Текст книги "Хрупкое сердце (ЛП)"
Автор книги: Николь Жаклин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
– Блядь! ― Я надел их на голую задницу, а они были неприличными. Я не мог забраться в бассейн в чем-то таком, как они, если не хотел, чтобы все в бассейне узнали, что я обрезан. Скривившись, снял шорты и натянул боксеры, чтобы носить их под ними.
Мне было интересно, что бы сказал Генри, если бы увидел, как я переживаю из-за моей встречи с той, кто должна была быть его семьей. Разозлился бы он на то, что меня привлекла Морган? Гордился бы Эттой? Завидовал, что мне удалось провести с ними время? Сожалел? Ему было бы все равно?
Двадцать минут спустя, когда я, как идиот, расхаживал перед отелем, увидел, как Морган идет ко мне, борясь с огромной сумкой, пытаясь провести Этту через парковку. Малышке все было интересно, и я не мог не рассмеяться, когда они добрались до небольшого ухоженного участка, и Этта попыталась сесть, чтобы посмотреть на камни.
– Знаешь, ты мог бы помочь, ― крикнула Морган, смеясь, пока тянула Этту за собой. Она сказала что-то, чего я не услышал, и они снова двинулись в путь.
Обиженный, я встретил их на полпути и снял тяжелую сумку с плеча Морган.
– Господи, женщина, ― пробормотал я, делая вид, что спотыкаюсь. ― Что в этой штуке?
– Одежда, ― сказала она, поднимая Этту на руки. ― Закуски, подгузники, салфетки, одеяло, мягкая игрушка, полотенца, несколько вещей и несколько кирпичей.
Выражение ее лица не изменилось, и я усмехнулся.
– Не уверен, что кирпичи работают, как плавучее средство.
– Кирпичи для меня, ― невозмутимо сказала Морган, когда я открыл для них дверь вестибюля. ― Мне нужно кардио.
– Нет, не нужно, ― сказал я, не задумываясь, когда она проходила мимо меня. Господи, что со мной не так?
Моя шея вспыхнула, когда девушка фыркнула в ответ.
– Бассейн сюда.
Я указал пальцем и попытался сделать вид, что просто тихонько коснулся ее, не задумываясь. К счастью, Морган была из тех, кто последовал за мной, только кивнув.
– Хочешь поплавать? ― спросила она Этту, когда мы вошли во влажную комнату с бассейном. Место было довольно безлюдным, так как была середина дня и середина недели. Я видел, как семьи уезжали на автобусе, который остановился перед отелем в то утро, и предположил, что большинство из них, вероятно, были в тематических парках по всему городу, занимаясь своими делами.
Я снял рубашку и сандалии, пока Морган готовила Этту к плаванию. На них обеих были слитные купальники, но это было почти единственное сходство между двумя предметами одежды. На костюме Морган были вырезы в очень важных местах, и мне пришлось сжать челюсти, чтобы та не упала на пол. У женщины было несколько великолепных татуировок, а может, это была всего одна татуировка, но огромной. Она распространилась от верхней части бедра вверх по бокам и заканчивалась на плече, оставляя руку обнаженной. Я мог видеть только части тату, но это было похоже на яркие живые цветы, соединенные переплетенными лозами. Я бы отдал ни один год своей жизни на то, чтобы увидеть детали, скрытые под ее купальником.
Кожа Этты была противоположной коже Морган ― такой безупречной и бледной, что я был благодарен за закрытый бассейн. Я не знал, как даже крем для загара может уберечь эту нежную кожу от ожогов. Ее маленький костюм был черным с крошечными красными цветочками и выглядел, как копия купальника сороковых годов. Это было чертовски очаровательно и напомнило мне кое-что, что Ани надевает на мою племянницу Ариэль.
– Я плаваю, ― сказала мне Этта, подползая к тому месту, где стоял я. ― Мой купальный костюм. ― Она указала на свою грудь. ― Я плаваю в трусиках. ― Затем указала на свое бедро.
– Не рассказывай людям о своих плавательных трусиках, ― шутливо отругала ее Морган, смеясь, когда прыгнула вниз и подняла Этту в воздух.
– Луалки, ― сообщила мне Этта, кивнув, снова указывая на свое бедро.
Морган встретила мой взгляд и закатила глаза, смеясь.
– Русалки, ― пояснила она. ― Мы все еще работаем над приемлемыми темами для разговора.
– У меня просто скучные черные трусы для плавания, ― сказал я Этте, поморщившись, когда понял, как жутко звучит это слово, вырывающееся из моего рта. Я быстро указал на пояс моих боксеров, выглядывающих из-под моих шорт, пытаясь развить разговор. ― Скукааа.
– Сочувствую, ― сказала Этта, сочувственно поджимая губы.
Морган засмеялась, когда отнесла Этту к ступенькам бассейна и усадила, чтобы они могли вместе войти в воду.
– Дерьмо, ― пробормотала она. ― Постой, пирожок. Я забыла твои нарукавники.
– Я захвачу их, ― заверил я Морган, подняв руку вверх, когда Этта начала суетиться из-за того, что ее развернули обратно от бассейна.
– Они прямо в верхней части сумки, ― ответила Морган, разрешив мне прикоснуться к ее вещам.
– Крутые нарукавники, ― крикнул я Этте, когда нашел их под парой пляжных полотенец. Это было больше похоже на спасательный жилет, чем на нарукавники, которые мы использовали в детстве. Я протянул их Морган и смотрел, как она продевала руки Этты в маленькие проймы так, чтобы пухлая часть спасательного жилета находилась на ее груди, а затем застегивала всю штуковину за спиной.
– Они действительно хорошо работают, ― сказала мне Морган, когда я скользнул в бассейн. ― Давай, детка, ― сказала она Этте, ― продолжай плавать.
Мое сердце практически остановилось, когда Этта спрыгнула с лестницы, на которой находилась, и исчезла под водой, чтобы выскочить с визгом. Было не глубоко, около полутора метров, но она никак не могла коснуться дна.
– Я слежу за ней, ― успокаивающе сказала мне Морган, садясь на лестницу у бассейна. ― Но ей нравится плавать одной.
– Она не боится, ― заметил я, тяжело сглатывая, когда Этта выгнула спину, ее лицо было обращено к потолку. Ее голова все глубже погружалась в воду, когда девочка пыталась поднять ноги выше. Мои руки ерзали от желания поддержать ее.
– Нет, а почему она должна? ― холодно спросила Морган. ― Она знает, что я здесь.
– Ты хорошая мама, ― пробормотал я, все еще внимательно наблюдая за Эттой, когда она перевернулась и начала грести через бассейн. Так было лучше. Когда девочка двигалась, она казалась более устойчивой.
– Эх, ― легко сказала Морган. ― Я попробую.
Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем она говорит, я был так сосредоточен на Этте.
– Я знаю много детей старше нее, которые сходят с ума в воде, ― сказал я, наконец, повернув голову, чтобы посмотреть на Морган, прислоняясь к краю бассейна.
– Я думаю, что это, вероятно, происходит из-за нервозности родителей, ― кивнула Морган.
– Дети улавливают это. Моя мама до смерти боялась американских горок, и я до сих пор не подхожу к ним, хотя логически знаю, что они безопасны.
– Вы живете в Южной Калифорнии и не катаетесь на американских горках? ― спросил я, когда Этта подплыла ко мне.
– Здесь есть больше, чем просто парки развлечений, ― упрекнула меня Морган с легким смехом. ― Но для ясности, я посещаю их, просто не катаюсь под открытым небом.
– Значит, ты нормально воспринимаешь детские аттракционы.
– Конечно. ― Морган засмеялась и плеснула в мою сторону водой.
– Нет! ― отругала Этта, когда подплыла ближе ко мне.
– Извини, ― ответила Морган. ― Ты права, никаких брызг.
– Не любишь брызги? ― спросил я, наклоняясь так, чтобы посмотреть в глаза крошечному пловцу. ― И я нет.
Она сказала что-то, чего я не мог понять, но судя по выражению ее лица и ее тону, это прозвучало как согласие о зле брызг воды.
– Ей не нравится, когда вода попадает ей в глаза, ― перевела Морган, когда Этта отвернулась и снова начала грести. ― Мыть волосы ― это настоящий кошмар. Но она плавает как рыбка, ирония.
– У меня такой же племянник, ― ответил я. ― Плавание ― да, но отвращение к мытью волос.
– У вас много племянниц и племянников?
– Шесть, ― ответил я. ― Ну, с Эттой семь.
– Это потрясающе, ― ответила Морган, улыбаясь, когда мы наблюдали, как плавает Этта.
– У моей сестры пока нет детей, поэтому Этта ― единственная внучка.
– Да, Шейн ― мой приемный брат, я не думаю, что ты с ним встречалась ― и у моей двоюродной сестры Кейт их пятеро. Еще один есть у моего кузена Брама.
– Я помню Брама. Он же близнец, да?
– Правильно.
– Он был тошнотворным?
– Снова верно, ― засмеялся я. ― Его близнеца зовут Алекс.
– Алекс был симпатичным, ― сказала она, ее губы подергивались, пока та немного напевала.
– Если ты так говоришь.
Обсуждение того, насколько милым был Алекс, могло быть в десятке главных вещей, которые я никогда не хотел бы обсуждать с женщиной, сидящей рядом со мной.
– Все так, ― со смехом ответила она.
– В любом случае, ― пробормотал я, меняя тему, ― У Этты много кузенов, с которыми можно поиграть.
– Это потрясающе, ― сказала Морган.
– Ты… ― Я откашлялся и начал снова: ― Как ты думаешь, тебе было бы здорово встретиться с ними? Нас много, но, может быть, они могут набегать волнами или что-то в этом роде.
Смех Морган прозвучал почти как лай, и ее рука взлетела, чтобы прикрыть рот.
– Волнами? ― спросила девушка, в уголках глаз собрались морщинки, пока она пыталась сдержать смех.
– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя подавленной…
– Тревор, в подростковом возрасте я меняла приемные семьи каждые два года. Твоя семья меня не побеспокоит.
– Что ж, это хорошо, ― сказал я, остановившись, когда Этта снова спрыгнула с лестницы к бассейну. ― Потому что все они хотят познакомиться с вами, ребята.
– Звучит хорошо, ― ответила она, глядя в сторону. ― Мы сделаем это.
– Да, довольно тяжело с моими родителями в Орегоне, ― сказал я, уловив нерешительный тон ее слов. ― Но Шейн, Кейт и дети живут здесь, за пределами Сан-Диего.
– Да ладно? ― спросила Морган.
– Ага. Она приставала ко мне с тех пор, как мы узнали о вас.
– Она может прийти к нам. ― Морган пожала плечами. ― Я имею в виду, что мне нужно работать и все такое, так что это будет зависеть от нашего графика.
– Я дам ей знать, ― ответил я, тут же решив, что скажу это за несколько дней до того, как расскажу Кейт о чем-либо подобном.
Морган была очень крута, позволив Этте увидеть нашу сторону семьи. Она была добра и приветлива со мной с того момента, как увидела меня на своем крыльце, и даже согласилась взять Этту, чтобы пообщаться со мной, но по тому, как ее тело только что напряглось, я мог сказать, что Морган чувствовала себя немного загнанной в угол. Мне не хотелось, чтобы она так себя чувствовала. Если та собиралась завязать с нами отношения, ей нужно было знать, что мы не собираемся пытаться давить ее или пытаться завладеть ее жизнью. По крайней мере, это то, что я повторял в уме снова и снова. Если бы я был честен с собой, небольшая часть меня хотела бы форсировать проблему, хотя знал, что буду мудаком.
– Итак, чем ты зарабатываешь на жизнь? ― спросил я, перенаправляя наш разговор.
– Чем ты зарабатываешь на жизнь? ― Морган отзеркалила мой вопрос.
– Я руковожу семейной лесозаготовительной компанией, ― легко ответил я. ― Сейчас, когда наши отцы почти на пенсии, мы с Брамом в значительной степени управляем бизнесом.
– Интересно, ― сказала она. Морган скользила руками по поверхности воды взад и вперед гипнотизирующим образом. Они были изящными, как и все остальное, и на мизинце правой руки Морган носила тонкое золотое кольцо.
– Водопроводчик? ― в шутку догадался. ― Строитель? Флаггер? Эксперт по подводному сносу?
– Ты думаешь, я не могла бы этого делать? ― обвиняюще спросила она.
– Черт возьми, держу пари, ты справишься с любой из этих профессий, ― ответил я, быстро осознав свою ошибку. ― Но у тебя нет загара строителя или разметчика, я никогда не встречал эксперта по подводной демонстрации, но почти уверен, что они профи, и твой дом вроде как маленький…
– Эй!
– …И я просто не могу представить, что ты каждый день погружаешься в дерьмо других людей.
– Может, я просто очень хорошо забочусь о своей коже, ― заметила она, ухмыляясь.
– Нет, ― засмеялся я. ― Я имею в виду, я уверен, что ты заботишься о себе. Но невозможно весь день стоять на солнце даже с кремом для загара и не получить хоть какой-то загар.
– Я немного похожа на вампира.
– Удивительно, учитывая, где вы живете.
– Я действительно хорошо забочусь о своей коже, ― заговорщицки прошептала Морган, прежде чем снова повысить голос до нормального уровня. ― Но ты прав. Я не работаю на улице. На самом деле я работаю в тату-салоне.
– Ах, вот как? ― Я взглянул на татуировку на ее плече, не позволяя глазам блуждать дальше на юг, хотя мне очень хотелось.
– Да, хотя я делаю пирсинг.
– Круто, ― кивнул я. У меня не было пирсинга, я даже не прокалывал уши, но знал много людей, которые делали это. У Ани было несколько, которые только добавлялись, когда она чувствовала позыв, и в настоящее время у нее появилось кольцо в перегородке носа.
– Тебе когда-нибудь приходилось пробивать какие-нибудь интересные места?
– Все, ― ответила она, закатив глаза. ― Этта, ― позвала девушка, ― вернись сюда, детка.
Морган подождала, пока Этта приблизится к нам, затем снова расслабилась у ступенек.
– Я просто скажу, что женщины обычно напрягаются намного меньше, чем мужчины. Более высокая переносимость боли.
– Серьезно?
– Ах, да. Ты не поверишь, сколько парней приходят, планируя проколоть свой член, бросая вызов, а затем полностью вырубаются, как только увидят иглу. А вот в Сан-Диего было хуже. Половина идиотов заявлялась, употребив «немного» жидкой храбрости, и нам приходилось им отказывать. Никакого пирсинга или татуировок, если ты пьян.
– Да, проколоть мои причиндалы никогда не было моим стремлением, ― пробормотал я, съеживаясь от этой мысли. Украдкой убрал руки от члена, когда понял, что прижал их перед собой в инстинктивном защитном движении.
– Просто разные мотивы, ― пожала Морган плечами.
– Женщины обычно приходят, потому что им действительно нужен пирсинг, и они просто хотят покончить с этим, прежде чем струсят.
– Я могу представить, как это больно… ― Я замолчал и взглянул на Этту, прежде чем ругательство вылетело из моего рта.
– Я не знаю. Татуировки занимают намного больше времени, и они есть у гораздо большего числа людей. Сиди на стуле часами, пока кто-то колет тебя снова и снова, или пять минут и готово, понимаешь?
– Поверю тебе на слово, ― сказал я, когда Этта снова решила удостоить меня своим вниманием.
– Твое имя? ― спросила она.
– Меня зовут Тревор, помнишь?
– Твево.
– Ага.
– Твево, ― произнесла она мое имя и продолжила говорить, но я понятия не имел, что Этта пыталась мне сказать. Хотя честно прислушивался к каждому слову, которое могло бы дать мне ключ к разгадке, но не услышал ни одного, которое звучало бы хоть немного знакомо.
– Ты хочешь, чтобы мы поплыли с тобой? ― спросила Морган.
– Твево, ― пояснила Этта.
– Эй, а как насчет меня? ― оскорбилась Морган. ― Я твоя лучшая подруга!
Этта вздохнула, как будто действительно расстроилась, но затем хихикнула, когда Морган нырнула под воду и поплыла туда, куда мы отошли.
Морган выскочила всего в нескольких сантиметрах от Этты, и крик, который испустила маленькая девочка, буквально сотряс стены, когда она попыталась уплыть. Улыбнувшись мне, Морган нырнула обратно под воду, а Этта взволнованно взвизгнула, пробираясь через неглубокий конец бассейна. И снова, как только Этта остановилась, чтобы попытаться найти свою маму под водой, Морган выскочила и напугала ее, заставив девочку закричать от смеха.
До этого момента я держался, но, наблюдая за их игрой, чуть не упал на колени. Ничего более красивого в жизни не видел. Этта начала брызгаться со своей мамой, когда я нырнул, чтобы поплыть к ним, мое сердце подскочило к горлу.
– Эй, я думал, брызги не разрешены, ― серьезно заметил я, медленно направляясь в их сторону.
– О, это только для нас, ― шутливо ответила Морган, бормоча, пока тянулась пальцами к Этте, как будто собиралась достать до нее. ― Правило без брызг не распространяется на мисс Генриэтту.
– О нет, Этта! ― предупредила Морган, когда я нырнул в воду. ― Тревор тебя достанет!
Я нырнул под воду как раз вовремя, чтобы увидеть, как маленькие ножки Этты движутся со скоростью миллион километров в час, пытаясь отплыть от меня. Ее движения были хаотичными и, казалось, они ни к чему не приводили, но она довольно быстро пересекла бассейн, когда я последовал за ней, и, наконец, выскочил, когда у меня закончился воздух. Как только вдохнул немного кислорода, мое лицо снова полностью погрузилось в толщу воды, которую Этта каким-то образом послала в меня.
– Нет, Твево! ― закричала Этта, но смеялась так сильно, что едва могла отдышаться.
Я позволил ей отплыть от меня и наблюдал за ней, когда та поняла, что больше не может видеть свою маму там, где она оставила ее раньше. Глаза Этты расширились, пока малышка обыскивала бассейн, затем девочка взвизгнула, когда Морган неожиданно появилась рядом с ней.
Мы по очереди следовали за Эттой вокруг бассейна более часа, позволяя ей изнурить себя, когда она снова и снова пыталась уплыть от нас. Мы с Морган даже дышали не тяжело, но к тому времени, когда решили выбраться из бассейна, Этта была полностью измотана. Девочка даже не суетилась, когда Морган сказала ей, что пора уходить.
– Твево, ― позвала Этта, подходя к ступеням и неуклюже потянувшись ко мне. ― Вверх.
Я взглянул на Морган, она казалось была не против, затем поднял Этту на руки. Крошка была такой легкой, что это было просто невероятно. Как я уже говорил Морган, у меня было много племянниц и племянников, но Этта была намного меньше любого из них, и это было действительно заметно, когда я держал ее. Я улыбнулся, когда глаза Этты встретились с моими. Было удивительно, как такой легкий человечек может чувствовать себя таким невероятно тяжелым. Господи, я скучал по брату.
Этта уронила голову мне на плечо, пока я нес ее к стульям, где мы оставили наши вещи, и инстинктивно поднял руку, чтобы мягко погладить ее по спине. Девочка была еще той занозой, в этом не было сомнений. Этта была дерзкой, требовательной и немного избалованной, но, боже, какая она милая.
Я отстегнул жилет и снял его с девочки, а Морган последовала за нами из бассейна. Плавучая штука была мокрой и тяжелой, и я не знал, куда ее положить.
– Просто брось его на пол, ― сказала Морган, схватив полотенце и обернув его вокруг себя. ― Я принесла мешок для мусора, чтобы положить его туда.
Я кивнул, а затем позволил Морган обернуть полотенце вокруг Этты и заправить его между нами.
– Я бы просто оставила ее в купальнике, пока мы не вернемся домой, но почти уверена, что она отключится в машине, ― сказала Морган, оглядывая комнату. ― Не знаешь, где раздевалка?
– Если хочешь, можешь переодеть ее в моем номере. ― Я встретился взглядом с Морган, когда она удивленно подняла брови.
Дерьмо. Было странно приглашать ее в мой номер, не так ли? Она меня почти не знала. Я сдержал гримасу, ожидая ее ответа.
Глава 6
Морган
Проводить время с Тревором оказалось легко. Я этого не ожидала.
Хотя я уже понимала, что он хороший парень, но еще не догадывалась, что тот будет тем, с кем мне будет комфортно с самого начала. Хотя это было правдой. Чем дольше мы болтали, тем лучше я себя чувствовала, и это было даже не из-за каких-то конкретных вещей, которые он делал. Он просто был… тем. Остроумный, веселый, спокойный.
Я последовала за ним и Эттой в его гостиничный номер, пока она сонно бормотала ему в плечо чепуху, хотя знала, что принимаю не самое разумное решение в своей жизни. Я имею в виду, конечно, я не ощущала от него каких-либо странных эмоций, но он все еще был тем, кого я только что встретила. То, что мы знали друг друга в детстве, на самом деле, не было в счет. В детстве я когда-то знала парня; мы играли вместе, потому что наши отцы были друзьями, и я бы считала его тем, кого знала, относительно хорошо, ― пока не услышала, что он был арестован за употребление наркотиков и изнасилование девушки.
Люди были странными. Вы никогда не узнаете их по-настоящему, пока они не почувствуют себя достаточно комфортно, чтобы показать свое истинное лицо. Иногда, если вам повезло, кто-то сразу открывался; в других случаях – вы никогда не видели настоящего человека за фасадом.
«Моя сестра сойдет с ума», ― подумала я, следуя за Тревором в его комнату. Это дало мне достаточно времени, чтобы осторожно нажать на защелку между дверью и рамой, чтобы она не закрылась полностью, и сквозь щель был виден коридор на пару сантиметров. Тревор оглянулся на меня через плечо и ясно заметил, что я сделала, но лишь слегка улыбнулся, как будто это его нисколько не обеспокоило.
– Вниз, ― потребовала Этта, поднимая голову. Как только ее ноги коснулись пола, она уже бросилась исследовать комнату.
Я вытащила подгузник и одежду, пока она открывала ящики, а затем заглянула в мини-холодильник под стойкой, очарованная.
– Я собираюсь переодеться в ванной, ― сказал Тревор, снимая со стойки сумку. ― Дам вам, леди, уединиться. Просто постучите, когда можно будет выйти.
– Спасибо, ― сказала я, когда он вошел в ванную и закрыл за собой дверь.
Смутно подумала, сколько он там пробудет, если я не постучу. Кровать, на которую я бросила сумку, казалась намного мягче, чем та, что была у меня дома, и выглядела довольно привлекательно после нашего долгого дня.
Мне нужно было убраться оттуда к черту, пока я не почувствовала себя более комфортно. Если я действительно думала о том, как привлекательно выглядит кровать в отеле незнакомого человека, мне нужно было срочно тащить свою задницу домой. У меня не было времени на такую чушь в моей жизни, особенно на ту, что приходилась с багажом, который будет нести Тревор.
– Генриэтта, ― тихо пропела я, игнорируя побуждение бежать. ― Генриэтта, иди к маме, пора одеваться.
Я спела короткую песенку на мелодию, которую сочинила, когда она была совсем маленькой. Этта всегда любила, когда я нежно пела ей, но тогда я не знала ни одной детской песни. Среди тех ранних ночей, когда казалось, что ее ничто не успокаивало, а я была на грани истощения, я вообще не могла вспомнить ни одной песни.
– Генвиэтта, ― пела она в ответ, подбегая ко мне.
Я сняла с нее купальник и подгузник, продолжая петь, иногда поглядывая на дверь ванной, чтобы убедиться, что Тревор все еще находится внутри.
– Генриэтта, ты вся промокла, что, хулиганка, ты делала? Давай оденемся, чтобы тебе было хорошо и уютно.
Она напевала, пока я закрепляла края ее подгузника и натягивала ей через голову сарафан. Я позволила дочери снова бродить по комнате, пока одевалась в свой сарафан и собирала волосы в пучок на макушке. Разберусь с запутанным беспорядком позже, когда возьму кондиционер и смогу его распутать.
– Хочешь постучать в дверь? ― спросила я, неловко стоя у изножья кровати. Мне стало не по себе, поэтому хотелось, чтобы мы просто ушли, не попрощавшись. ― Сходи, посмотри, закончил ли Тревор?
Я улыбнулась, когда она побежала через комнату и начала стучать ― и все не останавливалась. Этта еще не знала, что всего нескольких ударов подойдет, поэтому она просто стучала, стучала и стучала, пока дверь не приоткрылась.
– Это мой сигнал? ― спросил Тревор, даже не выглянув за дверь.
– Ага.
Дверь открылась шире, и он стоял там, в шортах и белой футболке, улыбаясь.
– Я не был уверен, ложная это тревога или нет, ― сказал он, взглянув на Этту.
– Я позволила ей постучать, ― тупо ответила я. И была почти уверена, что смотрю не заинтересованно, но, черт возьми… Эта футболка отлично сидела на его плечах и груди. Я просто часами смотрела бы на него без рубашки, но эта белая футболка каким-то образом нажимала на все мои кнопки одновременно.
– Я это вижу, ― сказал он, присев перед Эттой. ― Хорошая работа, орешек.
– Шек, ошек, ― скопировала Этта, немного подпрыгивая.
– Ты пела? ― спросил он, взглянув на меня.
На моих губах появилась смущенная улыбка, но я очень старалась сохранять хладнокровие.
– Ты слышал это, да?
– Просто мелодию, ― ответил он.
– Красные трусики, ― прервала Этта, наклоняясь боком, пока Тревор не стал видеть ничего, кроме нее. ― Красные трусики.
Затем она приподняла платье, чтобы показать Тревору подгузник, заставив меня фыркнуть от смеха.
– О, боже, ― прохрипела я, закрыв лицо рукой. ― У меня с ней столько проблем.
– Классные красные трусики, ― ответил Тревор Этте, его улыбка стала еще шире.
– Тебе нравится красный цвет?
– Да.
Этта решительно кивнула, потом ей наскучил разговор, и она отвернулась, чтобы снова поиграть с мини-холодильником.
– Это тканевый подгузник? ― спросил Тревор, поднимаясь на ноги.
– Ага. Мы используем их с детства.
Я немного улыбнулась, но не могла понять выражение его лица. Мне хотелось выбраться из этого номера, но понятия не имела, как ретироваться, чтобы не выглядеть дурой. У женщин в кино всегда был легкий способ сказать, что им нужно уйти, но в реальной жизни это не так. Я никогда не находила удобного способа сказать кому-нибудь, что мне нужно уйти. Обычно это просто казалось грубым.
– Если вы используете тканевые подгузники, потому что вам нужны деньги, и вы не хотите получать страховые выплаты, ― медленно сказал он, останавливая мои мысли. Его глаза были исключительно добрыми. ― Я могу…
– Господи, ― сказала я, прерывая его. ― Ты слишком хорош. Серьезно, как панцирь, настолько милый? ― Теперь мне стало еще хуже из-за того, что я хотела сбежать. Существовал ли этот парень на самом деле?
– Панцирь, ― пробормотал он, покачивая головой в ответ на мое измененное ругательство. ― Серьезно, Морган?
– О, знаю, я серьезно, ― ответила я, скривив губы. ― Но у нас все в порядке.
– Ты уверена?
– Естественно, ― ответила я. ― У нас все в порядке.
– Мне жаль. Я просто подумал… ― Тревор не закончил фразу, неопределенно махнув рукой на Этту в ее тканевом подгузнике.
– Тканевые подгузники на самом деле довольно дорогие, ― сообщила я ему. ― По крайней мере, поначалу. Такие же у нее были больше года, так что сейчас стоимость невысока, но когда я собирала ее сумку, цена была довольно высокой.
– Действительно?
– Ага. Обычно от десяти до тридцати пяти долларов за подгузник. Эти подгузники покупала я не сразу. Мне приходилось копить, откладывая пятидолларовые купюры, когда они у меня появлялись, пока я не накапливала достаточное количество.
– Иисус.
– Но хорошее в них то, что они одного размера, поэтому Этта пользуется ими уже долгое время. Мне больше не нужно будет покупать новые, она просто будет носить их, пока не приучится к горшку.
– Почему… почему ты решила это сделать? ― он спросил. ― Если это не грубый вопрос.
Я рассмеялась.
– Нисколько.
Этта подошла ко мне, я села, усадив ее себе на колени. Потом вытащила из сумки ее одеяло и мягкую игрушку. Как только она взяла их в руки, сразу засунула большой палец в рот, и ее тело расслабилось рядом с моим.
– Итак, когда она была крошечной, мы были довольно привязаны друг к другу, ― печально улыбнулась я, вспоминая, какого нам было. ― И я по счастливой случайности увидела чат-команду со всеми этими мамами, которые надевали подгузники из ткани, и мне это понравилось. Сначала я просто хватала все, что могла, бывшие в употреблении водонепроницаемые чехлы, плоские старомодные подгузники из полотенец и тому подобное. Как ни странно, это сработало лучше, чем я ожидала. В конце концов, когда у меня нашлось немного лишних денег, появились более дорогие и простые в использовании подгузники, а теперь у нее есть запасы.
– Ага, ― задумчиво сказал Тревор.
– К тому же она не вымазывает себя какашками, ― сказала я, указывая пальцем в воздух. ― Все зеленое, детка.
– Всегда плюс, ― смеясь, сказал Тревор. ― Я бы не стал вычищать какашку с подгузников, но без осуждения.
Я весело закатила глаза.
– Когда это твой ребенок, все по-другому. Кроме того, ты знаешь, сколько раз у нее протекали одноразовые подгузники? Это было противно. Мне приходилось очищать ее от шеи до низа, и все равно приходилось счищать какашки с одежды, так что...
– Точка зрения принята, ― сказал Тревор, поднимая руки в знак капитуляции. Он небрежно прислонился к стойке на другом конце комнаты, скрестив босые ноги в щиколотках.
– И подгузники, которые она носит сейчас, не содержат никаких химикатов, которые пропитывают ей кожу весь день…
– Ты выиграла, ― прервал меня Тревор с широкой улыбкой. ― Ты гений, а я всего лишь скромный сторонник одноразовых подгузников.
– Все еще?
– Теперь все, только тканевые подгузники, ― поддразнивающе сказал он. ― Я изменился.
– Я всегда знала, что изменю мир к лучшему, ― грустно пошутила я, рассмешив его.
– Похоже, она устала за день, ― ответил он, кивая в сторону Этты.
Я кивнула, не глядя на нее. Почувствовала, как тело дочери обмякло, как только она заснула.
– Наверное, мне стоит отвезти ее домой, ― сказала я, прежде чем подняться на ноги, убедившись, что ничего не оставила на кровати. Наконец, у меня появилась законная причина для ухода.
– Я отнесу твою сумку, ― настаивал Тревор, вытаскивая нашу сумку из моей руки. ― И провожу тебя вниз.
Мы молчали, пока шли к моей машине. Это была не неловкая тишина, с которой мы имели дело раньше, но было больше похоже на то, что никто из нас не знал, что сказать, потому что мы понятия не имели, когда увидимся снова. Он жил в Орегоне, и я не знала, как долго тот будет навещать меня, но следующие шесть дней мне придется работать, и я никак не могла найти время, чтобы он встретился с Эттой. К тому времени, как я каждый день возвращалась с работы домой, мы с Эттой были совершенно вымотаны.
– Спасибо, что позволила мне увидеться с ней, ― сказал Тревор после того, как я пристегнула еще спящую Этту к ее автокреслу. ― Действительно, спасибо.
– Конечно, ― ответила я с легкой улыбкой. Как бы ни хотела держать Этту при себе и бояться того, что может означать появление семьи Харрис в ее жизни, я не была монстром.
– Итак, я свяжусь с тобой по поводу визитов и прочего?
– Звучит отлично. ― Я кивнула. Но в глубине души знала, что всегда могу отменить их, если понадобится, особенно когда они живут в другом штате.
– Было действительно приятно встретить тебя… снова.
– И мне, ― ответила я, и я была серьезна.
Одно неловкое объятие спустя, я села в машину и поехала домой. Это был такой странный день, мои эмоции вышли из-под контроля. Мне не терпелось вернуться домой, чтобы я могла свернуться клубочком с чашкой кофе и попытаться осознать влияние, которое семья Харрис могла оказать на нашу жизнь.
* * *
Поздно вечером, завернувшись в одеяло на диване, я смотрела телевизор, когда мой телефон дзинькнул с оповещением о новом сообщении. Мои глаза расширились, когда на экране появилось имя Тревора.
Тревор: Я хотел еще раз поблагодарить тебя за сегодняшний день. Даже не могу объяснить, каково было увидеть немного Генри в Этте.
Я улыбнулась и проглотила ком в горле. Потому что понимала, что чувствовал Тревор. Мне приходилось каждый день смотреть на маленькую копию лица Генри. Я была уверена, что в какой-то момент не буду думать о нем так часто, как думала, но сейчас было трудно игнорировать их сходство.
