Текст книги "Эшафот для любви (СИ)"
Автор книги: Николай Сухомозский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
– Когда?
– Да хоть сегодня!
– Черт побери, давай!
1 Меандр – геометрическая фигура в виде сломанной под прямым углом линии.
11
– Где?
– У Пипо в «Большом и розовом» пойдет?
– Еще бы!
– В котором часу удобнее?
– Восемнадцать тридцать устроит?
– Вполне!
– Ну, тогда до скорого, артиллерист, не поразивший крепости.
– О‘кей, ку-пи-дон-щик!
Глава 8
«Большой и розовый» встретил Клода привычным полумраком и терпким запахом
подогретого пальмового вина. Из музыкального автомата на улицу сквозь приоткрытые
двери рвалась мелодия (если эту какофонию можно было так назвать) шлягера-
рекордсмена последнего месяца «Каждый твой сосок, как Эйфелева башня!»
Хозяин, как всегда неестественно жизнерадостный, и вследствие этого еще более
суетливый, колдовал у стойки, не забывая следить за входящими.
– Рад тебя видеть! – искренне приветствовал он нового посетителя.
Клод вытащил из бумажника банкноту и протянул хитро ухмыляющемуся Пипо:
– Пусть одна из твоих красоток сервирует столик на двоих!
– Спрячь деньги подальше. За все уже уплачено. И столик накрыт. Кстати, за ним
тебя ждет чувак неопределенного возраста и непонятных занятий. Кабина номер три. Если
в чем-нибудь возникнет нужда, я – на боевом посту.
– Привет, Клод! – еще издали улыбнулся Бинго.
– Слушай, мы ведь так не договаривались – это я тебя пригласил, а не наоборот!
– Извини, но я рискнул сделать заказ, поскольку по чистой случайности оказался
здесь раньше.
– Можешь считать, что тебе удалось меня заинтриговать.
– Ну и..?
– Готов внимательно выслушать. О какой такой помощи ты талдычишь, словно
какаду?
– Думаю, несмотря на наличие видеовизора, ты прекрасно понимаешь: никакая я не
шишка. И никакой крупной болячки, даже по сравнению с мигренью, из себя не
представляю. Я, как бы это поточнее выразиться, вроде прыща на ровном месте. Но со
мною, тем не менее, считаются.
– Где?
– В частной кампании, на которую вкалываю. Под уже известным тебе названием
«КупиДОН». Предваряя закономерное любопытство, уточню: это что-то среднее между
научной лабораторией, испытательным полигоном и цехом, производящим штучный и
поэтому баснословно дорогой товар. Кстати, к сфере материальной ни малейшего
отношения не имеющий. Наши специалисты предпочитают иметь и имеют дело со
сферой, я бы даже сказал – субстанцией, исключительно духовной.
Постоянные клиенты – скрывать не стану! – люди с тугими даже не кошельками, а
кошелками. Я не оговорился: фирма, за редким исключением, оказывает услуги
исключительно за наличные. Насколько бизнес прибыльный, можешь судить хотя бы по
тому, что и рядовой сотрудник у нас обеспечен персональным видеовизором.
Можешь сразу падать со стула, но «КупиДОН» расшифровывается как «КУПИ,
Джентльмен, Отчаявшись, Надежду».
– Бред какой-то! Ничего более идиотского в жизни слышать не приходилось.
Клод начинал злиться не столько на Бинго, сколько на себя. Интересно, какое
насекомое его ужалило, заставив притащиться на эту встречу? Ну, зашибает «бабки»
ловкач в какой-то явно сомнительной конторе – ему-то что за печаль? Ну, наболтал Клод
12
неделю назад по пьяному делу с три короба. Так ведь уже можно было придти в себя, дабы сейчас не казаться смешным.
– Мне в прошлую встречу показалось, что ты пребываешь на грани нервного срыва.
Из-за неурядиц с девушкой.
– Ладно, пусть у меня и возникли какие-то проблемы, ты-то здесь причем?
– Я, не исключено, действительно пятое колесо к телеге. Но… «КупиДОН» в силах
разрулить подобную ситуацию.
– Что-то новенькое! Интересно, каким образом? Уж не предлагаете ли вы «золотой
сон» в виде наркотиков?
– Обижаешь! Причем незаслуженно. Прощаю только потому, что ничего о
«КупиДОНе» ровным счетом пока не знаешь.
– Наконец-то! Я ведь, если память не изменяет, именно за этим сюда и притащился.
Так что – весь внимание.
– Не заводись с пол-оборота, ты ведь не динамо-машина! Хотя узнаю: как и
прежде, готов перевернуть Землю в поисках точки опоры.
– Не надоело упражняться в остроумии?!
– Закрываю фонтан и дальше вякаю только по делу.
Так вот, я после нашей прошлой встречи по собственной инициативе навел кое-
какие справки о произошедшем между вами. Удалось выяснить, что причиной вашего
разрыва стал сын арабского шейха, под завязку напичканный кредитными билетами
максимального достоинства. Да и с виду, если учесть происхождение, не такой уж урод.
Хотя немного хромает: в детстве неудачно свалился с верблюда. Нукеру, конечно, яйца
оторвали, однако изъян у наследника остался.
– А ты, действительно, неплохо информирован. Возникает закономерный вопрос:
откуда дровишки?
– Скажем так, у организации, где я тружусь, имеются определенные возможности.
Но об этом – позже. А сейчас позволь вернуться к …Эльдази. Так вот, на такую толщину
кошелька, как у шейха-разлучника, любая баба клюнет. Даже если он – обезьяна. Прежде
чем размахивать кулаками, усвой примитивнейшую из истин: любовь – не что иное, как
болезнь, которой должен переболеть каждый…
– Бинго, с меня хватит! Я ухожу!
– …с той лишь разницей, что первую можно подцепить в любом возрасте, в то
время как вторую – только в раннем детстве. Какой вывод напрашивается?
– Тебе лучше всего немедля отправиться ко всем чертям!
– Увы, совершенно другой! И стопроцентно научный. Любовь – лишь
облагороженное чувство полового влечения.
– Теперь я окончательно убедился: ты – сумасшедший. И ничего о тебе я так долго
не слышал по той простой причине, что ты наверняка совсем недавно сбежал из
психиатрической клиники. Ибо выписать больного в таком состоянии – значит, совершить
тяжелейшее должностное преступление. Извини, я ухожу!
– Куда уж логичнее: прежде чем рвануть когти из дурдома, я спер у министра
здравоохранения видеовизор, а впоследствии без проблем, несмотря на суперконтроль за
этими игрушками, перекодировал его на собственное имя. Что-то у тебя концы с концами
не сходятся.
– Все равно катись в тартарары со своими бреднями, даже если крыша у тебя не
поехала!
– Ты не изменился ни капельки! Между тем, крайне неосмотрительно делать
выводы, не располагая всеми необходимыми данными или, на худой конец, хотя бы
львиной их частью.
– Опять прописные истины!
– И все же не торопись уходить! Выслушай до конца.
– Ладно, только в телеграфном стиле!
13
– «КупиДОН» – детище группки двинутых яйцеголовых. Поговаривают, будто тут
не обошлось без коррупции на самых верхах. Не знаю…
– Я-то к этой телеге какое колесо? Двадцать пятое?
– Одно из четырех. Причем, если телега автоматизирована, не исключено, – из
ведущей пары. Помнишь модные еще до недавних пор «Телефоны доверия»? Люди,
очутившись на краю пропасти, звонили по известным номерам и получали
квалифицированную психологическую поддержку. Наверняка многих она удержала от
рокового шага. Увы, лишь временно! Не решая проблемы в целом. Но спецы из
«КупиДОНа» этот пробел восполнили.
– Погоди! Это же что получается. Если, допустим, жена наставляет рога
благоверному, то беднягу попросту устраняют. А ваша контора – своеобразная «Служба
ликвидации» в стиле раннего Роберта Шекли?
– Попал, что называется, пальцем в искусственный спутник Земли! Неужели ты
такого плохого мнения обо мне, раз допустил мысль, будто я связался с бандой отпетых
уголовников?
– Не части, будто отбойный молоток! Как всякий нормальный человек, я пытаюсь
уточнить, что к чему в твоей основательно мутной, как воды Меконга, истории?
– КупиДОНовцы – ученые, а не гангстеры! И если муж изменяет жене, то никому и
в голову не придет применять насилие. К кому бы то ни было. Супруг просто… разлюбит
свою пассию, каким бы донжуаном ни был. Тихо, мирно и без малейших эксцессов. И
воспылает былой страстью к супруге. Кстати, классический любовный треугольник – тут
ты метко угодил в десятку! – основная статья доходов фирмы.
– И каким же, любопытно услышать, образом проворачиваются подобные дела? У
вас клонируют невест и женихов? Или же, уподобившись богам, управляют чувствами?
– Как ни безрассудно это прозвучит, последнее!
– Ты надо мной издеваешься?
– В голову подобное не приходило! И, будь настолько добр, перестань буквально
на каждом шагу подозревать меня в чем-то дурно пахнущем. В «КупиДОНе», к твоему
сведению, действительно осуществляют проекты, непосвященным кажущиеся чистой
воды безумием. Поэтому людей с недостаточно устойчивой психикой мы не обслуживаем.
– Бинго, неужели я похож на человека, не способного самостоятельно разобраться
в собственных делах?
– Ты вправе все услышанное забыть! Но помни – в случае крайней необходимости
есть люди, готовые придти на выручку.
– Откровенно говоря, мне жаль потерянного времени. Что ж, будем считать, что
стороны не достигли консенсуса.
– Мне тоже жаль, Клод! До свидания.
Глава 9
Кваква, чернокожий технический служащий гаражного комплекса, ростом не
вышел. Но, в конце концов, Наполеон и Чаплин – тоже великанами не были, а сумели не
только стать вполне успешными людьми, но и вписать свои имена в анналы мировой
истории. Правда, оба отличались выпуклыми, как живот беременной двойней
Дюймовочки, лбами, что свидетельствовало, по крайней мере, о наличии достаточного
количества серого вещества. Что же касалось чела нашего работяги, то ему было далеко
до рекордных показателей – своей шириной сей «оселок» не превышал четырех
сантиметров.
Несмотря на это, парень был очень любопытен. К тому же, еще и наблюдателен.
Если же добавить, что малый сей мог без труда сопоставить два и два, то с его талантами
протирать бы штаны в полиции. А не ветошь, без устали полируя машины более преуспевших в
жизни соотечественников, а также белых матека.1
1 Матека (презрительно) – мясо.
14
К слову, из-за роста Кваква сильно комплексовал. На родине у него даже кличка осталась -
"мусингил".1 История ее появления на свет такова.
У их племени издревле существовал обычай в первое новолуние лета устраивать "танцы во
славу Великого Паука". Участие в ритуале обычно принимали шестеро мужчин и самая красивая
девушка. Избранные (в их число в тот раз попал и Кваква), не исключая дамы, за три дня до
обряда начинали принимать магическую вытяжку из коры дерева пау де кабинда.
К новолунию все было готово. И стартовал праздник. Завораживающие ритмичные танцы
сменялись беспорядочными, с точки зрения цивилизованного человека, совокуплениями. По
очереди и без устали мужчины пронзали распухшую от трудов неправедных "горжетку"
чернокожей весталки. Та под воздействием возбуждающей вытяжки буквально набрасывалась на
очередного "танцора", то хватая его за древко жизни, то поочередно пытаясь засунуть оное себе в
ухо, в ноздрю, в рот, зазывно приглашая при этом других взять ее традиционным способом -
снизу. А то девушка игриво натягивала крайнюю плоть одного на головку другого соискателя ее
наэлектризованного лона, заставляя торчащие, как пики, члены "целоваться". Моментами посреди
поляны образовывалась настоящая куча мала, только игры эти были далеко не детскими.
Ближе к утру, вожделение, несмотря на периодически принимаемый настой, пошло на
спад. Поугас и взаимный сексуальный пыл. Лобзались и спаривались уже больше механически.
Вот тогда-то и прозвучало обидное слово.
Уже практически освободившаяся от воздействия дурмана девица, когда очередь
"отоваривать" ее подошла юному Кваква, неожиданно громко, чтобы все слышали, произнесла:
– Да ты никак мусингил!!!
И под хохот недавно доведенной до бесконечных коллективных семяизвержений толпы
многозначительно показала пальцем на промежность "кавалера". Ярость застила не только глаза, но и разум Кваква. Первым желанием было утопить беспредельщицу в озере спермы. Но где такое
отыщешь?! И, недолго думая, парень бросился на обидчицу. Никто не успел даже ахнуть, как он
скусил с ее грудей сначала один (его тут же инстинктивно проглотил), а потом и второй сосок.
Затем бросился в джунгли, захлебываясь от истерического смеха и без конца выкрикивая:
– Ты никогда не сможешь кормить детей!
Он не помнил, долго ли длилась погоня. Раздетый, безоружный, голодный Кваква много
дней упрямо шагал, чтобы побыстрее оказаться как можно дальше от места происшествия. Он
понимал: изуродуй любой мужчина селения просто женщину, ему за это ничего бы не было. Но, посягнув на благополучие всей общины, которое в течение года должна была олицетворять
"ночная нимфа", поставил себя вне племенного закона.
Да и прошлое в этом плане было не безупречным. Его уже наказывали за дурацкую, иначе
не скажешь, попытку ввернуть в ухо ребенку флакон из-под одеколона. Одолело любопытство: удастся ли нарезать внутри резьбу, и надежно ли будет держаться стеклянный "болт"? Второй раз
Кваква получил на орехи за запуск в Космос кошки. Не помышляющее о подобном коварстве
соседское животное он привязал к петарде и… дал старт. К слову, и парфюм, и пиротехническое
средство попали в селение в виде "щедрой" благотворительной помощи некой гуманитарной
миссии.
Окончательно придя в себя, беглец обнаружил в левой ладони сосок с изрядным куском
плоти, унесенный в состоянии аффекта. Сначала хотел выбросить улику, но, здраво рассудив, что
это – военный трофей, оставил.
Поскольку убежал голым, сплел из папоротника и травы некое подобие набедренной
повязки. Спать, опасаясь не столько преследователей, сколько хищных зверей, забирался на
деревья. Утром, ощутив жажду, слизывал влагу с листьев. А однажды, почувствовав, насколько
голоден, после некоторых колебаний достал из самодельных "трусов" спрятанный там "геройский
трофей", напоминающий формой детскую пустышку, и с небывалым аппетитом его проглотил.
"Конечно, жареным, – мелькнула мысль, – сосок был бы заметно вкуснее, но не в его ситуации
перебирать харчами".
Вскоре Кваква научился ловко ловить лягушек, откапывать личинки и съедобные корни. А
однажды набрел на брошенную черепашью кладку. Увы, все яйца оказались напрочь испорчен-
ными. Как ни был голоден, проглотить хотя бы одно не смог.
Ему повезло, что ни разу не наткнулся на крупных диких зверей. Однако мелкую, но
чрезвычайно противную неприятность пришлось пережить. Как-то ночью проснулся от
1 Мусингил (суахили) – карлик.
15
неимоверного жжения в паху. Казалось некто вставил раскаленную спицу в мочевой канал и ею
там вертит. Первым делом мозг обожгла паническая мысль – его таки настигла кара
соплеменников. Но даже если так, сдаваться он не собирался. Мял что есть силы взбунтовавшиеся
причиндалы, плевал на головку, пытался втереть в кожу детородного органа мох. Увы, состояние
не улучшалось. Наоборот, боль становилась все невыносимей.
Обессиленный Кваква уже прощался с жизнью. Сломленный дух его, темные стороны
сознания почти согласились – причиной всему таки проклятое ведовство. Как вдруг ему
нестерпимо приспичило справить малую нужду. Каким же было удивление, когда из мочевого
канала струей вытолкнуло… термита-камикадзе – вполне материального виновника неимоверных
мучений.
Скитания по джунглям закончились, когда порядком исхудавший Кваква вышел к одному
из партизанских лагерей, в котором и провел без малого восемь лет.
В данный момент Кваква лежал на матрасе, найденном на свалке, в углу
основательно замусоренной квартиры. Неужели ему так и суждено умереть в этом бараке?
Нет! Накося, выкуси! События последних недель в гаражном комплексе обещают
отличный навар. Кажется, он крепко сидит на хвосте белого, как медицинская вата, богатея, машина которого стоит в боксе №76.
Если карта ляжет, и бедняку быть при деньгах. А распорядиться ими он, будьте
уверены, сумеет.
Глава 10
Загнав «хардбург» в гараж, Клод отпер входную дверь. На полу лежала привычная
груда почты. Сортировать ее принялся, даже не открывая холодильника, дабы достать
традиционную баночку пива. «Макулатура, макулатура, счет на газ, макулатура, макулатура, макулатура, приглашение на диспут сторонников расовой сегрегации, маку…
нет, не похоже…» Клод с недоумением держал в руках конверт с экзотической маркой, но
без обратного адреса. Что бы это значило?!
Разорвал бумажный прямоугольник. Из него на пол скользнул белый квадратик.
Подняв его, Клод взахлеб проглотил написанное. Надолго задумался. Потом, скрупулезно
анализируя каждое слово, филигранно взвешивая на весах здравого смысла каждый слог, принялся перечитывать. Кажется, целую вечность размышлял. Думы эти, судя по тому, как нервно время от времени вскакивал на ноги, мерил шагами комнату, теребил усы, с
силой смежал веки, будто отгоняя наваждение, были непростыми.
Наконец, приняв решение, вложил цидулку обратно в конверт, его – в папку с
грифом «Важное», а ту – засунул в ящик письменного стола, который тут же запер.
Глава 11
Сон не шел. Поднявшись тихонько с постели, Клод подошел к задрапированному
противомоскитной сеткой окну. Звезды, создавалось впечатление, висели так низко, что к
любой – только пожелай! – запросто можно было дотянуться. Увы, это – всего лишь
аберрация зрения, сладкая иллюзия. Точно так обстоят дела и со счастьем. Кажется, вот
оно – у тебя в руках. А раскроешь глаза пошире – было и сплыло. Утекло сквозь пальцы, будто вода – без малейшего следа.
Если разобраться, после разрыва с Эльдази в аналогичный «пепел» превратилась и
его душа. Как жаль, что «звезда» их любви сгорела так быстро.
Вернулся в кровать. Уснуть по-прежнему не удавалось. Ну, зачем она существует
вообще – эта любовь, если из-за нее терпишь такие муки?!
Глава 12
Щелкнув кнопкой диктофона, Клод мысленно похвалил себя за то, что догадался
записать телефонный разговор с Зильвой, состоявшийся накануне. Это была примерно
середина затянувшегося и весьма непростого диалога.
– …Рад это от тебя слышать.
16
– Знаешь, дела буквально измотали. Сезон для бизнеса складывается весьма
неплохо. Приходится вертеться.
– Наш тоже, я бы не сказал, что хиреет.
Затянувшаяся мучительная пауза. Прервал ее Бинго:
– Клод, мы – не маленькие дети. Давай перестанем играть в прятки. Ты ведь
позвонил вовсе не ради того, чтобы доложить об успешных сделках. Или я ошибаюсь?
– Нет, конечно.
– Тогда давай перейдем к сути…
Глава 13
Скучающая регистратор «КупиДОНа» читала подвернувшуюся под руку
популярную брошюру. Что и говорить: доставшейся с невероятными усилиями работой
женщина чрезвычайно дорожила. Сплошная синекура: ответить на десяток-другой
звонков за смену, заполнить, если придется, две-три карточки. Здесь не тот случай, о
котором говорят – от клиентов нет отбоя. Хотя финансовых затруднений у фирмы, судя по
всему, не наблюдается.
Плюс у нее два гарантированных выходных и приличное жалованье. Где найдешь
столь непыльную службу?
Зазвонил телефон.
– «КупиДОН», вас слушают!
– На линии Стеф Берц! Уже добрый десяток минут не могу связаться с
заведующим сектором «Е» и дальше терять понапрасну время не намерен. Передайте ему: оговоренная контрактом сумма мной три четверти часа назад перечислена. Заехать, как он
просил, к великому сожалению, не успеваю – срочно улетаю по неотложным делам.
– Я выполню все, о чем вы попросили, господин Берц!
– Премного благодарен! До свидания!
Вечером, передав смену напарнице, регистраторша отметила, что сегодняшнее
дежурство по сравнению с предыдущим, даже по их меркам, оказалось совершенно
неинтересным. Кроме поручения Стефа Берца, она приняла единственный заказ – от
клиента, отказавшегося назвать ей фамилию, что, впрочем, правилами допускалось.
Глава 14
Рабочий день в «Фетише» уже подходил к концу, когда заместитель председателя
правления г-н Патиссон нажал кнопку селекторной связи.
– Старший менеджер Сауб слушает!
– Прошу вас сегодня ненадолго задержаться. Жду у себя в 18.30.
– Хорошо!
Такой же разговор состоялся спустя минуту с главным маркетологом Тришем.
Патиссон, пожилой бездетный бельгиец, был не только правой и левой рукой
Клода Вилкау, но и его, по сути, наперсником. Добродушный, похожий на гнома, лысоватый старичок души не чаял в молодом, по сравнению с собственным возрастом, боссе.
И становился непреклонным, когда дело касалось интересов агентства. Сейчас
настал именно такой случай.
– Я зобрал ваз по везьма необычному вопрозу, – то, как нервно он сцеплял и
расцеплял пальцы, свидетельствовало о крайней степени взволнованности.
Сауб и Триш недоуменно переглянулись.
– То, что я вам зейчаз зкажу, должно озтатьзя между нами. Впрочем, езли бы
зтарый Патиззон не был в этом уверен, то приглазил бы зюда других людей.
З одной зтороны, разговор можно оценить, как вмешательзтво в чужие дела. Но
позкольку интерезы гозподина Вилкау я зтавлю выше озтального, то зчел необходимым
17
обменятьзя мнениями. Выбрал ваз не из-за занимаемых должнозтей, а изключительно
потому, что знаю: вы так же, как и я, преданы фирме и ее хозяину.
– Какие могут быть сомнения? – немного истерично хихикнула старший менеджер.
– Так вот, вынужден зообщить: дела агентзтва позледнее время далеко не
блезтящи.
– Не может… – замолчал на полуслове Триш.
– Не только может, но так и езть! – сурово резюмировал хозяин кабинета.
– В последнее время мы подписали солидные контракты, – пискнула госпожа Сауб.
– И получили, не столь уж частый случай, стопроцентную предварительную оплату.
– Не отрицаю. Однако, – сморщился Патиссон, словно обиженный ребенок, – этих
денег уже нет.
– А куда они подевались? – отлично спетым дуэтом воскликнули главный
маркетолог и старший менеджер.
– Для этого я и приглазил ваз. И хотя отчазти чувзтвую зебя предателем по
отношению к гозподину Вилкау, зчитаю, что позтупаю правильно. Во-первых, потому, что желаю хозяину только добра. Во-вторых, убежден: его шантажируют какие-то
негодяи.
– На чем основана ваша уверенность? – Триш поднял проницательные глаза.
– За зтоль неприятными выводами – два, как может показаться, никак не звязанные
между зобой эпизоды.
– Что еще за эпизоды? – не удержала в узде женское любопытство Сауб.
– Значала – о финанзовом положении агентзтва. Точнее, о том, отчего его зчет
почти пузт. Причина – фиктивная зделка, под которую и ушли зредзтва. Езли без
экивоков, то подобным образом они были попрозту выведены из оборота. Заметьте: никогда, я повторяю – никогда, «Фетиш» подобным образом не позтупал. Мы все отлично
знаем, назколько щепетилен в этих вопрозах шеф. Но мне – не зпрашивайте откуда –
извезтно больше: в конечном итоге, деньги, причем наличными, достались гозподину
Вилкау.
– Малоприятный инцидент! – заключил Триш.
Госпожа Сауб лишь недоуменно и смешно пошевелила губами, будто пыталась
разжевать тайну, представлявшую собой некую липкую массу.
– Ну, а второй эпизод? – не терял присутствия духа главный маркетолог.
– Это везьма зтранный звонок. Он прозвучал немного раньше, чем злучилазь
эпопея з деньгами, в конечном зчете, превратившимизя в наличные персонально для
босса. Особого значения я поначалу звонку не придал. Но по звоей педантичнозти каззету
запизывающего узтройства зохранил. А когда ушли деньги, взпомнил о звонке. И вновь
прозлушал разговор – причем не единожды. Зделать из него вывод, годящийся для
уголовного доказательства, нельзя. Однако я продолжаю зчитать его подозрительным и
звязываю з последними малопонятными действиями Вилкау.
– Не могли бы его хотя бы тезисно пересказать.
– Зачем? Зейчаз мы прозлушаем запизь вмезте.
Патиссон сунул кассету в гнездо и нажал кнопку воспроизведения. После
минутной паузы прозвучал звонок.
– Алло! – послышался голос бельгийца.
– Это консалтингово-рекламное агентство «Фетиш»?
– Да! Чем могу помочь?
– Вообще-то я звонил Клоду Вилкаутски…
– Наверное, вы хотели зказать «Вилкау».
– О да, конечно! Просто это у него такая кличка.
– Извините, мы – зерьезная организация. Какая у ваз проблема?
– Вашего шефа, с которым я собирался перетолковать, не оказалось на месте. Если
точнее, там никто не поднимает трубку...
18
– Гозподина Вилкау в данный момент, дейзтвительно, нет на работе. А у его
зекретаря – обеденный перерыв. Может, я могу ответить на ваш вопроз?
– Вряд ли!
– Почему вы так категоричны?
– Мне нужны деньги.
– Они взем нужны! – Сауб и Триш едва не прыснули со смеху: они никогда не
слышали, чтобы заместитель председателя правления, небезосновательно слывущий в
коллективе записным сухарем, пытался острить.
– Оно-то так, – согласился оппонент. – Да не у каждого, в отличие от меня,
существует возможность поживиться.
– Гозподин Вилкау задолжал вам какую-то определенную зумму?
– Как бы не так! Но разве это мешает его слегка пощипать?
– Я отказываюзь вызлушивать подобные измышления!
– Не уподобляйтесь кисейной барышне!
– Кто вы такой?
– А вам какое дело?!
– Что за тон? Как вы можете зебе такое позволять?
– Не пыли, как перезрелый дождевой гриб! А Клоду, когда появится, передай: я
еще позвоню. Пусть, если ему дорога фамильная честь, готовит бабки.
– Это уже выходит за рамки не только приличий, но и…
– Ничего, перебьетесь всем хором. Мы с господином Вилкау люди не совсем чужие
на этом празднике жизни…
Щелчок и записывающее устройство автоматически отключилось. На несколько
тягостных мгновений в кабинете воцарился шумовой вакуум. Первым его нарушил
хозяин:
– Ну, как прокомментируете зей диалог злепого з глухим?
– Сказать что-либо определенное трудно, – Триш задумчиво потер выпуклый лоб. –
Ни один эксперт, прослушав ленту сколько угодно раз, не рискнет утверждать, что речь
непременно касается вымогательства. Ни одного прямого факта.
Госпожа Сауб возразила:
– Даже начинающий шантажист-самоучка благодаря телевидению и кино знает, как
себя вести в подобной ситуации. Поэтому рассчитывать на то, что он станет изъясняться
прямым текстом, а не гнусными намеками не приходится.
– Вот и я так подумал, – обронил Патиссон.
– Я остаюсь при своем мнении. Правда, с незначительным уточнением. Сам по себе
телефонный разговор на обвинение в вымогательстве, безусловно, не тянет. Однако вкупе
с непонятной историей с деньгами, заставляет насторожиться.
– Но я ведь зразу позле него ваз и не приглашал на безеду. Более того, зам о нем
забыл, как о малоприятном инциденте.
– Вы правы, – в глазах госпожи Сауб загорелся огонек. – Не иначе, Клод попал в
передрягу. Тем более, последнее время он сам на себя не похож.
– Вопроз – в какую передрягу?
– Все в агентстве знают: у шефа произошли перемены на любовном фронте. По
слухам, упорно циркулирующим среди женской части коллектива, он получил отставку у
своей пассии. Откуда эта информация, сказать не берусь. Она словно материализовалась
из воздуха. Знаете, как это обычно бывает: одна услышала невзначай оброненное слово, другая – обрывок телефонного разговора, третья – в сердцах брошенную фразу. И вдруг
мозаика складывается в картину. Так что, думаю, в отношении личной жизни шефа слухи
соответствуют действительности.
Но уже здесь, в кабинете, у меня появилась иная версия. А что, если возлюбленную
шефа похитили? Тогда «случайная» утечка информации – не больше, чем маскировка. Вы
же знаете, те, кто занимается неппингом, категорически запрещают жертвам
19
обнародовать ужасный факт. Вот Вилкау, дабы у окружающих не возникло никаких
подозрений, и выдумал легенду о якобы имевшем место разрыве отношений.
– Ваше предположение – не хуже и не лучше аналогичных других, – Триш морщил
лоб, как вошедший в раж гармонист меха инструмента. – Мог бы назвать их с десяток. Но
что это нам даст?
– Ну, как же? – удивилась дама. – В зависимости от того, какую версию примем за
исходную, будем предпринимать или не предпринимать те или иные шаги.
– Не взе так прозто, гозпожа Зауб! – несколько остудил ее пыл Патиссон. – Во-
первых, мы должны определитьзя: зущезтвует ли угроза Клоду Вилкау? Ответ я бы хотел
узлышать зразу. Так зказать, не отходя от каззы. Итак…
– Вне малейшего сомнения! – тут же отозвалась Сауб.
– С некой долей сомнения, – высказался Триш.
– Мое мнение вам извезтно, – подвел черту хозяин кабинета. – Теперь, как говорят
бюрократы, к чизлу которых я принадлежу, переходим ко второму пункту повезтки дня.
Как мы, ближайшие зоратники Клода, в зложившейзя зитуации должны зебя везти? Есть
какие-нибудь зоображения?
– Заявить в полицию! – не сдавала лидерства Сауб.
– Пойдет ли это на пользу? Или, наоборот, усугубит положение? – Триш не спешил
рубить с плеча.
– Тогда прежде давайте поговорим с Вилкау, – предложила старший менеджер.
– Вы так зчитаете? Назколько это будет этично? – Патиссон не скрывал
растерянности.
– И что ему скажем?! – уселся на стул, словно на коня, Триш. – Что слышали звон, да не знаем, где он? Необходимо выждать.
– Ну, если большинство так считает, – Сауб не могла скрыть разочарования.
– В замом деле, что мы заявим господину Вилкау? – уточнил Патиссон.
– Тогда зачем вы нас позвали? – задала резонный вопрос та.
– Чтобы в нужный момент, когда он назтупит, не терять времени на выязнения
отношений, а зообща оперативно начать дейзтвовать, – погладил лысину бельгиец.
– И когда, на ваш взгляд, сей час «Х» грянет? – прорезал повисшую напряженную
тишину голос Сауб.
– Езли в ближайшую пару недель ничего не проязнится, попытаюзь вызвать Клода
на откровеннозть.
– Тогда по пещерам? – поднялся на ноги Триш.
– Да! – Патиссон хлопнул крышкой ящика, в который бросил злополучную кассету.
– До завтра! Будем надеяться, что оно окажется к нам милозердным.
Уже в коридоре Сауб произнесла:
– Если разобраться, то историю с похищением невесты Клода мы придумали от
начала до конца. С такой же долей вероятности смертельная опасность может угрожать
ему самому.
Триш вознамерился было возразить: мол, не мы, а «вы придумали от начала до
конца». Однако решил промолчать. И, расстроено махнув рукой, удалился в сторону
лифта.
Глава 15
Трель звонка прозвучала переливчатым меццо-сопрано. Трубку подняла прислуга:
– Алло!
– Квартира Стефа Берца?
– Да! Чем могу служить?
– Пригласите, пожалуйста, хозяина!
– Прошу прощения, но его нет дома! Если нужно что-либо передать, я запишу!
20
– Благодарю! Вы – сама любезность. Передайте в таком случае: товар, его
интересовавший, появился на горизонте. Если господин Берц не передумал, пусть в
ближайшее время заглянет. Координаты ему известны.
– А куда заглянет?
– Он знает!
– Все равно скажите! – настаивала прислуга. – Если я не уточню детали, господин
Берц будет ругаться.
– Хорошо. Тогда застенографируйте: звонили из «КупиДОНа». И, подчеркните
особо, товар – высшего качества! Столь щедро Фортуна улыбается далеко не всегда и не
каждому!
Глава 16
Среди бела дня в центре города Клод очутился на волосок от гибели. Около
одиннадцати вышел из здания, в котором арендовал пол-этажа, чтобы, как обычно, заскочить в налоговую инспекцию, перекусить и заодно совершить в соседнем парке
традиционный послеобеденный променад. Первые две задачи выполнил достаточно
быстро и уже направлялся под сень деревьев, когда, обдав упругой волной горячего, со
