Текст книги "Мистика"

Автор книги: Нил Гейман

Соавторы: Клайв Баркер,Брайан Ламли,Стивен Джонс,Ким Ньюман,Питер Тримейн,Бэзил Коппер,Мэнли Веллман,Уильям Ходжсон,Брайан Муни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

– И откуда исходила эта музыка?

Белах повел рукой, словно указывал на окружавшие гостиницу горы.

– Она звучала повсюду, высоко, высоко в воздухе.

– Это погребальная песнь, – простонала Монха. – На нас лежит проклятие.

Фидельма ухмыльнулась:

– Проклятия нет, пока нет на то Божьей воли.

– Помоги нам, сестра, – прошептала Монха. – Я боюсь, – это Магрэн пришел забрать наши души в наказание за то, что моя любовь принадлежит Белаху, а не ему.

Фидельма с легким изумлением посмотрела на женщину:

– С чего ты это взяла?

– Потому что я слышала его плач. Я слышала его голос, он взывал ко мне из загробного мира. «Мне одиноко, Монха! Мне одиноко! Приди ко мне, Монха!» – звал он. О, как часто я слышала зов этого призрака!

Фидельма видела, что женщина говорит серьезно.

– Ты слышала это? Когда и где?

– Это было три дня назад в сарае. Мы держим там коз, я как раз их доила, когда услышала голос Магрэна. Он нашептывал эти слова. Я клянусь – это был его голос. Он шептал со всех сторон.

– Вы обыскали сарай? – спросила Фидельма.

– Искать духа? – Монха была искренне поражена. – Я побежала в гостиницу и схватила распятие.

– Я обыскал, – вмешался более трезвомыслящий Белах. – Я обыскал сарай, потому что, как и вы, сестра, прежде чем обращаться к загробному миру, я ищу ответы в мире этом. Но ни в сарае, ни в гостинице не было ничего, что могло бы издавать такие звуки. Я закрыл гостиницу, взял с собой жену и спустился в долину к вождю клана, который был рядом с Магрэном в битве на берегу Лох-Дерга. Он поклялся, что Магрэн мертв уже шесть лет и что он своими глазами видел его тело. Что мне было делать дальше?

Фидельма медленно кивнула:

– Значит, только ты, Монха, слышала голос Магрэна?

– Нет! – снова вмешался Белах, чем удивил Фидельму, – Клянусь апостолами святого Патрика, я тоже слышал этот голос.

– И что он говорил?

– Он говорил… «Берегись, Белах. Ты занимаешь место человека без благословения его духа». Вот что он сказал.

– И где ты это слышал?

– Как и Монха, я слышал голос в сарае.

– Очень хорошо. Вы видели мертвого ворона, слышали далекую музыку и голос, который, как вы думаете, принадлежит Магрэну. И все же должно быть какое-то логическое объяснение подобным явлениям.

– Объяснение? – резко переспросила Монха. – Тогда объясните мне, сестра, вот этот случай. Прошлой ночью я снова слышала музыку. Она меня разбудила. Буря к тому времени стихла, небо было чистым, свет луны отражался от снега, и кругом было светло, как днем. Я снова услышала музыку.

Я набралась мужества и подошла к окну. Открыла ставни. Там был небольшой сугроб, не дальше чем в ста ярдах от дома, маленький снежный холмик. И на нем стояла фигура человека. В руках человек держал волынку и наигрывал погребальную песнь. Потом он перестал играть и посмотрел прямо на меня. «Мне одиноко, Монха! – звал он. – Скоро я приду за вами. За тобой и за Белахом». Потом он повернулся и…

Она вдруг разрыдалась и рухнула в объятия Белаха.

Фидельма задумчиво смотрела на Монху.

– Эта фигура была телесной? Она была из плоти и крови?

Монха подняла на Фидельму испуганные глаза.

– В том-то и дело. Она мерцала.

– Мерцала?

– Вокруг нее было какое-то странное свечение, словно ее освещал призрачный огонь. Я уверена – это был демон из загробного мира.

Фидельма повернулась к Белаху.

– А ты видел это? – Она была почти уверена, что тот подтвердит рассказ жены.

– Нет. Я слышал, как Монха закричала от страха. Ее крик меня и разбудил. Когда она рассказала мне, что произошло, я вышел из дому и пошел к этому сугробу. Я надеялся найти там следы. Следы человека, который там стоял. Но никаких следов не было.

– Никаких признаков того, что снег потревожили? – настойчиво переспросила Фидельма.

– Говорю вам, там не было следов человека, – раздраженно сказал Белах. – Снег был ровным. Только вот…

– Рассказывай.

– Снег, казалось, светился жутким свечением, как-то странно светился.

– Но ты не видел никаких следов живого существа?

– Нет.

Монха начала плакать.

– Это правда, правда, сестра, – всхлипывая, говорила она. – Призрак Магрэна скоро придет за нами. Недолго нам осталось жить на этой земле.

Фидельма откинулась на стуле, прикрыла глаза и глубоко задумалась.

– Только Господь всемогущий решает, сколько нам отпущено, – с отсутствующим видом произнесла она.

Монха и Белах стояли и растерянно смотрели на сидящую у огня Фидельму.

– Ладно, – наконец сказала она, – пока я здесь, мне нужны еда и постель.

Белах склонил голову и сказал:

– Вы можете на это рассчитывать, сестра, и на наше гостеприимство. Но если бы вы помолились Богородице… Пусть зло оставит нас. Ей не нужна смерть Монхи и моя смерть, чтобы доказать, что Она благословенная мать Христа.

Фидельма раздраженно фыркнула.

– Я бы не стала перекладывать вину за мирские недуги на Святое семейство, – жестко сказала она, но, увидев перед собой испуганные лица Монхи и Белаха, умерила свой богословский пыл. – Я помолюсь Богородице. А теперь принесите мне поесть.

Что-то разбудило Фидельму. Тело ее напряглось, сердце колотилось в груди. Казалось, этот звук – часть ее сна. Звук падения тяжелого предмета. Теперь она лежала и пыталась определить его происхождение. Снежная буря, очевидно, утихла, пока Фидельма спала в маленькой комнате, куда ее проводил после ужина Белах. За закрытыми ставнями стояла тишина. Сверхъестественная тишина. Фидельма не шевелилась и напряженно вслушивалась.

До ее ушей донесся какой-то скрип. Давным-давно построенная гостиница была полна скрипов и стонов деревянных досок. Может быть, она слышала такой звук во сне? Фидельма хотела было перевернуться на другой бок и тут снова услышала какой-то шум. Она нахмурилась, недовольная тем, что ей не удается определить, что это. Вот снова этот звук. Глухой удар.

Фидельма выскользнула из теплой постели и поежилась от холода. Было уже глубоко за полночь. Она закуталась в тяжелую мантию и, крадучись, подошла к двери, тихонько ее открыла и замерла, прислушиваясь.

Звук доносился снизу.

Она знала, что в гостинице, кроме нее и хозяев, никого. А Монха и Белах отправились спать вместе с ней, и комната их была на самом верху. Она посмотрела в сторону их комнаты – дверь плотно закрыта.

Фидельма беззвучно, по-кошачьи, подкралась к перилам и посмотрела вниз, в темноту.

От этого звука она на секунду застыла на месте. Это был странный звук, словно что-то мягкое, но тяжелое тащили по деревянным доскам.

Фидельма, не двигаясь, смотрела в пролет. Главную комнату гостиницы жутковатым красным светом освещали тлеющие в очаге угли. Тени преследовали друг друга во мраке. Фидельма закусила губу и поежилась. Она пожалела, что не взяла свечу, чтобы осветить себе путь. Медленно, ступенька за ступенькой, она начала бесшумно спускаться вниз.

Она преодолела уже половину лестницы, когда наступила босой ногой на расшатанную доску. Скрип доски прозвучал как гром среди ясного неба.

Фидельма замерла.

В следующую секунду она услышала в окутанной мраком комнате внизу какую-то возню и оставшиеся ступеньки преодолела бегом.

– Если здесь есть кто-то, назовись во имя Христа! – крикнула Фидельма, стараясь придать голосу уверенность и не обращать на внимания на то, как бешено колотится ее сердце.

Послышался отдаленный глухой удар, и наступила тишина.

Фидельма быстро огляделась в пустой комнате. Красные тени плясали на стенах. Она ничего не смогла разглядеть.

А потом… раздался шум у нее за спиной.

Фидельма мгновенно обернулась.

На лестнице стоял белый, как покойник, Белах. Монха испуганно выглядывала из-за плеча мужа.

– Вы тоже это слышали? – нервно спросил Белах.

– Слышала, – подтвердила Фидельма.

– Не оставь нас, Господи, – выдохнул он.

Фидельма нервно махнула рукой:

– Зажги свечу, Белах, обыщем это место.

Хозяин гостиницы пожал плечами:

– Это бесполезно. Мы слышали эти звуки раньше и обыскивали комнаты. Ничего так и не нашли.

– В самом деле, – вторила ему жена, – зачем искать мирские следы призрака?

Белах неохотно зажег лампу. Фидельма начала тщательно обыскивать комнату, а хозяин гостиницы с женой остались стоять возле лестницы. Она только начала поиски, когда Монха вдруг пронзительно вскрикнула и рухнула на пол.

Фидельма метнулась к ней. Белах похлопывал жену по рукам, слабо пытаясь привести ее в чувства.

– У нее обморок, – зачем-то пробормотал Белах.

– Принеси воды, – приказала Фидельма.

Когда вода смочила лоб Монхи, а несколько капель проникло между ее губ, веки ее дрогнули, и она открыла глаза.

– Что случилось? – настойчиво спросила Фидельма. – Из-за чего ты упала в обморок?

Несколько секунд Монха непонимающе смотрела на Фидельму, лицо ее побледнело, зубы стучали.

– Это в-волынка! – запинаясь, сказала она. – В-во-лынка!

– Я не слышала никакой волынки, – сказала Фидельма.

– Нет. На столе… волынка Магрэна!

Фидельма оставила Монху на попечение Белаха и обернулась, подняв свечу высоко над головой. На столе она действительно увидела волынку. Обычная волынка, ничего особенного. Фидельма видела и получше, и покрасивее.

– Что ты хочешь сказать? – спросила Фидельма, когда Белах подвел к ней свою дрожащую от страха жену.

– Это волынка Магрэна. Это ее он взял с собой на войну. Значит, все правда. Его дух вернулся. О святые, защитите нас!

Монха в отчаянии вцепилась в мужа.

Фидельма шагнула к столу и осмотрела волынку. Такие волынки назывались cetharchoire,у них имелось четыре тона: вдувная трубка, два коротких бурдона и один длинный. Обыкновенная волынка, которую можно найти практически в любом ирландском доме. Фидельма поджала губы, припомнив, что, когда она и хозяева гостиницы отправились спать, на столе не было никакой волынки.

– Почему ты уверена, что это волынка Магрэна? – спросила она.

– Я узнала ее! – с чувством воскликнула Монха. – Как ты узнаёшь – какое платье твое или какой нож? Ты узнаешь их по узору, плетению, по пятнам, отметинам…

Женщина начала истерически рыдать.

Фидельма приказала Белаху отвести жену в постель.

– Будь осторожна, сестра, – пробормотал он, уводя Монху наверх. – Мы точно имеем дело с нечистой силой.

Фидельма едва заметно улыбнулась:

– Я представляю большую силу, Белах. На все Его воля.

После того как хозяева гостиницы поднялись к себе, Фидельма еще некоторое время постояла, неотрывно глядя на волынку, потом вздохнула и перестала ломать голову над этой загадкой. Она оставила волынку на столе и поднялась в свою комнату. Кровать еще не остыла, чему Фидельма очень обрадовалась, потому что только в этот момент почувствовала, как заледенели у нее руки и ноги. Ночь была по-настоящему холодной.

Какое-то время Фидельма лежала и раздумывала: и о той ситуации, в которой оказалась в этих безлюдных горах, и о том, можно ли ее разрешить каким-нибудь сверхъестественным способом. Она сознавала, что существуют силы Тьмы. В самом деле, только дурак верит в Бога и отказывается верить в дьявола. Если есть добро, вне всяких сомнений, есть и зло. Но жизненный опыт подсказывал Фидельме, что зло склонно выступать в образе человека.

Она уснула. Но ненадолго. Когда она проснулась, все еще было темно.

Через одну-две секунды она поняла, что разбудило ее во второй раз за эту ночь.

Где-то играла волынка. Это была приятная, нежная мелодия. Звуки сна – suan-traige,прекрасная, грустная колыбельная.

«Codail re suanan saine…»

Фидельме была хорошо знакома эта колыбельная, не раз в детстве она засыпала под эту мелодию.

Она села и быстро выскочила из-под одеяла. Музыка была реальной. Она звучала за окнами гостиницы. Фидельма подошла к окну и осторожно приоткрыла ставни.

Снег белым хрустящим ковром укрывал горные склоны. Небо все еще было затянуто тяжелыми бледно-серыми тучами. Но несмотря на то что луна была окружена лишь слабым светящимся нимбом ледяных кристаллов, ночь стояла ясная. Можно было видеть на мили вокруг. Воздух был ледяным и неподвижным. Дыхание Фидельмы вырывалось перед ней недолго живущими облачками пара.

В этот момент сердце ее заколотилось, как барабан, призывающий восстать мертвых.

Фидельма окаменела от ужаса.

В ста ярдах от гостиницы она увидела небольшой сугроб. На сугробе стоял одинокий волынщик и наигрывал колыбельную, которая и разбудила Фидельму. От неожиданности этого зрелища у нее голова пошла кругом. Но не музыка была тому причиной. Фигура человека мерцала, словно от нее исходил странный свет, который искрился на фоне яркого снега.

Фидельма не двигалась. Мелодия стихла. Человек повернулся в сторону гостиницы и издал дикий, жалобный крик.

– Мне одиноко! Мне одиноко, Монха! Почему ты покинула меня! Я совсем один! Скоро я приду за тобой!

Возможно, именно этот крик и заставил Фидельму действовать.

Она отвернулась от окна, схватила кожаные туфли и плащ и побежала вниз по лестнице в темную главную комнату гостиницы.

– Не выходите, сестра! Это дьявол! Это тень Магрэна! – кричал у нее за спиной Белах.

Фидельма и не подумала остановиться. Она откинула засовы на входной двери и выскочила в морозную тихую ночь. Она бежала по глубокому снегу к сугробу, и холод цеплялся за ее голые ноги. Но задолго до того, как она достигла цели, Фидельма поняла, что человек исчез.

Она добралась до сугроба и остановилась. Вокруг не было ни души. Ночной волынщик исчез. Фидельма плотнее запахнула плащ и содрогнулась. Но скорее холод, чем мысль о странном свете, заставил ее дрожать.

Фидельма восстановила дыхание и огляделась по сторонам. Никаких следов человека она не увидела. Но снег вокруг сугроба при ближайшем рассмотрении не был таким уж нетронутым. Его поверхность была неровной, словно покрылась рябью от порывов ветра. А потом Фидельма заметила в нескольких местах свечение. Она наклонилась, набрала горсть снега и рассмотрела его. Снег мерцал и отражал свет.

Фидельма глубоко вздохнула и пошла обратно в гостиницу.

Встревоженный Белах стоял на пороге. Фидельма обратила внимание на то, что он вооружился мечом, и недобро улыбнулась.

– Если там и в самом деле был дух, меч не поможет, – сухо заметила она.

Белах ничего не сказал, но закрыл дверь за Фидельмой на засов. Он молча поставил меч на место, а Фидельма прошла к очагу, чтобы согреться после вылазки в ледяную ночь.

Монха стояла возле лестницы, она скрестила руки на груди и тихо постанывала.

Фидельма отыскала кувшин с ячменным самогоном и налила немного в деревянную кружку. Отпила глоток сама и передала кружку Монхе.

– Вы видели это? Вы слышали? – завывала жена хозяина гостиницы.

Фидельма кивнула.

Белах закусил губу.

– Это дух Магрэна. На нас лежит проклятие.

– Ерунда! – отрезала Фидельма.

– Тогда объясните это! – сказал Белах и указал на стол.

На столе ничего не было. И тут Фидельма поняла, чего там не хватает. Уходя спать, она оставила на столе волынку.

– До рассвета остался час или два, – медленно сказала она. – Я хочу, чтобы вы оба вернулись в постель. Мне тут надо кое с чем разобраться. Что бы ни случилось, я не желаю, чтобы кто-нибудь из вас покидал комнату, пока я сама вас не позову.

Белый, как смерть, Белах не сводил глаз с Фидельмы.

– Вы хотите сказать, что собираетесь сразиться с дьяволом?

Фидельма слабо улыбнулась.

– Именно это я и хочу сказать, – с выражением ответила она.

Белах неохотно помог Монхе подняться наверх, и Фидельма осталась одна в темной комнате. Некоторое время она стояла в задумчивости. Инстинкт подсказывал ей – что бы ни происходило в этой забытой богом гостинице, события близились к развязке. В этом не было никакой логики, но Фидельма давно убедилась в том, что собственным инстинктам следует доверять.

Она отвернулась от стола и прошла в темную нишу в дальнем конце комнаты, в глубине которой стояла деревянная скамья. Фидельма закуталась в плащ, уселась на скамью и приготовилась ждать. Чего ждать, она не знала, но была уверена, что ждать, когда это нечто проявит себя, осталось недолго.

Вскоре она снова услышала звуки волынки.

Но это не была милая колыбельная. Теперь волынка дико выла. Это была погребальная песнь, от которой волосы вставали дыбом, исполненная боли, тоски и печали gol-traige. [16]16
  Гол-трэйге – звуки печали, песнь печали.


[Закрыть]

Фидельма склонила голову набок.

Музыка звучала уже не снаружи старой гостиницы, а разносилась эхом внутри, просачивалась через пол, сквозь стены, слетала с балок.

Фидельма дрожала, но не пыталась обнаружить источник звука. Все это время она не переставала молиться о том, чтобы Монха и Белах следовали ее указаниям и оставались в своей комнате.

Фидельма выждала, пока не смолкла музыка.

В старом доме воцарилась тишина.

А потом она услышала звук, точно такой же ее разбудил в первый раз. Тихий, будто что-то тащили по полу.

Фидельма напряглась и подалась вперед. Прищурившись, она вглядывалась в темноту.

В противоположном конце комнаты появилась фигура человека, казалось, она медленно поднималась из-под пола.

Фидельма затаила дыхание.

Наконец фигура выпрямилась в полный рост. Человек держал волынку и, как-то странно прихрамывая, двинулся к столу.

Фидельма заметила, что временами, когда отсветы от тлеющих в очаге углей падали на плащ человека, он вспыхивал мириадами огненных искр.

Фидельма встала.

– Игра окончена! – резко крикнула она.

Человек уронил волынку и повернулся, пытаясь определить, кто кричал. Потом замер.

– Это ты, Монха? – с издевкой прошипел он.

А затем, не успела Фидельма приготовиться, фигура, казалось, перелетела к ней через комнату. Фидельма увидела, как блеснул поднятый над нею клинок. Она инстинктивно схватила руку нападавшего обеими руками и повернулась, принимая на себя вес противника.

Мужчина зло замычал, когда его внезапная атака провалилась.

После столкновения Фидельму отбросило обратно на скамью в нишу. Она застонала от боли. Человек избавился от хватки Фидельмы и снова занес над нею нож.

– Надо было бежать, Монха, пока у тебя была возможность! – прорычал мужчина. – У меня не было никакого желания причинить вред тебе или твоему старику. Я только хотел, чтобы вы убрались из гостиницы. А теперь вы должны будете умереть!

Фидельма метнулась в сторону, отчаянно пытаясь нащупать в темноте какое-нибудь оружие, хоть какой-нибудь предмет, которым она смогла бы стукнуть противника.

Наконец ее рука на что-то наткнулась. Фидельма смутно припомнила гипсовую фигуру Мадонны с Младенцем. Она непроизвольно зажала фигуру в руке и замахнулась, как палкой. Она ударила мужчину в то место, где, как она предполагала, у него был висок.

Отдача от удара поразила Фидельму. Гипс разлетелся на куски, как она и ожидала, но удар был жестким и тяжелым, у нее даже рука задрожала. Раздался звук, как от удара тупым предметом по живой плоти.

Человек издал странный звук, будто разом выдохнул весь воздух, и повалился на пол. Фидельма услышала, как о доски звякнул металл, – мужчина выронил нож.

Фидельма постояла несколько секунд, она тяжело дышала, стараясь восстановить дыхание и успокоить нервы.

Потом медленно подошла к столу и позвала уверенным голосом:

– Теперь можете спускаться. Я угомонила вашего призрака!

Фидельма, спотыкаясь, сделала несколько шагов, отыскала свечу, зажгла ее и вернулась к тому месту, где находился поверженный ею противник. Мужчина лежал на боку, вытянув перед собой руки. Это был молодой человек. Увидев страшную рану у него на виске, Фидельма тихо вздохнула. Она наклонилась над телом, взяла его за руку – пульса не было.

Фидельма с интересом осмотрелась. Удар гипсовой статуэткой не мог оказаться смертельным.

Осколки и пыль разлетелись по полу. Но здесь, рядом с мужчиной, лежал похожий на дубинку цилиндрический предмет, завернутый в мешковину. Он был не больше фута длиной и около дюйма диаметром. Фидельма подняла цилиндр. Тяжелый. Она вздохнула и положила его обратно.

Монха и Белах к этому времени, крадучись, спустились по лестнице.

– Белах, у вас есть лампа? – спросила Фидельма.

– Да. А что?

– Будь любезен, зажги ее. Я думаю, загадка появления вашего призрака разгадана.

С этими словами Фидельма подошла к тому месту, где призрак как будто вырос из пола. Там она обнаружила люк и несколько ступенек, которые уводили в туннель.

Белах зажег лампу.

– Что произошло? – спросил он.

– Ваш призрак был обычным человеком, – объяснила Фидельма.

Монха застонала.

– Вы хотите сказать – это Магрэн? Его не убили на берегу Лох-Дерга?

Фидельма присела на край стола и покачала головой. Она протянула руку и взяла со стола волынку.

– Нет, это был человек, который немного походит на того Магрэна, которого ты помнишь. Взгляни на его лицо, Монха. Я думаю, ты узнаешь младшего брата Магрэна, Кано.

Вздох изумления подтвердил предположения Фидельмы.

– Да, но почему, что…

– Грустная, но простая история. Кано не был убит у Лох-Дерга, как тебе сказали. Вероятно, он был ранен и вернулся в родные места хромым. Я полагаю, он не хромал, когда уходил из дому?

– Нет, не хромал, – согласилась Монха.

– Магрэн погиб. Кано взял волынку Магрэна. Почему он так долго не возвращался, мы никогда не узнаем. Быть может, до настоящего момента он не нуждался в деньгах. А может, ему это просто в голову не приходило…

– Я не понимаю, – сказала Монха и тяжело опустилась на стул возле стола.

– Кано помнил, что у Магрэна были кое-какие сбережения. Он скопил достаточно денег. Магрэн говорил тебе, что в случае его гибели для тебя оставлены в гостинице деньги и ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Все верно?

Монха закивала.

– Но я же вам говорила, это были лишь очередные фантазии Магрэна. Мы обыскали всю гостиницу и не нашли никаких денег. Все равно мы с мужем довольны тем, что у нас есть.

Фидельма улыбнулась:

– Возможно, именно в тот момент, когда Кано узнал, что вы не нашли припрятанное братом богатство, он и решил найти его сам.

– Но богатства здесь нет, – запротестовал Белах, поддерживая жену.

– Оно находится здесь, – настаивала на своем Фидельма. – Кано знал об этом. Но он не знал – где. Ему нужно было время, чтобы найти. А как он мог вынудить вас покинуть гостиницу на достаточно долгое для поисков время? Тогда-то ему и пришел в голову хитроумный план – избавиться от вас, притворившись призраком старшего брата. У Кано была волынка брата, и он умел играть те же мелодии, что и брат. Внешность и голос позволяли ему сойти за человека, которого ты когда-то знала, Монха. Но, конечно, на расстоянии и приглушая голос. И он начал выживать вас отсюда.

– А это свечение? – спросил Белах. – Как это у него получилось?

– Мне приходилось видеть похожее на глину вещество, которое способно так странно светиться, – успокоила его Фидельма. – Его можно соскрести со стен пещер к западу от этих мест. Его называют mearnail,или фосфор. Это вещество светится в темноте. Если ты осмотришь плащ Кано, то заметишь, что он вымазан этой желтой глиной.

– Но он не оставлял следов, – возразил Белах. – Не оставлял никаких следов на снегу.

– И все же он оставил один предательский след, – заметила Фидельма. – Понимаешь, он отламывал от кустов ветки и, уходя от сугроба, заметал свои следы. Ветки, конечно, заметали человеческие следы, но заметно нарушали ровную поверхность снега. Это старый трюк, так воины заметают свои следы, уходя от врагов.

– Но как он мог выжить на холоде все эти ночи? – спросила Монха.

Это обстоятельство она не могла объяснить с помощью своей женской логики.

– Кано и не жил на холоде. Он спал в гостинице или на крайний случай в конюшне. Пару раз он пытался обыскать гостиницу, пока вы спали. Отсюда все эти звуки, которые вас будили. Однако он понимал, что по-настоящему обыскать гостиницу сможет, только если выживет вас отсюда.

– Кано жил в гостинице, здесь, вместе с нами? – с ужасом спросил Белах.

Фидельма кивнула в сторону открытого люка:

– Похоже, он знал больше секретных ходов в этой гостинице, чем вы оба, вместе взятые. В конце концов, Кано вырос в этом доме.

Наступила тишина.

Монха тихо вздохнула.

– Кто бы ни искал – богатства здесь нет. Бедный Кано. Он ведь не был злодеем. Вы могли не убивать его, сестра?

Фидельма на секунду поджала губы.

– Все в руках Божьих, – со смирением сказала она. – Когда мы боролись, я схватила статуэтку Мадонны и ударила ею Кано. Попала в висок, и она разлетелась на куски.

– Но это же был просто гипс. Статуэтка ведь не могла убить Кано?

– Его убило то, что было внутри нее. Как раз то, что он искал. Это лежит здесь, на полу.

– Что же это? – прошептала Монха, а Белах наклонился и поднял с пола завернутый в мешковину цилиндр.

– Это столбик монет. Богатство Магрэна. Он, как железная дубинка, ударил Кано и убил его. Мадонна охраняла сбережения Магрэна все эти годы и в конечном счете подвела черту под жизнью того, кто не имел права наследовать это богатство.

Тут Фидельма заметила свет, который просачивался в гостиницу сквозь ставни.

– Ну, вот и день начинается. Мне пора сниматься с якоря и отправляться в Кэшел. Я оставлю письмо вашему bo-aireи все в нем объясню. У меня неотложное дело в Кэшеле. Если я ему понадоблюсь, я вернусь.

Монха задумчиво разглядывала гипсовые осколки.

– Надо будет купить новую статуэтку Мадонны, – тихо сказала она.

– Теперь вы можете себе это позволить, – со значением отозвалась Фидельма.