Текст книги "И короли бессильны... (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Глава 4
Король Эркалона Ирсавер отпил из золотого кубка вино, не по-королевски рыгнул и оглядел членов Малого Совета, сидящих ниже него за длинным лакированным столом. Все девять мест были, как обычно, заняты: верховный жрец Светлой Девятки Пирхей благочестиво косился на пышную грудь богини материнства, на фреске кормящей бога справедливости; глава Магической Академии Сертоний просматривал какие-то документы, как и брат короля Мертувер – всесильный глава Тайной службы. Еще один брат Ирсавера, командующий армией страны Рурвель, с глазами, мутными от вчерашней попойки, что-то пытался объянить племяннику и наследному принцу Тисару.
Сын Ирсавера слушал дядю с каменным лицом, иногда переводя чересчур недоуменный взгляд на породистую луфардскую гончую у своих ног. Король поморщился, тридцатилетний сын никак не хотел вникать в государственные дела, предпочитая проводить время в бесцельных забавах с такими же оболтусами из знатнейших семейств королевства. Верховный судья Риор не без труда сложил руки на внушительном животе и искусно притворялся дремлющим. Рядом с ним тихо шептались градоначальник столицы Турхель и глава городской стражи Ирбил.
Невысокий и худой главный королевский казначей Ласкар сидел с сжатыми губами и ни с кем не общался – все остальные у него числились в списке крупнейших транжир королевской казны. Ласкар, известный запредельной скупостью даже к своим домочадцам, часто игнорировал запросы на выделения средств, даже подписанные самим королем, что приводило к громким стычкам с остальными, и лишь прямой вмешательство короля заставляло казначея, сжав зубы, расставаться с казенным золотом.
– Заседание Малого Совета королевства объявляю открытым, – тихо объявил монарх, произнеся традиционную фразу. В роскошном кабинете, отделанном в стиле позднеэльфийского созерцания (на фресках стен и потолков голых мужиков было не меньше, чем женщин), воцарилась тишина. Все устремили взгляды на немолодого Ирсавера. Король посмотрел на брата:
– Мертувер, докладывай.
Глава Тайной службы извлек из стопки документов исписанный лист и начал рассказывать Малому Совету обо всех значимых для страны новостях за последний месяц. Таковых оказалось не слишком много и главным событием, конечно, оказалось внезапное даже для большинства членов Малого Совета появление гномов из Миттхельда. Присутствующие прервали доклад Мертувера и принялись выяснять подоплеку этого события. Большинство из них никогда не доверяли северному королевству гномов и опасались какой-то каверзы от хитрых бородачей. Гул голосов прервал Ирсавер, подняв руку.
– Миттхельд предлагает военный союз для освоения восточных земель Тролльего Холмогорья, до самых Снежных гор, – произнес монарх. – Гномы просят все земли севернее Шумной реки, а Эркалону тогда отойдет большая часть новых земель, вплоть до границы с Луфардой. Мертувер, покажи уважаемому Совету карту земель.
Глава Тайной службы развернул на треть немаленького стола подробную карту Эркалона и окрестных стран. Троллье Холмогорье и Великий Зеленый Шаманат гоблинов занимали все земли к западу от Эркалона и его соседей. Восточный участок Тролльего Холмогорья был отделен от основной части высокими Снежными горами и если бы не несколько перевалов, то тролли так никогда бы и не расселились на закат вплоть до Западного океана. Миттхельд удачно для себя граничил на юге с Эркалоном, а на западе с гоблинами и троллями. У его восточной границы шла постоянная грызня с Союзом Свободных Шахт и парой мелких гномьих королевств, в которой Миттхельд постепенной проигрывал. Истощение железных рудников также требовало быстрого решения, и экспансия на запад показалась гномам самым недорогим способом решить все свои проблемы.
Эти и другие геополитические расклады глава Тайной службы объяснил остальным кратко и доходчиво. Затруднение вызвала только оценка сил троллей. Чтобы не повторять прошлых ошибок, гномы предлагали внезапно ударить объединенными силами, выставив с каждой стороны по восемь-десять тысяч отборных войск и до полусотни боевых магов. Сами гномы из-за заварушки на востоке могли выделить только пять тысяч тяжелых пехотинцев, но взамен предлагали полностью оплатить провиант и услуги эркалонских магов на все время кампании.
– Десять тысяч пехоты и пять тысяч тяжелой конницы я гарантирую, – уверенно заявил главнокомандующий Рурвель. Сертоний, не скрывавший скептического выражения лица, особенно после упоминания об участии эркалонских магов в этой авантюре, не выдержал.
– Господа, а стоит ли нам в это ввязываться? Я слышал, что тролли все эти земли к востоку от Снежных гор называют Ухом, там их прародина и священная земля, где они поклоняются своему богу. Поэтому надо внимательно просчитать все выгоды от этого мероприятия. История показывает, что надеяться на победу в сражении с троллями – дело сомнительное.
– Ни одна неорганизованная толпа троллей не выдержит такого двойного удара, – с чувством превосходства заявил Рурвель. – Будь вы военным, господин Сертоний, вы бы это поняли.
– К сожалению, или к счастью, я простой маг, – сухо парировал Сертоний. – Напомню, что некий шаман Парящее Бревно тоже не военный, однако это ему не помешало выкосить гномов в прошлой войне Миттхельда с троллями.
– Тогда у гномов не было эркалонской армии и магов, – пафосно заявил принц Тисар. – Эркалону пора расширяться.
– В сторону тролльих холмов? – раздраженно поинтересовался Сертоний. – Ваше высочество, все известные империи в Каэре образовывались к востоку от земель троллей и гоблинов. После них оставались величественные города, блестящая литература, достойные законы и прекрасные произведения искусства. Что даст Эркалону экспансия на запад? Дешевые косяки и троллье пиво?
– Придет очередь и гоблинов, – запальчиво ответил принц, – я давно говорил …
– Господа, давайте оставим вопросы военной стратегии и тактики самим военным, – твердо заявил король, прекращая перепалку. – Господин Сертоний, у вас есть еще вопросы?
Маг посмотрел на уверенные лица правящей семьи и понял, что вопрос участия в войне уже решен окончательно.
– Я не могу заставить магов участвовать в войне, каждый из них волен сам это решать, – произнес Сертоний. – Замечу, что уход полусотни боевых магов серьезно ослабит Эркалон, в том числе и перед Союзом Свободных Шахт, Луфардой и самим Миттхельдом. Монарх переглянулся с братьями.
– Два десятка магов нам вполне хватит, – сказал Рурвель. – Моя армия имеет и свою сотню магов, пусть и не таких сильных. На зарядку защитных амулетов их вполне хватит, а эти пусть ставят защиту и плетут атакующие заклинания.
– Кто будет контролировать оба перевала через Снежные горы? – неожиданно поинтересовался верховный судья Риор.
– Гномы согласны отдать их нам, – ответил глава Тайной службы.
– То есть нам после этой кампании придется отражать все попытки троллей вернуть их священную землю? – невинно поинтересовался Риор.
– Моя разведка уверена, что удержать ущелья можно малыми силами, – уверенно ответил Рурвель. – По десять боевых магов и три сотни бойцов на заставу, и про троллей по эту сторону Снежных гор можно забыть.
Сертоний тихо вздохнул, его все чаще тревожило отсутствие дальновидности в королевской семье. Король в последние годы предпочитал управлять страной, опираясь только на советы своих братьев, мужей достойных, но ни один достойный муж не имеет опыта и кругозора членов Малого Совета. Основатель династии, эльф Эркалон, не зря утвердил состав советников своих преемников.
– Через несколько недель подойдут основные силы наших союзников во главе с королем Трухиром и его сыном Бурхиром, – объявил монарх. – Наша армия соединится с ними под Эркалоном и по западному тракту за две недели дойдет до Тролльего Холмогорья. Еще через неделю мы выставим заставы на перевалах Снежных Гор.
Король обратил внимание на градоначальника Турхеля и главу городской стражи Ирбила:
– Господа, позаботьтесь о том, чтобы наши союзники гуляли по столице без боевого оружия. Городские заставы будут усилены гвардейцами, чтобы избежать недоразумений и беспорядков со стороны гномов. Господин Ласкар, Эркалон получил от Миттхельда обещанное золото на закупку провианта и снаряжения для армии?
Главный казначей, не заглядывая в неразлучный с ним гроссбух, ответил:
– Только треть, ваше величество. За эти деньги эркалонские купцы отказываются иметь дело с армейскими интендантами. Мне удалось договориться о рассрочке под гарантии королевской казны, но как мне с утра доложили, провизия на армейских складах пополняется крайне медленно. Гномам Миттхельда никто не доверяет.
– Остальное золото должно приехать вместе с королем Миттхельда, – произнес Ирсавер. – Мой венценосный брат не рискнет начинать войну с такого мелкого обмана.
– Позволю не согласиться, ваше величество, – проскрипел казначей. – Миттхельд известен своими уловками и не удивлюсь, если эти гномы решили часть затрат на войну свалить на нас.
Король надолго задумался.
– Хорошо, ничего страшного не случится, если закупки будут отложены до подхода армии гномов. Ласкар, предупреди наших купцов, чтобы были готовы отгрузить все необходимое в течение недели после оплаты. Рурвель, позаботься о том, чтобы армия гномов не подходила к городу ближе трех дневных переходов, и неплохо будет, если наша конница присмотрит за этим. Казначей сделал пометку в гроссбухе, а брат короля провел пальцем по карте, отмечая подходящее для разгона конницы место недалеко от Тарзита.
Ирсавер отпил вина, как делал это всегда, решив основные вопросы заседания. Остальные последовали его примеру, наливая в кубки вино только с эркалонских виноградников – еще одна старая традиция. Вино хоть и не было в числе лучших, но все же было неплохим. На каждом из золотых кубков был выгравирован девиз Малого Совета – «Интересы Эркалона превыше всего».
– Какие государственные вопросы еще остались? – без особого энтузиазма поинтересовался Ирсавер у советников, желая побыстрее выбраться на охоту. Градоначальник Эркалона, пожилой статный эльф Турхель встал.
– Ваше величество, спешу сообщить, что наши верноподданные горожане, едва узнав, что вы выделили деньги на новый великолепный парк для отдыха и развлечений, атакуют городской магистрат просьбами об установке в нем прижизненного памятника вашему величеству, обязательно конному. Мы не смеем мешать воле народа.
Ирсавер одобрительно хмыкнул – признание заслуг приятно даже королю.
– В чем же проблема, Турхель? – спросил принц Тисар, как обычно, опустив слово «господин». Градоначальник обиженно кашлянул и все также почтительно ответил:
– Столичные лозоходцы утверждают, что грунтовые воды ниже всего в районе башни Шутника. Однако согласно закону, собственность мага не может быть изъята в пользу государства, пока не доказан факт его смерти и отсутствие прямых родственников. Из-за того, что призрак мага Клурта видели многие эркалонцы, документы о его смерти в городском архиве отсутствуют. И вообще, давно пора снести эту башню как постройку, старую и опасную для горожан
Сертоний, не скрывая раздражения, возразил:
– Большинство башен в столице куда старше этой. Замечу, что ее владелец, уважаемый маг Клурт, до сих пор жив, хоть и без тела. Он позволил поселиться там двум бестолковым и безобидным созданиям, троллю и гоблину. Они потихоньку наводят порядок в жилище призрака и вроде бы поладили с ним. Сам призрак до сих пор интересуется достижениями в современной магии.
– Призраку давно пора успокоиться и покинуть этот мир, – заявил Турхель, только накануне оформивший вместе со своим помощником по строительству Лурвельдом право собственности на пустыри недалеко от башни Шутника. – И по моим сведениям, он это уже давно сделал.
– Я был недавно в башне и уверяю, что дух Клурта все еще там, – сухо произнес Сертоний.
– Надеюсь, мои познания в магии вы не подвергаете сомнениям?
– Разумеется, нет, господин ректор, – ответил Турхель. – Только хотелось бы отметить, что парк, который городской совет по многочисленным просьбам горожан из самых разных слоев, включая беднейшие, решил назвать в честь его величества Ирсавера, – эльф глубоко поклонился в сторону короля, – будет разбит на благо всем эркалонцам, а не одного непонятного призрака и двух его полудиких соседей.
– Тролль и гоблин должны понимать, что они выбрали не самое подходящее жилье для их статуса и единственное, что они могут сделать – поскорее оттуда убраться, – поддержал принц градоначальника. – Думаю, наши городские власти помогут этим бестолковым созданиям найти дверь на улицу. Или в тюрьму, если совсем уж тупыми окажутся.
– Отмечу, что на месте фундамента башни прославленным скульптором Бирганом будет возведена прекрасная статуя его величества верхом на коне. Магистрат на днях оплатит как доставку мрамора для постамента и самой статуи, чья высота составит целых пятнадцать локтей, так и работу самого мастера. Крупнейшая статуя в Каэре украсит наш прекрасный город куда лучше, чем старая нелепая башня с дурной славой мага-призрака.
Верховный судья Риор вновь выпал из дремоты и недовольно сказал:
– Закон есть закон, что станет с Эркалоном, если городские власти начнут лишать горожан жилья под свои нужды? Смерть господина Клурта юридически не оформлена. Если вы, господин Турхель, утверждаете, что он мертв, то достаточно собрать комиссию из пяти разумных, включая городского мага, посетить башню и составитьь заключение о смерти ее собственника.
– Башня Рхыз сколько времени сдается городом в аренду! – взвился Турхель. – Как тогда можно сдавать имущество при живом владельце?
– О, тогда это казус. Нарушение, продолжающееся дольше продолжительности жизни разумного, узаконивается установленным порядком, – верховный судья важно поднял палец. – Однако речь идет о призраке, безусловно, разумном, но уже не относящемся к миру живых, – Риор оживился. – Интересное дело, повезет тому судье, кто будет им заниматься.
– Так что, нам еще судиться из-за такого пустяка? – возмутился градоначальник.
Судья вперил тяжелый взгляд в Турхеля.
– Закон есть закон, или вы хотите вызвать неудовольствие всех магов столицы?
Король Ирсавер, со все большим раздражением слушавший эту перепалку, не выдержал:
– Господин Риор, закон служит для порядка и блага всех разумных, а что делать, если эта башня мешает разбить парк для блага всех эркалонцев?
Верховный судья заметил гнев монарха и с глубокомысленным видом изрек:
– Ваше величество, как страж закона, я должен в первую очередь думать о порядке и благе ваших подданных. Поэтому во всем должен быть соблюден закон. Если лозоходцы выяснят, что для парка годится только земля рядом с башней, то любой городской судья примет решение в пользу живых горожан, а не призрака. Закон есть закон.
– Я сегодня же прикажу городским лозоходцам еще раз обследовать весь район, – солгал Турхель. – Если их мнение не изменится, то Эркалон разорвет договор аренды с нынешними жильцами башни и по решению суда снесет эту постройку.
– Тогда заседание Малого Совета объявляю закрытым, – король встал. – Интересы Эркалона превыше всего, – объявил он традиционную фразу.
– Интересы Эркалона превыше всего, – хором повторили остальные и после поклонов в сторону короля начали расходиться.
* * *
Урр-Бах и Кархи были немало удивлены, когда вечером к ним заявился сам ректор Магической Академии. Сертоний был одет в темно-серый плащ с глубоким капюшоном, в котором узнать мага было невозможно. Уважаемого клиента друзья тут же проводили в кабинет, где он увидел их новое приобретение. Сертоний с интересом обошел массивную статую тролля и отведал вина из брутальной клепсидры.
– Весьма неплохо, – честно сказал маг, усевшись в кресло для гостей, – не «Песнь иволги», но неплохо. Кархи расцвел, словно похвалили его личный виноградник.
– Господин Урр-Бах, – маг посмотрел в глаза троллю, – если вас не затруднит, не могли бы вы рассказать мне немного о вашем Холмогорье. – До меня дошли слухи, что им весьма интересуются гномы.
Прежний Урр-Бах, оставайся он тем же вышибалой, прямо бы заявил его магичеству, что по словам заглянувшего к ним вчера Моргалика, прибывшие из Миттхельда гномы уже проигрывают в эркалонских кабаках жалованье за кампанию в Ухе Б'Урр-Хырра. И вообще, – спросил бы тролль, – какого Рхыза они забыли здесь, в Эркалоне? Но тролль, ставший совладельцем детективного агентства, да еще увлекшийся миртом, принял вид слегка наивный и почтительный.
– Даже не знаю, что рассказывать, господин Сертоний. Народу в Холмогорье на восход от Снежных гор немного, мы зовем это место Ухо Б'Урр-Хырра. Край не особо обильный, в основном холмы, обширные леса и небольшие долины. Это священная для нас земля, – Урр-Бах выразительно покосился на потолок, – в Ухе Б'Урр-Хырра наш бог сотворил нас по своему подобию. А гномики недоделанные видят там только руды железа и меди, приходится им иногда стучать по башке, чтобы тоже увидели священное место. Жаль, что Эркалон решил помочь этим недоделкам, – Урр-Бах вздохнул и простодушно посмотрел на мага.
Сертоний, немного помолчав, сказал:
– Не все в этом мире мы можем изменить к лучшему. К сожалению, искусство магии неспособно делать из ослов мудрецов, даже знатных. Глупцы те, кто присоединится к гномам.
– Прольется много крови, – заметил тролль.
– Будем надеяться на лучшее. Спасибо, что уделили мне время. Кстати, мне стало известно, что ваш район городские власти присмотрели для нового парка. Очень надеюсь, что эта башня никак не помешает их планам.
– В Эркалоне и без нее полно земли, – беспечно заметил Кархи, впервые подавая голос. Бывший газетчик быстро догадался, куда дует ветер, и больше следил за лицом Сертония.
– Вот в этом полностью с вами согласен. Надеюсь, снова мы встретимся при более радужных обстоятельствах, – маг поднялся.
– Доброго вечера.
– И вам всего хорошего, – искренне ответил тролль. Кархи проводил гостя до двери и попрощался с магом.
Когда Кархи поднялся в кабинет, его друг раскладывал фигурки на доске, что-то насвистывая. Гоблин налил себе вина и махом опрокинул кубок.
– Ты понял, Урр-Бах, что затевается? Гномы снюхались с нашим тупым королем и решили снова испытать удачу в Холмогорье. Урр-Бах, позевывая, передвинул фигурку мага вперед.
– Пусть попытаются, хотя сразу скажу, гномикам и тем магам из Эркалона, что отправятся туда, не повезло. Раз в двадцать один год – у нашего Б'Урр-Хырра шесть пальцев на левой руке, все шаманы Холмогорья собираются в Ухе. Ухом называется потому, что долина сверху похожа на ухо тролля, это Б'Урр-Хырр как-то перебрал пива и заснул, а его ухо сильно вдавило там землю. Так говорят шаманы, – добавил Урр-Бах.
– Из Уха тролли и начали расселяться на запад, когда Б'Урр-Хырр проделал для своих детей два прохода через высоченные Снежные горы. Пиво, выращенное на земле Уха Б'Урр-Хырра – лучшее в Каэре для общения с духами. Ячмень для него сеется только за год до собрания шаманов, остальное время земля отдыхает и напитывается силой. Шаманы пьют его целый месяц, узнают у духов и самого Б'Урр-Хырра, как жить троллям следующее двадцать одно лето.
За последнюю тысячу лет Б'Урр-Хырр передал шаманам целых четыре наказа: самый древний – никогда не крепить пиво, второй – боевые дубины укреплять железными полосами – тогда тролли впервые встретились с эркалонцами и гномами. Потом Б'Урр-Хырр велел троллям не лениться перенимать полезные знания у других разумных, даже если для этого придется жить в их городах. Только запретил становиться наемниками и участвовать в чужих войнах. Четвертый наказ шаманы получили всего полвека назад и пока не разобрались, что хотел сказать наш создатель. Половина духовидцев считает, что Б'Урр-Хырр велел иметь каждому троллю старше двадцати кольчугу и щит, другая половина считает, что троллям велели уметь обращаться с пращой, чтобы захватчиков выбивать на расстоянии. Следующее собрание шаманов должно было переспросить у Б'Урр-Хырра, что он все-таки имел в виду. И эта встреча начнется через месяц, к летнему солнцевороту, – Урр-Бах широко улыбнулся.
– Парящее Бревно, Каменный Водопад и Земляная Вьюга выпьют больше всех священного напитка и объявят волю бога. Остальные шаманы уточнят детали у духов, где взять столько железа для кольчуги и щитовых пластин, или как проще лить свинцовые шарики для пращи. Так что гномиков и магов ждет разозленная наглой помехой толпа шаманов со всего Холмогорья. А шаман, выпивший напитка бога в Ухе Б'Урр-Хырра, удваивает свою силу и сохраняет ее еще целый год. Говорят, поле, на котором выращивают солод, удобрил сам Б'Урр-Хырр.
– Чем удобрил? – не понял Кархи. Урр-Бах с жалостью глянул на непонятливого друга.
– Чем смог, тем и удобрил. Наш бог простой как его дети и делает для своих детей все по-простому, без кривляния и молний с громами. Попил пива год без перерыва – создал Бурную реку. Промахнулся, когда плюнул на голову жадного прародителя гномов – получилось горное озеро, коротышки его по скудоумию Горной Жемчужиной назвали. Вдобавок через день после этого за злопамятность выбил ихнему божку зуб – получился Облачный пик. Сдул шапку пены с кувшина – получилось болото гоблинского Шаманата. Кархи тут же возразил:
– Какая к Рхызу пена, это наш Саркушш сотворил болото, чтобы веселая травка росла быстро и повсюду.
– Может, и на пару сделали, – не стал возражать тролль. – Что еще делать двум хорошим богам?
– Говорят, гномов в этот раз много будет, – произнес Кархи, припомнив слова Моргалика.
– Шаманы говорят, был у нас один артефакт, что даровал сам Б'Урр-Хырр Громогласный, – ответил тролль. – Вот только сильно предостерег он от его использования, сказал, после этого Троллье Холмогорье станет Плоскогорьем, а ячмень не уродится десять лет. Да и где он хранится, никто из шаманов не знает. Еще шаманы говорят, что такие артефакты есть у каждого народа Каэры, кроме людей и орков.
– Надо же! – удивился гоблин. – Было и у нас подобное чудо, но тысячу или чуть больше лет назад Великий Шаман вернул его Саркушшу во время церемонии общения с ним. Так он сказал остальным шаманам, они вокруг его шалаша стояли.
– Может, спрятал где? – спросил Урр-Бах, передвинув по доске очередную фигурку.
– Да нет, все обыскали.
– А может, он его засунул…
– Там в первую очередь проверили, – перебил друга Кархи. – Потом и в рот залезли. Не нашли.
– Может, проглотил его?
– За этим неделю следили, да еще слабительного подсыпали. Ничего не глотал, не закапывал и никуда не засовывал. Саркушш передал, чтобы гоблины на свой ум и храбрость расчитывали. Если артефактом воспользоваться, то леса и болота в одни трясины превратятся.
– Интересно, что у эльфов есть? – рассеянно спросил Урр-Бах, держа фигурку пехотинца в воздухе. Кархи ухмыльнулся.
– Мы с Моргаликом как-то напоили до беспамятства одного эльфа, он с нами в газете работал. На отборный "Третий глаз" денег не пожалели и спросили, что там у эльфов есть. Оказалось, чтобы активировать их артефакт расы, всем пяти семействам надо такой обряд провести, что от него сразу все отказались. Вроде как главы семейств вокруг артефакта должны сотворить нечто непотребное с дочерьми. Или с сыновьями, он точно не знал. Так что эльфы сами от него отреклись и спрятали где-то глубоко в лесах, а где, теперь и сами не помнят. У гномиков артефакт расы самый слабый, он только входы всех пещер может обрушить. Если их обрушить, то как им торговать и пакостить остальным разумным прикажешь? А другим расам их пещеры и они сами и даром не нужны.
Урр-Бах задумчиво хмыкнул, взял чистый лист бумаги, обмакнул перо в чернила и очень коряво написал: "Мои бородатые друзья скоро собираются отпраздновать покупку рудника в Ухе. Я хотел поехать с ними, но сейчас нет денег. Эльфята тоже жадные, сказали, им на себя едва хватило. Врут, конечно, столько ушей едет, некоторые даже с рубиновыми серьгами. Так что извиняй, меня на празднике не будет, если и приеду, не раньше осени, как разживусь серебром. Передавай привет родителям и братьям с сестрами".
Кархи, через плечо читавший каракули напарника, одобрительно ругнулся. Урр-Бах свернул письмо и засунул его в единственный в агентстве маленький тубус.
– Завтра отнесу письмо пивовару Трурру, у него должны быть знакомые торговцы с Холмогорья, иначе кто ему привозит оттуда хмель и ячмень? Через полмесяца наш шаман прочтет мое письмо и пойдет на встречу с шаманами, – Урр-Бах зевнул, – спать пора. Гномы, маги, руда… – лучше бы честно трудились да пили по вечерам пиво. Одно слово, разумные.
* * *
Утром Кархи первым делом проведал рассаду на террасе, заботливо высаженную накануне старьевщиком Суршем. Тонкие листья под лучами восходящего солнца отливали благородным изумрудом, обещая превратить затяжку косяка в утонченное занятие для избранных. Кархи вдруг вспомнил, что сегодня у Тупой Башки день рождения и радостно заулыбался в предвкушении отличной пирушки. Как и всякий эркалонец, да еще и гоблин, он обожал подобные сборища, где можно пообщаться, повеселитьься и решить все разногласия добрым словом или пустой бутылкой по голове.
Урр-Бах надел одежду попроще, чтобы ее было не жалко, если кто из гоблов ее испачкает, и пошел с другом в квартал Тряпичников – прежнее место обитания Кархи. Дом Тупой Башки, как и в прошлый раз, был полон гоблинами, сбежавшимися на халявную выпивку со всего района. Впрочем, ни одной посторонней рожи именинник не заметил.
– Я думал, вы про меня забыли! – крикнул Тупая Башка напарникам, бросаясь к ним с нетрезвыми объятьями.
– Держи, морда, это тебе от нас, – Кархи протянул кузену толстую серебряную цепочку.
– Если намотать на кулак, сможешь завалить любого гобла, – посоветовал Урр-Бах. – только Дымка своего сильно не бей, а то без косяков останешься.
– Постараюсь, – Тупая Башка довольно рассмеялся и тут же надел цепочку на шею. Крупные звенья смотрелись солидно для гоблина, ходившего в помощниках самого Зеленого Дыма.
– Клянусь Вечным Дымом, эта цепь мне идет! – именинник обнял дарителей и повел их в дом.
– Занимайте места возле меня, здесь лучше выпивка.
Гости тоже оценили подарок, один гобл тут же попытался примерить цепочку, чуть не задушив хозяина дома, второй на зуб оценил пробу серебра и сломал зуб. Пока гоблины шумели и разбирались, кто виноват в потере зуба, Кархи налил Урр-Баху кружку пива, специально купленного для тролля и потянулся за высокой светло-голубой бутылкой с этикеткой «Сталактит на семидесяти травах».
– Никогда такого не пробовал, – произнес Кархи, любуясь бутылкой. – Откуда это?
На этикетке мелкими буквами на общем языке было написано: «Из перегонных кубов Союза Свободных Шахт». Кархи налил себе и выпил одним махом, выкатил глаза и открыл рот, часто задышав. Тут же опрокинул в себя кружку пива Урр-Баха и с облегчением выдохнул.
– Ну и дрянь, словно кол горящий в желудок засунул! – Кархи с отвращением убрал бутылку подальше от себя.
– Не кол, а сталактит, – поправил Урр-Бах, посмеиваясь, – на семидесяти травах.
– Кархи, зачем ты взял эту бормотуху? – Тупая Башка сел рядом с напарниками. – Здесь только бутылка красивая. У меня сосед работает в дорогой пивной «Кирка и бутылка», слышал наверно про нее, собирает пустые бутылки в зале после клиентов. Там один гном с недавнего времени повадился пить только этот «Сталактит», бутылка – четверть золотого. Каждый вечер выпивает две-три бутылки. Чтобы добру не пропадать, сосед наполняет их потом дешевым пойлом и продает всем в округе. Я тоже прикупил на день рождения, многим нравится, да и бутылки красивые, с первого раза не разобьешь. Гномье качество. Давай, я тебе лучше налью «Особого гоблинского», – Тупая Башка тут же воплотил слова в дело, и вечер пошел в привычном гоблинском веселье.
Урр-Бах кроме пива ничего не пил, налегая лишь на закуски, и поэтому сумел без приключений доставить захмелевшего друга домой. Никто из гоблинов не пытался за ними увязаться – даже пьяные, они помнили, что визит в башню Шутника окончится принудительными работами под надзором злой троллихи.
Пока Кархи на следующий день приходил в себя после пьянки, Урр-Бах решил еще раз осмотреть раскопки на развалинах сгоревшего дома ректора Академии Риксбора. Быстро дойдя до заброшенного парка, тролль не стал подходить близко к гоблинам. С досадой Урр-Бах отметил, что горе-работники, пусть не спеша, с ленцой и часовыми перекурами, но за прошедшие дни заметно увеличили гору мусора у памятника и скоро должны были добраться до подвального перекрытия. Требовалось срочно помешать этому, если тролль сам хотел покопаться в подвале дома.
Урр-Бах вытащил из поясного кошелька небольшую горстку потертых серебрянх эркалонов, прикинул поточнее, сколько там гоблинов, и целеустремленно начал обходить все окрестные кварталы в поисках лавок старьевщиков. Затем наступила очередь дешевых кабаков. После полудня тролль катил к памятному дому видавшую виды тележку, скрип колес которой вызывал зубовный скрежет у прохожих даже на соседней улице. Она доверху была наполнена бутылками с дешевым пойлом: «Шепот штольни» по цене десяток за серебрушку и «Особый гоблинский» по цене чуть ниже гарантировали успешные продажи возле любой стройки.
Урр-Бах специально обошел вокруг развалин, разбудив мерзким скрипом даже самых ленивых «строителей» и устроился в ста шагах от памятника Риксбору. Кинув на землю крепкий пустой ящик, тролль сел и принялся выстраивать на втором перевернутом ящике бутылки с выпивкой. Потом бросил возле ног пустой грязный мешок и принялся ждать первых клиентов. Они не замедлили появиться. Четверо гоблинов во главе с бригадиром Немым, без единого медяка в карманах, пришли узнать, что есть полезного у тролля, чтобы ускорить работы. Как оказалось, в их понимании хорошая выпивка делу приносит пользы больше, чем хороший инструмент, на что Урр-Бах и рассчитывал. Через четверть часа яростного торга он обменял дюжину бутылок пойла на две тачки, три лопаты и пару заступов. Час спустя даже самые буйные гоблины перестали орать похабные песни и завалились спать. Работы по расчистке руин полностью остановились, и у памятника воцарилась тишина.
Тролль, совершенно не таясь, побродил по стройке, пересчитал оставшийся у гоблинов инструмент, уделив особое внимание тачкам. Их оказалось еще восемь штук, не считая пары сломанных. Урр-Бах осмотрел расчищенный ход вниз. До подвала оставалось не так уж много, если работать на совесть. Тролль вернулся к своему месту, разломал доставшиеся ему тачки, погнул лопаты и сломал у них ручки и все это, вместе с заступами, оттащил в глубь заросшего парка, куда даже гоблины по нужде не ходили. За оставшийся день Урр-Бах, зная гоблинов, был спокоен. Проснувшись, работнички захотят опохмелиться, только без денег и его самогона это будет сделать нелегко, да и какая работа, когда до заката осталось всего шесть часов?
