Текст книги "Чудесный переплет. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Оксана Малиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Хорошо, допустим, это не генетика и между нами действительно любовь. Телар заикался о свадьбе, значит, хочу я этого или нет, но мне придётся признаться ему в том, что… что… у нас не будет детей… то есть у меня не будет ребёнка… К сожалению, став волшебницей, я нисколько не изменилась ни физически, ни физиологически и, таким образом, унаследовала свою главную человеческую проблему. Тому подтверждение – обследование, проведённое Вахибом. А Телар говорил, что волшебники зачинают и рождают детей точно так же, как и люди, и бесплодных среди них не бывает… Эх–х–х… Так что шансов на детей, к несчастью, у меня нет. Никаких.
Легко рассуждать о вероятности найти парня, который спокойно отнесётся к моей проблеме и согласится на усыновление чужого ребёнка либо на суррогатную мать, но как быть, если я хочу именно этого конкретного парня, а он не сможет смириться с моей бедой? И потом, Телар – царь, а царю необходимо продолжение собственного рода. Следовательно, в случае с Теларом остаётся один–единственный вариант – суррогатная мать. Только бы он ничего не имел против… Эх–х–х… Ну почему Телар уехал? Стоит ему оставить меня в одиночестве, как в голову тотчас начинает лезть всякая гадость…
Совершенно расстроенная, я медленно поднялась из кресла и направилась в ванную комнату. Не спеша приняв душ и смыв с лица косметику, я вышла в спальню и в нерешительности остановилась около постели. Желудок требовательно заурчал. Ах да, я же не поужинала. Ну и ладно, перебьёшься.
Телевизионный пульт на прикроватной тумбочке привлёк моё внимание. Недолго думая, я стащила с кровати подушку, швырнула её на пол и, прихватив пульт, улеглась животом на толстый, мягкий ковёр. Щёлкнув пультом, я подпёрла щёки руками, примостив локти на подушке, и уставилась в гигантский плоский экран телевизора на стене. Передавали новости – презентабельного вида ведущая рассказывала о трагической гибели нефтеналивного танкера в Карибском море. Очередная экологическая катастрофа. Кадры разлившейся нефти, мёртвых птиц и рыб, покрытых чёрной траурной масляной плёнкой, словно куском льда прошлись по душе, усугубляя и без того не самое хорошее настроение.
Что мы, люди, делаем с природой? Кто дал нам право разрушать то, чего мы не создавали? Будьте вы прокляты, прогресс и цивилизация, уничтожающие природу, уничтожающие в конечном итоге нас самих и беззащитную уникальную планету, на которой мы живём… Как можно гадить там, где живёшь? Даже животные не позволяют себе подобного…
Пытаясь разогнать горькие мысли, я снова щёлкнула пультом и через несколько секунд, забыв про всё на свете, ушла с головой в созерцание самой настоящей сказки. На экране средних лет женщина в круглых очках на фоне высоких гор, поросших буйной растительностью, давала уроки группе ребятишек лет четырёх–пяти по… превращению в птиц. Послушные детки, внимательно выслушав учительницу, один за другим плашмя падали на землю с высокого камня. Но в тот самый момент, когда, повинуясь закону тяготения, они должны были расквасить себе носы или посадить на лбу шишку, ударившись лицом о твёрдую поверхность, дети внезапно превращались в белых голубей и вспархивали в небо. От восторга у меня в который раз за два прошедших дня округлились глаза и неприлично раскрылся рот – вот это да! На память сразу же пришли строки из русской народной сказки: «Ударился Финист – ясный сокол оземь и превратился в добра молодца…» Вах… и это правда…
Словно заворожённая, следила я за манипуляциями на экране, постепенно мысленно улетая вместе с голубями в любимый мир сказок – мир Бабы–яги, Ивана – Царевича и Кощея Бессмертного. Какое–то время спустя мои руки, подгоняемые отяжелевшей головой, начали постепенно опускаться, пока полностью не легли на подушку; голова прикорнула сверху, ресницы окончательно сомкнулись, и я уснула…
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ. Зелёные мухоморыКрадучись, я продвигалась между деревьями, прислушиваясь к каждому шороху и постороннему звуку. Сказочный лес становился всё гуще и темнее. Вековые деревья, стволы которых возможно было обхватить, лишь взявшись за руки втроем, закрывали кронами не только солнце, но и небо. И хотя, по моим подсчётам, был всего лишь полдень, сумрак стоял такой, словно день клонился к закату.
Беспокойство нарастало – я уже давно не слышала ни голосов домашних животных из подсобного хозяйства Силантия, сопровождавших меня в начале пути, ни голосов птиц или иных обитателей леса. Тишина. Нервирующая тишина, холодящая душу. Я обратила внимание на то, что исчезла трава. Вокруг – лишь мрачные стволы деревьев, крепко засевших в чёрно–серой, богатой перегноем земле, да несметные полчища красных мухоморов.
И зачем я только предложила Силантию свою помощь? С моим–то топографическим кретинизмом… Ума не приложу, где искать эти зелёные мухоморы, а когда найду, как отыщу дорогу домой? Кругом ни единой тропинки – ни звериной, ни протоптанной ногами человека.
«Но Силантию нужна была твоя помощь, – возразил внутренний голос. – Зелёный мухомор – необходимый ингредиент волшебной настойки, а живёт он всего три дня».
«Да знаю я всё… Просто ною… Сама виновата – нужно было какие–нибудь ориентиры примечать или зарубки оставлять, но… деревья жалко было».
«Ладно, не паникуй, что–нибудь придумаем», – неубедительно заверил меня внутренний голос.
«Эх–х–х… уж ты придумаешь. У тебя точно такие же проблемы с ориентированием на местности, как и у меня».
Я продвигалась всё дальше и дальше, рыская глазами по сторонам. А Закон Подлости, как всегда, торжествовал – ни намёка на зелёные мухоморы. Если бы об их существовании мне рассказал не Силантий, а кто–то ещё – ни за что бы не поверила, поскольку сызмальства хожу в лес за грибами и никогда не находила ни единого зелёного мухомора – уж об этом я бы не забыла. Но Силантию верю. Сказал: существуют, значит, существуют, потому я и здесь. Тьфу ты…
Странно, почему здесь не попадаются другие грибы? От этих красных шляпок с белыми пятнышками уже в глазах рябит.
Остановившись и крепко зажмурившись, я потрясла головой, стараясь «перезагрузить» зрение, порядком утомившееся от красноты. Когда я вновь открыла глаза и, проморгавшись, огляделась по сторонам, мой взгляд упёрся во что–то маленькое и зелёное, окружённое морем красного.
«Йес! Это он, мухомор! – возликовал внутренний голос. – Если есть один, то неподалёку должны быть ещё. Значит, скоро домой. Уф–ф–ф».
Обрадованная, я бросилась к зелёной шляпке и, не задумываясь, протянула к ней руку.
«Сто–о–о-ой!!! – истошно завопил внутренний голос. – Ты не надела перчат…»
Он не успел договорить – ослеплённая удачей и мыслью о скором возвращении домой, я совершенно забыла о предупреждении Силантия ни в коем случае не касаться зелёного мухомора голой рукой и… крепко в него вцепилась, словно опасалась, что он вот–вот уйдёт под землю. В тот же миг я, будто споткнувшись, упала на колени и, задержавшись на них ровно секунду, полетела лицом в землю. Странно, но мне почему–то не удалось выставить вперёд руки, чтобы подстраховаться от падения. Всё, что у меня получилось – и то с неимоверным трудом, – в самый последний момент повернуть голову чуть набок. Маневр спас лицо, поскольку я со всего маху ударилась телом и головой о твёрдую землю.
Удивительно, но боли не последовало, создавалось впечатление, будто я упала в пушистые облака. Кошмар какой–то. Хотя, стоит отметить – кошмар вовсе не кошмарный, а приятный. Ничего не понимая, я попыталась ощупать руками голову и… не смогла. Я вообще больше ничего не могла, поскольку не чувствовала тела и не могла им управлять. Моё сердце сжалось от панического ужаса: подобные ощущения я испытывала лишь однажды, во время операции на ноге, для проведения которой врач с помощью специального наркоза обездвижил нижнюю часть моего тела. Во время операции я бодрствовала. Мне тогда казалось, будто нижней половины туловища просто больше не существует – я её не ощущала и, как следствие, не владела ни бёдрами, ни стопами. Вы даже представить себе не можете, несколько подобные ощущения пугают…
И вот я, не шевелясь, лежу на животе, на прохладной земле, голова повернута набок, и лишь вытаращенные от испуга глаза перемещаются то вверх, то вниз, то в сторону, поскольку они – единственная часть тела, которую я чувствую и которой могу управлять.
«Господи! Что же делать!?» – мысленно риторически взывала я, обратив взор к кронам деревьев, скрывавших небо.
«Попробуй ухом пошевелить…» – неуверенно предложил внутренний голос.
«Ты совсем дурак, что ли? – чуть не плача, подумала я. – Даже если оно вдруг нечаянно зашевелится, в чём лично я очень сомневаюсь, чем это может помочь!?»
«Да я поддержать тебя хотел…» – обиженно проворчал голос.
«Хороша поддержка! Лучше скажи, не помнишь, Силантий ничего не упоминал о том, как избавиться от этого поганого паралича или как там его?..» – с надеждой подумала я.
«Не-а, ничего не говорил. Откуда же ему было знать, что ты, несмотря на предупреждение, цапнешь этот несчастный мухомор».
От отчаяния я хотела было разрыдаться, но… тоже не смогла.
«Так, ну–ка успокойся и возьми себя в руки, – твёрдо сказал внутренний голос. – Паника и отчаяние – неважные советчики, а нам с тобой нужно хорошенько пораскинуть мозгами».
«Сам раскидывай, я не в состоянии», – горько подумала я.
«Ну и раскину…» – пробурчал внутренний голос и надолго затих.
Пристыженная внутренним голосом, я тщетно старалась взять себя в руки и сконцентрироваться на проблеме. В голову, одна за другой, лезли гадкие мысли, отнюдь не внушавшие особого оптимизма и не поднимавшие боевой дух. Когда Силантий меня хватится и отправится на поиски? Он ведь наверняка знает, насколько непросто отыскать эти поганые мухоморы… А что если от паралича нет лекарства? Я в лесу, а в нём водятся волки и медведи. Вдруг они меня унюхают и придут!? Я ведь не только оказать сопротивления, но даже на помощь позвать не смогу…
«Почему не сможешь?» – вдруг проснулся внутренний голос.
«Даже отвечать не буду», – со злостью подумала я.
Если бы могла рот открыть – давно бы высказала вслух, не сдерживаясь в выражениях, всё, что о нём думала.
Не обращая внимания на мой враждебный настрой, внутренний голос развил свою мысль:
«Помнишь, Телар рассказывал о существовании между волшебником и его собакой магической связи? В критической ситуации волшебная овчарка получает возможность передавать свои мысли волшебнику. А вдруг процесс работает и в обратную сторону? Ты в критической ситуации… Попробуй передать мысли Баксику».
Точно! Умница! Воодушевлённая, я тотчас принялась мысленно с мольбой взывать к щенку:
«Баксик! Миленький! Я в беде! Услышь меня, пожалуйста!»
«Ты что, совсем с ума сошла!?» – возмутился внутренний голос.
«А что такое?» – растерянно подумала я.
«Твоими мольбами только червяка из норки выманить можно… секунды на две. Ты хозяйка щенку или кто? Требуй, чтобы он пришёл!»
Я не стала спорить, а сконцентрировалась и мысленно строго приказала: «Бакс, ко мне! Я в опасности! Нужна твоя помощь!»
«Во–о–от, совсем другое дело, – удовлетворённо протянул внутренний голос. – Ладно, не останавливайся, продолжай вызывать, а я пока посплю».
Нутром чуя, что странный способ вызова подмоги должен сработать, я без устали продолжала взывать к щенку. Прошло минут пять–десять, не больше, когда я услышала шум бегущих лап, а вскоре раздался радостный визг–рёв щенка.
«Баксик, миленький, ты услышал, пришёл!» – мысленно плакала я от счастья.
Щенок подбежал и, не теряя времени на обычное щенячье приветствие, поймал глазами мой взгляд.
«Что случилось?» – мысленно спросил Баксик.
«Схватила голой рукой зелёный мухомор, – с досадой подумала я. – Случайно не знаешь, как вновь обрести контроль над телом?»
Я мысленно замерла, страшась услышать в ответ «нет».
«Пустяк, – почти улыбнулся щенок. – Сам смогу помочь. Нужно лишь перевернуть тебя на спину, поднять и коснуться любого участка кожи шерстью».
Услышав мысли щенка о переворачивании и поднятии, – и как это, любопытно, он надеется всё это проделать? – я было снова начала падать духом, но… не успела: словно ковшом игрушечного экскаватора зацепив меня за бок обеими лапами, Баксик играючи, точно косточку, перевернул меня на спину, поднял над землей и потёрся мордой о мою щёку. В тот же миг я ощутила собственное тело и поняла: неподвижность исчезла. О чудо!
В порыве не передаваемого словами счастья я крепко обняла продолжавшего держать меня на лапах Баксика, теперь уже вслух восторженно шепча:
– Малыш! Милый мой! Я так рада, что ты пришёл! Счастье ты моё шерстяное!
Баксик, обрадовавшийся было проявлению чувств с моей стороны, вдруг сконфуженно улыбнулся и осторожно проговорил низким, знакомым человеческим голосом:
– Алён, мне очень лестно, что ты так рада моему возвращению, и назвала ты меня просто замечательно – «милый» и «счастье»… Э–э–э… Только объясни, пожалуйста, почему ты назвала меня «малышом», как щенка, и почему я не обычное счастье, а… шерстяное? Вроде бы брился несколько часов назад…
Остатки сна слетели с меня, словно пушинки одуванчика, подгоняемые лёгким ветерком, и я спешно открыла глаза. Разумеется, находилась я не в чаще сказочного леса, а в апартаментах Телара, и держал меня на руках явно не Баксик.
Прокрутив в голове слова Телара, я весело расхохоталась.
– Опусти меня, пожалуйста, на кровать… сейчас поясню, – не переставая смеяться, попросила я Телара, уставившегося на меня в некотором замешательстве.
Мужчина молча выполнил мою просьбу, и я быстро прикрыла голые ноги одеялом. Вот теперь можно продолжать разговор.
– Да мне сон приснился, – улыбаясь, сказала я, усаживаясь поудобнее, и жестом предлагая ему присесть рядом. – Как будто я собирала в лесу волшебные зелёные мухоморы и коснулась одного их них голой рукой, хотя не должна была. На меня какой–то паралич напал – не могла пошевелиться. Тогда я мысленно позвала на помощь Баксика, он прибежал и спас меня, при этом подняв на лапы. По всей видимости, в этот самый момент ты обнаружил меня спящей на полу и захотел переложить на кровать, вот я и приняла тебя во сне за Баксика.
Я снова задорно рассмеялась и осторожно провела рукой по его гладко выбритой щеке.
– Конечно же, ты обыкновенное счастье, а не шерстяное… э–э–э… нет, ты – необыкновенное, волшебное счастье. Так будет корректнее, – сказала я и хитро прищурилась.
– Как прошёл вечер? – спросил Телар.
Его вопрос внезапно меня разозлил: да как я могу провести вечер в незнакомом месте, да ещё и в гордом одиночестве? Разумеется, не ахти! И вчера в ресторане одна торчала. Кстати, а он ведь даже не извинился за то, что не пришёл.
«Не вздумай выговаривать ему за ресторан и уж тем более не вздумай выказывать ревность – мужчины этого не любят», – затараторил внутренний голос.
– Хорошо прошёл, – спокойно ответила я и перевела взгляд на окошко. Стало уже довольно светло, но вместо солнца в небе всё ещё белел месяц. – Кстати, и вчера в ресторане хорошо прошёл. Вот только… одной как–то не очень было.
«Тьфу ты… как всегда не сдержалась», – раздражённо пробурчал внутренний голос.
– Прости, пожалуйста, – виноватым голосом сказал Телар и развёл руками: – Не смог приехать – дел столько накопилось, что всего не успел переделать.
– Понимаю, жаль только, потанцевать не удалось, а так хотелось…
– Ну прости… А знаешь, могу устроить тебе дискотеку… – Телар бросил на меня хитрый взгляд.
Я недоумённо на него уставилась. Что значит, устроит мне дискотеку? Включит музыку, а я должна буду порхать по комнате, как ночная бабочка? Нашёл ненормальную.
Словно прочитав мои мысли, Телар усмехнулся и пояснил:
– Просто мне ещё одна встреча сегодня предстоит, никак нельзя перенести.
– Ты сейчас опять куда–то поедешь? А который час? – удивлённо спросила я.
– Скоро четыре утра. Да, поеду, ничего не поделаешь, – извиняющимся голосом сказал Телар.
– Э–э–э… на дискотеку, что ли?
– Мне всё равно, где проводить встречу. Если хочешь потанцевать, могу устроить её в ночном клубе и тебя с собой взять.
Я снова уставилась на Телара, недоумевая: какой ночной клуб в четыре утра? Как правило, в это время уборщицы последних свалившихся пьяных из–под столов выметают.
– А не поздно для ночного клуба?
– Нет. Если клуб в Египте, например. Разница во времени с Гоа составляет минус три–четыре часа, точно не помню, так что попадем в самый разгар веселья… если, конечно, ты в состоянии ехать.
Мои глаза заблестели. Вау! Как же всё–таки здорово иметь возможность перемещаться в пространстве и, выходит, во времени из–за разницы часовых поясов! Какой уж тут спать, ни за что не пропущу новый опыт.
– Едем! – выпалила я и, обернувшись одеялом, понеслась, спотыкаясь, в ванную комнату. – Я – краситься! Через пятнадцать минут буду готова!
– Идёт, – сквозь смех ответил Телар, и до меня донёсся звук закрывающейся двери.
Быстро приведя себя в порядок, я задумалась над одеждой. Хм… Мне нравится танцевать в джинсах, но… где их сейчас взять? Был бы день – попросила бы Телара купить мне новые взамен покалеченных, а так… Эх–х–х…
Я подошла к шкафу, достала с полки и развернула то, что осталось от моих любименьких джинсов. А что если… Быстро схватив маникюрные ножницы, я принялась сосредоточенно кромсать здоровую штанину, подгоняя её по длине к обрезанной. Повертевшись перед зеркалом и окинув критическим взглядом результат своих трудов, я с удовольствием констатировала: получился вполне молодежный, модный прикид. Ну и что, что края неровные и бахрома торчит – так надо, круто это. И вообще, какое мне дело до того, кто и что про меня подумает? Я танцевать иду, а комфортная одежда для танцев – необходимый атрибут. Эх–х–х, жаль, нет удобной обуви – дома, в Москве, осталась… И ладно, босиком станцую!
Надев шлёпки, я выпорхнула в гостиную, едва не столкнувшись с Теларом, направлявшимся к двери в мою спальню. Его глаза застыли на моих новых любименьких шортиках, а брови поползли вверх.
– Что… это? – выдохнул он.
– Тебе не нравится?
– Э–э–э… да нет… Несколько неожиданно. Я думал, ты наденешь новое платье, ты в нём такая сексуальная…
Ага! Так и знала, что подсматривал, когда я платье на пляже примеряла. Вот пентюх.
– Прости, но я же не сексом еду заниматься, а танцевать, а в платье танцевать несподручно – ноги неудобно задирать.
– А зачем тебе ноги задирать, если не сексом заниматься едешь? – язвительно заметил Телар, едва сдерживая смех.
– А затем, чтобы… Так, всё, хватит зубоскалить, поехали.
Я схватила его за руку и потащила к выходу…
Ночной клуб– Снова буду путешествовать у тебя на руках? – с любопытством спросила я, когда Телар подхватил меня на руки перед тем, как зайти в море.
– Да. Мне так спокойнее, поскольку ты ещё не умеешь перемещаться в пространстве без посторонней помощи, – ответил Телар и зашёл в воду.
Близился рассвет. Солнце ещё не взошло, но дневная жизнь уже начиналась. Я с интересом наблюдала за тем, как мы в окружении восьмерых телохранителей продвигались по воде. Со стороны мы вряд ли чем–то отличались от обычных людей. Хм… И всё же отличались: ни одному трезвому человеку с нормальной психикой не пришло бы в голову идти купаться в одежде и обуви.
Телар продвигался довольно легко, я слышала всплески воды, когда он делал очередной шаг, и ничто вокруг не указывало на то, что мы будем перемещаться под водой очень необычным способом. Лишь только мы с Теларом погрузились в воду полностью, я почувствовала, как мужчине стало значительно труднее передвигаться.
– Теларчик, а может, ты меня опустишь… и я сама пойду? А ты будешь крепко держать меня за руку.
– Пока не попали во мглу – нельзя. Если опущу, ты тотчас исчезнешь, то есть попадёшь на другой трек. Поскольку я уже активировал механизм перемещения, а ты не задала места назначения, произойдёт сбой в программе и никто не знает, в какое место тебя в конечном итоге забросит. Можешь очутиться как на Северном полюсе, так и в болоте Ярославской области.
– Ой, не хочу… – испуганно прошептала я и покрепче обхватила Телара руками.
– Тяжело передвигаться лишь первые десять–пятнадцать метров под водой. Когда попадем во мглу – это пройдёт.
Не успел Телар договорить, как мгла опустилась. Это произошло внезапно, как если бы вы долгое время находились в ярко освещённой комнате и вдруг свет погасили. В тот же миг я почувствовала, как Телар остановился, и мы будто провалились в безвоздушное пространство, с той лишь разницей, что воздуха в нём было предостаточно.
– Теперь мы на нашем треке, – сказал Телар. – Скоро будем на месте. Хочешь встать на ноги?
– Нет! – не задумываясь, выпалила я, тотчас представив себе Северный полюс и обгадившегося от страха белого медведя, улепетывающего от огромной Алёнообразной сосульки, рухнувшей ему на голову. – Послушай, я не спрашиваю, почему вы выходите из воды сухими – и так понятно, что мы перемещаемся в какой–то оболочке. Но скажи, почему мы вошли в Волгу мокрые насквозь, а вышли на побережье Гоа сухими? Тут какая–то автосушка работает?
Телар рассмеялся.
– По правде говоря, не знаю. Но факт остаётся фактом – всегда сухие.
Здорово. «Жаль только автомойки и укладки феном нет», – подумала я, с содроганием представляя, в каком состоянии впервые появилась в отеле после грозы на острове.
– А всё же замечательно, что вы вот так свободно можете перемещаться в пространстве. Можно в любое время махнуть куда–нибудь за границу – и виз никаких не нужно, да и на перелёте экономия значительная выходит.
– На самом деле мы не слишком активно пользуемся нашими преимуществами, – усмехнулся Телар.
– Почему?
– Одно дело, когда необходимо срочно и ненадолго переместиться за границу, другое – на продолжительный срок. Если надолго, то мы путешествуем, как все нормальные люди. Зачем нам проблемы с полицией?
– А–а–а… ну да, конечно.
Я заёрзала в руках Телара, представляя, как каждый выходной перемещаюсь на тёплое море и каждый раз в новую страну. А почему бы и нет? Подъехала на машине к Москва–реке, припарковалась в незаметном месте, скинула шубу, взяла в руки чемодан – и в воду, а через пять минут вышла на побережье где–нибудь на Сейшелах… Вечером – в обратный путь. Сказка, да и только.
– Мне так не терпится научиться перемещаться в пространстве, – сказала я и вздохнула.
– В следующий раз научу, это несложно. Ты машину водишь?
– Э–э–э… да. А при чём здесь машина? Вы ведь пешком…
– Чтобы перемещаться, необходимо знать дорогу, но раз ты водишь, проблем не возникнет. Я обеспечу тебя специальными картами различных частей света и обучу уметь их читать.
У меня внутри всё так и оборвалось. Мама дорогая, влипла. Как же я со своим топографическим кретинизмом освою карты?! А что если заблужусь по дороге? Ладно ещё если вместо солнечных Мальдивов вылезу из проруби перед вмёрзшим в лёд от страха представителем народа Крайнего Севера, охотящимся на тюленей и едва не раскроившим мне череп топором. Вдруг вообще не смогу найти выход из трека, из мглы? Так и буду плутать в этой гробовой темноте, пока нечаянно не врежусь в кого–нибудь… Эх–х–х, и почему волшебники не провели здесь электричество и не устроили освещение…
Пришпоренное воображение живо нарисовало неприглядную картинку: я – сгорбленная, костлявая древняя старуха, вечность не мытая, оборванная, едва шевелящая ногами от голода и жажды, из последних сил – и откуда только взялись? – вцепляюсь мёртвой хваткой в ничего не подозревающую тётеньку–волшебницу, перемещающуюся в гости к подруге. Испуганная тётенька дико верещит и пытается вырваться из моих рук, не понимая, что происходит. А я всё крепче и крепче сжимаю её цепкими, костлявыми пальцами и сквозь слёзы неописуемого счастья умоляюще прошу: «Милая, родная, помоги–и–и-и! Прошу–у–у! Вытащи меня из этого гро–о–оба!»
– Ты что замолчала? – спросил Телар.
– Проблемка, – со вздохом, печально ответила я.
– В смысле?
– Скажи, а вы навигатором пользуетесь? – ухватилась я за жирную соломинку.
– А что это?
Жирная соломинка вмиг исхудала до неприличности и скончалась от анорексии.
– Эх–х–х… Девайс такой. Вводишь в него координаты места назначения, и он тебя на него выводит.
– А чем плоха карта?
– Э–э–э… видишь ли, у меня большая проблема с дорогами и машину я вожу только с навигатором, – честно призналась я. – Так что готовься разыскивать меня по всему свету – я наверняка заблужусь при первом же перемещении. Проще сразу выделить мне персонального носильщика–перемещальщика.
– Не переживай, придумаем что–нибудь. Вначале выучим и пройдем вместе наиболее распространённые маршруты, а со временем освоим более сложные, – улыбнулся Телар.
Я почувствовала, как Телар вновь начал перемещаться с трудом и поняла – мы прибыли. И действительно, вскоре над головой засеребрились луна и яркие точечки–звёзды, а через десяток–другой секунд моя голова показалась над водой.
Телар вышел из моря и поставил меня на песок. В окружении охраны мы вышли на дорожку и сквозь ровные ряды пляжных топчанов прошли вперёд, на подсвечиваемую фонарями территорию незнакомого египетского отеля, туда, откуда раздавалась приглушённая музыка.
– Почему так жарко? – удивлённо поинтересовалась я. – Вроде бы ночь на дворе.
– Это ещё не жарко. Сейчас всего градусов двадцать семь, не больше, а днём в тени – все тридцать пять. Но пару недель назад днём до сорока пяти доходило.
– Никогда не ездила в Египет в начале сентября, похоже, правильно.
В баре у бассейна, несмотря на позднее время, всё ещё царило оживление. Отдыхающие толпились у барной стойки, стремясь успеть получить последние порции алкоголя до того, как бар закроется, или перестанет обслуживать без денег.
– Где мы? – поинтересовалась я.
– Шарм, Наама Бей, – ответил Телар, беря курс в обход бара.
– С ума сойти…
Для меня этот залив почти родной. Я столько раз бывала в Египте, причём раз пять именно в Наама Бей и понятия не имела о том, что рядом со мной отдыхали волшебники. Кто знает, может, с кем–нибудь из них я флиртовала.
– В этом отеле тоже проживают только волшебники? – с любопытством спросила я.
– Нет, не только.
– Как… – я не поверила своим ушам. – Я думала, у вас свои собственные отели, и вы держитесь подальше от людей, чтобы не раскрываться.
– Есть и свои отели, – улыбнулся Телар. – Но если мы не планируем поупражняться, например, в трансформациях или перемещениях, не ищем общества исключительно волшебников, то вполне можем останавливаться в любом приглянувшемся отеле. Вот ты, когда познакомилась со мной в Астрахани, разве заподозрила, будто со мной что–то не так?
– Э–э–э… нет. Внешне, да и по поведению ты абсолютно нормальный человеческий человек.
– Вот видишь, – снова улыбнулся Телар, обходя многоэтажное здание шикарной гостиницы слева. – Мы почти на месте, клуб здесь.
– А если кто–нибудь из отдыхающих увидит, как вы появляетесь одетыми и сухими из моря? – не унималась я.
– А тебя никогда не гоняли вечером с пляжа охранники?
– Хм… Гоняли. Ну и что? Просто они боятся, как бы отдыхающие спьяну не залезли в воду, а в тропических морях с наступлением темноты очень небезопасно – хищников много к берегу подходит, да и ядовитые медузы подплывают.
– Это одна из причин, – ухмыльнулся Телар и многозначительно посмотрел на меня.
– А–а–а-а… – протянула я, начиная понимать. – Ясно. Обеспечивают скрытность перемещений волшебников.
– Так точно.
– Зря стараются.
– Почему?
– Одно из двух: либо пьяный отдыхающий увидит выходящих из воды волшебников и не придаст этому спьяну никакого значения, либо трезвый отдыхающий их увидит и решит, что пьяные собратья решили освежиться, и также не придаст этому никакого значения. В худшем случае предупредит об опасностях, которые таит в себе Красное море, и робко посокрушается по поводу испорченного гардероба.
– В чём–то ты права, – снова ухмыльнулся Телар.
Мы обогнули отель и, пройдя вперёд ещё метров пятьдесят, упёрлись в двухэтажное, отдельно стоящее здание ночного клуба. На второй этаж вела широкая деревянная лестница с перилами, заканчивающаяся небольшой площадкой у тяжёлой металлической двери. Над дверью, переливаясь бегающими разноцветными огоньками, сверкала вывеска: «Black Castle». Вокруг здания, на уровне второго этажа, проходил балкон, на котором беспорядочно располагались лёгкие плетёные столики со стульями для тех посетителей клуба, которые, устав от грохочущей музыки и духоты, желали насладиться тишиной и относительной свежестью ночного воздуха.
Завидев нашу процессию, трое охранников заведения, осуществлявших входной контроль, засуетились, возбуждённо переговариваясь. Один из них отворил входную дверь и юркнул внутрь. Не успели мы подняться по ступенькам наверх, как дверь отворилась, и на площадку выскочил менеджер клуба – низкорослый, полный, лысоватый мужчина средних лет.
– Ваше Величество! Какая честь для меня! Милости просим! – обрадовано закричал менеджер, бегая вокруг нас и практически беспрерывно кланяясь. – Вы как раз вовремя, сейчас начнётся шоу. Проходите, проходите, пожалуйста.
Мы прошли внутрь вслед за расшаркивающимся мужчиной и очутились в просторном зале, темноту которого время от времени пронзали яркие вспышки простенькой разноцветной светомузыки. Центр зала занимал танцпол, отделённый от зоны отдыха невысоким резным деревянным ограждением, напоминавшим садовый забор. Музыка играла, но танцпол почему–то пустовал. Наверное, все ждали шоу.
По всему периметру к ограждению примыкала ВИП-зона – небольшие стеклянные столики, окружённые чёрными кожаными креслами, расставленными в виде полумесяца. И хотя помещение клуба было заполнено до отказа, большая часть этой зоны пустовала. По всей видимости, далеко не каждому смертному предоставлялся в неё доступ.
Сразу же за ВИП-зоной начиналась зона экономкласса, вмещавшая не более десятка редко расположенных круглых деревянных столиков на высокой металлической ножке. Каких–либо кресел или стульев для «галёрки» предусмотрено не было, поэтому посетители группировались вокруг них стоя.
Менеджер клуба провёл нас в ВИП-зону и усадил на самые лучшие места для почётных гостей. Охрана Телара тотчас рассредоточилась вокруг, полностью блокируя все подступы к столику. Появился услужливый официант с огромным подносом напитков и фруктов.
– Есть хочешь? – спросил Телар, доставая из вазы большую кисть винограда. – Заказать что–нибудь посущественней?
– Нет, спасибо, иначе я танцевать не смогу, – задорно улыбнулась я и, оторвав от его кисточки виноградинку, отправила её себе в рот.
– Привет! Проходи! – прокричал Телар, маша кому–то рукой.
К нам подошёл Азиз – так вот с кем намечалась встреча. Мы обменялись приветствиями, и Азиз присел в кресло по другую сторону от Телара.
