Текст книги "Книга Зимы (СИ)"

Автор книги: О. Зеленжар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Рядом с паладином материализовалась Эрта и буквально рухнула в его объятья. Ее лицо покрылось трупными пятнами и нарывами. Эльф приложил ладонь, пытаясь исцелить, но тут же отдернул руку. Следом за пальцами потянулись полупрозрачные нити слизи, в которую медленно превращалась кожа заклинательницы. В ужасе он, подхватив ее на руки, поспешил к самому здоровому и сильному волку, которого видел. Усаживая Эрту в седло, он обратился к тифлингессе:

– Пожалуйста, сопроводи Янтаря и Арума обратно в лагерь, мне нужно спешить.

Подгоняемый им волк ринулся в сторону ставки.

Девушка, в замешательстве оглядевшись, увидела ведьму, рассматривавшую труп Хисрама.

– Ты не знаешь, что с ними такое? – спросила она, указав головой в сторону драколюдов.

Подлетев к ним поближе, фея покачала головой:

– Мы не страдаем такими болезнями.

Кьяра попыталась усадить Арума на его волка, но тот был не в состоянии держаться. Девушка прикусила губу, думая, что же сделать. В отчаянье она вновь обратилась к Нуар:

– Если на тебя это не действует, помоги отнести их в лагерь.

– А зачем мне помогать? – ответила фея с равнодушием в голосе.

Затем она оглядела драконидов, что-то мелькнуло в ее взгляде, и она продолжила:

– Может одному и помогу. Выбирай.

– Янтарь, – она подвела к фее старшего из братьев.

Нуар, хмыкнув, усадила драконида на свой летающий прутик, легко оттолкнулась от земли и взмыла в небо.

Тифлингесса почувствовала, что глаза у нее ужасно слезятся. Почесав их пальцами, скомандовала оставшимся волкам:

– Идите в лагерь!

После этого она обернулась гигантским пернатым ящером. Подхватив беспомощного драколюда и тело Даениса, она оттолкнулась от покрытого кровью снега и устремилась в сторону лагеря, легко обогнав волков. Через несколько секунд полета внизу она разглядела несколько эльфов. Кто-то из пропавших? Присмотреться не получилось, поскольку глаза стало жечь так сильно, словно Кьяре под веки насыпали песка или налили мыльного раствора. От слез все расплывалось пятнами.

Наконец, впереди показались черные шатры лагеря. Огромное существо приземлилось на окраине. В ее сторону тотчас высыпали солдаты и кто-то из гвардии. Разноцветные ореолы замаячили перед глазами, и девушка немного успокоилась. Она снова была в безопасности.

Глава 26
Слепота

Из лагеря выбежали солдаты и гвардейцы, гигантское существо привлекло всеобщее внимание. Аккуратно опустив Арума и положив труп Даениса, чародейка собралась вернуться, чтобы подобрать Эрту и Эридана, но глаза предательски слезились и болели. Перед ними встала сплошная водянистая пелена, тифлингесса поняла, что даже при всем желании не сможет разглядеть фигурки на снегу. Смирившись со своим состоянием, она вернула себе прежний облик. Взяв беспомощного драконида за руку, повела в лагерь. Нужно немедленно показать его лекарю, да и самой не мешало бы проверить здоровье.

Послышался скрип снега. Солдаты, обогнув Кьяру и Арума, побежали к трупу гвардейца. Кто-то подбежал и к ней. Ее обступили фигуры в белом.

– Что произошло? – спросила какая-то женщина в робе.

Слева мелькнула фигура, окутанная зеленым свечением. Рука легла на плечо Кьяры, и Каленгил спросил:

– Как прошел бой? Где Эридан? Где все?

Голос у него выражал искреннее беспокойство.

Еще несколько голосов одновременно с ним начали задавать вопросы, а перед глазами у чародейки окончательно все поплыло, превращаясь в цветные пятна.

– Эйлевар и Эрта едут на волке, – ответила она, повернувшись к зеленому пятну, обозначающему эльфа. – Скоро будут. Арум и я чем-то поражены. Янтаря привезет ведьма. Даенис и Лаурефин мертвы.

– Поражены? – обеспокоенно переспросил голос в белой хламиде. – Тогда срочно в лазарет!

Обступившая ее толпа начала мягко подталкивать ее в неизвестном направлении. Кьяра, окончательно перестав ориентироваться в пространстве, решила довериться медикам.

Вскоре она почувствовала сильный запах лекарств и услышала гул голосов. Лазарет, подумала она. Пятна масляных фонарей обозначали места, где стояли койки пациентов. Тифлингесса позволила усадить себя. Рука драконида исчезла из ее ладони. Краем глаза она увидела, что его увели куда-то вглубь шатра.

– Что вас беспокоит? – спросил мужской голос неподалеку.

Девушка увидела перед собой расплывчатое человеческое лицо.

– Я начала слепнуть, – ответила она.

Кьяра почувствовала, как холодные пальцы прикоснулись к ее векам, оттягивая их.

– Вижу, они чем-то заражены, – продолжил голос. – Попробую смазать мазью, обычно помогает против глазных инфекций.

Кьяра кивнула:

– Есть кто-то из старших медиков? Эрта гниёт заживо, лечение лорда ей не помогло…

Медбрат, казалось, не слышал ее. Она почувствовала, как на ее глаза начали накладывать густую, дурно пахнущую мазь, и поморщилась от неприятных ощущений. Машинально хотелось протереть глаза, стереть с себя эту гадость, но она сдержалась.

Раздались торопливые шаги кованых сапог по деревянному настилу. Кьяра увидела краем глаз сияющую красным фигуру, которая почти пробежала мимо нее.

– Кто-нибудь, срочно, помогите ей! – крикнул Эридан.

Девушка увидела, как засуетились пятна, обозначающие лекарей. Множество шагов, звук бега, шуршание ткани, голоса. Сквозь этот всплеск одновременных звуков послышался болезненный стон. Кьяра узнала голос Эрты, и внутри все на мгновение сжалось. Вздохи и вскрики медиков. Видимо, увидели, что с ней творилось, и пришли в ужас.

Судя по звукам, Эрту уволокли куда-то вглубь лазарета. Громкие шаги паладина последовали за ней.

– Господин! Ваше присутствие не поможет, вы будете только отвлекать нас!

Эридан остановился. Удивительно, но, кажется, этот аргумент подействовал. Эльф не стал спорить. Развернувшись, сделал несколько шагов в сторону и присел на ближайшую койку. Вокруг него тоже кто-то засуетился, перекрывая красное сияние. Вероятно, занялись его ранами.

Через несколько минут послышался голос Нуар:

– Этот драконид болен, позаботьтесь о нем!

Вот и Янтарь, мысленно вздохнула тифлингесса. Крепко сжавшая сердце рука беспокойства слегка ослабила хватку. Медики обязательно помогут им. Теперь ей оставалось волноваться только о собственном состоянии. Порезы на теле, не вылеченные магией Арума, вновь напомнили о себе. Когда один из медиков проходил мимо, Кьяра попыталась привлечь к себе внимание.

– Извините, – сказала она. – Нельзя ли перевязать мои порезы?

Медбрат помог ей снять куртку и смазал ее раны и ссадины лечебной мазью, аккуратно перетянув бинтом. Пока он это делал, девушка вдруг осознала, что цветные пятна перед глазами пропали, и теперь она едва ли могла отличить свет от тени.

– Простите, – вновь подала голос она, – но моим глазам, кажется, хуже. Несколько минут назад я могла различить цвета, видела какие-то силуэты, а теперь все окончательно смазалось…

Тифлингесса снова почувствовала холодные прикосновения к своим векам.

– Это не похоже на обычную инфекцию, – обеспокоенно проговорил он. – Изменения слишком быстрые. Видите что-нибудь?

Кьяра заметила еле различимый кружок света и вдруг запаниковала.

– Уже почти нет. Это точно не обычная инфекция, – произнесла девушка дрожащим от волнения голосом.

Что если я ослепну? – пронеслось у нее в голове. Она осознала, что станет тогда совершенно беспомощной, и от этого испытала смертельный страх.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – уверенно сказал лекарь. – Пожалуйста, не паникуйте. Мы умеем лечить болезни.

Слова прозвучали успокаивающе, и девушка немного расслабилась, доверившись рукам тех, кто смыслит в медицине гораздо больше нее. Да и толку от паники все равно не было. Беспокойство никуда не делось, но стало немного легче.

– Сейчас я наложу вам повязку, – спокойным голосом начал объяснять медбрат, – а после вы ляжете и отдохнете. Покой и хороший сон помогут вам выздороветь.

В подтверждение своих слов он вновь коснулся ее век, накладывая новую порцию лечебной мази. Девушка почувствовала прикосновение мягкой ткани к глазам, их хорошенько, но не туго, замотали. После этого ей протянули кружку с горьким травяным отваром. Выпив его, девушка почувствовала сонливость. Медик уложил ее на койку и укрыл теплым стеганым одеялом. Прикрыв глаза, тифлингесса забылась крепким сном.

Проснувшись спустя несколько часов, она почувствовала себя отдохнувшей. Внутри вихрились обновленные магические силы, порезы на руках больше не болели, усталость сняло как рукой. Распрямившись на кровати, девушка потянула ткань повязки и попыталась разлепить склеенные мазью веки. Ее ошеломила окружающая тьма. Не веря, что это происходит с ней, аккуратно потрогала глаза. Подушечки пальцев ощупали веки и ресницы. Глаза были открыты и на месте, только больше ничего не видели. Нет, это какой-то кошмарный сон, подумала тифлингесса.

– Помогите! – позвала она ослабевшим от страха голосом.

Рядом раздались шаги.

– Да? Что случилось? – спросил незнакомый голос.

– Со зрением стало ещё хуже, – ответила Кьяра. – Я вообще ничего не вижу.

Почувствовались новые прикосновения, а затем до нее донесся удивленный вздох:

– Это невероятно. Так быстро развилось.

– Невероятно, – подтвердила Кьяра, – я говорила, что это не обычная болезнь. Можно с этим что-нибудь сделать?

После недолгого молчания медик ответил:

– Мы будем пытаться. Хорошо бы понять причину этого заболевания. Очень похоже на слепотуху, но мази и припарки не помогают.

– И вряд ли помогут. Нужна магия. Помощь жрецов была бы очень кстати, – вздохнула тифлингесса.

Заговорив о жрецах, она вспомнила о драконидах.

– Как состояние Арума, Янтаря и Эрты? – спросила девушка.

– Все наши лучшие лекари слегли, к сожалению… – сокрушенным голосом ответил медбрат. – Без изменений. Эрту мы стабилизировали, но ее состояние самое плачевное. Поэтому важно понять, как вы заболели одновременно, но абсолютно разными болезнями!

– Про Эрту не знаю, – покачала головой Кьяра. – Нас поразило при убийстве одного существа. Был какой-то выплеск яда и энергии. Может, сама зона была отравлена. Не знаю.

Внезапно рядом раздался голос Эридана:

– Мы убили мавку. Феи имеют иммунитет к заразам этой нежити, но жители материального плана, как оказалось, уязвимы…

– Вы знаете, как с этим бороться? – спросил медик.

– Я сказал все, что знаю, – произнес паладин, в голосе его отчетливо прозвучал тяжелый вздох. – Я не обладаю познаниями в этой области. Я пошлю за Зариллоном. Он специалист по нежити, может, он что-то сможет сделать.

Судя по звукам, лазарет снова всколыхнулся от суеты. Скрипнула койка неподалеку от Кьяры, и знакомый голос пожаловался:

– Да ничего страшного, вроде, но вдруг ухудшилось зрение…

Кьяра узнала Каленгила.

– Каленгил, это ты? – тихо позвала она.

– Да, это я, – ответил он. – Ты меня не видишь?

– Нет, – грустно ответила тифлингесса, а затем спросила. – Скажи, а волки вернулись? Мой Скаг и Арума?

– Не знаю, – вздохнул Каленгил, – теперь все вверх дном, когда Эрта в лазарете.

Дождусь Зариллона, подумала девушка. Он должен что-нибудь придумать. А затем нужно было обязательно сходить до волков и проверить, вернулся ли Скаг. Он – умный волк, но по пути многое могло случиться. Сердце сжали новые переживания.

– Каленгил, – вновь подала голос тифлингесса, – а как ты заболел?

– Сегодня утром очнулся от транса с ужасной болью в глазах, и вот я здесь.

– А на поле боя ты был?

– Нет, если ты про Хисрама и мавку, – ответил зеленый, – меня телепортировало так далеко, что я еле нашел лагерь.

Ничего не понимаю, подумала чародейка. Его не было на поле боя, когда мавка внезапно взорвалась, но он, вероятно, был болен той же слепотой, что и Кьяра. Оставалось только надеяться, что кто-то сможет это вылечить.

– Ничего, станем бродячими слепыми музыкантами, – попытала отшутиться она. – У меня есть танцующая мышка.

Каленгил засмеялся:

– Нет, своей игрой я обычно зарабатываю по шее, а не деньги.

Девушка подхватила его смех, и на душе стало немного легче.

Снова послышались звуки шагов, шуршание материи, отголоски разговоров. Из всего услышанного чародейка сделала вывод, что привели еще заболевших.

– Кажется, наша труппа растёт, – тихо произнесла она. – Эх, сюда бы мою мышку…

– Медики были бы против, – вздохнул зеленый. – Они довольно скучные, запретили мне взять мандолину.

Кьяра кивнула:

– Режим и покой, хотя дудочка у меня с собой.

– Ты пока ею не свети, иначе отберут, – эльф заговорчески понизил голос почти до шепота. – Надо дождаться благоприятного момента.

– Благоприятного момента снова получить по шее? – спросил паладин где-то неподалеку.

Зеленый моментально осекся.

– Музыка только за пределами лазарета, – продолжил белобрысый. – Если будете беспокоить Эрту…

Его голос оборвался с усталостью.

– В общем, постарайтесь полежать спокойно, – подытожил он.

Молчаливо ощерившись, Кьяра дернула хвостом. Она злилась на Эридана за то, что он сказал и сделал раньше. Не хотелось ни видеть, ни слышать его, а уж тем более не хотелось слушать его приказы. Открыв сумку, она начала копаться в ней в поисках трости, служившей ей раньше магической фокусировкой.

– Тише-тише, чего ты психуешь? – услышала она в ответ. – Тебе помочь?

– Нет, – сухо и холодно ответила тифлингесса.

В его помощи она тоже не нуждалась. Чертов эльф. Наконец, девушка нащупала навершие трости. Вытащив из сумки, приступила к ритуалу настройки.

– Ты думаешь, тебе это поможет? – произнес паладин. – Она коротковата и явно не для этого предназначена.

Чародейка проигнорировала его слова. Он сбивал ее с концентрации на ритуале.

Раздался вздох:

– Ты все равно пока отсюда не выйдешь.

Уверенность, прозвучавшая в его голосе, вывела ее из себя.

– Это ты так думаешь, – фыркнула тифлингесса.

– Я знаю.

Девушка, поколебавшись, отложила трость и легла на постель. Даже нет смысла, все равно не переупрямлю его, подумала она. На мгновение захотелось высказать ему все, что она о нем думала. Темнота перед глазами создавала ощущение, что они наедине, но Кьяра вовремя вспомнила, что это не так, и промолчала. Тяжелые шаги кованых сапог отдалились от ее кровати. Где-то вдалеке послышался голос Зариллона. Попытка прислушаться ни к чему не привела, голос волшебника потонул в гуле лазарета. Судя по звукам, паладин куда-то устремился.

Кьяра почувствовала сильный голод. Немного порывшись в сумке, достала сверток с хлебом и мясом, припасенный раньше, да бурдюк с водой. Утолив голод, она вновь услышала, как паладин прошел мимо ее койки, очень тихо с кем-то разговаривая. До нее долетели обрывки фраз:

– … времени в обрез… … нужно изолировать…

Услышав это, Кьяра начала догадываться, почему Эридан был так уверен в своих словах. Вероятно, из лазарета не выпустят до полного выздоровления. Бездействие, беспомощность и отсутствие вестей выбивали из колеи. Сердце сжимало беспокойство об Эрте и драконорожденных. Уж они-то точно смогли бы вылечить ее слепоту, но ее беспокойство было гораздо больше, чем обычная прагматичность. К тому же до сих пор не было вестей о Скаге. Как там ее пушистый дурачок, добежал ли до лагеря?

Неподалеку от тифлингессы вновь раздались шаги паладина. Голос прогремел:

– Вы! Следите, чтобы никто из пациентов не покинул лазарет. А за этих отвечаете головой. Если к моему возвращению с ними что-нибудь произойдет по вашему недогляду, я сожгу вас всех заживо, а кто не прогорит, станет пищей Змея. Все ясно? Головой!

– Только и умеет, что угрожать, – буркнула под нос Кьяра.

Шаги стихли. Кто-то подошел к тифлингессе, начал промывать глаза резко пахнущим травяным отваром. Процедура была неприятной. После этого девушка встала с койки и направилась туда, где, по ее ощущениям, должен был находиться выход из лазарета. Ей хотелось поговорить с охраной. Не успела она сделать и нескольких шагов, как кто-то остановил ее, схватив за плечо:

– Вы куда? Вам нельзя отсюда выходить.

Хотя бы направление я выбрала верное, хмыкнула про себя тифлингесса, а вслух сказала:

– Я и не собиралась выходить. Хочу узнать, вернулся ли мой волк. Пожалуйста.

– Вернитесь на место, – настаивал на своем женский голос. – Охрана вряд ли ответит на ваши вопросы.

– Вот и хочу попросить кого-нибудь узнать, – настаивала на своем чародейка.

В голосе лекаря появились стальные нотки:

– Вернитесь сами, или нам придется прибегнуть к силе.

В подтверждение ее слов раздались приближающиеся шаги нескольких человек. Тяжело вздохнув, девушка двинулась обратно:

– Почему в этом треклятом месте все как у меня на родине? Просьбу воспринимают как признак слабости. Если б я хотела, то ушла бы отсюда, и вы бы меня не остановили.

Ответом были звуки шагов, молчание и твердые руки, уложившие ее обратно на постель. Вновь стало невыносимо грустно. Когда лекари удалились, она тихо попросила:

– Каленгил, расскажи что-нибудь весёлое.

– Даже не знаю, – задумчиво ответил эльф, – в последнее время происходит так мало веселого…

– А ты расскажи про старые времена.

– Про старые времена?… – повторил он словно эхо. – Это можно. Да, тогда было очень хорошо. Эйлевар был цветущим садом с такими шикарными яблоками, что их не стыдились воровать небожители. Это, надо сказать, та ещё работа – гонять единорогов! Я до совершеннолетия был обязан этим заниматься. А единороги хитрые и магией владеют. Это целая наука.

Девушка тихо рассмеялась:

– Представила тебя, гоняющего единорогов!

– Я был не один, – продолжил Каленгил. – Моим напарником был Арадрив. Мы так в этом поднаторели, что в итоге господин с супругой нас заметили, и вот теперь мы гвардейцы.

– Хорошее повышение, – сказала Кьяра с мягкостью в голосе.

– Да, тем более, все мальчишки от десяти до ста десяти мечтали попасть в гвардию, что говорить о таких дурачках, как мы с Арадривом? Сколько помню, в замке всегда была пирушка, все ходили на бровях. Много красивых женщин. Мы просто тонули в женском внимании. Господин, правда, запрещал увлекаться, но даже его строгость тогда и его строгость сейчас – это как теплый летний вечер и суровый пожар. Тогда… все были счастливы.

Он помолчал, словно вспоминая что-то, а затем продолжил:

– Про женщин – однажды встретил прекрасную фею при дворе. Начал ухаживать за ней. А она оказалась каргой! С феями никогда больше не вожусь!

Чародейка не сдержала хихиканья.

– Мы часто ездили на охоту в темные угодья злых фей, – продолжал свое повествование Каленгил. – Тайно, чтобы никто не знал, иначе влетит. Однажды я сам там попался в капкан и думал, что мне конец. Арадрив не смог его раскрыть, и ему пришлось тащить меня до самого замка! После этого господин в наказание на время разжаловал нас до храмовых конюхов, и нам приходилось спасаться от Хримфакси.

– Такой злобный был конь?

– Это был настоящий дьявол! – с жаром ответил зеленый. – Огромный, черный, злобный жеребец, который постоянно норовил или укусить, или ударить копытом. Очень был хитрый. Мог притвориться спокойным. Даже господину доставалось периодически. Зато какой был лютый зверь в бою!

Он смолк, а Кьяра вдруг задумалась о синеволосом шутнике.

– Я вчера уже плохо видела. Скажи, Арадрив вернулся? – спросила она.

– Да. Его выкинуло, как и меня. Вчера не вернулись только Даенис и Лаурефин. Тело Даениса ты принесла…

Каленгил проговорил это грустным голосом и снова смолк.

– Я надеялась, что жрецы смогут их воскресить, – призналась чародейка. – А забрать оба тела не получилось. Даже чтобы просто похоронить.

– Наши воскресители сами ждут спасения сейчас.

– Да, – грустно ответила тифлингесса. – Кстати, странно, что на тебя подействовала эта болезнь. Вроде бы говорили, что действует только на существ из других миров. Может, ты знаешь, как наши волки?

– Не знаю, – признался зеленый. – Мы всё-таки не феи, хоть и отсюда. А насчет волков… Волки тех, кого выкинуло, в порядке. На волчице Эрты приехал господин. Про остальных не знаю.

Девушка вздохнула. Судьба Скага все еще была неизвестна.

Они замолчали, каждый погруженный в свои мысли. Их безмолвие поглотил гул лазарета. Кьяра старательно гнала мысли о том, что будет, если слепота станет ее постоянной спутницей.

Спустя примерно два часа безмолвных размышлений снова раздался звук кованых сапог. Сначала паладин прошел мимо них, но спустя какое-то время звук вернулся.

– Есть будете? – спросил Эридан.

Тифлингесса ответила коротким кивком. Она почувствовала, что в ее ладонь легло что-то горячее и мягкое. Раздался сладостный запах горячей выпечки. Рядом с ее рукой булькнул полный бурдюк.

– Я подумал, что так вам будет удобней есть, – сказал он. – Если вам что-то понадобиться, я буду здесь, но чуть дальше. Крикните меня или попросите медиков позвать.

– Спасибо, – тихо сказала Кьяра и принялась за еду.

Шаги паладина куда-то удалились. Пирог был совсем не похож на больничную еду. Тифлингесса подозревала, что это стряпня Лиама. Приложившись к бурдюку, она обнаружила в нем столовое вино. Судя по звукам неподалеку, Каленгил тоже принялся за еду и не брезговал принесенной выпивкой.

– За успешное излечение, – сказала девушка, булькнув своим бурдюком.

– За успешное излечение… – ответил зеленый, и его бурдюк тоже издал характерный звук. – Хотя я не прочь и немного поболеть. Хорошая еда, ничего не делаешь, никто не гонит на мороз дежурить.

– Тебе бы похалявить, – рассмеялась Кьяра.

– Эльфы – мастера халявить.

– О да!

– Еще мы мастера веселиться, – с улыбкой в голосе продолжил Каленгил. – Не знаю, правда, как там на материальном плане, но у нас скучать не приходилось никогда. Однако не спорю, терпеть нас очень сложно.

Девушка хихикнула, сделав еще один глоток.

– Мы шутим и дурачимся, – рассказывал зеленый веселым тоном. – Несерьёзно говорим о серьезном. Окружающие с Фаеруна смотрят на нас как на блаженных. А мы… просто так живём. Жизнь в Стране Фей, даже здесь, на Солнечной Стороне, – бесконечная борьба с опасностью и хаосом. В итоге ты не видишь иного выбора, кроме как наслаждаться каждой минутой, не тратя ее на грусть и уныние. Почти все эладрины[50]50
  Эладрины – название эльфийского народа, населяющего Страну Фей


[Закрыть] такие, наверное. Поэтому мы и проигрывали в войнах – слишком мало в нас серьезности… Зато как у нас красиво. На Солнечной Стороне есть большой шанс умереть от какого-нибудь прекрасного создания! Дриады, например. Гигантского лебедя. Архифеи какой-нибудь, – Каленгил прервал свою речь вздохом. – Однажды господин поселил на озере у замка двух гигантских лебедей по просьбе леди Маленур… Надо ли говорить, что они были злющие? Шипели как змеи и могли за минуту растерзать теленка. Однажды Меллот по пьяни упал в озеро… У него шрам и боязнь лебедей на всю жизнь.

– Думаю, во всем нужен баланс, – сказала девушка, дослушав его рассказ. – Избыток серьезности вреден, нужно уметь веселиться. За баланс.

Эльф ответил ей плеском своего бурдюка, а затем продолжил:

– У нас господин по части серьезности, а иногда Элледин, но того обычно надолго не хватает, – он прервался на очередной глоток. – Я-то знаю все про этих двоих. Дурачиться они тоже умеют. Однажды Элледин обворовал лесную каргу и бегал от нее по Изумрудному лесу. А Эридан…

Гвардеец внезапно рассмеялся.

– Да?! – заинтересованно спросила чародейка.

– Эридан, мало того, что однажды на пиру спёр корону у Оберона и пел про него песенки сомнительного содержания, так ещё и шутки ради соблазнил пару его фавориток. Оберон так злился! А вот незачем так много пить! – подытожил зеленый и сделал еще один громкий глоток.

– Никогда бы не подумала, – хихикнув, ответила Кьяра.

Она, наконец, расслабилась и получала большое удовольствие от этого общения. Тот Эридан, из рассказов гвардейца, и этот, из настоящего, казалось, были совсем разными личностями. Когда-то он был легче, мягче и счастливей.

– Ну, он же тоже эладрин, хоть и поломанный, – фыркнул Каленгил, – только ему не говори, что он поломанный, иначе он поломает меня.

– Не скажу, не переживай, – ответила она.

А может он и сам тихо слушает этот разговор, подумала про себя тифлингесса. Однако ее это сейчас нисколько не волновало.

– Все, вино меня побороло, – объявил зеленый, – пожалуй, не стоило выпивать сразу все.

– А ты поспи, – посоветовала Кьяра, – если медики что-то придумают, нас разбудят.

Она и сама решила прилечь. Закинув пустой бурдюк в сумку, прикрыла глаза и попыталась немного подремать. Вино, хоть и некрепкое, здорово расслабило тело, в голове был легкий туман. Подремав примерно час, она очнулась от того, что кто-то начал меня повязку на глазах. Перетерпев неприятную процедуру, Кьяра вновь откинулась на подушку. В голову снова полезли предательские мысли о слепоте, которые она принялась гнать.

– Сколько вам ни дашь вина, все умудряетесь выпить за один раз. Как так выходит? – укоризненно произнес Эридан.

Несмотря на громкий звук шагов, он все равно как-то умудрился подкрасться незамеченным. Кьяра молча пожала плечами, говорить с ним все еще не было желания.

– Предпочитаю не оставлять на потом то, что могу выпить сейчас, – насмешливо ответил Каленгил.

– Поэтому я и принес столовое вино. Зная ваши аппетиты. Как вы себя чувствуете?

– Ничего не вижу, – ответил зеленый, – а в остальном отлично.

Девушка проигнорировала вопрос. Послышался звук приближающихся шагов, и совсем недалеко от Кьяры прозвучало:

– А ты как?

– Так же, – коротко ответила она.

– Я забрал останки мавки, как просил Зариллон, – продолжил Эридан. – Он уже занимается изучением. Потерпите немного. Если бы вы не были такими заразными, я бы положил вас в другое, более приятное место, но у нас и так угроза эпидемии.

– Мне и здесь нормально, – пожала плечами чародейка.

Повисло молчание.

– Ты удивительно тихая, – с подозрением в голосе произнес Эридан, – но я чувствую твою вредность за версту. Ты опять злишься на что-то?

– Нет, – соврала она, чувствуя, что вскипела и вот-вот взорвется, наговорив много лишнего, да еще при посторонних.

Белобрысый ответил молчанием, а затем его шаги начали удаляться. Кьяра вздохнула с облегчением.

Так постепенно прошел остаток дня. Прислушиваясь к разговорам, Кьяра поняла, что больных стало больше, и это в основном лекари. После ужина, который был далеко не таким вкусным, как обед, ей сменили повязку. Не было никакой информации о Зариллоне, Скаге, драколюдах или Эрте. Звуки стихли, лазарет постепенно засыпал. В этой тишине в голову девушке лезли пугающие мысли. Что, если жизнь ее так и закончится здесь, на этой койке? После всего, что она пережила, такая кончина казалась ей обидной до дрожи. Кьяра полагала, что умрет при иных обстоятельствах, в пылу сражения или по неосторожности. А ведь раньше ей даже не приходилось болеть. Тягостные мысли полностью поглотили ее, поэтому она дернулась о неожиданности, когда рядом с ее лицом тихо раздалось:

– Ну, рассказывай, что же тебя так бесит.

Рывком сев на постели, Кьяра торопливо произнесла:

– Зачем? Приказ я помню, договор планирую выполнять. А откровенность часто выходит боком, потому что показывает слабости. Вы напомнили, что расслабляться не стоит.

– Разве я использовал твои слабости? Не помню такого, – ответил Эридан.

Судя по звукам, он опустился на пол у изголовья кровати Кьяры.

– Я просто слушал твою историю и вставил пару личных мыслей. Ты очень ранима, да?

Тифлингесса помолчала, собираясь с мыслями, а затем очень спокойно произнесла:

– Если бы я хотела твоей смерти, мне, наоборот, не нужно было ничего делать, только немного подождать. Не говорить ведьмам про подвал и зелья, не говорить Эрте и драколюдам о том, в какое состояние ты себя загнал. Арума с Янтарём было жалко. Потратив столько времени и сил на то, чтобы хоть как-то тебя собрать, они не то что слова доброго не услышали, боялись тебе перечить, когда ты делал, как считал нужным. Надо было подождать, и ты бы просто умер от истощения или остановки сердца, а не пытаться тебя покормить и напоить. Я тоже боялась. Благо есть Эрта, самая смелая и волевая.

Он выдохнул сквозь стиснутые зубы. Резкий свистящий звук.

– Может, ты допустила ошибку, – сказал он, наконец. – Надо было дать мне умереть, и ничего бы этого не случилось… Все равно я не понимаю, почему ты злишься.

Кьяра ответила молчанием.

– Молчишь… Все молчите, пока не станет слишком поздно. Знаешь, не хотел тебя задеть. Мне жаль, что ты сделала выбор и только пострадала от этого.

Тифлингесса сжала кулаки, впившись когтями в ладони, плечи ее задрожали. Под повязкой потекли слезы. Впервые за все время пребывания в лазарете, она была рада, что глаза ее скрыты, и никто не увидит, как она плачет.

– Ты опять злишься… – тихо сказал эльф. – Не хотел снова тебя злить, но видимо тебя злит все, что я говорю.

Сделав глубокий вдох, Кьяра совладала со своими эмоциями.

– Хотя ты, наверное, права, что злишься. Я действительно тот ещё ублюдок. Не замечаю ничего вокруг.

У изголовья раздалось тихое шуршание, и вот его голос послышался уже откуда-то сверху:

– Спасибо за твои труды. Извини, что я ублюдок. Не унывай, мы найдем лекарство.

Звук его шагов становился все тише и тише, наконец, полностью растворился в тишине. Видимо, он был босым, в сапогах он ни за что не подкрался бы так незаметно.

Девушка еще долго сидела, собираясь со своими мыслями. Снова эльф удивил ее своим странным поведением. Она злилась на него, но в большей мере, все же, злилась на саму себя. А, может быть, дело в том, что их взаимоотношения внезапным образом усложнились. Кьяре было проще, когда он презирал ее, относился как к низшей твари. Теперь все стало слишком непонятно, и она просто не знала, как реагировать на поведение Эридана. Дело было даже не в Неге, которая обнажила их до костей. Вряд ли девушка вообще осмелилась использовать это вино, будь все, как в первый день… Когда все поменялось? В гостинице? Кто она теперь: вещь, зверюшка, слуга или товарищ?

Мысли долго терзали ее, но в какой-то момент она потеряла их нить и погрузилась в сон, полный тревожных образов.