Текст книги "Хладомир, маг (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

   – Мы не торговцы, – отозвался Оттар высокомерно; впрочем, он имел сейчас право позволить себе грубость после неосторожных слов Веронда. – Торговые договоры нас не интересуют.

   – А не в том ли причина твоего нежелания заключить торговый договор, – предположил Аронд с легкой насмешкой, – что вам просто нечего сейчас предложить нам, и ты боишься, что мы от такого договора получим большую выгоду?

   – Что, если и так? – поднял Оттар на него свой немигающий взгляд. Аронд попытался усмехнуться, но улыбка застыла у него на губах, превратившись в гримассу; дернувшись в сторону, Аронд опустил глаза.

   – Достопочтенный Оттар, – произнес Веронд степенно. – Земли на Юге твоего государства приходят в запустение. Ремесло и торговля умирают в них. Там нужна твердая власть, дабы прекратить междоусобицы князей. Однако войска твои воюют далеко на севере, и некому положить конец своеволию мелких властителей.

   – Большое войско, и в том числе моя личная гвардия движется через хребты Велигорья, дабы навести порядок в стране, – отвечал Оттар. – К несчастью, Велигорье разрезает мои земли на две части, меж которыми очень трудно наладить сообщение, а весь мой флот послан на усмирение восстания на Ольгарте, и я не могу воспользоваться его услугами для переброски войск на юг.

   Аронд и Даронд перекинулись взглядом, в котором явно читалось: «Ну, и хвала Воплотившему!»

   – Мы собирались помочь тебе в этом нелегком деле установления порядка на землях Юга, – произнес Аронд.

   – Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи! – на миг повысил голос Оттар.

   – Напрасно, – осадил его Веронд. – Тот, кто не готов принять помощь друга, вряд ли сам придет на помощь другому. Чего будет стоить наш договор, если ты не желаешь считаться с нашим мнением?

   Они могли говорить с позиции силы. Увы, Оттар действительно разрывался в ту пору меж Севером и Югом, пытаясь удержать свое расползающееся государство, не в меру разросшееся при его предшественниках. Ольгарт бунтовал в открытую, требуя независимости; Юг формально вроде бы подчинялся Кардракмару, но власти там не было никакой. Однако я заметил и в словах правителей Йострема некоторую неуверенность; тогда я еще не знал, с чем она связана.

   – Если же вы не будете считаться с моим, – тихо, но с угрозой произнес Оттар, – я буду полагать себя ничем не связанным, и справлюсь сам; не взыщите, если среди сраженных мною врагов окажутся ваши воины!

   – Мне кажется, ты ищешь ссоры, – произнес Аронд. – Ты сам вызвал нас на этот разговор; мы готовы пойти тебе навстречу, а ты вместо этого понапрасну выходишь из себя. Давайте же договоримся, как умные люди!

   Незаметным для других усилием Оттар взял себя в руки. Он пошел на эти переговоры, ибо положение его было весьма угрожающим: вмешайся Йострем в междоусобицу в Призаливье – и Юг был бы для Оттара потерян, – а потому срывать переговоры самому было бы шагом неразумным.

   – Давайте. Вы слышали мое предложение: ваш военный флот не должен появляться в Заливе, и я обязуюсь не приводить сюда своих кораблей.

   – Мы обдумаем твое предложение, и завтра ты услышишь наше, – пообещал Аронд. Первый день переговоров закончился.

   А вечером правители Йострема собрались у Аронда за столом. Я был также приглашен по настоянию Веронда (у меня давно зародилось подозрение, что он основательно не доверяет своим соправителям, на что, впрочем, они отвечали ему тем же).

   – Нам самим угрожает война с Дивианой, – говорил Веронд. – Как вы думаете, что означает это сосредоточение войск в приграничных с нами землях, Иль-Фраме и Трегорье?

   – Отношениями с Дивианой всегда занимался ты; вот ты нам и объясни, что оно означает, – предложил Аронд.

   – Именно это оно и означает – нам грозит война, и мы рискуем сами потерять Южные земли! – ответил Веронд. – Если мы будем гнаться за Призаливьем, нам придется столкнуться и с Камангаром, и с Дивианой, а это, смею вас заверить, очень страшный союз!

   – Может ли быть нам опасен Камангар, если все его силы скованы одним-единственным восставшим против его власти островом? – возразил молчаливый Даронд.

   – Может, – повернулся к нему Веронд. – Ибо если мы в открытую пойдем против него, он заключит союз с Кано Вером, тот поможет ему справиться с Ольгартом, а уж потом они вместе обрушатся на нас, до того занимаясь лишь обороной границ. А когда Ольгарт, эта богатейшая земля, вернется под власть Оттара, у них в руках будут почти неисчерпаемые силы.

   – Хорошо, – внимательно выслушав горячую речь Веронда, заговорил Аронд. – Давайте предложим ему такое решение: пусть себе бродит по своим землям, лишь бы не выходил к Заливу. Тогда Золотой остров будет у нас, и мы сможем угрожать Иль-Фраму и Призаливью с моря.

   – Вы полагаете, он согласится? – хмыкнул Веронд.

   – А у него есть выбор? – отозвался Аронд. – Либо он принимает наши условия, либо получает войну и с нами, и с Ольгартом; думаю, никто из вас не откажется поддержать искреннее стремление к свободе у жителей Ольгартийских островов?

   – Это так, – наклонил голову Даронд. – Но мы получим войну и с Оттаром, и с Кано Вером.

   – Ты забываешь о Бросс Клагане, – повернулся к нему Аронд. – Весь вопрос в том, кого поддержит он. А мне кажется, что ему есть все основания поддержать нас, ударив на Кано Вера, пока силы последнего стянуты на борьбу против нас.

   – Хорошо бы, чтобы дан Атран разделял твое мнение, – хмыкнул Веронд с сомнением. – Я лично думаю, что он, как глава совета Бросс Клагана, будет уговаривать совет воздержаться от помощи кому бы то ни было, ибо его интересы наша война не затрагивает никак.

   – Мне кажется, – Аронд на миг бросил недовольный взгляд в мою сторону, – я догадываюсь, почему ты так боишься Кано Вера и так желаешь заключить союз с Оттаром.

   – И почему же? – состроил Веронд выражение невинности.

   – Ты, Винра Агир, со своими хротарами собираешься забрать Золотой Остров себе!

   – А если и так? – Веронд пожал плечами. – Ты предпочитаешь, чтобы он достался Оттару?

   – Он не достанется Оттару, если мы начнем покорение земель Призаливья. Но он не достанется и тебе, если сюда будут стянуты силы со всего государства!

   – Ты в чем-то пытаешься меня обвинить, Эрттар Диваг? – Веронд гневно приподнялся из кресла. Даронд поспешил встрять в разговор:

   – Образумьтесь, господа! Вы забываетесь при постороннем, которому уже выболтали свои имена!

   – Значит, он уже не посторонний, – вдруг остыв, Веронд опустился обратно в кресло.

   – Объясни, в таком случае, – Аронд, по-прежнему на повышенных тонах, указал на меня Веронду, – что он здесь делает.

   – Я давно предлагал Йострему принять на службу мага. Мне кажется, я нашел очень подходящего человека, и затруднение лишь в том, что сам этот человек не очень стремится стать придворным магом. Я надеялся, его участие в наших делах поможет его переубедить.

   – Чтобы придворным магом стал один из твоих людей? – вскричал Аронд в ужасе. – У малолетнего нашего правителя и так в окружении слишком много людей, преданных лично тебе куда больше, чем Йострему.

   – А кто мешал тебе искать достойных людей? – порывисто ответил Веронд. – Кто виноват, что я один забочусь о том, кто будет служить нашему правителю, хотя возможностей для подбора людей у тебя не меньше, чем у меня?

   – Напоминаю, господа, – вновь подал голос Даронд, – что мы здесь обсуждаем, как нам быть с Оттаром, а не вопрос о найме мага.

   – Кроме того, мы согласились на присутствие этого мага, поскольку он необходим при заключении договора как Свободный маг, – добавил Аронд. – И так я уже сомневаюсь, поверит ли Оттар в его беспристрастность.

   – О моих намерениях вы могли бы спросить у меня, – напомнил я осторожно. Аронд уставился на меня так, словно вовсе не ожидал, что я умею разговаривать.

   – А я по-прежнему не собираюсь поступать на службу ни к какому правителю этого мира, и постараюсь соблюсти должную беспристрастность в вашем договоре с Оттаром.

   – Беспристрастность – это как раз то, в чем мы нуждаемся меньше всего, – хмыкнул Веронд. – Но я не буду тебя ни в чем убеждать. Надеюсь только на твою природную доброту. У нас сейчас довольно будет проблем с Дивианой, чтобы еще связывать себя угрозой от Камангара.

   – Я предлагаю такой договор с Оттаром, – вернулся Аронд к основному предмету разговора. – Пусть ни одно поселение, ни замок, ни крепость Камангара не будут возведены ближе чем в неделе пути от берега Залива; если же таковая имеется – он обязуется ее снести, в чем может требовать от нас помощи деньгами.

   – А от нас какие будут обязательства? – Веронд хрипло перевел дух.

   – А мы обязуемся в ответ не возводить никаких новых укреплений на Иль-Бьоне и не вводить в Залив наш военный флот.

   – Неразумно. Неразумно! – повторил Веронд самое тяжкое в его устах обвинение. – В Залив выходит берег Иль-Фрама, принадлежащий Кано Веру; кто знает, что наш враг предпримет с этой стороны? Возведение береговых укреплений может потребовать наша безопасность, а тогда Оттар сочтет себя свободным от всех обязательств; мало того – может счесть себя оскорбленным, а нас – виновными в нарушении договора. И мы опять получим войну и с Дивианой, и с Камангаром.

   – Вот когда Кано Вер предпримет что-либо в Заливе, тогда и будем думать, – ответил Аронд, не желающий, кажется, просто из принципа соглашаться с Верондом, хотя доводы последнего мне показались достаточно вескими. – Что думает Даронд?

   – Я думаю, Оттару будет сложно воевать с нами, если его берега окажутся оголены с нашей стороны. Главное, чтобы он выполнил свои обязательства.

   – Главное, чтобы он с ними согласился, – пробурчал Веронд себе под нос, понимая уже, что переубедить ему никого не удастся.

   Несмотря на опасения Веронда, Оттар выслушал предложения Аронда внимательно и без возражений.

   – У вас готов договор? – спросил он только.

   – Вот он, – протянул ему Аронд свиток, и Оттар, бегло его просмотрев, потянулся за пером, услужливо пододвинутым ему слугою.

   – Ты согласен со всем? – настороженно уточнил Аронд, не веря в такую сговорчивость правителя, столь известного своим своеволием.

   – Вполне, – ответил Оттар, выводя свое имя руническими письменами внизу свитка. Потом он распрямился, и я на миг заметил его торжествующий взгляд.

   – Ты подтверждаешь истинность нашего договора? – обратился Аронд ко мне.

   – Подтверждаю и свидетельствую, – провозгласил я, ставя свой тайный знак в углу свитка. Считалось, что маги связаны с силами, неподвластными даже Воплотившему, Оспорившему или Сохранившему, и их свидетельство было, таким образом, выше ручательства именами Творцов.

   Оттар вернулся на свой корабль, и оба флота быстро стали расходиться, возвращаясь каждый к своим берегам.

   – Ты доволен исходом переговоров? – спросил я у Веронда, когда корабли Йострема уже направлялись в обратный путь. Солнце клонилось к западу, и тени от мачт кораблей стремительно убегали впереди нас к горизонту.

   Второй Хранитель тяжело перевел дух.

   – Я все еще недостаточно умен, чтобы разговаривать с глупыми людьми, – он покосился в сторону каюты Аронда. – . Похоже, Оттар благополучно обвел вокруг пальца всех нас троих.

   – Да, я заметил его взгляд, – согласился я. – В нем совсем не было удрученности человека, вынужденного заключить этот союз.

   – Меня раздражает непонимание Аронда, – продолжал Веронд. – Из-за своего соперничества со мной он готов поставить под угрозу безопасность всей страны! Понимаешь, он думает, что раз флота и укреплений у нас в Иль-Бьоне не будет, то я не смогу разрабатывать рудники Золотого острова. А то, что до этой поры Оттар спокойно восстановит свою власть во всем Призаливье, а потом попросит Кано Вера – даже не напасть, а просто припугнуть нас со стороны Иль-Фрама (и Аронд сам прибежит налаживать здесь оборону), а пока мы будем возиться с Кано Вером, займет Золотой остров, – этого он видеть не желает.

   – Из-за чего Кано Вер собирается напасть на вас? – полюбопытствовал я.

   – Как тебе объяснить? Думаю, что из зависти. Йострем в последние годы добился такого процветания, какого никогда не достигали северные державы. Не буду ставить это себе в заслугу, – Веронд скромно потупился, – но при Велимире, последнем правителе из севинской династии Всеславичей, нас постигали только беды и нашествия. Когда же первый взошедший на престол семур, отец нашего нынешнего правителя, Арддан Йострем, образовал Совет Трех – из самых уважаемых людей наших земель, Северных, Восточных и Западных, – держава наша начала процветать. Ибо мы, вернее, еще наши предшественники, лучше могли понять надежды и чаяния разных народов, населяющих земли Йострема, и имели право советовать правителю, как лучше действовать, дабы все народы поддерживали своего главу. Потом, умирая, Арддан передал страну в наше ведение, поручив нам быть хранителями престола при малолетнем своем сыне, но без единого руководства меж нами начались споры и ссоры. Думаю, этим Кано Вер и решил воспользоваться.

   – А вы, в свою очередь, решили воспользоваться восстанием на Ольгарте, чтобы связать руки Оттару?

   – В жизни редко бывает во всем виноват один, а другой во всем прав, – отвел глаза Веронд. – Вот, ты видишь убийство – это зло?

   – Безусловно, – кивнул я.

   – А если убитый до того сам убил отца убийцы – как ты отнесешься в этом случае к деянию последнего?

   – Могу понять, но не оправдать, – отвечал я.

   – А отец, в свою очередь, некогда согнал всю семью своего убийцы с земли и лишил дома и пропитания – разве не понятной становится вся цепочка, из которой нет выхода?

   – Почему же нет? – возразил я. – Если твой народ слабее врага, напавшего на вас, вы можете подчиниться, можете с честью погибнуть у дверей своих домов, можете уйти на незанятые земли – но если вы, в свою очередь, попытаетесь отнять землю у своих соседей, или – еще хуже: когда они пустят вас из жалости, подло их лишите их собственной земли, – я не найду тебе и твоему народу оправдания. У человека есть выбор, и он его делает сам.

   – Тебе легко говорить, ибо вы, маги, не испытываете многих потребностей, свойственных простым смертным, – вздохнул Веронд. – А у нас жизнь такая, что далеко не всегда мы вольны выбирать.

   – У всех людей так: какие они, такая и жизнь у них, – ответил я. – Только одни являются следствием собственной жизни, а другие – причиной. И последним можно винить только себя.

   – Разве дело в том, кто прав, а кто – виноват? – нетерпеливо Веронд махнул рукой.

   – Только тогда установим причину, отчего случилось не так, как хотелось бы, – отвечал я. – Чтобы было ясно, что надо исправлять, или с кем просто не иметь дел в будущем.

   – Ну, и кого, по-твоему, надо поддержать на Ольгарте: восставших или Оттара?

   – Когда правитель заботится о процветании своего государства, а его подданные, от каприза ли или просто от дурного нрава, начинают вдруг бунтовать – я не могу их оправдать.

   – Ну, а если было наоборот? Если совсем не заботился Оттар о благе своих подданных, занятый только враждой с Хартагами? Отдавая в угоду своим страстям жизни сотен людей? Кого ты поддержишь в этом случае?

   Я посмотрел мимо Веронда. Не хотелось верить, что он прав: Оттар мне показался человеком достойным. Тогда я не знал, как сложно переплетаются личные качества и качества правителя: не все то, что хорошо для обычного человека, годится и для правителя, и наоборот.

   – Неужели в основе этой вражды лежит только личная ненависть Оттара к Хартагам?

   – Ты плохо знаешь историю, – покачал головой Веронд. – Знаешь ли, как было дело? В конце прошлой эпохи Саарем, возглавляемый даном Руматом Хартагом, захватил почти весь Север, разорив Хардрим – соседнее с Камангаром государство. Но, как часто бывает, если государство становится слишком большим – в нем сразу появляются многочисленные желающие отделиться. И вскоре в покоренных землях Хардрима против дана Румата началось восстание, возглавляемое семуром Кано Вером. Он сумел почти восстановить древний Хардрим, присоединив и часть земель Саарема – правда, не без содействия Камангара, которому пришлось отдать как плату за помощь Западное побережье. В результате неурядиц восстание продолжилось в самом Саареме, где дан Румат был изгнан собственным племянником, даном Атраном. И вот, Румат с сыном Вогуромом прибыл к Оттару с просьбой о приюте и помощи. Оттар же изгнал их и заявил, что если они появятся в пределах его государства, то будут схвачены и повешены как бродяги. Далее он много еще говорил о давней вражде истинных сьорлингов и «презренных свирлов», смешавших свою кровь с токомурами, но дан Вогуром его уже не слушал. Отправив отца на материк, под нашу защиту, сам он поплыл на Ольгарт, самую дальнюю – и самую богатую землю Камангара, давно тяготившуюся политикой Оттара, ибо Оттар Кардракмар видел в богатстве Ольгарта лишь средство для своих бесконечных войн. Как раз перед появлением Вогурома Ольгарт, наконец, взбунтовался против Оттара, и появившийся дан Хартаг возглавил этот бунт. А вот теперь Ольгарт противостоит всем военным силам Камангара.

   Я внимательно выслушал Веронда.

   – Значит, ты хотел бы, чтобы я отправился помогать Ольгарту, дабы Оттар не помог Кано Веру?

   – Чего бы я хотел... – Веронд мечтательно улыбнулся. – Сейчас я просто прошу тебя нам помочь. Кто прав, мы или Кано Вер – решай сам. Мы, конечно, не ангелы – но первым напал он! Ну, а Ольгарт... Встать на его сторону требует простая справедливость, ибо не из злобы восстали его жители, и не от доброты ведет на них войска Оттар Кардракмар.

   – Я подумаю, – ответил я. – В конце концов, вы еще не воюете с Кано Вером, это всего лишь твои предположения.

   Веронд отвернулся.

   – Думаю, и для тебя Ольгарт сейчас – самое безопасное место, – добавил он странно для меня, и более до прибытия на Иль-Бьон мы с ним не говорили.

   В гавани царила суета. Едва мы причалили, как с берега стали громко выкрикивать имена Харнителей, требуя их вмешательства. Аронд, Веронд и Даронд поспешили сойти на берег в окружении охраны.

   Запыхавшийся гонец почти рухнул на одно колено перед Арондом, протягивая ему свернутую грамоту. Правитель спешно развернул ее, быстро прочитал – и криво усмехнулся, передавая послание Веронду.

   – Ты был прав. Это война.

   Видимо, чтобы добавить доказательств своей правоты, Веронд протянул грамоту мне:

   – Читай.

   Вот что там было:

   "Хранителям Престола Йострема

   Аронду,

   Веронду

   и Даронду

   Сегодня, на восьмой день месяца Ран, гвардия Кано Вера заняла утес Нандир, разделяющий истоки рек Вайлиа и Энлиа, в Серебряном кряже, и начала строить там укрепления. В Ольфилде паника. Из Иль-Фрама сообщают о подходе новых сил Кано Вера.

   Наместник Ольфилда

   Агвен".

   – Теперь ты свободен от всех обязательств, – произнес Веронд, убедившись, что я осознал смысл послания. – Решай сам, где тебе быть.

   – Тогда позволь попрощаться с тобой, – поклонился я, оценивший мудрость Веронда: он оставил мне свободу выбора, не сомневаясь, что именно выберу я.

   – Может быть, тебе что-нибудь нужно? – спросил правитель.

   – Нет, благодарю. Укажи мне только корабль, идущий на Восставший Ольгарт.

   Веронд усмехнулся:

   – Вообще-то, от нас корабли на Ольгарт не ходят. Но один известный мне кормчий, по имени Дахарт, берется иногда отвозить кое-какие товары, в которых особенно нуждается восставший остров. Да, и раз уж ты все равно собрался на Ольгарт – не отвезешь ли дану Хартагу письмо от меня? Полагаю, в руках мага оно будет надежно сохранено.

   Так я снова оказался на корабле Дахарта; от него я узнал и некоторые подробности восстания на Ольгарте.

   – Напрасно ты внушил этому отпрыску Хартагов мысль поднять восстание против Камангара, – Воплотивший гневно взглянул на Оспорившего. Тот махнул рукой, словно отметая упрек как незначительный:

   – Да ладно, все равно он долго не протянет, разве что ему вдруг поможет маг! Денег на собственного мага у него нет, значит – придется ждать Свободного мага; а такой неизвестно, когда придет.

   – Скоро, – вдруг произнес Сохранивший. Очень часто он творил такое, на что сотоварищи его могли только дивиться; и в этот раз им предстал полет мысли необычной. В некоторой растерянности взглянули они на Сохранившего, а тот в ответ лишь загадочно улыбнулся.

   Глава 4. Вторжение на Ольгарт.

   Теперь у меня было время поразмыслить о событиях, в которые оказался я втянут почти против воли, внезапно и решительно. До сих пор, слыша от Веронда и Оттара предложения поступить им на службу, я скромно отказывался, и даже не задумывался: а так ли уж ценна моя личность, чтобы мне поступали предложения от таких незаурядных людей нашего времени? К чести своей должен сказать, что я не возгордился и не начал считать себя пупом земли, без которого никто не может обойтись: просто, по-видимому, они испытывали острую потребность в той помощи, которую, по общему мнению, способны оказать маги, и я волею случая был первым магом, встретившимся им на пути.

   Порою я начинал размышлять, что содержит послание Веронда, однако не решился нарушить личную печать Второго хранителя из праздного любопытства, полагая, что со временем и сам все узнаю.

   «Лахор» вышел из спокойных вод Залива и в океанском просторе двигался вдоль богатых берегов Южного предела. Согласно преданию севинов, некогда это была самая южная земля, которой смогли достигнуть мои предки, и потому они так ее назвали. Почти всюду над обрывом берега цвели поля, зеленели леса, пели птицы, и вообще в мире было так хорошо, как бывает ранней весной в южных краях, где солнце почти никогда не омрачается тучами, исключая недолгий период зимних ветров.

   Мы обогнули Мыс Рун – самую западную точку материка – и направились на север. Теперь Дахарт старался держаться подальше от берегов, ибо здесь уже упрочилась власть Камангара, и корабли этой державы порой появлялись на горизонте. Далее к Западу, по сказанию, лежали только Новые земли, но до них было не менее нескольких месяцев плавания в открытом море, и мало кто из мореходов отваживался отправляться туда.

   Я пытался угадать, из какой земли происходит сам Дахарт, но он, казалось, одинаково поддерживает связь с любой точкой нашего мира. Я слышал от него рассказы о том, как он плавал возле Северных островов, на Ольгарт, в Призаливье, заплывал даже в Дрекла и Новарское море, как он пережидал штормы в Южных морях у Валахора и Иск-Хайта – и нигде не задерживался надолго. Дела у него были по всему свету, и среди любого народа у него нашлись бы знакомые.

   – А что тот человек, бежавший из Иск-Хайта? – спросил я как-то. Дахарт посмотрел на меня недоумевающе.

   – Арот Миран, кажется, – напомнил я. – Ты еще помог ему попасть в Бросс Клаган.

   – Я не слышал о нем ничего с тех пор, – ответил Дахарт настолько неохотно, что я перестал говорить об этом. Умение читать мысли не входило в программу обучения магов, и мне оставалось только гадать, что смутило Дахарта в моих расспросах.

   Зато на расспросы об Ольгарте наш кормчий отвечал с большой охотой.

   – Правду сказать, с тех пор как началось восстание, я не был на нем ни разу, все как-то бродил в другой стороне. А вот до того как попал на остров дан Вогуром – меня, не знаю, к счастью уж или к несчастью, миновала встреча с ним, – я туда ходил довольно часто.

   Дахарт заговорщицки оглянулся.

   – Как я понимаю, мы теперь в одной упряжке, значит, таиться мне нечего. Так вот, Веронд не раз просил меня кое-что отвезти на остров, а заодно поговорить с людьми – что у них за настроения, о чем думают, чего хотят. А надо сказать, что живут там люди отнюдь не робкого десятка. Там ведь и сьорлинги, и хротары, а это народ, который за себя постоять умеет. И недовольными они были давно. В общем, на самом деле, как я думаю, появление дана Вогурома явилось только последней каплей в умах недовольных, после чего ждать стало бессмысленно.

   – На что же они рассчитывают? – спросил я. Дахарт прищурился.

   – Понимаешь, есть у них такое предание, у хротаров, как отбивался их остров в незапамятные времена от предка нынешнего Оттара. Не знаю, что в том предании ложь, а что правда, но только повествует оно о таких далеких временах, что у меня аж дух захватывает, когда я подумаю, сколько времени протекло с той поры. Даже Сирагунда еще не было в ту пору. И вот, наверное, самое древнее известное мне государство как раз возникло на Ольгарте. Создали его хротары, привыкшие к жизни в горах. Предки их приплыли с материка, из Велигорья, которое еще и не называлось Велигорьем. А потом на побережье материка появились сьорлинги, – Дахарт горделиво выпрямился. – Хротары уверены, что мы приплыли с юга, но сами мы считаем, что нас создал непосредственно Воплотивший, ибо из всех народов наш он любит больше всех.

   Я усмехнулся про себя: разве есть такой народ, который не считает себя самым особенным?

   – Сьорлинги расселились по побережью, но иные, наиболее смелые, направили свои корабли на Запад, – видимо, Дахарт излагал мне свою версию хротарского предания. – В поисках новых земель они наткнулись на Ольгарт, оказавшийся богатейшей и процветающей землей. Завидя богатую добычу, сьорлинги смело устремились в бой – но были разбиты и бежали! Уцелевшие вернулись к своим собратьям, поведали о богатом и сильном острове, и тогда сьорлинги стали собирать новый поход, однако и он окончился неудачей. Так несколько лет отражали хротары все нападения сынов Сьорла, но потом – хротары говорят, что сьорлинги подкупили их правителя, у нас же рассказывают, что дочь правителя полюбила вождя сьорлингов, – одним словом, сьорлингам открыли ворота города, и они взяли богатую добычу. Но затем они решили не уходить с острова, а поселились на его побережье, хротарам же пришлось отступить в середину острова, в высокие горы. Вообще, из всех народов, с которыми мне пришлось общаться, хротары – самые дружелюбные, однако тут была очень долгая вражда, и сьорлинги до сих пор не рискуют селиться в глубине острова. А потом коренные жители и переселенцы помирились, стали торговать. Хротары нашли в горах митронд, за который сьорлинги готовы были платить огромные деньги, и этим митрондом Ольгарт и прославился на весь мир. Купцы из Ольгарта могли диктовать свои условия канхартам и данам с материка, и те считались с их мнением. Но порой правители пытались поставить себе на службу этот золотой поток, и тогда начинались войны. И вот, наконец, ольгартийцам надоело служить чьей-то алчности, и они решили получать сами все, чем раньше им приходилось делиться. И, вспомнив старинное предание, они восстановили руины древней крепости: она стоит в таком удобном месте, что к острову невозможно подойти, минуя ее. Как я слышал, они уже отбили несколько атак, и даже сами попытались вторгнуться в Приморье, однако их флот был разгромлен Оттаром. А вот теперь их заперли на острове, и я, правду сказать, даже не знаю, как мы попадем в Тар-Семур.

   Тар-Семуром называлась столица Ольгарта.

   По правому борту на горизонте вставали заросшие лесом пики Велигорья. Мысленно я протянул линию от берега до скрывающегося в далекой дымке Ольгарта: именно этим путем в незапамятной древности плыли хротары в поисках новых земель.

   – Ты много плаваешь, – продолжил я расспросы. – Ты поведал мне об Иль-Бьоне и об Ольгарте; а что творится на Востоке?

   Дахарт снова поскучнел.

   – Что там может твориться? С тех пор как изгнали дана Румата, ничего там интересного не творится. Купцы из Нан-Линна забрали силу такую, что простому торговцу туда лучше и не соваться со своим товаром.

   – Почему же Арота Мирана потянуло туда?

   Дахарт глянул на меня с неожиданным холодком:

   – Может быть, тебе и придется когда-нибудь это узнать.

   От Велигорья Дахарт направил корабль прямо на запад, дальше от побережья, и через несколько дней, опять сделал крутой разворот. Я успел разглядеть вдалеке небольшой горный кряж, и берег пропал из виду.

   – Это Наваррия, – пояснил Дахарт. – Сердце земли Камангара.

   Ночью корабль остановился, и я расслышал, как опускали якорь. После встречи с Аротом Мираном я начал подозревать, что Дахарт часто занимается перевозом не только грузов, не дозволенных к продаже, но и людей, которых правители не жаждут видеть в своей земле. Выйдя на воздух, я понял, что не ошибся: с лодки на борт поднялся высокий человек с двумя мечами, привешенными к поясу, одетый в кожаные доспехи, сверху прикрытые длинной накидкой. Лицо его скрывал капюшон накидки, но я понял, что знаю этого человека, и видел его еще совсем недавно, и совсем в ином качестве.

   – Мне надо на Ольгарт, – произнес прибывший надменно.

   Дахарт не отличался чувствительностью, свойственной магам. Оценив только, что прибывший один, и зная за собой силу, кормчий ответил не менее вызывающе:

   – Я не извозчик, чтобы катать на своем корабле всех желающих.

   – Тебе заплатят, – криво кивнул воин.

   – Когда это воины платили? – усмехнулся Дахарт. – Сколько ни водился я с вашим братом, ни разу гроша ломанного не видел!

   – Зато ты всегда без препятствий ходил по землям Бросс Клагана, – напомнил гость. – Это разве малая плата?

   Теперь я уже не сомневался, кто это – я узнал голос. Передо мной был дан Тарлав, недавний посланник Камангара в Йострем. Не спроста ему потребовалось на восставший Ольгарт!

   – На дух мне больше ваш Бросс Клаган не нужен! – отрезал кормчий. – Или ты платишь сейчас – или добирайся на Ольгарт в своей лодчонке.

   – Я заплачу, но лодчонку тебе тоже придется взять с собой, – кивнул воин. Или он был так хорошо приучен владеть собой, или ни во что не ставил ропот кормчего, но я не заметил в нем проявления ни одного чувства, кроме все того же господствующего над всем вызова.

   Дахарт получил небольшой кошель, воин прошел в трюм и больше не появлялся. Почертыхавшись, Дахарт пристроил лодку гостя на корме корабля.

   С утра навалился на море непроглядный туман, и Дахарт, спустив паруса, велел команде налечь на весла. Тягуче разносились в тумане скрипы уключин, и любая неясная тень казалась вражеским кораблем. «Лахор» продвигался вперед медленно, ощупью, просматривая каждый шаг пространства перед собой.

   – Не учили вас чему-нибудь вроде «зрения вдаль» или «проницания тьмы»? – спросил Дахарт, с тоскою разглядывая белую пелену, висящую вокруг. Казалось, она задевает мачту, цепляется за весла и вот-вот совсем остановит корабль.

   – Мы умеем чувствовать присутствие других живых существ, даже за пределами видимости, – ответил я. – Но вряд ли подобное умение тебе поможет, ибо точно сказать, где находится это живое существо и что оно замышляет, я все равно не смогу.