Текст книги "Черепаха Киргала (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Трагические события не позволили нам встретиться раньше. К сожалению, вынужден признать, что смерть высокочтимого Телла, Главного Слуги Киргала, повлияла и на размер вашей награды. При этих словах лица у друзей вытянулись. Даже заранее зная об этом от Мерги, каждый из них в душе надеялся на чудо. Но теперь маленькая надежда превратилась в прах.
– Я скорблю вместе с вами о безвременном уходе в иной мир Верховного жреца, – продолжил Силар, предпочитая именно так истолковать их огорчение. – Я успел передать ему вашу находку, но, – жрец задумчиво почмокал губами, – она куда-то пропала. Будем надеяться, что ее содержимое оказалось не таким важным. Но награду вы, в любом случае, заслужили. К великому несчастью, разговор о ее размере покойный Телл пожелал перенести на следующее утро. В настоящее время храмовая казна опечатана и охраняется королевскими гвардейцами. Поэтому я смогу вас отблагодарить за ваши труды только из тех средств, что выделяют нам на повседневные расходы.
Четверка попыталась скрыть свое разочарование благодарными взглядами, но не очень в этом преуспела. На Силара смотрели четыре пары тоскливых глаз, чей взгляд взывал к личным сбережениям жреца. Хранитель Пруда вздохнул и закончил:
– Я смог выделить вам только двести уртов. С этими словами он поднялся, подошел к небольшому столику в глубине комнаты и вернулся с четырьмя новенькими кошелями, на которых была вытиснена черепаха. Авантюристы вскочили и бормоча благодарности, приняли вознаграждение. Силар еще раз сказал, что при иных обстоятельствах в кошельках, быть может, сделал на последних словах ударение, хранилось и золото. Но, увы…
Силар протянул руку к бронзовому колокольчику, намереваясь позвать привратника, но Мерги его опередил и вскричал:
– Господин, прошу вас выслушать нас! Жрец недовольно поморщился, предвидя тягомотные стенания и мольбы, но руку от звонка убрал.
– Господин, благодарю за ваше великодушие и участие, – начал свою речь Мерги, решив не упоминать на всякий случай о щедрости, чтобы его слова не приняли за издевку. – Мы понимаем сложившиеся обстоятельства и не испытывали ложных иллюзий, идя к вам на встречу. Силар удивленно поднял брови, пытаясь понять, куда клонит этот лысый бродяга.
– Я, Мерги, продал свой дом, лавку и место в гильдии сапожников в Берате и намеревался купить себе дом в Лантаре, чтобы умереть на родине. Хемилон вынужден был бежать из Лармора из-за ссоры с аристократом. Тейрам шесть лет копил на покупку места в гильдии лантарских лодочников. Вилт надеялся продать в столице редкий корень горного растения, – при этих словах лекарь горестно вздохнул. – Но разбойники в одночасье лишили нас наших многолетних накоплений.
Надежда получить награду за письмо объединила нас, и помогла без денег быстро добраться до Лантара. И здесь нас постигло второе несчастье: убийство нашего будущего благодетеля, – Мерги замолчал, на секунду опустив глаза. – Наша надежда возместить потерянные сбережения навсегда испарилась после убийства Слуги Киргала. Мы теперь можем попытаться вступить лишь в гильдию нищих или золотарей, – проникновенно сказал сапожник, прямо глядя в глаза Силару. – Но потом мы решили испытать судьбу и попытаться отыскать похищенную Удачу Урмана. Силар вытаращил глаза в немом изумлении. Мерги, не обращая на это внимания, продолжил:
– У меня имеются кое-какие навыки в розыске людей. Я их приобрел в молодости на службе в урманской армии. И смею заверить, что мой командир на них никогда не жаловался. Вот мы и решили попытаться найти черепаху. Этот наш последний шанс. Но мне не повезло, – Мерги разочарованно развел руками, – моих умений хватило только на то, чтобы узнать, что Телл был убит у себя в комнате бератским кинжалом.
Силар, растерявшись лишь на миг, холодно спросил:
– И что вы ожидаете от меня?
– Мы просим вас рассказать о возможных уликах на месте преступления, способных указать нам на дальнейшее направление наших поисков.
– К сожалению, я знаю об убийстве ровно столько же, сколько и вы. Смерть Телла окутана мраком, который пока не удалось рассеять даже лучшим королевским дознавателям и магам.
– Я готов поклясться своей душой, что приложу все силы, чтобы найти Удачу Урмана. Я и мои друзья готовы искать ее под вашим руководством и не возражаем против того, чтобы ее нашли вы, – Мерги с нажимом произнес последние слова, – нам достаточно будет одной награды.
Силар повернулся к гостям спиной и надолго уставился в окно. Искатели черепах затаили дыхание, боясь нарушить тишину.
– Навыки, говоришь, есть? – жрец резко обернулся к сапожнику.
– Да, господин.
– И где ты их приобрел?
– Во время розыска вражеских лазутчиков и предателей, господин. Моим командиром был Хардон.
– Хардон из Нирата? – уточнил Силар. – Жрец Сариса?
– Да, господин, он самый. Я служил рядовым следопытом в его отряде.
– Кто может подтвердить твои слова?
– Все свидетели уже покинули этот мир, господин. Нас было мало. А в битве под Арлатом, когда наша и гемфарская армии были разбиты мерпальцами, уцелел я один. Мой командир и товарищи погибли.
– Один? – недоверчиво переспросил Силар.
– Я сам спасся лишь потому, что незадолго до битвы Хардон отослал меня в ставку к королю со срочным сообщением о предательстве Рилгана – племянника короля. Этот выродок сообщал мерпальскому военачальнику обо всех наших планах. Жаль, что король Олдан не знал об этом, иначе предателя бы ждала позорная смерть. Но этот ублюдок опередил всех, неожиданно померев. Не иначе, как от отсутствия угрызений совести, – едко добавил сапожник.
– За свои слова ты можешь поплатиться головой! – сурово произнес жрец. – Клевета на особ королевской крови карается смертью. А сейчас ты, в присутствии четырех свидетелей, обвинил члена королевской семьи в измене.
– Я готов подписаться под своими словами в обмен на информацию о смерти Телла, – негромко произнес Мерги. – Пусть это послужит доказательством серьезности наших намерений отыскать Удачу Урмана. Мы никому не служим и ничего не вынюхиваем. Дела сильных мира сего нас не интересуют.
– Мне надо обдумать ваши слова, – после продолжительной паузы сказал Силар. – Это займет немало времени. Где вы остановились?
– У торговца посудой Айто, в квартале гончаров, на Большой гончарной улице, – быстро ответил сапожник.
– Хорошо. Завтра мой человек сообщит вам о моем решении. А теперь меня ждут другие дела, – жрец позвонил в колокольчик. Друзья, поняв, что аудиенция закончена, попрощались и покинули здание в сопровождении немногословного привратника. У выхода их нетерпеливо ждали гвардейцы. Они быстро проводили их обратно до ворот. Десятник, уже начавший беспокоиться, куда подевались его бойцы и посетители, ухмыльнулся:
– Если бы я знал, что без сумки ваша встреча с Хранителем Пруда настолько затянется, я бы ее не отобрал! – Проверь, все ли в сохранности! – насмешливо обратился он к Вилту. Коротышка придирчиво оглядел содержимое, нарочито медленно два раза пересчитал флаконы, и произнес:
– Вроде все в порядке. Слава богам и честным гвардейцам! Если вы, орлы, желаете приобрести мои лекарства, я вам, как честным людям, их уступлю за половину стоимости. Урман нуждается в здоровых и честных воинах! – пафосно заявил прохиндей.
– А твой знакомый могильщик нас похоронит, как честных людей, тоже за полцены? – поддел его десятник. Мерги подтолкнул уже раскрывшего свой рот Вилта вперед, и четверка зашагала к пристани.
– Слава богам, Силар не ответил сразу отказом, – не скрывая радости, произнес Хемилон. Мерги, сбросивший маску спокойствия, широко улыбнулся и кивнул. Вилт, чье настроение заметно улучшилось после посещения жреца, косо взглянул на сапожника и возмущенно спросил:
– Когда ты перестанешь меня пихать? Это у тебя уже входит в привычку!
– Никогда! – отрезал Мерги. – Как ты думаешь, что подумал бы о нас сейчас Силар, если бы услышал от кого-нибудь, что гвардейцы обсуждают покупку Хранителем Пруда мужских эликсиров? В то время, когда он собирается стать одним из претендентов на место Телла?
– Я не подумал об этом, – смутившись, честно признался пройдоха.
– А надо бы! Ты не на рынке. Нам может повредить даже одно лишнее слово. Кстати, дай-ка мне твою сумку.
– Зачем?
– Давай, давай, иначе я отказываюсь участвовать в этом деле! Вилт настороженно протянул сапожнику свою сумку. Астролог и Тейрам предпочли смотреть молча. Мерги подошел к густому кустарнику и избавился от знаменитых эликсиров семьи Даголов.
– Уф! – Мерги и Хемилон одновременно издали вздох облегчения. Лекарь исподлобья смотрел на сапожника, подбирая ругательства покрепче.
– Пора заканчивать с шарлатанством, – объяснил свои действия Мерги. – Оно нас может подвести в самый неподходящий момент.
– О боги! – наконец заговорил коротышка. – За них я бы выручил не меньше сотни уртов! Кто мне заплатит за все это?
– Или торгуешь своими настойками, или ищем черепаху! – непреклонно заявил Мерги. – Я не хочу работать, постоянно ожидая от тебя каких-нибудь глупых выходок. Мы пробыли в Лантаре всего несколько дней, а ты уже умудрился всучить свои эликсиры нашей соседке. Не считая твоей попытки одарить гвардейцев. Твоя рыжая физиономия слишком приметна, чтобы сейчас заниматься лечением. Я уже говорил, делаем свои дела тихо и незаметно.
– Почему-то ты так не говорил в Алонсе, – обиделся Вилт. – С радостью побежал впаривать мои эликсиры, даже без одежды.
– Я говорю о другом, – поморщился сапожник, – и ты прекрасно об этом знаешь. – В Алонсе ты нас своими настойками выручил, а в Лантаре погубишь. Зачем к месту и не к месту предлагать свои эликсиры? Боишься потерять навык? Мы же сейчас пытаемся заработать не сотню монет.
– Я припомню твои слова, когда ты на коленях будешь умолять меня дать тебе флакон-другой моего средства.
– Надеюсь, этого никогда не будет, а если и произойдет, то тогда это будет действительно необходимо.
– Меня не интересует, будет это необходимо, или нет. В любом случае ты получишь настойку келлы!
– Значит, я приложу все силы, чтобы этого действительно никогда не произошло, – усмехнулся бывший хитрец.
– Рассказывай, Мерги, зачем ты рискуешь своей головой? – потребовал Хемилон, когда друзья начали спускаться к островной пристани. – Ты разве не понимаешь, что Силар может отправить тебя на виселицу?! Подобные вещи говорят только безумцы или самоубийцы.
– Другого выхода не было, – помолчав, ответил Мерги. – Представляете, к вам вваливается кучка бродяг и требует, чтобы вы им сообщили подробности убийства, чреватые для вас большими неприятностями. Как бы вы поступили?
– Послал бы их к Турулу, – откликнулся Вилт.
– Поэтому единственным выходом в нашей ситуации было дать ему уверенность в том, что он сможет причинить нам вред, если мы попытаемся помешать ему в его борьбе за место Телла. Ну, а лучшее оружие – это право распоряжаться чужой жизнью. Пришлось ему рассказать немного о своем прошлом, – усмехнулся Мерги.
– Ты и впрямь служил в том отряде? – спросил Тейрам, уважительно глядя на лысого ветерана.
– Мне не хочется говорить об этом. Скажу только, что все, что я сказал о том предателе, верно до последнего слова. Из-за него погибли тысячи солдат. Жаль, что он помер в постели, а не был повешен как предатель.
– Что-то ты не договариваешь, – подозрительно сощурился Хемилон. – Меня рассмешила твоя фраза об Олдане, который непременно повесил бы своего родича. Зная историю, скажу тебе, что скорее Киргал пойдет просить милостыню, чем кто-нибудь из особ королевской крови будет обвинен в предательстве.
– Будем надеяться, что Силар знает историю не так хорошо, как ты, – усмехнулся лысый правдолюб. – И кто осмелится мешать мне верить в справедливость Олдана? Уж точно не Силар!
Спустившись к пристани, друзьям пришлось стоять в долгой очереди, прежде чем взойти на утлый челн лодочника. Они не раз пожалели о пропуске, отобранном привратником, который позволял пользоваться храмовой лодкой. На этот раз лодочник был один. Усевшись на гладкую, отшлифованную многочисленными седалищами доску, друзья принялись наблюдать за развернувшимся перед ними представлением под названием «Последний путь лодки?».
Старой лодке, залатанной и кое-как осмоленной пожилым хозяином с обтрепанным плащом, судя по сочившейся со дна воде, тихий конец на суше не грозил. Скорее всего, ей суждено было покоиться на дне озера, возможно, даже со своим неимущим хозяином. Сухопутный Тейрам молился под нос богам, упрашивая их отсрочить кончину лодки, хотя бы, до завтра. А завтра – воля богов. Как только нос лодки коснулся причальной доски, пращник поспешил первым покинуть прогнивший гроб, почему-то именуемый лодкой.
Выйдя к купеческой половине Старого причала, друзья принялись обсуждать, чем заняться. Вилт предложил посетить какое-нибудь веселое заведение, чтобы поднять настроение после всех произошедших с ними неудач. На что Хемилон заметил, что им не хватит никаких наград, если они будут швыряться деньгами каждый раз, когда лекарь будет не в духе. Завязавшуюся перепалку остановил Мерги, предложив купить какой-нибудь подарок Пимму. В этом случае Айто не сможет отказаться от такого знака благодарности. Предложение было принято единогласно, и четверка двинулась к Восточному рынку, небольшую часть которого им довелось увидеть в первый день пребывания в столице.
Идя к рынку, друзья принялись горячо спорить о том, что является наиболее подходящим подарком для восьмилетнего шалопая. Вилт принялся доказывать с пеной у рта, что за двадцать уртов можно приобрести детский игрушечный доспех. Мерги скептично посоветовал недомерку представить, где может оказаться деревянный меч на следующее утро. Лекарь, вспомнив историю с петухом, вздрогнул, и тут же отозвал свое опрометчивое предложение. Тейрам предложил купить Пимму щенка, о котором мальчишка прожужжал им все уши. Хемилон отверг это предложение, заметив, что осчастливив ребенка, они уж точно не обрадуют его деда. Барабан, предложенный Вилтом, даже не стали обсуждать. Других идей по выбору подарка больше ни у кого не оказалось. Мерги предложил пройтись по рынку, посмотреть, что там продают и что покупают родители своим отпрыскам. На этом спор и закончился. Все положились на удачу.
Оказавшись опять посреди орущей толпы покупателей и продавцов, мужчины принялись искать подходящий подарок. Пройдя ряды, где продавали игрушки для взрослых тетенек, у которых имелись богатые дяденьки, то бишь ряды ювелиров и продавцов заморских тканей, они наконец отыскали прилавки с игрушками: простыми и древними, как мир деревянными лошадками, расписными волчками, и дорогими наборами солдатиков, содержащими как простых лучников и копейщиков, так и гвардейцев и боевых магов. С помощью этого набора любой сопливый полководец мог организовать на заднем дворе маленькую войну, единственными жертвами которой стали бы нервы родителей, которым приходилось терпеть истошные крики пехотинцев, гвардейцев и магов. Ну и, разумеется, грязные штаны юного военачальника – первая жертва всех детских войн.
Набор из семидесяти солдатиков понравился всем. Глиняные фигурки, расписанные в строгом соответствии с военной формой солдат урманской армии, выразительные лица и точность мельчайших деталей вооружения. Мужчины переглянулись и молча проголосовали за покупку. Тридцать уртов ларморца перекочевали к счастливому продавцу, уже отчаявшемуся продать столь дорогую игрушку.
– Давайте, я понесу, – предложил Тейрам и взялся за ручку небольшого плетеного сундучка из ивовых прутьев – переносную казарму маленького войска.
– Пошли, – обрадуем нашего сорванца, – сказал Вилт. – Может, все-таки и барабан купим? Мерги покачал головой:
– Его солдатам хватит и дудки! И нам тоже.
– Особенно нам, – добавил Хемилон.
– Как хотите! – недовольно произнес Вилт. Друзья двинулись к выходу. Идя мимо коврового ряда, они неожиданно столкнулись нос к носу со своим старым знакомым Мурсием. Купец в сопровождении двух дюжих молодцев тащил два дангарских ковра. Вернее тащил не он, Мурсий лишь расчищал своей глоткой дорогу своим людям, шагающим сзади.
Увидев Вилта, купец побагровел от ярости и набросился на низкорослого лекаря.
– Ах ты, грязный ублюдок! – заорал Мурсий, повалив коротышку наземь. – Из-за тебя я неделю не мог нормально есть! Но теперь ты мне заплатишь за свою отраву сполна!
Друзья кинулись на помощь Вилту и оттащили от него визжащего торгаша. Тейрам слегка двинул ему под дых, чтобы купец не брызгал на него слюной. Тут же появились городские стражники, расталкивая толпу любопытных
– Что здесь происходит? – обратился усатый стражник к нарушителям порядка.
– Этот шарлатан подсунул мне вместо лекарства какую-то гадость! – начал опять визжать Мурсий. – Из-за нее у меня до сих пор болит живот, и я не могу есть как все обычные люди.
– Врешь, подонок! – в свою очередь заорал лекарь, пытаясь вырваться из крепких рук Тейрама. – Ты жрал как свинья на глазах всего каравана. А теперь утверждаешь, что я виноват в твоем обжорстве!
– Доблестные воины, – обратился к рыночным стражникам торгаш, – на ваших глазах этот шарлатан еще и оскорбляет почтенных людей. И кому из нас вы верите: ему или мне, другу Подгура, всеми уважаемого главы этого рынка?
Стражник, которому не хотелось влезать в споры друзей Подгура, быстро принял решение:
– Городской судья рассудит вас!
– Верно! – обрадовалась жертва лечения. Вилт воспринял это куда более эмоционально, и послал неблагодарного пациента к Турулу, а заодно и всех его друзей.
Мурсий велел своим слугам отнести ковры домой. Остальные, в сопровождении трех стражников и кучки любопытных бездельников, проследовали к восточной границе города. Там располагались суд, городская тюрьма и, казармы одного из городских гарнизонов. Доведя спорщиков до суда, стражники поспешили вернуться на место постоянного кормления, то есть несения службы.
Городской суд размещался в большом недавно отремонтированном розовом здании, в котором большая часть внутреннего пространства была выделена под огромный зал, где и вершилось столичное правосудие. Помещение было поделено невысокими деревянными барьерами на двенадцать площадок, по числу заседающих судей. Судя по тому, что на некоторых площадках все обвиняемые были в кандалах, существовала специализация. Мурсий и Вилт уплатили писцу судебную пошлину в два урта, и тот записал в регистрационную книгу имена и занятие истца и ответчика, а затем определил их к одному из судей по гражданским спорам. Потом написал на дощечке, покрытой воском, суть спора и отдал младшему писцу.
Заняв очередь за правосудием, вся компания принялись ждать под бдительными взглядами многочисленной стражи. Возникшую перепалку между купцом и лекарем быстро остановили двое стражников, предупредив, что в следующий раз им придется платить штраф за нарушение тишины.
Сейчас судья разбирал дело трактирщика, которого матрос уличил в продаже разбавленного вина. Бойкий хозяин портовой таверны громко клялся всеми богами, что пьяный матрос все придумал.
– Я кормлю и пою своих клиентов как родных детей! – жаловался судье черноволосый прохвост, заламывая руки. – Иногда торгую себе в убыток, стараюсь держать низкие цены. А этот пьяница и бездельник обвинил меня в мошенничестве! Куда катится мир?! Судья, толстяк с сизым носом и каштановой бородкой, не моргнув глазом, приказал здоровому рыжему матросу рассказать свою версию этого дела.
– Я, значит, вчера сошел на берег, с «Дельфина», мы привезли из Нирата товар разный, ну, там, бычью кожу, …
– Дальше! – перебил его судья. – И покороче! Матрос запнулся и густо покраснел.
– В общем, пришел я в его дыру. Напиться. Полкувшина выдул, а в глазах все по-прежнему. Ну, я хочу сказать, ни в одном глазу. Что такое, думаю, обычно после этого меня покачивает, а тут… Ну, решил присмотреть за хозяином. Заказал еще кувшин, а сам смотрю, что он будет делать. А этот проходимец подумал, что я уже ничего не соображаю. И прямо на моих глазах распечатывает кувшин с вином и выливает его в другой.
– Я хотел оставить осадок! – проблеял трактирщик.
– Тихо! – рыкнул судья. – Продолжай, – кивнул он рыжему.
– Я тут же подскочил к нему, – продолжил обрадованный поддержкой истец, – и вылил из другого кувшина. Воду! – возмущенно крикнул матрос. – Ну, и не удержался, конечно, приложил этой гниде разок по морде.
– Суду все ясно, – проскрипел судья и раскрыл судебник, обтянутый в коричневую кожу и украшенный символом бога справедливости – золотым орлом. Полистав книгу, он быстро нашел нужный параграф, и откашлявшись, огласил приговор:
– Лантарский королевский суд признает трактирщика Вудана из Лантара виновным в разбавлении вина и приговаривает его к возмещению стоимости вина, проданного пострадавшему матросу Пури с корабля «Дельфин» в трехкратном размере, а также к уплате штрафа в пользу королевской казны в размере десяти уртов. Владелец таверны, готовившийся к худшему, смиренно склонил голову, признавая решение суда, и пошел к судейскому казначею выплачивать штраф. Матрос пошел за ним, компенсацию ему полагалось получить из рук того же казначея. Судья подал знак писцу и тот подал ему очередную дощечку. Законник быстро ознакомился с сутью дела и приступил к делу.
– Итак, купец Мурсий из Лантара обвиняет бродячего целителя Вилта в том, что он не обеспечил должного лечения истца за соответствующее вознаграждение. Судья задумчиво пожевал нижнюю губу, и спросил:
– Вы признаете правильность изложенного дела? Мурсий и коротышка громко подтвердили, что суть спора изложена верно.
– Да поможет нам Анфир установить истину, а Сарис – принять справедливое решение в этом деле! Произнеся традиционную фразу, судья приступил к слушанию сторон. Первым выступил купец. Он рассказал о драке в трактире, назвав коротышку ее зачинщиком. Потом поведал о странном отваре, из-за которого Мурсий не мог нормально есть, пока он не выкинул это проклятое средство этого бродячего обманщика. Судья кивнул и перевел глаза на ответчика.
Вилт возмущенным голосом заявил, что купец все переврал. Драку в трактире устроил он сам. Это могут подтвердить трое свидетелей, – лекарь кивнул в сторону друзей. А его средство несовместимо с вином. Об этом он предупредил неблагодарного больного. Мурсий взвился от злости и заорал, что ни о чем подобном он ему не говорил. Судья нахмурился. Затем что-то сказал писцу и тот ушел. Вернулся он с седовласым целителем, на шее которого горел зеленым огоньком маленький радужный камень в клюве орла.
– Что за лекарство ты дал истцу? – обратился судебный целитель к Вилту. Тот на миг замялся и ответил:
– Отвар из шиповника и заячьей травы. У него было сотрясение головы и к тому же он становится буйным, когда переберет вина. Мурсий побагровел, но закрыл рот. Целитель, бросив взгляд на красного как рак истца, понимающе улыбнулся и зашептал что-то на ухо судье. Последний кивнул и стал перелистывать страницы судебника, очевидно, приняв решение. Потом огласил свое решение:
– Лантарский королевский суд признает бродячего лекаря Вилта виновным в сокрытии от больного сведений об истинном составе лекарства и правильном его употреблении. Учитывая отсутствие серьезных последствий для здоровья больного, суд приговаривает ответчика к штрафу в сто пятьдесят уртов в пользу королевской казны. Также он должен возместить пострадавшему купцу Мурсию из Лантара стоимость его лечения в двухкратном размере, то есть двадцать медяков. Вилт, отведя взгляд от тупого судьи, понял, что спорить с ним бесполезно. Подошедшие сзади Мерги и Тейрам без слов протянули ему свою долю награды. Лекарь коротко поблагодарил их и пошел с ликующим купцом к стойке судейского казначея.
– Ну, что, чья задница приносит неудачу? – глумясь, спросил Мурсий сапожника, получая причитающиеся ему деньги из рук казначея. – На той проклятой дороге вы остались без своего имущества, а сегодня потеряли последние медяки. Так и быть, дам вам по монетке, если попросите у меня прощения. Я сегодня добрый!
– И при всех неприятностях поблизости была твоя задница, – сузил глаза Мерги. – Проваливай, иначе и меня сегодня будут судить за избиение наглых поганцев. Тейрам на всякий случай положил свою руку на плечо Вилта, опасаясь необдуманных действий с его стороны. Но лекарь лишь наградил неблагодарного пациента злым взглядом и парой ругательств.
– Ха-ха! – презрительно рассмеялся Мурсий. – Вам, голодранцам, надо теперь думать о куске хлеба, а не о разных глупостях. Если бы я захотел, то ваши остывшие тела завтра нашли бы в какой-нибудь канаве с перерезанными глотками. И все бы решили, что одни голодранцы порешили других. Так оно, впрочем, и есть. Вас и в гильдию нищих теперь не примут. Ха-ха! – посмеиваясь, довольный Мурсий направился к выходу.
– Этот подонок лишил нас почти всей награды! – констатировал Вилт, чувствуя себя ответственным за произошедшее. Остальные предпочли промолчать.
– Ладно, моя шутка с бараникой оказалась не такой безобидной, – признал коротышка. – Хотя он ее и заслужил.
– Не бери в голову! – мрачно произнес сапожник. – Просто, похоже, Киргал и впрямь решил поиздеваться над нами. Сначала ограбление, потом убийство жреца, а теперь у нас отобрали эту жалкую награду.
– Айто точно напомнит нашему недомерку, что над богами лучше не смеяться, – сказал расстроенно Хемилон. – А этот выродок Мурсий, … – астролог запнулся, подбирая подходящеее проклятие, – чтобы … ему всю жизнь блевать от вина. Тейрам рассмеялся, снимая напряжение. Друзья присоединились к нему, и поспешили выйти на улицу, заметив направившегося к ним стражника.
– Итак, у нас осталось двадцать уртов, – Хемилон побренчал своим кошелем. – Делим их поровну. Он раздал товарищам по пять монет.
– Вся надежда на Силара, – Мерги погладил свою лысину. – Если и он решит не связываться с нами, то придется придумывать, чем нам заняться дальше. Не можем же мы вечно жить за счет Айто! Он не так много зарабатывает, как старается показать нам. Содержать четверых мужиков ему весьма накладно, хоть он этого и не показывает.
– Да-а, – протянул смущенно Тейрам, – неудобно.
– Значит так, – решил Мерги, – с этого дня готовить ужин будет теперь Вилт. Ему будет это легче всего, все-таки за годы целительства он лучше всех из нас научился готовить. Да и в травах толк знает. Тейрам будет ходить на рынок за провизией, – продолжил раздавать работу сапожник. – Хемилон начнет учить Пимма грамоте: Айто будет рад. Астролог, представив, сколько ему придется затратить терпения и труда, чтобы невнимательный сорванец выучил семьдесят три слоговых знака бератского письма, тихо застонал. Реакция Вилта была менее бурной. Чувствуя за собой вину перед друзьями и кошельком Айто, он смирился с обязанностями повара. Пращник и вовсе принял как должное слова лысого друга. Лучше он будет ходить с продуктовой корзиной, чем просто сидеть на шее у старого торговца.
– Тейрам, думаю, вручать подарок лучше тебе, – промолвил сапожник, открывая ворота дома. – Пращник кивнул. Из дома доносился старческий голос Айто, громко отчитывающего своего шкодливого внука. Войдя в дом, они увидели уже знакомую картину: Айто, режущего траву к ужину и Пимма, стоящего в углу.
– Твое баловство сведет меня скоро в могилу! – услышали друзья внушение торговца. – Но будь уверен, перед этим я постараюсь вбить в твою голову трудолюбие и законопослушание. А хорошая порка поможет тебе это быстрее усвоить. Я уже сыт по горло твоими проделками!
Пимм с зареванным лицом и понуро опущенной головой шмыгнул носом, выражая свое несогласие с жестокостью системы воспитания дедушки.
– Тебя послушать, так и кое-кому из нас не помешает порка, – вместо приветствия сказал Мерги, переступая порог комнаты.
– Может, и не помешает, – хмыкнул Айто, бросив быстрый взгляд на рыжего пройдоху.
– Но направить на прилежание розги могут только детей, у них на заду кожа тоньше, – пояснил он, – поэтому они и восприимчивее к голосу разума.
– Ну да, – согласился Тейрам, – а взрослым внушают законопослушность с помощью каторги и виселицы.
– Не внушают, а наказывают, – возразил Хемилон.
– Вот-вот, – сказал Айто, – если не внушил в детстве, потом накажут виселицей, – слышишь, Пимм? Наши друзья не лгут: если не бросишь бездельничать и озоровать, тебя будет пороть уже не любящая рука дедушки, а безжалостный бич надсмотрщика на руднике, – старик сотворил защитный знак.
Внучек потер саднящий зад, и плаксиво возразил:
– А я думал, что любящая рука протягивает сладкие тянучки, а не порет до полусмерти! Друзья расхохотались. Дед нахмурился и наставительно изрек:
– Любящая рука всегда знает, когда дать тянучку, а когда взбучку! А сегодня ты заработал только порку. Веди себя тихо, и тянучки скоро будут у тебя во рту.
– Я сегодня почти весь день сидел в лавке, не шевелясь, – обиженно возмутился Пимм.
– Вот именно, почти! И отнюдь не шевелясь, а перекладывая товар куда попало. Ну, это ладно, ничего. А вот то, что ты натворил в конце дня… За это надо пороть, и пороть безжалостно!
– То есть любя, – с улыбкой поправил деда Мерги. Друзья опять засмеялись, заставив улыбнуться и Айто.
– Идите лучше во двор умойтесь, я сейчас буду накрывать на стол, – посоветовал подобревший любящий дед. Тейрам, пряча за спиной подарок, спиной к стене поднялся наверх тотчас спустился, но уже с пустыми руками.
– Удача, наконец, вам улыбнулась? – обрадовался Айто. Четверка дружно вздохнула.
– После ужина расскажем! – пообещал сапожник.
И что сегодня натворил наш мальчик? – спросил за ужином Вилт, уплетая тушеную капусту с курятиной.
– Этот мальчик сегодня разбил кувшин покупателя, – строго ответил Айто.
– Я нечаянно! – пискнул мальчуган.
– А бечевка с петлей, тоже нечаянно появилась? – сурово вопросил дед. – Пока я торговался с покупателем, – обратился он к четверке, – этот негодник сделал из веревки петлю и бросил ее сзади под ноги толстого жреца Линна, он хотел купить у меня кувшин для вина. А ее конец привязал к ручке двери. Разумеется, торгуясь, жирдяй не стоял на месте. И когда снаружи здоровый мясник дернул на себя дверь, жрец вместе с купленным кувшином рухнул на пол.
Друзья засмеялись, представив эту сцену.
– Вам смешно, а мне пришлось отдать этому недоноску три лучших кувшина в моей лавке! – недовольно сказал Айто. – Иначе этот вымогатель грозился поволочь меня к судье.
– И нам сегодня не повезло! – вздохнул Хемилон.
– Силар отказал в награде? – изумился старик.
– Нет, жрец сдержал свое слово, – ответил Мерги. – По полсотни уртов на каждого.
– Неплохо, для жреца, – одобрительно произнес Айто.
– Если бы мы не столкнулись с Мурсием, – вклинился Вилт. – Эта свинья потащила нас в суд и судья оштрафовал меня на сто пятьдесят уртов!
