Текст книги "Время собирать камни (СИ)"

Автор книги: Николай Воронков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

   Мужики радостно-недоверчиво вскрывали сумки, как искатели сокровищ, добравшиеся до клада, погружали руки в золото. Пользуясь суматохой, я оттащил стул в самый угол и стал ждать продолжения. Во всяком случае, со спины ко мне никто не подойдёт.

   Лысый и в самом деле был здесь командиром. И золото потрогал, но всё время следил за мной, и как только я уселся, сразу шикнул на остальных.

   -Всё, хватит! Деньги потом поделим, а сейчас поговорить надо.

   Все послушно притихли, и я оказался в окружении угрюмых мужиков. Лысый тоже уселся, но с другой стороны стола.

   -Понимаешь, мил человек, странно всё получается, очень странно. Во всяких переделках я был, многое повидал, но чтобы вот так, раздавали тысячи золотых без всякой проверки, не пойми кому, о таком слышу впервые. Никто не посмеет сказать, что я обманывал или воровал у своих, но и у меня в голове сейчас прямо колоколом звучит – прирезать тебя прямо сейчас, прямо здесь поделить деньги на десятерых, и разъехаться подальше доживать богатую и счастливую старость. Так почему бы нам так не сделать?

   И этот туда же – деньги и смерть, деньги и смерть... Я устало облокотившись на стол и кивнул лысому.

   -Ты прав, Лысый. Сто раз прав. Меня самого мучают сомнения в правильности того, что я делаю, но постараюсь объяснить. Первое. Не примите за похвальбу, но я могу убить всех вас в любой момент хоть поодиночке, хоть всех сразу и быстрее, чем вы успеете вздохнуть. Есть желающие проверить это? – я медленно обвел всех взглядом, но желающих проверять это прямо сейчас не нашлось. Впрочем, и взгляда никто не отвел – Я очень хорошо умею убивать, но не могу быть сразу в десяти местах одновременно, поэтому мне и нужны пусть не верные, но хотя бы исполнительные люди. Не для убийств, хотя и это не исключено, а для того, чтобы быть сразу во многих местах. Второе. Я не знаю, что меня и вас может ожидать. Не знаю, что мы там увидим и что я решу сделать. На первых порах мне нужна только разведка и люди под рукой. Повторюсь – я не знаю, что там будет и что предстоит делать. Может случиться и так, что вы полгода просидите в тавернах, попивая вино, а может через месяц никого уже не будет в живых. Может быть и такое – вот тут все переглянулись – Мне не нужны разговоры, что приехали вооруженные люди и что-то замышляют. Моей сотне надо будет незаметно, поодиночке, по двое-трое, приехать, рассредоточиться и ждать. Можно прикупить хозяйство, начать обживаться. Никаких намёков, что вы друг друга знаете. Никаких разговоров, болтовни, сборищ, но я должен быть уверен, что в нужный момент сотня соберётся за несколько часов. Может случиться и так, что обстоятельства изменятся, и мы больше никогда не увидимся. Вот поэтому у меня такие странные условия, такая странная оплата вперёд и такая странная доверчивость. Можно придумать и такую отговорку – я решил обеспечить достойную старость сотне надежных ветеранов, но с условием, что полгода они будут жить в нужном мне месте, и в течении этого времени я в любой момент могу потребовать о некоторых услугах. Так звучит лучше?

   Воцарилось молчание. Наемники рассматривали меня, я – их. Наконец снова заговорил лысый.

   -Ты – маг?

   -Убивать я умею и руками – усмехнулся я.

   Снова молчание.

   -Странно наниматься, не понимая, что и где придётся делать – словно пожаловался Лысый.

   -Странно, – согласился я – но могу пообещать, что женщин и детей убивать не придётся. За такое я сам убью провинившегося. Заговора не будет. Против короля ничего не замышляется.

   -Столько денег отдавать просто так...

   -Легко достались – легко и расстаюсь – усмехнулся я.

   Эта фраза и моя усмешка мужиков добила. Не знаю, что они там думали или фантазировали, но я сам бы ошалел от человека, разбрасывающегося мешками с золотом. Тут ещё больше задумаешься – то ли сам будешь купаться в золоте, то ли тебя быстренько закопают в ближайшей канаве.

   Видя, что мужики в сомнении, я поднялся.

   -То, что мне нужна сотня, я уже сказал. Деньги – на столе. Три тысячи – за службу в течении полугода, тысяча – общая доля на обустройство, снаряжение и прочее. В ближайший месяц сотня должна незаметно рассредоточиться у замка Даргау в городке и деревнях. Условным знаком для связи будет – я картинно повел рукой, и на стене у двери задымилось изображение восточного дракона. Выпендрёж, конечно, но мне так захотелось – А деньги... можете поделить между собой и разбежаться, искать не буду. Лучше уж вообще без солдат, чем ждать, что тебя продадут за лишнюю монету...

   Настроение, честно говоря, было поганым. Я и так был в сомнениях, а тут ещё и наёмники честно рассказали чем всё может закончиться. И они были совершенно правы. Куча денег, никаких конкретных обязательств. Кто устоит? Конечно, если делать по уму, то для начала надо бы приехать в Даргау, самому всё разведать, потом осторожно нанимать людей, тщательно проверяя каждого. Выдавать только аванс, а лучше вообще платить помесячно, как получку. Если когда-нибудь придётся собирать собственную дружину, буду делать именно так. А сейчас... Неизвестно, что я там увижу. Неизвестно, понадобятся ли мне солдаты и когда. Неизвестно, что подумает Верона, если я явлюсь с сотней наемником к стенам её замка и начну навязчиво предлагать помощь. Вообще ничего не известно. Может я приеду, погляжу на Верону, а на следующий день уже уеду. Ведь сам же хотел в своей прошлой жизни сбежать от неё на восток. Правда, там кочевники, но живут же и там люди! Земля круглая, ехать можно всю жизнь. Деньги? Наверное, должно быть жалко, если меня обманут и никто не приедет. Но они и в самом деле достались мне сравнительно легко, и плакать об их потере я точно не буду. Можно было бы купить целый замок, несколько деревень, но зачем? Деньги ради денег, власть ради власти меня точно не интересуют. Вот это точно не моё.

   Да и вообще, меня уже потряхивает от ожидания встречи с Вероной, и ни о чем другом я думать просто не могу. Наемникам задачу поставил, а больше меня ничто здесь не держит. Сегодня отмоюсь, сменю одежду, погуляю по городу, побалую себя вкусной едой и развлечениями, а завтра с утра – в дорогу. Один взгляд на Верону мне сейчас дороже всех развлечений и богатств столицы.

   Дархау

   Стоять на посту было откровенно скучно, но я терпел, изображая бдительность и усердие. В конце концов, работа – не бей лежачего. Стоишь, ничего делать не надо. Хочешь – в потолок плюй, хочешь – ворон считай. Рядом с моим постом народ почти не ходил, а вот у ворот гораздо веселее – народ мимо снуёт, можно свежие сплетни послушать, перекинуться парой слов с проходящими мимо.

   А здесь... Тоска зелёная. Раньше, сколько помню, за этой дверью был склад оружия. Вроде как охранять надо, но днём, в и так охраняемом замке? С другой стороны, можно спокойно подумать обо всё на свете, никто не мешает. Если честно, то всё опять идёт совсем не так, как виделось издалека. Путешествие до замка прошло без происшествий, на службу тоже приняли почти без вопросов, тем более, что я согласился на смешную зарплату в десять серебрушек. А вот дальше словно застопорилось – ничего серьёзного не поручают, разве что немного по хозяйству где помочь да стоять на посту в дневное время. Надо бы радоваться, только это ни на сантиметр не приблизило меня к главной цели – Вероне. Принимал на службу лейтенант Зехард из новеньких, командовал десятник Хальмик, которого я тоже не помнил, из всего общения – только солдаты в казарме. В замке вообще оказалось всего сорока солдат, причём половина почти всё время была в разъездах, пытаясь навести порядок в окрестностях и на дорогах. Вернувшись в казарму, они только плевались и матерились, поминая нехорошими словами бандитов, ускользавших словно песок сквозь пальцы. И частенько промелькивало – эх, нам бы ещё людей хотя бы с полсотни, уж мы бы тогда навели порядок! Правда, мне в это не очень верилось – слишком уж разношерстная компания собралась, из тех, кому идти больше некуда. Вроде с мечами, в доспехах, но я десяток таких перебил бы, не запыхавшись. Поэтому и приходится сдерживать себя на тренировках, чтобы нечаянно не оказаться лучше местных бойцов. Хотя, Хальмик, кажется, уже что-то заподозрил.

   Верону удалось увидеть только раз, да и то случайно, когда она проходила по двору. Я тогда даже умилился от её вида – такая славная стала, округлая, приятная взгляду. Волосы убраны под небольшую расшитую шапочку, платье сравнительно простенького фасона, что любят многие беременные – талия поднята под грудь, а всё остальное колыхается этаким колоколом. Почти и незаметно, что беременная, разве что характерная округлость выдаёт. Правда, особой радости на её лице я не заметил. Такое же усталое, осунувшееся, как и в тот день, когда мы вместе ехали в замок. Даже из того, что я успел узнать, картина складывалась очень некрасивая – под условным контролем была территория на день пути вокруг, а дальше творилось непонятно что. Барончики обнаглели и перестали платить налоги, обозы проходили в лучшем случае один из трёх. Что происходит на другом конце земель, вообще неизвестно. Надо что-то срочно делать, но что? Меня вон один раз отправляли помочь перегнать стадо коров, которых Верона купила в своих старых землях, но на этом мой вклад в дело поднятия экономики и закончился. Надо что-то придумать, но весь мой опыт мог подсказать только одно – надо идти и рубить, рубить, рубить...

   Задумавшись, несколько раз прошелся перед охраняемой дверью, и чуть не пропустил появление начальства – лейтенанта Зехарда и Вероны. Торопливо вытянулся по стойке "смирно", но на меня не обратили внимания. Скользнули взглядом и всё. Да и чего обращать? Время такое, что на солдата, стоящего на посту, обращают внимания не больше, чем на метлу, прислоненную к косяку той же двери. Зехард шел чуть сзади и что-то негромко рассказывал. Наверное, что-то важное, потому что Верона была уж очень задумчивая и шла, глядя перед собой. Я полюбовался на её приятно округлившуюся фигуру, но тут меня взяло нехорошее предчувствие – больно уж задумчивой она была. И в этом ничего страшного, мало ли, но вот бывают такие мгновения, когда вдруг словно видишь, что сейчас случится. Никакой мистики, а просто опыт, если можно так сказать – метрах в десяти дальше по коридору была очень подленькая ступенька. Даже не ступенька, а так, небольшой перепад между разными частями пола, но он прятался в тени, и чужой человек почти всегда падал, внезапно теряя опору под ногами. Сам несколько раз чуть не навернулся в этом месте, и теперь я чуть ли не кожей почувствовал, что вот ещё три, два шага, и Верона наступит в эту пустоту.

   Я даже не успел ничего отчетливо подумать, а тело уже само, ускоряясь, двинулось к Вероне. Она делает последний шаг, охнув, начинает заваливаться, и тут я, чуть ли не в прыжке, успеваю подхватить её под руку.

   Как говорится, немая сцена... Верона, пошатнувшись, замерла, прижав руку к животу. Летёха схватился за меч, но не знал как реагировать. Я тоже замер, поддерживая Верону под руку.

   Наконец Верона выпрямилась с легким стоном и повернулась ко мне. Я тут же отступил на шаг и склонил голову.

   -Простите, госпожа. Тут часто оступаются, и мне вдруг показалось...

   Верона чуть скривилась, но ничего не сказала. Похоже, у неё все мысли были о будущем ребёнке. Непроизвольным движением положила руку на живот, погладила, словно успокаивая, и молча ушла.

   Лейтенант шел притихший, мысленно прикидывая, как наказать новенького. Бросился на помощь – это его долг, но лейтенанту что-то не нравилось. Было что-то неуловимое, что его раздражало. Как тот стоял? Да вроде нормально, как и положено солдату. Подхватил под руку? Вроде никакой вольности он не заметил. Так что его бесит?

   Неожиданно заговорила леди Верона.

   -Кто это был?

   -Солдат из новых. Появился пару недель назад, я вам докладывал.

   -Да, что-то такое ты говорил – кивнула Верона – Как он тебе?

   -Ну... – лейтенант задумался, не зная, как сформулировать свои сомнения – Службу знает, слушается беспрекословно. Боец отличный, один из лучших – он замялся – Но он странный.

   -И что в нём странного?

   -Толком и не сказать. Служит у нас недолго, но такое впечатление, что он бывал в замке и раньше. Ходит не спрашивая как пройти, некоторых слуг знает по именам, хотя вроде должен их видеть в первый раз. Оружие у него отличное, но на службу попросил самое простое солдатское. Говорит, что бережёт своё для настоящего боя. Моется редко, и всегда делает это только в одиночку.

   -А в этом что странного? – удивилась Верона.

   -Ну... – лейтенант чуть смутился – После тренировочных боёв все потные, грязные, поэтому обычно раздеваются до пояса и моются прямо во дворе, у бочек с дождевой водой. А этот только лицо и руки сполоснёт, а мыться уходит в мыльню, да ещё и дверь запирает.

   -Почему?

   -Говорит, что шрамов много, не хочет людей пугать.

   -Может, и в самом деле изранен?

   -Вы бы видели, как он в схватке двигается – вдруг хмыкнул лейтенант – не каждый молодой на такое способен.

   -И этим он кажется тебе странным?

   Лейтенант опустил взгляд.

   -А ещё он солдат избивает.

   -Что?! И ты это спускаешь?!

   -Ну... – лейтенант вообще смутился – Ситуации какие-то непонятные, да и не жаловался никто, это я случайно узнал. Неделю назад я отправил Адрага с двумя солдатами встретить стадо коров, которых должны были перегнать к замку. При передаче оказалось, что из полсотни коров троих не хватает – вроде волки задрали. Так вот, Адраг, услышал это, отвел солдат, охранявших стадо, в сторону, и страшно избил. Четверых, между прочим! Забрал все деньги, оружие, и пообещал, что если они в тот же день не уйдут со службы, просто убить.

   -Да что он себе позволяет! – Верона гневно сжала губы.

   Лейтенант напрягся, но продолжил.

   -Когда стадо пригнали в замок, пастухи признались, что пропавшие коровы были проданы теми солдатами. А все деньги и оружие Адраг сдал управляющему, да ещё и расписку потребовал. Вот я и не знаю, что с этим делать.

   -Действительно, странное поведение – задумчиво произнесла Верона.

   -А на днях был ещё один случай – продолжил Зехард – Десятник сказал, что несколько солдат стояли, разговаривали. Среди них был Дарел (завзятый бабник). Ну вот, они стояли, разговаривали, и вроде как прозвучало ваше имя, а потом смех. Ну, и Адраг этого Дарела с одного удара вырубил. Приятели бросились на помощь, так он и их всех... с одного удара. До вечера без памяти валялись. Надо бы наказать, но я в сомнении – никто не жаловался, все молчат. Да и ударил он, мне кажется, защищая ваше доброе имя.

   Верона даже остановилась.

   -Зехард, ты соображаешь что говоришь?

   Лейтенант смутился ещё больше.

   -Прошу прощения, госпожа, я забылся.

   Некоторое время они шли молча, но, наконец, Верона снова заговорила.

   -Что ещё странного ты заметил?

   -Это трудно объяснить, всё какие-то малозаметные мелочи, но этот Адраг ведёт себя словно хозяин, наводящий порядок в своём доме. Солдаты подтянулись, слушаются его беспрекословно. Думаю через пару недель назначить его десятником, всё равно он и так скоро будет всем здесь командовать.

   -Даже тобой? – негромко спросила Верона.

   Лейтенант вздохнул, но ответил твёрдым взглядом.

   -Временами от Адрага исходит такая сила, что хочется подчиниться без всяких разговоров. Как боец он несравнимо сильнее меня, и если окажется ещё и хорошим командиром, то я стану под его командование с удовольствием.

   Они снова долго шли молча. Верона о чём-то думала, и лейтенант боялся спугнуть её мысли.

   -Завтра после обеда устрой тренировку для всех солдат и пригласи меня. Посмотрим, что за странный боец у нас появился.

   Лейтенант кивнул.

   -Будет исполнено, госпожа.

   Я об этом разговоре, естественно не знал, поэтому был весьма удивлён, когда на следующий день вместо маленького послеобеденного пересыпа нас всех поснимали с постов (кроме ворот) и приказали собраться на площадке для тренировок. Начальству, конечно виднее, но солдаты, подходя к площадке, все как один ворчали. Кто громче, кто тише, но ворчали все. Мало того, что не дали поспать, так ещё и нарушение всех неписаных армейских правил. Ну какой боец после сытного обеда?

   Сначала нас построил Хальмик, потом явился лейтенант, а затем притащили кресло, поставили чуть в сторонке, и вскоре явилась ещё и Верона. Уселась в кресло и так это небрежно махнула ручкой – начинайте! После этого настроение испортилось у всех – если десятник за нерадивость мог огреть палкой по хребтине, летёха – объявить лишний день на посту, то Верона, как госпожа, могла и уволить к чёртовой матери без выходного пособия. Меня это почти не волновало, но присутствие начальства испортило настроение и мне.

   Летёха приказал взять щиты, тупые тренировочные мечи, построил нас в две шеренги и начал отработку боя в строю. Дело нужное, но присутствие Вероны как бы намекало, что всё это показуха перед начальством. Затем Зехард разбил нас на пары, и началась отработка ударов. Раз – один из пары наносит удар, два – второй стандартно парирует. В чистом виде пионерский лагерь, проводящий соревнование по физкультуре. Видимо, это поняла и Верона, потому что она вдруг подняла руку.

   -Хватит! – мы сразу встали по стойке смирно – Я вижу, что вы кое-что умеете, – мне кажется, каждый из солдат хмыкнул: "Ну, хоть что-то заметила" – но я хочу увидеть и вашу реальную подготовку на случай, если враг ворвётся в замок – Верона подняла руку, в которой что-то блеснуло – Объявляю бой всех против всех! Победителю – золотая монета!

   Несколько мгновений недоуменной тишины, и вдруг я увидел меч, летящий мне в лицо. Увернулся, отбил, сам рубанул наглеца. Несколько минут беспорядочной схватки, и вдруг я осознаю дикую вещь – вместо того, чтобы рубиться между собой, оставшиеся на ногах шестеро солдат решили напасть на меня одной командой! То ли я им насолил больше чем нужно, то ли они посчитали меня главным препятствием на пути к золотой монете, но факт остаётся фактом – шестеро против меня одного! Пришлось перекатом уйти от ударов мечей, на пути подхватить ещё один меч, и, встав в стойку, я невольно оскалился – ну, подходите! Если у кого-то много здоровья и чрезмерное самомнение, я это мигом исправлю!

   Лейтенант Зехард наблюдал за леди Вероной и не понимал того, что видит. Женщина, беременная, она словно наслаждалась побоищем! Вместо обычной тренировки, которую он планировал, госпожа потребовала боя всех против всех! Нет, он, конечно, знал, что иногда женщин возбуждают голые мускулистые торсы, но в данном случае ничего этого не было. Обычные солдаты в лёгкой броне. Разве что потом несёт, как от лошадей после скачки, а так ничего интересного и возбуждающего. Тем более, что бой без правил означал, что большая солдат после такого боя на несколько дней слягут. Мечи хоть и тупые, тренировочные, но удар даже таким мечом приведёт если не к перелому, то к огромному синяку. Кто ближайшую неделю будет стоять на стенах и у ворот? Да и поведение госпожи ставило его в тупик – на тренировку в строю смотрела совершенно равнодушно, во время отработки ударов во взгляде появился лёгкий интерес, а вот потом началось совсем непонятное – она вдруг сильно побледнела, глаза расширились, и она замерла, напряжённо всматриваясь в схватку. Лейтенант и сам с интересом смотрел на бой, но в исходе не сомневался – Адраг, вооружившись двумя мечами, легко бился с шестью противниками и максимум через пару минут всё будет закончено. Зехард скосил глаза на леди Верону и поразился – бледная, оно словно увидела приведение, на лице была смесь ужаса и странной надежды. И взгляд её был прикован только к одному человеку – Адрагу.

   Когда схватка закончилась, и Адраг тряхнул головой, стряхивая капли пота, Верона, похоже, вообще перестала дышать, наблюдая за ним расширенными глазами. Но награждать победителя не стала. Отдала золотую монету лейтенанту, бросила: "Я удовлетворена подготовкой стражи, лейтенант. Наградите победителя, и если появятся новые люди, я не против, чтобы он стал у них десятником". И торопливо, насколько позволяло её положение, ушла. Зехард только вздохнул. И как всё это понимать?

   Вернувшись к себе, Верона присела в кресло и тут же вскочила, не находя себе места. Подошла к окну, потом попыталась прилечь на кровать и снова вскочила. Дыхание прерывалось, руки не находили покоя. И невнятное бормотание: «Как такое возможно? Почему его движения кажутся такими знакомыми? Ведь он умер... Но движения, повадки... Может быть брат? Но два одинаковых человека, и рядом с ней?! Как?! Почему?! Неужели?!» Она не смела надеяться, но появление человека, невероятно напоминавшего того, кого она уже мысленно похоронила, не имело объяснения. Разве только... Неужели он выжил и получил новый облик?! Прижаться бы к нему, ощутить его запах, и сразу бы всё стало понятно. Но как это сделать ей, леди и владелице земель? Она и обычный стражник? Приличного повода просто не было. Раздеть бы его, глянуть на его спину, но это для неё вообще невозможно! Может именно из-за спины он и не раздевается при всех? Но почему он не пришёл к ней и не рассказал всё? Почему не открылся? Или всё это только пустые надежды, и она всё придумала, увидев знакомые движения?

   Верона прижала к груди руку, стараясь сдержать бьющееся сердце. Ни в коем случае не проявлять инициативу самой, иначе она может всё испортить. Может в том, что этот Адраг не стремится встретиться с ней, есть какой-то смысл? А если это совершенно чужой человек? Что ей остаётся? Ждать. Ждать и надеяться. Надеяться, что этот идиот (если это и в самом деле Гордан, но с чужим лицом), образумится и признается. Возможно, у него есть для этого веские причины. Во всяком случае, он рядом, а это значит, что в нужный момент Гордан придёт на помощь.

   Не выдержав, Верона упала на колени и склонилась, прижав сжатые ладони к лицу.

   -О, боги, пресветлые и всемогущие, – прошептала она – зачем вы мучаете меня надеждой, которую я уже потеряла?! Ничего больше не попрошу, только пусть Гордан вернётся живой. С другим лицом, глупый и нелепый, но я люблю его, и у меня под сердцем его ребёнок. Ни о чём больше не прошу, только о надежде. Только она помогает мне пережить день и дожить до рассвета. Я так устала....

   И женщина расплакалась, стараясь сдержать всхлипы, которые могли услышать слуги.

   Маленький гарнизон – это и плохо, и хорошо. Плохо – потому что людей не хватает, и стоять на посту приходится не раз в неделю, не через день, а практически каждый день. Хорошо – потому что нет формализма, и всё делается просто, по-домашнему. Никаких разводов караула, потому что караул назначается просто – подходит десятник, тыкает пальцем, и говорит: «Ты, ты, ты – пойдёте на посты». От казармы до караулки у ворот от силы сотня шагов. Оружие всегда с собой, так что просто встали и пошли. В караулке тоже никто не требует изучать караульный устав. Молодых почти нет, что делать – все и так знают «от и до». Хочешь – спи, хочешь – играй в кости, лишь бы не шумел не по делу и другим не мешал. На посту – тоска зелёная. Это для генералов часовой – важный элемент охраны военного объекта, а для солдата – два-три часа стояния на одном месте или вышагивания по опостылевшему куску стены. Враги заберутся? Может и заберутся, но гораздо ближе десятник, который, обнаружив спящего часового, запросто даст в зубы, и это в лучшем случае. Могут и плетей дать, а если обстановка и в самом деле серьёзная, то вполне могут и повесить. Мозгами это понимаешь, но когда остаешься один, вокруг темнота, тишина, часа четыре ночи, когда всё нормальные люди спят, то как-то забываешь о всех этих неприятностях. Держатся только ответственные и те, кто видел, чем заканчивается неурочный сон. Чужая смерть и желание самому пожить подольше – лучший стимул таращиться в темноту, даже когда глаза закрываются сами собой.

   Ещё одним плюсом было то, что порядки были достаточно вольные. Если не стоишь на посту, а десятник не поручил какого-нибудь бессмысленного дела, вполне можно прогуляться по двору, потрепаться языком с челядью, потискать симпатичную служанку, проходившую мимо (для поднятия настроения, не более), а вечером отпроситься у десятника сходить в городок посидеть в таверне (если, конечно, деньги на это есть). Деньги небольшие, но Верона платила, и несколько дней после получки в замке стоял устойчивый запах перегара, но это было в порядке вещей. Лишь бы не шарашился, не буянил и не задирался, а то, что запах... Одежду здесь стирали в лучшем случае раз в месяц, тренировки каждый день, так что впечатлительные барышни, будь они здесь, вполне могли упасть в обморок от духа мужицкого пота, грязи, прелости, гари от факелов, идущих от солдат.

   Получка мне пока не светила, но призовой золотой оказался как нельзя кстати. Деньги у меня и свои были, но теперь появился значимый повод выйти из замка. Сразу же несколько человек прозрачно намекнули, что неплохо бы обмыть победу, но я отбрехался тем, что если уж идти, то всем, а у нас сейчас чуть не половина ходит скособоченные и в повязках.

   Мужики поворчали, кто-то даже буркнул про скупердяйство, но человек десять вечером отправились пропивать свои денежки. Мне на подобные разговоры было начхать, и вечер я провёл на лавочке, наблюдая за обычной суетой замка. Верона так и не появилась.

   Утром в казарме было нечем дышать от перегара, но днём гуляки рассказали довольно любопытную новость – у их любимой таверны сменился хозяин. Толком известно только то, что бывший военный, приехал из столицы. Сразу взялся наводить порядок "под себя", затеял переделку построек, и у него уже трудится человек десять плотников. Что интересно, тоже не местные. Но хозяин вроде ничего – выставил нашим по кружке бесплатного вина (как постоянным клиентам), вроде не чванится, а то, что деньги бросает на ветер, приглашая чужих плотников, так это его дело. И да, он ещё название у таверны сменил и вывеску чудную повесил – большую ящерицу.

   До этого я слушал вполуха, но тут невольно насторожился.

   -А чего чудного-то? Ладно хоть не пьяную свинью нарисовал.

   -Так-то оно так, – согласился один из солдат – только ящерица точно чудная, я таких никогда и не видел. Представляешь, хвост колечками! Шея длинная, тянется вверх как у собаки, с морды усы длинные свисают, да ещё и уши как у собаки торчат. Вот ты такую ящерицу видел? – я отрицательно мотнул головой – И я не видел. Но вывеску он хорошую нарисовал – вдруг улыбнулся солдат – Народу интересно поглядеть – а вдруг внутри и чучело какое повесили? Ну, заходят, по сторонам посмотреть, с хозяином поболтать, то да сё, а там и кружечку закажут горло промочить. Кстати, вино при новом хозяине сразу лучше стало, так что проставляться лучше в "Ящерице" – напомнил он.

   -В ящерице так в ящерице – отмахнулся я – До этого ещё дожить надо.

   Вроде мелочь – сменился хозяин таверны, но насторожило необычное название. Я мысленно представил хвост колечками, усы на морде, уши, и засомневался – а не мой ли это символ дракона, который я оставил для связи? Я уже почти забыл про свой отряд, а тут такое напоминание. Неужели наемники оказались честными или хотя бы жадными? Надо бы проверить.

   Договориться с десятником Хальмиком удалось быстро – я здесь всего три недели, но вёл себя тише воды, приказы исполнял все, и десятник, поморщившись, всё-таки разрешил сходить в город. Всё-таки выпить с получки или какого нечаянного прибытка – это святое для всех мужиков во все времена и в любом мире.

   -Ладно, сходи, отдохни немного. Но если не вернёшься до закрытия ворот... – он многозначительно показал сжатый кулак.

   -Да я на часочек, не более – сделал я честные глаза.

   -Смотри, я предупредил.

   Дорогу к таверне мне расписали довольно подробно, так что я почти не блудил. Городишко маленький, улиц немного, но «короткий» маршрут с несколькими переходами через едва заметные проулки превратился в занимательный ребус. Ладно хоть я прожил здесь пару дней перед поступлением на службу, и, наткнувшись на знакомые места, пошел гораздо быстрее.

   В этой таверне я до этого ещё не был. Обычное деревянное здание, характерное для маленьких захолустных городишек. Обычная забегаловка-столовая, главное назначение которой – выпить-закусить-поболтать по душам. Где-то за зданием раздавался стук топоров, но моё внимание гораздо больше занимала метровая вывеска таверны с необычной для местных картинкой. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться – мой знак. В том же ракурсе, с точным повторением всех деталей, и даже цвет сделали коричневым. Я-то просто выжег его на стене, а здесь цвет был выбран специально. Чтобы я не подумал, что это чужой знак? Случайность? Ещё один попаданец с Земли? Сейчас и посмотрим.

   Внутри было тихо и спокойно. Пустой прилавок, пустой обеденный зал, в глубине которого два мужика, похожие на приказчиков, неторопливо хлебали что-то из глубоких мисок. Я не стал им мешать и устроился у окна. Посижу, погляжу, послушаю разговоры. Должны же здесь появиться и разговорчивые?

   Старательно улыбающаяся служанка почти сразу притащила дежурные блюда и кувшин с вином. Я первым делом пригубил вина и удивленно причмокнул – почти настоящее мускатное! В этом мире был и аналог винограда, но встречался он редко, был дорог, и в тавернах обычно подавали местное вино, сделанное из любых доступных фруктов и ягод. А вот такое... Или хозяин ошибся, налив не из той бочки, или у него какие-то особые связи. С удовольствием похлебав наваристый суп с курицей, затем воздав должное отличному жаркому, я снова пригубил вина. Ну что ж, сытый, чуть пьяный, настроение отличное. Теперь неплохо бы и поговорить.

   Словно услышав мои мысли, из двери, ведущей на кухню, показался мужчина, несущий кувшин и кружку. Плотный, коренастый, он неспешно прошел по залу и остановился у моего стола.

   -Не возражаете, если присяду за ваш стол? А то пить в одиночку как-то не хочется.

   Сказано было негромко, вежливо, но я ответил не сразу – передо мной стоял Лысый! Нацепил на себя жилетку, фартук, скорчил скромную морду, но ошибиться же я не мог! Наконец я ответил.

   -Не возражаю. Пить в одиночку и в самом деле скучно.

   Лысый неспешно уселся напротив меня, налил себе вина и стал неспешно пить. Сделает глоток, посмотрит в окно, на меня, себе в кружку, и снова пригубит вино. И всё это молча!

   Минут через пять я не выдержал.

   -Вот уж кого-кого, а тебя я точно не ожидал увидеть снова. Что ты здесь делаешь?