Текст книги "Черепаха Киргала (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
– Сильное сотрясение, перелома нет. Жить будет! И ты будешь, если не заикнешься ему о своем разорении.
Трактирщик часто закивал, горестно вздыхая.
– Сирпалиду надо сделать холодную примочку, – продолжил коротышка. – А для этого, – Вилт со злорадной ухмылкой указал на Мурсия, – нужен отвар из бараники. Беги к вашему деревенскому травнику, – повелительно обратился он к служанке, – и попроси у него горсть сушеной бараники. У него она должна быть. Вскипяти воду и в три кирта кипятка добавь полгорсти травы. Закрой хорошенько кувшин и принеси его мне. Оставшуюся траву тоже не забудь принести. Ступай!
Хитрый пузан кивнул головой, подтверждая приказ. Вилт, отхлебнув еще терпкого розового вина, и, насвистывая матросскую песенку, смочил полотенце в холодной воде и приложил его к пояснице кряхтящего от боли сирпалида.
– Через луну вы забудете о боли, – успокоил он страдальца. Тот еще раз проклял постоялый двор, недоумка дангарца, его повозку, а заодно и все дороги Дангары. Не забыл тупого Мурсия и, уже про себя, и криворукого Вилта. Рыжий, поймав недобрый взгляд замолкшего сирпалида, понял, кого он сейчас клянет, и ткнул кулаком ему в поясницу, заставив того подскочить и заорать на весь этаж.
– Если сейчас не растереть, будет болеть еще не одну луну, – невозмутимо пояснил буйному пациенту лекарь. Еще раз хлопнув по пояснице, он оставил торговца удачей в покое.
Затем настала очередь и кровожадного Мурсия, стонавшего и злобно зыркавшего на целителя. Кровь у купца была только на макушке, которой он боднул стол. Вилт небрежно протер кожу, наложил повязку на голову и пообещал к утру лекарство от сотрясения головы. А потом продолжил дегустацию бератского вина, объяснив толстяку, что не каждый день его клиенты бросаются на него с ножом. Вскоре пришла проворная служанка с горячим отваром бараники. Вилт поставил кувшин с отваром на стол и допил вино. Затем выгнал трактирщика и служанку из комнаты и завалился дежурить на свободное ложе.
Шум голосов внизу постепенно затих. Крестьяне разошлись по домам, азартно обсуждая драку. Путники уснули. Толстый хозяин запер дверь опустевшей харчевни и закрыл ставни окон. Служанка кое-как прибрала разбитую посуду и потушила очаг. Небрежно обмахнула грязной тряпкой столы, загасила факелы и пошла спать.
Трактирщик еще раз пересчитал дневную выручку, ссыпал ее в свой окованный железом сундук и поблагодарил Киргала и Рипуза за хорошую выручку. Пообещав твердый процент Киргалу, если завтра он ему поможет вытрясти с Мурсия пару лишних уртов, владелец заведения принялся перетаскивать мебель. Злосчастную лавку, чуть не отправившую к Турулу мага, и четыре табурета он спрятал в подвале. Потом, подумав еще немного, отволок еще одну лавку. «Пусть только попробует отпереться!», – пробормотал прохиндей, тяжело дыша и вытирая рукавом пот со лба. Затем погасил настенные факелы и пошел спать.
В таверне воцарилась тишина, изредка прерываемая криками ночных птиц и стонами пострадавших.
Глава 2
Деревенские петухи в третий раз оповестили мир о начале нового дня. Коровы поддержали их своим мощным мычанием. Мир нехотя начал просыпаться.
В гостинице дочери хозяина начали готовить завтрак для постояльцев, весело обсуждая вчерашние события. Мальчишка-конюх получил свой первый в этот день подзатыльник от перебравшего накануне отца и побежал поить лошадей. Невыспавшаяся служанка отперла входную дверь, пробурчала приветствие хозяину и начала накрывать на столы.
Сверху потянулись (а кое-кто и заковылял) проголодавшиеся постояльцы. Вошли со двора хмурые охранники с синяками на лицах, злобно посматривая в сторону мага и Мурсия. Маг с перемотанной головой, в свою очередь, бросил недобрый взгляд на купца и Вилта. И злым голосом спросил у толстого хозяина имя того, кто подло ударил его сзади дубинкой по голове. Наглый трактирщик, в душе немного побаиваясь, ответил, что подлец не местный и ему удалось скрыться в темноте. Но пусть господин не тревожится, все старосты в округе сегодня же получат описание его мерзкой рожи. Он уже отправил своих парней. Стоявшая поблизости служанка в удивлении вытаращила глаза, пытаясь припомнить этих парней. Но, кроме недавно виденных ею конюха и его сына, ей в голову так никто и не пришел.
Исходящий злобой маг спросил приметы мерзавца. Трактирщик, мекая и растягивая слова, теребя засаленный фартук, стал вспоминать приметы. Криво улыбавшиеся охранники ему помогали. В результате выяснилось, что злодей имеет глаза то ли черного, то ли голубого цвета. Цвет волос оказался таким же, как у мага, черным. В чем сошлись очевидцы, так это в том, что он хромал. Разошлись только в том, на какую ногу.
– В общем, человека, с такими приметами, схватят очень скоро, – обнадежил хозяин мрачного мага. Тот процедил ругательство и потребовал завтрак. За отдельным столом. Смекалистый хозяин с поклоном указал ему на уже накрытый стол в дальнем угле зала.
Дангарец, не сомкнувший ночью глаз в ожидании мстительного кузнеца, только ожег Мурсия взглядом, проходя мимо него. Купец в ответ плюнул на пол. Сирпалид, охая, и держась за поясницу, проковылял к столу. Молчаливый и незаметный жрец, единственный, который остался невредимым после вчерашней драки, занял стол у выхода. Господа, с которыми только вчера днем так повезло Мурсию, расселись по отдельным столам. А «шваль» дружно села за свой вчерашний стол и принялась с аппетитом уплетать жареные яйца, сыр, хлеб и пиво.
Охранники, наученные вчерашним горьким опытом, заозирались, пытаясь выбрать стол, который бы не стоял между магом и его потенциальными жертвами. Богатый жизненный опыт подсказывал им, что маги обычно злопамятны, и лучше не стоять у них на пути, когда они станут припоминать зло своим обидчикам. И никакой кодекс боевого мага их не остановит, как и королевские ордонансы, регламентирующие в Урмане использование магической силы в боевых целях.
Наиболее вероятными жертвами мага охранники посчитали лекаря, их вспыльчивого нанимателя Мурсия и дангарца. Единственный свободный стол находился как раз между ними, в центре комнаты. Помянув в полголоса Турула, они приказали трактирщику вынести им завтрак на улицу, и вышли, хлопнув дверью.
В трактире повисла напряженная тишина. Ее нарушил Вилт, подошедший к столу Мурсия.
– С тебя два серебряных урта за лечение мага и сирпалида, – громко заявил рыжий лекарь, глядя в глаза опешившего купца. – И десять медяков за твое лечение, – добавил Вилт.
Побагровевший Мурсий уже приготовился послать наглеца подальше, но тут он боковым зрением заметил мага, который гладил свое мерцающее кольцо, пытаясь взять себя в руки. Вспотевший от страха купец смог выдавить только:
– А почему с меня всего десять медяков?
Вилт зычно повторил:
– По урту за мага и сирпалида. А за тебя – десять медяков.
– Я за свою собаку столько же заплатил, когда ее от поноса лечил! – громко сказал Айто компаньонам. От старика не укрылась неприязнь Мурсия к нему и Пимму. За столом засмеялись. Маг только скривил губы в недоброй усмешке. Купец злобно взглянул на Айто, что-то прошипел и бросил на стол деньги. Вилт невозмутимо собрал монеты и вернулся к своему завтраку. Обстановка в трактире несколько разрядилась.
Тотчас же к Мурсию подскочил хозяин заведения и проскулил ему вчерашнюю песню о своей разорившейся семье.
– С вас двадцать уртов, господин! – закончил он свои стенания.
Тут уж багровый торгаш не выдержал и заревел:
– За двадцать уртов я куплю весь твой проклятый трактир и еще останется денег, чтобы нанять тебя чистить твою загаженную конюшню!
Толстяк подскочил, почуяв в Мурсии достойного соперника, и стал тыкать в свободную от мебели часть стены, крича, что ему пришлось выбросить две лавки и четыре табурета. Его тесть, староста села, подтвердит его слова в суде, если потребуется. Да что там староста! Все село на суде подтвердит, что раньше здесь стояли две лавки, а за вон тем столом – четыре табурета. А пока он не заплатит за ущерб, телеги не покинут его двора. Ничего страшного! Им придется подождать всего пол-луны, пока из Алонсы, ближайшего отсюда города, не соизволит приехать выездной судья. Уж он то разберется, стояли здесь табуреты или нет! Не говоря уже о почти новых лавках.
Мурсий, спиной чувствующий обжигающий взгляд раздраженного мага, в ярости швырнул на пол урты и рявкнул:
– Подавись! И убирайся к Турулу со своими лавками!
– Всю жизнь бы давился серебром! – обрадовано прошептал трактирщик, подбирая серебряные монеты.
– Хватит с меня этого вертепа! Через полчаса выезжаем, – крикнул Мурсий и, ругаясь, выскочил во двор.
– Ну, что, сынок! – обратился Айто к жующему Вилту, – есть на земле справедливость или нет?
– Есть, – ответил, чавкая, коротышка, – вот только ее приходится выбивать пивными кружками. За столом опять весело рассмеялись.
– Дядя Вилт, а сколько ты пожертвуешь Киргалу? – спросил любопытный Пимм, демонстрируя деду, что его уроки не пропали даром.
– Я ему уже пожертвовал сорок медяков, – лекарь потрепал отрока по голове.
– Когда?!
– С купца-то я взял за лечение всего десять медяков, хотя должен был взять урт. Разницу Киргал сам заберет из кармана Мурсия.
– Сам?!
– Конечно, не сомневайся! Заберет все, до последнего медяка! Эти боги жаднее любого ростовщика!
– Не путай мне мальца! – рассердился Айто. – Киргалу надо жертвовать своей рукой и из своего кошелька! Ты понял, Пимм? – рука деда привычно метнулась к уху внука.
– Ай! Понял, деда! Дяде Вилту надо было брать три урта!
– Ты считаешь лучше, чем я! – захохотал Вилт. – Вот, держи медяк за правильный ответ!
– Гордись внуком, дед! У него такие, как Мурсий, будут открывать двери покупателям!
– Спасибо, дядя Вилт! – обрадовался монете Пимм. – Деда, а можно, я на него куплю дудочку в Лантаре?
– Покупай, – махнул рукой Айто, польщенный похвалой недомерка.
Перебрасываясь шутками, компания поднялась из-за стола и вышла во двор. Владельцы повозок уже запрягли лошадей и ждали команды Мурсия. Купец, больше всего желавший послать к Турулу всю эту развеселую компанию, лишь горестно вздохнул. Расторгнуть договор с путниками он мог лишь в случае преступных действий с их стороны или заразной болезни. Пожелав им поскорее сдохнуть от холеры, он отдал приказ выступать.
Как не был разозлен купец, но ему хватило ума переместить воз с путниками в конец каравана, подальше от мага. Любое кровопролитие в дороге между путниками может стоить ему сохранности его товара, не говоря уже о своем здоровье. Так что теперь, впереди телеги с Вилтом ехала повозка дангарца.
Караван оставил далеко позади себя злосчастный для многих путников постоялый двор. Мурсий, которому так и не удалось толком позавтракать, решил утолить голод в своей повозке. Он выпил несколько глотков настоя бараники, не забыв при этом проклянуть жадного лекаря, и принялся за сыр и сушеный инжир.
На расположенных недалеко от дороги полях уже кипела работа. Крестьяне разбрасывали навоз, удобряя землю перед будущим севом. Купец попросил богов, чтобы деньги, отданные им проклятому лекарю и мошеннику-трактирщику, не пошли им впрок. После сыра и фиг ему захотелось пить. Мурсий достал из походного сундучка небольшой сосуд с белым бератским вином и надолго припал к кувшину. Внезапно ему стало дурно. Завтрак настойчиво попросился наружу. Не в силах более сдерживаться, он выпрыгнул на ходу из телеги и бросился к обочине. Возница резко остановил повозку. Вслед за ним стали и остальные телеги.
Путникам пришлось наблюдать за тем, как купца выворачивает наизнанку. Вилт злорадно ухмыльнулся и, слегка ударив себя по голове, сокрушенно воскликнул:
– Недоумок, как я мог забыть! Старею, наверно!
– Что ты забыл? – с хитрецой поинтересовался Айто.
– Бараника несовместима с вином и пивом: она вызывает рвоту при их питье. А у меня это совсем вылетело из головы, – Вилт сконфуженно опустил вниз смеющиеся глаза. – Придется Мурсию пока обходиться без вина!
В телеге негромко рассмеялись.
– А может оно и к лучшему, – проговорил задумчиво рыжий коротышка. – Мурсий после него становится буйным, так и норовит броситься на кого-нибудь с кинжалом. Пусть попьет до Лантара родниковую водичку. Ему не повредит! И остальным будет спокойнее.
Смех стал громче. Купец, мучительно расставшийся с завтраком, злобно посмотрел в их сторону и произнес очередное проклятие на их головы. Караван двинулся дальше.
Западный ветерок ночью принес тепло и теперь приятно холодил тела путников, разомлевших под теплыми лучами яркого солнца. Пронзительно-голубое небо, без единого облачка, обещало, по народным приметам, урожайный год. До путников уже доносилось пение птиц из приближающегося леса. Теперь до самой Алонсы дорога будет петлять, отдаляясь от его густых чащ не дальше полета стрелы.
Утомившийся Айто решил сегодня дать Пимму отдых. Но завтра он научит его выявлять бракованный товар. Некоторые горе-мастера передерживают в печах свои изделия, а потом хотят содрать с них втридорога. Но его еще ни разу не провели! Хороший кувшин или чаша, при легком щелчке по их краю, издают всегда музыкальный звон, напоминающий трели певчей птицы. Завтра он научит внука отличать на слух хорошую посуду. Хорошо, что он догадался взять с собой лантарскую расписную чашку.
Телега с шестеркой путников подпрыгнула на большом ухабе, заставив их больно приложиться задом о дно повозки.
– О боги! – воскликнул Тейрам. – Кто-нибудь ремонтирует эту дорогу? Или дангарец прав, и ее ни разу не ремонтировали за триста лет!
– Четыреста, – рассеянно поправил пращника Хемилон.
– Что? – спросил Тейрам.
– Бератская империя распалась четыре века назад на Берат, Урдалан и Лармор. Урман захватил земли империи севернее Лармора, а Дангара отхватила Ларат – восточную окраину Берата, – произнес задумавшийся о чем-то астролог.
– Я не о том, – досадливо махнул рукой Тейрам. – Эту дорогу…, о Турул! – повозка опять подпрыгнула. Ругань остальных путников никак не повлияла на количество ям, которые путешественникам приходилось считать своими седалищами. – … ремонтируют? – закончил Тейрам.
– Дорогу? – очнулся Хемилон. – Конечно! Как только новый король Урмана вступает на престол, он выделяет деньги на ее ремонт. Но их хватает только на несколько дневных переходов от столицы. Потом внимание монарха переключается на более неотложные дела: постройку виллы для новой любовницы, покупку охотничьих собак из Фалана, балы. Поэтому остальную часть Соляного пути латают кое-как, то есть, обычно никак.
В последний раз ее капитально ремонтировали лет сто назад, при Мере Рачительном, – продолжил астролог. – На южных границах, хвала богам, уже давно спокойно. С Бератом страна не воюет уже полтора века. Во всяком случае, напрямую. А вот дороги, ведущие на север страны, к Мерпалу, чинятся регулярно. Как-никак, последняя война с ним окончилась всего восемь лет назад.
Тейрам пробурчал что-то неодобрительное в адрес расточительных правителей и замолк.
Из леса потянуло прохладой и запахом лесных трав. Яркое полуденное светило слепило глаза. Караван подошел к покрытому кострищами участку обочины. Голос Мурсия, раздавшийся впереди, объявил о привале. Маг, сирпалид и жрец спешились. Притомившиеся возницы с готовностью остановили лошадей. Путники слезли с телеги и направились, было, по зову природы, к близлежащим деревьям, но их остановил внезапный хрип. Все путешественники обернулись к источнику странного звука и увидели лежащего на земле мага. Из его тела торчали подрагивающие древки стрел. Одна из них попала в бьющую сейчас кровавым фонтаном шею. Остальные стрелы поразили мага в грудь. Семеро охранников мгновенно спрыгнули с лошадей. Прикрывшись ими от леса и, обнажив мечи, стали внимательно всматриваться в густые деревья.
Из леса выбежали шестеро лучников. Трое из них нацелили свои луки на охранников в авангарде, а остальные направили луки в сторону охраны, ехавшей в хвосте каравана. Мерги грязно выругался и скомандовал:
– Всем на землю! Сейчас начнется!
Шестерка быстро легла на землю. Айто схватил трясущимися руками мальчика и прижал его к себе, бормоча молитвы богам. Из леса выбежали еще пятеро разбойников. Один из них, здоровенный волосатый мужик со свежим шрамом на правой щеке, прокричал, угрожающе потрясая боевым топором:
– Бросайте оружие и отойдите на десять шагов от телег! Кто побежит – поймает спиной стрелу! Пошевеливайтесь!
Мурсий быстро и трезво оценил сложившийся расклад сил. И, проклиная богов, свою злосчастную судьбу, разбойников и мага, так глупо и легко ими убитого, приказал охране бросить свои мечи. Сам, кряхтя, слез со своей повозки и сделал десять шагов в сторону проклятых душегубов.
– Пронесло! – с облегчением произнес Мерги, поднимаясь на ноги. – Я уж приготовился к наихудшему. – Хорошо, что у Мурсия хватило ума не ввязываться в схватку. Иначе и нам бы досталось!
Остальные путники стали тоже подниматься, стряхивая с одежды дорожную пыль.
– О Киргал, ну и жадная же ты свинья! – простонал Вилт. – Не мог взять должок с Мурсия попозже? Или тебе мало сорока медяков? Ты решил оставить и меня без штанов?! Чтоб ты ими подавился, подонок! С этого момента ты у меня будешь получать одни желуди! Из моих рук! – мстительно добавил коротышка, косо поглядывая на Айто. Дед что-то проворчал о жадных безбожниках, навлекающих на себя гнев богов.
Подбежавшие разбойники первым делом связали и обыскали охранников. Затем принялись за путников, тщательно обыскивая их на предмет наличия денег и иного движимого имущества. Побледневший Тейрам, имевший при себе все деньги, накопленные за 6 лет наемничества, приготовился с боем прорваться в лес. Спас его, не ведая об этом, жрец Киргала, который внезапно рванулся к лесу. Один из лучников, следящих за охранниками, среагировал мгновенно – в спину жреца вонзилась стрела. Жрец вскрикнул и упал на землю, успев из последних сил метнуть в чащу какой-то предмет.
Вилт разгадал намерения пращника и мертвой хваткой вцепился в руку Тейрама, уже вынимавшую кинжал. Мгновенно сообразив, что к чему, Мерги двинул опрометчивому наемнику сзади кулаком пониже уха. В поднявшейся из-за побега жреца суматохе этого никто не заметил. Поэтому перед рыщущими по кошелям и котомкам бандитами Тейрам предстал в бессознательном виде.
Атаман, мужик со шрамом, осыпал проклятиями лучника, убившего жреца бога удачи: Киргал сурово наказывает убийц своих смертных слуг. Да и сами жрецы никогда не оставляли преступников без мучительного наказания. Объявленная ими награда за поимку душегуба, рано или поздно, приведет всю банду в руки палачей. Кроме предателя. А уж он-то всегда найдется. Теперь нечего и мечтать об удаче. Если, конечно, не откупиться от божества кровью святотатца. Эти мысли молнией пронеслись у вожака в голове.
– Пристрелите этого недоумка! – истошно крикнул он остальным лучникам. Мысль о проклятии Киргала, видимо, посетила и их. Все-таки в опасной разбойничьей жизни удача занимает не последнее место. Через мгновение убийца служителя Киргала был мертв, не успев даже вытащить стрелу из колчана.
– Киргал! – обратился к небу предводитель шайки, упав на колени. – Прими в качестве искупления крови твоего слуги жизнь его убийцы. И не лиши нас своей милости! Атаман встал на ноги и приказал своим людям работать пошустрее.
– Сирпалида не трогать! – зловещим голосом предупредил он своих людей. – Можешь подождать остальных в повозке, уважаемый! – сказал он продавцу удачи.
Сирпалид не преминул воспользоваться этим предложением. Мурсий прошептал ругательство: он припомнил свою радость от присутствия в караване жреца и сирпалида. Последний, похоже, приносит удачу только себе! Жрец вообще лежит мертвым. Да, Киргал хорошо посмеялся над ними! А он чем же ему не угодил? Или не он? Тогда те, кто мертвы? А может, кто другой? «Поступки богов понять нелегко!», – раздраженно подумал купец.
Бородатый мужик с оборванным ухом привычным движением срезал с пояса лежащего на земле пращника кошель и снял пояс. Не заглядывая в него, бросил его в телегу с добычей. В ней сидел еще один бандит, споро пакующий добычу в наплечные мешки. Затем лениво поинтересовался:
– Что это с ним? – он пнул ногой безрассудного Тейрама.
– От страха хлопнулся в обморок! – сочувственно произнес рыжий. – Хорошо, хоть не обделался.
– А по виду и не скажешь, что трус! – удивился разбойник, качая головой.
Вилту пришлось расстаться с девятью уртами и горстью медяков: от цепких пальцев обыскивающего невозможно было ничего утаить. Его полупустая котомка бандита не привлекла. Бородач высыпал ее содержимое на землю, ощупал сумку в поисках потайных мест и отбросил ее в сторону. Хемилон с тяжелым вздохом отдал свой тяжелый кошель. После обыска ему пришлось лишиться и двух гемфарских золотых, спрятанных в потайном кармане подштанников. Мерги молча отстегнул пояс и бросил в руки бандиту кошель. Тот нащупал что-то твердое в коже пояса и довольно крякнул.
Неожиданно за их спиной раздался оглушительный хлопок и громкие проклятия. Путники резко обернулись и увидели лежащего возле тела мага одного из разбойников, без верхней части головы. К трупам бежал атаман шайки и на ходу костерил тупого покойника, позарившегося на кольцо с радужным камнем.
– Видать, парень вырос совсем в глухой деревне! – злорадно хмыкнул Хемилон. – Это надо было додуматься, обирать мертвого мага! Даже зеленые маги обладают достаточной силой, чтобы спрятать в своих вещах смертельный сюрприз для вора. Не говоря уже об оранжевом маге, тем более боевом! На одного дурака в Линмаре стало меньше, – оптимистично закончил астролог.
Его мнение полностью разделял и атаман, приказавший своим людям держаться подальше от мага. Хотя слова были излишни. Разбойники боязливо смотрели на тело мертвого товарища и прижимали руки к разнообразным оберегам.
Банда торопливо обчистила оставшихся путников и, забрав трупы незадачливых соучастников, быстро удалилась в лес. Ее отход прикрывали молчаливые лучники. Затем и они растворились среди деревьев.
После ухода лесных грабителей путешественники стали подсчитывать материальный ущерб. Мурсий, оставленный атаманом без сапог, громко проклинал злодеев. Дангарец, у которого тоже отняли обувь, а заодно и прочные штаны из плотной дангарской шерсти, желал им скорой смерти в трясине.
Тем временем друзья приводили в чувство Тейрама. Вилт дал ему пару сильных пощечин. Глаза пращника медленно открылись, непонимающе глядя на своих спасителей. Затем к нему вернулась и память. Он глухо зарычал.
– Не убивайся ты из-за денег! – успокаивающе сказал Мерги, подавая ему руку. – У тебя не было ни единого шанса добежать до деревьев. Они пристрелили мага за сто шагов, причем один попал прямо в горло. Эти лучники не один год служили наемниками в армии. Мог бы и сам догадаться, – укоризненно произнес Мерги.
– Мне некуда теперь идти, без денег, – с отчаянием произнес пращник, вставая на ноги.
– Не ты один оказался в этой ситуации, – бесцветным голосом произнес посеревший лицом Хемилон. – Я надеялся дать взятку в Лантаре, чтобы занять место астролога в одном из храмов. А теперь…, – он безнадежно махнул рукой.
– Ладно, не пропадем! – заявил Вилт, собирая в свою котомку разбросанные разбойником травы и корешки. – В крайнем случае, возьму вас к себе в ученики. Без помощников больших дел не провернешь. А с вами можно даже попытаться поймать Киргала за яйца и вытрясти их них немного золота.
– С твоими выходками, скорее мы без своих яиц останемся! – буркнул Мерги.
– Сынки, если ничего не придумаете, спросите в Лантаре, в квартале гончаров, лавку старого Айто, – просто сказал дед. – Меня там все знают. Я вас как-нибудь пристрою.
– Спасибо, Айто, но мне уже поздно менять профессию, – тепло улыбнулся Мерги. – Попробуем что-нибудь придумать.
Между тем два охранника, взяв в руки лопаты, сноровисто копали могилы для мага и жреца. Айто с напуганным внуком побрел к повозке. Мерги, понаблюдав за Мурсием, который проверял целостность своего товара, обернулся к притихшим компаньонам и сказал:
– В своем поясе я зашил мерпальский рубин и фаланский изумруд – все, что мне удалось скопить за свою жизнь и выручить за лавку сапожника. Мне уже пятьдесят один год. Здоровьем боги не обидели, – он показал друзьям свои жилистые руки, – пойду в бродячие сапожники, как в молодости. Но где я найду приют, когда одряхлею? Детей не завел, а теперь поздно. В общем, если мы сейчас распустим сопли и разбежимся в разные стороны, то будем проклинать себя до конца жизни, – жестко закончил он, глядя на растерянные лица Тейрама и Хемилона.
Вилт с пробудившимся интересом взглянул на сапожника. Хотя он пострадал меньше всех, лекарь был не против, чтобы заняться чем-нибудь сообща.
– И что ты предлагаешь? – нетерпеливо спросил он.
– Подождем, пока уедет обоз, – уклончиво ответил Мерги.
– Так мы здесь остаемся? – воскликнул Тейрам.
– Решать тебе.
Пращник лишь пожал плечами, безразлично соглашаясь. Затем лысый сапожник подошел к Мурсию и объявил ему об их решении покинуть «гостеприимного» купца. Они возвращаются в деревню и подождут другой обоз, идущий в Лантар, более везучий.
– Хоть в этом мне повезло! – зло ответил купец. – Убирайтесь на все четыре стороны!
– И я надеюсь никогда тебя больше не встретить, – улыбнулся насмешливо Мерги. – Твоя задница приносит неудачу.
Торгаш стал сыпать проклятиями. Сапожник, не обращая на них внимания, пошел к ожидающим его спутникам.
– Мурсий сильно огорчен нашим уходом. Он будет вспоминать о нас – усмехаясь, сообщил им Мерги.
– Моя настойка бараники ему поможет в этом, – ухмыльнулся рыжий лекарь. – Все-таки приятно знать, что кто-то думает о тебе в этом жестоком мире!
Хемилон слабо улыбнулся, а Тейрам косо посмотрел в сторону Мурсия и пробормотал что-то нелестное в адрес торгаша.
Ждать ухода каравана попутчикам пришлось недолго. Убитых закопали в неглубоких могилах недалеко от леса и Мурсий, бросив на четверку очередной подозрительный взгляд, приказал двигаться дальше. Айто с Пиммом помахали им на прощание рукой и повозки вскоре исчезли за поворотом дороги.
Немного выждав, Мерги направился в сторону чащи, в которую влетела неизвестная вещь жреца. К нему присоединились Хемилон и угрюмый Тейрам. Вилт, собрав разбросанные разбойником свои корешки, поспешил за остальными.
– Ищите побрякушку жреца! – произнес Мерги. – С ее помощью у нас будет возможность хотя бы частично возместить наши потери.
Поиски продолжались почти до темноты, но окончились безрезультатно. Поужинали скудными припасами, оставшимися после постоялого двора. Запивать еду было нечем, а искать ручей в темном лесу никто не захотел. Ночь они провели у разожженного костра.
На следующий день поиски возобновились. Мерги подошел к месту, на которое упал сраженный стрелами жрец, и попросил Тейрама резко толкнуть его в спину. Тейрам охотно пнул его с силой под зад. Мерги полетел вперед, одновременно бросая небольшой камень левой рукой в чащу и громко костеря Тейрама. Приземлившись, он потер ушибленное место и побежал в лес. Остальные потянулись за ним. До полудня они так и не нашли ни вещи жреца, ни камень Мерги.
Затем воспрявший духом Хемилон расставил друзей через 20 шагов друг от друга, и опять метнул камень в лес. Крик Вилта оповестил остальных о том, что камень упал возле него. Подбежав к нему, они увидели коротышку, потирающего плечо и ругающего тупиц, у которых ума не больше, чем у камней, которые они бросают. Заявив, что всякого, кто еще бросит камень, он убьет лично, Вилт поднял камень и бросил его вверх. Камень пробил плотный, начинающий зеленеть полог леса, и улетел. И тут, откуда-то сверху, в шагах пяти от друзей, на землю упал темный предмет.
Первым до него добрался Тейрам. На ладони у него лежал небольшая квадратная глиняная плитка, с размером стороны чуть меньше ладони. Судя по темной от копоти поверхности, его обожгли на огне.
– Мы потратили два дня на этот кусок глины! – воскликнул он.
– За эту глину жрец предпочел рискнуть жизнью, – возразил Мерги.
– Не похож на амулет, – проговорил Вилт, беря плитку.
– Никакой это не амулет, – уверенно заявил Хемилон. – Это запечатанное письмо!
– Письмо, на глине? – не поверил Тейрам. – А почему не на пергаменте? Или на него у жрецов уже не хватает денег?
– Не говори о том, чего не знаешь! – оборвал его астролог. – Послав такое письмо, отправитель может быть спокоен за то, что его никто тайно не вскроет и не заменит.
– А что нам помешает вскрыть письмо? А потом заново покрыть его слоем глины и обжечь на костре? – спросил любопытный Вилт.
– Письмо пишут на невысохшей глине, – начал просвещать Хемилон темных товарищей. – После этого его заворачивают в тонкий глиняный лист и оставляют сушиться. Во время сушки размеры письма уменьшаются примерно на пятую часть. Если ты попробуешь уже высохшее письмо завернуть в свежий глиняный лист, то оно разорвет его. Потому что при сушке уменьшаться будет только глиняный лист. Вот поэтому глиняное письмо – самый надежный, хотя и неудобный способ хранения важной информации. Им пользуются при составлении крупных завещаний и заключении важных договоров.
– Письмо вскрывать мы не будем! – решительно заявил Мерги, занявший, по молчаливому согласию прочих, место лидера в их компании. – Погибший жрец был, скорее всего, простым гонцом. Письмо очень важное, раз он за него отдал свою жизнь. Нам нужно будет его доставить в Лантар и вручить его верховному жрецу Киргала. Думаю, он не поскупится.
– Сможем ли мы только унести награду на своих ногах? – проворчал Тейрам.
– Я тебе помогу! – пообещал Вилт.
– Сначала ее получи!
– Для начала нам надо добыть денег на дорогу до Лантара, – объявил друзьям Хемилон. – До него от Алонсы четыре дня на лошади ехать, а если пешком, то все десять. Мерги согласно кивнул и произнес:
– Надо идти в Алонсу. Там придется как-то заработать денег до Лантара.
Посмотрев на солнце, уже перевалившее за зенит, он добавил:
– Если не будем медлить, то доберемся до города еще до наступления темноты. Четверка тронулась в путь.
– Хемилон, – обратился к астрологу болтливый Вилт, шагая по неровной дороге, – а почему ты не смог по своим звездам предсказать нападение разбойников?
– Смертным не дано предсказывать волю богов! – важно ответил Хемилон, поглаживая аккуратную каштановую бородку. – Можно лишь угадать общий исход того или иного дела или события. Только глупцы думают, что астролог может предсказать, в какой день им с небес упадет на голову золотой слиток.
– А дано ли смертным узнать, наградят нас в Лантаре или вытолкают в шею? – поинтересовался лекарь.
– Если смертные дадут немного серебра, то дано.
