Текст книги "Книга Зимы (СИ)"

Автор книги: О. Зеленжар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц)

Глава 8
Ставка

Утром Кьяру разбудил бесцеремонный стук в дверь. Проклиная всех и вся, она перевернулась на другой бок. Вдруг отстанут. Но стук усилился, и раздался раздраженный голос эльфа:

– Вставай. Или мне выбить дверь?

Девушка приподняла взлохмаченную голову. А, точно, Эридан говорил про какие-то дела с самого утра. Вставать ужасно не хотелось, но она превозмогла сонливость и пошла открывать дверь. Паладин, нетерпеливо скрестивший руки на груди, окинул тифлингессу взыскательным взглядом. Мда, вся помятая, грязная, в окровавленной одежде. Сам он был уже умыт, расчесан и собран в дорогу.

– Помоги надеть доспехи, – скомандовал он.

Девушка понуро кивнула и поплелась за ним.

Эльф обитал в огромного размера номере с кроватью, на которой могло бы спокойно уместиться пять человек немалой комплекции. Сейчас она была тщательным образом заправлена, словно на ней никто и никогда не спал. Или у Эридана какой-то пунктик на порядке, или он был тщательно выдрессирован. Оба этих варианта забавляли Кьяру. Она помогла ему с доспехами. Пару раз он цыкнул на нее и заставил затянуть ремни потуже. Когда ее работа была почти закончена, он сказал:

– Проверь, чтобы теплая одежда была у тебя в сумке упакована поближе. Она тебе пригодится.

После этого он вновь окинул ее взглядом, нахмурился и добавил:

– И переоденься во что-нибудь прежде, чем спустимся вниз.

Она вернулась в номер и облачилась в купленную на рынке блузу, стерев следы крови с лица и шеи. Выглядела она все также помято, но уже не была похожа на жертву убийства. Быстро собрала все свои вещи. Благо, что собирать практически нечего. После спустилась вниз, где ее уже ожидал эльф.

– Эх, а я надеялась на завтрак, – пробормотала она под нос, но Эридан прекрасно ее услышал.

– Завтрак? Будет. Неизвестно, когда мы поедим в следующий раз. Но быстро. Мы торопимся.

Слуги подали чай, горячий хлеб и сыр. Кьяра значительно приободрилась от возможности поесть. После перекуса паладин расплатился с длинноносой помощницей хозяйки, оставив на стойке приличную сумму. Затем они вышли к конюшне, где их ждал свежепризванный Змей, уже взнузданный и одоспешенный. Он шипел и пританцовывал, ожидая скорый полет. Видимо, Эридан встал уже довольно давно.

Пегас разбежался, отбив дробь по мостовой, и прыгнул в чуть розоватое небо. Редкие утренние прохожие удивленно запрокинули головы, наблюдая за величественной крылатой тенью над крышами.

– А вы любите эффектно уйти, Ваше Высочество, – сказала девушка, глядя, как разбегаются зеваки.

Глухой шлем на голове эльфа не давал разглядеть лицо, но она отчетливо услышала смешок.

– На коне пришлось бы петлять по дорогам, терять время. Пегас домчит нас к месту еще до вечера.

– А остальные? Драконорожденные и эльфы? – полюбопытствовала Кьяра.

– Они знают дорогу и пойдут своим ходом, – ответил Эридан. – Будут позже нас, но меня и так заждались.

Тифлингесса не стала допытываться, кто его ждет и зачем. Остаток пути она смотрела на пейзажи, облака и раздумывала, что будет дальше. Эридан говорил о войне, и если это не какая-то метафора, то ничего хорошего ждать не приходилось. На мгновение стало тоскливо на душе.

Примерно в полдень пегас начал снижаться. Они остановились у неприметной рощицы, и паладин скомандовал Кьяре:

– Переоденься в зимнее.

Девушка удивилась. Зачем, в середине лета? Однако, быстро вспомнила ледяной замок в мире фей. Вероятно, ей предстояло попасть в похожее место. Она зашла за деревья и надела зимний костюм, оставив только летний плащ. И без того ей мгновенно стало невыносимо жарко.

Они продолжили полет. Какое-то время не происходило ровным счетом ничего, и девушка проклинала эльфа за то, что тот приказал ей переодеться. Ей было очень неуютно, даже несмотря на то, что погода была довольно прохладная. Вскоре на горизонте показалась полоска абсолютно черного неба. Было похоже на подступающие грозовые тучи, только настолько плотные, что почти полностью укрывали землю от солнца. Грозовой фронт тянулся далеко в разные стороны, его конец терялся где-то за границей зрения тифлингессы. Повеяло холодным ветром с запахом снега. Пегас стремительно летел вперед, полоска на горизонте росла и ширилась, и Кьяра уже различала валики низких черных туч. Ветер усилился, и глаза девушки обожгло внезапным морозом. По щекам чиркнули снежинки, воздух стал совсем ледяным. Настолько, что руки в перчатках начали мерзнуть, а изо рта повалил пар. Через несколько мгновений пегас пересек границу дня и ночи, и на девушку обрушилась темнота, но благодаря крови исчадий она все еще могла различать детали. Снежинки стали чиркать по лицу все чаще и чаще, и вскоре вокруг пегаса завихрилась самая настоящая пурга. Чародейка посмотрела вниз и увидела под собой гладкую как стол снежную пустыню.

Приглядевшись, она увидела внизу целое стадо огромных лохматых зверей. Они походили на темные горы из неспешно шагающей плоти. Их пасли не менее огромные бледные гуманоиды с палицами из целых древесных стволов. От этого зрелища по спине пробежали мурашки. Затем она увидела массив хорошо приметных на снегу черных шатров лагеря. Палатки кучно тянулись к горизонту и пропадали в темноте. На удивление, обычных для подобного места огней почти не было видно, лагерь был прикрыт пеленой мрака. Пегас сделал еще несколько мощных махов, и земля стала стремительно приближаться. Кьяра разглядела большое количество резвящихся в снегу зверей где-то на периферии лагеря. Попыталась сосчитать их, сбилась и бросила это бесполезное занятие. Снег бороздили похожие на колонны глыбы льда, а в пелене вьюги мелькали полупрозрачные фигуры. Пегас заложил круг и приземлился прямо в гуще палаток, на небольшую расчищенную площадку. Его копыта взметнули свежий снег, и Кьяру обдало с ног до головы. Она с трудом спешилась на застывшие от долгого сидения и лютого мороза ноги. Ступни сразу же пронзили иглы холода.

Эльф спрыгнул с пегаса, громко звякнув доспехами. Из пелены выбежало несколько человек в броне и меховых плащах, в руках у них пылали факелы. Эридан кинул одному поводья пегаса. Другой же снял шлем, обнажив раскрасневшееся от мороза щетинистое лицо.

– Добрый день, господин, – сказал щетинистый легким баском. – Мы ждали вас вечером, но все уже готово к вашему прибытию. Разрешите сопроводить вас к вашему шатру?

– После, – кинул эльф с привычными надменными нотками в голосе. – Хочу осмотреть войска немедленно. Ты?…

– Эрик Брайц, господин, к вашим услугам, – ответил солдат, склонив голову. – Я буду вашим денщиком. Вещи немедленно будут доставлены в шатер. А леди? – он бросил вопросительный взгляд на Кьяру, выглядывающую из-за плеча Эридана.

– Леди – мой оруженосец и будет меня сопровождать, – ответил эльф. – Не томи меня, Эрик. Я хочу поскорее все увидеть и послушать доклад.

Эрик вновь поклонился:

– Как пожелаете, господин.

Он повел эльфа между шатров, освещая себе путь факелом.

Кьяра двинулась следом. Разговор, который вели Эрик и Эридан, ее быстро притомил. Ничего интересного, цифры, сводки. Поэтому она быстро переключилась на рассматривание лагеря и войск.

Ей и раньше приходилось видеть большие армии, но никогда настолько разношерстные и причудливые. Из-за шатров выступило несколько фигур, гибко помахивающих хвостами, и тифлингесса узнала в них ледяных дьяволов.

– Ох, ничего себе у вас союзники, – пробормотала она.

Мимо девушки понеслась большая стая ледяных мефитов[27]27
  Мефиты – крошечные крылатые элементали


[Закрыть], от которой повеяло еще большим холодом. Тифлингесса заметила в воздухе еще несколько таких стай. Эрик приостановился и пропустил вперед целую группу белых жаб размером с человека. Где-то сбоку послушался вой, и в снежном тумане пронеслась стая белых волков. Чудеса да и только. На какое-то мгновение Кьяра начала сомневаться, что находится в Фаеруне. Слишком все было странно: и зима, и твари. Но ее магическое чутье говорило, что материальный план они не покидали. Хотя зима вокруг, конечно, была отнюдь не естественного происхождения. Ее природу Кьяра так и не смогла определить.

Процессия резко остановилась, и девушка чуть не вписалась в плечо идущего впереди Эридана. Из снежной пелены выступили знакомые Кьяре фигуры. Кажется, именно они тогда встречались с эльфом в крипте. Только сейчас их было больше. Девушка насчитала десять одетых в лохмотья фигур. Пурга их совершенно не беспокоила. Разглядывая их истонченные черты, чародейка пришла к выводу, что они, скорей всего, феи.

– Здравствуй, Эйлевар, – сказала выступившая вперед сестра Нуар. – Как видишь, мы выполнили нашу часть договора и даже собрали ковен, чтобы помочь тебе. Все во имя Аурил.

– Я вижу, – ответил эльф глухим голосом под птичьим шлемом. – Благодарю. Просто отличная магия. Как местные отреагировали?

– Паникуют, – произнесла фея. – Наша ставка расположена так, что каждый соседний лорд опасается нашего вторжения.

– Пусть паникуют, – усмехнулся Эридан. – Сделать они все равно ничего не могут, а эта пустыня останется им на долгую память, – он немного помолчал и добавил. – Что ж, чуть позже я хочу побеседовать с вами, но сейчас – дела.

И он двинулся вперед, увлекая за собой Эрика и Кьяру. Ведьмы расступились перед ними, и краем глаза девушка уловила страшную искаженную улыбку на лице одной из них, но стоило только повернуть голову в ее сторону – лицо как лицо. Чужеродное, но не ужасное.

Через несколько палаток к процессии вышел невысокий светловолосый эльф, закутанный в черную мантию. Балахон скрывал его фигуру, но по лицу было видно, что он очень худой. Светло-серые миндалевидные глаза блестели умом и каким-то детским восторгом. Он опирался о посох, чтобы порыв ветра не сдул его ненароком.

– Зариллон, к вашим услугам, – сказал он высоким голосом с певучими нотками. – Мы лично не встречались, но я много слышал о вас. Ваша цель… простите меня, сумасшедшая. Если мы сможем, то это перевернет мир.

Эридан поднял забрало и посмотрел на тощего с недоумением, всем своим видом говоря: «Парень, ты тратишь мое время».

Тот расшифровал выражение его лица и встрепенулся.

– А, простите, я Зариллон, ой, я уже представлялся… Я предоставляю вам спектров[28]28
  Спектр – бестелесная нежить, подобие призрака, только слабее


[Закрыть], господин, – и он неуклюже поклонился, чуть не поскользнувшись на снегу.

– А, так ты некромант, о котором мне докладывали, – сказал Эридан. – Говорят, ты весьма силен. В следующий раз говори по существу, Зариллон. Надеюсь, колдуешь ты лучше, чем изъясняешься.

После этого поднялась такая пурга, что видимость упала почти до нуля. Ветер дул прямо в лицо Кьяре, ей оставалось только фыркать.

– Прекрасная погодка для прогулок, – проворчала она, посильнее натянув капюшон на голову.

Мощный порыв ветра сбил девушку с ног и проволок несколько футов по рыхлому снегу. Она попыталась подняться, но смогла только слегка приподняться на руках. Слезящиеся от ветра глаза потеряли фигуры идущих впереди мужчин. Наконец, приложив большое усилие, тифлингесса выпрямилась. К сожалению, она действительно потеряла ориентир. Ничего нельзя было разглядеть дальше вытянутой руки.

– Тьфу, Бездна вас пожри, – ругнулась девушка.

Подумав немного, она обернулась лютоволком[29]29
  Лютоволк – волк, гораздо крупнее и опаснее обычного, как правило, не сильно уступающий в размерах лошади


[Закрыть]. Ей случалось бывать севернее Невервинтера и встречаться с этими животными. Огромный зверь поднял морду и принюхался, пытаясь уловить в снежной кутерьме запах эльфа. Пахло дымом от костров, едой, разносился опасный мускусный запах крупных зверей, обледеневшей ткани палаток. Сталь. Жир. Кто-то рядом ухаживал за своим оружием. Кьяра покрутилась вокруг своей оси. Хвойные иголки. Теплое дерево. Кожа. Сталь. Кажется, это он. Она потрусила в сторону его запаха и вскоре увидела в снежной пелене высокую фигуру, идущую навстречу. Вероятно, обнаружил пропажу и ринулся искать. Как это мило.

Она медленно выступила в его сторону. Мало ли, вдруг спутал бы с врагом, начал кромсать мечом. Подойдя поближе, ткнулась в доспехи и заскулила.

– Ты кто? Ты не из наших волков… – задумчиво произнес эльф, а затем его осенило. – Кьяра?

Волчица кивнула.

– Я уже обыскался, – на этих словах Эридан снова грозно нахмурился. – Пошли, отведу тебя в шатер, пока ещё что-нибудь не случилось.

Девушка, не меняя облика, послушно двинулась следом. Ей не улыбалась перспектива ночевать в сугробе.

Вскоре они оказались возле большого шатра. Внешне он почти не отличался от прочих, разве что на входе стояла вооруженная охрана. Волчица скользнула под полог и окунулась в свет и тепло. Снег с ее меха начал таять и капать на деревянный настил. Вернув прежний облик, девушка огляделась. В глаза бросился большой стол прямоугольной формы, несколько дубовых кресел и большие жаровни, в которых полыхали угли. С каждой деревянной подпорки свисало по масляному фонарю, поэтому шатер был освещен мягким желтым сиянием. Чародейка бросила взгляд дальше от порога и увидела еще одну секцию, отделенную деревянной ширмой с изображением цветущих деревьев.

– Организуйте спальное место оруженосцу и быстро, – приказал Эридан стоящему у входа Эрику.

– Простите, – раболепно пролепетал щетинистый, – у нас не было сведений насчёт оруженосца. Сию минуту организуем.

– Пошевеливайся, джи а-джак-ай! – прорычал вслед паладин, и денщик заметно прибавил резвости.

Удостоверившись, что посторонних в шатре нет, Кьяра тихо произнесла:

– Право, не стоило так беспокоиться обо мне. Но было приятно, не скрою.

Она не прятала ни усмешки, ни нахальства в голосе, но эльф не сразу уловил ее настрой.

– Тебя могли принять за шпиона, за врага. Даже за еду, – произнес он с назиданием. Спустя секунду до него дошло. – Опять паясничаешь?

– Совсем чуть-чуть, – слегка улыбнулась Кьяра. Какой же он иногда тугодум.

Глаза эльфа превратились в щелочки.

– Не испытывай мое терпение, – проговорил он, отчетливо выделяя каждое слово интонацией. – Не вздумай паясничать со мной при посторонних. Это, поверь мне, плохо кончится. Тут понимают только силу. Тебе все ясно?

– Да.

– Чудно, – сказал он, чуть смягчившись. – Пока можешь расположиться там, – кивнул в сторону ширмы. – Мне кровать долго не понадобится.

Кьяра боролась с желанием сказать что-то эдакое, но здравый смысл возобладал. Ее разморило от тепла, она была совсем не прочь немного отдохнуть. Зайдя за ширму, она обнаружила там простую полутороспальную кровать, заправленную несколькими одеялами из шкур, и прикроватный столик.

Пока чародейка снимала верхнюю одежду и растирала замерзшие конечности, Эридан разложил на столе свитки, карты, чернила, циркуль. Чуть выглянув из-за ширмы, девушка увидела, что шатер начал наполняться людьми. Десять шиверпайнских ведьм расселись вокруг стола. Все похожи как сестры. Очень старая женщина в бело-голубой рясе и символом Аурил на груди вошла в шатер, опираясь на клюку. Ее сморщенное лицо выражало раздражение. Тощенький эльфийский некромант занял место скраю и почти исчез за фигурой очень высокой и крепко сложенной женщины в длинном меховом плаще. Лицо этой женщины было небрежно расписано синей краской, на русоволосой голове красовался убор с рогами северного оленя. Ближе всего к девушке встала похожая на лича или мумию иссушенная фигура со зловещим зеленым свечением в глазах. На руках у этой нежити поблескивали длинные когти, похожие на лезвия. Кьяра предпочла нырнуть обратно и немного послушать, о чем они все будут совещаться, не привлекая лишнего внимания.

Сначала она услышала голос сестры Нуар. Говорила та долго и непонятно, про порталы, Летний Двор и боеготовность противника. Голос у нее был тихий, чуть громче шепота, поэтому большая часть сказанного ускользнула от чародейки. Однако она поняла совершенно четко, что противниками являются могущественные феи.

– Зимняя пустыня, – подал голос Эридан. – Как быстро вы можете создать достаточно крупную площадь?

– При поддержке всего ковена и на пределе всех сил это займет не меньше трех часов, – прошелестела Нуар.

– Долго, – ответил эльф. – Определяю вам в помощь жрецов Аурил. Будем надеяться, это ускорит процесс.

Раздался надменный старческий голос, оспоривший решение паладина, но тот цыкнул в ответ и попросил замолкнуть.

– Этот приказ не обсуждается, – отрезал он непреклонным тоном.

Кьяра зевнула от скуки. Ей всегда больше нравилось действовать, а длительное обсуждения планов лишь утомляло ее.

Другой женский голос на ломанном общем наречии начал перечислять названия и количество существ, составляющих войско Эйлевара. Половина наименований была девушке незнакома, половина вызывала вопрос: возможно ли вообще их доброе соседство? Предпоследним голос подал человек-мумия. Он отчитался о душах, предоставленных Королевой Воронов, и это количество поразило воображение девушки.

– Все готово к открытию, – проговорил он, и каждое слово гулко отзывалось в шатре, словно эхо в колодце. – Мы организовали бесперебойную магическую связь не только между частями нашего войска, но и с тремя другими армиями. Мы сможем почти мгновенно регулировать наши действия.

– Чудно, – протянул Эридан, в голосе его звучало удовлетворение.

Окончательно устав, Кьяра перестала прислушиваться к совету. Уснула, устроившись на кровати эльфа. Сквозь сон она все еще слышала голоса за ширмой, но смысла уже не улавливала.

Девушку беспокоили тревожные сны, поэтому вскоре она проснулась в страхе, не осознавая, где находится. Через несколько секунд успокоилась и прислушалась. Было тихо. Масляные фонари все еще горели на столбах, их свет просачивался сквозь щели в ширме. Кьяра аккуратно выглянула из-за нее.

Эридан все еще сидел за столом, но уже один. Вид у него был утомленный. Девушка тихо подошла к нему, положила руку на плечо и сказала:

– Тебе бы отдохнуть.

Эльф вздрогнул от неожиданности. Произнес, немного помолчав:

– Нет, я еще не закончил. Скоро прибудет гвардия, им потребуется многое объяснить. Переживу. Не в первый раз.

После этого он крикнул куда-то, за пределы шатра:

– Эрик, организуй еды!

Тифлингесса только хмыкнула в ответ. Трудоголизм не лечится словами. Она решила вернуться в коморку и продолжить спать. Уходя, краем уха уловила, как он что-то писал и бормотал, а затем, откинувшись в кресле, произнес:

– Я сошел с ума.

Она недоуменно обернулась, а эльф продолжил:

– Силы, которые мне нужно одолеть, очень велики. Мое войско сильно, но мои противники богоподобны, – он устало вздохнул и потер глаза. – Я, к сожалению, нет.

Чародейка вернулась к столу.

– Даже бога можно одолеть, если знать его слабые места. А с таким настроем проще сразу сдаться, – сказала она, облокотившись о столешницу.

В ее голосе Эридан услышал то ли усмешку, то ли осуждение, и это ему не понравилось. Нахмурившись, он ответил с холодом в голосе:

– Мой дух воинственен как никогда. Однако я уже терпел сокрушительное поражение на этом поле и не хочу повторить своих ошибок. Одного лишь настроя недостаточно для победы.

Эрик принес поднос, полный еды, и кувшин с водой. Эридан сделал глоток и скривился:

– Да она с кусками льда!

Кьяра взяла немного мяса с подноса. Она ела и молчала, не сводя глаз с эльфа.

Эридан и сам посмотрел на нее пристально, а затем произнес:

– Но в чем-то ты права. За меня говорит усталость. Я убью Оберона, этого рогатого а-джак-ай, и больше он не похвастается, что спустил с меня шкуру.

Он ненадолго замолчал, а затем сказал более мягким тоном:

– Ложись-ка спать дальше. Постараюсь больше не беспокоить тебя.

Девушка взяла еще немного еды с подноса и вернулась за ширму. Укутавшись в шкуры, она вновь погрузилась в сон, который не смог бы нарушить даже метеоритный дождь.

После того, как девушка скрылась из виду, Эридан вновь вернулся к изучению донесений. Глаза предательски слипались. Близился час молитвы. Вздохнув, он откинулся в кресле. Сегодня он и правда проявил слишком много беспокойства по отношению к подручной Королевы Воронов. Он уже почти не сомневался, что впервые за долгие годы испытывал жалость, зацепившись за человеческое в ее чертах. Это не к добру.

С этими мыслями паладин вышел из шатра, сняв меховой плащ. Пурга тут же окутала его морозной пеленой. Снег облепил мокро хлещущие по лицу волосы. Эридан поморщился, встал на колени, зачерпнул пригоршню свежего снега и приложил к задней части шеи. По позвоночнику распространилось онемение, переходящее в ноющую боль где-то в затылке. Эльф прерывисто зашептал слова молитвы. Он просил наполнить его силой для грядущей битвы, но услышал лишь равнодушное молчание в завывании ветра.

Продрогнув в бесплодной попытке достучаться до богини, он вернулся в шатер, к своим мыслям. Обогревая руки у жаровни, он невольно подумал, что нечто согревающее есть и в его жалости.