Текст книги "Кружки любви (ЛП)"

Автор книги: Норма Джин Карлссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Не могу.

– Боже, к чему такая спешка, – фыркает Джордан, плюхаясь на стул с другой стороны деревянного стола.

– Снаружи мороз. Люди всегда заходят внутрь, когда снаружи холодно, – замечаю я, расставляя маффины и тыквенные пироги по полкам.

Это был просто сумасшедший день, причем с самого утра. Обычно мы с Джорданом, в общем-то, неплохо справляемся со всем и сами, но сегодня я начала подумывать о том, чтобы позвонить Беверли или Арлин.

Они работают по воскресеньям, и поэтому у нас с Джорданом выдается выходной. Я всё так же прихожу сюда и пеку, но потом могу вернуться домой и наслаждаться свободным днём. Выходные я провожу обычно с Джорданом. Но раньше я старалась провести это время с Адамом. Он обожал воскресенья. Я всегда думала, что это потому, что мы были вместе, но сейчас я догадываюсь, что причина была в том, что он мог провести ночь с другой женщиной. Я никогда не оставалась с ним на ночь, так как мне приходилось вставать ни свет, ни заря, чтобы идти готовить, а Адам не любил, когда его рано будят. Во всяком случае, он так утверждал.

Я оттесняю эти мрачные мысли и натянуто улыбаюсь. Нет смысла думать о нём и о том, что у нас было. Теперь всё кончено.

– Так ты собираешься объяснить мне, что это вчера было? – спрашиваю я, изогнув бровь.

Джордан избегает любого вопроса о том, откуда он знает Калеба. Я спрашивала его уже раз двести, и каждый раз он меняет тему или находит отговорки. Но сейчас я его поймала.

– Эм, это долгая история. Ты же знаешь моего старика. Я познакомился с Калебом через него. Я не буду пересказывать тебе эту чертовщину, поэтому сотри это печальное выражение со своего лица. Ты мой лучший друг, и ты слишком хорошо меня знаешь, – с раздражением рычит он.

Я знаю, что отец Джордана состоял в байкерском клубе и был убит. Джордан нашёл его, и это наложило свой отпечаток. Больше я ничего не знала. Джордан не любит говорить об этом, и я не принуждаю его к откровенности.

– Так, Калеб член клуба "Хаос"? – тихо спрашиваю я.

Прошлым вечером я проговорила с Дженной где-то пятьдесят минут. Она сказала, что в порядке и ещё пять минут извинялась за причинённые неудобства, когда я убедила её, что это не проблема, она почувствовала себя немного легче. Также мы говорили о её работе моделью и поступлении в колледж в этом году. Мы не обсуждали Калеба. Но, возможно, нам стоило.

– Он президент МК" Хаос".

Я киваю.

– Я хочу выйти покурить. Справишься одна?

– Конечно, иди, – фыркаю я.

Я ненавижу, когда Джордан курит, и глупая ухмылка на его лице говорит мне о том, что он знает это. Парень обходит стол и сжимает меня в объятьях, прежде чем крепко поцеловать мои волосы.

– К чему это было? – спрашиваю я, когда он меня отпускает.

– Я что, не могу тебя обнять?

– Ты знаешь, что всегда можешь обнять меня, Джордан.

– Чёрт, конечно, могу. Ты – моя девочка, – парирует он, лениво улыбаясь и направляясь на улицу.

Я выхожу из кухни, на ходу придерживая два лотка лакомств, но оборачиваюсь на звон колокольчика и вижу Дженну, легкой походкой заходящую в магазин. Сегодня она выглядит лучше, её щёки порозовели. Девушка выглядит счастливой.

– Привет, дорогая, – говорю я. – Дай мне поставить это, и я помогу тебе.

Она посылает мне широкую ослепительную улыбку, и я отвечаю ей тем же. Я успеваю заметить её ноутбук и несколько книг рядом со стойкой. Потом она встречается со мной на кассе, когда я заканчиваю заполнять витрину.

– Капуччино?

– Ага.

– Неплохо выглядишь, Дженна. Лучше, чем вчера, – замечаю я.

– Я хорошо провела ночь, – отвечает она, заливаясь краской.

– С Калебом? – спрашиваю я, приподнимая одну бровь.

Она хихикает и кивает.

– Я рада за тебя, дорогая.

Я поворачиваюсь, чтобы приготовить ей напиток. Она получает рисунок тюльпана на пене, цветущий любовью.

– Не думаю, что ты на самом деле радуешься за меня и Калеба, – шепчет она, чтобы нас не услышали посторонние.

– Почему?

– Вчера было не похоже, что он тебе понравился.

– Ты была напугана, и я хотела защитить тебя. Я не знаю Калеба. Если с ним ты счастлива и в безопасности, я не буду осуждать, – уточняю я.

Мне плевать, что он президент МК "Хаос". Моя мать учила меня не судить других, и я не буду этого делать. Я стараюсь сначала узнать человека лучше, а потом уже решать, как к нему относиться. Я знаю, что Джордан был связан с МК, до того как мы повстречались. Он начал работать со мной через месяц после того, как его отец был убит. Нас связывают наши потери. Джордан не идеален, но он добр ко мне. Он всегда относится ко мне с любовью и вниманием. Может, мне стоило бы переживать, что и у него есть тёмная сторона? Но он готов пойти на что угодно для людей, которых любит. Возможно, я должна переживать или сомневаться в нем, но не буду.

Судя по румянцу Дженны, я думаю, что Калеб заботится о ней. И, возможно, он даже подарил ей парочку сумасшедших оргазмов. Как я могу на такое сердиться?

– Я думаю, что ты самая милая девушка из тех, кого мне довелось повстречать. А я видела много женщин, – дружелюбно замечает она, сжимая мою ладонь.

– Спасибо, Дженна, – искренне отвечаю я.

Она берёт свой капуччино и садится заниматься, в то время как я обслуживаю нескольких клиентов. Джордан возвращается со своего перерыва и помогает мне в час-пик. Это время – просто сплошная суматоха. У нас заканчивается тыквенный пирог, к разочарованию многих. Сегодня я испекла вдвое больше, чем вчера, а завтра, похоже, мне придется сделать в три раза больше.

– Посиди немного, отдохни. Я сам обслужу, – говорит Джордан, прогоняя меня.

Я обхожу прилавок и присаживаюсь напротив Дженны.

Я наблюдаю за Гарретом, вышедшим из своего магазина и сидящим на скамеечке. Мимо проходит пожилая женщина и спотыкается. Он поддерживает её рукой. Между ними происходит краткий разговор, женщина улыбается. Гаррет указывает вниз на магазин пряжи, и она кивает. Он подхватывает её сумки, направляясь за ней к месту назначения.

Я не могу расслышать ни слова из того, что он говорит, но он так внимателен с этой женщиной. Заметно, что это очень приятно для нее. И как только можно не упасть в обморок рядом с Гарретом Шарпом?

Я снова перевожу взгляд на Дженну, которая лихорадочно печатает.

– Давай, расскажи мне о Калебе, – прошу я её, когда она закрывает ноутбук, чтобы поболтать со мной.

– Наш разговор будет длиться бесконечно, – отвечает девушка с улыбкой, давая мне знать тем самым, что это милая история. – Мы встретились где-то полгода назад, и с тех пор он добивался меня. Вчера ночью я сдалась. Калеб меня так... возбуждает. Это так пугающе и захватывающе.

– Он настойчивый.

– О, да. Он такой, – посмеивается она. – Это еще мягко сказано.

– Ты собираешься с ним увидеться еще?

– Его не будет в городе в течении недели, что даже лучше, так как у меня сейчас зимняя сессия. Хотя я увижусь с ним, когда он вернётся. Ну, а ты? Встречаешься с кем-нибудь?

– Я порвала с моим парнем три месяца назад, – честно отвечаю я.

– Он настолько плохой?

– Ну, не хороший, это точно. Потому что Адам переспал с половиной города. Я поймала его с поличным. А сейчас он задался целью вернуть наши отношения.

– Вот придурок.

– Кажется, этот титул принадлежит ему по праву.

Мы обе хихикаем.

– Он – идиот, Эмили. Я знаю тебя один день и могу на тебя положиться. Любой парень будет счастлив, если ты будешь с ним. Если он упустил этот шанс. К черту его!

Я чокаюсь своим стаканом с минералкой с ее кружкой. Я знаю, что заслуживаю большего, чем Адам мог бы мне дать. Но мне до сих пор больно. Его предательство оставило глубокий след, и будет не так-то просто это забыть. Но я забуду.

Я сижу с Дженной и болтаю об Осеннем фестивале, университете и магазине, пока не начинается другая смена. Я и Джордан заняты, пока не остаётся десять минут до закрытия магазина. Дженна начинает собирать вещи, чтобы уйти.

– Ты припарковалась на стоянке? – спрашиваю я, закрывая меню, в то время как Джордан заворачивает три маффина, которые мы решили взять домой на ужин.

– Ага.

– Я спущусь с тобой, если ты подождёшь пару минут, пока я закроюсь.

– Ладно, – отвечает она, широко улыбаясь.

Я обнимаю Джордана, прежде чем он выходит в заднюю дверь. Сегодня он приехал на своём Харлее, и как всегда припарковался позади магазина. Парень хорошо смотрится на мотоцикле. Он мой лучший друг, и только, но я не могу не отметить, как горячо он выглядит в кожаной куртке на сидении мотоцикла.

Мы с Дженной выходим через главный вход. Когда я закрываю дверь, мы двигаемся по тротуару, болтая и смеясь, пока не замечаем Сару, вышедшую из магазина Гаррета. Она останавливает взгляд на нас, и я понимаю, что у нас проблемы.

– Дерьмо, – шиплю я.

– Что? – спрашивает Дженна, оглядываясь в поисках того, что меня обеспокоило.

Должно быть, она замечает Сару, так как все ее тело вдруг выпрямляется и становится чуть выше, когда Сара направляется к нам. Мы продолжаем двигаться, но становится ясно, что она собирается подойти к нам.

– Кто это с тобой, Эмили? – спрашивает Сара на расстоянии пятнадцати шагов, поднимаясь по лестнице, чтобы перехватить нас.

Я решаю покончить с этим. Сара останавливается перед нами, перекидывая волосы через плечо и улыбаясь фальшивой улыбкой

– Сара, это Дженна Карсон. Дженна, это Сара. Она владелица "Шьем на заказ".

Я говорю довольно любезно. Дженна пожимает ладонь Сары, прежде чем засунуть руку в карман.

– Вы должны зайти в мой магазин. Ваша фигура идеально подходит для наших дизайнерских вещей, что мы шьем.

В её голосе и выражении лица проглядывает презрение ко мне. Очевидно, что у меня совсем не модельная внешность. Но у меня фигура матери, и мне это нравится. У меня такие же формы, как у неё, и я отказываюсь думать о них плохо.

– Мне не нужно покупать дизайнерскую одежду. Если мне нужно что-то от дизайнера, который мне нравится, я могу ему позвонить, – пренебрежительно говорит Дженна, и мне хочется рассмеяться Саре в лицо.

На мгновение Сара выглядит ошеломленной, и я уже думаю, что мы победили, пока её губы не расползаются в отвратительной улыбочке.

– Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, мы открыты каждый день, кроме воскресенья. Я как раз говорила Гаррету, что мы должны сходить куда-нибудь вместе в субботу вечером, ведь ни один из нас в воскресенье не работает. Он позвал меня на ужин, но, знаете, я хочу вытащить его на танцпол.

– Я не знаю его, – отвечает Дженна, тогда как в моём желудке всё переворачивается. Это не должно быть так, но всё же, это происходит.

– Он владеет "Мебельным магазином Шарпа", – говорит Сара, указывая большим пальцем в сторону магазина за своей спиной. – Мы встречаемся. Если вы никогда не видели его, то просто обязаны это сделать. За него можно умереть.

– Хороошооооо, – тянет слово Дженна, смотря на меня широко распахнутыми глазами. Я снова чуть ли не смеюсь.

– Ты больше не думала о новом имидже, Эмили? – с самодовольным видом спрашивает Сара.

– А что не так у нее с имиджем? – Дженна обращается ко мне, но Сара отвечает за меня.

– "Шьем на заказ" разыгрывает подбор нового образа в честь Осеннего фестиваля. Я сказала Эмили, что она должна поучаствовать. Мы могли бы изменить ее неряшливый вид. Это было бы весьма мило с её стороны приложить хоть немного усилий.

Я не знала Дженну, но я видела внутреннюю борьбу, бушующую в девушке рядом со мной, пока она не вырвалась наружу, просто шокировав меня.

– Это чёртова шутка, верно? Ты считаешь, ей нужна смена имиджа? А на себя ты смотрела? У тебя есть зеркало? Потаскушки и то лучше выглядят, чем ты. Тебе стоит поучаствовать в твоем собственном конкурсе самой, потому что помощь нужна тебе. Я бы начала с удаления тонны макияжа и фальшивых ресниц порно-звезды. Чёрт, я помогу тебе. Зайди как-нибудь ко мне, и я передам тебя в нужные руки.

Полнейшее унижение.

Рот Сары отрылся как у рыбы. Это выглядит отвратительно, и я изо всех сил пытаюсь не рассмеяться.

– Стерва! – вопит Сара и замахивается, как будто собирается дать пощечину Дженне.

– Только тронь меня, и я надеру твою чёртову задницу. Ты явно недооцениваешь образ модели. У меня два старших брата, так что я знаю, как правильно выбивать дерьмо, – рявкает Дженна.

– Сара! – гремит глубокий голос Гаррета с порога его магазина.

Мы все оборачиваемся на него, он хмуро смотрит в нашу сторону, сложив руки на груди. Сейчас нас подслушивает вся улица, хотя раньше обращали внимание только те, что поближе.

– Я нужна моему мужчине, – самонадеянно заявляет Сара. – Спасибо за совет, но, видно, Гаррету нравится прикид шлюшки.

Она снова откидывает волосы и спешит прямиком к Гаррету. Я смотрю на него, пока она преодолевает расстояние, разделявшее их. Его взгляд остаётся прикован ко мне, даже когда он берёт Сару под руку и тянет. Затем они разворачиваются и исчезают в его магазине.

– Что. За. Тварь, – выдыхает Дженна, когда мы продолжаем двигаться дальше. – Не слушай её, Эм. Ты великолепна, а она – ужасна как мерзкий тролль.

Мы обе тихонько хихикаем.

– А Гаррет горяч!

– Что есть, то есть, – соглашаюсь я, когда мы добираемся до моей машины.

– Хотя, очевидно, что он идиот, если встречается с ней, – заключает она.

– Я думаю, она спала с Адамом, – тихо признаюсь я.

– С твоим бывшим?

Я киваю.

– Я должна была ударить её.

– Не стоит, в конце концов, это его вина, но мне всё ещё неприятно думать, что он целовал меня после того, как был с ней, – произношу я с дрожью в голосе.

– У вас был секс?

При этом вопросе я сбиваюсь с шага.

– Чёрт! Прости. Это был неприличный вопрос, – говорит Дженна, заключая меня в крепкие объятия.

– У нас никогда не было секса с Адамом. Поэтому он изменял, – бормочу я в её шарф Burberry (прим. Burberry – британская компания, производитель одежды, аксессуаров и парфюмерии класса люкс).

– Никогда? – переспрашивает она, отпуская меня.

– Не-а. Где-то глубоко в душе я знала, что он не был мне верен. Мой разум отвергал это, но тело знало.

– Твоя задница как гребаный медиум. Это удивительно, – фыркает девушка, и мы обе начинаем хихикать.

Она мне нравится. Вчера Дженна казалась робкой и скованной, но эта Дженна нравится мне гораздо больше.

– Посмотри на лобовое стекло, – замечает Дженна, когда мы перестаём смеяться.

Вот дерьмо.

Я разрываю бумажку, зная, что это от Адама.

"Пожалуйста, позвони мне, Эм. Я скучаю по тебе. Я люблю тебя.

Твой Адам"

– А он настойчив, – замечает Дженна, как я ранее сказала о Калебе.

– Он не Калеб, – раздражённо отвечаю я, запихивая записку в карман.

– Черт побери, если Калеб обманет меня, его яйца окажутся в мясорубке.

– У меня нет мясорубки.

Теперь мы снова смеёмся.

– Мне надо бежать. Поздние занятия. Мы увидимся завтра, – говорит Дженна, снова обнимая меня. Она любит обнимашки. Мне нравятся люди, которым нравятся обнимашки.

– Удачных занятий, дорогая.

– Когда приеду домой, поищу мясорубку, – шутит она, идя к своей машине. Это крошечный красный BMW, прекрасно соответствующий её забавному характеру.

Я скольжу в свой Mini, когда Дженна, просигналив, исчезает. Я еду вниз по Крест-стрит, когда Сара выходит из магазина Гаррета. На её лице шаловливая улыбка, когда она двигается вдоль улицы. Гаррет Шарп абсолютно не представляет, что он получил в её лице. Я испытываю непреодолимое желание предупредить его, когда направляюсь прямо к продуктовому магазину. Впрочем, его личная жизнь меня не касается. Возможно, он видит в ней что-то, чего я не вижу. Я надеюсь, что да, потому что всё, что я вижу, смотря в карие глаза Сары, это злорадное ехидство.

Когда я выуживаю сумки для покупок из багажника, мои мысли вертятся вокруг Адама. Почему он так стремится вернуть меня обратно? Я никак не могу его понять. Он не был мной доволен. Это логично думать, что он был бы рад свободе. Я в недоумении от того, как он себя ведет, когда получил ее.

Адам управляет собственной строительной фирмой, которая строит роскошные особняки по всему Западному побережью. Он родом из богатой, хорошо известной семьи. Вращается в высших кругах. Он может заполучить любую женщину. Я не понимаю, зачем ему я?

Я продолжаю думать об Адаме, наполняя тележку. Закупать еду лишь для себя тоскливо. Лучше я сосредоточусь на нём, чем на одиночестве, которое начинаю чувствовать.

Мы серьёзно поругались за два дня до того, как я поймала его на измене. Адам утверждал, что это было время, чтобы поговорить о нашем будущем. Также он сказал мне, что пора продать «Кофе и Пирожные Эмили». Адам сказал мне, что магазин может продолжать принадлежать мне, но я должна нанять менеджера и пекаря, так, чтобы я смогла отойти и заниматься больше нашей жизнью. Но он был в моём магазине всего лишь дважды!

Когда я думаю об этом, я понимаю, что он знал меня не лучше, чем я его. Два года вместе, и Адам абсолютно не представлял, что я никогда не оставлю свой магазин. Конечно, в конце концов, мне придётся решиться на определенные часы работы в магазине. Я хочу семью, детей. Я очень хочу детей. Но сейчас мой график не позволяет этого. Но я смогу решить этот вопрос гибко, когда придет время. Я хочу быть такой же матерью, какой была моя, участливой и внимательной.

Адам не говорил вообще ни о каком будущем. Он просто эгоистично хотел, чтобы я постоянно находилась рядом с ним. Готовила ему ужин, ходила вместе с ним на его общественные мероприятия, путешествовала вместе с ним. Адам не хотел строить со мной жизнь. Он хотел, чтобы я соответствовала тем рамкам, которые он создал для женщины. Чтобы я совершенно не заботилась ни о чем, кроме внешности и соответствующего поведения.

Иногда я задаюсь вопросом, как я с ним связалась. Но когда я об этом думаю, то понимаю, что это было легко. Вначале он был таким очаровательным. Таким милым. Было много ухаживаний. Цветы, шоколад, романтические свидания, драгоценности. Всё это было замечательно, но я запала на Адама именно потому, что мы могли говорить часами. Он мог заставить меня смеяться и плакать одновременно. Между нами никогда не было неловкого молчания. С того самого момента, как я встретила его, мне было комфортно.

Комфортно.

Не горячо, беспокойно или страстно, просто комфортно. Это было не так, как я представляла себе влюблённость. Я не идиотка. Я знаю, что любовь, это не то, что накрывает тебя с головой и забирает у тебя каждый момент вечности. Это бы задушило меня. Но когда Адам уезжал, я не чувствовала острого желания быть рядом с ним. Я редко оставалась у него, опять же из-за графика работы и необходимости печь в магазине. И я нормально спала у себя в одиночестве. Я не скучала по Адаму. Ты скучаешь по человеку, которого любишь, когда вы не вместе. Это менее всего походило на то, что я чувствовала. Я хотела, чтобы по мне тоже скучали. Адам не скучал по мне. Он заменил меня.

Я наполняю мою тележку продуктами на неделю. Осенний фестиваль начнется уже через два дня, поэтому магазин красиво украшен. Люди делают покупки, чтобы печь и готовить для участия в лотерее. Я стою в длиннющей очереди, просматривая журналы, пока кончики волос, касающиеся моей шеи, не приподнимаются.

Я верчу головой по сторонам и замечаю Гаррета, выходящего из своего магазина. Он не может меня видеть с того места, где он стоит, поэтому я быстро присаживаюсь на корточки. Почему я это делаю? Не знаю, но все же делаю.

– Вы в порядке? – спрашивает пожилой джентльмен впереди меня, когда я опускаюсь на колени.

– Я в порядке. Просто... уронила... Я просто уронила линзу!

Я притворяюсь, будто ищу, заглядывая за края стенда. Я могу видеть ботинки Гаррета, привлекающие моё внимание. Дерьмо! Я пододвигаю тележку, врезаясь в мужчину, который стоит впереди меня.

– Вы уверены, что она здесь? – неуверенно спрашивает он.

– Ага.

Я двигаю тележку таким образом, чтобы иметь возможность заглянуть под неё, пока она меня скрывает. Почему я прячусь? Я прячусь от Адама, потому что мне надоело постоянно вести один и тот же разговор. Я больше не могу делать этого. А от Гаррета я прячусь, потому что я просто-напросто ненормальная!

Передо мной появляются огромные ботинки Гаррета, и я понимаю, что он прекрасно видит меня. Меня рассекретили, но я упрямо продолжаю сидеть на корточках.

– Эмили, – в его голосе раздается грубый приказ. Он не ставит под сомненье то, что я делаю. Он говорит мне своим жестким голосом, что точно знает, что я делаю. Гаррет сводит меня с ума одним лишь словом. Как у него это получается?

– Нашла! – громко заявляю я, рывком поднимаясь на ноги.

Обеспокоенный пожилой мужчина наблюдает за Гарретом и смотрит на меня удивлёнными бледно-голубыми глазами, которые скрыты под густыми седыми бровями.

– У вас все в порядке, милая леди? – спрашивает он, глядя на огромного парня, что ждет меня.

– Да. Спасибо.

Я обхожу вокруг тележки и останавливаюсь перед Гарретом. Я поднимаю голову, чтобы встретиться с его тёмно-карими глазами.

– Прячешься, – фыркает он.

– Я не пряталась, – парирую я. – Я просто уронила свои линзы.

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Нет, пряталась я, или нет, я не уронила линзы?

– Эмили, – со вздохом говорит он, потирая свою небритую челюсть.

– Ладно, – сдаюсь я, смотря в его глаза, которые в данный момент становятся близки к голубому оттенку. – Я пряталась. Не знаю почему, если это как-то улучшит дело. Я пряталась от Адама, потому что я не могу иметь дело с... со всем... этим, – я размахиваю руками для большего эффекта. – Я пряталась от тебя, потому что я сумасшедшая. Или, по крайней мере, я так чувствовала себя, стоя на коленях за тележкой и заставляя нервничать этого хорошего человека, – я киваю в сторону пожилого мужчины. – Ты не Адам, и я не боюсь тебя. Но я видела тебя, и ты так просто был... там, и я повела себя как душевнобольная. И сейчас я несу бессвязный бред…

Я зажимаю рот ладонью, чтоб остановить этот поток слов. Что со мной не так? Уголки полных губ Гаррета чуть движутся, но он не улыбается. Он кивает на что-то позади меня, и я, обернувшись, вижу ожидающую меня кассиршу. Я даже ещё не разгрузила свою тележку на конвейерную ленту.

– Извините! – я поспешно начинаю укладывать продукты на ленту, пока тёплая ладонь Гаррета не ложится мне на талию. Меня пронзает дрожь.

Он на миг замирает, потом обходит меня и разгружает мою тележку. Я до сих пор поражена тем обжигающим теплом, охватившим мою кожу от его прикосновения.

– Я сам. Прекрати, не разгружай свою тележку как сумасшедшая.

Всё это ему не нравится. Взгляд Гаррета упирается в меня, как бы говоря, что «я сделаю это, и ты мне позволишь. Успокойся». Он даже не фыркает, чтобы заставить меня делать то, что ему надо.

Мальчик-подросток, очень долго расфасовывает мои продукты по пакетам, так как, не отрываясь, смотрит на Гаррета. В его тёмно-зелёных глазах какая-то смесь страха и удивления. Это заставляет меня улыбнуться. Я тоже не могу оторвать взгляд от Гаррета, но я не чувствую страха. Нет, я чувствую опьянение. Он завладевает ситуацией и пространством, даже не прикладывая усилий. Само его присутствие требует обратить на него внимание. Так что, я делаю именно это. Пока не слышу, как женщина на кассе окликает меня.

Я отрываюсь от Гаррета, когда его рука скользит в задний карман. Я не смотрю на его идеальную задницу. Нет, нет. Хотя очень хочется.

– Не глупи, – говорю я, опуская свою руку поверх его, пока он не успел заплатить. Я смотрю на небольшой экран кассы, на сумму, которую должна заплатить, а затем начинаю рыться в своей огромной сумке. Я должна отпустить Гаррета, чтобы хорошо поразмыслить над происходящим. Я опять задерживаю очередь. Это всё Гаррет! Обычно я мастерски справляюсь со всем. Продукты загружены, карточка приготовлена, сумки собраны... в этом я хороша. А сейчас из-за Гаррета вместо мозгов у меня расклеенная каша.

Я вижу, как его большая ладонь протягивает деньги вперёд, и кричу.

– Не надо!

Я встречаю удивленный взгляд Шерри за кассой (все-таки бейджи – отличное изобретение) и снова поворачиваюсь к Гаррету.

– Я сломала твой стол. Ты не станешь платить за мои продукты. Прекрати, – требую я.

Он отдаёт деньги Шерри, и она с опаской принимает их. Когда я готова возразить ему, он вновь пригвождает меня "лучше тебе помолчать" взглядом. И я так и делаю. Я закрываю рот, потому что и так устроила сцену в продуктовом магазине. Я верну ему все позже.

Я проскальзываю мимо него и жду, когда он получит сдачу. Затем он кивает мне, что мы можем идти. Подросток всё ещё на нас смотрит. Когда Гаррет кивает ему, я думаю, паренек тает, так же, как я.

Я начинаю катить тележку, пока Гаррет убирает бумажник в карман джинсов. Затем он забирает тележку у меня. Я ошеломлённо издаю писк, словно церковная мышь. Губы мужчины дёргаются вновь, но он не одаривает меня той великолепной улыбкой, которая у него есть, я знаю. Я видела её только раз, в магазине, и это произвело на меня неизгладимое впечатление. Я пищу ещё чуть громче, когда он тянет меня под руку.

На улице прохладно, и, несмотря на то, что я в пальто и шарфе, я все равно хочу найти перчатки в сумке, так как мёрзну. Но как только Гаррет касается меня, меня словно охватывает огонь. Он согревает каждый дюйм моего тела, и я прижимаюсь к нему. Когда мы подходим к машине, мужчина отходит от меня и начинает вытаскивать мои пакеты, чтобы загрузить их в багажник. Он кивком указывает на него, но мой мозг соображает слишком медленно, чтобы разблокировать двери.

Мне снова холодно, но будет ещё холоднее, когда я поеду домой одна, так что я достаю свои белые вязаные перчатки из кармана сумки и засовываю в них руки. Они не согреют меня, но так я хотя бы перестану дрожать.

Гаррет закрывает дверцу моей машины, а затем поворачивается ко мне лицом. Я стою рядом с тележкой как беспомощный ребёнок. Мгновение он изучает моё лицо, а потом окидывает меня взглядом с ног до головы, задержавшись на ногах. Может быть, я наступила на собачье дерьмо? Я смотрю вниз и вижу, что привлекло его внимание. Я стараюсь быстро присесть и схватить это с земли, но Гаррет опережает меня. Как такой мощный парень может так быстро двигаться?

Он читает записку. Я не смяла и не сложила её, так что текст прямо у него перед глазами. Гаррет медленно поднимается на ноги, и я знаю, что он хочет встретиться со мной взглядом.

– Так, не выходи из себя. Я не могу проследить, когда он оставляет мне записки. И я не буду звонить ему. Я имею в виду, я хотела бы, но не буду. Я не хочу звонить, чтобы просто поговорить с ним. Мне следовало бы позвонить ему и сказать, чтобы он отвязался от меня. Хотя, Адам не будет меня слушать, так что не буду даже и пытаться.

Мой средне-западный акцент всегда становится более заметным, когда я расстроена.

– Поэтому не надо злиться и ворчать на меня. И я должна вернуть тебе деньги за покупки. Я сломала твой стол, а ты мне покупаешь продукты? Нет. Это не правильно. У меня нет с собой налички, потому что я всегда забываю подойти к автомату. Я выпишу тебе чек. Или занесу деньги завтра. У меня всё ещё есть время забежать в банк, перед тем, как я отправлюсь готовить свой печальный одинокий ужин. Я так устала готовить только для себя, понимаешь? Есть в одиночестве это полбеды, но меня так бесит зря мусорить на кухне. Иногда приходит Джордан, когда он не играет в свои видеоигры. Ко мне пару раз даже заходила миссис Каутерс, которая живет на противоположной стороне улицы. И это несомненный успех, так как она лучший повар в округе, возможно, в городе, а, может быть, и в стране. Но она пришла ко мне и сказала, что я хороший повар! Ты можешь в это поверить?

– Вчера ты пошла домой пешком, – сердито перебивает он.

– Что?

– Вчера. Ты. Пошла. Домой. Пешком.

– И? – спрашиваю я, так как не совсем понимаю, какое это имеет отношение к моему бессвязному бреду.

– Я тебе сказал, не делать этого.

О. Точно.

– Я не могу контролировать, что слетает с моего языка, когда нахожусь рядом с тобой. Это для меня нечто новое. Я хорошо общаюсь с людьми и выгляжу при этом как нормальный человек. Я не должна была всё это рассказывать вам с Клайдом. Всё в порядке. Адам ни чем не угрожает мне. Я могу ходить домой пешком. Всё нормально.

– Нет, – рычит он, наклоняясь к моему лицу. Его изменчивые карие глаза становятся на тон темнее.

Я не отвечаю.

– Садись в машину. Поезжай домой. Не заходи в чёртов банк. Ты не должна мне возвращать никакие деньги. Когда приедешь домой. Закрой. Свои. Двери. И. Окна. Если Адам будет стучать или звонить, не отвечай и позвони шерифу. У тебя уже есть запретительный приказ (прим. Запретительный судебный приказ – вид в , в особенности – в , которым суд предписывает тому или иному лицу совершать определённые действия в отношении другого лица либо, напротив, воздерживаться от совершения таких действий. Лицо, нарушившее предписание приказа, может быть привлечено к гражданско-правовой или уголовной ответственности. Чаще всего используется как средство защиты жертв домашнего насилия, сексуального преследования, вторжения в личную жизнь)?

Гаррет говорит только тогда, когда ему есть что сказать. Я вообще замечаю, что он говорит очень мало и то, только по делу. Я заворожено слушаю его богатый бархатистый голос и наслаждаюсь, так же, как когда он говорил два дня назад.

Я улыбаюсь ему и отвечаю.

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Эмили.

Я не отвечаю. Снова эта властная команда. С его красивых губ срывается лишь моё имя, а это уже несет так много в себе. Он разочаровался во мне. Я не хочу этого, но мне не нужно привлекать шерифа. В конце концов, Адам сдастся.

Мои плечи начинают дрожать от холода. Гаррет не достаточно близко, чтобы согреть меня. Я хочу прижаться к его груди всего на мгновение, чтобы украсть себе немного его тепла. Не успеваю я подумать об этом, как это происходит.

Большие руки Гаррета оборачиваются вокруг моего тела. Я прижимаюсь к нему, вдыхая его характерный запах дерева и мускуса. Восхитительно. Я держу мои сложенные руки между нами, чтобы они хоть немного согрелись. Я хочу обернуть их вокруг его талии и прижаться ещё крепче, но холод вокруг останавливает меня.

Мы долго стоим вот так посреди парковки. Кажется, что проходят долгие часы, хотя, на самом деле, всего несколько минут. Клянусь, я могла бы заснуть, стоя рядом с ним. Мои веки тяжелеют, а дыхание замедляется. Мне больше не холодно. Мне тепло, уютно... безопасно.

– Ну, разве это не мило? – раздается взбешенный голос Сары.

Я резко отстраняюсь, но Гаррет остаётся на месте. Он нисколько не напряжён. Может быть, он её не слышал?

– Простите? – резко говорит она.

Я поднимаю голову и нахожу изменчивые глаза Гаррета, потемневшие, когда он смотрит на меня сверху вниз. Я создаю проблемы. Дерьмо. Я высвобождаюсь из его рук, и он тут же отпускает меня.

– Спасибо за продукты и за то, что переживаешь обо мне. Я могу справиться и сама, Гаррет. Я уже так и делаю на протяжении некоторого времени. Хорошего вечера, – быстро шепчу я.