Текст книги "Черепаха Киргала (СИ)"
Автор книги: Николай Туканов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Вот от этого и надо плясать, – промолвил Мерги.
– От чего? – не понял Вилт.
– От этого самого, – туманно сказал лысый сапожник.
– Ты толком можешь сказать? – рассердился лекарь.
– Чем меньше ты будешь знать об этом, тем лучше. Поверь мне, люди, которые, не моргнув глазом, убивают таких как Телл, раздавят тебя, даже не обратив внимания.
– А если ты шепнешь мне имя убийцы на ухо, тогда я буду жить? – Вилт хитро прищурил левый глаз, подмигнув другим остальным слушателям.
– С твоим языком – не дольше дня, вернее ночи, – отрезал Мерги.
– Меня сейчас интересует другое, – произнес Хемилон, и громко чихнул. – Сколько мы получим денег?
– Молись богам, – подражая жрецу, пропел недомерок. – Не скупись на пожертвования. И боги щедро вознаградят тебя.
– Тебе волноваться не о чем, – вздохнул Хемилон. – Надрал травы в поле и пошел по городам и селам. А нам нужно где-то осесть.
– А я что, до могилы должен скитаться?! – возмутился пройдоха. – Вам поместья с бассейном для черепах, а мне клопы придорожных таверн?
– Да нет, – Хемилон досадливо взмахнул рукой, – я хотел сказать, что тебе легче перенести все это, чем нам. Ты ничего не потерял, а мы потеряли больше, чем деньги – надежду на спокойную жизнь.
– Ну, если только в этом проблема, – коротышка остановил свой взгляд на пикирующей за рыбой чайке, – я вас выручу, – и заливисто засмеялся. Чайка между тем унеслась с серебристой добычей вдаль. – А если вам не понравится, то папаша Айто найдет для вас непыльную работенку.
При этих словах Хемилон только вздохнул, решив на этот раз не ввязываться опять в глупый спор. Тейрам осуждающе посмотрел на Вилта:
– Я скорее опять пойду в лесорубы, чем буду вращать гончарный круг как безмозглый мул.
– Хватит молоть языком, Вилт! – осадил Мерги неунывыющего пройдоху. – Мы на той дороге потеряли плоды труда многих лет. А теперь начинать все сначала у меня нет никакого желания. Да и сил тоже. Я не безусый юнец, чтобы метаться по всей Линмаре в поисках удачи.
– И что же ты намерен делать? – с интересом спросил Хемилон.
– Да, что? – повторил коротышка.
– Поживем-увидим, – уклончиво ответил сапожник.
– И сколько нам придется жить? – не вытерпел Тейрам.
– Дней пять. Не больше.
– А потом? – коротышка недоверчиво посмотрел на безмятежного Мерги.
– А потом придется работать головой и ногами.
– Тебе что, сами боги приоткрыли завесу над будущим? – Вилт потер руки в предвкушении жаркого спора, который поможет вывести из себя всегда невозмутимого сапожника.
– Мой жизненный опыт, дорогой лекарь. Если бы ты немного подумал, то не задавался бы праздными вопросами о размере награды Силара. И так понятно, что она будет намного меньше той, которую мы могли получить из рук Телла. То письмо, которое вез убитый гонец, было важно только для получателя. А Силар вознаградит нас только за то, что мы не поленились привезти письмо жрецам.
– Ну и что ты предлагаешь, Мерги? – нетерпеливо спросил Хемилон. – Хватить темнить! Я и сам понял: тех монет, что нам дадут, не хватит даже на сарай. Так что можешь рассчитывать на меня, но только перестань говорить намеками.
– Только предупреждаю сразу: шанс у нас небольшой, а рисковать придется много. Лучше подумайте, прежде чем ввязываться в это дело. Я уже говорил коротышке, что эти люди нас размажут походя, если обратят на нас свое внимание.
– Так ты что, предлагаешь найти убийц жреца?! – ошеломленно произнес звездочет. – Это и впрямь безумная идея!
– О чем я и говорю. Только я буду искать не убийц, а похитителей черепахи.
– Какая разница? – спросил Тейрам. – Те, кто убил Телла, и являются ворами.
– Все верно. И остальные также думают. Думают правильно. Но только они не найдут ни убийц, ни черепахи.
– Ты только что мне сказал, что лучше не связываться с теми людьми. И как мы ее найдем? – ухмыльнулся лекарь. – Сколько лет этой черепахе? Полтораста? Столько же и мы можем искать ее.
– Говори только за себя! В том, что тебе на ее поиски понадобится столько времени, я не сомневаюсь, – уколол его сапожник. – А своему совету не связываться с убийцами я и сам последую. Мне нужна только черепаха. И я ее найду!
– А тебе сколько времени понадобится? Вдвое меньше? – не остался в долгу продавец эликсиров.
– Если бы я оказался сегодня на том острове, то нашел бы меньше, чем за год, – серьезно ответил Мерги. – От меня еще никто не уходил.
– Когда не уходил? – переспросил Вилт.
– Когда мне было столько же лет, как сейчас тебе.
– И много народу от тебя не ушло? – улыбнулся Хемилон.
– Один.
– Ты опасен, Мерги! – притворно испугался недомерок. – Теперь я не смогу спать спокойно, пока не узнаю имя твоей жертвы.
– Тогда я не смогу спать спокойно, зная, что ты знаешь имя моей жертвы, – ухмыльнулся сапожник.
– Ты тогда только пытался овладеть сапожницким делом, – начал гадать коротышка. – Забыл пару ржавых гвоздиков в подошвах башмаков своего первого клиента? Тогда действительно, он недалеко смог от тебя уйти. Не дальше нескольких шагов. А потом мог протянуть и ноги от столбняка, мне такие случаи известны.
– Точно! – смутился Мерги. – Ладно, пошутили, и хватит, – другим тоном сказал лысый авантюрист. – Просто я вам говорю, что у меня есть небольшой опыт в подобных делах. Даже не опыт, а навык. Но мне нужна ваша помощь. Вместе наши шансы увеличатся. В этом деле одиночка ничего не сможет сделать.
– Мы еще не выслушали полностью твое предложение, – произнес пращник, внимательно слушавший весь разговор. Мерги кивнул. – Мое предложение таково:
– Через несколько дней, когда все, кто сейчас находится на острове, поймут, что они не смогут быстро отыскать убийц и воров, будет объявлена большая награда за сведения о черепахе и убийцах жреца. Слушатели согласно кивнули.
– Наша задача заключается в том, чтобы найти черепаху и получить за это награду.
– А как же награда за убийц Телла? – невинно спросил рыжий лекарь.
– Оставим ее другим, мой друг, – тепло улыбнулся Мерги. – Нам бы суметь получить эту.
– Полагаю, это будет нелегко, – предположил Хемилон.
– Вот поэтому нам понадобится могущественный союзник, который сумел бы снабдить нас сведениями о том, что обнаружили на месте убийства. И кто бы смог помочь нам получить награду.
– И где нам его искать? – поинтересовался Тейрам.
– Я пока присматриваюсь к Силару, – задумчиво произнес сапожник, – но окончательное мнение смогу сказать после того, как он наградит нас. Если наградит, – поправился Мерги. – Хемилон, нужна твоя помощь.
– Я пока не уверен, что смогу принять участие в этой безумном предприятии, – отозвался звездочет.
– Да брось, Хемилон! – вмешался коротышка. – Кто только что жаловался на то, что придется просить подаяние у лантарских попрошаек?
– Не завирайся! Ладно, что там тебе понадобилось? – обратился астролог к Мерги.
– Мне нужно знать, кто может претендовать, кроме Силара, на место покойного Телла.
– Многие: сотни тысяч! – пожал плечами Хемилон.
– Сколько? – удивился Тейрам. – Ты не ошибаешься?
– Может, и он, – звездочет кивнул в сторону ковыляющего нищего. – Если родился под знаком Черепахи.
– Впервые об этом слышу! – удивился сапожник.
– Неудивительно, что никто об этом не слышал, – начал объяснять астролог. – Жрецы неохотно делятся с простыми смертными подобными сведениями. Лет пятьсот назад Главного Слугу Киргала выбирали из всех желающих урманцев, родившихся под знаком Черепахи. Даже приговоренные к смерти могли попытаться стать верховным жрецом Киргала в Урмане.
Друзья обогнули яму, наполненную дождевой водой и неизвестно для чего вырытую посреди дороги. – Никак работа Кенни, – пошутил Мерги. Его спутники рассмеялись. Хемилон продолжил:
– Сначала метали храмовые кости в каждом городе. Затем победители съезжались в Лантар и на площади Киргала, при огромном стечении народа, претенденты бросали Священные Кости. Претендент, набравший больше всех очков, и объявлялся Хранителем Удачи Урмана.
– У меня отец родился под знаком Черепахи! – ошеломленно промолвил Тейрам.
– И какой подонок помешал папаше Тейрама стать жрецом? – возмутился лекарь.
– Сейчас узнаешь. Порядок избрания был изменен после того как верховным жрецом стал Дорс – разбойник, родившийся под знаком Черепахи. Этому уроду очень приглянулись камни на панцире Удачи Урмана. Когда один из слуг Киргала увидел, как верховный жрец выковыривает камни, то был им зарезан за попытку помешать святотатству.
– Через день Дорс отравился грибами, – Хемилон возвел очи горе. – История получила большую огласку и жрецы воспользовались этим, чтобы ограничить круг претендентов до небольшой группы служителей бога удачи.
– Разумное решение! – усмехнулся Мерги. Хемилон кивнул:
– После произошедшего жрецы объявили, что теперь проигравшим претендентам будут отсекать голову, чтобы хоть как-то уравновесить ставки в игре с богом. Ну, а самая высокая ставка у смертных – жизнь, разумеется. В результате число желающих сыграть с Киргалом резко сократилось. Но сами понимаете, для очередного головореза не будет иметь значения, как окончить свои дни: на виселице или под топором. Поэтому сразу же после смерти очередного верховного жреца, по всей стране, всех осужденных на смерть стали казнить досрочно. Король специально издал ордонанс, уступив просьбам слуг Киргала.
– Так вот откуда пошла поговорка «Жрец Киргала помирает – душегуба убивает», – осенило лекаря.
– Точно! Те же, кто заслужил смерть, но которых не успели осудить, все как один пытались сбежать. Все они обычно погибали от удара меча или копья в грудь.
– Ничего себе! – изумился Тейрам.
– Разумеется, добропорядочные жители были этому только рады. После нескольких выборов желающих стать верховным жрецом сильно поубавилось. Ну, а потом, во время войн с Бератом и войны Бастардов некому было организовывать жеребьевку по всей стране. Все делалось в кругу жрецов. С тех пор так и повелось, выбирают только среди своих. Проигравшим теперь не отрубают голову, какому-то жрецу во сне Киргал велел прекратить это делать. О том, что когда-то все было по-другому, мало кто знает.
– Значит, все равно следующим Слугой Киргала окажется один из жрецов, и скорее всего, не из младших, – начал вслух размышлять сапожник.
– Вот уже лет двести ими становятся главные жрецы из Алонсы, Нирата, Тарма, Ферна и Мелара. Или лантарцы: главный жрец лантарского храма Киргала или Хранитель Пруда. Хранитель Костей Киргала не имеет права участвовать в Священной Игре.
– Значит, Силар будет одним из претендентов, – заключил сапожник и глубоко погрузился в раздумья. На назойливые вопросы Вилта он никак не раегировал, молча ведя спутников к дому Айто.
– А вот и квартал гончаров, – объявил Мерги, выходя на длинную улицу, вдоль которой стояли дома мастеров глины. Дворы кирпичных домов с черепичными крышами выходили к реке. Как и во всем городе, никто не работал. На улице судачили кумушки, пытаясь припомнить недавние приметы, которые предсказывали кровавое преступление. Как всегда, каждая из них что-то предчувствовала. Теперь женщины спорили о том, кто раньше почуял приближение беды. Гвалт предчувствующих заглушал слова мастеров и подмастерьев, расположившихся на длинной скамье у зеленого дома какого-то горшечника. Мужчины, в отличие от бестолковых женщин, ломали головы над более важными проблемами: как отразится потеря Удачи Урмана на их доходах, доходах страны и на количестве любовниц сыновей короля.
Мерги поймал за плечо пробегавшего мимо мальчишку и спросил, где живет Айто.
– Вон тот белый дом, – сорванец показал на аккуратный двухэтажный домик на самом углу улицы. – Только его нет дома, он сидит на лавке.
Друзья направились к сидящим мастерам и обступившим их подмастерьев и учеников.
– Дядя Вилт! – раздался вдруг звонкий голос Пимма. – Деда, смотри, дядя Вилт и его друзья пришли! Ряды гончаров раздвинулись и оттуда навстречу четверке, заспешил обрадованный Айто.
– Да пошлют тебе боги удачу! – приветствовал торговца Мерги.
– Мир твоему дому! – поклонился Хемилон.
– И вам тоже, сынки, – прокряхтел дед. – Хотя какая теперь удача при таких делах!
– Надейся, папаша, надейся на лучшее! – ободрил его коротышка.
– Какими судьбами пожаловали к старому Айто? – спросил старый торговец.
– Дядя Вилт, смотри, какая у меня дудочка! – похвастался Пимм. – Хочешь, я тебе сыграю на ней «Матроса и деву»?
– Негодник! – рука Айто мгновенно схватила ухо внука. – Кто тебя научил этой песне?
– Ай! Мастер Радоб, он еще обещал научить и другим песням.
– Я у тебя отберу дудку и отправлю обратно к отцу, если ты еще раз подойдешь к нему, – пообещал дед и отвесил легкую затрещину для закрепления сказанного в памяти внука.
– Ай, деда! – взвизгнул ребенок и вырвался из рук.
– Я займусь его музыкальным образованием, – пообещал недомерок.
– Избави меня боги от этого! – испугался Айто. – Ты что, пришел ко мне наниматься учителем музыки?
– Нет, Айто, – вздохнул сапожник. – Мы пришли просить тебя о временном пристанище в твоем доме. Дела наши плохи и у нас не так много денег, чтобы снимать жилье.
– Мои слова остаются в силе, – радушно произнес Айто. – Живите, пока не сумеете найти себе работу и кров. Места в доме хватит всем. Мы с Пиммом живем вдвоем и второй этаж пустует. Я всегда рад гостям. Что мне у меня осталось, чтобы скрасить старость? Внук, друзья и гости. У меня теперь только язык не скрипит. Им и работаю, в основном.
– Если бы ты знал, что нам пришлось пережить после того, как вы уехали, – начал рассказывать коротышка и прервался, получив чувствительный тычок в спину от Мерги.
– Не здесь и не при ребенке, – шепотом предостерег Мерги.
– Вы наверное, проголодались? – озабоченно спросил Айто. – Идемте в дом.
– Подкрепиться не помешает, – милостиво согласился недомерок.
Жилище Айто оказалось внутри таким же чистым и аккуратным, как и выглядело со стороны улицы. Просторный двор с большим сараем, в котором хранился товар торговца керамикой. Небольшой курятник, пять гусей, важно шагающих к лишенной ограды задней части двора, выходящей к Венту. В той же стороне виднелась развалившаяся гончарная печь. Видимо, некогда хозяин дома пришел к выводу, что торговать глиной выгоднее, чем возиться с нею самому у гончарного круга. В глубине, под цветущими яблонями, стояла небольшая беседка с навесом, покрытым лозами винограда. На земле валялась удочка Пимма и опрокинутый треснувший горшок с землей, переворошенной курами в поисках земляных червей.
– Пимм, поставь удочку на место, – велел дед. – И горшок не забудь убрать. Пимм поднял рыболовную снасть и небрежно прислонил ее к стене сарая.
– Заходите, дорогие гости, в мое скромное жилище, – прокряхтел Айто, пропуская внутрь четверку авантюристов в просторную светлую комнату, стены которой были увешаны творениями лучших гончаров Урмана.
– Папаша, может, ты нас усыновишь? – предложил коротышка, безуспешно пытаясь определить стоимость всей этой красоты. – Я стану твоим любимым сыном.
– Ух, я бы тогда тебя порол каждый день, – мечтательно произнес Айто. – Что там говорится в королевском судебнике: отец может пороть сына до рождения у последнего первенца. Ну что, сынок, ты рад своему будущему усыновлению? – ласково спросил Айто.
– Я передумал, – отрекся от своего нового отца пройдоха. – Я чувствую, что стану у тебя нелюбимым пасынком. Что ты там говорил об обеде?
– Ты не помрешь с голоду, если придется подождать четверть часа?
– Он подождет и до утра, – ответил за него Хемилон. – Нашему лекарю не помешало бы поменьше есть. Иначе он не сможет убегать от клиентов, которым всучил свои эликсиры.
– Мне еще ни разу не приходилось убегать от своих клиентов, – оскорбился рыжий нахал. Айто недоверчиво хмыкнул, и пошел на кухню за снедью.
– Уф! Я сейчас лопну! – объявил слегка осоловевший от выпитого коротышка, рукавом вытирая свой рот.
– Лучше помолчи, – предложил Мерги, снова припадая к чудесному дангарскому вину многолетней выдержки.
– Хорошее вино без интересных собеседников не лучше колодезной воды, – не согласился недомерок.
– Ну, так расскажи нашему хозяину что-то действительно интересное, – сказал Хемилон.
– Пимм, теперь можешь идти на улицу, – милостиво разрешил внуку дед. – Вот, держи три медяка – купишь себе сладкие тянучки. Ребенок, радостно взвизгнув, схватил деньги и вылетел за дверь.
– Вместо интересных побасенок вы мне, дорогие гости, лучше расскажите, как вы сумели добраться до Лантара. И что сделали с той штуковиной, которую тот жрец запустил в чащу? Да, да, я не слепой и не слабоумный, – довольно засмеялся Айто, видя изумленные лица друзей. – Я сразу сообразил, зачем вы остались на лесной дороге, но, каждый выбирает свой путь сам. Поэтому я сделал вид, что старый пень ни о чем не догадывается.
– Тебе, папаша, надо не горшками торговать, а королевским дознавателем работать, – засмеялся Мерги.
– Лучше иметь дело с горшками, чем с разными негодяями, – возразил старик, польщено улыбаясь. – Ну и чем это вещь оказалась, амулетом?
– Письмом, – ответил Хемилон.
– Письмом?
– Глиняным письмом, – подтвердил Мерги.
– Интересно. Ну, а как вы добрались до Лантара без единой монеты?
– Наш болтливый друг, – Мерги кивнул в сторону ухмыляющегося коротышки, – ради нас продал почти все свои чудесные эликсиры, которые семья Даголов берегла несколько столетий.
– А, тогда понятно, – рассмеялся Айто. – И от чего ты лечил народ на этот раз? – обратился он к рыжему лекарю.
– От самой важной мужской болезни! – важно заявил Вилт.
– Ты гляди! – изумился старик. – Я сейчас сбегаю за своми соседями, подкину тебе несколько клиентов, – Айто начал подниматься со скамьи.
– Не надо, папаша! – испугался недомерок. – Мы уже все продали.
– Мы? – Айто сел обратно за стол.
– Если бы не Хемилон, не видать бы нам сейчас Лантара как своих ушей! – пройдоха благодарно взглянул в сторону пунцового астролога. – Если наше дело не выгорит, то не сомневаюсь, наш звездочет опять нас выручит! Мерги и Тейрам присоединились к громкому смеху продавца эликсиров. Хемилон наградил их выразительным взглядом.
– Кстати, а что случилось с твоим напарником? – вспомнил вдруг Тейрам. – Ну, с которым ты продавал эти эликсиры.
– А-а, Инбат? Этот недоумок решил как-то справить нужду под окнами какого-то купеческого дома в Тарме. В тот момент купчиха как раз выглянула из окна и увидела размер его удочки, – горестно вздохнул Вилт. – Как потом он мне рассказал, из ворот дома тут же вылетела служанка и позвала его в дом. На следующий день он стал помощником садовника. И это после того, что я для него сделал! Пришлось мне возвращаться к прежним эликсирам, народ больно уж недоверчивый. Пока не покажешь ему результат действия эликсира, не купит!
– Ха-ха! – злорадно засмеялся Хемилон. – На Вилта не действуют даже собственные эликсиры! Приходится искать тех, кто не нуждается в его настойках.
– Значит, отрекшийся от меня беспутный сынок нашел для вас работу, – добродушно рассмеялся Айто.
– Мне эта работа будет снится в кошмарах до конца жизни! – резко бросил Хемилон.
– Ну, и что вы намерены делать с вашей находкой? – спросил серьезно старик.
– Уже сделали! – проворчал недовольно Вилт.
– Отдали ее Силару, Хранителю Пруда, – пояснил Мерги. – Он обещал ее передать Теллу и вручить нам сегодня от него награду.
– Да-а, – не повезло, – сочувственно протянул торговец посудой.
– Не то слово! – горячо откликнулся лекарь. – Видать, Киргал имеет на нас зуб: сначала ограбили, потом лишили награды. Теперь нам надо ждать несколько дней, чтобы попасть к Силару. А как сказал Мерги, теперь награда будет только от самого жреца. Рассчитывать на хорошие деньги теперь не приходится.
Айто ненадолго задумался и решился. Он посмотрел светло-серыми глазами на лица друзей и произнес:
– Как говорят гончары, если засунул глину в печь, до полного обжига не вынимай, – твердо произнес старик. – Можете у меня жить, пока не надоест. Я вам уже сказал, что второй этаж пустует. Занимайте его.
– Я благодарю тебя за твое великодушие, да вознаградят тебя боги за твою доброту! – сказал Мерги, благодарно глядя в глаза Айто. – Мы этого не забудем! Друзья присоединились к нему, благодаря старого торговца от всего сердца.
– Айто, давай мы будем хотя бы платить за еду, – предложил Хемилон. – Иначе я отказываюсь здесь оставаться. В моем роду еще не было прихлебателей!
– Я помог вам, вы, не приведи боги, поможете мне, – заикаясь от волнения, произнес Айто. – И не будем больше об этом, а то я обижусь.
– Когда желают кому-нибудь щедрот от богов, значит сами не дадут ни медяка, – сказал хитро Вилт, подмигивая Айто. – Но мы сумеем отблагодарить тебя, когда наши дела пойдут в гору.
– Ты забыл одарить его своим эликсиром, – громким шепотом напомнил лекарю Тейрам. Все весело рассмеялись, закончив на этом передачу авантюристам временного жилья.
– И что вы намерены делать, когда получите несколько уртов от Силара? – спросил любопытный Айто.
– Попробуем вложить их в выгодное дельце, – улыбнулся Мерги. – Прошу тебя, не расспрашивай нас о нем. Мы и сами не уверены, что оно выгорит. Не будем уменьшать его удачу пустыми словами.
– Ну что же, придется потерпеть, – смиренно улыбнулся Айто. – А меня не примите в долю? – поинтересовался хитро старик.
– Избави тебя боги от этой доли! – отшатнулся от него Хемилон. – Лучше отдай эти деньги в рост лантарским нищим, будешь меньше волноваться из-за них.
– А вы, значит, решили рискнуть?
– Мы рискуем только своими медяками, – ответил Мерги.
– Ну что же, если не советуете, значит действительно не стоит. Тогда могу вам только посоветовать быть осмотрительнее. Идемте, я покажу вам вашу спальню.
Поднявшись по деревянным ступеням на второй этаж, друзья увидели дверной проем просторной комнаты с двумя по-летнему раскрытыми окнами. Последняя луна весны и впрямь выдалась очень теплой.
– А в той комнатке будете хранить свою награду, дверь запирается на замок, мой пострел не доберется. На двери указанной комнаты висел приличных размеров замок.
– А что ты там хранишь? Свои сбережения? – поинтересовался Тейрам.
– Какие у меня могут быть деньги, – отмахнулся Айто. – Будь они у меня, не ездил бы я на старости лет в Лармор продавать посуду. Смотрите! – старый торговец открыл замок и распахнул дверь. Друзья вошли в маленькое, почти пустое, помещение. Стены были выбелены в молочно-белый цвет. Из мебели присутствовал только резной деревянный стул с высокой спинкой и изогнутыми подлокотниками и небольшой круглый столик посреди комнаты из драгоценного мраморного дерева, произрастающего в далеком Лаграте. На нем лежала тарелка размером с тележное колесо, переливаясь в полумраке глазурью разноцветных орнаментов дивной красоты. Если глиняные изделия, что приглянулись Вилту внизу, были сделаны лучшими мастерами, то ее сотворил величайший из них.
На светло-изумрудном фоне неизвестный мастер с помощью разноцветной смальты и красок сумел изобразить древнее предание об исчезнувшем городе Дорбе, чьи жители сумели найти рецепт вечной молодости и красоты. Причудливые башенки и дома, оттенок которых наводил мысль о вечернем закате, счастливые и умиротворенные лица крошечных фигурок. Будто ожившие, стайки неизвестных птиц, летящие в предзакатном небе. Далее фон потемнел. Город окутала мгла. Лишь кое-где в свете многочисленных молний виднелись испуганные и мечущиеся жители. И, наконец, глаза четверки добрались до площади с золотым фонтаном, заросшей травой и деревьями с вытянутыми золотистыми плодами. На площади паслась олениха с боязливо льнущим к ней олененком.
Со дна тарелки на зрителя неслось стадо оленей во главе с грациозным вожаком – владельцем широких развесистых рогов, взметая в воздух комья земли и травы. Казалось, еще чуть-чуть, и они покинут свое глиняное узилище, вырвавшись в мир живых. За многие годы краски не потеряли своей первоначальной насыщенности, демонстрируя задумку неведомого гения.
– Вот мои сбережения! – с гордостью произнес Айто, обводя рукой столик. – Здесь хранится лучшая тарелка Урмана! На такой посуде есть – большое святотатство. Ею можно только восхищаться и любоваться. Я заплатил немалые деньги на охранное заклятие. Но теперь могу спать спокойно. Любой, кто попытается украсть ее отсюда, дальше порога не уйдет.
– И что с ним случится? – полюбопытствовал Тейрам.
– Разрежет пополам, – просто пояснил старик.
– А что это за тарелка такая, небось стоит кучу уртов, – Вилт ткнул пальцем в рогатого оленя.
– Осторожнее, бестолочь! – вскрикнул Айто. – Это тебе не девку щупать! Мастер Курто не рассчитывал, что в его творения будут тыкать пальцами всякие болваны!
– Хорошо, хорошо! – попытался его утихомирить недомерок, отходя подальше от драгоценной посудины.
– Вот из-за таких, как ты, его творения превратились в черепки! – сердито произнес старый коллекционер, нежно протирая морду оленя белоснежной тряпицей.
– Курто?! – воскликнул Хемилон. – А я слышал, что ни одной из его вещей не уцелело?!
– Кроме этой! Она чудом попала мне на глаза в одной ларморской харчевне в отдаленной деревушке. Я тогда, слава Рипузу, заплутал немного, и вышел к ней. Купил всего за пятнадцать уртов, сказал, что она пара моей тарелке.
– И ты предлагаешь хранить здесь наши вещи? – изумился Мерги.
– Нет, конечно! Только ваше золото и серебро, – простодушно сказал дед. Вилт громко застонал.
– Прекрати издеваться, папаша! Можешь запрятать ключ подальше. Он нам еще нескоро понадобится.
– Если вообще понадобится, – добавил скептически Хемилон.
– Раз у вас сейчас денег нет, то я, пожалуй, запру дверь, – объявил дед, косо поглядывая на рыжего лекаря. – Магия не способна защитить великое искусство от невежд.
Вилт на этот раз предпочел промолчать, уважив гостеприимную старость. Четверка покинула комнату и Айто со вздохом облегчения опустил ключ в свой карман.
– А сейчас нам придется немного потрудиться, – заявил он, указывая на почти пустое помещение. – Нужно принести сюда что-нибудь из мебели. Спать же будете не на полу!
В течение следующего часа Айто руководил переноской деревянных лож из сарая в дом. Потом в покрытых паутиной сундуках на чердаке отыскались перины. Дед заставил Тейрама и Вилта хорошенько выбить их во дворе.
– Ну, теперь будете спать как младенцы, – Айто нажал рукой на упругую перину.
– Мне нужно отлучиться, – сказал Мерги. – Не ждите меня до ужина.
– Куда это он направился? – спросил Вилт, провожая взглядом из окна их спальни идущего по улице сапожника.
– Пошел разузнать последние новости, – уверенно заявил Айто. – Схожу-ка и я на улицу, послушаю, что люди говорят. Вы можете пока немного отдохнуть. Старик вышел из комнаты.
Выйдя на улицу, Мерги быстро зашагал обратно к пристани, положившись на свою хорошую память. Вечернее солнце уже коснулось края горизонта, со стороны озера подул несильный бриз. Но это лишь ненамного уменьшило число зевак на пристани. Толпа за день обновилась несколько раз. Насытившиеся созерцанием голов сограждан и вдоволь наговорившись, горожане, отягощенные массой нелепых слухов и выдумок, спешили поделиться ими со своими знакомыми, освобождая место для других.
Мерги, энергично работая локтями, добрался, наконец, до переднего края толпы. Того сотника, что так нелюбезно разговаривал с ними утром, к счастью, уже не было. Теперь солдатами командовал десятник королевских гвардейцев, широкоплечий блондин среднего роста, с тяжелой челюстью. Сапожник, взглянув на его бронзовый значок с изображением волка, висевший у гвардейца на правой стороне груди, прошептал:
– Так, так, значит, дружок, ты из отряда лантарских волков. Он принял растерянный вид и подошел к служивому:
– Сынок, не подскажешь, где я могу найти своего сына, он у меня гвардейцем служит? – просительно обратился он. – У него племянник родился, хотел обрадовать. А тут суматоха, мне городской стражник сказал, что все гвардейцы сейчас на Паргале находятся. Десятник скривился и произнес:
– Ты, папаша, поменьше слушай городских недоумков. Твой сын в каком отряде служит?
– Что?
– В каком отряде, спрашиваю, служит: лантарские волки, ниратские вепри, фернские барсы или тармские медведи? – нетерпеливо перечислил десятник.
– В отряде вепрей, конечно, – недоуменно произнес Мерги, – мы же живем в Нирате.
– А здесь перед тобой лантарские волки. Вепри на острове. Если он там, то ты его только завтра увидишь, когда его десятку заменят. А если нет, то наверняка вино сейчас с дружками хлещет, – десятник завистливо вздохнул. – Так что, иди папаша сначала проверь таверну «Петушок». Вепри обычно там ошиваются. Это в трех кварталах от дворца, в сторону ипподрома. Спросишь у прохожих, если что.
Мерги, поблагодарив солдата, быстро направился к мосту Линна. Перейдя по нему в западную часть города, он потерял немало времени, пока отыскивал «Петушка». Увидев над дверью чучело здоровенного петуха, размером с хорошую лошадь, держащего в клюве ручку большого кувшина, сапожник облегченно вытер со лба пот и вошел в таверну. Просторный зал, длинные столы. Все то же, как и в сотнях подобных заведениях. Единственное, что отличало его от остальных, так это сами клиенты – одни рослые воины со значком пригнувшегося перед атакой вепря на левой части груди. Обведя взглядом все столы, Мерги так и не заметил лиц, не связанных с бронзовыми кабанами.
На приход явно не гвардейца, и даже не солдата, обратили внимание в зале все присутствующие.
– Отец, ты не заблудился? – спросил заросший многодневной щетиной сотник, тряся в руке игральные кости.
– Я ищу сына своего соседа, – простовато ответил сапожник. – Он у него гвардеец. Лодди зовут. Может, кто знает? – Мерги вопросительно поглядел на гвардейцев. – Меня попросили передать ему, что у него сын родился.
– Ему будет интереснее узнать, кто его отец, – прохрипел не совсем трезвый детина, сидящий рядом с сотником. Зал вздрогнул от смеха. Мерги подошел к собеседнику поближе.
– В каком отряде служит этот счастливчик? – с насмешкой спросил его гвардеец.
– В лантарских волках, – громко ответил сапожник.
– Дожили, – прогрохотал рядом тот же детина, – теперь наши заносчивые волки нуждаются в помощи простых кобелей! Гвардейцы опять засмеялись.
– Тебе его надо искать в «Синей жабе», это в двух кварталах отсюда на запад, – посоветовал сотник.
Мерги посмотрел на кувшин вина на столе у советчика и выразительно сглотнул.
– Что-то мне неохота сегодня переться на ночь глядя неизвестно куда, – громогласно заявил сапожник. – Да еще получить по шее от счастливого папаши. Это не стоит того урта, что мне заплатили его родители. Этот Лодди парень вспыльчивый. Помню, в детстве все время с кем-нибудь дрался по пустякам.
– Так и быть, отец, можешь подкрепиться за нашим столом, – рассмеялся сотник и сделал приглашающий жест. Мерги тут же воспользовался предложением, и усевшись рядом с громкоголосым детиной, заказал на всех еще пару кувшинов вина, чем заслужил одобрительный взгляд бугая. Остальные зрители, видя, что больше ничего не будет, вернулись к разговорам и игре.
