Текст книги "Книга Зимы (СИ)"

Автор книги: О. Зеленжар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

Глава 30
Баньши

– Завтрак, леди? – спросил Лиам. – Я принес чай, но господин уже куда-то убежал.

– Прости, – ответила она, – я сейчас тоже не хочу есть.

– Очень странно. Обычно у вас хороший аппетит. Вы не болеете?

– Нет, Лиам все в порядке, – улыбнулась она в ответ, – а вот Скаг не откажется съесть что-нибудь мясное.

Тифлингесса вспомнила, что надо бы умыться и нанести мазь. Ориентировалась в шатре она уже чуть лучше, чем раньше, и даже не вписалась ни в один из столбов. Вода в умывальнике уже успела остыть. Вымыв лицо, нанесла мазь и обновила повязку, а затем задумалась, что делать дальше. Можно было немного прогуляться.

Как раз к тому моменту, как ей в голову пришла эта мысль, она услышала голос Эридана. Он медленно приближался к шатру, эмоционально разговаривая с какой-то женщиной. Кьяре не было понятно ни слова, поскольку оба разговаривали по-эльфийски, но по тону было ясно, что они о чем-то спорили, может даже негромко ругались. Наконец, голоса прозвучали под пологом шатра. Проходя мимо девушки, паладин, осекшись на полуслове, остановился и спросил, перейдя на общий:

– Ты нанесла мазь?

Кьяра коротко кивнула в ответ, и в этот момент раздался звонкий хлопок пощечины.

– Ты со мной разговариваешь, вообще-то! – возмущенно воскликнул женский голос, все на том же общем.

На заднем фоне охнул Лиам, уронив что-то на пол, боязливо заворчал волк.

– Ещё одна такая выходка, и я сломаю твои руки, – произнес эльф.

Несмотря на грозные слова, прозвучало это без капли злобы.

– Ты стал злее, – задумчиво ответила женщина, – но я знаю, ты меня не тронешь.

Голос у нее был не такой медовый, как у Саенис, но в нем слышалась музыкальность с небольшой ноткой царственности.

Кьяра почувствовала напряжение, возникшее между этими двумя, и поспешила покинуть накалившийся шатер.

– Скаг, пойдем, погуляем, – торопливо шепнула она волку.

Выйдя на отрезвляющий мороз, пустила зверя вперед, ухватившись за петельку на ошейнике. Голову сразу наполнил поток мыслей. Эта странная, неведомо откуда возникшая женщина… О ней ли было видение? Без зрения невозможно было проверить, да и со зрением вряд ли, ведь девушка так ни не рассмотрела лица. Она даже не была уверена, человек это был, эльф или кто-то еще. Кьяра предупредила его, но дальше была бессильна. Может, именно она шпионила в лагере и оставила то письмо в робе?

Одно девушке стало совершенно очевидно: Эридан слаб перед женщинами. Можно было догадаться и раньше. Рыжая колдунья вертела им не только лишь наркотическим запахом цветов, да и эта старая знакомая, похоже, тоже знает в этом толк. Казалось бы, это был ответ на все вопросы. Можно было без труда охмурить эльфа и, пользуясь его слабостью, ловко манипулировать поведением, находясь в безопасной зоне. Кьяра вздохнула. Она не любила подобные методы. Для подобного нужна холодная расчетливая голова, а она слишком эмоциональная.

Поводок натянулся и хлестнул такой болью, что перехватило дыхание. Остановив волка, она нагнулась, чтобы отдышаться. Переведя дух, Кьяра пустила волка вдоль границы действия поводка. Такая прогулка ей вскоре наскучила, да и погода резко переменилась, ударив сильным морозом, поэтому она вернулась к шатру. Замерев у входа, услышала, что Эридан все еще вел беседу с женщиной, только теперь на общем. Тифлингесса прислушалась к словам.

– Дан! – голос дамы звучал вдохновенно. – Титания дала мне новую жизнь. Она послала меня, чтобы ты воочию это увидел. Она даст новую жизнь и тебе. Разорвет твои оковы. Конечно, за все придется пройти искупление, но затем, если ты будешь верен ей, она дарует тебе могущество. Только подумай, стать архифеей, может, регентом!

– Гладко стелешь, – ответил он с горькой усмешкой. – Я убил слишком многих из ее окружения.

– Ты знаешь, феи непостоянны, а суд их прихотлив. Я выступлю за тебя. Вот увидишь, Дан, все будет как раньше.

Паладин издал тягостный вздох:

– Я хочу как раньше, правда, хочу… Нет, не говори больше ничего. Смотрю на тебя и постоянно забываю, какая ты…

– Какая?

– Лживая. Ты лживая, Маленур. Где ты была эти семьдесят лет? Когда я сидел в тюрьме? Убивался по тебе? Дал эту чёртову клятву? Где ты была?! Появилась сейчас, потому что твоя хозяйка решила бросить мне косточку? Да?! Решила, что если нельзя силой, то можно лаской?

Сложно было описать тон его голоса. В нем были одновременно злость, печаль, сожаление и даже немного глупой надежды. Возможно, он хотел, чтобы его убедили. Женщина ответила молчанием. Эридан и сам умолк. Кьяре показалось на мгновение, что, возможно, это конец из диалога, но эльф продолжил:

– Я хочу задать один вопрос. Всего один и хочу честный ответ. Почему ты пыталась меня убить?

Наступила очередь женщине взять небольшую паузу. Затем она ответила:

– Потому что мне сказали это сделать. А разве ты ослушался бы приказа своей Владычицы?

Эридан засмеялся сухим невеселым смехом:

– А я все эти годы ломал голову… Уходи прочь. Не хочу тебя больше ни видеть, ни знать, Маленур. Ты мертва, твои кости в ледяной крипте. Радуйся своей новой жизни, пока можешь. Если увижу тебя ещё хоть раз… Пошла прочь!

Последнее он прокричал так громко и с такой злостью, что Скаг испуганно заскулил. Послышался топот ног. Кто-то выбежал из шатра, чуть не сбив Кьяру. Длинные волосы с запахом сладких цветов хлестнули по лицу тифлингессы.

Паладин крикнул, до уха тифлингессы донесся треск дерева, стук, по шатру словно разлетелся град легких предметов, звучно ударяющихся по настилу. Что-то звонко разбилось об пол.

– Скаг, какой ты трусливый, – укоризненно прошептала Кьяра.

Она попыталась обойти беснующегося эльфа, воспользовавшись всеми ресурсами ловкости, а перепуганный волк пушистым тараном подталкивал ее сзади. Наконец она достигла своего уголка. Шум ломающейся мебели стоял еще довольно долго. Все это время зверь жался к девушке, словно трусливый маленький щенок.

– Не бойся, милый, – успокаивала его Кьяра, а сама допивала вино из бурдюка.

Ну и истеричная же он особа, подумала девушка. С другой стороны, отсутствие сна и напряжение последних дней истончили его нервы, и вот результат: двухметровая огненная буря.

Наконец, все стихло. Или у него пропал запал, или мебель закончилась.

– Лиам, мне нужен новый стол, – произнес он успокоившимся голосом, – и кресла. Эти мне перестали нравиться. Хорошо, если будут покрепче старых.

Раздался слабый писк. Лиам был напуган не меньше, чем Скаг.

– Если что, меня сегодня ни для кого нет. А где я, ты не знаешь.

В его голосе послышалась целая бездна усталости.

– Да, господин. Вы уходите?

– Нет, – ответил Эридан. – Мне надо отдохнуть, но пусть меня не беспокоят.

Эльф ушел в свою комнату, раздался звук ширмы, а Лиам принялся убирать обломки.

– Мы с тобой сегодня как мыши, – шепнула Кьяра волку. – Посидим тихо, а потом выйдем в зал.

Они просидели так до обеда. Затем тифлингесса выбралась в зал. В нем стало просторней, и немудрено – пропал стол и кресла. Скаг заскулил, как трусливый зайчишка. У Кьяры появилась идея наведаться к эльфам.

– Пойдем, попробуем порвать поводок. Может, получится, – тихо сказала она волку. – Веди в казармы гвардейцев.

Скаг долго водил ее по лагерю, эльфы расположились довольно далеко. Поводок вновь одарил букетом боли, но на этот раз терпеть ее было проще.

– Птичка соскучилась по вниманию! – воскликнул знакомый голос.

Задар. Значит дошла, подумала девушка.

– Что, Кьяра пришла? – проговорил Каленгил где-то неподалеку. – Какими судьбами в наш скромный мужской мир?

Какой же звонкий у него голос, подумала она. Жаль, что в ухе кто-то действительно свил гнездо. Откуда-то издалека послышались голоса еще нескольких эльфов.

– Позволь проводить, – мурлыкнул Задар и, не дожидаясь разрешения, бесцеремонно приобнял девушку за талию.

Скаг злобно заворчал.

– Задар, ты бы поаккуратней, – фыркнула она, – а то Скаг что-нибудь тебе откусит. Это мне лорд Эйлевар велел вас не убивать, а волку никто этого не говорил, – и она одарила красноволосого обворожительной улыбкой, демонстрирую все свои острые клыки.

Тот нисколько не смутился.

– Волков бояться – девчонок не лапать, – беззаботно произнес он, не убирая шаловливой руки.

Волк зарычал, раздался вскрик, и рука-таки пропала с талии.

– Кажется, Задар больше никого не будет лапать, – фыркнул кто-то.

– Да ладно руки, – вздохнул другой эльф. – Главное, чтобы чего другого не оттяпали, иначе смысл жизни Задара самоистребится.

Этот голос был Кьяре смутно знаком. Кажется, это аметистовый, Меллот. После его реплики раздался залп смешков. Тифлингесса повернула голову в ту сторону, откуда слышала Каленгила:

– Стало любопытно, как у тебя успехи. Ну и от компании не откажусь.

– Я вижу цветные пятна, – радостно поделился зеленый, – но в остальном я как утёнок хожу с Арадривом. Он так устал от меня, что свалил на дополнительное дежурство. А ты как?

– У меня примерно также, кроме цветных пятен, – вздохнула девушка, – но у тебя тут и цветных больше.

Затем она обратилась к волку:

– Скаг, будь паинькой, я скажу, когда надо кому-нибудь что-то отгрызть.

Зверь, прекратил рычать, и раздался облегченный вздох эльфа. Вероятно, Задара.

Сказав про отгрызть, Кьяра почувствовала приступ голода.

– У вас уже был обед? – поинтересовалась она. – Так получилось, что мы с волком еще не ели.

– Мы как раз собирались пойти в столовую, – воскликнул Каленгил. – Пойдем с нами. Еды у нас много, даже волку хватит.

– Волк уже перекусил мной, – фыркнул красноволосый. – Что за ревнивый зверь!

– Не перекусил, так, на зубок попробовал, – ответила чародейка. – Скаг, не слушай его, ты отличный волк.

Она была не против поесть в компании гвардейцев. От их веселья и беззаботности на душе становилось чуть легче. Они отвели ее в столовую, усадили на скамью, дали тарелку с едой и кружку, до краев наполненную вином. Кьяра немного пригубила. Вино было хорошим, да и тушеное мясо было вкусным. Вновь послышалось рычание Скага, но об пол что-то металлически звякнуло, рык оборвался и превратился в сосредоточенное чавканье.

После очередной ложки мясного рагу, она сказала:

– А вкусно вас кормят, гораздо лучше, чем больничная еда.

– Я вот и заскучал по еде в лазарете, – мечтательно протянул зеленый. – Ты не слышала, как там Арум, Янтарь и Эрта? После снятия карантина я только и делаю, что топчусь вокруг казармы.

– Вчера спрашивала, толком без изменений, хотя чуток лучше, чем раньше. А сегодня не было возможности поинтересоваться, сама не знаю.

– Что ж, – вздохнул зеленый, – надеюсь, все мы скоро поправимся.

– Говорят, что без зрения обостряются все прочие чувства, – вновь завел свою песню Задар, – не хочешь проверить?

Раздался взрыв смеха.

– Уже проверила, врут, – серьезно ответила она.

– Не может быть, – удивился Задар. – Наверное, ты не все пробовала.

Его настойчивость была похвальной, но как объяснить ему, что он совсем не в ее вкусе, задумалась Кьяра.

– Задар, ты уже достал, – не выдержал Меллот, – надо сбагрить тебя дриадам!

Не удержавшись, девушка рассмеялась в голос.

– Ну нет, я не глупец какой! – возмутился красный.

– Конечно нет, – возразил один из эльфов, голос у него был хитрый и насмешливый. – Ты напыщенный красный индюк, которому не посчастливилось жить с благородными орлами.

Эльфы залились смехом, Кьяра улыбнулась.

– Кстати, – сказала она зеленому, – тут нам никто не запретит поиграть.

– Точно! – воскликнул тот.

Послышался глухой стук дерева, звон случайно задетых струн. Эльфы сразу зашикали на него, но зеленый ничуть не смутился. Некоторое время он настраивался, а затем заиграла веселая, но несложная мелодия. Кьяра достала дудочку. Подстроившись под мелодию, присоединилась к игре эльфа. Периодически она опрокидывала в себя немного вина, а оно все не кончалось. Видимо, эльфы заботливо подливали ей.

Каленгил начал напевать:.

 
Жил на свете эльф Задар,
У него был странный дар -
Мог достать кого угодно…
 

Он осекся:

– Джи, как дальше срифмовать?

Он перебрал струнами и вновь рассмеялся.

– Протестую! – возмутился красный. – Поешь обо мне, так пой обо всех моих талантах. А моя настойчивость – далеко не единственный.

– Какой из? – насмешливо переспросил Каленгил. – Замечательный талант – быть отшитым абсолютно всеми женщинами лагеря!

Поднялся шум. Эльфы, словно стайка птичек, перебивали друг друга, сбивались то на эльфийский, то на взрывы смеха. Неужели, они способны грустить? – подумалось Кьяре. Сейчас ей было очень комфортно, она расслабилась и получала удовольствие от общения. Хотелось напиться и на время забыть абсолютно обо всем, но вино было хоть и вкусное, но некрепкое, а ее организм отлично умел бороться с опьянением.

Задар куда-то ушел. Может быть, обиделся на подколки, но Кьяра сомневалась. К трапезе присоединилось еще несколько эльфов.

– Здравствуй, Кьяра, – произнес Элледин. – Давно не общались.

– Рада тебя слышать, – с улыбкой ответила она.

– Как ты? Узнал от Каленгила, что ты тоже заболела слепотой… Очень жаль. Надеюсь, лекарство быстро вылечит вас.

– Я тоже надеюсь, – вздохнула девушка, – но пока я словно слепой котенок. Волк везде меня водит.

– Про волка здорово придумано, – с улыбкой в голосе произнес блондин. – Зато ты отдыхаешь от работы. У нас вот работы меньше не становится, – прозвучал вздох усталости, – и чем дальше, тем меньше я верю своим глазам…

– Почему? – полюбопытствовала тифлингесса.

– Я видел много всякого. Восставших из мертвых спустя много лет – никогда. А ты встречала такое?

– Не доводилось, – удивленно ответила она.

Его голос приблизился:

– Все это не к добру. Эридан у себя? Надо бы поговорить с ним.

– Он убежал куда-то по делам, – поспешила соврать Кьяра. – Сказал, что его целый день не будет.

– Надо же, я думал… – на секунду смутился Элледин. – Хотя кто поймет этих благородных особ. Можешь передать ему, что мне надо с ним поговорить? Не хочу, чтобы он сделал что-нибудь необдуманное.

– Передам, когда увижу. Только, ты думаешь, он будет слушать?

– Выбора у меня нет, – мрачным тоном произнес золотистый. – Не важно, что наплела ему эта баньши[52]52
  Баньши – злой дух прекрасной эльфийки, которая при жизни злоупотребляла своей красотой, из-за чего получила проклятие. Очень опасная нежить, ее вопль способен мгновенно лишить сил


[Закрыть], главное, чтобы он включил здравомыслие.

Последнее он сказал тихо, почти шепотом.

– О нет, только не баньши, – пробормотала Кьяра.

Она вспомнила свою встречу с этим умертвием, и от ужаса тело покрылось гусиной кожей.

– Боишься баньши? Доводилось встречаться?

– Доводилось. Неприятные твари.

– Согласен, – ответил Элледин, – к счастью, они прикованы к своим могилам[53]53
  Баньши прикованы к местам собственной смерти и не могут отходить от них дальше, чем на пять миль


[Закрыть]. Тут же иной случай.

Вздохнув, он прервался на глоток вина. Кьяра отметила, что голос у него усталый и невеселый. Она познакомилась еще с двумя эльфами из гвардии. У Лафуса голос был с легкой хитринкой, а у Лаемара наоборот звучал, как у открытого и честного человека.

– Мне нравятся другие миры, – поделился Корлиан, – правда, посетить их не получается. Приходится утешаться книгами. Кьяра, расскажи о своей родине?

– Моя родина – не очень гостеприимное место, тебе там точно не понравится, – ответила тифлингесса. – Более того – тебе туда совсем не надо.

– Кор все о книжках, – фыркнул Лафус. – Иногда просыпаюсь от того, что он шуршит своими бумажками. Видимо, пишет мемуары. Так и назовет: «Воспоминания Черного Заучки».

– Я хотя бы умею читать, – фыркнул черноволосый.

– А я – обращаться с ножом, – усмехнулся Лафус. – Давай проверим, один на один, книга против ножа?

Корлиан пробормотал что-то неразборчивое, а Лафус уже переключился на тифлингессу:

– А ты умеешь обращаться с ножом?

– Только если надо нарезать мясо, – насмешливо ответила девушка. – Для всего остального у меня есть магия. Мериться со мной силой не советую. Нож вплавится тебе в ладонь, а мне отвечать перед лордом за испорченного гвардейца.

Тот в ответ залился смехом.

– Книги, ножи, – подключился к разговору Лаемар. – Мы же все-таки с девушкой разговариваем! Возможно даже с леди. Кьяра, ты умеешь танцевать?

Та прыснула в ответ:

– Знаешь, ты очень сильно промахнулся. Даже ножи мне ближе, чем танцы.

Какое-то время она провела при дворе, но так и не удосужилась научиться. Что за глупое занятие – танцы. Какая же скучная у богатых жизнь.

Каленгил продолжал петь и играть, эльфы шумели, периодически шутили и что-то спрашивали у Кьяры. Та и сама весело отшучивалась, но чувствовала, что уже начинает уставать. Какие же они все-таки громкие.

Наконец, большинство эльфов разошлось по своим делам, остались лишь Каленгил, Элледин и Лаемар. Последние двое собрались немного отдохнуть.

– Еще хоть один громкий, нестройный звук, Гил, и будешь ночевать с волками, – пригрозил золотистый.

– Какие вы злые, – буркнул зеленый.

Для Кьяры это был сигнал, что пора и ей идти восвояси. Кроме того появилась мысль заглянуть в лазарет, узнать, как там Эрта и драконорожденные. Попрощавшись с эльфами, она направила волка именно туда.

Дойдя до лазарета, Кьяра сразу же услышала знакомый голос. Арум!

– Да? Вам помочь? – спросил незнакомец на входе.

– Я бы хотела навестить Арума.

Взяв за руку, ее повели куда-то внутрь.

– Арум, к вам посетитель.

– Кьяра! Рад тебя видеть, – голос драконида прозвучал прямо напротив нее. – Я слышал, что случилось, но рад, что ты передвигаешься по лагерю самостоятельно.

– Я тоже рада, что ты пришел в себя, – улыбнулась тифлингесса. – Ну, мне выдали моего волка и сделали из него поводыря. Он очень умный.

– Я давно пришел в себя, но все еще путаюсь мыслями… – пожаловался драколюд. – Колдовать вообще не могу, не получается… Но Янтарю досталось больше. Он совсем не может говорить осмысленно. Как будто мы местами поменялись, и теперь старший брат – я.

Девушка услышала его беззлобный смешок.

– Хотя бы уже реагирует, – сказала она. – Вы тогда вообще не реагировали ни на что.

– Это воспаление разума, – объяснил Арум. – Неприятная болезнь. Честно говоря, это первый раз, когда я вообще чем-то болею.

– Понимаю, сама такая. А Эрта как?

– Сегодня плохо, – очень серьезным тоном проговорил жрец, – и Эридан запропастился очень неудачно.

– Если встречу, что передать? – грустно спросила девушка.

– Чтобы он вернулся в лазарет. Он сейчас единственный, кто способен на возрождение. Я ничего не могу, Янтарь и подавно. Понимаю, у него помимо этого много дел, но я знаю, что Эрта важна для него.

– Настолько плохо?

– Да. Ей было лучше, когда он ушел, но за ночь ее силы истощились.

– Хотя бы ты идёшь на поправку, – грустно вздохнула Кьяра. – Это уже что-то. Ладно, не буду тебя больше отвлекать.

– Ты тоже поправляйся, – ответил Арум.

– Стараюсь, – тихо сказала она на прощание.

Шепнув волку, чтобы довел ее до шатра, погрузилась в грустные мысли о состоянии Эрты.

Там она наткнулась на новый стол, овальный по форме.

– Надеюсь, больше тебя не будут пугать, – произнесла Кьяра, наглаживая мех волка. – Хорошо прогулялись, спасибо.

Скаг, радостный от похвалы, облизал ее лицо, да так активно, что тифлингессе пришлось придержать повязку. Она посмотрела на ширму, отделяющую комнату Эридана. Нужно было его разбудить, но он был очень злым, усталым и расстроенным, когда укладывался. Кто знает, как он поведет себя, если не успеет как следует отдохнуть. Кьяра подошла к ширме чуть ближе. Отчетливо ощущался запах серы, битого камня и затхлого болота, который принес эльф сегодня утром. Слышалось его спокойное дыхание. Покрутившись еще немного вокруг ширмы, все-таки не решилась разбудить. Села на кресло в основном зале.

По полу зацокали когти, волк начал что-то шумно обнюхивать и катать по полу. В шатер вошел Лиам.

– Не желаете ли чаю? – спросил он.

– Не откажусь, – ответила Кьяра. – Лиам, а что там нашел волк?

– Наверное, какой-то очередной обломок. Пришлось довольно много убрать.

Он сделал несколько шагов в сторону Скага.

– А, нет, какой-то футляр.

Тифлингесса поспешила отобрать у волка странный предмет. Наощупь это была маленькая картонная коробочка квадратной формы. Девушка потрясла ее, и внутри отчетливо послышался стук о стенки. Какой-то маленький предмет. Она убрала это в сумку.

– Лиам, скажи, сколько примерно времени прошло с момента, как я ушла? – спросила она. – Он ел что-нибудь?

Она кивнула в сторону ширмы.

– Часа два, точно не скажу, был занят, – ответил денщик, наливая чай. – Он как ушел к себе, так и не выходил. Я устал уже всех от шатра разворачивать.

– Догадываюсь. Ещё часа два нужно дать ему отдохнуть, потом попробую разбудить.

– Он просил его не беспокоить, – осторожно напомнил Лиам. – Может разозлиться на вас.

– Знаю. Я уже привыкла, – с грустью ответила Кьяра. – Лиам, если есть возможность, приготовь ту траву, которая ему так понравилась… Может это его немного порадует.

– Папоротник? Хорошая идея, займусь этим сейчас же и постараюсь успеть.

Он оставил на столе ароматные лепешки, вазочку плодового конфитюра и отправился на кухню. Быстро выпив чай и поев, девушка отправила волка дежурить в лазарет на тот случай, если с Эртой все-таки что-нибудь случится. Кьяра попыталась простыми словами объяснить, что от него требовалось: прибежать в шатер, если услышит, что Эрте плохо. Девушка очень надеялась, что зверь все-таки понял ее. Он убежал, а Кьяра села на пороге шатра, чтобы разворачивать любых посетителей. Было удивительно тихо.

Через некоторое время она услышала шаги в шатре и облегченно вздохнула. Будить не потребовалось. Зайдя внутрь, девушка услышала, как эльф ходит по залу, плещет водой в умывальнике.

– Эридан, я отобрала у волка какой-то футляр, – произнесла она. – Наверное, это твое. Я не открывала, но позволь сделать это вместо тебя.

Тифлингесса достала из сумки коробочку.

– Футляр? – удивленно спросил он. – Ничего не храню в футлярах. Покажи.

Девушка самостоятельно приоткрыла крышку и протянула эльфу, чтобы тот хорошенько разглядел предмет. Открывая, напряглась, ожидая ловушек, но все обошлось.

– Да, это мне, – сказал Эридан, взяв футляр из рук девушки.

– Напоминание из прошлого?

– Нет. Это из Нижнего Мира.

На лице Кьяры отразилось удивление.

– Интересно, что же тебе такого могли вручить? – полюбопытствовала она.

– Ничего хорошего, – устало ответил эльф, – но это никому, кроме меня, трогать нельзя. Так что хорошо, что не прикасалась.

Паладин зашипел от боли. Чародейка хотела поинтересоваться, что это все-таки за предмет и почему ему больно, но сдержалась.

– Элледин, хотел с тобой поговорить, – сказала она вместо этого.

– Я знаю, о чем… Догадываюсь… но если увидишь его, скажи, чтобы не волновался. Я прогнал ее и не буду вести с ней никаких дел.

– Арум очень ждёт тебя в лазарете, он по-прежнему не может колдовать. Янтарь не разговаривает. Эрта ослабла, но если срочно понадобится возрождение, прибежит Скаг.

Повисло тягостное молчание. Кьяра физически почувствовала напряжение, передавшееся от эльфа.

– Лиам готовит ваш любимый папоротник, – поспешила она разрядить обстановку, – уже скоро должен быть готов. Пока можно не торопиться, но, к сожалению, без тебя в лазарете действительно не обойтись.

– Не ожидал такого внимания.

В голосе Эридана отчетливо послышалась улыбка. Кажется, пронесло, и над тучками показалось солнце.

– Ты тоже не железный, – пожала плечами тифлингесса, – хоть так порадовать тебя.

– Ты бываешь удивительно доброй, – произнес он необычайно бархатистым голосом.

Кьяра почувствовала, как он провел ладонью по ее волосам, а затем по плечу, и вздрогнула от неожиданности.

Эльф отдернул руку:

– Извини. Напугал тебя.

– Немного, – пробормотала тифлингесса, почувствовав, как к ее щекам прилила кровь.

– Иногда я могу быть доброй, – произнесла она, – а иногда – очень злой и вредной, но обещаю быть честной.

Девушка почувствовала его ладонь на своей щеке. Твердые пальцы слегка коснулись кожи, словно не желая повредить ее.

– Сложно хранить такие обещания… – очень тихо произнес Эридан.

– Как и вам. Это не лучшая идея сейчас.

Тифлингесса отступила на шаг, и рука исчезла с ее щеки.

Немного помедлив, эльф молчаливо отошел в сторону стола. Скрипнуло отодвигаемое кресло.

– Если кто-то придет к шатру, вас также ни для кого нет? – поинтересовалась Кьяра.

Паладин немного подумал.

– Пусть приходят, – сказал он, – я отдохнул и снова могу работать.

Сдержанно кивнув, тифлингесса вышла на улицу, чтобы распорядиться о еде. Через несколько минут Лиам начал накрывать на стол. По шатру разнеслись сладостные ароматы. Девушка была сыта. Она поспешила скрыться за своей ширмой.

Прилегла на кровать, и разум сразу заполонили мысли. Почему я его остановила? – подумала она. Он сам потянулся к ней. Достаточно было одного движения, одного жеста или слова с ее стороны, и можно было упаковывать. Покоренный зверь все еще опасен, но, в отличие от дикого, управляем. Наверное, и правда решила быть честной.

Наслаждаясь вкусом папоротника, Эридан и сам думал о том, что произошло. Забота была очень приятной, особенно сейчас, когда усталость и напряжение накопились, словно снежный ком, но дело было далеко не в ней. Услышав от Кьяры обещание быть честной, он растаял, потому что это было именно то, чего он желал. Даже если это был секундный самообман.

После еды он немного потренировался с мечом, затем пришел Неоир подогнать его новые доспехи. До Кьяры доносились разговоры на эльфийском, звяканье брони, иногда – брань Эридана. Кажется, приходило несколько людей. Разговоры. Шаги.

Спустя какое-то время Кьяра решила проведать Арума и Скага. Проскользнув мимо Эридана, обернулась лютоволком и поспешила к лазарету, ориентируясь на запах, что получилось у нее почти без проблем. Пару раз она сталкивалась с препятствиями, но обошлось без крупных происшествий. У входа шатер она приняла прежний облик. Скаг кинулся радостно встречать ее. Похвалив питомца, девушка вошла под полог.

В лазарете слышалась суета, беготня и множество голосов. Спустя несколько секунд дезориентации она услышала голос Арума:

– Кажется, у нас сейчас наступит ситуация, когда Эридан сильно понадобится.

– Поясни, чтобы было проще его уговорить.

– Скажи, что это Эрта, и никаких уговоров не потребуется!

Услышав это тифлингессе без промедления метнулась к выходу, запрыгнула на волка, скомандовав:

– Скаг, надо в шатёр. Быстро.

Волк мгновенно рванул вперед, вздымая лапами комки снега. Он замер у входа, девушка вбежала внутрь. Она услышала, как Эридан осекся на полуслове. Видимо, с кем-то разговаривал.

– Господин, простите, что вторгаюсь в вашу беседу, – быстро проговорила Кьяра. – Вы очень нужны.

– Да? В лазарете?

Девушка коротко кивнула. Этого оказалось достаточно, чтобы паладин сорвался с места, пронесся мимо нее и выбежал из шатра. Кьяра вздохнула с облегчением. Разговор был недолгим, он быстро добежит и, разумеется, успеет. Все будет хорошо.

Подойдя к палатке Лиама, тифлингесса попросила у него еды для волка. Денщик куда-то удалился, но через несколько минут приволок что-то увесистое. Волк радостно приступил к трапезе.

– Спасибо, Лиам, – улыбнулась она, – у тебя теперь забот, не о двух, а о трёх привередах, хотя ему угодить проще всего.

– Привереда тут только один, – тихо ответил денщик, и Кьяра не сдержала еще одной улыбки.

– Скаг, потом возвращайся в шатёр, спать. А может ещё прогуляемся, – обратилась она к волку, и пошла к себе.

Войдя, осторожно прислушалась. Ей показалось, что эльф с кем-то разговаривал, но сейчас в шатре было пусто. Затем она вспомнила о камнях послания, через которые Эридан мог общаться с кем-то, кто далеко от него. Спустя еще несколько минут напряженной ходьбы по шатру, тифлингесса, наконец, расслабилась. Сделала небольшую разминку, чтобы разогреть тело и пальцы. Когда пришел волк, то снова принялась учить его командам на инфернальном. На этот раз у нее наметился прогресс. Скаг усвоил, что не надо нападать без команды, и как повалить и прижать противника. На этом она решила пока закончить с дрессурой.

Достав дудочку, Кьяра немного поразвлекала себя игрой. Услышав музыку, волк разыгрался и вновь повалил ее ширму. В шутку поругав его и получив порцию волчих поцелуев, после веселой кутерьмы на полу, все-таки подняла злополучную ширму.

Шло время. Эльф не возвращался, и тифлингесса пришла к выводу, что не стоит ждать его до утра. Ей самой уже сильно хотелось спать. Умывшись, девушка с радостью обнаружила, что видит размытые пятна. Все-таки лекарство работало, хоть и очень медленно. Она нанесла мазь и решила не заматывать глаза повязкой. Пятна гораздо лучше полной темноты. Девушка забылась сном.