Текст книги "Мрак космоса (СИ)"

Автор книги: Николай Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Гном беспрекословно выполнял команды, однако слова Андрюшки не прошли мимо его уха, задели за живое и он дрогнул. Морально и телом. Затравленный взгляд не сходил с ворот анабиозного отсека. Правду говорил полумужчина полуженщина. Действительно ощущалось чужое присутствие и доброжелательность в нем не чуствовалась. Бесстрашный Шеф ничего не замечал. Конечно, у него не нервы – канаты! Вот он хлопнул по плечу, склонился к маске чуть ли не вплотную и заговорил голосом священника-наставника приходского местечка:

– Ну-ну, дружок. Расслабься. Мы сюда больше не вернемся. Дело почти сделано. Погоди. Не рвись в трубу. – Гном не рвался. Стоял истуканом, не сводя испуганных глаз с широкого проема. – Хочу тебя сказать самое главное. Ты – молодец! В трубе догоняй первую ванну. Просто ухватись за нее и вытяжка сделает остальное. Петрович потащит Фазера. Я вторую ванну. Ближе к выходу я приду к тебе на помощь. Вдвоем мы обязательно справимся. Слышишь? Верь мне.

Гном не поверил, но храбро шагнул в пасть переходника. Костров кивнул ему вслед и обернулся в сторону присевшего на корточки зека:

– Андрюшка! А, где Фазер? Что уже погрузили? А знаешь, что он мне сказал? Нет? Это касается тебя. Да-да. Тебя. Старик сказал мне, что тебя любит. Не веришь?!

Андрюшка отрицательно закачал головой и громко зарыдал.

– Так пойди, догони его и спроси!! – настойчиво предложил Костров, применяя силу рук и ног. Когда и Андрюшка исчез в трубе, Виталик обернулся в сторону пустого коридора. Из открытых входных проемов выбивалось пламя. Отблески огней играли радугой разных цветов. Вот они мигнули… В коридор выплыла змея изумрудного цвета. Замерла, словно здороваясь перед боем.

Костров хмыкнул. Этот факт он предвидел. Развернувшись, вскинул руки впереди себя сбитым и неровным колесом. Вывернул кисти. С каждым шагом – толчок от пола. С каждым шагом руки поднимаются над головой. Ноги скользят по сливу. Зацеп для решающего толчка длится мгновение и тело сразу оказывается в невесомости. Сознание захлестывает приступ спокойствия, кажется, что всё кончилось. Позади печали. Какие-то переживания за свою бестолковую жизнь. Ответственность плывет рядом, скалясь в лицо зеркальным отражением разбитой судьбы.

Виталик с трудом стряхивает с себя наваждение.

Смотрит вверх.

И хотя видимости на сорок процентов, полностью восстает картина. Удивительная способность мозга дополняет штрихами и вычеркивает линии в сюжете. Очертания Гнома размыты, но потому как он двигается, но потому, как он двигается, ясно, что поставленную перед ним задачу, выполнил полностью. Андрюшка, второй после Кострова человек способный выжить в космосе, ведет себя странно. Кажется, он вообще не понимает, что делает. Держит Фазера за ногу, а потом меняется с ним местами, так ловко, что уже непонятно кто кого держит. Это похоже на бесконечный танец. С непонятными телодвижениями. Увиденное Кострову со всем не понравилось. Непременно бы вмешался, если не думал о своей задаче. Надо четко поймать предмет «идущий» впереди себя. Суметь, как и в первый раз не оттолкнуть ванну от себя и не услать ее дальше и не врезать о стену и не создать настоящий затор у группы. Ни надо никаких гостинцев и усиливать неразбериху. Надо выполнить транспортировку идеально.

Мысли ни о чем не вязались с рефлекторными действиями. Из позиции два. Перешел в позицию три (перед глазами четко стояла схема из учебника шестого курса) и потребовалась доля секунды для осознания факта, что стержень поручни правильно лег в ладонь. «О чем я думал? О Тани? Джо? Нет. Цветные всполохи. Что-то подсказало, что они реагируют на все виды исходных волн. Скафандр оснащен двумя датчиками: счетчиком кислорода и показателем общей герметизации слоев. Электроника первого уровня. В отсеке находились более мощные истоки импульсов и мне везло. Будет ли дальше так?»

Мысль оборвалась. Глаза в упор рассматривали тёмно-зелёный пластик. Смотрели сквозь него. В глубину.

Поддался всем телом, нависая над капсулой. Рука безошибочно выдернула вкладыш из рамки опознавателя. Белый картон поднес к маске. Прочитал надпись и тихонько присвистнул. Пальцы разжались. Вкладыш медленно кружа запарил к верху, увлекаемый притяжением. Светлым пятном выделяясь на темной фоне. С каждым витком надпись становилась неразборчивей, сливаясь в тоненькую прямую линию на белом прямоугольнике. «Айра Каан. Майор.».

Тело медленно опустилось, пропуская ванну к верху. Костров пристально вглядывался в размытое лицо и сумел пробормотать:

– Женщина… – больше из гортани не вырвалось ни звука. Захотелось взорваться киборгом. Потонуть в пламени взрыва. Чтоб Гном смотрел на поднимающейся снизу оранжевую пену с черными ободками на клубках, нелепо шевелил ногами, стараясь удрать из замкнутого пространства и не знал, что сильный человек, бывший «десант», а ныне обыкновенный зек с громким прозвищем «Шеф», по –человечески умер, как достойный мужчина с женщиной в руках, запутавшийся в кружевах ненасытной смерти.

«Хорошая смерть. Не моя».

Если умирать, то так.  Не хотелось погибнуть при бегстве, получив проходящую сквозь тело огненную молнию.

Началась выгрузка. Гай сдержал слово. Невидимый из нутра трубы, он помогал на выходе. Гном, молодец, не вылез следом за своей капсулой, остался и не дал Андрюшке испортить всё дело.

Может из него выйдет толк? Жаль времени не будет убедиться.

Теперь они вдвоем. Гном смотрит испуганно. Кивок. Молчаливый приказ отдан: «Иди парень, ты будешь, мне только мешать!» И глядя на смешно дрыгающиеся ноги, резную подошву, усмехнулся.

Толчок. Ванна рвется вперед, не полностью входит в паза, но с другого конца сильно тянут и Виталик вылетает на палубу. Перед глазами мелькают ноги. Рука по-прежнему цепко сжимает скобу. Чужие руки подхватывают, подбрасывают к верху, заставляя встать на ноги. «Нельзя резко», – протестует в сознании мысль. Виталик смотрит на злодея и видит за маской расширенные глаза Гая. Психопат молча кивает в сторону. Столько завораживающего в жесте, что Костров поддается влиянию и делает головой виток в указанном направлении.

За ними оказываются наблюдает.

Внутри всё холодеет.

Какая прекрасная возможность с новой силой возненавидеть жизнь.

Две зеленые змеи, мирно покачиваясь, замерли в воздухе в метрах десяти. Боковым зрением Виталик видит, как кто-то из своих с царственной грациозностью оседает на пол.

Гном подхватывает Андрюшку у самого пола и кладет его поперек капсулы, присоединяя к компании Фазера. Сделав дело, великан распрямляется и смотрит на Кострова побелевшим лицом. Окантовка маски врезается в кожу черным ободком. Страшны его глаза.  Дики.

Виталик не выдерживает чужой взгляд, смотрит на Гая и ему хочется выйти из игры, снять с себя ответственность. Грохнуться на пол, закатив глаза, превратится в Андрюшку.

– Пошли… Медленно… – вырывается из оцепеневших губ тихие слова. Гай сглатывает. Тяжело. Поднимает ноги, высоко задирая колени, в один миг превращаясь в цаплю.

– Стоять. А ванны?

Гном первым подчиняется еле слышному голосу, упирает руки в край, начинает толкать. В анимационном кино лента стрекочет громче. Здесь же Гном проходит в полном тишине. Двигаясь, как механическая игрушка, идущая на таран, немо выполняющая приказ.

Гай нарушает тишину, второй раз сглатывая. И капсула с телом майора Айры Каан приходит в движение.

Костров снова переводит глаза на следующую картинку.

К двум зеленным змейкам, присоединилась красная и они стали на шаг ближе.

И оставались в ней до тех пор, пока ноги бывшего штурмана стояли без движения. Стояло шагнуть и к процессии тут же присоединился еще один красный змей. Заклубились. Заиграли. «Голову мою чуют или скафандр!» Тронулись с места, сокращая расстояние. Костров оглядывается. Вдали манит к себе вездеход. Он сейчас конечная точка в подсознании. Потом начинается вторая часть пути.

– Вперед!! Давай!! Побежали!! – крик вырывается самопроизвольно, а ноги заметно тяжелеют и прирастают к полу. Клепаная палубу вонзается в ступни, словно и нет ботинок.

Парней не надо больше подгонять. Они снимаются с предохранителя и обезумев, срываются с места сразу в карьер. Гай легко обходит Гнома.

Костров отворачивается. Змеи не двигаются. Контролируют его. Играют в свои брачные игры. В чем же причина? Где истина? Мысли лихорадочно наползают друг на друга. Одна из змей замирает.  И разворачивается в его сторону. «Не уже ли всё-таки я? Пожалуйста, пускай это буду не я. Шестеро?? Когда вы успели размножится?? Не хочется огорчать парней, но кажется из нас никто не спасется. Сначала они разделаются с моей головой…» Костров не выдерживает и снова оборачивается в сторону удаляющихся зеков. «Далеко! Может им повезет и всё не зря!» Гай несется вперед с капсулой в бешенном темпе, желая ей как следует приложиться к вездеходу. Гном, напротив, останавливается, замирает на месте. «Что!!» На полу барахтается человек, один из его раненых. Наверное, Андрюшка пришел в себя и сейчас в истерии. Ломает все планы.

Гном смотрит на Кострова и кажется тихо зовет, призывает к себе.

Нельзя двигаться. Время уходит. Сколько еще можно держать атаку?!

– Да стукни ты его ногой! Беги! Вперед!

Гном в нерешительности топчется на месте. Выпрямляется. Руки вдоль тела.

– Вперед!! – кричит Костров.

Лихорадочно оборачивается. Теперь змей бесполезно считать. Их рой. Перестроение. Начинается движение. Внутри холодеет. Снова поворот головы. Гном удаляется. Гай почти у цели. Но упавший человек уже встал и двигается навстречу Кострову. Глаза самопроизвольно расширяются.

Губы шепчут:

– Что же ты делаешь?! Поворачивай! Ко мне нельзя! Никак нельзя. Слышишь.

Это не Андрюшка – это Фазер.  Становится понятным нерешительность Гнома. Виталик начинает переставлять ноги. Какая разница? Всё и так кончено. Сейчас наступит смерть.

– Фазер?! Что же ты делаешь?!

Они сходятся. Негр сипит. Надрывно. Виталик вглядывается в неузнаваемое лицо. Старик часто моргает. Капли пота катятся по морщинам. Ему трудно. Дышать и жить.

– Беги, Виталик. Они пришли за мной.

– Что ты говоришь!! Мой план почти получился. Давай, старик. Облокотись на меня! Сейчас мы рванем отсюда!!

Негр вырывается. Машет руками и больно бьёт по шлемофону. Случайно?

– Не теряй времени, беги!! Тупой белый!! Я сейчас всё равно умру!! Мой стимулятор сердца взбесился! Беги! Им нужно моё сердце!

– Фазер!! – Костров пытается перехватить негра и потащить, но старик изворачивается и снова бьет сильно по голове. Потом стремительно, в каком-то порыве начинает своё движение навстречу разноцветному аду.

– Фазер!! Дэймон!!

Старика качает. Он выходит на середину коридора и раскинув руки падает в самую гущу зарева.

Виталик сжимается, змеи кажется ликуют и начинают кромсать Дэймона Шумана.  Старик подарил какие-то минуты. Попробовать? Он начинает движение к вездеходу. С каждым шагом ускоряясь. Тяжесть из ног уходит. Появляется приличная скорость. Он превращается в птицу и начинает полет. И вдруг всем телом содрогается и падает получив увесистый толчок в спину. Поднимается. Живой! Не оборачивается. Только вперед. Придавленный створкой вездеход приближается. Видно, как в проход проносится Гном. И через два рывка Виталик нагоняет его. Толчком спихивает с ванны Андрюшку и кричит в след визжащему телу:

– Оставайся здесь.

Андрюшка кубарем откатывается к задней части вездехода. К черным колесам. Гном сразу наращивает скорость – передвигать ванну становится намного проще. Впереди Гай. И надо его догнать.

– Я боюсь! – верещит Андрюшка. Гном поддавшись оборачивается. Зубы сводит от напряжения. Эмаль крошится.

– Вперед! – рявкает Шеф.

Андрюшка обретает прыть. Подействовал крик? Вот он взвивается свечкой в воздух. Дико машет ногами и руками. Откуда столько энергии? Минуту назад лежал балластом. Гном несколько растерянно смотрит сначала сбоку на него, потом в спину.

– Они здесь!!

Гай пытается толкать две капсулы одновременно. Об этом никакой учебник не писал, но бывший учитель труда сильный. Вся процессия быстро нагоняется психопата. Он дико смеется и гримасничает, багровея от натуги. Андрюшка пытается проскочить мимо него. Изворачивается. И начинает трепыхаться тушкой в зажатом кулаке.

– Ничего не забыл??

– Тебя?? Никогда!

– Капсулу возьми!

Виталик останавливается, пользуясь заминкой. Смотрит на вездеход.

– Всё парни. Дальше одни. Моя очередь. Прощайте.

– Ты не шути так, Шеф. Мы укладываемся в эти семь минут! Сейчас прилетит лодка! И мы свалим!

– Помчались, Шеф.

– Вперед, парни! И не бросайте ванны. Без них вас на лодку не примут.

– А, ты? Как же ты??

– Я выберусь. Наверное. Всему когда-то приходит конец. Бегите!

– Понял, – пробормотал здоровяк.

Гном тронулся с места последним и, обернувшись, долго смотрел на Шефа, а к тому приближалось что-то непонятное и необъяснимое, переливающееся всеми цветами радуги. Иногда похожее на шар со множествами концами. Без эмоциональное. Нечеловечески живое. С твердым желанием убить. До неминуемой встречи отщелкивались секунды.

Костров закусил нижнею губу. Она прыгала между передними зубами оставляя с каждым разом куски плоти и кожи. Во рту стоял соленый привкус крови. «Вот сейчас. Подпущу еще ближе. Еще немного. Не надо торопиться. Сейчас! Ко мне!» – приказал вездеходу, отдавая первую команду через вживленный в голову датчик. Машина взревела мощным двигателем. Дернулся. – «Стоять! Автоматическая полная диагностика! Контроль всех систем! Запуск! Активироваться! Малый задний ход!» Вездеход снова вздрогнул, дергаясь к водителю, но масса ворот оказалась сильнее. – «Максимальный задний ход! Вправо. Влево. Вся система на максимуме. Ко мне!» Даже не заметил, когда наступил решающий перелом событий. Рядом с ним практически не было змей. Не считая одной, они предпочли повернуть назад и хищно устремиться к вездеходу. Приманка сработала. Электронике в машине больше, чем в голове – факт. Попались в бесхитростную ловушку. Уловка сработала! Вездеход займет их на какое-то время. И ребята, с тяжелыми капсулами, смогут уйти. Оторвутся на значительное расстояние. И он тоже двинется в путь, только выяснит сначала, что нужно твари, нацелившейся прямо в его лоб. Прямо в импульсный датчик. В середину. Выше переносицы и ниже ели приметного ежика волос.

– Уйди, а? – предложил смерти Костров, безнадежным голосом. – Уйди, прошу тебя.

Пол дернулся под ногами.

В пояснице хрустнуло и ноги, словно чужие, взметнулись над головой.

Наступил мрак.

Глава 24.

Наступила ночь. Джо, сцепив руки в замок, подняла над головой, прогнулась, томно улыбнувшись своему отражению в зеркале. Материал платья оживился, пополз, обтягивая грудь. Подчеркивая идеальную фигуру. Складки разгладились и ткань опять не подвела, не лопнула, остановившись в последний момент. Вот, что значит бренд! Надо запомнить. Джо, пискнув, сделала выдох и расслабилась, откинувшись в ласковое кресло.

Сэнд не шел. По лицу пробежала тень.

Они могли опоздать.

Впрочем, неважно. Корабельное шоу не то, ради чего можно расстроиться. В крайнем случае, опоздав на начало, можно будет прийти после первого антракта – самое интересное только начнется. И, если Сэнд поторопится, и придет сейчас, можно будет еще успеть второй раз примерить вечернее платье. Только сразу надо оговорить – никаких поцелуев и прическу не трогать! Можно лечь на кровать, соблюдая полную осторожность. Но лучше не ложиться. А то Сэнд спишет катастрофу на страстность и ей придется повозиться у зеркала, восстанавливая макияж. Не трудно. Но займет время. И они точно не успеют на второй антракт. Красота требует жертв. Джо засветилась вся представляя, как будет мучить Сэнда. Красавчик изведется.

Джо взглянула на вмонтированные шутником часы в трюмо. Огромные цифры мигали. Отведенные Сэнду семь с половиной минут закончились. Женщина выпятила губки. Дать еще время? Предположим пять минут. Сэнд придет через пять минут. Быстрый секс. Потом они бегут. Пользуются высокоскоростным лифтом. Интересно, это повлияет на прическу? И успевают на второе действие шоу! Изумительно. Триумфально. Сколько восторженных глаз смотрит на них. Человеческая зависть не имеет границ. Джо хмыкает и прикрывает глаза. Кажется, задремала. Позволила себе расслабиться. Ладно. Сэнд разбудит. Нежно поцелует в шею, она запустит пальцы в его густые волосы и с удовольствием вдохнет в себя терпкий аромат.

Джо вздрогнула. Зевнула. Потянулась телом. Поясница нудно заболела. Скользнула взглядом по часам и сразу проснулась. Завертела головой в разные стороны, надеясь увидеть Сэнда. Она проспала два часа! Тело ныло. Сэнд пришел, увидел ее спящей и… И?! На кровати его нет. В кресле, где он любил развалиться и посмотреть телевизор, тоже. Не смешно. Шоу подходило к концу. И?! Он пришел, увидел ее спящей и, решил принять ванну. Логично. Очень логично. Джо кинулась в коридор, дернула на себя золотую ручку двери ванной комнаты, сработал элемент, зажегся свет. Пластмасса под золото и тяжелую бронзу отразила на себе неясные блики. Так. Без паники. Джо села на край ванны. Потрогала стенки ванны. Холодные и сухие.

Вот оно что.

Несомненно, произошло самое трагическое.

Он пришел, увидел ее спящей, обиделся и ушел на шоу сам.

Типично мужской эгоизм. Смотреть в одно лицо шоу! Да, как такое может быть реальным и нормальным для мужика, а она на что тогда? Ладно!

Джо поджала губы и, не сдерживая в себе гнев, кинулась прочь из номера.

– Куда пошел Сэнд? – грозно спросила женщина у коридорного. Парень почему-то радостно заулыбался и развел руки в сторону.

– Так он заходил ко мне?!

Коридорный отрицательно закачал головой. Джо возненавидела его курносый нос и голубые глаза. «Дохлый рак! Последний день работаешь коридорным, будешь лифтовым и нажимать остаток жизни на кнопки» Пришедшая мысль немного взбодрила и женщина и ринулась из кабину лифта. Коридорный, приторно улыбаясь, вскинул руку к маленькой красной шапочке, отдавая честь. Вряд ли заметила. Парень вздохнул и почистил рукавом золотое шитье ливреи, цепляясь дутыми пуговицами за канты – чаевые опять проплыли мимо. Дверь закрылась перед самым носом.

 Оставшись одна, Джо топнула ножкой, срывая злость на чистеньком с нелепым узорчиком коврике. «Ввалюсь в ложу, и, закачу истерику под самый финал дрянного дурацкого корабельного шоу. Пускай все видят!»

И снова выход ледоколом вперед. Коридорные приторно улыбались через каждые пятнадцать метров. Не задерживаться. Не разглядывать мальчиков. Вперед. Мальчики на страже – скоро конец шоу и выход толпы. Кому-то сегодня и повезет. «Да куда теперь идти. А?! О, у этого лицо умное, спрошу.»

Коридорный неторопливо давал пояснения, четко следя за своей речью. Тщательно выговаривая окончания. Сунула ему на чай полтинник. И торопясь, уходя от него, внезапно подумала, что не успела, проснувшись, посмотреться в зеркало. Резко остановилась. Огляделась. Пересекла коридор. Так. Белого в глазах нет. Бант на попе сидит ровно и не помялся, словно и не спала на нем. Надо будет запомнить бренд. Хорошая одежда. Так. Что еще?! Шпилька!! Джо согнула ногу. Колено предательски хрустнуло. Шпилька ели держится. Заодно надо будет вспомнить про нее во время истерики. Ох, что это будут за вопли! Джо тороплива пошла к конечной цели. Поворот направо. Четвертая дверь. Или пятая? Для начала посмотрим, что за этой. Джо резко открыла дверь и поспешно закрыла. Значит пятая.

Ложа оказалась пустой. Чистенькой и опрятной.

Джо нахмурилась. Из-под тонких бровей смотрела на маленькую сцену: в переливании света, плясали совершенно раздетые люди и зал неистово им аплодировал.

И тут она поняла.

«Как же я могла подумать про тебя плохо? Мой хороший. Тебя не подменили? Вахта! Неурочное время. Говорила тебе, бросай эту неблагодарную работу. Ты присылал посыльного. Он стучал, а я не открыла. Ну, что же ты не догадался оставить информацию для меня коридорному? Как все просто. Почему я так разнервничалась?» Джо вышла, прикрыла дверь, облокотилась спиной о гладкую поверхность, чувствуя холод. «Что же нам делать, Сэнд? Пора наконец принимать решения! Раз, я сказала, что ты больше не будешь работать, значит ты больше не будешь работать. Пойду и закачу там истерику! Всех разнесу. Как они у меня сейчас полетают!»

И вновь пол сотрясался под ее чеканным шагом. Шпилька вот-вот была готова свернуться на бок и разворотить каблук. «Быстрее! Еще быстрее! Темп!»

Лифт высадил женщину тремя этажами ниже. Джо пересекла обеденный зал, оставляя по правую руку от себя пустынную танцплощадку и смело влетела в кухню. Пухлая блондинка смотрела на нее чуть вскинув левую бровь. В наклонном лицо смесь чувств, но недоумения нет. До этого она мучала морковь.

– Где Сэнд? – бесцеремонно спросила Джо. – Мне нужен администратор!

Блондинка снова зажевала, проглотила и, раскрыла пухлые губы:

– Так вам нужен администратор, конечно, мэм. Он в зале. Первый стол, мэм.

– А, где Сэнд?!

– Сэнд? – неуверенно переспросила женщина из обслуги и отправила в рот кружок морковки. Изумительные пухлые губы, как у кинозвезды фильмов для мужчин. Равнодушный взгляд красивых глаз, – его здесь точно нет, мэм. Морковь, мэм? – Она протянула кусочек. Ей не жалко. Она добрая. У Джо расширились глаза. На миг забеспокоилась.

– Я вижу, что его здесь нет. А, где он?!

– Не знаю, – ответила блондинка и занялась морковкой. Закромсала. Не стараясь делать кружки. И кубики у нее тоже не получались. Труха. Вот на что месиво походило. Выкинула в отходы. Зашипела, закатывая глаза. Джо не видела и не слушала.

– Послушай, голубушка, – захват за пухлое предплечье, – отвечай мне немедленно на мой вопрос.

Повариха замерла. Выразительно посмотрела на широкое лезвие ножа в своей руке. Поиграла им, ловя блики. Острая японская сталь. Такая режет, и не тупится. Посмотрела на Джо. Та, свирепо засопела.

В помещение влетел Брэнд, в руке он ловко крутил поднос. Улыбался и что-то прятал в карман брюк. Увидев Джо присвистнул и встал:

– Вы здесь, мэм? – Поднос дрогнул, ожил и чуть не улетел в кастрюли.

– Это шутка такая? Ты видел меня где-то еще?!

– Нет, мэм. Простите, мэм. Но Сэнд, мэм. И вы, мэм. Ага. Не может быть! Вот это да! Дела!

– Короче!

– Конечно, мэм! Простите, мэм, но когда вы в последний раз видели Сэнда?

– Какое это имеет значение?!

– Очень большое, мэм. И раз это относится к вам, то значит мой вопрос не прост. Ой, как не прост. Щекотливая ситуация, мэм. Не находишь, Марта? Дорогуша! Живенько два шница-трубельдоха, один обжаренный наполовину и без лука, только обваленный чесноком. Второй с корочкой, обжаренный чесноком, луком и перцем. И во второй тройной сыр. Запомнила? Пошевеливайся! Работаем, работаем! Спецзаказ.

– Ага, – равнодушно сказала блондинка.

– Я видела его перед вахтой, – сказала Джо, поворачиваясь каждый раз, когда Брэнд проносился из угла в угол.

– Вот как? Перед вахтой! Я думаю, мэм, что вам нужно поговорить с администратором, а то и с дежурным старшиной. Серьёзное дело, мэм. Может вам воды?

– Не надо мне вашей воды! Перестаньте говорить загадками! Перестаньте бегать!

– Не могу, мэм, не бегать. Работы много. Работы прибавилось, я теперь оберстюард. Не заметили? – Бренд тряхнул плечом, любуясь тонким золотым шнурком.

– Не заметила! Я не разбираюсь в ваших поварских званиях!

– Так ведь никто не разбирается, – горестно вздохнул Брэнд,– а нам очень обидно, между прочим. Иногда жизни не хватит чтобы стать оберстюардом! Так то. И знаете, что? Я могу вообще не говорить. Не моё это дело, мэм.

– Вот. Здесь сотня. Получите вторую, когда удовлетворите моё любопытство полностью.

– Ну-ну, – сказала Марта. Покачала головой и перешла к плите.

– Отличная идея, мэм. – Деньги быстро исчезли. Брэнд поморщился. – Понимаете, мэм. Сэнд был лучшим моим другом. Другом семьи, можно сказать! Правда, Марта?

– Ага.

– Хороший парень. Веселый. Умный. Очень отзывчивый. Надеюсь, вы не очень пострадали в этой истории, мэм. Ведь так?

– Продолжай! – осторожно попросила Джо.

– Сэнд не мог уйти на вахту. Я не знаю, почему он вам не сказал, но он сразу уволился, как только познакомился с вами. Может воды, мэм?

– Нет. Продолжай.

– Я стал оберстюардом!

– Ну да, – согласилась Марта, колдуя у плиты, и кивнула головой, разговаривая сама с собой. – Наконец-то! Дождались! Уродец, стал обером!

– О, мэм. Не беспокойтесь! Сэнд был очень доволен вами! Говорил, что вы классная женщина, хоть и старая. Вот такая! – Брэнд оттопырил большой палец. Поджал губы. Хотел причмокнуть, но просто покачал лысеющей головой.

– Я не старая!

 – Я тоже считаю, что вы не старая! Отнюдь! Мне нравятся женщины в возрасте. Вы еще и моделью, наверное, были. Пляшете забавно. Танго называется, да? В истории я слабоват. Но, если вам нужна замена Сэнда, то я готов! Не хотите? Зря вы сразу отказываетесь! Ну, я по дружбе. Первые два раза бесплатно, это, как бонус, вы подумайте! Щедрое предложение. Я же настоящий альфа-самец! Марта подтверди!

– Ага. Маленький. Толстенький. Лысенький. Альфа-самец.

– Нет, – с ужасом в голосе произнесла Джо.

– Не рубите с плеча!

– Нет же, Господи. Дальше. Продолжайте.

– Продолжать? Разве не ясно? У меня к вам личная просьба. Я за друга хочу попросить. Он же товарищ мой! Не возбуждайте, пожалуйста, дела. Это же уголовщина. Подрыв репутации нашей компании. Нашему авторитету. А я здесь работаю. Меня потом на работу с таким резюме нигде возьмут. И Марту не возьмут. Хотя нет. Ее возьмут. И подумайте! До конца рейса здесь будут шляться копы и задавать тысячу вопросов. Отнеситесь к этому, как к маленькому романтическому приключению. Вы же женщина! Нафантазируйте себе что-нибудь! Такое! Остренькое! Как вы все любите. А сто или двести тысяч разве это деньги для вас?

– Где. Он, – сказала по отдельности каждое слово Джо.

– О, хороший вопрос, мэм. Но я не знаю. Восемь часов назад Сэнд покинул борт. Челнок перекинул этих пассажиров на «Большую Викторию». У нее посадка на Венере была через два часа. Но думаю на Венере его нет. Огромный космический порт. Перевалочная база. Меня бы точно не было. – Брэнд честно пожал плечом и загляделся на свой золотой шнурок. Джо, не поблагодарив, пошла к выходу.

– Мэм, – догнал ее окрик.

– Что?! – рявкнула бывший сержант, поворачиваясь всем телом.

– Вторая сотня, мэм. Я был кристально честен с вами и даже в некоторых вопросах очень откровенен.

В номере Сэнда не оказалось. Не было так же денег, дорожных чеков, кредитных карточек, пенсионного удостоверения и золотых часов.

Джо упала на кровать и разрыдалась.

Сон не приходил. Подушка стала мокрой от слез. Потоп повторялся при каждом воспоминании о Сэнде. А потом ей стало смешно – вспомнила, как швырнула скомканную бумажку в глупое лицо надутого индюка оберстюарда. Всё-таки она гордая женщина. Ловко получилось. Смешно.

Нашлись силы поднять тело и добрести до трюмо. С секунду смотрела на себя в зеркало, а потом ей стало так жалко себя, что новый приступ слез был несравним с другими.

Конец первой части