Текст книги "Черепаха Киргала (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
– Ну, что, Рапп, – обратился сотник к хмурому гвардейцу, молча наблюдающему за игрой между сотником и детиной, – скоро найдут убийц Телла? Ты ведь весь день толкался на острове среди разных высоких особ. Может, что и услышал?
– Вернее, толкался у дверей, – уточнил бугай, бросая на стол три кости.
– Я знаю столько же, сколько и вы, – нехотя промолвил Рапп. – А те особы знают столько же, сколько и я.
– Клянусь бубенцами Киргала, что за неудачный день! – взревел детина и треснул кулаком по столешнице, заставив подпрыгнуть всю посуду. – Тебе, Симар, везет даже без Удачи Урмана. Сотник с довольной улыбкой сгреб ставку в свою сторону и погладил черепаший панцирь своего медальона на шее.
– А ты, Гарл, сам найди Черепаху, – ухмыльнулся сотник, – тогда непременно выиграешь. Заслужишь благословение самого Киргала.
– Если я ее найду, то тогда буду играть не с тобой, а с кем-нибудь побогаче, – огрызнулся Гарл.
– Рапп, помоги нашему Гарлу, и будешь играть с богатеями с ним на пару, – предложил Симар. – Что все-таки тебе удалось там увидеть?
– Я что, в гостиной Телла дежурил? – возмутился Рапп. – Весь день, как проклятый, стоял без капли вина у его библиотеки. И зачем людям столько книг?!
– А разве его библиотека расположена не рядом с гостиной?
– Все равно оттуда ничего не видно. Видел только, как в гостиную все время заходят разные аристократы да маги. Гурписса видел как сейчас тебя. И Норрима. Бороду маг, правда, мог и причесать. В полдень тело жреца вынесли. Вот и все.
– А нашли что-нибудь? – спросил Симар, выкладывая на стол очередную порцию монет.
– Я слышал, обсуждали какой-то бератский кинжал. Там у них вышел спор, бератский он или гемфарский. Решили, что бератской работы. Вроде, с драгоценным камнем.
– И все? – разочарованно спросил сотник, бросая кости.
– Все.
– Не позавидую я королевским дознавателям, – посочувствовал Рапп, бросая, в свою очередь, кости.
– Это уже не твоя забота, дружище, – засмеялся Симар, – ты лучше пододвинь свои монеты к моему выигрышу.
– Клянусь бородой Турула, сегодня не мой день! Лучше я пойду, завалюсь спать. Когда не везет, надо переждать, – Рапп встал из-за стола и направился к выходу. Через некоторое время Мерги хмельным голосом попрощался с гвардейцами и покинул таверну.
Где ты был? – спросил растянувшийся на лежанке Вилт вошедшего сапожника. – Мы уже поужинали.
– Я не голоден! Мерги молча проследовал к своему ложу, показывая, что не расположен к разговору.
– Черепаху не нашел? – посочувствовал недомерок. – Все приходится делать дяде Вилту! – пожаловался он остальным. – Завтра пойду сам ее искать! Хемилон скептически хмыкнул.
– Вилт, больше ни звука о черепахе, – произнес в темноте Мерги. – Хватит чесать языком. Дела и так идут хуже некуда.
– Ты что-то разузнал? – живо спросил Тейрам.
– Узнал, что никто ничего не узнал, – помолчав, ответил сапожник. – На острове удалось найти только бератский кинжал, которым убили Телла в его гостиной. Больше ничего не обнаружили.
– И где ты сумел узнать об этом? – присвистнул Вилт.
– Негусто, – прокомментировал звездочет.
– Да, – согласился Мерги. – Вся надежда на Силара.
– Это еще почему? – удивился Тейрам.
– Такие люди как Силар, пока все не обыщут, никому и не заикнутся о смерти Телла, – пояснил Мерги. – Раз он претендент, да еще и Хранитель Пруда, то он попытается вызнать все, что поможет ему стать верховным жрецом. А все, что может помочь его соперникам, бесследно исчезнет.
– А тебе он сразу все выложит! – засмеялся лекарь.
– Не все, конечно, но если он решит принять нашу помощь, то сможет еще что-нибудь рассказать, кроме того, что кинжал бератской работы.
– Да-а, только вот как нам его убедить в том, что с нами можно иметь дело, – протянул Тейрам.
– Надо придумать, – зевая, откликнулся Мерги. – А теперь давайте спать. Завтра будем решать, что делать дальше.
Глава 4
Утро искатели наград проспали. Впервые за долгое время им не нужно было вставать с очередным караваном, или быть поднятым владельцем очередного постоялого двора, зорко следящего за тем, чтобы постояльцы как можно скорее освободили лежанки с клопами. Мягкие перины Айто и тихая обстановка заставили авантюристов сладко спать. Но проснулись они не по своей воле. Пимм, жаждавший общения с такими интересными людьми, не вытерпел и нарушил строгий запрет деда не беспокоить уставших с дороги гостей. Шалопай изловил во дворе огненно-красного петуха, прокрался наверх мимо занятого домашними делами деда, и швырнул его в приоткрытую дверь. А сам молнией метнулся вверх по лестнице на чердак.
Очумевшая птица, крича дурным голосом и хлопая крыльями, принялась метаться по комнате, роняя свои перья. Сонные друзья, вскочив и ругая наглую птицу на чем свет стоит, принялись гоняться за ней по всей комнате, мешая друг другу. Айто побледнел, услышав наверху отборные ругательства, топот ног и истошные крики какой-то животины. Старик мигом взлетел по лестнице, на ходу строя различные предположения. Резко распахнув комнату, он получил подушкой в живот и заработал царапину на темени от шпоры пролетевшего над ним ополоумевшего петуха. Разгоряченные постояльцы не сумели вовремя остановиться и вынесли своего хозяина обратно в коридор, повалившись на пол.
– Я сверну ему шею! – пообещал Вилт. Он поднялся на ноги и кинулся вдогонку за птицей, сообразившей слететь вниз. Сверху послышался заливистый мальчишеский смех.
– Пимм, наказанье богов! – завопил Айто, поднимаясь на ноги. – Пимм, спускайся вниз, негодник! Иди сюда, сейчас твой зад опять отведает моей руки. Иначе ты сведешь меня в могилу раньше положенного срока!
– Я здесь не причем! – закричал проказник, стрелой слетев вниз по лестнице, и неудачно попытавшись проскочить мимо загородивших проход мужчин.
– Я тебе что говорил, негодяй? – Айто сграбастал внука за ухо.
– Это не я! – заверещал сорванец. – Петух сам залетел в окно со двора, а я хотел его прогнать. Ты же сам говорил, не надо беспокоить дядей.
– Да ты еще и врунишка! – окончательно рассердился старик. – Пять ударов за баловство и десять за вранье, – быстро назначил наказание Айто, зажимая между ногами вертящееся туловище Пимма.
Крики наказуемого и размеренный голос торговца, отчитывающего удары, окончательно сбросили с друзей остатки сна.
– Проклятая птица перелетела через забор, – огорчил всех коротышка, вернувшись в дом. – Я бросился за ней на улицу, и там столкнулся с какой-то бабой. Только когда она заголосила, что ее насилуют, сообразил, что в одном исподнем. Слушатели засмеялись, глядя на непривычно смущенного коротышку.
– Папаша, жди гостей! – обрадовал Айто лекарь. – К нам бросились какие-то недобрые подмастерья, но я успел запереть ворота. Дед, призвав на помощь богов, схватил за шиворот ревущего негодника и бросился к воротам, уже сотрясающимся под мощными ударами мастеровых. Друзья переглянулись и бросились за ними.
Распахнув ворота, они узрели с полдюжины здоровяков, настроенных самым решительным образом. Рассказ Айто о том, что вызвало появление на улице одного из его гостей в неподобающем виде, занял немало времени. Под конец гогочущие парни принялись разыскивать пропавшего петуха, попутно пересказывая всем любопытным, а кое-где и привирая, о причине своего веселья. Петуха нашла в огороде жена гончара, которую так напугал полуголый коротышка с вытаращенными глазами.
Через час вся улица со смехом обсуждала погоню голых мужиков за петухом, и встречу с ними бедняжки Лонни. Пришедшая в себя женщина с удовольствием описывала в мельчайших подробностях свою встречу с ненормальным недомерком.
Друзья решили, что сегодня им не следует показываться на улице. Айто, уже остывший и подобревший после выпитого с соседями вина, и наслушавшись самых невероятных подробностей о встрече лекаря с Лонни, потребовал от Вилта подробного рассказа об этой встрече. Коротышка, которого друзья изводили той же просьбой уже два часа, послал их к Турулу за подробностями. Он схватил валяющуюся опять на земле удочку и удалился порыбачить на задний двор.
Немного оклемавшийся петух прилег в тени акации, настороженно следя за людьми. День прошел бестолково. Дед простил Пимма и заставил его извиниться перед гостями. Мальчишка неубедительно попросил прощения за петуха и пообещал больше не делать ничего подобного. Гости, с сомнением в глазах выслушали извинения шалопая, вздохнули под виноватым взглядом Айто, и великодушно простили малолетнего разбойника. Но, на всякий случай, перед сном крепко заперли дверь своей комнаты.
Айто поблагодарил богов за еще один прожитый день, попросил дать силы воспитать из внука порядочного торговца и улегся спать. Пимм, улегшись на живот, думал о том, что петуха надо было запустить через окно, приставив лестницу. Потом его мысли перескочили на щенка его друга Гирта. После этого ребенок заснул сном праведника.
На следующее утро петух, пострадавший в этом деле больше всех, поостерегся будить мир, ограничившись невнятным кхеканьем. С того злополучного дня бедная птица по утрам больше не кукарекала, наверстывая все днем.
Утром Мерги тихо попросил о чем-то Айто и тот, кивнув головой, покинул дом. Вернувшись через некоторое время, он сообщил:
– Муж Лонни не возражает против того, чтобы вы извинились перед его женой. Мерги добавил:
– Мы здесь не на один день, поэтому надо наладить хорошие отношения с соседями. Идемте к гончару. Вилт, которому совсем не улыбалось извиняться перед какой-то теткой за простое недоразумение, уперся и отказался куда-либо идти. Через полчаса увещеваний Хемилона и Мерги он, наконец, сдался. И, ворча, что ему не хватит всей жизни, если он начнет извиняться перед всеми, кто его видел не совсем одетым, надел котомку, как он пояснил, для солидности, и направился со всеми на улицу.
Жилище гончара находилось по соседству, слева от дома Айто. Войдя в него, друзья увидели немного смущенную Лонни и ее ухмыляющегося мужа.
– Госпожа, прошу простить меня за мое опрометчивое поведение, – неопределенно извинился рыжий лекарь. – Прошу принять бератский эликсир красоты в качестве знака моего прощения, – недомерок открыл сумку и, не обращая внимания на отвисшие челюсти друзей, с широкой улыбкой вручил маленький сосуд со своим универсальным средством.
– Добавлять в вино по три капли и выпивать перед обедом, – проинструктировал он женщину, с опаской взявшую неожиданный подарок. Лонни неуверенно поблагодарила пройдоху и сказала, что принимает извинения господина лекаря.
– А ты, Парвед, – обратился к гончару Айто, – прими от нас всех кувшин отличного бератского вина десятилетней выдержки.
Довольный Парвед взял вино и пригласил гостей отведать его за скромным завтраком. Добросердечная Лонни металась между гостиной и кухней, едва поспевая менять блюда. Через два часа, когда друзья с хозяином выпили уже и подарок Айто, и кувшин вина, припасенного гончаром к какому-то празднику, отношения между гончаром и друзьями превратились в добрососедские. Вилт всех рассмешил, описывая вчерашнюю охоту за петухом, мастерски подражая крикам Хемилона, столкнувшегося с Тейрамом. Гончар вспомнил похожий случай, произошедший на свадьбе у его свояка. В общем, четверка рассталась с гончаром на дружеской ноге. Лонни принялась за мытье посуды, то и дело поглядывая на подарок рыжего лекаря. Честь семьи не пострадала и хмельной гончар решил, что можно немного вздремнуть.
– Наш Парвед не последний человек на улице, у всех пользуется уважением, – произнес Айто, неодобрительно глядя на Вилта.
– Да, он мужик что надо! – согласился коротышка, стараясь идти попрямее.
– Тогда зачем ты подсунул его жене свою отраву? – возмущенно спросил Хемилон. – Это же эликсир для мужиков!
– Мои эликсиры подходят для всех и от всего! И никто еще не жаловался, что они принесли кому-нибудь вред. Ну, какой вред может принести шиповник или чабрец?
– А пользу? – облегченно выдохнул Айто.
– Мой дед говорил, что исцеление больного зависит от лекарства только на треть, а все остальное зиждется на его вере в исцеление. Что плохого в том, что Лонни станет красивее только на две трети?
– Это надо спросить у ее мужа, – улыбнулся Мерги.
– Можете не беспокоиться, я видел, как она держала твой эликсир, – успокоил всех звездочет. – В лучшем случае, подарит его какой-нибудь соседке или подружке. В худшем – выбросит на помойку.
– Я все больше разочаровываюсь в людях! – огорчился Вилт, входя во двор Айто. – Им ни один эликсир не поможет, если они не доверяют лекарю.
– Зато они останутся в живых, – не согласился Хемилон.
Передохнув после гостеприимного угощения, вечером друзья отправились на улицу познакомиться поближе с прочими соседями старого торговца. Все прошло относительно гладко. Только жалоба гончара Радоба на шалость Пимма слегка омрачила процесс знакомства. Любитель соленых песен пожаловался Айто, что его сорванец опять гонялся за свиньями в его огороде. Животные, спасаясь от пострела, проделали новые дыры в его заборе. Старик, равнодушно выслушав Радоба, бросил одобрительный взгляд на крутящегося неподалеку внука и посоветовал мастеру поменьше тратить время на распевание матросских песен, и побольше – на хозяйство. А если он еще раз услышит, что гончар учит Пимма непристойным песенкам, то Радоб сам пробьет забор своей беспутной башкой. На что владелец продырявленного забора пробурчал, что теперь он этого шалопая и близко к себе не подпустит.
– Два дня уже прошло, – невнятно произнес с набитым ртом лежащий в беседке Вилт, уписывая лепешку с медом. – Наша черепаха уже, небось, где-нибудь в Урдалане или Мерпале.
– Сомневаюсь! – возразил Мерги, выискивая первые звезды в ночном небе. – Не надо недооценивать королевских дознавателей. Будь уверен, сейчас у ворот Лантара и на всех дорогах королевства перетряхивают каждого путника. Исключений не делается ни для кого! Поэтому черепаха должна быть еще в городе.
– А разве ее не могли увезти до тревоги? – недоверчиво спросил пращник.
– Чтобы их нагнал разъезд солдат или егерей? С черепахой далеко не уедешь.
– Если выяснится, что она уже мертва, то без промедления проведут церемонию посвящения Киргалу новой черепахи, – добавил Хемилон.
– И не для того ее крали, чтобы убить, – закончил свою мысль сапожник
– А для чего? – поинтересовался Вилт.
– Это известно только богам и самим ворам.
– Ну, и где она, черепаха? – требовательно спросил лекарь.
– Спроси у Пимма, он мальчуган сметливый!
– Я серьезно! – обиделся коротышка.
– Не знаю. Если Силар не сообщит нам ничего нового, придется бросить это дело.
– Хемилон, готовься к новой помывке, – “обрадовал” коротышка астролога. Тот лишь неодобрительно взглянул на него, но решил больше не реагировать на слова языкастого недомерка.
– Ты уже придумал, как мы убедим Силара довериться нам? – не отставал от сапожника Вилт.
– Нет, – вздохнул Мерги. – Не представляю, чем мы можем его заставить рисковать своей шеей. Сокрытие улик карается смертью. Значит, – медленно проговорил лысый стратег, – остается только одно…
– Что?! – нетерпеливо вскричал лекарь.
– Мне надо получше все обдумать. Сейчас я тебе ничего не скажу, – обескуражил Мерги коротышку.
– Мне надо все обдумать, – передразнил его Вилт. – Что тут думать! Тейрам и Хемилон ночью нападают в масках на Силара. А я его как-нибудь спасу.
– Покажешь грабителям свою отраву и они пустятся наутек. За это он тебя усыновит и поведает тебе все свои тайны! – насмешливо досказал за него сапожник.
– Начинается борьба за место верховного жреца. Поэтому использовать дешевые трюки сейчас глупо, бессмысленно и опасно, – поддержал Мерги астролог.
– Нам для начала надо хорошо узнать город. Два дня потеряли из-за какой-то птицы! Завтра идем смотреть Лантар, – закончил обсуждение сапожник.
На следующий день четверка отправилась осматривать город. Самым сложным оказалось избавиться от Пимма, горевшего желанием составить им компанию. Айто пообещал выдрать внука хворостиной, если он за ними увяжется. Покидая квартал гончаров, друзья то и дело оглядывались, выискивая фигурку мальчугана. Слава богам, угроза деда подействовала.
Весь день они бродили по огромному Лантару. Перейдя на западный берег, посетили готовящийся к конным скачкам ипподром, занявший целый квартал. Поглазели на королевский дворец и площадь перед ним, занятую роскошными экипажами и дорогими скакунами. Невозмутимые гвардейцы и высокомерные слуги, нарядные женщины и любезные кавалеры, мир, далекий от скучной жизни простолюдинов и их ничтожных надежд. Мир, в котором гончая с родословной ценится выше, чем безродный крестьянин. Мир, блестящий снаружи и часто пустой внутри.
– С дороги, остолопы! – раздался сзади неожиданный крик. Какой-то расфуфыренный придворный решил проложить дорогу через четверку. – Оглохли? Освободите дорогу благородному, недоумки! – раздраженно крикнул франт удивленным друзьям. – Понаехала разная деревенщина, – процедил аристократ, проходя мимо посторонившихся друзей.
– Встретились бы мы в другом месте, ты бы у меня долго не смог раскрыть свой рот! – тихо произнес Мерги, сузив глаза. – Идемте отсюда, – обратился он к товарищам, – пока еще какой-нибудь лизоблюд не решил себя потешить за нас счет.
– Хемилон, может на статую взглянем? – предложил Тейрам, мечтавший увидеть вблизи работу Сиге. – Где она?
– Справа от дворца, – откликнулся звездочет. – Видите, вон там виднеется статуя? Это она и есть.
Подойдя поближе, авантюристы увидели высокий мраморный постамент, огороженный массивными цепями. На нем, периодически слегка вздымая белоснежные бока, стояла лошадь с коронованным наездником, чье неприятное лицо приятели недавно видели в небе. Магическая статуя охранялась четырьмя гвардейцами. Рядом с четверкой на нее глазели еще несколько человек: загорелый купец в бератской шапочке, дангарский вельможа в окружении своих слуг, и несколько крестьян. Скучающие охранники, в свою очередь, глазели на любопытных, скрашивая долгое дежурство.
– Что, деревня, надеешься, что статуя признает в тебе родственничка? – обратился страж с лошадиным лицом к молодому крестьянину, который приблизился вплотную к цепи. Гвардейцы громко засмеялись.
– Нет, – не растерялся парень, – просто мне показалось, что ты похож на эту лошадь. И взгляд такой же! – продолжил крестьянин, попеременно бросая взгляды на лошадь и гвардейца. Прочие охранники заржали еще громче, теперь уже над багровым дружком.
– Сейчас ты у меня сам станешь мерином, – пообещал разозленный страж статуи, вытягивая короткий меч.
– Гнедой, спрячь меч! – рявкнул подошедший сзади десятник. – Иначе, придурок, сам станешь мерином.
– Гнедой, – изумленно повторил крестьянин. – Точно родственник!
– Проваливай отсюда, острослов, – недобро сощурился десятник, – или отбросишь копыта!
– Я ничего, – пятясь, пробормотал парень, потупив смеющиеся глаза. – Просто пришел
взглянуть на лошадку. А тут их оказалось две!
Десятник показал бездельнику здоровый кулак и грозно оглядел смеющихся зевак. Потом еще раз пригрозил Гнедому и ушел восвояси.
Почти сразу же, слева, со стороны дворцовой площади, раздался призывающие звуки горна королевского глашатая. Он мигом заставил всех позабыть о магических статуях и гнедых гвардейцах. Друзья поспешили на зов, не решаясь произнести вслух свою догадку. Грузный глашатай, восседая на чалом иноходце, прочистил свою глотку и гнусавым голосом стал громко читать королевский эдикт:
– Мы, Мер Четвертый, милостью богов, король Урмана, объявляем, что любой, кто сообщит об именах убийц Хранителя Удачи Урмана и похитителях Черепахи Дарующего Удачу, будет награжден пятью сотнями гемфарских золотых. Тот же, кто найдет Любимицу Киргала или сообщит о ее местонахождении, получит награду в тысячу золотых. Да пребудет с вами милость богов! Седьмой день луны грачей, год семьсот четырнадцатый от коронации Урта Основателя.
Закончив читать, глашатай опять откашлялся, свернул свиток и положил его в нагрудную сумку. Затем еще раз извлек из своего горна протяжный крик и неспешно направился вниз по улице оповещать очередной квартал.
Многочисленная толпа выдохнула и загомонила. Создавалось впечатление, что сейчас все, до единого, рванутся в карьер искать пропажу. Блеск огромной награды на миг ослепил и надменных небогатых аристократов, и голодных голодранцев.
– Тысяча золотых! – ошарашено произнес Хемилон.
– Двадцать тысяч уртов! – с наслаждением, растягивая слова, протянул коротышка.
– Клянусь богами и задницей Итал, я найду ее! – безумно взревел неподалеку слепой попрошайка, яростно вращая вокруг себя суковатой палкой. Окружающие шарахнулись от него во все стороны.
– Блеск золота видят даже слепые! – изрек Мерги, кивая в сторону бессвязно орущего нищего. – Теперь можно возвращаться к Айто. Сегодня мы уже не узнаем ничего нового – все будут обсуждать награду. Пойдемте домой!
Всю дорогу друзья, как и весь город, обсуждали размер награды. Конечно, никто из них и не сомневался, что награда будет большой. Но тысяча золотых…
– Дом, как у Айто, стоит около сотни золотых, – рассуждал громко коротышка. – Еще за пятьдесят меня примут в гильдию лекарей. И после этого у меня останется еще сотня! – восторженно закончил подсчет Вилт. – Весь город будет у меня в кармане. Всякий будет счастлив получить подзатыльник от Вилта Любимца Киргала. Но удачей я буду делиться только с лучшими красотками Лантара, – недомерок мечтательно закатил глаза. – У себя дома. На огромной…
– Луже! – предостерегающе крикнул Мерги. Но было уже поздно. Закативший глаза лекарь не увидел большую глубокую лужу и ступил на нее. Его правая нога ушла по колено под воду и ругательства недомерка огласили улицу – лекарь оказался неплохо знаком с анатомией богов.
– Так на чем ты будешь делиться с лучшими красотками своей грязью? – ехидно переспросил Тейрам, наблюдая за тем, как Вилт выливает воду со снятого ботинка.
– На сотне золотых, – ответил, смеясь, Хемилон.
– На золоте будет есть и спать, – поддакнул Мерги.
– Заткнитесь! – простонал коротышка. – Никто из вас не предупредил меня об этой проклятой луже, – упрекнул он насмешников.
– Мы заслушались, – Мерги виновато развел руками. – Красотки Лантара, горы золота. Они заслонили перед нами эту ничтожную лужу!
– Рассказывай дальше! – попросил Вилта ларморец, когда друзья возобновили свой путь к жилищу Айто.
– Пусть вам рассказывает тот слепой нищий с палкой, – огрызнулся рыжий мечтатель, чье настроение было безвозвратно испорчено. – Отстаньте от меня!
– А я даже не знаю, что сделаю с этими деньгами, – произнес Тейрам. – Лодку мне уже не выкупить. Опоздал. Придется заняться чем-нибудь другим.
– Наш коротышка верно говорит, – ободрил пращника Хемилон. – Если мы найдем черепаху, любая гильдия примет тебя с распростертыми объятиями. – Искра Удачи – что может быть ценнее в Лантаре?!
– Остался один пустяк – найти черепаху, – усмехаясь, произнес Мерги. – Но с этим, похоже, вы уже справились. Черепаха, должно быть, спрятана под кроватью с красотками, в доме Вилта. Осталось найти этот дом. Что скажете?
Приятели смутились. Речь сапожника отрезвила их. До самого дома они мысленно прикидывали свои шансы на получение награды и с каждой попыткой они выглядели все более призрачными. Теперь настроение испортилось у всех, кроме Мерги, на которого размер награды не оказал своего опьяняющего воздействия.
Вечер друзья провели на улице, молча выслушивая пересуды соседей. В этот день весь город забыл о своих неурядицах, отдавшись сладким мечтам о богатой беззаботной жизни. Стоит только найти убийц или черепаху, и грезы станут реальностью. Городские стражники на следующее утро с изумлением обнаружили, что за ночь число ограбленных и убитых меньше обычного раз в пять. Город мечтал о богатстве, заставив всех бросить честный труд и преступный промысел.
Сегодня хоронят жреца, – оповестил Мерги проснувшихся друзей. – Если кто хочет, можете посмотреть. Хемилон и Тейрам отказались. Вилт сначала было согласился, но потом вспомнил, что вчера он познакомился с одной вдовушкой, которая томно жаловалась ему на свое здоровье.
– Я лучше посижу с Пиммом, – объяснил он Мерги свой отказ. – Расскажу ему немного о целебных травах. Сапожник один пошел посмотреть на похороны, надеясь получить хоть какую-нибудь информацию.
Пробиться сквозь людское море на площади Киргала ему не удалось. Весь путь от королевского причала до Восточного кладбища, с многочасовой остановкой в главном храме Киргала, был оцеплен тройным кольцом охраны. Гвардейские отряды в тяжелых доспехах сопровождали процессию по центральным улицам, оцепленным солдатами лантарского гарнизона и городской стражей. Повезло только тем, кто находился на крышах близлежащих домов и их владельцам. Последние буквально озолотились, позволяя за безумные деньги посмотреть из своих окон на траурное шествие.
Мерги оставалось только довольствоваться слухами и комментариями счастливчиков, с ночи занявших немногочисленные деревья в полуквартале от площади. Только проку от этого было мало. Да, король, знать, маги и верховные жрецы почтили похороны своим присутствием. И что дальше? Простые смертные ничего не знают о взаимоотношениях между власть имущими. Непосвященным ничего не скажут взгляды, которыми обмениваются представители различных групп. Сапожник мужественно простоял на ногах многочасовую церемонию на площади, но ничего примечательного не случилось, за исключением того, что стоящий рядом с ним пыхтящий купец лишился своего кошелька. Воришки Лантара сбросили с себя вчерашнее наваждение и решили заработать часть награды, орудуя на похоронах убитого.
Вечером уставший сапожник ограничился только словами: «Ничего нового. Жреца похоронили. Могли бы сделать это побыстрее!». Он молча проглотил ужин и завалился спать.
Утром Мерги встал раньше своих товарищей, предупредил Айто, чтобы его не искали, и пошел бродить по городу, пытаясь спланировать, что они будут говорить Силару через несколько дней.
Друзья провели день, также ломая голову, как им вызвать доверие у Силара. Результатом многочасовых споров явились охрипшие глотки авантюристов. За ужином царило непривычное молчание. Айто сначала заволновался, решив, что его гости повздорили, но Хемилон успокоил доброго старика, сказав, что они размышляют о предстоящем разговоре со жрецом. Успокоившийся Айто попросил не стесняться просить его о помощи, если она им потребуется. Затем занялся внуком.
Небольшой отдых торговца, вызванный приездом внука, закончился. Через день дед собирался вернуться в свою посудную лавку на Восточном рынке и взять с собой Пимма. Поэтому внуку срочно пришлось вспоминать знания, полученные им в памятном для всех путешествии. Процесс извлечения торговых мудростей из детской головы оказался делом кропотливым и для Айто физически затратным. Но после «массажа» ушей дело у Пимма пошло на лад, и вскоре старик довольно кряхтел, слушая, как внук рассчитывает оптовую и розничную стоимость разнообразной посуды с учетом всевозможных взяток смертным и подношений богам.
Через день друзья отправились на остров, пожелав Айто и Пимму успешной торговли. Город опять погрузился в повседневную суету, насущные проблемы отодвинули громкое убийство и похищение черепахи на второй план. Торговцы, наверстывая убытки за последние дни, орали вдвое громче обычного. Зазывалы на рынках бросались на покупателей с каким-то остервенением, вытрясая из них деньги по пути к прилавкам.
Авантюристы быстро зашагали к жреческому причалу, свободного от случайных зевак и солдат. Увидев небольшую пришвартованную лодку, предназначавшуюся, судя по простым деревянным скамьям, для перевозки младших жрецов и провизии между островом и городом, они прибавили шаг.
На лодке находились двое гребцов: седовласый бородач с обветренным лицом и свежей царапиной на правой щеке и угрюмый крепыш с толстыми губами и короткими светлыми волосами.
– Нам на остров, – сказал Мерги, ответив на недоуменные взгляды гребцов, и показал пропуск. Сам Хранитель Пруда ждет нас!
– Нашим рукам все равно, кто вас ждет! – проворчал старший гребец. – Залезайте скорее в лодку!
Друзья взошли на покачивающуюся лодку и сели на деревянные скамьи. Гребцы молча принялись за свою работу, согласно взмахивая веслами. Скрип уключин был единственным звуком, раздававшимся за все время их короткого плавания. Минут через сорок лодка подошла к правому краю островной пристани, где швартовались лодки. Слева причал занимали суда более важных лиц, чьи хозяева привыкли занимать главные места и на королевском пиру, и на городском кладбище.
Сойдя на берег, авантюристы направилась по широкой дороге к воротам резиденции. Их охраняла не храмовая стража, а гвардейцы из отряда фернских барсов. Мерги молча протянул пропуск десятнику и отрывисто сказал:
– К Хранителю Пруда!
Гвардеец, внимательно оглядев друзей, подозвал одного из подчиненных и велел ему проводить посетителей к Силару и помочь им найти обратную дорогу к воротам.
– Но сначала вас обыщут, – объявил десятник товарищам. Последние молча позволили двум гвардейцам себя обыскать. Те быстро ощупали складки одежды, проверили содержимое кошелей и сумки лекаря.
– Что это? – спросил десятник Вилта, указывая на глиняные флаконы и пучки трав.
– Эликсиры для муж… – Мерги не дал недомерку договорить до конца, заорав дурным голосом:
– Замолчи, недоумок! – Я готов выпить любой флакон по вашему выбору, – обратился он к удивленному десятнику, – но прошу не спрашивать о его содержимом. Его секрет хранится в нашей семье уже больше ста лет. Но благодаря этому болвану мой эликсир от бородавок скоро будет готовить пол-Лантара!
– Горп, отправишься с ними вместе с Нарводом, – приказал десятник высокому гвардейцу, подозрительно глядя на друзей. – И оставьте ваши флаконы здесь. Жрецу они вряд ли понадобятся.
– Выполняй приказ! – резко обратился Мерги к разозленному лекарю, и облегченно вздохнул. Коротышка, не скрывая злости, швырнул сумку под ноги десятнику и пообещал:
– Я пересчитаю каждый флакон. Смотри внимательней!
– Я не спущу с них глаз, – осклабился солдат. Друзья в сопровождении двух гвардейцев прошли внутрь резиденции. Миновав многочисленные хозяйственные и складские постройки, искатели наград оказались у входа в двухэтажного дома, чей фасад был выкрашен в светло-зеленый цвет. На стук гвардейца вышел пожилой жрец в зеленой хламиде.
– Посетители к Хранителю Пруда, – объявил гвардеец, передавая жрецу протянутую сапожником фигурку черепахи.
– Следуйте за мной, – произнес привратник и направился вглубь здания. Пройдя длинный, покрытый тростниковыми циновками коридор, искатели приключений вошли в правую дверь и оказались в небольшой уютной комнате, заставленной многочисленными полками с фолиантами. В кресле у окна сидел Силар. Он кивнул привратнику, показывая, что не нуждается в его присутствии и приглашающее указал на скамью, обитую чем-то мягким. Привратник затворил дверь и друзья поспешно уселись, и неосознанно надели на себя маску Усердного-и-Почтительного-Работника-Ждущего-Награду-за-свой-Тяжелый-Труд. Силар улыбнулся, поражаясь схожести человеческих натур и произнес:
