Текст книги "На мягких лапах (СИ)"

Автор книги: Оксана Крыжановская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

  – Живу, – просто и ответила я.

  – Я и живу, так как мне нравиться! И получаю от жизни удовольствие и радость, зная, что я помогаю, и неважно ноги у него или лапы. Мы все живые создания, и все мы живем под одним небом.

  Мы синхронно подняли головы вверх, устремив взгляд на чистое, голубое небо, которые бывает только после дождя.

  – В чем-то ты прав, – сказала я, а потом неожиданно для себя стала говорить то, о чем не рассказывала даже ему. – Мне еще не было и полгода, когда моих родителей убили, а меня и еще четверых малышей, вывезли на рынок. Моих братьев и сестер купили сразу, знающие как приручить ирусанов охотники, а вот меня из-за белой окраски никто не хотел брать, пока меня не увидела она. С виду милая девочка, дочь вампира и эльфийки, а на деле монстр, который любил наблюдать за болью. Я прожила там пять лет, а потом убежала, изуродовав ей лицо. Только потом я поняла, что не стоило этого делать, так как спустя два года она нашла меня и мох первенцев... взяв с собой дюжину охотников и трех волкодавов. Меня она не стала убивать, а просто отпустила... на прощанья счастливо улыбнувшись...

  Больше я сказать ничего не могла. Слезы потекли по щекам и хотелось вырвать себе сердце, чтоб больше не чувствовать эту разрывающую изнутри боль. Икар подпрыгнул ко мне и принялся вылизывать мою морду. Когда я успокоилась, он сказал:

  – Ты тоже права.

  – У каждого своя правда, – ответила я.

  В молчании два ирусана со своей правдой жизни и дождались сытую и довольную девушку, которая им счастливо улыбалась, от чего они не смогли не улыбнуться ей в ответ... тем самым напугав ее и нескольких выходящих следом двуногих.

                                                              Глава пятнадцатая

                                                                Удачи, Эль!

  Отправляться спасать Ивильмиру с Дэреком не предупредив никого было глупо – это понимал даже хвост Мелкой. Поэтому в одном мелком городке (в большие мы не совались из-за отсутствия у монашки документов) Священной земли Лида наняла посыльных, которые должны были доставить письма: Вальмиру, Лодгарасу Артасару (я попросила, от чего девушка пришла в святой ужас), Киану, какому-то там главному мастеру в храм Гере, Хейсе Эджерай (это уже предложила сама девушка) и заместителю капитана дневной стражи Овинору Картэру (это уже попросил Икар). Хотя в оставленной нам сумке и лежали несколько свистков от шершинов, но монашка ими пользоваться не умела, поэтому приходилось разграблять Ивильмирен кошелек, в котором насчитывалось около трех тысяч золотых монет.

  Связь с валькирией тянула меня в Пустошь. Как сказала Лида: повезло, что из Лэстэрин мы вышли через восточные ворота, откуда до Священной земли было ближе всего, а там по прямой и до "Вилского перевала" идущего через Ледяные Горы, который выведет прямо к Истаре – королевству людей в Пустоши. Нам потребовалось всего пять дней, чтоб добраться до окраиной деревни Священной земли под названием "Сухонька", где мы и решили заночевать. Деревня была большая, поэтому Лида остановилась напротив одного дома, возле которого на лавочке сидели две молодые женщины, щелкающие кабачковые семечки. У одной из женщин запах был курятника, у другой свинарники, притом настолько сильный, что собственный запах вовсе не чувствовался.

  – Доброго вам дня, – спешившись, вежливо поздоровалась монашка.

  – Ну, доброго, – ответили женщины в унисон, с интересом оглядывая девушку.

  Нам – то есть мне и Икару – они не как не удивились, что было, по меньшей мере, странно. По пути сюда мы перевидали толпу удивленных и ошарашенных двуногих, а в одной деревни нас вообще приняли за оборотней и попытались словить, чтоб спалить на костре. Мы ели лапы оттуда унесли.

  – Не подскажите, пожалуйста, где у вас ближайший постоялый двор? – спросила с приветливой улыбкой наша двуногая, убирая морду лошади, которая лезла укусить ей ухо.

  Лошадь Лида купила молодую, рыжую и наглую, а еще почему-то любящую кусать уши, притом не только двуногих. В первый день она так напугала Мелку, что та шарахалась от нее как от веника, и даже на уговоры хозяйки сесть на ручки отказалась, от чего мне пришлось два дня тащить ее на себя, пока она не привыкла к Вэре. Так лошадь назвал предыдущий хозяин, который с радостью продал ее всего за пять золотых.

  – А ты кем будешь? – спросила женщина, которая, по-видимому (точнее по запаху), разводила курей.

  – Лидой, – слегка смутившись, представилась девушка.

  Двуногие переглянулись, после чего весело рассмеялись, вогнав монашку в еще большее смятение.

  – В смысле, ты человек иль существо под личиной? – пояснила уже та, которая разводила свиней.

  Лида на секунду растерялась, так как вообще-то была человеком под личиной, а потом ответила:

  – Человек.

  – Тогда тебе в «Милкин Хвост», – вновь сказали они одновременно.

  Выслушав маршрут до постоялого двора, монашка поблагодарила женщин и, взяв лошадь под узды, направилась в центр деревни.

  Постоялый двор был огорожен высоким забором, а над массивными, двухстворчатыми воротами с дверью и маленьким окошкам, висела вывеска с красиво выведенной надписью "Милкин Хвост". Притом буква "т" была выложена из веревки, конец которой свисал аккурат двери и был сделан виде коровьего хвоста, только вместо кисточки висел колокольчик с розовым бантом.

  Дверь была почему-то закрыта, поэтому Лида позвонила в колокольни и спустя пару минут открылась окошко, в котором на секунду показались глаза. Одна из створок ворот слегка отодвинулась и из появившейся щели высунулась голова девушки в желто-синей косынке. Пристально оглядев монашку цепким взглядом зеленых глаз, она спросила, слегла ворчливо:

  – Человек? Переночевать?

  – Да-да, – смущенно ответила Лида, несколько раз кивнул головой.

  Девушка перевела взгляд на нас, уважительно хмыкнула и сказала уже более миролюбивее:

  – Ирусанов можешь взять в комнату, но собаку оставишь на улице.

  – Хорошо.

  – Тогда проходи. – Створка ворот отодвинулась до стены, давая нам спокойно пройти.

  Внутри оказался просторный двор, по левую сторону которого размещалась конюшня, прямо трехэтажное здание, а справа продолговатый дом, судя по запаху, совмещенная кухня и обеденная, а свободный клочок земли у забора был заставленный телегами.

  Девушка, на несколько лет старше моей двуногой, повернулась налево и закричала:

  – Шур!

  Из конюшни выбежал сутулый, худощавый паренек, несся за собой сладковатый запах свежего навоза. Двуногая, когда тот застыл в прыжке от нее, поморщила, махнула ладошкой возле носа, кивнула в нашу сторону и приказал:

  – Отведи лошадь и собаку в конюшню.

  – Будет сделано, Мила! – с широкой улыбкой ответил парнишка.

  Если с Вэрой проблем не возникло (парнишка на ее ушное посягательство отреагировал веселым смехом и сунутым под конский нос кусочком свеклы), то Мелкая расставаться с Лидой не захотела даже ради большой кости. "Уговорил" ее в результате Икар, который надо признать в шантаже собачонок толк все же имел, чем вызвал уважительные взгляды двуногих.

  По дороге в комнату, девушка, представившаяся Милой, рассказала монашке о ценах и правилах проживания в постоялом дворе. Возле двери комнаты, расположенной на втором этаже, Лида застыла и спросила:

  – Извини, а ты случайно не знаешь, никто из ваших постояльцев не собирается в Пустошь?

   Мила понимающе кивнула и ответила:

  – Повезло тебе, завтра с утра караван в Истару идет, может и для тебя место надеться. Вечером в харчевню подойди, я разузнаю.

  Северный континент, словно когда-то давно, посередине своего "тела", получил рану, которая затянулась и стала шрамом – это была горная цепь, названная Ледяными горами, из-за того что там круглый год лежат снега. Это "шрам" и разделяет Пустошь (там вообще-то находиться несколько королевством, а название "пустошью" прицепилось еще с древних времен) с Лунным Лесом, Священными земля и другими королевствами, простилавшимися с этой стороны. С одной части континента на другую можно было перебраться лишь двумя способами: по морю и через "Вилский перевал", расположенный в двух днях от этой деревни. Но помимо мороза и нередких снежных оползней, там еще частенько промышляют разбойники, поэтому отправляться в одиночку через перевал есть вверх глупости.

  – Большое спасибо, – поблагодарила Лида, протягивая девушке золотую монету за помощь, но та отмахнула, пояснив:

  – Отблагодаришь, если дело выгорит, а то еще сглазишь.

  После чего Мила ушла, сунув в руки смутившейся девушки ключ от дверей.

  Комнатка была не большая, но чистенькая и пахла хорошо. Из мебели была односпальная кровать, застеленная чистым бельем, небольшой стол на котором стоял подсвечник с целой свечой, задвинутый в стол стул, на спинку которого Лида повесила сумку, и простой без рисунков сундук. На стене весела небольшая картина: зеленый луг со стадом разномастных коров, а единственное окно было завешенное пожелтевшей от времени шторой.

  Первым делом девушка открыла окно, впустив в комнату шебутной порыв ветра, который принялся игриво дергать занавеску. Потом она обессилено упала на кровать и сказала: "– Меня не будить до ужина" и через пару минут уже счастливо сопела.

  Я с Икаром вторила за девушкой, удобно разместившись возле кровати. Точнее я думала, что мы тоже будем дремать, как ирусан с чего-то вдруг начал нагло меня вылизывать. Меня это очень удивило. Мы столько уже дней вмести путешествовали и он обходился лишь облизыванием моих ушей и щек, а тут вдруг решил меня пометить!

  – Зачем ты это делаешь? – отпрыгнув в сторону, с раздражением спросила я.

  – Помечаю тебя как свою партнершу, - невозмутимо ответил Икар, недовольно дернув кончиков хвоста.

  – С каких это пор мы стали партнерами? – уточнила я, а мой хвост стал дергаться с не меньшим недовольством.

  Икар поднялся на лапы, хмуро на меня посмотрел и ответил:

  – Мне кажется, это стало понятно еще в нашу первую встречу. И не нужно врать или оправдываться. Нас тянет друг к другу.

  Оправдываться и тем более врать, я не намеривалась, потому что меня действительно тянуло к Икару, но...

  – И кто кого кинет? – нарочно спокойно спросила я.

  – В каком смысле? – ожидаемо удивился ирусан.

  – В смысле ты Гертанскую, или я Троицку? – сарказмом пояснила я. – А может мы кинем их вдвоем и убежим жить в лес?

  Икар понял, нахмурился и напомнил:

  – Их для начала нужно спасти.

  – Тогда и решим когда спасем, – грубо ответила я.

   Обойдя кровать, я улеглась с другой стороны и принялась слизывать с себя его запах.

  Дымчатый кот за мной не последовал и больше ничего не говорил.

  Я не желала ему так грубо отвечать, но по-другому поступить просто не могла. Он еще молод и сможет найти себя партнершу достойнее меня. Да и сейчас, признаться, действительно не самый подходящий момент для выяснения отношений, а потом... а потом я постараюсь больше не встречаться с ним, потому что подруга для меня остается главным существом в жизни.

                                                                          ***

  Вечером я поняла, почему Икар так решительно хотел меня пометить. В постоялом дворе "Милкин Хвост" проживало еще два ирусана. Один был старый серый кот без одного уха и с оборванным хвостом – напарник старого охотника, а второй моего возраста, черный сопроводитель каравана, куда Лиду и пристроила Мила. Главный караванщик – пухленький, низенький мужчина с добродушным лицом и искусственным запахом роз – узнав, что девушку сопровождают два ирусан, незамедлительно ее принял.

  – И какие имена у красавца и красавицы? - спросил караванщик у Лиды, с обожанием глядя на нас.

  Девушка на секунду растерялась, потому что мужчина не ее имя не спросил, не своего не назвал, а тут же принялся интересоваться нами. Хотя возможно она удивилась тому, что на ее памяти он был первым двуногим, который определил что перед ним кошка и кот.

  – Эль и Икар.

  – О, какие прелестные имена! – Мужчина от восхищения даже как-то припрыгнул, заставив монашку испуганно дернуться. – А имя моего красавца Леопольд! – Двуногий провел ладонью по голове сидевшего у его ног ирусана. – Можно просто Лео! – Он замолчал и выжидающе уставился на Лиду, та встрепенулась и с не очень-то искренним восхищением протянула:

  – Какой красивый ирусан и какое прелестное имя!

  – Благодарю! – с чувством ответил караванщик, словно эти комплименты адресовались ему.

  Лео и вправду был красивым, ухоженным ирусаном с черной шелковистой шерстью, синими глазами и пышными усами. С интересом оглядев нас, он приветливо махнул хвостом. Я ответила тем же, а вот Икар хмуро отвернулся.

  – Не будь маленьким котенком, – словно в шутку сказала я ему, но не ответить или хоть посмотреть на меня он не удосужился.

  – С ним все в порядке? – проявил искрение беспокойство Лео.

  – Гормоны кипят, вот и бесится, – вспомнилась мне фраза Ивильмиры.

  Икар кинул на меня рассерженный взгляд и зло зарычал:

  – Кто бы говорил.

  Я вначале не поняла о чем он, а потом до меня дошло, что это намек на нашу первую встречу, когда у меня и впрямь вскипели гормоны. Раздраженно махнув на него хвостом, я хмуро сказала недоуменно следящим за ними Лео:

  – Не обращай внимания.

  Животные не оправдываются и тем более не требуют оправданий, поэтому черный ирусан кивнул, хотя его хвост раздраженно дергался, явно не радуясь такой недружелюбной компании в виде серо-дымчатого истеричного котенка.

   Пока мы разговаривала между собой, монашка с караванщиком успели познакомиться, и он утащил девушку за свой стол знакомиться с остальными. Это оказались семь мужчин и три женщины, притом, по его словам, еще пятеро двуногих сейчас где-то бродили. В общем счете караван состоял из шестнадцати душ и половина из них, так же как и Лида, присоединилась к каравану лишь из-за опасного "Вилского перевала".

  Монашку люди встретили с распростертыми объятьями и тут же принялись узнавать кто она и откуда. Девушка в ответ наврала, что едет в гости к брату, а ирусанов ей дал в охранники отец-охотник, который не отправился с ней потому что был в ссоре с сыном, из-за того что тот взял в жену не человека, а вампиршу. Двуногие ей посочувствовали и предложили выпить "за все хорошее". Девушка, было, начала отнекиваться, но попытка не принесла успеха, так же как и на последующие следом тосты, а потом Лида вошла во вкус и сама уже провозглашала за что нужно поднимать кружки с элем.

  В конечно счете мне стало скучно наблюдать за веселящимися двуногими (Икар куда-то ушел сразу после "знакомства" с Лео) и я вышла из харчевни в прохладную, безразличную и спокойную ночь.

  ДРУГИЕ плясали в льющемся из окон свете, и из-за звезд, казалось, доставали до самого неба. Присев возле порога, я с восхищением стала следить за кружащимися разноцветными огоньками, слушая веселый смех, льющийся из дверей харчевни.

  На душе было неспокойно. Хоть связь с подругой означала, что она еще жива, но не видеть ее столько дней было для меня невыносимо. Хорошо хоть ОНИ в эти дни не появлялись. Я и так была подавленна, а ОНИ бы только подкинули в костер дров.

   Ветер, словно успокаивая, прошелся по шерсти, неся на своей спине запад сена, навоза и кошки. Обладательница последнего через секунду появился во дворе, сверкнула желтыми глазами из-под телеги и направился через двор за харчевню, где был вход на кухню.

  Я вначале с безразличием следила за представительницей семейства кошачьих, но спустя несколько секунд с непонятно откуда взявшимся недовольством и недоумением.

  По виду и запаху это была самая обычная кошка, которую можно встретить в самой обычной деревне. Но чутье мне подсказывало: что-то есть в ней странное. Внимательно проследив за четырехлапай, я наконец-то поняла, что меня подсознательно удивило. Странным оказалось то, что кошка виляла задницей. Точнее странным было не то, что она виляла, а как именно она это делала, что мне невольно вспомнилась походка Ивильмиры.

  Вскочив на лапы, я крадучись последовала за ней. Остановилась возле угла харчевни, за который она повернула и услышала несколько голосов двуногих: хриплый, который принадлежал старику, и звонкий – этот уже принадлежал разместившей нас девушки.

  – Опять пришла! Мила, зачем ты ее  прикармливаешь?

  – Но жалко ведь, дед.

  – Жалко ей! А продукты не жалко?!

  – Дед, да какие это продукты? Отходы одни.

  – Так всегда! Вначале одну прикармливаешь, – голос начал становиться тише – старик удалялся от двери, – потом вторую, третью и в результате уже не знаешь... – голос совсем затерялся в шуме кухонной возни, а с ним и концовка предложения.

  – Не слушай ты его, – послышался голос Милы. – Лучше, поешь.

  Несколько минут было тихо, лишь довольное мурлыканье и приглушенный смех доносился до ушей, а потом раздал сердитый крик:

  – Мила, где тебя черти носят?! Столы сами собой не обслужатся!

  – Да иду уже! - с раздражением крикнула девушка в ответ, а затем тише добавила: – Мила сделай то, Мила сделай это. Как же они меня все достали!

  Когда шаги девушки поглотили звук возни на кухни, я вышла из своего подобия на укрытие и направилась к склонившейся над миской пушистой рыжей кошке.

  Так с чего бы начать разговор? Для начала лучше поздороваться и представиться, как принято у двуногих и тем самым намекнуть, что я знаю кто она? Или лучше сразу же заявить, что я ее раскусила? А может она сама со мной заговорит, как Ворон? Ведь судя по фразе "опять пришла" она тут появилась раньше нас. Следовательно – эта безликая нас не преследовала. Да и на моей памяти я кроме Ворона и той группы недоделанных акробатов не встречала безликих. Может быть, Лида поспешила с выводами и они нас не преследуют? Если сделать выводы из слов Ворона, а так же теперешнего рода занятости Киана, то получается: кот следил за тем, кого мужчина телепортирует. Ведь и тот город с "котами-акробатами" располагался на развилке главного трапа, а эта деревня ближайшая к "Вилскому перевалу".

  Кошка действительно заговорила первой, отвлекая меня от размышлений. Но не здороваться, не знакомиться она не стала, а с легким пренебрежением спросила:

  – Зачем ты следишь за мной?

  Я с удивлением осознала, что ответа на этот вопрос не имею. Да, меня заинтересовала кошка, но мне от нее вообще-то ничего не нужно. Хотя одну мысль стоило разъяснить.

  Плавно махнув хвостом из стороны в сторону, я спросила:

  – Ты находишься здесь, чтоб следить за перемещением двуногих?

  Кошка оторвалась от миски, хмуро посмотрела на меня и сказала:

  – С чего это я должна перед тобой отчитываться?

  Да уж. Она явно отличается от того слегка странноватого, но общительного кота. Но может она знает его?

  – Мне просто стало интересно, так как один мой знакомый, тоже безликий скрывающейся под шкурой кота, жил у камня-телепорта. Он называл себя Ворон. Может, ты его знаешь?

  В ответ безликая издевательски расхохоталась.

  Меня это привило в крайнее замешательство. Я, конечно, понимаю, что это ненастоящие его имя и то, что он выбрал для прикрытия название птицы крайне странно, но подобная реакция была чересчур бурной.

  – Ворон? Да уж лучшего "имени" для нас и придумать нельзя! – отсмеявшись, произнесла она, а потом спросила все таким же презрительным тоном: – Ну, так что тебе надо?

  – Мне просто стало интересно: зачем вы следите?

  – Что за глупые вопросы? – Рыжая кошка усмехнулась. – До этого я считала, что животным до существ нет никакого дела.

  Нам вправду нет до них никакого дела. Так же как и им до нас. И это лучший вариант для прикрытия. Кто обратит внимание на кота или кошку, даже если они будет немного странно себя вести? Так что Лида оказалась права лишь на половину: безликие нас не преследовали, потому что им это попросту не нужно было. Они и так были в каждом городе-деревне-селе, маскируясь под обычных животных. Тот странный эльф, наверное, именно таким образом и нашел нас. Скорей всего безликие служат ему, поэтому он так уверено говорил. Неужели Ворон тоже?.. А эта кошка?..

  – Ты знакома с Юлианом? – решившись, спросила я.

  С кошки мгновенно слетел ее презрительно-насмешливый вид, а глаза округлились.

  – А откуда ты его знаешь?

  Это стала для меня сигналом. Резко прыгнув, я прижала безликую лапой к земле и прорычала ей на ухо:

   – Где его логово?

  Хоть меня с подругой и связывала нить, но лучше знать точное расположение, чем слепо идти вперед.

  Кошка попыталась вырваться из-под моей лапы, но стоило когтям предупредительно вылезти и впиться в землю с двух сторон ее шеи, как протесты погибли на корню.

  – Отпусти!– прохрипела она – Я на стороне Госпожи Смерти!

  – И что? – Ее ответ меня разозлил, потому что мне не было дела до того на какой она стороне. Главное, что она знает Юлиана и может помощь с поисками Ивильмиры.

  Кошка потрясенно скосила глаза наверх, к моей морде, и ошарашено спросила:

  – Ты знаешь Юлиана, но не Госпожу Смерть?!

  Если бы животные умели смущаться, то я бы непременно сделала это из-за ее реакции. Но так как подобной эмоции мы не испытывали, то я решила прояснить ситуацию до конца.

  – И какая между ними связь?

  – Они враги, поэтому отпусти и давай поговорим спокойно.

  С неохотой я подняла лапу и убрала когти. Кошка медленно поднялась, села и попыталась лапой потереть шею, что у нее не получилось, поэтому она тут же бросила эту затею.

  – Так что ты знаешь про Юлиана? – нетерпеливо спросила я.

  – А что ты именно хочешь узнать?

  – Как его найти?

  – А зачем он тебе?

  Раздраженно махнув хвостом, я подняла лапу с выступившими когтями, намекая, что наша беседа очень легко может перейти в допрос. Намек был понят.

  – Его убежище находиться в Ледяных горах и обычным существам, тем более животным, туда не так-то просто попасть.

  – Но ведь все-таки можно?

  – Если ты готова поставить свою жизнь на кон пробираясь через подземный лабиринт, где обитают разные твари и нередки обвалы, то да.

  Твари и обвалы – это дело случая и удачи, а вот лабиринт действительно проблема.

  – Ты знаешь путь через лабиринт?

  – Откуда? Я знаю только, что ближайший вход находиться в "Вилском перевале". В той пещеры обосновались разбойники. Они одновременно оберегают вход и отпугивают путешественников.

  Отлично. Теперь еще разбойники. Хотя идея стоящая, что уж тут говорить.

  – А есть карта? Или другие входы?

  – Карты даже если и были, то Юлиан вряд ли их оставил. А входов есть еще несколько, но намного дальше и охрана там тоже есть. Один в Темном Рае, но его закрыли Лесом Празднества...

  Я вздрогнула, так как воспоминания, связанные с этим лесом, являются не самыми радостными. Даже ОНИ уступают тварям из этого леса.

  Кошка заметила мою реакцию, понимающе кивнула головой и продолжила:

  – Сама понимаешь. Второй в Светлых землях, но он охраняется драконами, так как там их "колодец душ".

  Драконов я не видела, хотя по рассказам подруги они сейчас надевают шкурки людей и таким образом скрываются. О "колодце душ" я тоже понятия не имела. Да и этот вход слишком далеко, так что нам однозначно не подходит.

  – Третий в Священной земле...

  Я уж было обрадовалась, как она закончила:

  – Но он высоко в горах и если у тебя нет крыльев, то ты вряд ли туда попадешь. Да его вдобавок охраняет дух-защитник. Еще два входа со стороны Пустоши, но их тоже защищают духи-охранники, а с ними невозможно договориться.

  Невозможно договориться? Но ведь Ивильмиру дух-ветра пропустил. Хотя она валькирия, так что через них не мне, не Лиде не пройти, а искать другую валькирию у нас нет времени. Да и неизвестно будет дух таким же сговорчивым, как в храме Сирин.

  – Еще говорят, что раньше существовал вход в Лунном Лесу, но его разрушили, чтоб не нашли дроу. Так что лучший вариант – это в "Вилском перевали". – Помедлив, кошка нерешительно спросила: – Зачем тебе нужен Юлиан?

  Я раздраженно дернула хвостом, но все же ответила:

  – Он забрал одну важную для меня двуногую.

  – Кого?

  На это раз помедлила я.

  – Ее имя Ивильмира Троицкая.

  – Сестра Хейсы Эджерай?! – блеснула познаниями родословной моей подруги кошка. – Я должна немедленно сообщить!

  Помниться, после этой фразы Ворон тот час убежал. Повторить подобный маневр я кошке не дала. Преградив ей дорогу лапой, я прорычала:

  – Стой! Вначале расскажи, как найти вход!

  Она замерла, кивнула головой и объяснила, как именно можно найти вход, а потом затрусила докладывать своей Госпоже Смерти.

  Остановившись в несколько прыжках от меня, безликая повернула голову и сказала:

  – Удачи, Эль!

  Задумчиво провидев ее силуэт взглядом, я с удивлением поняла, что она больше не виляет странно задницей... и я не называла ей свое имя!

                                                                            ***

   К сожалению, вчерашним вечером Лида напилась, поэтому рассказать ей о входе в логово Юлиана, я не смогла. То же самое касается утра. Малин – так было имя главного караванщика – на рассвете разбудил девушку, привел в чувство стаканом рассола, закинул на Вэру, а ее повод привязал к одной телеги, чтоб лошадь послушно шла следом и не отбилась от каравана. К телеге он вдобавок привязал Мелкую, так как собачонка все носилась возле Вэры, путаясь у двуногих под ногами и мешая им собираться.  Стонущей в седле монашке, было не до выслушивания новостей. На единственную попытку с ней заговорить она отмахнулась и попросила принести топор в комплекте с палачом, который смог бы освободить ее от головы. Зачем идти на такие радикальные методы я не понимала и за палачом, конечно же, не отправилась, а заметив Икара (он не ночевал в комнате), радостно направилась к нему. Он вначале с недовольством и удивлением смотрел на меня, но с каждым словом его глаза увеличивались, а настроение подымалось.

  – Тебе не кажется, что все и вправду как-то складно получается?

  Ирусан с удивлением глянул на меня и спросил с легким недовольством:

  – Ты о чем?

  – Просто все действительно складно: ты, Ворон, телепорт, Мелкая, а теперь еще эта кошка, которая знала где найти вход, – принялась я перечислять удачливые моменты последних дней.

  Я настолько привыкла к "удачи" подруги, что все это мне казалось очень подозрительным и каким-то... подстроенным.

  «Удачи, Эль!»

  Если подумать, то раз они знают и Ивильмиру, и ее сестру, то возможно они знают и меня – ее неотъемлемую спутницу на протяжении вот уже десяти лет! Тогда понятно, почему она знала мое имя... Но даже если это правда, то зачем она его назвала? Может это был намек? Может она тут находилась не просто так? Может, есть кто-то, кто желает нам помочь?

  «Я на стороне Госпожи Смерти!.. Они враги»

  – Икар, ты знаешь, кто такая Госпожа Смерть?

  Кот задумчиво вздыбил усы и махнул плавно хвостом.

  – Кажется, Веста, что-то упоминала: это богиня смерти у темных.

  Это было понятно из ее имени, а меня интересовала более подробная информация.

  – Значит, придется подождать пока наша юная пьяница проснется, – рассудила я, а потом спросила у ирусана: – А ты где ночью был?

  – Гулял, – хмуро ответил Икар, развернулся и направился в сторону собирающегося каравана.

  Останавливать и допытывать я его не стала, так как прекрасно понимала, что он имел ввиду. В конце концов, каждый как хочет, так и распоряжается своей жизнью!

                                                                                ***

  Лида пришла в себя спустя пару часов, но поговорить мы с ней не могли из-за окружающих нас двуногих, поэтому пришлось ждать до вечера, когда караван остановился на ночлег.

  Лагерь двуногие разбили в нескольких километром от перевала на самой границе снежней пустоши и густого леса.

  Это было удивительное зрелище. Вот ты идешь по весеннему лесу, где цветут цветочки, летаю бабочки, птички поют, но несколько шагов и ты оказываешься на зимней пустоши с пушистыми сугробами, сухими деревьями, скрючившиеся от холода, скорбно завывающим ветром и стремящимися к небу пиками гор.

  Создавалось впечатление, что мы находились на границе природы и гор, расцветания и увядания, жизни и смерти. А пляшущие и там и там ДРУГИЕ, казалось, соединяли эти два мира, намекая тем самым, что каждый из них вмещает в себя друг друга, поэтому разделять их на границы не стоит.

  С неба падал мелкий снежок, слегка задевая край леса. Я стояла на поляне зеленой травы и с замиранием сердца наблюдала, как белые снежинки опускаются на зеленые травинки. И это было одно из самых потрясающих видимых мной чудес природа.

  – Сегодня надо всем хорошенько выспаться, – предупредил Малин монашку. – Путь через перевал займет около восьми часов, если повезет, конечно, – смущенно добавил он, разведя руками. – Но главное это успеть пройти перевал, потому что оставаться там на ночь – безумие.

  – Я поняла, Малин, – с благодарной улыбкой ответила Лида, – и спасибо тебя за заботу.

  – Ой, не стоит благодарности, – отмахнулся главный караванщик, а потом потрепал меня по голове и заявил: – Ирусаны с плохими людьми путешествовать не стану, а хорошим людям стоит помогать.

  Все-таки странный он двуногий. Нет, он хороший и мыслит правильно, что для двуногих редкое явление. Может он тоже?.. Так все хватить, а то я так начну каждого прохожего двуного и четырехлапого подозревать, не пойми в чем!

   Когда мужчина отошел, я сказала девушке:

  – Лида, надо срочно поговорить.

  – Хорошо, – шепнула она и кивнула в сторону леса.

  Икар присоединился к нам по дороге. Мелкую трогать не стали. Она и так все время бежала за телегой и сейчас отдыхала, скуля, а иногда и тявкая во сне.

  Отойдя недалеко от лагеря, я рассказала девушке о вчерашней кошке и входе в логово Юлиана, а так же спросила, что она знает о Госпоже Смерти. Знала она о ней много (о ней у священко было написано около восьми книг) и если скомкать весь ее восхищенный лепет, то выходило следующее. До того как случился раскол она была обычной аримеркой и звали ее Некрос, а потом ее убила ее же сестра. Некрос стала первой умершей аримеркой, так как эти существа были в некотором смысле бессмертны и могли умереть, только если одного аримерца убьет другой. Именно с этого убийства и начался раскол, потому что ottoreni обозлились и разрушили Аример, скинув жителей небесного города на землю.

  – Аримерцы хоть и были бессмертны, но они, в отличие от людей, не могли иметь детей, поэтому некоторые из них и пошли на этот грех, – слегка успокоившись, рассказывала Лида. – Многие конечно не разделяли их желания, но ottoreni не пощадили не кого. И наказание они создали для них поистине ужасное. Оttoreni дали аримерцам возможность иметь детей, вот только существа оставались бессмертны, а их дети нет. А когда умер первый ребенок аримерцев, то за ним пришла... Некрос. Оttoreni позволили ей отомстить и она стала Госпожой Смерти. Для многих аримерцев (особенно для тех, кто никуда из Аримера не хотел уходить) это стало последней каплей и они потребовали, что ottoreni вернули их назад, но было слишком поздно. Тогда-то те, кто стали называть себя проклятые, благодаря поддержке предателя Уирина, стали воевать против ottoreni... и те однажды просто исчезли. Тогда и случился разлом, равновесие было нарушено, и земля стала умирать. Это конечно не многие знают, или вообще считают выдумкой. Представляете, у них даже сказочка есть про смерть Некрос, и называется «Сказка о первой Смерти»! Если бы они только знали, что скрывается за ней.