Текст книги "По светлому следу (сб.)"

Автор книги: Николай Томан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 49 страниц)

Дружинин долго ходил по комнате, устало переставляя ноги, наконец заметил:

– Вы правы, конечно. Хладнокровие и беспристрастность тут необходимы. Однако мину мы все-таки начнем искать… и немедленно, сегодня же. Есть ведь у нас в городе саперные части?

– Всего один саперный взвод во главе с полковым инженером. Я знаком с ним. Синицын его фамилия. Совсем еще молодой человек. Боюсь, что невелик у него военно-инженерный опыт, а ведь мины замедленного действия – чертовски замысловатые штуки.

– Конечно, тут опытный человек нужен, – согласился Дружинин. – Но что поделаешь! Пока запросишь специалиста, много времени потеряешь. Придется поручить это дело Синицыну.

ПОИСКИ НАЧАЛИСЬ

После переговоров с командиром полка в распоряжение Дружинина было послано три отделения саперов во главе со старшим лейтенантом Синицыным. Синицын в самом деле был очень молод и почти не имел боевого опыта, так как попал на фронт прямо из военно-инженерного училища незадолго до окончания войны.

Владимир Александрович объяснил ему задачу и отпустил лишь после того, как убедился, что он понял серьезность создавшейся обстановки.

Мину начали искать одновременно на всех трех заводах. Лейтенант и его солдаты работали с большим рвением, однако вечером Синицын доложил Дружинину, что обнаружить пока ничего не удалось.

Опасаясь, что и дальнейшие поиски будут столь же безрезультатны, Владимир Александрович решил посоветоваться с председателем райисполкома о дальнейших действиях. Он уже взялся за телефонную трубку, когда в его кабинет вошла Варя Воеводина.

– Владимир Александрович, – возбужденно сказала она, – могу я сегодня уйти пораньше?

– Случилось что-нибудь? – спросил Дружинин. – Вид у тебя какой-то странный.

Варя засмеялась.

– Не странный, Владимир Александрович, а счастливый! Телеграмму мне только что принесли. Алеша с девятичасовым поездом приезжает.

– Алеша? – задумчиво произнес Дружинин. – Это кто же такой – Алеша?

– А вот вспомните-ка, Владимир Александрович! Дружинин наморщил лоб.

– Алеша… – повторил он. – Позволь, это не муж ли твой?

– Он самый, Владимир Александрович, – счастливо улыбнулась Варя. – Алексей Воеводин, мой муж.

– Рад за тебя, Варя! – весело отозвался Дружинин. – Поздравляю. Надеюсь, ты познакомишь нас? Я ведь Воеводина только по твоим рассказам знаю.

Ну, спеши на вокзал – до прихода поезда полчаса осталось.

А когда Варя была уже у дверей, Дружинин вдруг окликнул ее:

– Постой-ка, Варя!… Воеводин-то твой, кажется, сапер? Капитан инженерных войск?

– Майор инженерных войск! – с гордостью поправила Варя.

– Тот самый майор Воеводин, о котором в газетах писали, как он разминировал Ольшанские шахты?

– Тот самый, Владимир Александрович.

– И он надолго к тебе?

– Нет, ненадолго. На месяц, не больше, – ответила Варя, сообразив, почему Дружинин спрашивает об этом. Улыбка невольно сбежала с ее счастливого лица. – Не везет мне, Владимир Александрович, – печально добавила она. – Едва замуж вышла – война началась. И вот с тех пор, как ушел Алексей на фронт, так и не виделись ни разу…

– Ну-ну, – дружески похлопал ее по плечу Владимир Александрович, – не огорчайся, насмотришься еще на своего Алешу. Я на него посягать не собираюсь, хотя, по правде тебе сказать, такой человек очень бы нам пригодился сейчас… Ну, торопись! Времени до поезда в обрез. Можешь машину мою взять – она м.не пока не нужна.

МАЙОР ВОЕВОДИН

На следующий день утром, как только Дружинин вошел в свой кабинет, Варя спросила его:

– Владимир Александрович, когда вы Алексея принять сможете?

– Какого Алексея? – не понял Дружинин. – Твоего, что ли?

– Моего.

– А почему ты таким официальным тоном спрашиваешь? В любое время приму. Приходите ко мне в выходной на чашку чая…

– Да нет, Владимир Александрович, я не о том. По делу когда вы его принять сможете?

– Ах, по делу! – оживленно воскликнул Дружинин. – Выходит, не выдержала, рассказала ему обо всем?

– Рассказали, Владимир Александрович.

– И решили, значит, вы… – начал было Дружинин.

Но Варя не дала ему договорить:

– Решили приняться за дело. Лучшего специалиста по минам сам ведь и в военном округе не сыскать.

– А ты Алешу своего опять, значит, целыми днями видеть не будешь?

Варя лишь тяжело вздохнула в ответ и спросила!

– Можно ему сейчас к вам?

– Как, уже сейчас? – удивился Дружинин.

– Ну да, он вас в приемной ждет.

Дружинин весело хлопнул ладонью по столу:

– Молодец ты у меня, Варюша! Приглашай же своего Алексея!

Вошел высокий и, как показалось Дружинину, немного неуклюжий офицер, с большими руками и добродушной улыбкой.

– Разрешите представиться? Гвардии майор Воеводин.

Владимир Александрович протянул ему руку.

– Будем знакомы – Дружинин, – приветливо сказал он и добавил: – Подполковник запаса… Присаживайтесь, пожалуйста.

Воеводин сел. Дружинин посмотрел на его добродушное лицо и спросил:

– Где воевали?

– Под Сталинградом, Белгородом, Невелем. Последние годы – в Прибалтике.

– Знакомые края, – заметил Дружинин, – тоже довелось там побывать. Давно в армии?

– Можно сказать, со школьной скамьи. Прямо из средней школы – в военно-инженерное училище. Войну начал командиром взвода. Теперь вот саперный батальон получил.

– Извините, что так экзаменую, – улыбнулся Владимир Александрович. – Серьезная работа предстоит. Знаете, надеюсь, в чем дело?

– Так точно. Варя рассказала.

Длинными, узловатыми пальцами майор взял папиросу, – закурил и добавил:

– Я познакомился уже с полковым инженером старшим лейтенантом Синицыным. Не с того конца, по-моему, принялся он за дело. Приборами такую мину трудно обнаружить. Немцы, несомненно, поставили химический взрыватель замедленного действия. А они обычно из пластмассы изготовляются, так что миноискатели против них бессильны.

– Чем же тогда обнаруживать их? Ведь не щупами же?

– Собаками-миноискателями, – ответил Воеводин. – Они себя в этом отношении великолепно зарекомендовали. В полку, к счастью, есть несколько таких собак. Если заряд состоит из тола или мелинита и зарыт неглубоко, собаки должны почувствовать его. Но может случиться, что гитлеровцы применили вещество повышенной мощности, например тетрил, не имеющий запаха, или гексоген, не обладающий ни запахом, ни вкусом. Тогда дело усложнится…

Откинув голову на спинку кресла, Воеводин глубоко втянул в себя папиросный дым. А Дружинин все присматривался к нему. Какое-то противоречивое впечатление производил на него этот майор. Когда он улыбался или отвечал на обычные вопросы, то казался простоватым, неловким и даже стеснительным человеком. Когда же речь заходила о вещах, очень хорошо ему знакомых, все в нем преображалось вдруг, менялась даже интонация голоса. Движения больших и по виду не очень ловких рук обретали, казалось, несвойственную им точность, становились выразительными.

Владимир Александрович, всегда немного спешивший делать заключения о людях по первому впечатлению, на этот раз благоразумно воздержался от преждевременных выводов.

– Позвольте и вам задать вопрос, – обратился к нему Воеводин. – Когда вы намерены приступить к восстановлению заводов?

– Немедленно, – ответил Дружинин. – Но вы, конечно, сами понимаете всю сложность положения. Если один из заводов в самом деле заминирован, то взрыва можно ожидать каждый день, каждый час, а я не могу рисковать людьми. Какое ваше мнение о возможном сроке замедления мины?

Майор бросил окурок в пепельницу и, не торопясь, высказал свою точку зрения:

– У всех известных нам типов мин замедленного действия наибольший срок замедления не превышает двенадцати месяцев. Вообще же замедление можно продлить и на несколько лет. Немцы ушли из Краснорудска в тысяча девятьсот сорок третьем году; следовательно, мина находится под замедлением почти три года. Срок, конечно, критический.

Дружинин одобрительно кивнул. «Майор, кажется, неплохо разбирается в тонкостях взрывной механики», – подумал он и, вставая, протянул Воеводину руку:

– Не буду вас больше задерживать, Алексей Сергеевич. Я позвоню сейчас начальнику местного гарнизона и попрошу его временно подчинить вам саперный взвод. Ставьте меня в известность о всех ваших мероприятиях. Желаю успеха!

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ВОЕВОДИНА

На другой день вечером Алексей зашел к Дружинину доложить, как идут дела.

– Очень кстати! – оживленно воскликнул Владимир Александрович, направляясь навстречу Воеводину. – Давно вас ожидаю.

– Зайти раньше не имел возможности: весь день работал с собаками на заводах.

– А миноискатели или другие приборы совсем, значит, непригодны?

– Если бы был установлен (взрыватель с часовым механизмом, могли бы пригодиться пьезостетоскопы или даже миноискатели. Но, мне думается, нам могут помочь только собаки, если, конечно, заряд находится неглубоко. Они ведь очень чувствительны к запаху тола.

– А может случиться, что и собаки не помогут?

– Может.

– Что же тогда?

– Останется предположить, что заряд или зарыт слишком глубоко, или его нет вовсе.

Дружинин сделал энергичный жест рукой и поднялся с кресла:

– Для меня нет этого «или – или». Все в конце концов зависит от точки зрения. Наша точка зрения такова: нужно исходить из худшего, то есть предположить, что минированиё произведено.

– Ну, а если предположить, – заметил Воеводин, – что просто пушен слух, будто где-то что-то заминировано и должно взорваться?…

Спокойным голосом Дружинин ответил:

– Мы сделали и это предположение, но худшее все-таки – взрыв. Есть у вас запасный ход на тот случай, если собаки ничего не найдут?

– Да, есть. Мы прибегнем тогда к детонации.

– Объясните.

Воеводин взял со стола лист бумаги и быстро набросал схему:

– Мы заложим несколько небольших зарядов, расположив их вот таким образом в разных местах фундамента, и произведем взрыв. От этого должна детонировать, то есть взорваться от сотрясения, вызванного взрывной волной, и запрятанная где-то мина, если только она окажется неподалеку.

Дружинин внимательно слушал майора. Предложение Воеводина показалось ему заслуживающим внимания, хотя и не было пока необходимости им воспользоваться.

– Это избавит нас, – продолжал майор, – от дамоклова меча – постоянной угрозы взрыва, препятствующей восстановительным работам.

– А эти детонирующие взрывы придется производить на всех трех заводах? – спросил Владимир Александрович.

– Может быть, и на всех трех.

Дружинин задумался. Помолчав, заметил:

– Не спорю, возможно, это и не плохое средство, однако сначала нужно еще раз хорошенько обследовать завод имени Лазо.

– Но ведь я же докладывал вам, Владимир Александрович, что мы ничего не нашли, – удивился Воеводин.

– Где вы искали ее?

– В подвалах и вообще на всей территории завода.

– А в канализационных трубах?

– Мы не обнаружили там никаких канализационных труб.

– Однако такие трубы на этом заводе должны быть. Непременно поинтересуйтесь ими, – посоветовал Дружинин, умышленно умолчав о том, что именно в этих трубах, по словам Хмелева, была обнаружена немецкая мина.

СТРАННЫЙ ЧИТАТЕЛЬ

В это утро читальный зал районной библиотеки был почти пуст. За одним из столиков у окна сидел широкоплечий седой старик, перед которым лежала стопка книг. Неподалеку от него молодой человек, похожий на студента, просматривал комплект газет, то и дело с любопытством поглядывая на старика. Старик брал по очереди каждую из книг, лежавших перед ним, торопливо перелистывал и откладывал в сторону, что-то отмечая на листке бумаги. Когда вся стопка оказывалась просмотренной, он относил книги дежурному библиотекарю, заменяя их новыми. Затем повторялось то же самое – книги перелистывались и возвращались.

Старик прекратил свое непонятное занятие только в два часа дня. Попрощавшись с библиотекарем, он ушел, предупредив его, что зайдет после обеда. Поднялся и молодой человек, читавший газеты.

– Странный читатель, – кивнул он в сторону только что ушедшего старика.

– Очень странный, – согласился библиотекарь. – Просит Короленко. Даю ему новенький экземпляр, а он не берет, требует старое издание. И вообще, чем потрепанней книга, тем больше она его привлекает.

– Да ведь он и не читает их вовсе, а лишь перелистывает, – сказал молодой человек.

– Я тоже это заметил. Вообще непонятный какой-то старик. Не вполне нормальный, наверно…

Сдав газеты, молодой человек вышел из библиотеки, походил немного по улицам города и направился в районное управление государственной безопасности. Остановившись перед кабинетом Шубина, он постучал в дверь.

– Войдите! – раздался голос капитана.

Молодой человек вошел в кабинет и вытянулся по-военному:

– Разрешите доложить, товарищ начальник?

– Докладывайте, товарищ лейтенант.

– Старик был сегодня в районной библиотеке. Так же как и в городской, он брал книги, перелистывал их и возвращал.

– Делал он при этом какие-нибудь выписки?

– Нет. Только всякий раз, прежде чем взять новую стопку книг, сверялся с какой-то запиской.

– Какими же книгами он интересовался?

– Преимущественно художественной литературой старых изданий.

– Дореволюционными или довоенными?

– И теми и другими.

– Любопытно, – задумчиво произнес Шубин. – Ну, а какой же вы делаете вывод из этого? – обратился он к лейтенанту.

– По-моему, он ищет что-то.

– Это бесспорно, – согласился капитан. – Сможете вы достать список тех книг, которые он уже просмотрел?

– Попытаюсь.

– Узнайте также, откуда эти книги поступили. Местные библиотеки были ведь разгромлены фашистами и комплектовались заново совсем недавно.

– Слушаюсь, товарищ начальник, все будет выполнено, – ответил лейтенант.

…В тот же день Шубин встретился с Владимиром Александровичем Дружининым.

– Удалось вам узнать что-нибудь новое о Хмелеве? – спросил его Владимир Александрович.

– Пока нет, – ответил Шубин. – Роль Хмелева в дни оккупации все еще нам неясна. Формально, правда, не к чему придраться, однако многое в поведении Хмелева вызывает подозрение. Вот, к примеру, хотя бы его заявление о том, что он будто бы сообщил воинским частям, освободившим город, о минировании заводов. Части эти, по свидетельству краснорудцев, в самом деле производили разминирование, но они в основном снимали мины-сюрпризы на перекрестках дорог и в городских зданиях. О поисках же мин замедленного действия никому в городе на известно.

– Согласен с вами, – заметил на это Дружинин. – Многое тут действительно неясно. Но не бывает ведь такого положения, которое нельзя было бы распутать. Хмелев говорил мне, что -саперы нашли мину в канализационных трубах завода имени Лазо. Завтра проверим, так ли это. Следы разминирования, если оно действительно было произведено, должны ведь остаться.

В КАНАЛИЗАЦИОННОЙ ТРУБЕ

На следующий день утром помощнику Воеводина удалось раздобыть в городском коммунальном отделе схему давно уже бездействующей канализационной системы завода, и полковые саперы тотчас же приступили к раскопкам труб. А когда работа была в полном разгаре, один из сержантов доложил Воеводину, что его хочет видеть какой-то старик.

Майор хотя и удивился этому, но приказал привести его. Старик был рослый, бородатый, держался непринужденно.

– Думается мне, что вы канализационную трубу разыскиваете, в которой немецкая мина была поставлена? – спросил он Воеводина.

– А вам-то какое до этого дело? – нахмурясь, спросил майор.

– Я, видите ли, Хмелев, – спокойно заявил старик, – и вы обо мне, должно быть, уже слышали. Позвольте мне указать вам канализационную трубу, в которой когда-то нашли мину. Ход в нее, прорытый нашими саперами, обрушился во время весенних распутиц, так что найти его нелегко.

– А откуда вы знаете, что мы ищем именно эту трубу? – подозрительно покосился на Хмелева майор,

– Потому знаю, товарищ майор, – ответил Хмелев, – что я же и сообщил о ней товарищу Дружинину. Зачем же вам перекапывать тут все, когда я вам точно укажу, где находится вход в нее.

– Показывайте, – согласился Воеводин и последовал за Хмелевым мимо разрушенных стен.

Старик шел уверенно: видимо, местность была ему хорошо знакома. Возле неглубокой воронки, поросшей сорной травой, он остановился и произнес:

– Вот, товарищ майор, тут был когда-то ход к центральной трубе заводской канализации.

– Спасибо, – поблагодарил его Воеводин. – Можете теперь быть свободны, дальше мы сами разберемся.

– Счастливо оставаться! – по-военному козырнул майору Хмелев и не спеша стал выбираться из развалин.

Солдаты Воеводина между тем расширяли воронку, указанную Хмелевым, и вскоре действительно добрались до канализационной трубы, в которой имелось большое овальное отверстие. Майор зажег электрический фонарь, приказал двум самым опытным саперам взять миноискатели и щупы и полез в трубу.

Центральная труба была довольно широка, однако не настолько, чтобы в ней можно было свободно двигаться. Приходилось согнувшись, с трудом преодолевать каждый метр… Видимость тоже была неважная: серая поверхность трубы поглощала свет, а луч фонаря не мог пробить густую мглу. Он освещал лишь ближайшие два-три метра и терялся в темноте. Саперы тщательно просматривали и ощупывали каждую пядь пути.

Во многих местах верхняя часть трубы была повреждена, и в образовавшиеся отверстия просыпалась земля. Она лежала кучками на дороге, мешая движению. Длинные полосы теней возникали на пути луча за каждой такой кучкой.

Сержант Полунин был меньше других ростом. Ему не приходилось так сгибаться, как остальным, поэтому и двигаться было легче.

– Впереди что-то виднеется! – взволнованно воскликнул он.

Майор поднял фонарь повыше и увидел какие-то квадратные предметы. Когда подошли к ним ближе, они оказались стандартными ящиками из-под толовых шашек. Воеводин тщательно осмотрел их, определил размеры и приказал вынести все наружу, а сам начал измерять длину, диаметр и глубину залегания трубы под фундаментом завода. Потом, сделав какие-то расчеты в своем блокноте, ушел в райком партии.

СЛЕДЫ МИНИРОВАНИЯ

Капитан Шубин сидел в кабинете секретаря райкома и нетерпеливо посматривал на часы.

– Вы, значит, надеетесь, что это даст нам что-нибудь? – с сомнением спрашивал он Владимира Александровича.

– Надеюсь, что даст, – отвечал тот. – Если в трубе обнаружат следы разминирования – значит, немцы в самом деле заминировали ее, и в словах Хмелева есть, стало быть, доля правды.

Некоторое время они сидели молча, но каждый думал об одном и том же: удалось ли майору Воеводину найти что-нибудь в канализационных трубах?

– Вы, конечно, понимаете, товарищ Шубин, как для нас это важно теперь, – произнес наконец Дружинин. – Из обкома мы получили разрешение отозвать к себе инженеров, техников и других специалистов, работавших раньше на краснорудских предприятиях. Во время войны многие из них перебрались в другие города, но мы уже списались с некоторыми, чьи адреса удалось раздобыть. И вот теперь представьте себе положение: инженеры, техники и мастера увольняются со своей новой работы и едут к нам, а мы заявляем им: «Извините, товарищи, вам придется отдохнуть некоторое время – заводы наши, к сожалению, нельзя еще восстанавливать…»

– Будем надеяться, что этого не случится, – заметил Шубин. – Воеводин производит впечатление опытного специалиста. Если ему не удастся найти следов мины, значит, ее не было вовсе и Хмелев просто провоцировал нас.

– А я все еще не верю в это, – покачал головой Дружинин. – Однако поживем – увидим.

– Вы, конечно, поставили обком в известность об этой мине? – немного помолчав, спросил Шубин.

– А как же иначе?! – удивился Дружинин. – Доложил, как только самому стало об этом известно.

– Ну, а какое произвело на них впечатление ваше сообщение?

– Их это не очень удивило. Они поинтересовались нашими планами, предлагали помощь, но я заявил, что справимся собственными силами…

В это время отворилась дверь, и Варя доложила:

– Воеводин.

– Наконец-то! – воскликнул Дружинин и торопливо пошел навстречу майору.

Воеводин не сразу начал свой рассказ. Он молча сел в кресло против Дружинина и достал из планшетки блокнот. Владимир Александрович и Шубин настороженно следили за его неторопливыми движениями и терпеливо ждали.

– Канализационную трубу завода имени Лазо действительно кто-то минировал, – произнес наконец Воеводин.

– Ну, я так и думал! – с облегчением проговорил Дружинин.

– Мы нашли в ней шесть пустых ящиков из-под взрывчатки, – продолжал Воеводин. – Ящики стандартные. Вмещается в них по сто сорок четыре немецких подрывных шашки весом в двести граммов каждая или по двести сорок буровых шашек весом по сто граммов каждая. Всего, стало быть, либо сто семьдесят три килограмма, либо сто сорок четыре. Вот и судите: можно ли таким количеством взрывчатки взорвать завод?

– А что, разве этого мало? – поинтересовался Шубин.

– Мало, – ответил Воеводин. – Взрывчатки потребовалось бы для этого гораздо больше.

– Но, может быть, там были и другие ящики? – предположил Дружинин. – Часть их могли ведь вынести при разминировании.

– Едва ли, – усомнился майор. – На покрытом толстым слоем дне трубы непременно остались бы от них следы, а мы обнаружили только отпечатки тех ящиков, которые нашли.

– Какой же вывод из этого? – спросил Дружинин.

– Вывод таков: либо фашисты начали минировать трубу, да передумали, найдя другой, более удобный объект, либо произвели это ложное минирование для отвода глаз, чтобы отвлечь внимание от главного объекта.

Наступило короткое молчание; слышен был только скрип сапог Владимира Александровича, ходившего по кабинету. Воеводин задумчиво курил папиросу, Шубин машинально вертел в руке портсигар.

– А что, если это все же трюк Хмелева? – произнес вдруг капитан. – Может быть, для большей убедительности своего рассказа он сам втащил в трубу пустые ящики из-под взрывчатки? Мог он один проделать все это?

– Дело нехитрое, – сказал майор. – Мог и он начинить трубу пустыми ящиками, но я не думаю, что* бы это было так.

– Почему же?

На вопрос Дружинина майор ответил вопросом:

– По словам Хмелева, минирование производил, кажется, обер-лейтенант Гербст?

– Совершенно верно.

– Мне довелось познакомиться с каким-то Гербстом, вернее, с его работой, в Ольшанских шахтах. Там место установки мин тоже было ложными следами запутано. Так что маневр с фиктивным минированием вполне в его стиле.

– Значит, по-вашему, поиски мины нужно продолжать? – спросил Шубин.

– Непременно.

– Как же вы намерены искать ее теперь?

– До сих пор мы искали в местах, наиболее вероятных для минирования, – ответил майор. – Теперь начнем сплошное обследование.

– А это надолго?

– Да, дело нескорое. Территория заводов очень захламлена, работать на ней нелегко. Боюсь, что времени на это понадобится много.

– А нам дорога каждая минута! – возбужденно воскликнул Дружинин. – Завтра начнут прибывать строительные рабочие. Уже сегодня прибудет бывший главный инженер одного из наших заводов. Вскоре ожидается и начальник восстановительных работ, назначенный министерством. Нам бы очень не хотелось охлаждать их пыл. Нельзя ли как-нибудь ускорить поиски этой проклятой мины?

– Тогда позвольте осуществить мой проект с детонирующими взрывами, – предложил Воеводин.

– Я полагаю, что теперь это дело решенное, – подумав немного, заявил Владимир Александрович. – Ваш проект осложнит восстановление и вызовет дополнительные расходы, но ждать больше невозможно. Сегодня же согласую это с обкомом.

ЕЩЕ ОДНА НЕУДАЧА

У окна приемной райкома за небольшим письменным столом сидела Варя и разбирала какие-то документы. Вошедший в приемную майор Воеводин с восхищением смотрел на ее золотившиеся на солнце густые волосы Видя, что Варя не обращает на него внимания, он подошел ближе.

– Ты так увлеклась своей работой, что даже замечать меня перестала?

Варя подняла голову, улыбнулась:

– В этом нет ничего удивительного, Алеша. Мы так редко видимся, к тому же ты ухитряешься так перепачкаться в заводских подвалах, что узнать тебя, право, мудрено.

– Мы же условились не упрекать друг друга, – смущенно проговорил Алексей. – Не делать того, что делаю, я не могу да и не имею права, ты это прекрасно понимаешь…

– Искать мину, конечно, нужно, Алеша, – перебила его Варя. – Но ведь ты обещал мне найти ее быстро.

– Что поделаешь, Варя! – вздохнул Алексей. – Я и так стараюсь изо всех сил. Доложи-ка обо мне Владимиру Александровичу.

Варя застала Дружинина у телефонного аппарата. Он разговаривал с секретарем обкома партии.

– Все в порядке, товарищ Егоров! – говорил Владимир Александрович в трубку. – Нет-нет, никакой помощи не требуется. У вас ведь и своих хлопот достаточно. Справимся своими силами. Сегодня мы должны поднять эту мину на воздух…

Он слушал некоторое время, поддакивая собеседнику, и вдруг оживился:

– Как, уже приехали? Кто?… Инженер Серов?… И Демченко тоже? Это здорово! Немедленно направляйте их к нам!… Квартиры?… Да, все готово. Можете не беспокоиться. Всего хорошего, товарищ Егоров!

Дружинин положил трубку и весело взглянул на Варю:

– Ну, a как дела с квартирами?

– Все в порядке, Владимир Александрович. Тимофеев просил доложить вам, что все готово. Да я и сама их осматривала. Не очень шикарно, конечно, но зато уютно.

Дружинин довольно потер руки.

– Очень хорошо! А где же Тарасенко?

– На совещании в горсовете.

– Вернется – пусть ко мне зайдет. Да, передай еще Ковалевой, что совещание агитаторов проведем завтра. Пусть она зайдет ко мне.

– Разрешите доложить… – вспомнила Варя об Алексее, но Дружинин перебил ее:

– Погоди! Позвони в гороно и скажи, что я жду Иванова в девятнадцать ноль-ноль. Вызови ко мне еще и Свирского. Ну, что там у тебя?

– Майор Воеводин пришел.

– Воеводин? Да что же ты об этом сразу не сказала? Он мне вот как нужен! – Дружинин провел ладонью по горлу и добавил: – Зови его скорее!

Майор, громко стуча каблуками, вошел в кабинет. Сегодня он шел как-то особенно неуклюже.

Дружинин пристально всматривался в лицо Воеводина, пытаясь по выражению его угадать, с какими новостями он явился.

– Ну-с, чем порадуете?

– Радовать нечем, – мрачно ответил Воеводин. – Неважные дела.

Дружинин заметно изменился в лице:

– Произвели уже, значит, детонирующие взрывы?

– Произвел.

– На всех трех заводах?

– На всех трех.

– И?…

– Никакого эффекта.

Дружинин нахмурился.

– Может быть, в самом деле решил Хмелев поиздеваться над нами? – раздраженно произнес он и бросил в пепельницу уже потухшую папиросу. – Но нет, не выйдет у него это!

Вошла Варя.

– Владимир Александрович, – сказала она, – к вам Строгановы – отец и сын.

– Вот это здорово! – Дружинин поспешно повернулся к Воеводину: – Вы знаете, кто такие Строгановы? Это лучшие в области специалисты по монтажу заводского оборудования. Мастера высокого класса. Артисты!… Зови их, Варя.

Воеводин поднялся, собираясь уйти.

– Нет-нет! – запротестовал Дружинин и, взяв его за плечи, усадил на место. – Я прошу вас остаться. Не мешает и вам послушать наших кадровых рабочих.

СОВЕТ СТРОГАНОВЫХ

Широко распахнулась дверь. Вошли рослые, широкоплечие отец и сын Строгановы.

– Иван Прокофьевич! Илья Иванович! – радостно воскликнул Дружинин. – Спасибо, что не забыли! Откуда вы? Я адреса вашего раздобыть не мог. Ходили даже слухи, будто погибли вы на фронте.

Строганов-старший заметил степенно, с легкой усмешкой:

– Погибать-то погибали, и не раз, да вот, как видите, не погибли. Я партизанил, а Илья в армии был. Гвардии старшина, полный кавалер ордена Славы. Можете поздравить.

Владимир Александрович крепко пожал руку Илье Строганову, и тут взгляд его упал на Воеводина.

– Прошу познакомиться, – обратился он к Строгановым, кивая в сторону Алексея, – гвардии майор Воеводин.

Строгановы пожали майору руку.

– Ну, а теперь присаживайтесь и рассказывайте, – сказал Дружинин, подвигая Строгановым стулья.

– Мы к вам, Владимир Александрович, прямо из областного центра, – начал Иван Прокофьевич. – Только что кончили там монтаж оборудования. Работа, скажу я вам, была мелкая, а мы прямо-таки истосковались по большому делу.

Илья Строганов поддержал отца:

– Что верно, то верно. Уж я не раз вспоминал горячие денечки, когда вы у нас на трансформаторном секретарем парткома работали. Боевое было время!

– Верно говоришь, – подтвердил Строганов-старший. – Вот и теперь, Владимир Александрович, хотим мы так поработать. Узнали, что вы всем районом командуете, и решили к вам податься. Пошли в обком, думали – драться придется за путевку к вам, а нам говорят: «К Дружинину? Пожалуйста!»

Владимир Александрович улыбнулся и спросил с любопытством:

– Ну, а как догадались-то, что у меня дело большое? Говорят, что ли, много об этом в области?

Илья Строганов собрался ответить, но отец опередил его:

– Да что говорить! И без того каждому ясно. Заводы у вас в Краснорудске транспортного машиностроения, а на транспорт в послевоенной пятилетке отпущена одна шестая всех капиталовложений в народное хозяйство. Как же тут не сообразить, что заводы эти будут и в первую очередь и в широком масштабе восстанавливаться? – Старик подкрутил усы и усмехнулся: – Мы ведь в политике малость разбираемся.

– Все, значит, будем на ноги ставить? – удалось наконец и Илье вставить словечко. – Всю районную промышленность?

– Все и всю, – весело ответил Дружинин. – Но только теперь придется работать еще быстрее, чем до войны.

– Когда прикажете в строй становиться? Мы готовы!

– Успеете еще, – уклончиво ответил Владимир Александрович. – Устраивайтесь пока с квартирами.

– Да что нам устраиваться-то? Мы уже у родичей своих определились.

– Устраивайтесь, устраивайтесь обстоятельнее. С работой все равно придется повременить.

– Как же это так – повременить? – удивился Иван Строганов.

– Не в нашем это характере, Владимир Александрович, – поддержал отца Илья. – Непонятно это…

Иван Прокофьевич нахмурился и сказал строго:

– Вы уж выкладывайте все начистоту. Мы свои люди, скрывать от нас нечего. Поговаривают, будто фашисты с заводами что-то натворили. Мины вроде поставили. Правда это, Владимир Александрович?

– Правда, – угрюмо ответил Дружинин. – Один из заводов враги заминировали. Пока не отыщем мину, работу начинать нельзя. Я не могу рисковать людьми.

– А ее ищут?

– Ищут. Вот майор Воеводин с саперами ищет.

– Очень хорошо, – одобрительно отозвался Строганов-старшнй. – Искать ее, конечно, нужно, но зачем же восстановительные работы из-за этого приостанавливать, непонятно. Выходит, нас мина страшит? А разве не ходили мы в годы войны по минным полям? Не таскали эти мины в вещевых мешках, уходя на боевые задания в тыл противника?

Дружинин повернулся к окну, избегая взгляда Ивана Прокофьевича.

– Оно, может быть, и не гоже простому рабочему самого секретаря райкома партии учить, – взволнованно продолжал старик, – но я тебе все же, как коммунист коммунисту, скажу: собери ты, Владимир Александрович, народ, скажи ему прямо, что завод заминирован, и предложи идти работать тем, кто не боится этой мины. Вот увидишь, все пойдут! А майор между тем пусть делает свое дело.