Текст книги "Банки и Деньги"

Автор книги: Николай Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 38 страниц)

ФПГ не являлись юридическими лицами, а их участники не несли ответственности по обязательствам друг друга и управляющей компании. Но это была довольно удобная форма организации для создания административного ресурса и установления личного контроля собственников финансовых и промышленных активов над финансовыми потоками.

В 1993 году на базе магазинной сети "Олби-кард" было создано закрытое акционерное общество (ЗАО) "Концерн ОЛБИ" (ОLВI). ОЛБИ расшифровывается как "Олег Бойко инвестмент". В концерн вошли около 60 компаний разного профиля, в том числе 9 банков. Общие активы группы составляли в начале 1995 года $ 1,5 млрд. Финансовым ядром концерна стал банк "Национальный кредит".

В 1994 году в стране насчитывалось шесть ФПГ, самой известной из которых являлась межгосударственная финансово-промышленная группа "Интеррос" с участием российских и казахстанских организаций. Финансовое ядро группы составили банки "ОНЕКСИМ" и "Международная финансовая корпорация" (МФК). В группу "Интеррос" входили Кузнецкий металлургический комбинат и более 20 металлургических, нефтеперерабатывающих и химических предприятий экспортной ориентации. В 1995 г. в ФПГ "Интеррос" влилась группа "Микродин", которая инвестировала капитал в акции горнообогатительных комбинатов, металлургических и авиационных предприятий. Еще до вхождения в "Интеррос" "Микродин" приобрела пакеты акций АО "Пермские моторы", АО "ЗИЛ", АО "Иркутское авиационное производственное объединение". Ей также принадлежали контрольные пакеты акций Серовского завода ферросплавов и Березовского ГОК, блокирующие пакеты АО "Корунд" (г. Дзержинск, Нижегородская область) и АО "Сорбент".

В 1996 г. московский "Промрадтехбанк" вошел в состав ФПГ "Сибирь", участниками которой являлись несколько известных предприятий Западно-Сибирского региона: Новосибирский электровакуумный завод "Союз", Западно-Сибирский металлургический комбинат, Сибирский завод электрохимического оборудования, Урало-Сибирское отделение академии технологических наук и корпорация "Внешторгснаб".

Банки, входящие в состав ФПГ выполняли следующие функции:

– осуществляли кредитное и расчетно-кассовое обслуживание всех участников группы, а также зачет (клиринг) взаимных обязательств и требований;

– являлись центральным депозитарием, обслуживающим выпуск и размещение акций компаний-участников ФПГ и обеспечивающим регистрацию сделок с ценными бумагами;

– привлекали синдицированные кредиты и формировали общий залоговый фонд и иные финансовые инструменты солидарной ответственности всех участников ФПГ перед банками-кредиторами.

В феврале 1996 года группа «Интеррос» приобрела крупнейшее в мире предприятие по добыче и производству цветных металлов – РАО «Норильский никель» в результате передачи банку «ОНЭКСИМ» в качестве залога 38 % принадлежавшего государству пакета акций. В числе подавших заявку (и банковскую гарантию на сумму $170 млн.) на участие в конкурсе оказалась никому не известная компания под названием ООО «Реола». Именно она составила банку «ОНЭКСИМ» достойную конкуренцию. Неизвестно, чем бы закончился этот конкурс, если бы не обнаружилось, что хозяином «Реолы» является проживавший в подмосковной деревне забулдыга. Когда-то на время этот гражданин дал своему другу (бывшему уголовнику) попользоваться своим паспортом, а тот, судя по всему, и учредил «Реолу», едва не «купившую» флагман мировой металлургической промышленности. Таковы были времена и нравы!

Группа "Менатеп" (уставный капитал банка "Менатеп" на 1 января 1994 г. составлял 32 млрд. руб., активы – 1,1 трлн. руб.), также как и концерн "ОЛБИ", является примером создания ФПГ на основе крупного банка. При ее создании в группу входил этот банк, два торговых дома, инвестиционный фонд, биржа товарных и финансовых ресурсов. В период массовой приватизации "Менатеп" скупал акции предприятий химической, металлургической, текстильной, пищевой отраслей, а также промышленности строительных материалов (всего около ста предприятий). В конце 1995 года "Менатеп" выиграл залоговый конкурс в отношении НК "ЮКОС" – второй нефтяной компании России (10 млрд. баррелей доказанных запасов). При принятой в нефтяной отрасли методике оценки стоимости активов (1 баррель доказанных запасов = $2), ЮКОС стоил порядка $20 млрд. По мнению экспертов, "Менатеп" здорово "сэкономил" на реализации оговоренной условиями сделки инвестиционной программы. Общий объем вложений (сумма кредита + выкуп оставшихся акций + инвестиционная программа) составил $350 млн. Для того, чтобы окупить эти затраты, новым владельцам ЮКОСа необходимо было экспортировать нефть в течение всего 3–4 месяцев!

В 1995 году в России насчитывалась 21 ФПГ, в 1996 году их было уже 46, в 1997 году – 75. Их консолидированный капитал достиг 2 триллионов неденоминированных рублей (против 150 млрд. рублей в 1995 году). В 1998 году общее количество ФПГ перевалило за сотню. В них входило 1150 предприятий и организаций и 160 кредитно-финансовых институтов. Число работающих в каждой ФПГ колебалось от 5 до 500 тысяч человек, а количество участвующих предприятий, банков, коммерческих и иных фирм – от 8 до 60. По данным Росстата, из 18 млн. человек, занятых в индустрии, 3 млн. человек, или каждый шестой, работали в ФПГ. На долю промышленных компаний группы "Интеррос" приходилось свыше 4 % российского валового внутреннего продукта и около 7 % объема российского экспорта, в подразделениях группы занято более 400 тыс. человек.

Неудачей закончилась попытка создания финансово-промышленной группы под эгидой газового монополиста ОАО "Газпром". Известно, что до кризиса 1998 года при правлении "Газпрома" существовал Совет по взаимодействию с коммерческими банками, обслуживающими финансовые потоки компании. Кроме топ-менеджеров "Газпрома" в него входили первые руководители 8 банков: "Газпромбанка", "НРБ", "Империала", "Совфинтрейда", "Инкомбанка", "Промстройбанка", банка "Олимпийский" и Внешэкономбанка СССР. Кризис 1998 года полностью обесценил вложения "Газпрома" в капитал половины из членов этой восьмерки. "Промстройбанк" передал 75 % своих акций (включая, как было объявлено, и газпромовский пакет) Центробанку в залог под стабилизационный кредит. Но стабилизационный кредит ему не помог, летом 1999 г. была отозвана лицензия и запущена процедура его банкротства. Еще раньше та же судьба постигла "Инкомбанк", а ситуация вокруг "Империала" вконец запуталась. Что касается "Совфинтрейда", то он попал в числе банков с максимальным отрицательным капиталом. В сентябре 1998 г. "Газпром предложил всем своим предприятиям и организациям перейти на обслуживание в три банка: "Газпромбанк", "Национальный резервный банк" (НРБ) и банк "Олимпийский". При этом "Газпромбанку" (стопроцентной дочке "Газпрома") был официально придан особый статус уполномоченного банка, а его систему решено было сделать единственным расчетно-кассовым центром по обслуживанию поставок и транзита газа и подрядных работ в России, СНГ и дальнем зарубежье.

Наряду с крупными, хорошо известными ФПГ в России существует множество ФПГ меньшего размера, в состав которых непременно входит один или несколько "карманных" банков. Получить достоверную информацию об этих группах – как крупных, так и более мелких – чрезвычайно трудно. В большинстве случаев истинные масштабы ФПГ трудноопределимы из-за непрозрачной структуры собственности, которая вообще характерна для российского корпоративного сектора, занимающего "нишевые" региональные рынки. Владельцы ФПГ зачастую связаны с другими группами. Эти "невидимые узы" не прослеживаются при изучении отчетности, предоставляемой регулирующим органам. Об их существовании можно лишь догадываться из публикаций в деловой прессе, а также информации неофициальных источников, которой пользуются аналитики при оценке российских компаний, акции которых обращаются на фондовом рынке.

Зачастую банк, попавший в структуру ФПГ, вынужден вступать в невыгодные для себя сделки с другими членами ФПГ. Как в дальнейшем показала практика, полностью контролируемые производственно-отраслевыми структурами коммерческие банки (их еще называют "кэптивными" или "карманными") наименее рентабельны и, зачастую, вынуждены принимать на себя неоправданно высокие кредитные риски, поскольку их главной целью является обслуживание интересов одного акционера, являющегося собственником предприятия или группы предприятий определенной отрасли или группы предприятий разных отраслей. А тут уж никуда было не деться от "безналоговых" "зарплатных схем", обналичивания-обезналичивания, перекачки денег в оффшоры. Такие банки никогда не стремились к раскручиванию своих брендов, не заботились о привлечении наиболее квалифицированного персонала. Из положительных факторов эксперты отмечают снижение риска кредитования, отсутствие необходимости в значительных затратах на поиск клиентов, а также защиту финансовой информации и реализуемых финансовых схем от посторонних глаз. В настоящее время Министерства по антимонопольной политике Российской Федерации (МАП РФ) совершенно справедливо характеризует эти банки как "элементы товаропроводящей цепи".

После 1996 года применительно к ограниченному числу людей, возглавляющих крупнейшие финансово-промышленные группы России, стало применяться слово "олигарх". Впервые оно было употреблено в очерке "Портрет олигарха в молодости. Олег Бойко на вершине политического айсберга", опубликованном в газете "Век". Но самую широкую популярность слово "олигарх" приобрело в 1997 году. 20 сентября 1997 года в газете "Сегодня" было опубликовано интервью с президентом банка "СБС-Агро" А.П.Смоленским, в котором ему пришлось комментировать реплику журналиста: "А возможный упрек, что вы такой же олигарх, как Потанин?". 10 февраля 1998 года в статье "Русские в Давосе: сами мы люди не местные…", опубликованной в "Московском комсомольце", журналистка Ю.Калинина писала:

"Вот, – повернулся министр Ясин к журналистам, – вы еще не знакомы? Знакомьтесь. Это Потанин. Он олигарх". – "Да, я олигарх", – смущенно улыбаясь, подтвердил Потанин и приосанился. Похоже, было, ему не очень нравится, что его называют олигархом, но он стесняется в этом признаться".

Окончательно закрепиться в русском языке этому нехорошему слову помогла конференция "Будущее России: демократия или олигархия", состоявшаяся в марте 1998 года. Организатор конференции первый вице-премьер Б.Е.Hемцов призвал общественность провести "месячник борьбы с олигархами", которые нарушают налоговое законодательство. "Самое мерзкое в олигархическом капитализме, – по мнению г-на Немцова, это, – "приватизация власти"…, когда по мановению руки какого-нибудь магната армия милиционеров, налоговых полицейских, прокуроров начинает лихорадочно трудиться, чтобы найти компромат на его конкурента или политического противника. Наши правоохранительные органы настолько слабы и бедны, что находятся фактически в распоряжении не органов власти, а экономических и информационных "королей".

ГЛАВА 6
"Голосуй, или дебетуешь!" – Банкиры за переизбрание Б.Н.Ельцина

15 февраля 1996 г. Президент Б.Н.Ельцин прибыл в родной Екатеринбург, где на состоявшемся митинге, охрипшим от простуды голосом, публично объявил о своей готовности вновь бороться за пост Президента. Рассказывают, что у людей из его команды, стоявших за сценой, перехватило дыхание, и кто-то из них даже расплакался. Политический рейтинг Ельцина в тот момент можно было считать несущественным – его практически не было. Предвыборный штаб Ельцина возглавил вице-премьер О.Н.Сосковец. Сюда же вошли начальник президентской службы охраны А.В.Коржаков и тогдашний шеф ФСБ. М.И.Барсуков. Позднее этот штаб журналисты кремлевского пула назовут «первым» и будут посмеиваться над вполне советским подходом его деятелей к демократической процедуре выборов.

Напряженная борьба за президентский пост происходила в условиях дальнейшего падения промышленного производства, обострения бюджетного кризиса, сокращения бюджетных расходов и интенсивного наращивания государственного внутреннего долга. На одной из первых после завершения выборов пресс-конференции тогдашний Министр экономики Е.Г.Ясин признался: "Если говорить откровенно, то мы не ожидали такого влияния избирательной кампании на экономику".

Участие банков – коммерческих и государственных – в президентской гонке 1996 г. выразилось не только в солидных пожертвованиях в фонды избирательных компаний кандидатов на пост президента, но и поддержании в стране условий хотя бы относительной социально-экономической стабильности. И последнее имело для будущего России даже гораздо большее значение, чем огромное количество неучтенных наличных

рублей и долларов, измеряемое объемами коробок из-под ксерокса, которое было затрачено банкирами на поддержку победившего на выборах кандидата от демократических сил Б.Н.Ельцина.

Следует сразу отметить, что приобретение российскими банками в 1996 г. самого крупного за все годы реформ пакета государственных облигаций (ГКО и ОФЗ) представляло немалый риск. Он выражался в том, что в случае победы на президентских выборах кандидата от коммунистических и национально-патриотических сил Г.А.Зюганова, по этим бумагам мог быть объявлен дефолт. Но самая главная интрига заключалась даже не в возможной потере банками своих активов, а в том, что им, во всяком случае – коммерческим, пришел бы конец, причем, безо всякой национализации. В случае прихода к власти коммунистов у коммерческих банков просто бы заблокировали корреспондентские счета в Центральном банке, а затем в безакцептном порядке и, неважно в чью пользу, списали их остатки. В один прекрасный день РКЦ Центрального банка перестали бы принимать их платежи и выдавать наличность, а "обманутым вкладчикам" было бы дозволено занять их помещения и обшарить задолго до этого опустевшие хранилища, депозитные ячейки и сейфы. Возможность такого развития событий никто из банкиров не исключал, поэтому в их среде сразу же после появления на телеэкранах ролика, заказанного избирательным штабом Ельцина, со словами: "Голосуй, или проиграешь!" – родился встречный лозунг: "Голосуй, или дебетуешь!"

Первоначально, в самом общем виде, действия Правительства и Центрального банка были нацелены на сохранение президентского поста за Б.Н. Ельциным, как основы продолжения политики реформ и сохранения рычагов власти в руках капитализирующихся государственных монополий ("Газпром", "Росвооружение", РАО ЕЭС России, АО РЖД, Сберегательный банк России и т. д.). Показательными стали кадровые решения Б.Н.Ельцина в январе-феврале 1996 года, прежде всего отставка первого вице-премьера правительства А.Б.Чубайса, который символизировал интересы более или менее независимого от государственной власти крупного финансового и торгово-промышленного капитала. Президент Б.Н. Ельцин, выступая 16 января 1996 г на пресс-конференции, в числе крупных ошибок, допущенных Чубайсом, назвал проведение залоговых конкурсов. По словам Ельцина, за бесценок, были распроданы крупнейшие российские предприятия. "Этого прощать нельзя!" – строгим голосом сказал глава государства, который эту распродажу сам и санкционировал.

После отставки Чубайса в российских деловых кругах ожидали смягчение денежно-кредитной политики и снижение учетной ставки Центрального банка до уровня, который бы позволял производственным предприятиям получать кредиты, а коммерческим банкам формировать свои активы за счет кредитного портфеля. Но этого не произошло, потому что советники Ельцина убедили его в том, что инфляция – не самый лучший союзник действующей власти в начавшейся президентской гонке. Короче говоря, Правительство и Центральный банк отказались от использования кредитной эмиссии Центрального банка (первичной – в виде кредитов правительству, и вторичной – в виде кредитов коммерческим банкам) для финансирования бюджетного дефицита и увеличения денежной массы. Бюджетные дыры предполагалось залатать за счет государственного внутреннего долга (выпуска ГКО и ОФЗ) и внешних заимствований. Вопрос о том, как отреагируют на сжатие денежной массы и начавшуюся избирательную компанию производственные предприятия, Правительство и Центральный банк в расчет не приняли. И уже в I квартал 1996 г. денежные власти столкнулись с острейшим бюджетным кризисом.

По сравнению со среднегодовыми показателями 1993–1995 гг., доходы федерального бюджета и, в особенности – налоги, уплачиваемые в денежной форме, резко упали. Их удельные вес в ВВП снизился, соответственно, с 11,4 % до 7,7 % и с 11,1 % до 5,0 %. Резко ухудшила ситуацию дешевеющая нефть: с декабря 1996-го по февраль 1998 года мировая цена на нефть российской экспортной марки Urals упала вдвое: с $20 до $11 за баррель. К весне 1998-го стало очевидно, что платежный баланс дефицитен, золотовалютные резервы тают, экономический курс нуждается в корректировке. Правительство и Центральный банк попытались увеличить заимствования на рынке государственных облигаций и у зарубежных кредиторов, но рынок отреагировал на их предложения достаточно вяло. Министерство финансов организовало выпуск казначейских налоговых освобождений (КНО), векселей, других денежных суррогатов, повысило таможенные пошлины, одновременно распространив их на более широкий круг товаров, в том числе на лекарства. Государственные налоговые органы приступили к разработке и введению новых видов налогов, включая и такие экзотические, как налог на пересечение границы физическими лицами и на импорт наличной валюты.

В 1996 году широкое распространение получили программы вексельного кредитования получателей бюджетных средств под государственные гарантии. Банки после заключения с Министерством финансов соответствующих соглашений предоставляли предприятиям кредиты простыми векселями на сумму невыполненных государством обязательств со сроком платежа "по предъявлению, но не ранее" даты, отстоящей от даты заключения договора. Соглашения заключались на срок до 6 месяцев. Это означало, что даже если выданный банком вексельный кредит под госгарантию будет погашен Министерством финансов уже на следующий день, то вексель банка продолжал иметь силу на весь срок его действия.

По некоторым оценкам, доходы, получаемые банками от кредитования под гарантии Правительства, порою, даже превышали доходы от государственных ценных бумаг. Всего, по данным коллегии Счетной палаты РФ, в 1996 году банки выпустили таких векселей на сумму более 37 трлн. неденоминированных рублей. Некоторые из них не устояли перед искушением массированного вексельного кредитования вне рамок государственной программы, чем нанесли государству немалый ущерб. На рынке обращалось и немало фальшивых векселей, векселедателем или авалистом которых якобы являлось Министерство финансов или региональные власти. Лишь в сентябре 1996 года, осознав опасный для народного хозяйства характер развития вексельного рынка, Центральный банк ввел для коммерческих организаций обязательный норматив риска вексельных обязательств (Н13), который ограничил операции коммерческих банков с векселями 200 % от размера собственных средств.

Предприятия и организации, получающие в обмен за свою продукцию и услуги денежные суррогаты и вынужденные использовать их в своих расчетах, естественно, старались избавиться от них в первую очередь. Все требовали "живых денег", но откуда им было взяться? Учетная ставка Центрального банка по-прежнему имела заградительный характер. По состоянию на 19 февраля 1996 г. она составляла 120 %, поэтому кредитами, хотя бы на пополнение оборотных средств и ликвидацию кассовых разрывов, могли воспользоваться только предприятия, занимающиеся торгово-закупочной деятельностью. Общая доля кредитных операций в банковских активах коммерческих банков в начале 1996 г. составила всего 38,4 % и снизилась, даже по сравнению с 1995 годом, на 5,6 %.

На фискальное поведение производственных предприятий очень сильно влияло то, что идеологи КПРФ достаточно откровенно демонстрировали свое сочувствие к тем, кто не платит налоги "правительству национального предательства". В среде "красных директоров" и "красных губернаторов" реальность избрания Г.А.Зюганова на пост президента не подвергалась никакому сомнению. На сторону лидера коммунистов склонялась вся элита российского ВПК, аграрии и даже некоторые финансовые круги Запада, которые увидели в нем второго Александра Квасьневского. Проводившиеся ВЦИОМ опросы общественного мнения показывали, что, если бы президентские выборы состоялись 1 марта 1996 года, то за Б.Н.Ельцина проголосовали бы только 6 % избирателей.

Всем предпринимателям, имеющим непосредственное отношение к производству, было понятно, что в случае победы кандидата в президенты от КПРФ недоимки, скорее всего, простят. Рост недоимок дополнительно стимулировался плохо продуманным механизмом предоставления отсрочек по налогам, установленным Указом Президента от 19 января 1996 года. Правом на рассрочку выплаты недоимок воспользовалось около 30 тыс. налогоплательщиков. При этом важнейшим обстоятельством явилось то, что на решение вопроса о предоставлении разрешения на отсрочку по недоимкам, накопившимся до 1.01.96 г., вновь созданная в первом квартале 1996 года задолженность не влияла. Оппоненты Ельцина, с нескрываемым злорадством заявляли о том, что обострение бюджетного кризиса – самая наглядная демонстрация неспособности его команды (чаще, правда, употреблялось слово "банда") вывести страну из затяжного экономического спада.

15 марта 1996 г. Государственная Дума проголосовала против Беловежских соглашений 1991 года (250 против 98).. И на протяжении последующих двух дней в Кремле разыгралась скрытая от непосвященных драма необычайной важности. Ельцин не без обоснования полагал, что Дума подвергла сомнению его легитимность как Президента, поэтому он был полон решимости в соответствии со своими конституционными полномочиями: Думу распустить, КПРФ – запретить, выборы – отменить. По счастью от повторения государственно-конституционного кризиса, подобного тому, который произошел в сентябре-октябре 1993 г., Б.Н.Ельцина удалось отговорить.

Реально взвесив свои шансы на победу, Ельцин вынужден был расширить финансово-экономическую опору политического режима за счет частнокапиталистического сектора экономики и прежде всего – банковского капитала. Сделать шаг навстречу друг другу банкирам и Ельцину было непросто. За время, прошедшее с начала "первой чеченской войны", накопилось немало взаимных обид и претензий. С одной стороны, достаточно вспомнить вооруженное нападение сотрудников Службы безопасности Президента на охрану "Мост-банка" в декабре 1994 г., а с другой – резкую критику Ельцина в 1994–1995 гг. подконтрольными крупному финансовому капиталу СМИ (в том числе – канала НТВ) за отклонение от курса демократических и экономических реформ. И все-таки эта встреча состоялась: 29 марта 1996 года Б.Н.Ельцин за закрытыми дверями провел рабочее совещание Администрации Президента РФ с участием представителей крупного бизнеса.

О том, кто из банкиров присутствовал на этой встрече, общественности стало известно только в ноябре 1996 г. из интервью Б.А.Березовского газете "Financial Times". Березовский назвал семь фамилий, заявив, что именно эти люди финансировали всю избирательную компанию Ельцина. По его словам, это были: президент "Столичного банка сбережений" (СБС) г-н Смоленский, совладелец банка "ОНЭКСИМ" г-н Потанин, совладелец банка "Менатеп" г-н Ходорковский, совладельцы "Альфа-банка" г-н Авен и г-н Фридман, президент "Мост-банка" г-н Гусинский и, разумеется, он сам, любимый. По другим сведениям, на данном совещании присутствовали более 20 человек, в том числе – президент "Инкомбанка" г-н Виноградов. О нем Березовский ничего не сказал, а сам Виноградов после того, что потом об этом совещании стали писать в прессе, вероятно, решил "не высовываться". Так и возникла легенда "о семи банкирах", которая в интерпретации журналистов А.Фадина и Н.Троицкого получила, по аналогии с событиями смутного времени правления царя Бориса Годунова в начале XVII века, соответствующее название – "семибанкирщина".

На том историческом совещании представители крупного бизнеса сошлись на том, что именно Чубайс – жесткий и решительный архитектор массовой приватизации – должен управлять кампанией по переизбранию Ельцина в 1996 году. И Ельцин, наверное, скрипя зубами, вынужден был с этим предложением согласиться. А.Б.Чубайс восстановил свое членство в партии "Демократический выбор России" и возглавил несколько фондов, через которые денежные пожертвования крупного бизнеса (в виде беспроцентных ссуд и наличности) полились на финансирование избирательной компании Ельцина. Непосредственно в избирательном штабе Ельцина Чубайс занял скромный пост руководителя Аналитической группы, которую журналисты кремлевского пула сразу же назвали "вторым штабом".

Помогали банкиры и другим кандидатам на пост Президента России, например, Г.А.Явлинскому, В.В.Жириновскому, А.И.Лебедю, а некоторые даже Г.А.Зюганову. Только никто из них эту помощь не афишировал. Вот, что, например, вспоминает об этом, по мере своего разумения, пресс-секретарь генерала Лебедя полковник Юшков:

"Все упиралось в средства. Проехали с Лебедем по нескольким банкам. Встречают хорошо, угощают чаем, но денег никто не дает. И тогда генерал решил действовать самостоятельно. Насколько я понимаю, он вышел на Коржакова. Сразу появились деньги. Сняли весь третий этаж в здании Художественного института в Лаврушинском переулке, быстро сделали ремонт (около 80 тыс. долл.), закупили технику и так далее. Потом смотрим – Березовский сидит в приемной у Лебедя. Один раз, другой, третий".

В финансовой поддержке кандидата от КПРФ Г.А.Зюганова некоторые СМИ и кремлевские политтехнологи подозревали «Тверьуниверсалбанк», который сразу после победы Ельцина во втором туре голосования ГУ Центрального банка по Тверской области подвергло строжайшей ревизии, а потом банк на два года прекратил свою деятельность. Слухи имели под собой определенную почву, так как до марта 1995 года совет директоров банка возглавлял экс-премьер союзного правительства Н.И.Рыжков. В конце июня – начале июля 1996 года в Москве некоторые СМИ сообщили, что тверской банк, входивший в то время в первую двадцатку рейтингов российских банков, якобы, испытывает некоторые затруднения. В частности, газета «Коммерсантъ» информировала своих читателей о том, что в последние две недели в редакцию с жалобами звонили клиенты «Тверьуниверсалбанка». В результате «информационной войны» в течение 2-х недель вкладчики банка сняли со своих депозитных счетов 600 млрд. недоминированных рублей. 8 июля 1996 года Центральный банк объявил о введении в «Тверьуниверсалбанке» временной администрации. Ее руководитель г-н Панов заявил, что причиной кризисной ситуации в банке стала «рискованная кредитная политика». А 21 июля 1996 г. в аналитической программе «Зеркало» (канал РТР) глава Центрального банка С.К.Дубинин торжественно объявил телезрителям о том, что накануне подписал приказ об отзыве у «Тверьуниверсалбанка» лицензии на совершение банковских операций.

27 апреля 1996 г. "Независимая газета" опубликовала обращение к кандидатам в Президенты Б.Н.Ельцину и Г.А.Зюганову под названием "Выйти из тупика". Под этим документом поставили свои подписи 13 представителей крупного промышленного и банковского капитала, в том числе – Б.А.Березовский, В.А.Гусинский, В.О.Потанин, А.П.Смоленский, М.М.Фридман и М.Б.Ходорковский. Главная тема обращения – историческая необходимость достижения глобального компромисса между противоборствующими политическими силами, чтобы не допустить социального взрыва и, как мягко сказано в документе, коммунистического "идеологического реванша". Впоследствии один из "подписантов" М.Б.Ходорковский в статье "Левый поворот" ("Ведомости" от 01.08.2005 г.) так описывал мотивы своего поступка:

"Я хорошо помню мрачноватый январь 1996-го. Тогда большинству либералов и демократов (а я, конечно же, не слишком вдумываясь в трактовку слов, относил себя и к тем и к другим) было трудно и тоскливо на душе от безоговорочной победы КПРФ на думских выборах – 1995. Но еще больше – от готовности многих и многих представителей ельцинского истеблишмента выстроиться в очередь к Геннадию Зюганову и, не снимая правильной холопской улыбки, получить прощение за все прежнее свободолюбивое буйство – вместе с пачкой свеженапечатанных талонов для сверхнового спецраспределителя. Впрочем, в ту пору у меня и моих единомышленников не было ни малейшего сомнения, что Зюганов выиграет предстоящие президентские выборы. И вовсе не потому, что Ельцин, как тогда казалось, то ли тяжко болеет, то ли сурово пьет, то ли попросту утратил интерес к продолжению собственной власти. Мы тогда еще не знали умных политологических терминов, но уже понимали: изменилось нечто, что можно назвать национальной повесткой".

Г.А.Зюганов не возражал против публичных теледебатов со своими конкурентами на любую тему, но ни «первый», ни «второй» избирательные штабы не рекомендовали Ельцину выходить один на один с Зюгановым. Всем, кто тогда пиарил Ельцина, было ясно, что он не сможет оправдаться перед российскими избирателями за тяжелые социально-экономические последствия проводимых в стране с 1992 г. под его руководством экономических реформ. А в избирательном штабе Зюганова по поводу «буржуйского письма» посмеивались: «Волки предложили овцам не портить их шкуры перед съедением» и т. п.

В среде творческой интеллигенции шансы на победу Г.А.Зюганова уже в первом туре выборов оценивались очень высоко, а реставрация советского порядка и преследование духа капитализма представлялись неизбежными. Эти пессимистические настроения гениально отобразил писатель-сатирик Виктор Шендерович в своей пьесе "Воспоминания о будущем". Взять, хотя бы следующий эпизод:

Лесоповал. Явлинский и Гайдар пилят бревно. Над ними на сосне – репродуктор, из которого льется Кобзон: "И вновь продолжается бой. И сердцу тревожно в груди. И Ленин такой молодой. И юный Октябрь впереди"

ЯВЛИНСКИЙ. Отдохнем?

ГАЙДАР. Застрелят.

ЯВЛИНСКИЙ. Ну и пусть застрелят. Разве это жизнь?

ГАЙДАР. Смотря с чем сравнивать, Григорий Алексеевич. Все относительно.

ЯВЛИНСКИЙ. Знаю, читал.

ГАЙДАР. Так что теперь именно это – жизнь. (Пилят). А потом, знаете, нет худа без добра.

ЯВЛИНСКИЙ. Какое тут добро, Егор Тимурович? Тулуп да валенки.

ГАЙДАР. Что вы! Тулуп и валенки я приобрел еще в декабре девяносто второго года… Вместе со сменой белья.