Текст книги "И короли бессильны... (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Урр-Бах старательно прочитал следующие десять страниц до конца главы, потратив на это в пять раз больше времени, чем обычно, захлопнул книгу и крепко задумался. То, что философу надо было еще при жизни намять бока только за то, что троллей и гоблинов не посчитал даже за полуразумных, это понятно. И ценность его книжки сильно преувеличена, Урр-Бах сам бы с удовольствием обыграл его в мирт, чтобы доказать ошибочность его суждений, а потом скормил бы ему все деревянные фигурки – за недостойную разумного спесь.
Но вот что делать с гибелью ректора и спасением непонятного артефакта? Он с Кархи вернул Сертонию, несомненно, качественную подделку артефакта Малой Справедливости, пусть и хранящуюся у магов Б’Урр Хырр знает сколько лет. Тогда получается, что артефакт был заменен очень давно, и то, что сто тридцать лет назад ректор притащил артефакт домой, может служить объяснением смерти племянника. Кто-то из этих двоих попытался заменить настоящий артефакт подделкой, да что-то пошло не так. Впрочем, раз подделку вернули в Академию, замысел вора исполнился. Однако все это надо проверить, вдруг этот полоумный эльф написал о каком-нибудь другом артефакте, подобных магических вещиц в Академии как скуренных косяков у ног гоблина, замучаешься считать.
– Узнать, как звали ректора и его племянника, где они жили, и что за артефакт чуть не сгорел, – вслух перечислил Урр-Бах предстоящие задачи. Потом решил, что раз подделку он отыскал, потратив всего две бутылки мутного пойла, то настоящий артефакт надо найти за схожие деньги, тем более их сейчас не хватает.
Спланировав, таким образом, свои дальнейшие шаги, Урр-Бах потянулся, широко зевнул, и взял последний номер «Один эльф сказал» – самой скандальной газеты в Эркалоне. Ничего интересного в ней не оказалось, успехи и беды неизвестных светских львов, львиц и прочих животных ему были неинтересны, тем более он так и не понял, почему бездельников, блудниц и нахлебников так называют. «Эльфийские пупки» успешно выступили в Луфарде перед цветом тамошней аристократии, Маг Ионас пообещал сотворить невероятных размеров маговизор, чтобы смотреть его передачи смогла даже огромная толпа, а алхимик Пурсель объявил, что придумал новое безопасное для общества средство от беременности. С учетом того, что два предыдущих его рецепта отправили в мир иной мужиков больше, чем девиц, это радовало.
Один из эркалонских судей устроил пышную свадьбу своей дочери. Как написали в газете, траты превысили годовой доход Тарзитского графства, поэтому ничего удивительного, что в вино кто-то сыпанул слабительного и оставил у половины гостей смешанные чувства. С учетом того, что пострадал и верховный судья Эркалона, отставка отца невесты никого не удивит.
Урр-Бах положил газету на стол, отпил пива, и посмотрел на клепсидру – одиннадцать часов вечера, наверное, Кархи остался ночевать у Марсиэль. Донесшиеся шаги из коридора опровергли предположение тролля. В кабинет ввалился взъерошенный Кархи, насквозь мокрый и грязный как последний забулдыга. Лицо измазано грязью, короткие волосы торчат в разные стороны, взгляд диковат. Вверху рубахи отсутствовали пуговицы.
– Кархи, ты что, подрался с Марсиэль? – Урр-Бах громко рассмеялся. – Она тебе спуску не даст.
– Шутник, – кисло отозвался гоблин, жадно прильнув к вину клепсидры. – Нас сначала чуть не ограбили, а потом мы искупались в луже.
– Ты всегда мог заинтересовать девушек, – одобрил тролль. – Рассказывай. Нирра мне сказала, что Бурх вчера хвастался, что теперь у него всегда будет пиво от Трурра. Я сразу подумал о тебе. Ты, небось, решил сыграть перед Марсиэль эльфийского принца – сначала напугать, а потом спасти? Кархи подавился вином и закашлял. Урр-Бах иногда был проницателен как два шамана.
– Как ты мог подумать такое обо мне? Меня сейчас чуть не прирезали на улице Гончаров! Хорошо, что убежать смогли, да добрые прохожие потом помогли, – Кархи скривился. – Ну, может не совсем добрые, рожи у них были те еще, но помогли же нам. Мы уже не стали ждать, чем там дело закончится, припустили со всех ног. Завтра надо поспрашивать в «Эльфийском дубе», чьи там тела нашли. И дождь этот…, – гоблин выжал воду с волос на пол. – Хотел перенести Марсиэль через лужу и поскользнулся, брр-р. – Кархи передернул плечами. – Теперь надо новое платье моей ненаглядной покупать. Таково поганого вечера даже не припомню, разве что когда нам с стобой Руза Процент чуть ноги не поджарил. Урр-Бах не выдержал и гулко захохотал.
– Вот видишь, как трудно завоевать стоящую девушку. Зато она запомнит этот вечер на всю жизнь.
– Я тоже, – буркнул гоблин, сбрасывая с себя мокрую одежду. – Кстати, чего это ты снова достал это старье? – гоблин указал на ветхую книжку на столе.
– Пока ты морочил голову Марсиэль, я, кажется, наткнулся на след настоящего артефакта Малой Справедливости, – не скрывая гордости, похвастался Урр-Бах. – Оказывается, сто тридцать лет назад ректор нашей Магической Академии порешил своего племянника, или наоборот, пока не ясно. В доме этого ректора потом случился пожар, и после него маги и отыскали артефакт из Академии, – Урр-Бах протянул другу раскрытую в нужном месте книжку Зимриэлинеля.
Кархи быстро пробежал глазами отрывок текста, порядком намочив страницу капающей водой со своей шевелюры, и с сомнением посмотрел на тролля.
– Может, это артефакт от запора был, чем важнее и старше маг – тем этот артефакт нужнее.
– Я тоже не совсем уверен, – согласился Урр-Бах. – Вот только вряд ли этот Зимриэлинель стал бы так хвалить великих предков, смастери они подобное. Кархи щелкнул пальцами.
– Звучит логично. Надо этот момент прояснить.
– Давай ты этим займешься, – тролль забрал книгу у гоблина. – Если я начну расспрашивать, то привлеку внимание, а ты что-нибудь придумаешь.
– Заметано, – Кархи встал. – Пойду выпью «Особого гоблинского», чтобы не подхватить простуду.
– Оденься для начала, – тролль показал на зеркало, в котором отражался голый гоблин. – Иначе проснешься больным и с похмелья, а ты мне должен завтра рассказать об этом пожаре.
– Завтра? – возмутился Кархи.
– Деньги кончаются, – веско заметил тролль. – Надо работать.
– За этот артефакт мы уже получили все, что можно, – упрямо возразил Кархи.
– Может, – пожал плечами Урр-Бах. – Только дело-то не закрыто, я же тебе говорил, что пока не найду настоящий артефакт, не успокоюсь. Мы профессионалы, – медленно выговорил тролль. – Вдруг выйдем на стоящее дело.
– Ладно, – сдался Кархи, – только ты потом сам ищи его, а я поищу что-нибудь поденежнее.
– Я тебе уже говорил, тренируй мышцы, поднимай тяжести, иначе все гонорары спустишь на новые платься, – Урр-Бах продемонстрировал свой бицепс почти с голову напарника. – Уронить эльфийку, это же смешно, я таких как она, троих на одном плече унесу.
– Женщины больше ценят чувства и ум, чем тупую силу, – провозгласил Кархи и пошел на кухню. Последняя фраза ему самому понравилась. Вообще, вечер прошел не так погано, как ему показалось – кольцо Марсиэль понравилось, ужин и общение с ним тоже, то есть его чувства и ум девушка оценила, и это главное. Кархи пришла в голову мысль организовать спасение эльфийки из огня, но оценив сообразительность сообщников, решил забыть об этом, иначе все могло кончиться куда печальнее. Пожар – не шутка, лучше за платье побольше заплатить. Если еще вместо одного подарить три, да еще дать ей самой выбрать, то она получит море удовольствия, и быстро забудет о досадной луже.
* * *
Утром, пораньше, к друзьям заявился Бурх, разбудив Кархи. Выглядел он довольным.
– Ну что, зятек, обрадовать тебя сразу, или после пива? Кархи напомнил себе, что этот громила – его будущий родственник, даже неплохой, и проглотил пару особо крепких слов, когда рассказывал все, что он думает о Бурхе, его помощниках и их уме.
– Неплохо ругаешься, – одобрил Бурх. – Дерешься правда плохо, но ничего, научим. В вашем деле это не помешает. Кстати, два залетных придурка уже отправились в мертвецкую городской стражи. Кто-то их вчера отучил грабить честных эльфиек и гоблинов. Марсиэль весь вечер ругала их, из-за них испортила одежду. Кархи повеселел – если ругали не его, то и впрямь все неплохо.
– Завтра же пойдем за новой, – пообещал он Бурху. – Ты поумнее никого не нашел? Можно же было им встать поближе.
– А ты кого рассчитывал увидеть, малахольных людишек или эльфов? – фыркнул Бурх. – Парни проверенные, свое дело знают, сам убедился, да и Марсиэль их ни разу не видела, мне их посоветовал один приятель. Не хочешь узнать, почему они согласились быть избитыми каким-то гоблом? Кархи почувствовал, что разговор заходит не в ту сторону.
– Ты ведешь себя, как меняла в гномьем квартале, а не уважаемый тролль! Я ради Марсиэль рисковал жизнью, а ты мне выставляешь счет.
– Ладно, ладно, – Бурх приблизился к гоблину. – Хочешь, еще раз попробуем?
– Не надо, Марсиэль меня и так поцеловала, – Кархи зажмурился, вспоминая приятные мгновения.
– Если внуки у меня появятся раньше свадьбы, голову откручу, – строго предостерег Бурх. – Кстати, а кем они родятся? – тролль посмотрел на уши гоблина. – Впрочем, неважно, лишь бы не тырили у меня пиво.
– У тебя будут самые умные, честные и красивые внуки в Эркалоне, – торжественно пообещал Кархи.
– После свадьбы, – Бурх погрозил пальцем. – Ладно, я пошел завтракать в «Эльфийский дуб».
Кархи еще немного помечтал о дне свадьбы с Марсиэль, о двух-трех шустрых ребятишках, не больше, чтобы тебя не встречала вечером орава голодных ртов и злая растолстевшая эльфийка. Вообще-то толстых эльфиек гоблин еще не встречал, да и травить голодом семью Кархи тоже не собирался, поэтому мысли о роли почтенного папаши перешли к артефакту. Для начала надо было сходить в королевскую общественную библиотеку, вход в которую был платным, чтобы избавиться от воришек и бездельников.
Быстро собравшись, Кархи пошел к Королевской площади, неподалеку от которой и стояло хранилище знаний. Один из королей лет двести назад случайно узнал, что простые горожане из-за скромного дохода предпочитают тратить деньги в пивнушках, а не тратиться на дорогие книги. Дорогие, в смысле дороже трех кружек пива. Хорошенько выругавшись, монарх приказал построить библиотеку для всех желающих, и постановил, что вход будет стоить как кружка пива. Благодарные эркалонцы тут же потянулись за знаниями, особенно в дорогих красивых переплетах или с золотым тиснением. После пропажи второй сотни книг главный библиотекарь приказал убрать из открытого доступа все книги дороже кружки пива, а для доступа к ним брать залог в размере десяти кружек пива. Кражи тут же прекратились, да и библиотека опустела, для многих «читателей» десяток кружек заменял не только тягу к знаниям, но и обеспечивал общение и активный отдых в виде мордобоя.
Заплатив полсеребрушки, Кархи расположился в просторной светлой комнате, в которой сидели седобородый человек и строгая старуха с тяжелыми золотыми перстными. Через четверть часа молодой библиотекарь принес гоблину роскошный фолиант «Ректоры Эркалонской магической Академии от основания до наших дней». Название на черной коже мерцало светло-желтым светом. Кархи нащупал в переплете небольшой бугорок – маленьький артефакт, который отвечал за красивое оформление книги. Гоблин привычно посмотрел на год издания и поморщился, книжке было сто двадцать лет.
– Поновее ничего нет? – поинтересовался он у парня.
– Украли в прошлом году, – сообщил библиотекарь, подозрительно глядя на него.
– Кому нужны эти…, – Кархи замялся, – эти все маги?
– Никому, кроме какого-то гобла, – парень выразительно посмотрел на него. – Часа два сидел с книгой, а потом незаметно с ней смылся. Зачем она ему, непонятно.
– Имя для сына подбирал? – предположил Кархи. – У меня детей нет, можешь расслабиться. Гоблин раскрыл книгу в середине и начал читать биографии, однообразные и скучные как некрологи лавочников. Библиотекарь еще раз на него покосился и ушел.
Кархи просмотрел две биографии ректоров позапрошлого века, и только потом сообразил, что раз их маг помер за десять лет до издания книги, то нужно смотреть с конца, маги живучие, поэтому он или последний в книге или предпоследний. Блестящая догадка тут же подтвердилась, ректор Риксбор оказался последним. Кархи мысленно поблагодарил неизвестного собрата, так удачно спершего ненужную книжку, иначе сидеть бы ему с ней до вечера.
Риксбор родился в уважаемой семье эркалонского судьи, в нем рано обнаружили сильные магические способности и сразу отправили учиться в соответствующую школу, где медитируют больше, чем учатся писать. После школы он легко поступил в Академию, где отлично учился и даже смог доработать несколько базовых атакующих заклинаний. Пользовался любовью и уважением коллег (ага, фыркнул Кархи), имел множество учеников, и заслуженно возглавил Академию в свои пятьдесят два года. На этом посту полностью отремонтировал все здания учебного заведения и перестроил музей, превратив его в еще одну жемчужину Эркалона. Трагическая гибель Риксбора поразила весь ученый мир и лишила страну блестящего мага. Напротив сгоревшего дома убитые горем коллеги и ученики установили памятник работы Фукизеля – гранитный шестиугольный столб, сверху увенчанный мраморной копией построенного им музея.
– Урр-Бах точно обрадуется, – хихикнул Кархи, – попробуй найди какой-то столб, на который сто лет отливают разумные. Гоблин ни на миг не сомневался, что находись сейчас сгоревший дом в хорошем квартале, его бы давно отстроили заново и этот столб Кархи хоть раз, да увидел. Значит, квартал за сто лет скатился вниз, такое часто бывает.
Еще раз внимательно перечитав главу о Риксборе, что получше запомнить, Кархи вернул книжку библиотекарю. Выдирать листы он не рискнул, чтобы не привлечь внимания к персоне Риксбора подозрительного хранителя книг.
Вернувшись домой, Кархи подробно рассказал Урр-Баху то немногое, что удалось узнать. Тролль оценил перспективы поисков столба и выдал фразу на эльфийском, сдобренную гномьими словечками.
– Я тоже так думаю, – согласился гоблин. – Ты, давай, еще чуть подумай, как найти этот столб, а мне надо завтра вести Марсиэль выбирать платья. Чувствую, весь день на это убьем, – Кархи невесело вздохнул.
– Зато после свадьбы она будет таскать домой кирпичи и краску для ремонта, – ободрил Урр-Бах, – или воровать их со строек вместе с тобой.
– До этого надо еще дожить, – Кархи зевнул. – Думай, ты же ум нашего агентства. Итория вышла темная, поэтому про этого хорошего Риксбора написано меньше всего, а про то, как он помер, вообще ни слова.
– Если не знаешь, за что ухватиться, дергай за все нити, – заявил Урр-Бах и взял со стола свежий выпуск "Один эльф сказал".
* * *
На следующее утро друзья разбежались. Кархи побежал к дому Бурха за Марсиэль, а Урр-Бах, надев старую одежду, пошел в городскую магистратуру.
Народу там было как всегда много, кто просил, кто требовал, а самые умные сразу принесли с собой серебро и золото. Урр-Бах через полчаса расспрашиваний выяснил, где сидит чиновник, отвечающий за благоустройство столицы и высмотрел там самого старого из писцов. Работник гусиного пера был седым человеком с благообразной внешностью матерого мелкого взяточника и крючкотвора, назубок знающего все места в городе, с которых когда-либо сшибали монету под видом ремонта, благоустройства и озеленения.
Дождавшись обеда, Урр-Бах проследил за дедушкой до дешевой закусочной в двух шагах от места его работы и, заказав кувшин вина и буженины с хлебом, подсел к нему.
– Шерсть, – представился тролль привычным прозвищем во время расследований. – Ремонт дорог и зданий.
– Карст, – флегматично ответил старик, окинув Урр-Баха оценивающим взглядом. – Чем могу помочь? Сыщик положил на стол серебряную монету.
– Мои ребята делают ремонт в доме одного купца. Он захотел в гостиной мраморную копию музея в Академии, как у памятника какого-то Фуказеля, – Урр-Бах специально исказил имя скульптора. – Уже нашел мастера по мрамору, целых два золотых пообещал ему за работу, только никто не знает, где этот памятник. Хозяин послал меня сюда, сказал, что здесь кто-нибудь, да помнит, где он стоит. Дедушка бросил взгляд на серебрушку и искренне воскликнул:
– Что ты, друг мой, сейчас времена лодырей и неучей, хорошо, если помнят, где нужник стоит, хотя зайди в переулки за магистратурой и поймешь, что половина и этого не знает. Неудивительно, что знающие люди стали на вес золота, – писец бросил выразительный взгляд на монету.
– Папаша, я и так вижу, что ты самый умный в Эркалоне, – прогудел Урр-Бах. – Вот еще одна монета, больше нет, мои гоблы пропили все на год вперед.
– Молодежь, не бережете деньги и здоровье, – старик забрал монеты и беззубо осклабился. – Столб Фукизеля находится в районе Старой башни, рядом с заброшенным парком, там еще в прошлом году стаю кабанов видели. Скажу тебе по секрету, – писец нагнулся к Урр-Баху, – за два золотых можно только спереть эту копию, ни один скульптор не возьмется ее повторить за такие деньги. Вижу по глазам, ты это и хочешь сделать. Сынок, не забудь повалить к Рхызу этот поганый столб. Фукизель под конец жизни стал глупеть, везде разбросал свои каменные огрызки. Слава Светлой Девятке, их почти все украли.
– Он сам скоро упадет, ставили, наверно, гоблы, – отшутился Урр-Бах.
– По вечерам там никого нет, – гнул свою линию дед, – только резчика по камню возьмите толкового, чтобы не угробить мрамор.
– Ладно, так и сделаем, – Урр-Бах поднялся. – Спасибо за совет.
Старик лишь махнул рукой, занятый поглощением яблочного пирога. Прожевав кусок, он злорадно захихикал и прошептал: "Ну, что, Нурмад, посмотрим, как ты в этом году спишешь наши премии на покраску зуба Фукизеля".
Урр-Бах, смутно представляя себе местоположение творения Фукизеля, потратил несколько часов, блуждая по пустынным кварталам возле Старой башни – обители какого-то спятившего алхимика. Впрочем, безумцу хватало ума брать с клиентов за свои вонючие зелья золото, а не медяки, поэтому кто безумнее, еще можно поспорить. Нашел тролль и заброшенный парк, где обосновались кабаны. Самих кабанов видно не было, зато протоптанные ими тропинки были вполне заметны.
Обойдя по кругу парк, Урр-Бах начал постепенно удаляться от него, пока не наткнулся на какую-то бурную стройку. Десятка два гоблинов сновали посреди полуразрушенного трехэтажного кирпичного дома без крыши и перекрытий. Одни копались ломами и лопатами среди гор мусора и битого кирпича, другие отвозили мусор, разумеется, к развалинам соседнего дома. Гоблины работали с удовольствием, то есть у половины в зубах были косяки, а путь до соседнего дома и обратно занимал четверть часа. Иногда бригадир, тощий гоблин с бутылкой в руке, пытался руганью подгонять товарищей. Толку было немного, гоблины ускорялись только в присутствии свирепых орков, но таковых поблизости не было.
Урр-Бах чуть присвистнул, когда заметил напротив этих двух домов высокий, с два человеческих роста, темно-коричневый столб, у которого пара гоблинов решила сгружать битые кирпичи. Наверху темнела черным мрамором копия музея Академии, тролль острыми глазами распознал характерные обводы крыши. Внимательно осмотрев творение Фукизеля, Урр-Бах разглядел и грани столба, и даже неприличные надписи и рисунки на них.
Убедившись, что ошибки нет, тролль вернулся к стройке. Его удивила подобная бурная деятельность на развалинах дома Риксбора. Ведь кто-то же платит за все это безобразие, вряд ли ленивые гоблы стали бесплатно разбирать на кирпичи никому ненужное здание. Урр-Бах почувствовал азарт – раз неизвестный не поскупился на найм гоблинов, значит, рассчитывает получить куда больше. Что можно найти здесь через сто лет после того, как сгоревший дом перевернули вверх дном самые умные и честные маги Эркалона?
При себе у Урр-Баха не было ни косяка, ни бутылки, поэтому чтобы завязать непринужденное знакомство с трудягами, пришлось просто помочь одному лентяю перевернуть тележку у памятника магу.
– Отдохни немного, с утра небось пашешь, – сказал Урр-Бах в ответ на благодарность молодого гоблина в рваной рубахе.
– Есть такое, – гоблин сел на кирпичи и затянулся косячком. – На, вдохни пару раз. Урр-Бах сел рядом, разок затянулся и помотал головой – вдыхать дым ему никогда не нравилось.
– Кому дом будете строить? – поинтересовался тролль. – Место на отшибе, алхимику небось приглянулось?
– Не угадал, браток – рассмеялся гоблин. – Нам луфардцы платят, хотят добраться до подвала, говорят, редкие вина там остались, одна бутылка стоит как бочка лучшего вина.
– Никогда не пробовал такого, – признался сыщик.
– Так оставайся с нами, не только попробуешь, но и напьешься как гном.
– Я сейчас другим занимаюсь, – Урр-Баха осенила идея, – хочу выкупать старое железо и медь, и продавать их гномам в кузни. Надо только деньжат немного раздобыть.
– Смотри, осторожнее с гномами, – гоблин с сомнением посмотрел на добродушное лицо тролля.
– Мне все про это говорят, – Урр-Бах встал. – Ладно, бывай, если разживусь монетами, где-нибудь здесь обоснуюсь, подальше от стражников.
– Удачи! – гоблин пнул тележку и заорал:
– Немой, когда жрать будем? Бригадир попытался накормить его руганью, но остальные гоблины поддержали товарища и скоро стройка опустела – вся толпа пошла надираться в ближайший кабак.
Урр-Бах не стал бродить среди битого кирпича – надо было обдумать пришедшую в голову идейку. Тролль сомневался, что луфардцы ищут вино, это просто самое убедительное объяснение для гоблинов. Идя мимо заброшенного парка, Урр-Бах услышаль в его глубине тихое похрюкивание и решил, что на сегодня работать хватит, пора и перекусить.
* * *
Тронный зал во дворце правителя Восточной Ветви был непривычно пуст. Король Саннариэль вир Лорудаль из рода Поющей Стрелы в этот день был сильно не в духе и придворные постарались непопадаться ему на глаза. Рядом с ним у высокого стрельчатого окна стоял его кузен Вормитир'элир – начальник разведки и правая рука монарха, и вытирал пот со лба. Доклад о безрезультатных поисках воскресшего принца Кирдаля и скандальном провале поисков дневника отца светлейшего государя вышел нелегким, король то и дело прерывал его ругательствами и угрозами всем, кто не справился с важнейшей проблемой страны.
– Вормитир'элир, ты понимаешь, что наша династия висит на волоске от падения?! – в очередной раз в бешенстве воскликнул король. – За месяц две девицы из правящих домов заявили, что забеременели от принца-гоблина, вчера об этом же объявила еще одна. С учетом того, что в их детях будет течь кровь прежней династии, это катастрофа! Дома уже начинают выяснять, чей бастард старше и главнее. Ситуация выходит из-под контроля. Я сегодня утром отдал приказ двум нашим гвардейским полкам занять завтра столицу. По городу ходят нелепые слухи, что Кирдаль уже здесь. Любой ценой найди принца-гоблина! – заорал эльфийский правитель. – Лучше его труп. Это надо сделать немедленно!
– Боюсь, ваше величество, это уже невозможно, – произнес побледневший Вормитир'элир, увидев, как в зал входят вооруженные главы правящих домов.
– Что?! – король обернулся в сторону вошедших и схватился за бесполезный кинжал. – Что вам нужно здесь? – монарх безуспешно попытался спрятать страх в голосе. – Во дворце запрещено находиться с боевым оружием.
Крепкий седоволосый эльф в золотом шлеме, стоявший впереди с тяжелым мечом, выступил вперед.
– Саннариэль вир Лорудаль из дома Поющей Стрелы, сын Лорудаля Презренного, собранием Великого Совета из глав Великих Домов ты низложен из-за порочащего честь эльфов поступков своего отца! – громко объявил. – Отныне власть принадлежит Великому Совету до конца времен. Больше у нас не будет монархов и их позор не ляжет на всю страну.
– Ты низложен! – хором повторили остальные эльфы.
– Вормитир'элир! – с отчаянием воскликнул король, обращаясь к отошедшему от него кузену.
– Прости, но интересы нашего Дома требуют, чтобы ты ушел, – твердо произнес Вормитир'элир. – Мне придется приложить немало сил, чтобы вернуть хоть немного того влияния, что имел наш Дом до всей этой истории с Кирдалем, ситариэлями и дневником твоего отца. Как ты заметил, никто из гвардейцев не стал тебя защищать. Великий Совет назначил меня главой Поющей Стрелы, справедливо рассудив, что я вынужден был выполнять все твои приказы, даже самые безумные.
– Предатель! – монарх в бессильной ярости бросился на кузена с кинжалом. Сзади щелкнула тетива и арбалетная стрела попала монарху под левую лопатку. Король упал на пол, по мрамору потекла алая кровь.
– Надо было сжечь Эркалон, – неслышно прошептал правитель и закатил глаза.
– Последний король Восточной Ветви умер, – будничным тоном объявил новый глава Великого Совета, разворачиваясь грудья к будущим соперникам. – Завтра в первый день новолуния всем объявят, что король ударился о дверной косяк и скоропостижно скончался. Предлагаю рассмотреть вопрос о поиске принца Кирдаля и угрозе междоусобной войны из-за него. Всем будет лучше, если он окончательно умрет…
* * *
Когда вернувшийся домой тролль вошел в кабинет, то там сидел усталый, но довольный Кархи. Рядом с ним возился с горшками Сурш.
– Погляди на нашу "Башню Шутника", – обратился к троллю Кархи. – Лучшая травка в Эркалоне наконец готова расти, и радовать всех ценителей прекрасного и нашего агентства. Сурш молодчина, сумел все-таки из подарков Дымка вывести новый сорт. Три горшка уже с ним, – гоблин с гордостью показал на маленькие горшочки. Сурш с видом отца тройни сиял как новенький золотой. Урр-Бах скептически осмотрел тоненькие стебельки.
– Сурш, а ячмень сможешь получить, чтобы рос как чертополох?
– Так меня еще не оскорбляли, – обиделся Сурш. – Я не крестьянин, а мастер. Творю во славу болотных духов.
– Гоблины, – вздохнул Урр-Бах. – Нет бы что путевое сотворить. Кархи, как там Марсиэль?
– Два платья, сиркийская шаль, эльфийский платок и эльфийские туфли, – перечислил гоблин. – И пять поцелуев. Нирра увязалась с нами и тоже взяла платок. Слава всем духам, когда расплачивался, выяснилось, что это скатерть. Нам продавец скидку сделал на все, половину скостил. Жаль, твоей подружке не дали посильнее его придушить. Скатерть бесплатно забрали, Марсиэль поможет сестре ее перешить.
– Сурш, как там Тупая Башка поживает? – поинтересовался тролль. – Так же работает на Дымка?
– А куда он денется? – ответил Сурш, – кстати, вас приглашает на день рождения через две недели.
– Надо же, Кархи, уже год прошел с нашего знакомства, – удивился Урр-Бах. – Помнишь, как я спас тебя от твоих дружков? Ты у них одежду стибрил, чтобы на работу устроиться.
– Взял взаймы, уже вернул процентами, – возразил Кархи. – Сурш, жду тебя завтра к девяти утра. С меня "Особый гоблинский".
– Приду, – кивнул Сурш, расставляя горшки на подоконнике. – Завтра точно будет солнечно. – Всем хорошего вечера, – старьевщик вышел из кабинета.
– Что это вы на завтра задумали? – поинтересовался Урр-Бах.
– Будем высаживать нашу травку на террасу, – завтра первый день новолуния, должна хорошо приняться и вырасти. Ускоритель роста от Дымка весьма кстати. Дружище, "Башня Шутника" не за горами.
– А мой барашек никак не научится рисовать как поздний Брузель, – Урр-Бах вздохнул. – Слишком прямые мазки, а ведь тот помер от белой горячки. Куплю ему кисть подлиннее, чтобы дрожала сильнее. Завтра первый день новолуния, говоришь? Надо дать барану имя, чтобы повезло в живописи. Пусть будет Мемезелем.
– Обязательно называть на эльфийский лад? – поморщился Кархи.
– Он же за эльфов работает, – не понял тролль. – Может их всех заменить, вот увидишь. Кстати, нашел я этот памятник Фукизеля, не поверишь, но нас, похоже, обошли луфардцы, – Урр-Бах подробно рассказал о своих наблюдениях и подозрениях относительно работ на месте дома Риксбора. – Надо что-то делать с этими шустрыми ребятами, а то останемся со сломанным косяком.
– Зачем тебе вообще сдался этот артефакт? – спросил Кархи. – Пусть луфардцы хоть дюжину их откопают.
– Артефакт должен остаться в Эркалоне, – упрямо заявил Урр-Бах. – Не для того нас чуть не убил тот полоумный маг в Академии, чтобы потом какой-то луфардец хвастался забавной вещицей перед любовницами. Я сто раз уже сказал, дело о краже артефакта не закрыто, даже если оказалось, что его сперли еще сто лет назад.
– Как знаешь, – Кархи отхлебнул вино из клепсидры и скользнул взглядом по передовице свежего номера "Один эльф сказал". – Ты смотри! – воскликнул гоблин, – пишут, что возле Эркалона остановилась отборная тысяча гномов из Миттхельда. Что здесь забыли эти бородатые задницы? Мы никогда не были в союзе с этим королевством, их считают склочными ублюдками даже остальные гномы.
– Кархи, у меня Мемезель пишет рисует как пьяный гобл, а ты лезешь с какими-то гномами, – заворчал Урр-Бах. – Как приперлись, так и уйдут. Может, барашку света мало? В подвале лучше не рисовать, буду его сюда таскать.
