Текст книги "Мрак космоса (СИ)"

Автор книги: Николай Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

Сержант Васильев резко осел на пол. Лицо его разорвалось, забрызгивая всех кровью. Внутри Кострова спружинила адская пружинка и он кинулся вперед, к телу. Выхватил из кобуры палер и, пригнувшись, выстрелил несколько раз в био на платформе Первый ещё не успел упасть, а второй его брат уже получив своё, сломался на двое, падая на пульт. Поезд тронулся. Седой вскочил, пронесся мимо Кострова, с разгона прыгнул на площадку управления. Третий киборг стукнул зека палкой. Седой от боли изогнулся дугой, но поезд скрипнул тормозами от резкого торможения. Третий выстрел и био, орудовавший палкой, присел на платформу изуродованной массой.

Костров был на перроне. Четвертый киборг храбро бросился на него в атаку, грозно махая палкой, наверное, желая напугать до смерти. Упал у самых ног. С дырой в голове. Стрелять в броневую защиту? Зачем? Виталик отлично знал уязвленные места.  Не думал, что такие познания могут пригодится.

–  Чисто, – сказал сам себе Костров и опустил пистолет. И вытер лоб. Посмотрел на ладонь. Сухо. Даже не успел взмокнуть и разволноваться.

 Дьюпен начал дрожать. Палер выпал из разжатой ладони – он в первый раз убил. И кого? Своего. Товарища по службе. Почти друга. Разве из-за тупых шуточек, постоянных унижений и кровавых зуботычин стоит убивать? Капралу стало плохо и его вырвало.

 Джим, роняя стулья, бросился к оружию. Лицо его счастливо осветилось. Седой кряхтел, шевелясь на палубе поезда. Костров шмыгнул носом. Подошел к Дьюпену, похлопал по спине, сказал:

–  Присядь, парень. Всё хорошо. Теперь ты в безопасности.

– В безопасности? – простонал Дюпен, цепенея от ужаса. – В какой безопасности?

– Что это было? – со своего места прокричал Седой. – Ничего не понял. – Зек сплюнул на рельс под током, радуясь искрам. Забавно получилось.

–  Что вы наделали!! – воскликнул пришедший в себя Фазер.

–  Всё получилось случайно, – огрызнулся Виталик. – Я и сам не ожидал такого поворота. Теперь будем действовать по плану Б.

И тут завыл Андрюшка. Громко и с надрывом, заламывая в истерике руки. Ближайший зек стукнул его локтем в голову, усылая в нокаут, и дикий визг прекратился.

–  Мы ведь могли заработать свободу по-честному!!

–  Так заработаем не по-честному! – сказал Костров, пожимая плечом – соберите оружие.

–  Всё пропало, – пробормотал негр, склоняясь и закрывая голову руками. Джим баловался палером, вытягивал руки и приседал, как заправский шериф, целясь в неведомых врагов. Он был по-настоящему счастлив и поэтому голос зазвучал по – задорному, трелью:

–  Ты разве не читал классику? «Чужих»?

– Не читал я никаких «Чужих», – разозлился доктор политологии, – нет такого в классике!

– Нет, так нет, – легко согласился Джим. – Тыж, тыж! Попал!

– Договаривай, раз начал!

 – Тыж! Чего? А! Там тоже на базу высадили вездеход. Взвод морских пехотинцев съели монстры.

Заключенные шарили по трупам. Тот, что лицом напоминал слабоумного и сильно отличался от других, осторожно стал отстегивать с пояса капрала электрическую дубинку. Дьюпен очнулся под чужим прикосновением, когда его стали поглаживать и мять край форменной рубашки в корявых пальцах, и заговорил, обращаясь к неизвестному зеку:

–  Я хотел написать служебную записку. Но я никому не говорил об этом! Она находилась в черновиках в засекреченной папке. Лейтенант, наверное, взломал код. А потом пообещал мне «сержанта», если операция пройдет успешно.

Обалдевший зек замер, кивнул головой, словно что-то понял и смущенно отошел в сторонку, потряхивая дубинкой.

– У Мака есть дубинка, – сказал он и всем показал. – Мак будет надзирателем. Маку теперь можно всех обижать. Давайте играть.

Ближние заключенные шарахнулись в разные стороны от детины.

– Играть? Давайте играть! – закапризничал Мак и забегал по камере, пытаясь поймать товарищей.

–  Успех? – переспросил Костров, – подумай сам: двести человек ложатся в анабиоз с чего бы? Приказ: осмотреть ванны и доставить уцелевших. И ты думаешь, что группа непрофессионалов во главе зеленым капралом могли бы добиться какого-нибудь успеха? Где твоя логика, солдат?! Туда даже соваться не стоит!

Дьюпен покачал головой. Он вдруг всё понял и ясно увидел перед собой картину своих похорон.

То была пышная церемония. С морем цветов, флагом, оркестром и почетным караулом.

Только его почему-то среди знакомых лиц не было. Он лежал в закрытом цинковом гробу. Где теснота сдавливала грудную клетку и не давала дышать.

Шатаясь, в камеру вошел Седой. Он бесцеремонно отнял у Джима палер, поставил оружие на предохранитель, сунул за пояс. Джим обиженно надул губы. Седой, не обращая на него внимания, подошел к столу. Плешивый зек, заискивающе улыбаясь, уступил место.  Грузно сел. И тут же к нему подлетел Андрюшка. Запорхал перед носом. Запричитал:

–  Тебе больно?! Дай подую!! Дай! А мне по голове стукнули локтем, представляешь? Я так упал, так упал! Показать кто сделал?

Оттолкнул рукой. Сказал:

– Не сейчас, дорогая. – Спросил:

–  Что дальше, Шеф?

Костров повернулся на голос, кивнул:

–  Молодец.  Если бы не ты, у нас был бы очередной провал.

Седой махнул рукой: не важно. Не в эту секунду. Не в миг, когда переворачивается жизнь и ты, неожиданно для себя, становишься участником бунта на корабле.

–  Что вы будете делать дальше? – спросил и Дьюпен.

– Играть? – подошел к ним слабоумный детина и тряхнул дубинкой.

Костров посмотрел на него. Смягчился.

– Да, Мак. Иди поиграй с паровозиком. Посторожи его.

– Играть в паровозик? – насупился зек, – а играть в надзирателя?

– Другая игра, потом. Сейчас паровозик.

– Мак будет играть в две игры! – сказал довольный зек и ушел сторожить поезд. Многие вздохнули с облегчением.

–  Что мы, – сделал ударение на слове Костров и обвел всех взглядом, прикидывая, – будем делать. Нас шестнадцать человек, плюс вы. Не так ли?

Капрал стушевался. А может – это не он убил сержанта Васильева? Может кто-то выстрелил раньше его? Из-за спины. Ага! А он ничего не видел. Отвернулся в это время. Отвлекся. И вообще, полностью не при делах. Но… У кого из этой банды было оружие?

–  Так, – кивнул головой капрал.

–  Отлично. – Костров расслабился. – У нас два палера и шесть «шоков». Оружия явно не хватает. Но для начала хочется узнать: есть ли на борту другие заключенные, какова их численность?

Дьюпена обдала жаром. Сначала убийство, теперь раскрытие государственной тайны. Что дальше? Дьюпен заглянул в глаза стоящего перед ним зека и увидел свою смерть.

–  Нет… – нерешительно ответил капрал, страшась дальнейших расспросов на скользкую тему, но зек успокоился. Странно даже. Не интересовала его государственная тайна. Улыбнулся как-то ехидно, выдохнул воздух и обдал спертым вонючим дыханием рта.

–  Отлично, – сказал Костров. – Судя по набору офицеров, где-то на борту размещается взвод пехоты?

– Нестандартное отделение… Меньше двух больше одного. Хорошие ребята… Не хотелось бы чтобы из них кто-нибудь пострадал.

– Никто из них не пострадает, – поспешно заверил Костров капрала.

–  А, усиленные киборги с винторезами? Я таких видел! – вставился Седой и затряс головой, словно выполнил трудную миссию и очень устал. Андрюшка блаженно гладил его по голове, нашептывая слова любви.

–  Есть и они.

–  Киборги тебе подчиняются? – быстро спросил Костров.

–  Пока – да.

–  Значит, ты сможешь провести ударную группу к отделению, – сделал вывод главарь шайки и потерял интерес к Дьюпену. – Седой. – Виталик тронул парня за плечо, потому что тот не среагировал на голос. – Ты поведешь группу из самых лучших. Захватишь арсенал и запрешь пехоту. Я… возьму на себя командный пункт. Пообщаюсь с лейтенантом.

–  Почему сразу не захватишь рубку? – спросил находчивый Джим. – Давайте я захвачу рубку!   Доверьтесь мне ребята, главное очки не потерять, когда начнется заваруха!

–  Это другая история, – ответил Костров. – Сложная, но выполнимая.

–  Верно, – согласился с ним Дьюпен, – хороший план и я вам помогу сделать всё мирным путем. Займем для начала нижние этажи. Снимем посты киборгов с точек. Потом примемся за верхние. Флотских уговорить легко, пообещав им нейтралитет. Только… Есть у меня одно сомнение… – Капрал обвел всех мутным взглядом. – Они не пойдут на контакт и не станут помогать. Это конец их карьере и репутации. Кто в этом случае справится с головным компьютером корабля? Когда экипаж откажется в сотрудничестве. – Солдат примолк, потупив взгляд и через секунду добавил обречено. – А, он откажется. Ваш план хорош до этого момента.

–  Я справлюсь, – спокойно сказал Костров.

И тут все присутствующие поняли, что их вожак на самом деле не человек, а просто Бог.

–  Тебя нужно беречь, – сказал Седой, – Фазер, Джим возьмите по «шоку», ставьте на максимум. Теперь вы охрана Шефа. Рубите всех, кто приблизится к нему ближе чем на метр в капусту… в мясо… в фарш. Сами понимаете: без него наша гильдия, как грудь без сердца. Скажи, как мы свяжемся, когда всё сделаем?

–  Фон. – Костров взял в руки передатчик и настроил на одну волну с другим. – Без надобности не связывайтесь – засекут.

Седой хмыкая, рассматривал диковинку. Повертел в руках. Понюхал. Рядом прыгал на одной ножке Андрюшка, требуя жестами игрушку себе. А еще он косился на поезд, как бы Мак не заметил. Дети всегда любили рации.

– Не дам, – злобно сказал Седой и спрятал рацию в карман.

А потом Дьюпен стал объяснять, как добраться до назначенных целей.

***

И тогда, когда объяснял и тогда, когда ехали в поезде и теперь, когда зеки шли быстрым шагом; отстав от всех на полшага, но подгоняемый своим дыханием – не покидало ощущение, что вокруг одни только мерзкие хари насильников и убийц. Дьюпен поражался, как он мог попасть в среду, в компанию отбросов цивилизованного общества. Он! Романтик и начинающий поэт! Человек, который недавно общался с начальством и дышал воздухом избранных. И пускай пил украдкой какао! И пускай спускал грубые насмешки – удел младших по званию. И пускай готовил какао по двадцать раз в день и чистил чужие ботинки. Что такого? Кому-то же надо готовить и чистить? Васильев никогда не готовил. Один раз попробовал и сломал заварочный аппарат. Больше он какао не готовил, но почему-то сержантом стал раньше. А как приятно получать зарплату! Ощущать в ладони пухлые пачки в новеньких банковских переплетах.

Теперь ничего из этого не будет.

Переступил черту закона и стал чужим. Как эти…

А если бы не переступил?!

Неопределенность в будущем пугала. И вдруг захотелось вернуться назад. К кофейнику. К своим. Покаяться!

От внезапной мысли сбился с ритма, сбавил шаг. Идущий сзади с готовностью наступил на пятку. И… извинился.

Седой, одетый в мундир Васильева, с запекшейся кровью на груди и на плечах, бодро похлопал по спине. Подмигнул. Спросил:

–  Скоро?

Дьюпен кивнул. «Нет, что это я раскис? Кругом свои парни. Что за каша у меня в голове? Я бы с неделю пожил такой жизнью, во что бы превратился? Если подбросить идею захваченный корабль продать викингам, можно запросить хороший процент от сделки и остаток жизни прожить не зная бедности».

–  Пост состоит из двух охранников био. Старшим у них рядовой из отделения. Попытаюсь с ним договориться. Может обойдется без крови?

Седой кивнул в ответ и улыбнулся. Вытащил из-за пояса его табельный палер и снял оружие с предохранителя.

Всё тут же смешалось и мысли и интуиция. Организм получил внутренний укол. Холод отрезвил сознание. Кругом были убийцы и насильники! Перед глазами с готовностью возникла картина разборки био. Дьюпен никогда не думал, что киборги, их запчасти – суставы ног и рук можно использовать как подсобное оружие для ближнего боя. Три зека с готовностью и проворно, показывая сноровку, разделали техническую охрану. С треском отрывались волокна, обнажая хромированные части. Теперь у каждого сжималась в руке или заостренная пика, или дубинка с щетинистыми шипами.

Эти животные, наверняка, хотели убить отделение пехоты. Его друзей и товарищей! Братьев! Никак нельзя допустить развернуться кровавым событиям. Никак!

Стало ужасно душно. Дьюпен рванул тугой воротник. И с непониманием посмотрел на пику в своём кулаке. Это же палец био! Выбросить!

–  Скоро? – снова спросил Седой. С трудом прохрипел в ответ:

–  Скоро, – и не выбросил пику. А вдруг Рой там? Ублюдок, который хотел послать его на верную смерть. Тварь, которая не давала ему очередное звание.

Капрал скрежетнул зубами. Пика углем обожгла кожу.

–  Приготовиться, – отдал приказание Седой. И за спиной мирно загудели «шоки». «Как приготовиться? Для чего? Никого не убивать! Нельзя!»

–  Я просил – никого не убивать. Я договорюсь со всеми мирно, – напомнил Дьюпен, облизывая пересохшие губы. Но зек, с седым клоком на голове, единственный волосатый мужик из всей муторной братии, не ответил. Он сжал челюсти и устремился вперед! Почувствовав приближение поста. За ним вырвались парни с дубинками, и Дьюпен ужаснулся, оказавшись в середине, в море оранжевых курток. Он плыл! И море задевало его локтями, наступало на пятки, подталкивало в спину и не обращало на него никакого внимания.

***

Костров толкнул незаметную дверь для персонала.

И завертелось.

Маленький коридорчик с двумя холлами, капрал не обманул. Выбрасывая вперед себя руку с палером, при очередном развороте. С удивлением обнаружил у себя цель на мушке. Она храпела, запрокинув голову на кожаный подголовник мягкого массажного кресла. Бесшумно ступая и, не теряя цель, мягко вошел в комнату со множеством аппаратуры. Джим хотел вырваться вперед и кинуться в смертельную атаку, но легко отшвырнул его за спину.

На центральном посту был только один сержант. Дверь в офицерскую каюту плотно закрыта.

Дуло палера уперлось в подбородок. Нежная кожа, слегка начавшая жиреть, эластично прогнулась. Сержант всхрапнул и открыл глаза. Ужас, вот что в них вселилось мгновение спустя. Джим ловко его обезоружил. Запрыгал от радости, когда в руках у него оказался пистолет. Костров прижал палец к губам и скосил глаза на дверь. Сержант заворожено мигнул подтверждая, лихорадочно соображая, что предпринять. Как предупредить выданного командира. Уберечь от опасности.

Врангелю жестом приказали встать на колени. У его затылка плясал пистолет Джима. Как и ноги хозяина, он нервно дергался, не подчиняясь внутреннему голосу. Костров заскользил к двери, ведущей в офицерский кубрик. Осторожно дотронулся до холодной поверхности и сразу почувствовал легкую вибрацию корабля. Дверная ручка не поддалась давлению, оказавшись закрытой. Фазер тут же согнулся прикладывая ухо к двери и склонился над электронным замком. Костров медленно и осторожно отошел от двери, не сводя с неё взгляда. Внезапное оцепенение стало проходить и больше не казалось, что пальцы не послушны телу. Вспышка адреналина стала проходить. Костров окончательно пришел в чувства, возвращаясь к полному контролю, и стал бегло осматривать мониторы вокруг себя. Эта натасканная со всех помоек техника не была даже вчерашним днем. Она гудела и…работала! Создавала фон лишних звуков.

В последствии, никто не мог вспомнить, как всё произошло.

Только Рой вошел в ту же дверь, что и они, ничего спрашивать не стал, и с ходу прикончил Джима. Молниеносно и в полном движении.

А тот в свою очередь сержанта Врангеля, перебив ему выстрелом шею, шейный столб позвонков.

Эти два тела медленно падали, а Рой и Костров разглядывали друг друга сквозь прицелы пистолетов. Вот именно с этого момента мозги у всех заработали по-настоящему, и вернулась память. Фазер дрожал и потел, стоя на коленях, закрыв голову руками.

Рой спокойным и ровным голосом сказал:

– Тихо, тихо, – и деланно равнодушно спросил, – ты – 713 463?

– А, что? – ответил Виталик, не разжимая губ.

– Это ты. –Лейтенант удовлетворенно кивнул и продолжил. –  Пускай негр возьмет распечатку с крайнего стола.

– Стоять, Фазер. Не двигайся. Замри. Попадешь под перекрестный огонь. С чего бы ему двигаться? – поинтересовался Костров.

– Ты будешь удивлен. Конечно, в том случае, если негр умеет читать.

– Я умею читать, – тоскливо отозвался Фазер,– я защитил докторскую, когда ты ещё ходил под столом.

– А! Простите, сэр, как же я не догадался сразу. Хотя, что удивительного? Вы для меня негры все на одно лицо. Впрочем, как и китайцы. – Рой издевательски улыбнулся. – Так ты, стало быть, Деймон Шуман – любитель и гурман сырого филе студенток. Очень приятно. Не часто встретишь, столь известный на всю галактику ум. Не стой на коленях перед моей дверью. Меня всё равно нет дома.

– Что же мне делать?.. – Со старого лица Фазера скатилась большая капля пота. Профессор паниковал и готов был умереть от инсульта или инфаркта. – Что мне делать, Шеф?

Костров не успел ответить. Лейтенант Рой опередил.

– Медленно поднимись и ещё медленнее иди к указанному столу. Выполнять!

Если бы Фазер сделал какой-нибудь маневр десантника или применил хитрую пехотно штурмовую тактику. События непременно бы развернулись по-другому. Жаль, старик никогда не служил в элитных подразделениях и вообще был далек от армии. Поэтому он, как улитка прополз к столу, взял стопку пластиковых распечаток и под командой лейтенанта, зачитал дрожащим голосом последнею: «В связи с поступлением дополнительной информации по делу за номером78468/3444,7 осужденному №713 463 Кострову Виталию Максимовичу отменить прежний срок наказания: три пожизненных заключения, и заменить его на двадцать лет тюремного заключения, с последующей ссылкой, без права жительства на планете Земля. Приказ подтвержден дважды».

– Это распечатка для подшивки в журнал «Боевых действий». Никогда не вел такой? Работенка еще та. Хорошо секретарь исполнительный и ничего не запускает. Все печати и подписи вытравлены в пластмассе и исключают подделку. Значит, я ничего не придумываю и фальшивка исключена. Да, и сам подумай, к чему она? Посмотри на дату и время, негр. Сравни. Таймер на столе.

– Она пришла семь минут назад, сэр.

– Костров – значит, ты уже семь минут, как свободный человек. Сколько у тебя там минусов? Двадцать семь?

– Тридцать четыре года. Я – свободен? – Рука с пистолетом дрогнула.

– Ага. Свободен. И за четырнадцать лет опасных операций в космосе тебя ждут боевые премиальные. Большие премиальные.  Или ты хочешь подарить деньги мне? Это колоссальная сумма.  Государству все равно кому их отдавать. Что скажешь?

Костров молчал.

– Не знаю, что за дополнительная информация по твоему делу поступила, – сказал Рой, – и, если честно, знать не хочу, потому что ты уже свободный человек, который по недоразумению находится на корабле-тюрьме. Представляю, как вытянутся лица у тех, кто хотел, чтобы ты посидел подольше и подальше от чего-то важного. Сломали карты парням, а? Меня из-за тебя не разжалуют? Я же не думал, что выживешь после каждой операции. Шучу, не дергайся. Но согласись, для тебя двадцать лет прошли за пару месяцев. И ты еще и денег сумел заработать. Согласен со мной? – Лейтенант подмигнул. – Но вот что-то всё-таки осложняет ситуацию. Не находишь? – Рой скорчил гримасу. – Это оружие у тебя в руках…Странно. Хочешь сломать свою жизнь еще раз? Нет? Если положишь на пол палер и отойдешь на три шага назад к негру, то никто не узнает о твоем новом злодеянии. Никогда. Слово офицера, – добавил лейтенант после паузы. – Что тут думать, парень? Разве ты стоишь перед выбором?! Кстати, в училище я был первым стрелком. Да и тут у меня была возможность потренироваться. Ну?! Ты поступил правильно. – Сказал Рой, наблюдая, как Костров ложит пистолет на пол и отходит к людоеду. Рука у пехотного офицера задрожала, лоб покрылся испариной. Медленно, как во сне и словно из ниоткуда, в свободной руке появился второй пистолет. Стало веселее.

– А, теперь, слизняки, говорите, что произошло. Откуда у вас оружие?! Как вы добрались до центра и узнали о потайном входе, кто вам помогал?!

– Дьюпен, – коротко ответил Костров. И, подумав, хотел добавить что-то ещё, но Фазера вдруг прорвало и, он начал захлебываться в словах, интересно рассказывая о произошедших событиях. Костров соглашаясь, кивал. Рой, не дослушав до конца, выхватил из чехла фон, и связался с отделением.

Глава 17

Не все стены и переборки на корабле родные, но эти… Эти напоминали о прошлом каждой рытвинкой, клепкой, царапиной. Вот здесь отделение стояло на построении и рядового первого класса Дьюпена воспроизводили в капралы, зачитывая перед строем приказ. Здесь Кадим Шу вывернул себе ногу, показывая прием на капрале Дьюпене. Приятель до сих пор считает, что это случайность. А Тоби Лау? Вот в этом месте он выполнял статические упражнения «давил» стену, стесняясь, как мальчишка заниматься в спортзале. Из общего коридора резкий поворот вправо, и дальше путь преграждают ворота и пост. Интересно, кто сегодня начальником караула? Шу? «Нет. Только не Кадим!! Его не должны убить!! Пускай разбирают киборгов, а не друзей! Парни не заслуживают смерти от грязных рук зеков!»

Дьюпену показалось, что раньше коридор был длиннее. Наверное, из-за волнения в голове произошел сбой.

Седой остановился посередине аппендикса и начал молча стрелять. Нелюди в оранжевых одеждах заволновались вокруг, не видя цели. Ропот непонимания прокатился волной и взорвался на высокой ноте сатанического смеха зека. Седой, не дожидаясь команды, бросился вперед в атаку, скрываясь от товарищей, заражая пылом ненависти. Оранжевое море колыхнулось вперед, набирая скорость. Дьюпен подбежал к аппендиксу, не в силах остановиться. Через головы людей, расширенными глазами посмотрел вглубь. На полу в зеленой каше внутренностей лежали два био. «Где люди? Где Шу?» – подумал капрал. Седому помогали открыть ворота.  «Почему нет старшего над био?!» От неясного вопроса стало на душе радостно. Приятно, что кому-то повезло выиграть в лотерею жизнь. Зеки, толкаясь, бежали к воротам. Кто-то схватил за воротник и потянул за собой.

– Сейчас будем убивать твоих друзей!!

– Шоу начинается!! – поддакнул другой голос.

– Играть! Играть! – кричал Мак.

Дьюпен крутанулся и освободился, роняя наглеца на пол. В голове ударил набат. Крик получился самопроизвольно:

– Тревога!

На крик обернулся Седой. Моментально его лицо стало хищным, появился звериный оскал. Нельзя доверять военным. Всегда предадут. И ладно бы сразу, нет, в последний момент надо сделать своё подлое дело.

– Полундра! – надрывался капрал, предупреждая своих товарищей. Что ж, чему удивляться. Седой шевельнул бровью. Бим, догадавшись, саданул салаге пикой в почки. Второй раз. И тяжело засопел, провожая сразу замутившимися глазами оседающее тело. Капрал силился подняться на ноги, хватаясь за широкие брючины. Изо рта его пузырями выходила кровь. Кажется, Дьюпен что-то говорил, но Седому было не слышно, потому что все вокруг загалдели разом. Ворота легко поддались! Створки полетели в щель стены, щелкнули замком, прочно заседая в пазах. От увиденной картины передние зеки попятились назад. И от их паники даже Седой забыл, что у него в руке палер.

– Измена, – закричал Бим. – Измена! Бей!

В метрах тридцати отделение пехотинцев изготовилось к стрельбе в тройном положении; лежа, с колена и стоя.

После третьего залпа, крайний слева достал из чехла фон и доложил:

– Задание выполнено, сэр. Есть раненные и пленные.

– Покажи, – приказал голос из рации. Фон вытянули вперед, показывая жуткую картину: убитые тела заключенных, ползающих раненных, поднятые вверх руки – всё просило пощады и милосердия.

– Раненных и пленных – нет. – Приказала рация.

– Так точно, сэр. Огонь.

После второго залпа воцарилась тишина.

– Дальнейшие ценные указания, сэр?

– Кто командовал операцией? – спросил Рой.

– Рядовой первого класса Кадим Шу.

– Поздравляю. Вы – капрал.

***

Рой отключил фон. Повернул злобное лицо к Кострову и Шуману. Попытался улыбнуться:

– Эта партия заключенных пробыла на борту дольше обычного срока. – И не дожидаясь ответных улыбок с посеревших от ненависти лиц, тоже перестал зубоскалить, заговорил зло, глотая окончания слов. – Задержались. Теперь их нет. Сдали парней вы правильно. Уважение вам и почет. Не везде, правда. Найдут ведь.  – Лейтенант вздохнул. – Знаете, а ведь последнею операцию никто не отменял. Понятно? Свободы захотелось?! А кто работать будет, правильные вы мои? Я что ли? Мне грехи искупать не надо. Я баб не резал. Что негр работать не хочешь?

– Нет, нет. Что вы? – Замотал головой Фазер. – Работать хочу, свободы хочу, резать никого не хочу. Осознал…

– Смотри у меня! Что мне с тобой делать? – обратился Рой к Кострову.

– А, ты мне не «тыкай». Я уже не заключенный, а ссыльный.

– Кто-кто? У меня на борту ссыльных и заключенных нет. Пустая тюрьма! Никого нет. Только я и мои пехотинцы. Улавливаешь? Так то. Скоро новая партия. И я ее жду.

– И это вес твоего офицерского слова? – презрительно сказал Костров. Рой осекся. Задохнулся от чужого хамства в возмущении. Справился с волнением.

– Думаешь, я должен простить твой визит с оружием ко мне? Хорошо. Я ведь добрый! Как это слово? Миротворец! Это про меня. В самую точку. Сам напросился: я сошлю тебя туда, где дышат распираторами, срут в мешочек и онанируют в носок. Идет?

– Это можешь, – согласился Костров, – напишешь характеристику. Забудешь указать, что у меня лишние минус четырнадцать лет выслуги. Заберешь премиальные себе, они тебе покоя не дают. Приврешь ещё что-нибудь и как раз туда и направят. А соглашусь и пойду на операцию, что обещаешь? Еще к тем четырнадцати годам двадцатка? Ссылка куда? У меня будет выбор из списка?

– Из какого списка? – изумился лейтенант чужой наглости, – и ты, что хочешь купить планету? Торгуешься?! Где ты увидел рынок?!

– Нет. Это же деловой договор, а я заинтересованная сторона. – Костров скрестил руки на груди. – Фазер один может и не справиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Рой сунул палер в кобуру, пробубнил:

– Коммерсант. Ладно. Я добро помню. Выполните задание и я приму самое активное участие по устройству дальнейшей вашей жизни. Тебя, негр, то же касается. Пальмы не обещаю. Золотого песка так же не будет, но дожить до старости в человеческих условиях – гарантирую. Какао кто-нибудь умеет готовить?

– А, что это? – спросил Костров и пошкрябал щеку огрубевшими пальцами.

– Понятно, – досадливо ответил на вопрос Рой.

– Я смогу, – с готовностью отозвался Фазер.

– Иди на кухню, – оживился лейтенант. – Неграм там самое место.

 Фон в чехле пронзительно пискнул, вызывая адресата. Пальцы обхватили передатчик, стали подносить к уху. Глаза замерли на напряженной фигуре негра, идущего на кухню.

– Заключенный Шумер!

– Сэр, да, сэр!– негр подпрыгнул на месте.

– Какао – это мясной бульон?

– Что вы, сэр! Это божественный напиток для офицеров.

– Молодец. Убежишь – вытравим – пристрелим. Понял?

– Сэр, да, сэр.

Рой удовлетворенно кивнул и включил рацию. С маленького экрана на него смотрело лицо новоиспеченного капрала.

– Сэр, разрешите обратиться?

– Валяй.

– Сэр, – бодро начал пехотинец, – у нас возникла ситуация. Разбирали трупы, складывали в мешки, и тут один ожил. О, нет, сэр, вы неправильно поняли. Заключенный чудом уцелел, лежал в обмороке под двумя телами. Совершенно безобидный паренек. Сидит, плачет. Никто не хочет стрелять, сэр. –  Кадим вздохнул и отвел в сторону глаза. – Отдайте приказ…У него глаза такие красивые. Трогательные.

Рой покосился на Кострова.

– Что я зверь? Пускай живет. Доставить зека в изолятор. Да. И пошли рядового Сина в лазарет: всех больных и выздоравливающих в изолятор! Стой, это не все. Подготовь лодку и десять био. И собирай свои вещи, сынок! Ты займешь свободную каюту сержанта Врангеля – она ему больше не понадобится. – Рой отключил фон. Посмотрел изучающее на Кострова, словно видел его впервые. Пальцы опустили передатчик в черные ремни чехла, потерли переносицу и зависли в воздухе. – Слушай, а ведь ты был боевым офицером… Хочешь работать со мной? Ты мне нравишься: у тебя есть феноменальная черта – дикое желание жить. Будешь бригадиром! А это подчиненные, отдельная каюта, свободный пропуск по кораблю и повышенный оклад премиальных. Никакого контроля! Свободное перемещение. У меня скоро связь с Землей. Пришлют новых зеков. Согласен?

– Нет.

– Почему? – Рой снова изумился.

– Потому что ты неизлечимо больной. Любитель устраивать у себя под носом мини бойни, мини войны, минитрагедии человеческих душ. Видит Бог, я не такой. И нам с тобой не пути.

Рой стоял, как будто его окатили из шланга холодной водой и по совершившемуся небесному чуду, не сбили с ног.  Прошло время и он смог ответить:

– Ты сильно не прав, ссыльный. Я думал, ты умный, а ты такой же дурак, как и все остальные. Жаль. Надо было предложить тебе стать сначала звеньевым, а потом пообещать сделать бригадиром. Создать предложение, от которого не смог отказаться. И никогда, слышишь, никогда ты бы не стал у меня бригадиром. Так и умер бы звеньевым! И Бог здесь один. Это я!

– Вся твоя жизнь – великое заблуждение, – сказал Костров.