Текст книги "За дверью в лето"

Автор книги: Николай Грязнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Глава 13

Настоятеля не было в подземном городе, и разбор полетов был отложен до утра. Сдав пакетики с дурью на склад, бойцы бригады отправились в казарму отдыхать после нервного напряжения операции и изматывающей гонки. Идти вместе с остальными не хотелось, и осиротевшие напарники отправились в госпиталь проведать раненого боевого товарища. Василиса пустила их без лишних вопросов, о чем через некоторое время сильно пожалела, потому что Кузьма очень расстроился из-за гибели Рамзеса.

Оказалось, что бывший гард был чуть ли не единственным его настоящим другом в бригаде и наставником в ратном деле. Одноглазый молчун не раз выручал балагура в критических ситуациях и научил его многим боевым приемам. Получилось, что им же самим пришлось еще и утешать раненого товарища. Как ни странно, это помогло напарникам немного отвлечься от горького ощущения невосполнимой потери.

Алиса с Роджером, почти насильно выпровоженные Василисой, которая заботилась о здоровье Кузьмы, как о своем собственном, отправились в тренировочный зал. Им хотелось хотя бы ненадолго позабыть о происшедшем, но необходимость менять стиль взаимодействия в бою все время напоминала про утрату.

– Получается, что у нас теперь нет возможности драться сообща? – спросил Тобио.

– Возможность есть всегда, хотя для организации качественного строя у тебя не хватает опыта.

– А если привлечь еще кого-нибудь?

– Лиаты со способностями аккумуляторов встречаются крайне редко. Нам наверняка не найти замены Рамзесу.

– То есть, каждый за себя?

– Не совсем. Ведь существуют и более простые схемы. Они, конечно, не дают заметного выигрыша в плотности удара, но при твоей силе это может оказаться даже полезным.

– Как так?

– Понимаешь, противник не ожидает серьезных угроз от разрозненных действий одиночек, поэтому он уклоняется по минимуму, исходя из привычного среднего уровня. Чаще всего опытный боец переводит лобовой удар в скользящий, делая это не задумываясь, практически на уровне инстинктов. Теперь представь, что вместо ожидаемого кулака он принимает на себя удар кувалдой. Даже легкого касания достаточно, чтобы вызвать серьезный болевой шок.

– Ну, от шока еще никто не умирал.

– В бою не так важно убить, как вывести из строя.

– Ты это шоргам скажи.

– Давай не будем уподобляться злобным монстрам.

– Как скажешь.

– Так вот, нам надо отработать две-три комбинации и договориться о кодовом названии для каждого приема. Например, я подаю команду «Грог» и бью по противнику крученым левым винтом, любой профессионал при этом автоматически пригибается и отклоняется вправо. Ты с задержкой в десятую долю секунды наносишь прямой свинг сантиметров на десять правее и сантиметров на пять ниже стартовой позиции эмоса противника. За точку прицеливания принимаем центр зоны связи интоса с мотосом. Ориентируешься?

– Ну и что? Он, скорее всего, поднырнет под молнию или поставит блок.

– Точно. Других вариантов выбора у него практически нет. И то, и другое противник сделает, исходя из расчета средней силы наносимого ему удара. Он же не знает, что у тебя в молниях спрятан динамит.

– Что у меня спрятано?

– Неважно. Это такое перефразированное выражение четлан.

– Понятно.

– Блок ты пробьешь легко, удар он, конечно, слегка ослабит, но на мгновение противник лишится способности перемещаться. То же самое произойдет, если он привычно отклонится по минимуму.

– И что это нам даст?

– В ту же секунду я нанесу точечный оглушающий удар.

– Ты не успеешь перезарядить.

– Успею, в первый винт я не стану вкладывать силу, это будет чистой воды обманка.

– Интересно. Попробовать можно. А как же тренироваться?

– Есть вариант. Можно запрограммировать движение мишени. Хотя проще взять их две, или даже три, и правильно разместить.

Вначале у Роджера вообще не получалось действовать по команде, но постепенно он понял, как стабилизировать время подготовки к выпаду. Экспериментальным путем выяснили, что ему для подготовки мощного и точного удара требуется почти секунда. После этого наставница отрепетировала задержку своего винта. Вскоре требуемая синхронность действий была достигнута и они перешли к разработке нового приема, которому дали кодовое название «Джин». Ученик, в конце концов, не выдержал и спросил Алису:

– И что это тебя все тянет на алкоголь?

– Так у него действие схожее, не убивает, но сильно бьет по мозгам, – отшутилась напарница.

– Откуда знаешь? Доводилось пробовать?

– На кобортов под парами насмотрелась, не приведи господь.

– А у меня слуги были практически непьющие, и у родителей в рот не брали.

– Повезло тебе.

– Знаешь, мне Рамзес чем-то напоминал отца. Не внешне, а внутренне. Такой же молчаливый, спокойный и уверенный в себе. Правда, я очень смутно помню своего отца, меня очень рано передали наставнику.

– Повезло тебе, – повторила Таира. – Ты его хотя бы смутно, но помнишь, а я даже не видела никогда. При подготовке профессиональных бойцов детей забирают от родителей еще полными несмышленышами.

– Как это? Что-то в стиле мифических барсов?

– Почему мифических?

– Потому что их никто не встречал. Или тебе доводилось?

Алиса как-то странно посмотрела на Тобио:

– Да нет, не доводилось. Ну, примерно, в таком стиле.

– Постой, – вспомнил Роджер:– Но ведь Крот вроде говорил, что знал твоего отца.

– Ты про Гровера? Так он был моим приемным отцом.

– Получается, ты обманула настоятеля?

– А разве ты о себе всю правду сказал?

– Ну… – замялся юноша.

– Или хочешь заложить меня?

– Вот еще. Ты что? В своем уме или как? Нет, конечно.

– У каждого в Храме есть свои маленькие секреты, сюда чаще всего приходят обездоленные и пострадавшие. Тайну Рамзеса мы узнали случайно, но, наверняка, кое-что за душой найдется и у Багира, и у Кузьмы, и у того же Мортафея.

– Именно поэтому ты не хочешь, чтобы я говорил им, что умею создавать клона?

– Не все свои козыри стоит выкладывать на стол сразу.

– И у тебя тоже кое-что припрятано в рукавах?

– Без этого в нашем мире не выжить.

– Ладно, я тебя понял. Продолжим?

Они занимались еще несколько часов и вернулись в казарму под утро, отработав помимо «Грога» с «Джином» еще и «Пунш», предназначенный для поражения двух противников, стоящих рядом. Все давно уже спали, только Рэм проворчал что-то про сумасбродов, шляющихся неведомо где и мешающих отдыхать уставшим воинам.

Утром бригаду разбудил Такер, присланный Привратником, чтобы позвать всех в Зал испытаний для рапорта настоятелю. Невыспавшиеся Алиса с Роджером чувствовали себя отвратительно. Тем не менее, напарникам пришлось плестись в хвосте колонны и предстать перед начальством в состоянии недобуженных зомби. Справа от спокойного, но сосредоточенного, Мортафея стоял хмурый и раздраженный магистр, а слева – грустный и безразличный к происходящему начальник охраны.

Выслушав рассказы основных участников операции, включая Багира, Таиру и Роджера, глава Храма, оставив их троих в помещении, отпустил остальных бойцов в казарму. Все показания прозвучали достаточно беспристрастно. Только молодой лиат не смог скрыть своего явно негативного отношения к паническому бегству, которое он практически в открытую назвал трусостью. Некоторое время после выхода храмовников Крот безмолвно смотрел в глаза бригадира, явно испытывая нервную систему руководителя налета. Командир проявил должную выдержку и не отвел взгляда, тогда настоятель грустно вздохнул и задал свой первый вопрос:

– Объясни нам, Багир, почему ты разрешил Нихату взять столько пакетиков, сколько ему захочется?

– Ну, он ведь не являлся бойцом бригады, и не находился в моем прямом подчинении.

– На время операции он был придан твоей бригаде. И руководил операцией ты, а не он.

– Но ведь операция была не боевая, а торговая, и все делал он, а мы лишь обеспечивали прикрытие.

– Удивительно рассуждаешь. В ходе торговой операции мы потеряли двух своих товарищей. Да еще каких, лучших из лучших. Ты отвечал за прикрытие, вот теперь и объясни нам, как это могло случиться. Почему ты отдал команду спасаться всем самостоятельно, а не организовал отпор?

– Я увидел, что шоргов спустили с цепи. Против них все равно было не выстоять даже в строю.

– Когда это ты успел?

– Как только взревела сирена. Я следил за самыми опасными направлениями и сразу засек, что охранник из подвала первым делом открыл вольер с монстрами. У бригады был только один шанс спастись – успеть покинуть двор. Нельзя было допустить сутолоки. Если б Нихат не застрял в форточке, все бы ушли.

– С чего ты это взял, если тебя самого едва не схватили.

– Я задержался, пытаясь помочь монаху.

– Что сказал тебе Нихат?

– В смысле?

– Почему ты передумал и приказал своим бойцам взять по три пакетика?

Было видно, что говорить правду бригадиру не хотелось, но врать в присутствии Привратника рискнул бы только сумасшедший.

– Он сказал, что добудет обезболивающее для Терры, если я не буду упрямиться.

– Кто такая Терра?

– Это его мать, – ответил за бригадира начальник охраны. – Она лежит в госпитале. Ее мучают сильные боли, а анальгетиков на всех не хватает.

– Сочувствую, – обращаясь к склонившему голову Багиру, произнес настоятель, и после непродолжительного молчания добавил:– Это многое объясняет, но не оправдывает. Командир во время боя должен думать о своих бойцах, а не о больной матери.

– Так ведь не было боя.

– Был. Бой начинается задолго до драки, и не заканчивается сразу же после нее. И командир должен понимать это. – Мортафей ненадолго замолчал, давая возможность слушателям осмыслить сказанное, и продолжил уже совершенно о другом:– Мне вообще иногда кажется, что кто-то перепутал Храм с преступным синдикатом, главной целью которого является нажива.

Привратник, до этих слов потуплено смотревший в пол, медленно поднял голову и удивленно взглянул на настоятеля. Похоже, хотя последние слова не были адресованы напрямую, но все-таки предназначались лично ему, потому что Крот, словно бы споря с мнимым оппонентом, продолжил:

– Да, нам приходится порой прибегать к незаконным способам в борьбе за существование, потому что соронги используют против вольных запрещенные приемы. Тем не менее, рисковать жизнью своих товарищей ради прибыли для истинных прихожан Храма немыслимо.

– Но ведь… – попытался возразить бригадир.

– И не спорь. Целью операции было доказать разнеженным барчукам, что настоящие леомуры способны решить самые сложные задачи без помощи слуг. Если б нас всерьез интересовали наркотики, то можно было пойти стандартным путем, привлечь кобортов, вооружить их самыми последними достижениями техники…

– Но Нихат говорил…

– Мало ли что говорил Нихат? Я кого поставил руководить операцией? Его или тебя? Торгаша или боевого командира? Легко списать все на тех, кто уже не сможет ответить за свои ошибки.

– Боевой командир во время операции не думает о здоровье матери, – неожиданно подал голос магистр. Короткая фраза прозвучала, словно одиночный выстрел, и всем стало ясно, что это был приговор, не подлежащий обжалованию.

– Кто-нибудь еще хочет высказать свое мнение? – после некоторой паузы спросил Мортафей.

Роджер поднял глаза, но настоятель покачал головой:

– Твое мнение нам известно, можешь не повторяться. Я хотел бы услышать, что скажет Таира.

Алиса посмотрела в глаза Мортафея, потом бросила взор на магистра и Привратника.

– Я не берусь судить отношения Багира с Нихатом. Что касается остальных действий, бригадир поступал правильно, как это не прозвучит жестоко по отношению к погибшим. Во-первых, он внимательно следил за потенциальной опасностью, и единственный увидел то, что охранники спустили шоргов. Во-вторых, моментально скомандовал отступление. В противном случае, потери были бы намного больше. У бригады не было возможностей справиться с боевыми шоргами. Нихата все равно было не спасти.

– Ну, а то, что он бросил вас?

– Последним отходило самое сильное звено, и это тоже логично, у сильнейших больше всего шансов на спасение. Тем более что мы почти что прорвались, а Рамзесу просто глупо не повезло. Возвращаться за телами смысла не было, только еще положили бы бойцов впустую.

– Почему же командир не отходил последним?

– Так получилось. После выхода из строя Нихата, бразды правления операцией легли на мои плечи, потому что кроме меня никто не умел работать с чужим кобортом. Именно поэтому я оказалась в хвосте колонны. Если б после поднятия тревоги Багир захотел стать замыкающим, он бы потерял последний шанс выжить без какой-либо пользы для дела.

– Ты не согласна с обвинением его в трусости? – Настоятель был настойчив.

– В трусости нельзя обвинять. Скорее, можно укорять в безрассудной смелости. Привлекать к ответственности стоит только за нарушение установленных правил. Осторожность является основой боевого искусства. Как руководитель операции Багир допустил несколько мелких просчетов, но ничего не нарушал.

– Эти мелкие просчеты привели к смерти двух прихожан.

– Иногда цепь мелких случайностей выстраивается в одну линию, и даже горы рушатся.

– Хорошо. Я понял твою позицию. Что скажешь ты, Привратник?

– Я не считаю Багира виновным в смерти товарищей, хотя, на мой взгляд, операцию надо было отменить и провести дополнительную разведку.

– Этьен? – Мортафей повернулся к начальнику храмовников.

– В боевых действиях часто кто-нибудь гибнет, и не всегда в этом виноват командир, хотя в нашем случае доля вины Багира достаточно высока. Впрочем, я думаю, что главное наказание для него будет его собственная совесть, но в такой ситуации его нельзя оставлять бригадиром.

– Ты – магистр, тебе и решать.

– С сегодняшнего дня бригаду возглавляет Таира.

– Ты не торопишься? – удивленно спросил начальник охраны. – Она без году неделя в Храме.

– Я тоже здесь не так давно, если ты не забыл.

– Не забыл.

– Так вот, в сложной ситуации она показала себя настоящим лидером. Если б не она, от бригады остались бы рожки да ножки.

– Полностью согласен, – поддержал магистра настоятель. – Я тоже не устаю удивляться талантам нашей юной воительницы. И помню, кстати, по каким причинам следопыт-рейнджер вызывает у мудрого Привратника такое сильное раздражение. Таира, разреши поздравить тебя с повышением, надеюсь, ты оправдаешь наше доверие, по крайней мере, мое и магистра. Принимай бригаду, нюансы обсудим позже. Все свободны.

Когда они втроем вышли из зала, Багир был мрачнее тучи, но Алиса к удивлению Роджера по пути в казарму сказала ему следующее:

– Не бери в голову, им надо было на кого-то свалить вину, вот тебя и назначили виноватым. Не мог же Крот признаться, что ради этой дури он был готов и несколько бригад положить.

– Ты думаешь? – удивился бывший бригадир.

– Даже не сомневаюсь. А насчет командования мне кажется, что нам надо поступить следующим образом. Перед магистром за бригаду буду отвечать я, внутри же будешь руководить ты.

– Как это? А что мы скажем ребятам?

– Правду. Думаешь, найдутся те, кто донесут?

– В своих бойцах я не сомневаюсь, но что скажет Роджер, который считает меня трусом?

– Что молчишь, малыш? Ты способен донести на меня и на Багира?

– За кого ты меня принимаешь? – возмутился воспитанник Таиры.

– Тогда тебе придется смириться с моим решением.

– Но почему?

– Неужели непонятно? Я же ничего не смыслю ни в управлении бригадой, ни в порядках, существующих в Храме, ни в интригах, плетущихся наверху. Да и бойцов бригады практически не знаю. Если ты хочешь, чтобы я положила их из-за каких-то глупых амбиций, то меня это не устраивает. Кроме того, кому из храмовников понравится подчиняться молодой девушке, которую они знают всего несколько дней?

– А ведь она права, – изумился Багир. – Забавно. Никогда не встречал у молодых девушек такой мудрости.

– Много ли ты видел молодых девушек?

– Да уж хватает.

– Таких, как я?

– Нет, таких не встречал.

– Ну вот, еще немного, и дело дойдет до объяснения в любви, – съязвил Роджер.

– А почему бы и нет? Не всем же увлекаться рыжими бестиями, – вернул ему Багир.

– Ну, уж нет, хватит мне одного Мортафея, – заметила Алиса перед самыми воротами казармы.

Сообщение о решении магистра бригада выслушала в напряженном молчании, однако предложение Таиры о разделении функций заметно разрядило обстановку. К удивлению новичка возражений не последовало, более того, бойцы заметно повеселели. Чувствовалось, что бригадира, если не любили, то, по крайней мере, уважали и ценили. Завтрак прошел оживленно, хотя никто не балагурил и не отпускал сальных шуточек, поскольку отсутствие вечно молчаливого Рамзеса за столом ощущали все храмовники.

После операции бригаде полагался день отдыха. Роджер надеялся, что они с наставницей отправятся в зал на тренировку, но почти сразу после завтрака прибыл гонец от настоятеля. Мортафей созывал большой совет в зале испытаний, и Алиса обратилась к Багиру за помощью. Как оказалось, на большой совет всегда приглашаются бригадиры, при этом считается хорошим тоном, если они приходят с помощниками, но не больше двух, иначе в зале становится тесно. Таира, не раздумывая, взяла с собой Роджера с Багиром, при этом последний слегка поморщился, но возражать не стал.

В зале действительно было тесновато, и народ активно прибывал, выражения лиц у руководства Храма не радовали приходящих, а потому привычного гама толпа не создавала. Когда собралось достаточно много прихожан, Мортафей открыл совет короткой вступительной речью:

– Братья и сестры! Вчера мы совершили нападение на склад соронгов силами одной из бригад храмовников. К сожалению, из-за нелепой случайности наш замысел показать погрязшим в лени барчукам, что леомуры могут обходиться без помощи слуг, провалился. Более того, при завершении операции погибли два наших боевых товарища. В результате этого у соронгов могли появиться доказательства существования нашего Храма и его причастности к нападению на склад. Вероятность карательной операции со стороны властей вынуждает нас ввести режим чрезвычайного положения и усилить охранные мероприятия. С конкретными предложениями по этому поводу выступит начальник охраны Храма.

Привратник говорил долго и по делу, он уточнял расписание дежурств по часам и постам для своих монахов и объяснял задание каждому бригадиру. Подразделение Таиры оставалось на сегодняшний день в резерве при полной боевой готовности, а потому о посещении тренировочного зала можно было забыть. Выходы в город сворачивались до уровня насущно необходимых, при этом численность дежурных удваивалась.

Мортафей, сошедший с помоста, на котором размещалось руководство, сразу после своего выступления, неожиданно оказался рядом с Роджером и обратился к Алисе:

– Не перестаю удивляться тебе. Ухитрилась уговорить Багира стать твоей правой рукой. Мудро, очень мудро.

Бывший бригадир поморщился и демонстративно отодвинулся в сторону, ему, как и Роджеру, не нравилось приподнятое настроение Крота в столь тревожное время. Похоже, предположения Таиры насчет истинных интересов настоятеля были не так уж и далеки от истины. Если глава Храма не считал Багира виновным в гибели леомуров, то непонятно, зачем был весь этот фарс с расследованием. Впрочем, судя по тому, как он начал осыпать Алису комплиментами, именно девушка была причиной приподнятого настроения Мортафея.

Их разговор очень быстро из области административной перетек в русло каламбуров и поэзии, но Роджер потерял нить беседы еще быстрее. Дело в том, что в зале появилось новое действующее лицо. Его таинственная незнакомка зашла следом за теми самыми эскулапами, которые штопали Кузьму. В отличие от врачей она не стала распрашивать соседей о причинах созыва совета. Матильда почти сразу заметила, что ее дружок ходит гоголем вокруг незнакомой девицы, при этом на лице его аршинными буквами был написан похотливый интерес к успешной сопернице.

Глаза Клео, и без того напоминающие бездонную пропасть, умудрились выразить такое непередаваемое мучение, что сердце Роджера попыталось проломить грудную клетку. Он не понимал, как можно заставлять страдать это трогательное и хрупкое создание, которое не осмеливалось подойти к своему неверному приятелю. Хорошо еще, что Таира вела себя вполне пристойно, хотя и отвечала Кроту спокойно, без заискивания или робости. Понимая, что у нее нет оснований и права устраивать какие-либо сцены, рыжая подруга настоятеля отошла в дальний конец зала. Ей не хотелось портить себе настроение лицезрением любезничающей парочки.

Роджер начал было пробираться в том же направлении, когда дорогу ему неожиданно перегородил Багир.

– Об одном прошу, не наделай глупостей.

– Ты это о чем? – не очень вежливо уточнил молодой храмовник.

– Я же вижу, куда тебя несет.

– И что с того?

– Не забывай, что она – подружка настоятеля, – почти шепотом произнес бывший бригадир.

– Да хоть самого господа бога, мне-то что? Тем более что настоятель увлекся Таирой.

– От этого Матильда не перестала быть его девушкой.

– И что с того? – в грубой форме повторил риторический вопрос Роджер.

– Любое ухаживание за ней может быть воспринято настоятелем, как вызов с твоей стороны.

– И ты думаешь, что я испугаюсь?

– Причем тут страх?

– Не знаю, тебе виднее.

– Дурак ты.

– Зато не трус, – раздраженный Роджер дернул плечом и, оттеснив Багира в сторону, направился разыскивать незнакомку, ускользнувшую от него в очередной раз.

Найти девушку оказалось несложно. Стоя у стены, она внимательно слушала Привратника, который рассказывал о путях эвакуации и местах сбора в случае экстренного нападения. Никого около Клео не было, по всей видимости, боязнь быть заподозренным в желании бросить вызов настоятелю отпугивала прихожан не хуже проказы. Юноше тоже не хватило бы смелости подойти к ней, если б не громкое заявление, брошенное в лицо Багиру, и не ощущение озабоченного взгляда бывшего бригадира на собственном затылке.

– Привет. Скучаешь?

– Привет. Подозреваю, что поскучать нам теперь не скоро удастся. А мы разве знакомы?

– Меня зовут Роджер.

– А меня Матильда.

– Я в курсе, – улыбнулся ухажер.

– Постой. Ты случайно не тот самый молодой леомур, за которым гоняются наемные убийцы?

– Угадала. Пускай гоняются, если хочется, у них это не очень хорошо получается.

– Я бы умерла со страху, наверное.

– Ко всему привыкаешь.

– Теперь понятно, кто преследовал меня в тот вечер, – усмехнулась проказница.

– Да уж, ты так сильно испугалась, так быстро бежала, – поиздевался в ответ Роджер.

– Конечно, а вдруг за мной какой-нибудь маньяк гнался?

– Которому ты так усердно строила глазки?

– Я? Да за кого ты меня принимаешь?

– За молодую красивую девушку, которую однажды встретил на улицах этого города и из-за которой пришел в Храм.

– А ты действительно смел. Я-то думала, просто рисуешься.

– Невелика смелость сообщить девушке о своей симпатии.

– Это, смотря, чьей девушке? Или ты не в курсе?

– Почему же? Доводилось слышать.

– И понимаешь, что твои слова могут рассматриваться как вызов?

– Понимаю.

Матильда внимательно посмотрела на молодого леомура, словно впервые увидела его.

– Хорошо, что твоих слов никто, кроме меня, не слышал. Давай сделаем вид, что ты их не говорил. Предпочитаю живых поклонников.

– А что, я уже получила прозвище «Никто»? – Незаметно подошедшая подруга магистра вынырнула из-за плеча Роджера.

– Твики? А ты откуда?

– Замечательный вопрос. В отличие от вас, голубков, я пришла на совет послушать Привратника. Однако услышала так много интересного.

– Надеюсь, ты умеешь держать язык за зубами?

– С какой это стати? Да и чего ты, подружка, испугалась? Посмотри, как твой бывший приятель приударяет за своей новой пассией. Думаешь, ему будет дело до твоих проказ?

Зловредность подруг не знает границ, все труды Роджера по отвлечению Матильды от грустных мыслей о ветрености мужской натуры пошли прахом. Рыжая красавица обернулась в сторону Мортафея, неустанно осаждавшего Алису, и ее вспыхнувшие озорным огоньком глаза мгновенно потускнели. Вскоре Привратник объявил о закрытии совета, все начали расходиться, и Тобио Экселанц Сильвер, попрощавшись с девушками, бросился отлавливать Таиру с Багиром.