Текст книги "Чудесный переплет. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Оксана Малиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Я покосилась на свои джинсы, одиноко лежащие в ногах, – спасибо, что не выбросили – а точнее, на то, что от них осталось… Мама дорогая! Это же мои любименькие походные штанишки! Ну и что, что им пять лет и они в заплатках, они же лю–би–мень–кие, а к любименьким понятие возраста неприменимо. Разглядывая обрезок штанины, кумекая, как лучше изловчиться и переделать покалеченные джинсы в шорты, я, совершенно не задумываясь над произносимыми словами, брякнула, кивая на потрясающие оливковые шаровары:
– А чьи это штаны?
Я вздрогнула от звука разбившегося о пол пузырька и последовавшего за ним бурного потока ругательств. Мне не был знаком этот язык, но интонация, с которой слова были произнесены, беспардонно выдала содержание. Я быстро взглянула на лекаря – похоже, мой вопрос сразил старика наповал: он смотрел на меня с изумлением, транслирующим немой вопрос: «Откуда ты такое, человече?» На короткий миг мне стало не по себе. К сожалению, я не успела превратить немой монолог в открытый диалог, сбитая громким хохотом Телара.
– Алён, как это чьи? – сквозь смех спросил Телар. – Твои, разумеется. Уж не думаешь ли ты, что я их у кого–то одолжил или, ещё лучше, с кого–то снял? Посмотри внимательно – там этикетка висит, не успел оторвать. Мы же не на необитаемом острове находимся, кругом магазины.
Я почувствовала себя ужасно глупо и, стараясь скрыть смущение, состряпала на лице самое невинное выражение.
– Сейчас мы поднимемся в номер, и ты сможешь принять душ и переодеться, а потом отправимся на завтрак, – сказал Телар.
Я скользнула по нему взглядом – мама дорогая! – в отличие от меня, переодетой в мягкий, чистый халат, он всё ещё был в ночной грязной и мятой одежде. Бедный, значит, всё это время Телар от меня не отходил… Откинув одеяло, я осторожно села, намереваясь встать.
Разгадав мои намерения, Телар подхватил меня на руки и усадил в стоящие наготове старые знакомые носилки с балдахином, на этот раз оборудованные двумя мягкими креслами.
– Мы опять поедем в этом катафалке? – возмутилась я, как только Телар оказался рядом со мной и шторки паланкина сомкнулись.
– Потерпи, таков порядок. Когда сможешь нормально топать собственными ногами – обязательно устрою тебе прогулку, – мягко, но твёрдо сказал Телар.
– Я чувствую себя в этой штуке последней дурой, – пробурчала в своё оправдание я и глубоко вздохнула.
– А я – нет, – сказал Телар. – И ещё, если всё время чувствовать себя первой умной, то вскоре разовьётся мания величия, а это, знаешь ли, очень опасная штука.
– Мне это не грозит, – спокойно возразила я и, спохватившись, возмутилась: – А что это ты мне зубы заговариваешь? Я всё жду, когда ты наконец пояснишь, что со мной произошло, а также ответишь на миллион пятьсот тысяч вопросов, которые разрывают на части мою несчастную голову. Ещё чуть–чуть и тебе придётся реанимировать меня после смерти от любопытства.
– Я больше чем уверен: мои ответы на твои миллион пятьсот тысяч вопросов породят ещё пятнадцать миллионов вопросов с твоей стороны. Боюсь, урчание моего голодного желудка помешает восприятию и осмыслению тобой всего того, о чём я собираюсь поведать, – прыснул со смеху Телар. – Твоё любопытство сможет дожить до послезавтрака?
– Оно постарается, но ничего не обещает, – благодушно ответила я и невинно захлопала глазками.
Живут же… людиЗа разговором время пролетело незаметно, и вскоре я ощутила, как носильщики остановились. Затем я услышала лязг открывающихся дверей и снова почувствовала, что мы движемся, потом снова останавливаемся, снова лязг дверей и наконец ощущение, будто мы поднимаемся вверх.
– Мы в лифте? – спросила я Телара, прислушиваясь к звукам снаружи.
– Да, – ответил он. – Едем в наши апартаменты.
М-да… Это что–то новенькое – никогда не слышала, чтобы катафалк в лифте перевозили. Какой же величины должна быть кабина!? Наверное, это грузовой лифт. Дожила: меня перевозят как шкаф. Кошмар какой–то…
Лифт остановился, и через какое–то время я ощутила, как паланкин поставили на пол. Телар вышел первым и помог выбраться мне. Я поплотнее запахнула халат и, опершись на его руку, огляделась по сторонам. Мы находились в конце довольно широкого и длинного коридора, у двери из красного дерева, украшенной резными вставками из жёлтого металла, похожего на золото. По обеим сторонам коридора, пол которого был выложен мрамором розовых, малиновых и сиреневых оттенков, а стены выкрашены бледно–розовой краской, стояли белоснежные статуи античных богов и богинь.
– Мы в музее, а я в халате, – пробормотала я, разглядывая необычный для рядового отеля интерьер.
Хм… Значит, отель не рядовой.
Телар довольно хмыкнул:
– Нет, мы всего лишь подошли к моему персональному номеру в отеле. Кроме меня и моих родителей, здесь никто не останавливается. И лифт только наш, внизу охрана, так что посторонние здесь исключены. Ну что, пошли?
Магнитным ключом Телар открыл дверь и, снова подхватив меня на руки, зашёл в просторную гостиную. Я приподнялась и немного вытянула шею, чтобы всё получше рассмотреть. На миг мне показалось, будто я очутилась в старинном дворце – настолько поражало взгляд великолепие восточного убранства комнаты. И лишь единичные детали интерьера – наподобие громадного жидкокристаллического телевизора на стене или ноутбука на дорогом резном письменном столе – возвращали меня в реальность, напоминая, что я не перенеслась в прошлое, а всё происходит в настоящем времени.
Пол просторной квадратной комнаты был отделан мраморной плиткой той же цветовой гаммы, что и коридор, а стены – обиты бледно–розовой тканью с золотым витиеватым рисунком. В центре комнаты возвышался самый настоящий фонтан – белая мраморная статуя приклонившего одно колено нагого юноши атлетического телосложения, держащего в руках коронованного дельфина, устремившего голову вверх. Изо рта дельфина била мощная струя воды, расщепляющаяся высоко в воздухе на десятки звенящих струек, падающих мелким дождём в широкий круглый бассейн, окружающий скульптурную композицию.
Противоположная от входа стена комнаты выходила окнами на просторную веранду, а сами окна, начинающиеся непосредственно от пола и заканчивающиеся под высоким потолком, были настолько широкими, что создавалось впечатление, будто вся стена состоит из кристально–чистого стекла. В центре стены находились стеклянные раздвижные двери, ведущие на веранду. Если бы я не знала наверняка, что мы поднялись на лифте вверх, то решила бы – это сад или оранжерея, поросшая коротко подстриженной сочной зелёной газонной травой и уставленная кадками с экзотическими деревьями и цветами.
Покрытый толстым, пушистым пледом угловой диван с приютившимся по соседству довольно большим журнальным столиком; книжный шкаф, до отказа заполненный старинными книгами в необычном переплёте, письменный стол с дорогими письменными приборами и принадлежностями; многочисленные пуфики, подушки, бра, экзотические напольные вазы, статуэтки и прочие предметы интерьера, – всё было пропитано духом восточной старины и роскоши. Даже воздух отдавал благовониями.
– Вот это да–а–а! – восхищённо выдохнула я, завершив беглый осмотр помещения.
– Нравится? Скажи, круто?! – самодовольно улыбаясь, сказал Телар.
– Ага, – перешла на ироничный тон я, без труда распознав в его голосе откровенную браваду. – Так и чешутся руки запустить сюда пару–другую здоровущих мадагаскарских тараканов, празднующих медовый месяц.
Уловив мой настрой, Телар поспешил перевести всё в шутку:
– Не нужно. Сама же потом с воплями будешь носиться от них по всем комнатам, а ночевать придётся на пляже.
– Мы останемся здесь на ночь? – ухватилась я за новую для себя информацию. – Разве мы не планируем вернуться ночью домой?
– Думаю, останемся. И даже на две ночи, – ответил Телар и поспешно добавил: – Если ты не против, конечно. Какой смысл спешить обратно? Вернёмся послезавтра, а ты сможешь получше подлечиться – на базе я тебе такой терапии обеспечить не смогу.
– Возможно, ты прав, – подумав, согласилась я. – Ладно, обсудим это позднее, лучше скажи, в бассейне рыбки есть? – и я указала рукой на фонтан.
Телар весело рассмеялся и с умилением посмотрел на меня:
– Сама посмотри.
И он поднёс меня к круглой чаше фонтана.
Я с интересом устремила взгляд вниз и сквозь прозрачную воду увидела стайку грязно–белых, жёлтых, оранжевых и оранжево–чёрных декоративных карпиков, сосредоточенно ковырявшихся в мелких камушках в поисках пищи.
– А вот это действительно круто! – восторженно прошептала я, затаив дыхание, жадно впиваясь глазами в разноцветных рыбёшек.
– Специально для тебя запустили, – признался довольный Телар. – Хошь, сачок дам?
– Это лишнее, – рассмеялась я. – Какой интерес их ловить? Вот любоваться – да… А они сытые? – вдруг всполошилась я, обратив внимание на то, как спешно при нашем приближении рыбки прекратили копательные операции, резко поднялись к поверхности и задрали вверх головы – обычно так поступают голодные ручные рыбки, привыкшие получать пищу из рук человека.
– Не хотел лишать тебя удовольствия, – самодовольно ухмыльнулся Телар и кивком головы указал на небольшую пиалу с варёным рисом, стоявшую на плоском ободке бассейна.
В радостном возбуждении я чуть не вывернулась из его рук и не шлёпнулась в бассейн, хватая пиалу. Рыбки жадно набросились на корм, а я с воодушевлением наблюдала за их трапезой до тех пор, пока последние рисинки не исчезли в их ненасытных желудках.
– Огромное тебе спасибо за рыбок, – счастливо улыбаясь, сказала я. – Они мне всегда душу греют.
– А ей… холодно? – улыбаясь одними глазами, спросил Телар, крепче прижимая меня к себе.
Наши глаза встретились и… повисла неловкая пауза. Я почувствовала, как его дыхание начало потихоньку сбиваться, а спокойные до сих пор руки – нервно подрагивать.
– Пора в душ… – прошептала я, не сводя с него глаз.
– С удовольст… – горячо поддержал он и… осёкся на полуслове, заметив внезапно заискрившуюся в моих глазах знакомую хитринку, не предвещавшую ничего позитивного.
– …с удовольствием отнесу тебя в ванную комнату, – смущённо поправился он и направился к двери, расположенной слева от входа.
– Да, а спинку я сама себе потру, – вкрадчивым голосом хитрой Лисы, обламывающей глупого Волка, пропела я, чтобы расставить все точки над i.
– Разумеется, – спокойно ответил взявший себя в руки Телар, отводя взгляд в сторону.
Он толкнул дверь ногой, и мы очутились в огромной светлой спальне. Первое, что из немногочисленных стандартных предметов обстановки бросилось мне в глаза – королевских размеров кровать у противоположной от входа стены. Занимая почти треть комнаты, она походила на могучий дуб, одиноко раскинувшийся на поляне, и свободно могла дать приют пятерым упитанным взрослым.
– Вы что, всей семьёй на ней спите? Включая гостей? – удивлённо пробормотала я, кивая на кровать.
– Почему всей семьёй? Здесь родители спят, когда приезжают отдыхать. В моей спальне такая же стоит.
Повернув направо от входа, мы вошли ещё в одну комнату и оказались в просторной продолговатой ванной комнате, напоминавшей уютный средневековый спа–салон. Зеркальная стена и примыкающая к ней по всей ширине светло–зелёная мраморная столешница со встроенной раковиной, узкий светло–зелёный шкаф–пенал в углу и в тон им невероятных размеров джакузи – тоже, похоже, на пятерых человек, унитаз, биде – всё было изысканным и выглядело богато. Наполнявшие помещение тусклым светом светильники, выполненные в виде факелов, а также стилизованные под серый камень три оставшихся стены и потолок, вносили в новомодный интерьер оттенок старины, делая комнату похожей на лабиринт средневекового замка.
– Какая прелесть! – не сдержала восхищённого возгласа я. – Чур, здесь буду жить я.
– Зачем же в ванной–то? – улыбнулся довольный Телар. – Или ты в джакузи с рыбками решила поселиться?
– Вот ещё, – фыркнула я, ещё раз обведя комнату внимательным взглядом, и задумчиво добавила: – Тут как–то сказочно, волшебно, что ли…
– Твоя сказка ещё только начинается, – многозначительно заметил Телар и, посадив меня на край джакузи, деловитым тоном сказал: – Так. Туалетные принадлежности, фен, купальники и косметика – на столике. На полке у джакузи – чистые полотенца и халат. Тапочки и шлёпки – на полу. Хм… что ещё… Да, ногу распаривать пока нельзя, поэтому с ванной придётся повременить, мойся под тёплым душем. Когда будешь готова – нажми единичку на трубке, – он указал на висящую на стене рядом с джакузи телефонную трубку, – и попадёшь ко мне в комнату. Я за тобой приду, отправимся на завтрак.
– Ты опять меня понесёшь? – задумчиво спросила я и выжидающе посмотрела на мужчину.
– Э–э–э… да… а что? – не понял вопроса Телар. – Ты же пока не в состоянии передвигаться самостоятельно.
– А… ну да… конечно, логично, – пробормотала я, как–то сразу сникнув, и опустила глаза в пол.
– Что–то не так? Скажи, – буквально потребовал Телар и присел передо мной на корточки, пытаясь перехватить мой взгляд.
Я помолчала и, медленно подняв на него глаза, помявшись, тихо ответила:
– Знаешь, меня ещё никто и никогда не носил столько на руках… и мне это нравится… боюсь, начинаю привыкать…
– Значит, буду носить тебя на руках всегда, – так же тихо сказал, вставая на колени, Телар.
Взяв мою ладонь в свои, он поднёс её к губам и крепко поцеловал, потом провёл ею по своему лицу, прижал обеими ладонями к щеке и замер. Его глаза были закрыты. Я почувствовала, как кровь начинает приливать к моим щекам; от частого прерывистого дыхания, пока ещё едва слышно вырывающегося сквозь полуоткрытый рот, начали сохнуть губы. Нервно облизнув губы, я представила, как начинаю ласкать рукой его щёку, потом подбородок, губы, потом…
«Эй, подруга, только не вздумай скинуть управление и врубить автопилот! Ты выбрала неверный курс!» – истошно завопил внутренний голос.
Я невольно дёрнулась, и Телар открыл глаза.
– Э–э–э… по ваннам? – виновато улыбаясь, спросила я, вновь обретая контроль над собой.
– По ваннам, – вздохнув, откликнулся Телар и, водрузив мою руку на моё же колено, стремительно выскочил из комнаты, прикрыв за собой дверь…
Быстро приняв душ, я высушила голову и в замешательстве застыла перед длинным рядом разложенной на столешнице косметики, при помощи которой можно было осчастливить на год сотни две женщин. А купальники… десять новёхоньких, раздельных и слитных, разных расцветок и фасонов – нужно беречь глаза, чтобы не разбежались. Какой умничка! Он предусмотрел абсолютно всё, даже перебрал чуток, на мой взгляд.
Телефон на стене заиграл приятную мелодию.
– Алло, – проговорила я в трубку привычную фразу.
– Это я, – раздался мягкий голос Телара. – Ты на какой стадии подготовки?
– На стадии срыва всех графиков ввиду невозможности определиться с выбором косметики и купальника.
В трубке раздался довольный смех.
– С последним могу помочь.
– Спасибочки, сами справимся, – кокетливо отозвалась я. – Мне ещё минут пятнадцать нужно, всё, пока.
Быстро наложив лёгкий дневной макияж, я надела раздельный купальник насыщенного бронзового цвета, облачилась в новые оливковые брюки, севшие на бёдра, и свою любимую короткую жёлтую футболку, из–под которой эротично выглядывал аккуратный маленький животик с глубокой ямочкой–пупком.
– Готова! – пропела я в трубку, услышав знакомый голос.
Появившись в дверях, Телар окинул меня восхищённым взглядом:
– Потрясающе выглядишь! – и, поразмыслив пару секунд, добавил: – Впрочем, ты всегда так выглядишь.
– Спасибо, – кокетливо поблагодарила я, довольно улыбнувшись.
Не я ли утверждала, что женщины не любят ушами? Любят, ещё как любят!
– А может, закажем завтрак в номер? – неуверенно предложил Телар, продолжая восхищённо меня разглядывать.
– Не будь эгоистом, пусть и другие оценят, – мягко отвергла я скользкое предложение, не желая вновь испытывать судьбу.
– Тогда вперёд! – одновременно бодро и нехотя скомандовал Телар и, как обычно, подхватил меня на руки…
«Пройти сквозь строй»Наш кортеж спустился на лифте, и вскоре я почувствовала, как носилки поставили на пол. До меня донёсся подозрительный гул десятков голосов. Я осторожно отодвинула шторку паланкина, выглянула наружу и тут же спряталась обратно, словно рачок в ракушку.
– Что это? – испуганно прошептала я.
– А что там? – с любопытством поинтересовался Телар и также выглянул из–за шторок.
Он внимательно осмотрелся, повернулся ко мне и недоумённо добавил:
– Не понял, что в этом необычного?
– Это же фойе гостиницы и там полно людей! – озабоченно воскликнула я, дивясь его непонятливости. – Почему так много людей? Ты же сказал, сейчас сезон дождей и в отеле практически никого нет.
– И на самом деле практически никого не было, – ответил Телар, пожимая плечами. – Но, похоже, весть о том, что я здесь, уже успела распространиться, вот они и прибыли, кто–то просто засвидетельствовать своё почтение, кто–то – вывести в свет дочерей и сыновей.
– А почему здесь представители разных стран и континентов? Ты настолько известен? Если так, то почему я раньше никогда не слышала твоего имени – а такое редкое имя обязательно запомнится – и никогда не видела твоих фотографий в газетах?
– Э–э–э… я хорошо известен лишь в относительно узком кругу наших людей, которые, как ты верно подметила, живут в разных странах. И мои фотографии можно найти лишь в наших газетах, которые рядовому обывателю недоступны.
– Хорошо. Если я правильно тебя поняла, тут собралась вся мировая крутизна. Но почему все они передвигаются на своих двоих, а я, как последняя дура, у всех на глазах должна вылезти из этого гроба!? Не хочу быть привидением! Не пойду, никуда не пойду.
Я сдвинула брови, упрямо поджала губы и скрестила на груди руки, всем своим видом давая понять, что не сдвинусь с места.
Телар с нескрываемой иронией посмотрел на меня и, поразмыслив немного, сдался:
– Ладно, твоя взяла. Не хотел раньше времени начинать этот разговор, но, чувствую, иного выхода нет. Только скажу пока самую малость, чтобы ты успокоилась, хотя, по правде говоря, очень боюсь, как бы данная информация вместо успокоения не вызвала прямо противоположного эффекта. Постарайся не принимать в штыки то, что я расскажу, придёт время – подтвержу сказанное фактами.
Словно податливый мох – влагу, я впитывала в себя его слова, морально подготавливаясь к чему–то страшному. Противное воображение почему–то повесило перед глазами картинку с трёхглавым змеем Горынычем, словно из огнемёта пышущим огнём направо и налево из широко разинутых пастей.
– Видишь ли, я не простой человек, а волшебник, и мы сейчас находимся в отеле, в котором отдыхают только волшебники. Мне уже приходилось упоминать о том, что я – очень известная и влиятельная персона… в нашем мире. Для людей, равных мне по положению, в нашем мире принято передвигаться подобным образом, как когда–то, а кое–где и сейчас, вашим царям и королям было положено передвигаться в каретах. Поэтому появление – как ты его называешь? катафалка? – вызовет у окружающих лишь почтение и уважение к людям, перемещающимся с его помощью. Принимая во внимание тот факт, что я не один, а в сопровождении молодой, симпатичной спутницы, нельзя не предположить, что твоя персона вызовет неподдельный интерес, а возможно, и зависть со стороны окружающих, но на этом всё. Ни для кого здесь ты не будешь выглядеть глупо, понимаешь?
Телар замолчал и застыл в ожидании бесчисленных вопросов. Я не произнесла ни звука, делая вид, будто сосредоточенно изучаю рюшечки на шторке: а как ещё можно скрыть дикое ликование, охватившее меня после его признания?
– Алён, ты в порядке? – с небольшой опаской в голосе поинтересовался Телар и коснулся моей руки.
– В полном! – радостно выпалила я, не в силах больше сдерживаться. – Знаешь, ты снял камень с моего сердца.
– То есть? – теряясь в догадках, спросил Телар, с любопытством разглядывая мою светящуюся мордашку.
– Честно говоря, я не помню ничего из происшедшего ночью на Змеином острове после того, как меня укусила странная полосатая змея. Но я помню, как ты внёс меня на руках в воду, в Волгу; помню также, что совсем не ощущала соприкосновения с водой, и наконец помню, как через несколько минут мы вышли из воды, из моря, на пляж отеля явно не в Астрахани, причём абсолютно сухими. Разумеется, я стала искать логическое объяснение этому феномену и у меня возникли три версии: первая, ты – инопланетянин. Эта догадка меня пугала. А что если ты, как в лучших традициях фильмов ужаса, превратишься в какую–нибудь семиглавую инопланетную драконину и используешь моё тело для вынашивания своих жутких детёнышей, которые меня же потом радостно и стрескают? Вторая версия – ты учёный, которому всё же удалость изобрести машину для перемещения во времени и пространстве, с помощью которой мы здесь и очутились. Приятная теория, но её сильно подтачивал твой юный для учёного возраст. А вот третьей теорией как раз и стало предположение того, что ты – волшебник. И я рада, что именно она подтвердилась. Теперь всё понятно и логично.
Телар ушам своим не поверил.
– То есть, по–твоему, существование волшебства также можно объяснить логически? – удивлённо воскликнул мужчина. – Алёна, у меня слов нет… ты прелюбопытнейший человечек…
– Не передёргивай, – ухмыльнулась я. – Я лишь сказала, волшебство логически объясняет происшедшее, для иных выводов я пока не обладаю достаточной информацией.
– Но даже то, как спокойно ты восприняла факт существования волшебства…
– Не обольщайся. Если бы я не испытала действие чего–то сверхъестественного на себе лично, причём неоднократно – ни за что бы не поверила, – хитро улыбаясь, заметила я. – Но у меня было время на осмысление, и я не настолько уперта, чтобы не верить фактам.
– М-да… – задумчиво протянул Телар. – Если бы я знал, насколько спокойно ты всё воспримешь, то давно посвятил бы тебя в нашу жизнь и, возможно, событий предшествующей ночи удалось бы избежать.
– И снова не обольщайся: если бы не было событий прошлой ночи и последующего перемещения в пространстве, всему остальному я без труда нашла бы вполне земное научное объяснение и не поверила бы в существование волшебства, – парировала я. – Ладно, товарищ волшебник, пошли кушать – или я начну грызть тебя.
Всё ещё отказываясь верить тому, с какой лёгкостью я приняла на веру объяснения, откладываемые им до самого последнего момента, Телар раздвинул шторки и первым вышел наружу, протянув мне руку. С его помощью я смело шагнула навстречу незнакомому миру и… застыла на месте, не в состоянии двинуть внезапно одеревеневшими конечностями, почувствовав себя в центре всеобщего внимания: десятки, а может, и сотни любопытствующих глаз были устремлены на меня. В который раз я искренне посочувствовала Наташе Ростовой на первом балу…
– Не обращай внимания, – нагнувшись, прошептал мне на ухо Телар. – Одна просьба: пожалуйста, расслабься и веди себя естественно, как будто ты среди обычных людей, волшебники на самом деле мало чем от них отличаются. Если тебе будут улыбаться и кланяться – просто спокойно и сдержанно улыбайся в ответ, и этого будет достаточно. Видишь ли, я публичный человек, а здесь могут объявиться папарацци… Садись в кресло, и я мигом довезу тебя до места…
– …стоп, стоп, стоп! – беспардонно прервала я Телара, стараясь говорить как можно тише, в результате чего перешла на самое настоящее шипение. – Это про какое такое кресло ты говоришь? Уж не про эту ли инвалидную коляску!? – возмутилась я, указывая взглядом на стоящее рядом с паланкином кресло на колёсиках наподобие тех, в которых в фильмах обычно перевозят неходячих больных. – Ты что, американских сериалов про больницу насмотрелся!? – продолжала шипеть я.
– Алён… э–э–э… но я же не могу нести тебя в ресторан на руках… – растерянно защищался Телар.
– Сначала катафалк, теперь инвалидное кресло… А зачем меня вообще носить, возить, я что, самостоятельно передвигаться не в состоянии!? – продолжала бушевать я. – В общем, так: в эту хрень не сяду, сама дойду потихоньку с твоей помощью, договорились?! – ультимативным тоном закончила я и решительно взяла его под руку.
– Как скажешь, – удручённо вздохнул Телар и медленно зашагал через всё фойе к ресторану. – Ты извини, я как лучше хотел…
И вот тут–то я наконец очухалась и, терзаемая угрызениями совести, подумала: что же я, тупындра бестолковая, творю? Человек меня от смерти спас, организовал лечение; раскрыл тайну, которую, возможно, не имел права раскрывать; носится со мной как со священной коровой, а я ему разборки устраиваю и недовольство выказываю! Тоже мне, Принцесса на Горошине… А ведь идти–то действительно тяжело и больно, он был прав.
– Тела–а–ар, – слабым, жалобным голосом позвала я, старательно ковыляя рядом – нога частично онемела и страшно болела в месте укуса.
Телар повернулся и вопросительно взглянул мне в глаза, не представляя, каких ещё выкрутасов от меня ожидать.
– Ты извини, пожалуйста… я сегодня такая кусючая… Это из меня яд змеючий выходит… – виноватым голосом произнесла я и тут же хитро прищурилась.
– Да всё в порядке, не бери в голову, – расплылся в улыбке заметно повеселевший Телар.
Именно тогда я на своей собственной шкуре испытала смысл выражения «пройти сквозь строй» и очень пожалела о том, что не доехала в паланкине прямо до столика в ресторане, а ещё лучше, не заказала официанту еду непосредственно в паланкин. Мы медленно продвигались сквозь узкий коридор, образованный спрессованными в вертикальном положении людскими телами, в сопровождении неизвестно откуда появившейся охраны – двое спереди, в общей сложности четверо – с обеих сторон и двое – сзади.
Толпа возбуждённо шумела и ликовала. Люди приветственно махали руками, посылали воздушные поцелуи и периодически что–то выкрикивали, как будто встречали популярных голливудских актёров, идущих по знаменитой красной ковровой дорожке. Если бы не сдерживающая людей охрана, они, как мне показалось, набросились бы на нас и растерзали на сувениры. «Кричали женщины: ура! и в воздух чепчики бросали…» – пришли мне на память строки Грибоедова. И уж не знаю, что лучше – быть растерзанной на кусочки непонятными фанатами или получить с полсотни ударов шомполами.
Казалось, Телара происходящее нисколько не смущало и не напрягало, как если бы он привык к подобным знакам внимания. Он продвигался твёрдой походкой с гордо поднятой головой, но ни в выражении его лица, ни в улыбке, которой он без конца одаривал толпу, не чувствовалось ни тени снобизма, превосходства и вообще чего бы то ни было негативного, достойного осуждения с моей стороны. Мужчина держался достойно царской персоны – и этим всё сказано.
– Господи, во что я влипла? – прошептала я настолько тихо, что только один Телар и мог меня услышать.
– Я тебе всё объясню позднее, как и обещал, – так же тихо сказал Телар. – Немножко терпения. Не паникуй, просто улыбайся, а если тушуешься – можешь скромно опустить глазки… если ты на это способна, конечно.
Я уловила в его тоне насмешливые нотки и фыркнула, демонстративно отвернувшись. Вот сейчас как разозлюсь, как начну корчить всем рожи или показывать язык, словно глупая обезьяна в зоопарке… И пусть нас щёлкнут папарацци… Хотя, если не кривить душой, он прав: скромно опустить глазки в пол – это не про меня. Так что прощаю.
Вы даже не представляете, насколько сложно для человека, как правило избегающего повышенного внимания, вдруг очутиться в его эпицентре без малейшего шанса спрятаться за чей–то услужливо подставленной спиной или перевести это внимание на кого–нибудь ещё. Честно говоря, я не знаю, кого рассматривали больше – Телара или меня. Я ощущала на себе сотни любопытных глаз, ощупывающих меня с головы до ног. Моя голова пошла кругом от калейдоскопа сверлящих со всех сторон взглядов – просто любопытных, оценивающих, презрительных, настороженных, восхищённых, завистливых… Я старалась не встречаться взглядом с людьми, старалась смотреть поверх их голов, как будто выступала с докладом на конференции – так проще улыбаться и сохранять спокойствие. Пытка продолжилась и в ресторане, куда встречающая нас толпа хлынула вслед за нами, только теперь к ней присоединились ещё и официанты, повара и все остальные служащие ресторана, которые резко выделялись на фоне остальных людей белоснежной форменной одеждой.
Боже, когда же всё это закончится? И почему я не послушала Телара и не согласилась позавтракать в номере? Сейчас бы лежала, вольготно развалившись на диване, и радостно трескала яичницу с ветчиной, периодически метко забрасывая в бассейн с карпами хлебные шарики…
А закончился кошмар, то есть почти закончился, когда мы достигли самого конца зала ресторана, где под ветвями древней финиковой пальмы был отгорожен высокой бамбуковой перегородкой со вставками из ротанга небольшой, но очень уютный отдельный кабинет, вход которого закрывали свисающие, словно гирлянды, занавески, собранные из кусочков стеблей бамбука.
– Слава тебе господи, я сделала это! – с громадным облегчением выдохнула я, тяжело плюхаясь в изящное ротанговое кресло, услужливо пододвинутое под меня улыбающимся официантом.
– Ты умница, – искренне похвалил меня Телар. – По правде говоря, я очень волновался, что ты растеряешься. Не то чтобы я в тебя не верил, но, согласись, это испытание не для слабонервных, а ты к нему не была достаточно подготовлена.
– Вообще–то, мне следовало задать тебе за всё это приличную трёпку, – упрекнула я его. – Ненавижу внимание, тем более когда до конца не понимаю, чем именно оно вызвано, поскольку не понимаю, как себя вести.
– А кто–то предлагал позавтракать в номере, – ехидно заметил Телар.
– Если бы ты заранее предупредил о том, что меня ожидает, то, поверь, я не стала бы сопротивляться.
– Ну прости, – извиняющимся тоном попросил Телар и, протягивая меню, пояснил: – Выбирай, что хочешь. Если не найдёшь того, чего твоей душе хочется в данный момент, не стесняйся, заказывай и они приготовят.
– И как же они приготовят то, чего нет в меню? Где возьмут ингредиенты? – недоверчиво поинтересовалась я, просматривая страницы меню. – Наколдуют, что ли? Не хочу получить жаркое из крокодила и позднее радостно обнаружить, что его наколдовали из свежевыловленных в ближайшем болоте лягушек.
Телар звонко расхохотался.
– Солнце, мы не колдуем… ну, по крайней мере таким образом, но поварам не составляет труда смотаться за десять минут за мясом крокодила и приготовить его специально для тебя, поэтому смело можешь заказывать.
– Ладно, убедил, – проворчала я. – Только не хочу крокодила, пробовала на Кубе и не особо впечатлилась. Пусть будет обычный креветочный коктейль, омлет и кофе со сливками.
