Текст книги "Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне"

Автор книги: Николай Майоров

 
Цветок увидал я на сломанном древе.
Цветок улыбался, кивал головой,
Здоровался с птицами, солнцем, травой,
И радость звенела в его лепестках!
Цветок увидал я на сломанном древе.
 
 
Цветок увидал я на сломанном древе,
И рядом журчащий бежал ручеек.
И жизнь я увидел, как свежий цветок,
Согретый лучами, омытый росой,
Цветок увидал я на сломанном древе.
 
 
Цветок увидал я на сломанном древе.
Губами соцветие я наклонил
И сердце я в чашу цветка уронил…
Но ветер, но буря сорвет лепестки!
Цветок увидал я на сломанном древе.
 

1940

 
Ночная темнота, и тайно лист дрожит,
Ночная темнота и гулкие удары,
Доносит ветер жалобы гитары,
Которая над сердцем ворожит.
 
 
Ночная темнота, а я с тобой вдвоем,
Смущенный взгляд ловлю во тьме я
И губы нахожу твои, робея,
И весь горю неведомым огнем.
 
 
Ночная темнота над головой.
На крыльях белых мы над тишиной
Летим с тобой в далекие владенья,
Куда манили нас виденья.
 

1940

 
В ущелье – холодная, черная ночь,
На облако с неба упала луна…
Я милой писал бы – да что-то невмочь,
Меня ведь и вспомнить не хочет она.
 
 
Грохочет, волнуется горный ручей,
И с берега пена сползает, седа…
От кос твоих черных, от черных очей
Влюбленной душе не уйти никуда.
 
 
Обмануто сердце, в нем черная ночь,
Уходит оно, а разлука страшна…
Я милой писал бы, да что-то невмочь,
Меня ведь и вспомнить не хочет она.
 

1940

 
О, как ты недоступна, сила слова!
Бушует сердце, радость бьется в нем…
Земля моя, всех дел моих основа,
Вспои меня белейшим молоком!
 
 
Я с вами, жизнь, вселенские просторы,
И эту связь ничто не разорвет.
Люблю, земля, сверкающие горы,
Люблю полей пшеничных разворот…
 
 
Люблю… Но с вами вправе ль я сравниться,
Орлы, герои – нарты наших дней?
Прошу, земля, со мною поделиться
Своею силой, правдою своей.
 
 
Мне подари слова – стальные стрелы,
Поэзии секрет не утаи…
О, где ты, дней свободных сокол смелый.
Дай крылья мне могучие свои!
 

1940

 
Увидишь ты счастливый мир, в котором, мне сдается,
И небо будет голубей, и ярче зеленя…
Тебя, как я, в своих лучах баюкать станет солнце…
Еще к тебе стихи мои придут после меня.
 
 
И будет жарким твой очаг, и будет дом твой светел,
Высоко в горы заведет тебя тропа твоя…
Но помни – следом за тобой встают другие дети,
Ты перед будущим должник, как был когда-то я.
 

1940

 
Найдется ли такой, кто смерти ждет,
Кому земли наскучила краса?..
С утра свой путь я правлю на восход —
Туда, где солнце, травы и роса.
 
 
Вселенной счастье встало надо мной,
Его лучи приветно машут мне…
Не мудрено – ведь движут шар земной
Те смертные, что ходят по земле.
 
 
И в будущее властно я стучусь:
Скорей откройте! Я нетерпелив!..
Вперед, друзья! И я по жизни мчусь —
С собой одну лишь песню прихватив.
 

1940

 
Когда, твоим подобна косам,
Темнеет ночь, и горы спят,
И рощу покрывают росы,
Как слезы – утомленный взгляд, —
 
 
Тогда, объят мечтой живою,
Я мысль в душе храню одну:
Когда бы каплей дождевою
Сбежать по твоему окну!
 

1941

 
Спит Волга, легкая волна
Покачивает сонно.
Напиток нартов пьет она,
Ей ветром поднесенный.
Луна в воде дрожит слегка,
Как чаша золотая.
В алмазном поясе река
Уходит вдаль, блистая.
Слезами радости омыв,
Возьми меня с собою!
Ведь я – твой благодушный див
С похожею судьбою!
Как волны, я впадаю в гнев
И не терплю обиды,
Мне отдал ветер свой напев,—
Но я спокоен с виду.
Хочу смеяться… и молчать…
Манит простор вселенной!
Ты можешь вдаль меня умчать
Волною белопенной.
Тебя навек я полюбил,
Склонился пред могучей,—
Так тополь стан свой наклонил
Под бурею летучей.
 

1941

 
Говорила:
               «Я Кавказ не знаю,
               Нет, я не видала
               Грозных ледников!
               Я поля родные
               Вспоминаю,
               Как же я любила
               Тот простор лугов!»
 
 
Говорила.
               Я тебя не слушал,
               Месяц рыжебровый
               Взгляд мой приковал,
               Мне береза волновала душу.
               Сиротою гнулась – вихрь
                                                            ее качал.
 
 
Говорила.
               Вспыхнула, смутилась,
               Отвернулась вдруг
               И от меня ушла.
               Сердце мое к месяцу стремилось,
               Черноокая к себе его звала.
 

1941

 
…Не вовремя…
Под утро
Пришел огонь, коснулся мирных крыш.
И всё-таки я знаю —
Как ни трудно,
О родина моя,
Ты устоишь…
Ты победишь!..
 
 
Пес-рыцарь, стой!..
Посланец смерти,
Смерть тебя настигнет.
Ты обезумел,
Ты ослеп!
О, как несовместимы —
Чело высокое земли и твой
Кровавый след.
 
 
             Остановись!
Ты, порожденье грязи и обмана,
Агония ведет тебя сюда…
Ты видишь – из тумана
Взошла пятиконечная звезда.
Еще – как дальняя комета,
А тучи наглы и спесивы…
И всё-таки она – сама победа
И сила!
Пес-рыцарь, стой!
Рискуешь головой!
 

22 июня 1941

 
Когда спускается тьма по ночам,
Точно косы твои по плечам,
Когда в лесу выпадает роса,
Как на сонные очи слеза,
Тогда я сам с собой говорю:
Если б увидеть тебя, как зарю,
Росинкой прозрачной коснуться окна,
Твоего не встревожив сна!..
 

Сентябрь 1941 Камышин

 
Не пожалею жизни, ибо знаю:
Жизнь схожа с водопадом… Грянет бой —
Паду, быть может, землю обнимая,
Но гордо встречусь с трудною судьбой.
 
 
Подруга лира, ты покрылась пылью,
Уже забыл осанку я твою…
На боевом ветру, расправив крылья,
Я, как орел, что бури ждет, стою.
 

Сентябрь 1941 Камышин

 
Воротясь с великой войны,
Я у дома сижу своего.
Я живым воротился с войны,
Но, увы, не забыл ничего:
Это шепчут муки мои —
Матеньки мои!
 
 
Всю неделю – всё марш, марш…
Был тот край непохож на наш —
Неизвестный клочок земли,
За который мы бой вели…
Враг коварен и враг жесток,
Только нас он сломить не смог.
 
 
…А потом всходила луна,
Я вверял ей судьбу свою.
Стисни зубы – война, война,
И с рассветом – опять в строю…
И шептали губы мои —
Матеньки мои!..
 
 
Человек, живая душа,
Здесь не стоишь ты ни гроша,
И не жаль тебя никому…
Как я выжил – сам не пойму!
Враг коварен и враг жесток,
Только нас он сломить не смог.
 
 
Я вернулся с великой войны,
Я у дома сижу своего,
Я живым воротился с войны,
Но, увы, не забыл ничего.
Это шепчут муки мои —
Матеньки мои!
 

Октябрь 1941 Камышин

 
Гнула буря дерево сурово —
Вся в росе, лежит под ним земля…
Скакуна оседлываю снова
И скачу в далекие поля.
 
 
Мне нельзя сворачивать с дороги —
Счастье добывается в бою…
Не гляди так мрачно, друг мой строгий,
Лучше разверни гармонь свою!
 
 
Требую я мужества большого,
Дружбы настоящей, навсегда…
Кто коня удержит вороного?
Вот упала ранняя звезда…
 
 
После нас ты будешь жить на свете —
Дорог нам прощальный твой привет…
Одного хочу в мгновенья эти:
Подари улыбки свет!
 

1941

 
Тень мрачная упала на страну,
И уходили юноши – джигиты…
Мать сына провожала на войну:
«Отцовский меч в сраженьях сбереги ты!
 
 
Из боя он прислал его тебе —
На нем еще алели крови пятна…
Я верю: будешь стоек ты в борьбе,
С победою вернешься ты обратно».
 
 
Как птицы, мчались быстрые года,
И дерево засохло понемногу…
Мать опустила голову, седа,
Она глядела долго на дорогу.
 
 
И услыхала голос: «Жизнь сберечь
Не смог твой сын – сберег он честь солдата…
Он, падая, мне передал свой меч,
И я его храню в сраженьях свято!»
 

1941

 
Метель деревья рослые сломила,
Сугробы злые под ноги легли…
Великая нужна поэту сила,
Чтоб описать всю боль моей земли!
Я видел: реки крови багровели…
О мертвых братьях память я несу.
Дай, молодец, свирель – на твоей свирели
Я мир знобящей песней потрясу!
Метель уже стихает, исчезает —
Дождь солнечных лучей ее пронзает.
 

1943 Ленинградский фронт

 
Еще и день
В росе не появился,
Голодный ворон
Спрятался в камыш.
Я плачу…
                 Над землею я склонился
И грудь ее целую…
                              С чем сравнишь
Твой стон, земля,
                               твою обиду,
                                                     ярость!
Я юноша – но я от горя старюсь…
Окрашен кровью
                            выпас твой широкий,
Горят во тьме
                        свинцовые дожди.
О, не стони, земля…
                              О, подожди —
Вон – на востоке —
                            день красноволосый!
Идет в атаку ветер
                                против туч,
С улыбкой в каплях крови
                                             блещет луч…
 

1943 Действующая армия

ДАВИД КАНЕВСКИЙ

Давид Исаакович Каневский родился в 1916 году в Лохвице на Полтавщине в семье служащего. С 1931 года живет в Харькове. Окончив школу ФЗО, работал на Харьковском электромеханическом заводе. Писал заметки, корреспонденции, а потом и стихи, которые публиковались в местных газетах. В 1937 году Каневский поступает на исторический факультет Харьковского университета, окончить который ему не дала война.

В 1939 году вышел сборник стихотворений Давида Каневского «Родная улица» (на украинском языке). В этой книге, как и в следующей «Летчики» (1940), Каневский посвящает многие стихотворения наиболее близкой ему теме защиты Родины.

С началом Великой Отечественной войны Каневский вместе с другими поэтами-харьковчанами участвует в выпуске агитплакатов, а вскоре уходит добровольцем в армию. В армейской газете «Мужество» часто публикуются очерки и баллады Каневского, прославляющие героев сражений. Почти все фронтовые стихотворения Каневского написаны на русском языке и лишь немногие – на родном украинском.

Летом 1944 года капитан Каневский был переведен в газету авиационного соединения. Выполняя задание редакции, он погиб 26 декабря 1944 года в воздушном бою над Будапештом.

 
Если ночью вышел в час тревоги,
Ты иди и не гляди назад.
Будет ветер звать нас у дороги,
Будет простирать к нам руки сад.
 
 
Вся земля пойдет к тебе на помощь,
Дождиком приветит горячо,
Сладкий дым жилища – только вспомнишь —
Как родной, обнимет за плечо.
 
 
Не поддайся ни тоске, ни горю —
Память душу плавит, только тронь.
Видишь, звезды блещут на просторе?
То не звезды – пушечный огонь.
 
 
Ты иди и твердым будь, как камень,
Пусть огни рассвета далеки.
Честь отцов, их заревое знамя —
Лучшее наследье – сбереги.
 
 
По земле пройди дорогой боя,
Так, как должно, – из конца в конец.
Пусть не разлучается с тобою
Лишь победа. Помни: ты – боец.
 

1941

 
Остановились на краю села,
Где хаты в шубы снежные одеты,
А может, гусли заиграли где-то,
А может, песня где-то проплыла,
 
 
А может, плач…
                         Старушки в том селенье
Встречали нас, и каждая несла
Гостинец нам. Боец от удивленья
Аж закричал: «Румянец – загляденье!
Где ж ты такие яблоки взяла?»
 
 
В февральский день такая новина,
Такой подарок – очень необычен!
Они прозрачны были, как весна,
И сладки, словно поцелуй девичий…
 
 
А ты – что ж ты не удивился тут?
Пришел на память август, полный света,
И сердце вдруг откликнулось ответно:
Не опасайся, всё здесь сберегут
В краю родимом, в дальней хате этой.
 
 
Пускай судьбу сковал жестокий лед,
Пусть ветви гнуло ветром так сурово,—
Мы сохранили яблоневый плод,
И жар души, и песенное слово.
 

1941

 
Тебя, кто пал на поле боя,
Не оскорбили плачем, нет,—
В последний раз мы шли с тобою,
Как бы с живым, во цвете лет.
 
 
Ты был водитель танка, – этим
Судьбу свою с огнем связал.
Тебя убили на рассвете,
Ты слов прощальных не сказал.
 
 
Твою мы прочитали волю
На лбу упрямом в полумгле,
И на раздолье в чистом поле
Тебя мы отдали земле,
 
 
Ветрам полынным, чистым рекам,
Мерцанью тополиных крыл:
Ты настоящим человеком,
Отважным человеком был.
 

1942

 
Подымите заздравные чаши, друзья!
Он родился уже, он идет, —
За него и непьющим не выпить нельзя —
Сорок третий сверкающий год!
 
 
И какую судьбу этот год мне сулит,
Я не знаю, но верит народ:
Будет год молодой на века знаменит,
Коль выходит со словом «Вперед!»
 
 
Это слово незыблемо, как закон,—
Поднялися и Волга, и Дон.
На знаменах бессмертною славой горят
Севастополь, Москва, Сталинград.
 
 
Подымите заздравные чаши, друзья!
Чтоб вела нас к победе стезя.
Чтобы стяг заалел далеко-далеко,
Чтобы стало на сердце легко.
 
 
За победу, друзья! Не простое число
Отрывается с календаря —
Это с нашей земли выжигается зло
Раскаленным штыком января.
 
 
Это белый рассвет, а не белый листок.
Это Родина гонит врага.
Это близкого счастья заветный росток
Пробивается сквозь снега.
 

1943

 
Если вышел ты на поле боя,
Где б ты ни был, близко ль, далеко,
Помни – знамя реет над тобою
И в твоих руках его древко.
 
 
Неспроста оно тебе досталось, —
Честь большая Родиной дана.
Если дрогнул ты хотя бы малость,
Это сразу чувствует она.
 
 
Будь же матери своей достоин,
За нее на битву выходя.
Доблесть предков, слава предков, воин,
Сам Суворов смотрит на тебя!
 
 
Бей в упор, бери врага за горло!
Знамя славы озарит чело…
Это Родина твоя простерла
Гордое орлиное крыло.
 
 
Это ласка и любовь отчизны.
Если хочешь ею быть любим,
Расставайся с кровью, даже с жизнью,
Только не со знаменем своим!
 

1943

 
Есть в молодой моей отчизне
Былинные богатыри.
Их имена еще при жизни
Навеки входят в словари.
Есть на земле моей богатой
Невиданные города —
Неразрешимою загадкой
Они останутся всегда.
Какие грозы их взрастили
И кто им дал разбег такой?
Кто дал тебе такую славу,
Красавец гордый над Невой?
О, Ленина бессмертный город!
Суровой Балтики прибой!
Твой первый гром был залп «Авроры»,
И гром вчерашний – тоже твой.
Была в огне и в дыме осень,
Была голодная зима.
К тебе, преграды все отбросив,
Спешила Родина сама.
Мы знали: легче сдвинуть горы,
Из камня легче вырвать стон,
Чем одолеть тебя, который
Вождя величьем озарен!
Черны от злобы вражьи тучи —
Тем ближе наше торжество,
Тем громче слышатся, могучий,
Удары сердца твоего.
 

1943

 
Снега, снега… В полях бушует вьюга —
Еще сильны законы февраля.
Но погляди: воспрянула земля
От Севера до солнечного Юга.
Огня и льда преодолев преграды,
Немецкой черной злобе вопреки,
Идут вперед железные полки,
Плывут к Днепру знамена Сталинграда.
 

1943

 
От темных лесов Красноярского края
Спешит он, походный мешок поправляя,
Сдвинуты брови и стиснуты губы,
Упрямой походкою лесоруба
Не из лесу, кажется – из веков,
Из преданий идет Тимофей Щербаков.
Взгляд его тверд, и широк его шаг,
Парень – косая сажень в плечах.
Молод, но слава его стара,
Рожденная во времена Петра,
Добытая русскими пушкарями,
Слава, гремевшая за морями,
Доблесть, что, словно железный щит,
Сердце героя в бою хранит.
 
 
…Вот он идет с уральскою пушкой,
Располагается за опушкой,
Он начинает свой первый бой,
Первого видит врага пред собой.
Друзьям-комсомольцам он говорит:
«Будет сегодняшний день знаменит!»
Рядом наводчик выходит из строя,
Но Тимофей только ярость утроил.
Сжалось сердце, стало как камень,
Он выкатил пушку своими руками.
И немцы бежали, оторопев,
И северный ветер понес напев:
«Там, где идет Щербаков Тимофей,
Немцам вовек не собрать костей!
Пусть они знают, что гнев дровосека
Неукротим, как сибирские реки,
Пусть они помнят, каких сыновей
Рождает на свет седой Енисей!»
 
 
Танки врага к переднему краю
Рвутся, стреляя и громыхая.
Заслышав их, поднялся Тимофей
С друзьями своими, с пушкой своей.
Заминка вдруг на пути небольшая —
Дом по танкам стрелять мешает.
Здесь некогда долго решать вопрос.
Здесь выход по-русски хитер и прост:
Берет Тимофей снаряд бронебойный,
Дом насквозь пробивает спокойно.
Р-раз! – амбразура сделана чисто,
Он видит в нее наглеца-фашиста,
Немец за сталью серо-зеленой
Морщится, выбритый и холеный,
И Тимофей говорит снаряду:
«Бей, дружок, по фашистскому гаду!»
Полетел снаряд, машину поджег,
Тимофей кричит: «Молодец, дружок!»
И сосны, восторженно заскрипев,
Снова знакомый поют припев:
«Там, где идет Щербаков Тимофей,
Немцам вовек не собрать костей!»
Идет он вперед, широк его шаг,
Парень – косая сажень в плечах,
Молод, но слава его стара,
Рожденная во времена Петра,
Добытая русскими пушкарями,
Слава, гремящая за морями,
Доблесть, что, словно железный щит,
Сердце героя в бою хранит!
 

1943

ФАТЫХ КАРИМ

Фатых Карим (Фатых Валеевич Каримов) родился в 1909 году в деревне Ает, Бишбуликского района, Башкирской АССР. Начальное образование получил в родной деревне; в 1925 году поступил на подготовительные курсы при педагогическом техникуме в г. Белебее. С 1926 по 1929 год учился в землеустроительном техникуме в Казани.

Первые стихи и рассказы Фатых Карим пишет в 1926–1927 годах, печатается на страницах республиканских газет. По окончании техникума сотрудничает в редакциях газет и журналов: «Молодой ленинец», «Крестьянская газета», «Атака», «Освобожденная женщина». В 1931–1933 годах Фатых Карим, находясь на действительной службе в рядах Советской Армии, активно участвует в работе газеты «Комсомолец». По возвращений из армии становится ответственным секретарем редакции юношеско-детской литературы Татгосиздата. Первый сборник стихов Фатыха Карима – «Песня начинается» (на татарском языке) – вышел в 1931 году. Большой популярностью пользовались его поэмы «Седьмая новь», «Пятьдесят джигитов», «Свет молнии», «Аникин» и др.

В 1941 году он ушел на фронт рядовым солдатом-сапером. Впоследствии стал офицером. В годы войны выходят в свет два сборника его стихов – «Любовь и ненависть» (1943), «Мелодия и сила» (1944). Наряду со стихами, Фатых Карим создал в военные годы повести «Записки разведчика» (1942), «В весеннюю ночь» (1944) и пьесу «Шакир Шигаев» (1944), написал ряд произведений для детей.

Фатых Карим пал смертью храбрых незадолго до победы – в феврале 1945-го – на подступах к Кенигсбергу.

 
Хочу схватить я Землю, как арбуз,
И, раскроив продольно пополам,
Ударить полушариями, чтоб
В одну помойку ссыпался весь хлам.
 
 
Собрать бы мне на площади большой
Всех подхалимов и клеветников,
Тупым ножом отрезать языки
И бросить их голодной своре псов!
 

1940

 
Не повторяй: «Люблю, люблю»,
Признания – пустяк,
А сердце первую любовь
Почувствует и так.
 
 
Оно почувствует само —
Ты любишь или нет.
Оно не ожидает слов,
Без слов дает ответ.
 
 
Ты даже не заметишь сам,
Опомнясь лишь потом,
Как губы сблизятся твои
С ее безмолвным ртом.
 
 
Коль полюбил – не разлюби.
Не любит – не тоскуй…
О, буря вешняя любви
И первый поцелуй!
 

1941

 
В любви к прекрасному со мной,
Не знаю, кто сравним.
В стремленьи к радости земной
Я был непобедим.
 
 
Я был земле своей родным,
Лесам и водам – брат…
Теперь желанием одним
В бою мой ум объят.
 
 
Врага сжигающим, святым
Огнем я стать бы рад,
Как песня – смелым и простым,
Не знающим преград!
 

1942

 
По деревне вашей пыльной
Нам пришлось на фронт идти.
А джигитов очень сильно
Жажда мучает в пути.
 
 
Ты, как водится, водицу
Подала мне сквозь забор,
Я же, прежде чем напиться,
На тебя взглянул в упор.
 
 
Ты зачем, смутившись вроде,
Отвела глаза в тот миг?
Правда ли, что в переводе
На девичий ваш язык
 
 
Это значит: «Нету мочи
На тебя смотреть тайком.
Если смеешь, если хочешь,
Властвуй в сердце ты моем».
 

1942

 
Качаемый яростно бурей, разбит
Корабль на морском берегу,
А я – часовой – на прибрежной скале
Богатства страны стерегу.
 
 
И море, что бешено бьется у ног,
И туч грозовую гряду,
Большие дома средь туманных низин
В огромном цветущем саду.
 
 
Дорогу, что, сталью сверкая, ушла
Сквозь горы в бескрайнюю даль,
Свободу людских благородных сердец
И песен восторг и печаль.
 
 
Всё то, что мы с детства привыкли любить,
Крик птицы и шелест листвы,—
Враг дерзостно ныне грозится отнять…
Не склоним пред ним головы!
 
 
Я должен стоять на вершине крутой
И на море зорко глядеть,
Следя, как огромную гонит волну
Ветров бесноватая плеть.
 
 
И вот неожиданно горный орел,
Который над тучей летел,
Раскинув над миром два мощных крыла,
На камне у берега сел.
 
 
Он взором властителя смотрит вокруг,
Спокоен, бесстрашен и сед,
И виден в суровых орлиных очах
Сверкающей молнии след.
 
 
Орел и стихия! Взлетают, шипя,
На скалы волна за волной.
Как грозно моя закипевшая кровь
Клокочет в груди молодой!
 
 
И вдруг задрожала скала, чтоб меня,
Подбросив, взметнуть к облакам.
Кипит моя кровь, и хочу я парить
Над тучей, подобно орлам.
 
 
От вас я не скрою заветной мечты,
Родившейся в буре войны:
Я верю, что молнию руки мои
Схватить дерзновенно должны.
 
 
Тогда бы взмахнул я двуострым клинком,
Себя не жалея в борьбе.
Страна, я под знаменем вырос твоим,
Навеки я верен тебе.
 
 
Ведь клятвенно Родине я обещал
Просторы ее охранять,
Чтоб вражий не смел ни один самолет
Над нашей отчизной летать.
 

1942

 
Наверно, к вам пришла весна:
Ручьи веселые бегут,
И по-над Волгою в садах
Скворцы заливисто поют.
 
 
От птичьих песен над окном
Проснулась ранним утром ты
И одиноко смотришь вдаль
Сквозь занавеску и цветы.
 
 
А тут у нас в кромешной тьме,
Где бой идет за право жить,
Нет малой пташки, чтоб она
Могла бойца повеселить.
 
 
Разбит и покорежен лес
Тяжелой поступью войны,
И кровью, льющейся кругом,
Луга давно обагрены.
 
 
Фашисты людям смерть несут,
На небо жадно я смотрю,
Но дым горящих деревень
Закрыл весеннюю зарю.
 
 
На небе молнией пишу
От имени своей страны:
Ты не имеешь права жить,
Фашизм – заклятый враг весны.
 

1942