Текст книги "Хрупкое сердце (ЛП)"

Автор книги: Николь Жаклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Поэтому, когда ты стала ко мне холодна, я понятия не имел, что ответить. – Он пожал плечами и печально улыбнулся. – Это было такое изменение по сравнению с тем, какой ты была в начале, что я сразу же отступил.

Мне так хотелось заговорить, но я не стала. Тревор переместил руки к моему плечу и под мышке и не колебался ни секунды, хотя я не брилась несколько дней. Я заставила себя не краснеть.

– Я еще не понял того, что ты делаешь. – Он остановился на моей ключице, затем продолжил движение. – Ты избегаешь всего личного, даже последствий секса.

– Это неправда, – возразила я, не в силах больше молчать. – Я говорила с тобой о тонне личного дерьма.

– Ты иногда писала, – признал он, кивая. – Но лично? Ни разу.

– Неправда, – возразила я.

– Назови хоть один раз.

Тревор не переставал двигать ладонями, пока очищал мою другую руку, на этот раз начиная с моего плеча.

– Мы говорили о личном, когда ты появился впервые!

– Мы говорили о Генри, – поправил он. – Мы не говорили о тебе.

– Да, мы делали.

– Нет, – сказал он серьезно. – Мы этого не делали. Ты отмахнулась от того, как Генри причинил тебе боль, вот и все.

– Он не причинил мне боли.

– Разве не так?

– Нет.

– Тебя совсем не смутило, что он ушел от тебя?

– Нет, – решительно ответила я.

– Тебя не задело, что он ушел от Этты?

– Думаю, я уже чиста, – прямо сказала я, выдергивая свою руку из его. Я повернулась и выключила душ. – Я принесу тебе полотенце.

Я вышла из душа, но даже не добралась до полотенец под раковиной, прежде чем он развернул меня, чтобы я посмотрела на него.

– Вот о чем я говорю, – сказал он. – Ты отказываешься говорить о чем-то личном.

– Конечно, – ответила я, отказываясь отступать, хотя с нас обоих капала вода. – Меня раздражало, что он не заботился об Этте. Конечно.

– Тогда зачем притворяться, что это не так?

– Потому что это ничего не меняет, – парировала я. – Мое нытье об этом ни хрена не меняет!

– Это нормально злиться.

– Я не злюсь!

– Тогда что? – мягко спросил он.

– Мне грустно, – процедила я сквозь зубы. – Хорошо? Мне так чертовски грустно за нее.

– Это нормально – грустить об этом.

– Я знаю это, – парировала я.

– Это нормально, чтобы говорить об этом.

– Почему, черт возьми, я должна это делать?

– Потому что ты мне нужна, – ответил он, не сводя с меня глаз.

– Почему?

– Потому что я хочу заботиться о тебе.

Я усмехнулась. Ничего не могла поделать. Я сама заботилась о себе столько, сколько себя помню. Мои отец и сестра прикрывали меня? Без вопросов. Но просила ли я их о чем-то ? Никогда.

– Я забочусь о себе сама.

– То, что я впускаю тебя, не делает тебя слабой, – продолжил Тревор.

– Я никогда не говорила, что это так.

Я повернулась, чтобы схватить несколько полотенец, затем поднесла свое к лицу, дистанцируясь от него. От всего этого разговора мой желудок скрутило от беспокойства.

– Посмотри на меня, – приказал он. – Сейчас, Морган.

Я уронила полотенце, чтобы встретиться с ним взглядом. То, что я там увидела, было не тем, что я ожидала.

– Я люблю тебя.

– Нет, это не так.

– Ты всегда чертовски готова помочь всем. Я сказал тебе, что поссорился с мамой, и ты тут же смягчаешься и спрашиваешь, не хочу ли я поговорить об этом. Но как только говорю тебе, что к тебе чувствую, ты напрягаешься и меняешь тему.

– Это две совершенно разные ситуации.

– Я это понимаю, – легко согласился он, вытираясь. – Но твои реакции постоянны.

– Почему мы вообще говорим об этом? – раздраженно спросила я, потянувшись к дверной ручке.

– Потому что, – прошипел он, рукой схватив меня за запястье, – ты не позволяешь мне помочь тебе. Ты уклоняешься, как только я подхожу слишком близко.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Господи Иисусе, Морган, – выплюнул он, громко хлопнув другой рукой по столешнице. – Может быть, мне чертовски нужно помочь тебе.

– Что? – спросила я, от удивления мой голос стал выше, чем обычно.

– Я влюблен в тебя, – признался он, его голос звучал громко в маленькой ванной. – Хорошо?

– Хорошо, – почти неслышно ответила я.

– Наконец-то, – сказал он, глядя в потолок. – Я справляюсь.

– Это не смешно, – возразила я.

– Нет, – сказал он, качая головой – Это не…

Он позволил мне выйти из ванной, и я молча прошла в свою спальню и закрыла за собой дверь. Этта еще спала, пока я одевалась, но я все равно проверила ее, просто чтобы выиграть время. Потому что не совсем понимала, как мне реагировать на все, что сказал Тревор.

Любила ли я его? Я не была уверена. Но могла представить себя с ним. Я безумно скучала по нему, когда его не было со мной, и постоянно думала, что он делает. Мне была ненавистна одна только мысль о нем с кем-то еще, и представление о том, как он обижен или расстроен, заставляло мою грудь болеть от печали. Я бы поставила его счастье выше своего. Была ли это любовь? Я никогда не была влюблена, поэтому не могла быть уверена. Это не было похоже на то, как я любила свою семью.

Но я заботилась о нем. Я так много знала.

– Я не хочу ссориться с тобой, – кротко сказала я, когда через несколько минут нашла его на кухне.

– Детка, – вздохнул он, поворачиваясь ко мне. – Мы не ссорились.

– Это было похоже на ссору.

– Это не так. – Тревор подошел ко мне и провел рукой по моим волосам сзади, целуя меня в лоб. Потом взял меня за руку и повел к дивану, усаживая меня рядом с собой, когда мы подошли. – Я не понимаю, зачем ты это делаешь, – начал он, прижимая меня к себе. – Но по какой-то причине тебе очень легко помогать другим, но ты уклоняешься каждый раз, когда кто-то хочет знать, как у тебя дела.

– Это просто неправильно, – ответила я. С ним было легче разговаривать, когда мы не смотрели друг другу в глаза. Стало как-то безопаснее. Более безлично.

– Хорошо, – сказал он, остановившись на мгновение. – Но мне нужно, чтобы ты впустила меня.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Я начинаю это понимать, – сказал он со вздохом.

– Честное слово, – сказала я, глядя на фотографию, на которой мы с Мирандой стояли в другом конце комнаты. – Я понятия не имею, чего ты хочешь от меня.

– Несколько ответов? – сказал он.

Я сглотнула, глядя на фотографию меня и моей сестры, и, наконец, кивнула.

– Ты рада, что я здесь? – спросил он.

Я кивнула. Этот вопрос был легким. В каких бы обстоятельствах и где бы мы ни находились, я всегда была рада, когда он был рядом.

– Ты скучала по мне?

Я снова кивнула. Даже когда намеренно думала о чем-то другом, чтобы действовать, я всегда скучала по нему. Мне не нужно было специально думать о нем, чтобы скучать по нему; это было просто постоянно, как дыхание.

– Ты любишь меня?

Этот вопрос был сложнее. На самом деле, в тот момент, возможно, это был самый трудный вопрос, который мне когда-либо задавали. Я даже не была уверена в практическом смысле, что такое романтическая любовь.

– Не знаю, – тихо ответила я.

Тревор напрягся рядом со мной.

– Я забочусь о тебе, – продолжила я. – И ненавижу саму мысль о том, что кто-то из нас может быть с кем-то еще, и постоянно думаю о тебе, но мне это кажется ревностью и похотью.

Тревор вздохнул с облегчением, и его тело немного расслабилось.

– Кажется, это неплохое начало, – сказал он, наконец.

Он наклонился, и, как и в первый раз, когда поцеловал меня, весь мир исчез, когда его губы встретились с моими. Его рот был шире моего, и обычно тот контролировал поцелуй, но я не могла удержаться от того, чтобы зажать его полную нижнюю губу между зубами, чтобы провести языком по мягкому внутреннему краю. На вкус он был как мята, а внешние края его губ были слегка потрескавшимися, так что они царапали мои, когда он отстранялся, а затем возвращался за новыми поцелуями.

Если в первый раз мы спешили, когда поцеловались, на этот раз мы не торопились, исследуя, медленно и неторопливо впадины и выпуклости друг друга. Его язык пробежался по небу, и я вздрогнула. Мои зубы снова впились в его губы, и он застонал.

Я откинулась назад, наслаждаясь тем, как его вес начал прижимать меня к дивану, когда мы услышали, как открылась входная дверь. Мы оба быстро сели, когда мой отец вошел в дом, и рука Тревора на моем плече была единственным, что удерживало меня от того, чтобы спрыгнуть с дивана, как виноватый подросток.

– Тревор, – удивленно сказал мой отец, резко останавливаясь.

– Привет, Стэн, – легко поздоровался Тревор, положив руку мне на плечо.

– Ты приехал в гости? – спросил мой отец, закрывая входную дверь, преодолевая удивление.

– Да, – ответил Тревор. – Взял несколько выходных и решил приехать проведать вас.

Я поежилась, когда папа снял ботинки, но почему-то замерла, когда он запрокинул голову, чтобы посмотреть на нас. Его глаза ничего не упустили, когда тот пробежался по тому, как мы с Тревором сидели на диване, но отец не прокомментировал это.

– Соскучился по моей красивой мордахе, да? – пошутил он, снова вставая.

– Как будто в это трудно поверить, – пошутил в ответ Тревор, его тело еще больше расслабилось.

– Ты останешься ненадолго? Мне нужно принять душ, но я не против, если ты будешь здесь, когда я выйду.

– Я буду здесь, – ответил Тревор.

Отец кивнул и направился к коридору, но остановился, когда Тревор позвал его по имени.

– На полу немного воды, которую я забыл убрать, – сказал он. – Прости за это.

– Не хочу знать, почему ты был в моем душе, – сказал папа, махнув рукой, не удосужившись взглянуть на нас. – Я скоро выйду.

– Это было необходимо? – спросила я, как только мой папа исчез в ванной. – Действительно?

– Я не хотел, чтобы он поскользнулся и сломал бедро, – ответил он.

– Почему ты просто не убрал воду?

– Потому что я был слишком занят, пытаясь понять, собираешься ли ты снова дать мне по яйцам, – сказал он, выглядя почти смущенным. – Я совсем забыл.

Я рассмеялась.

Глава 17

Тревор

Я передумал не менее тысячи раз, пока ехал на юг, чтобы увидеть Морган и Этту. Но к тому времени, когда добрался до Сакраменто, был уверен, что поступаю правильно. Когда Брам обвинил меня в том, что я оправдываюсь, почему я не пошел за Морган, и отрицал это, но как только внимательно посмотрел в зеркало, понял правду. Я был слишком трусливым, чтобы гнаться за тем, что мне так хотелось иметь. И слишком беспокоился о том, что подумают люди и как отреагирует моя мать, и боялся, что Морган рассмеется мне в лицо.

Мои опасения были смешны. Я понял это с той самой минуты, как она открыла дверь, потная и грязная, и посмотрела на меня, как на кусок шоколадного торта, от которого ей хотелось откусить побольше. В тот момент я понял, что нет ни черта на Земле, что заставило бы меня отказаться от этого взгляда, ни моя мама, ни кого-либо еще. Мне было все равно, что они думают.

Я понятия не имел, как так долго оставался в неведении, но за час, проведенный у Морган, понял так много вещей. Она не была равнодушна. И не пыталась оттолкнуть меня. Честно говоря, я даже не поверил, что она сделала это сознательно.

Женщина, в которую я был влюблен, просто не представляла, как позволить кому-то любить ее. У нее не было хороших друзей, и, насколько мне известно, у нее никогда не было постоянного бойфренда. Морган была недоразвита, за неимением лучшего слова. Застряла в месте, где она не могла позволить никому, кроме ее семьи, приблизиться к ней.

Было бы тяжело любить кого-то такого. Не чувство – я знал, что чувство не исчезнет. Это просто акт любви. Было бы трудно любить кого-то вроде Морган. Она не приняла это благосклонно. Девушка не считала, что это ее заслуга. Морган активно дистанцировалась от заботливых жестов и близости, как будто не доверяла чьим-либо мотивам, когда они пытались быть добрыми.

– Я не собиралась отшивать тебя, – сказала она, закатив глаза и откинувшись на спинку дивана. Потом положила ноги мне на колени и устроилась поудобнее. Я скучал по ее теплу рядом со мной. – Я просто подумала….

– Обычно у тебя это не очень хорошо получается, – пошутил я, сжимая ее ногу.

– Я не думаю, что смогу дать тебе то, что ты хочешь, – сказала она, глядя мне в лицо, но избегая зрительного контакта. – Я никогда не буду нуждающейся девочкой, которая попросит тебя решить все ее проблемы.

– Хорошо, – ответил я, удивив ее настолько, что ее взгляд, наконец, встретился с моим. – Я хочу женщину и не хочу ту, которая не может стоять на собственных ногах.

– Но….

– Пока она сообщает мне о проблемах, я могу слушать. Может быть, посоветую, если нужно.

– Это неправда, – возразила она. – Ты только что сделал все это из-за того, что я никогда не прошу о помощи.

Я был так расстроен, что мне хотелось встряхнуть ее, но не позволил этому проявиться в моем голосе, когда ответил.

– Я хочу, чтобы ты включила и меня, – сказал я. – Просто впусти меня.

Наш разговор прервался, когда ее отец вышел из ванной. Мужчина принял самый короткий душ в истории человечества, но он явно был чист и уже собрал волосы в аккуратный хвост. Я был немного впечатлен, хотя был бы счастлив, если бы тот провел еще несколько минут в одиночестве.

– Я слышал, твоя сестра сбежала с Фрэнком, – сказал он Морган, направляясь в маленькую кухню. – Ты знаешь об этом?

Морган замерла, а затем слезла с дивана, чтобы последовать за ним.

– Не заранее, – ответила она, как только добралась до кухни. Я медленно последовал за ними, не зная, помешал я или нет. – Олли позвонил мне сегодня утром, чтобы сообщить.

– Да, он тоже меня предупредил, – сказал Стэн.

Он посмотрел на меня и поднял кофейник в руке.

– Кофе, Тревор?

– Нет, спасибо, – ответил я. Потом перевел взгляд с него на Морган, пытаясь понять, чего не хватает. Ранее она небрежно сказала, что Миранда была в поездке с другом семьи, но в ту минуту, когда ее отец упомянул об этом, она застыла, как вкопанная.

– Миранда была здесь, когда я уходил с утра, – сказал Стэн, со вздохом садясь за стол. – Должно быть, она ушла сразу после.

– Это был дерьмовый поступок, – ответила Морган, садясь напротив него перед второй кружкой кофе.

– Ей нужно почувствовать ветер на ее лице, – задумчиво произнес Стэн. Он слегка улыбнулся Морган. – Сам делал так раз или два.

– Она могла бы хоть что-то сказать. – Морган скрестила руки на груди, ее лицо скривилось от раздражения. – И что, черт возьми, она сделала со всеми своими вещами?

– Черт, я не знаю. Может быть, она отнесла их Фрэнку. – Стэн вздохнул.

– Ты бы позволила ей уйти?

Я сел за стол, чтобы не нависать над ними, но держал рот на замке. Не участвовал в этом конкретном разговоре и действительно не хотел переступать границы. Кроме того, тот факт, что я хранил молчание, вероятно, был причиной того, что они чувствовали себя так свободно, говоря об этом при мне.

– Не то чтобы я схватила бы ее и заперла, – проворчала Морган, делая глоток кофе. – Я бы просто указала, какая это ужасная идея.

Этта заплакала в другой комнате, и Морган вздохнула, поставив кружку и встав из-за стола.

– Я скоро вернусь, – тихо сказала она, выходя из комнаты.

Вскоре внимание Стэна переместилось на меня, и я заставил себя не ерзать под его пристальным вниманием.

– Я не думаю, что она осознает, какая она сила, когда что-то решает, – сказал мне Стэн, уголки его губ приподнялись. – Возможно, она удивилась, когда Миранда ускользнула, но я предвидел это.

– Случалось ли это раньше? – спросил я, глядя в сторону тихого коридора.

– Не то чтобы, – ответил Стэн. – Но Миранда хотела этого, чтобы у нее было место для побега. Я просто никогда не сдерживал ее так, как это сделала бы Морган.

Я понимающе кивнул. Генри и Шейн были такими же. Они просто поступили по-другому, решив пойти в армию, а не уехать на заднем сиденье мотоцикла.

– Я не успел поблагодарить тебя за то, что ты сделал в Орегоне, – сказал он, кивнув мне. – То как ты вмешался и помог моим девочкам…

– Вам не нужно меня благодарить, – ответил я.

– Я сделаю это в любом случае, – парировал он. – Не знаю, как все это произошло, но Ранна была очень благодарна тебе за то, что ты позволил им пожить у себя.

– Им рады в любое время, – сказал я, пожав плечами – Тебе тоже.

– Что ж, я ценю это, – сказал он, усмехнувшись – Хотя не могу придумать, почему бы мне оказаться в этом маленьком городке, который ты называешь домом.

– Надеюсь, будет несколько причин, – сказал я, снова оглядываясь через плечо.

– Это так, да? – со знанием дела спросил Стэн. – У меня было предчувствие.

– Не уверен, что смогу ее убедить, – признался я, встретившись с ним взглядом.

– У меня тоже было такое предчувствие. – Он сделал большой глоток кофе, затем поставил его на стол, переплел пальцы и наклонился вперед, опираясь на локти, словно собирался рассказать мне секрет. – Моим дочерям пришлось нелегко, – тихо произнес он. – Жить с их матерью, а затем попасть в систему приемных семей.

– У меня сложилось впечатление, что было довольно плохо, – ответил я. Мне не нравилось, что у них был плохой опыт, но я знал, что это не было чем-то неслыханным. Так как сам побывал в довольно плохих семьях, прежде чем оказался у Элли с Майком, но мне казалось, что для двух хорошеньких девочек все гораздо хуже.

– Они мало об этом говорят, – сказал Стэн, глядя на стол. – Но они обе все еще имеют дело с последствиями, я думаю. Миранда – бегун, она убегает, когда расстроена. Морган – ремонтник. Моя старшая заботится обо всех, но не даст вам знать, если она будет сама в огне.

– Я заметил, – угрюмо сказал я.

– Я открою тебе секрет, как с ней справиться, – сказал он, немного посмеиваясь. – Ты смотришь. Наблюдай за ней, и когда ты что-то видишь, ты помогаешь, не спрашивая. – Стэн пожал плечами. – Это ключ. Она никогда не попросит об этом, нет. Но если ты вмешаешься и сделаешь это, она примет это.

– Вот и все? – спросил я, глядя на него в замешательстве. Это было не совсем то большое открытие, на которое я надеялся.

– Вот именно, – подтвердил он. – Если ты хочешь изменить ее, то ты этого не сможешь сделать. На данный момент это укоренилось в самой ее природе.

Я ошеломленно уставился на него. Как он жил с человеком, который отказывался его пускать? Как он делал это с собственной дочерью? Я понятия не имел, что даже сказать.

– Она любит тебя, – заметил он. – Я знаю свою дочь лучше, чем кто-либо, и это ясно как день.

– Она не так уверена, – усмехнувшись, заметил я.

– Как будто ты не слышишь ни слова, которое я говорю. – Он поднял кулак и постучал им по своей голове. – Она ничего не попросит, малыш.

Стэн выжидающе взглянул на меня, затем усмехнулся, когда я продолжил смотреть на него в полном замешательстве.

– Рассказать кому-то, что ты его любишь? Это не что иное, как просьба любить тебя в ответ. Иначе слова останутся несказанными, приятель. Ты бы показал это, и не нужно было бы говорить об этом.

Я откинулся на спинку стула, когда он встал из-за стола и поставил пустую кружку в раковину. Не говоря ни слова, тот вышел через заднюю дверь, и я услышал слабый звук открывающейся двери гаража, как только Стэн оказался снаружи. Он бросил свои мудрые слова и ушел, как какой-то волшебник из проклятого фантастического романа.

Некоторое время я сидел на кухонном стуле, прокручивая его советы в голове и пытаясь понять его точку зрения на любовь. В моей семье любовь всегда была чем-то безвозмездным. Слова вылетали, как конфетти. Когда вы прощались, вы говорили человеку, что любите его. Когда были счастливы, или грустны, или тихо сидели вместе, говорить, что я люблю тебя, было обычным делом. Это были слова, которые никогда не сопровождались какими-либо условиями.

Когда я услышал, как Стэн запускает какой-то электроинструмент в гараже, а Морган все еще не вышла из своей комнаты, я направился по коридору, чтобы проверить ее. Дверь в спальню была приоткрыта, и в комнате, едва затененной парой занавесок, Морган и Этта крепко спали на кровати.

В комнате было немного грязно, и я сморщил нос от запаха, доносившегося из корзины в углу. Не издавая ни звука, я двинулся на вонь и, как только подошел ближе, понял, что корзина полна грязных подгузников, ожидающих стирки. Со словами Стэна в голове я поднял ее, держа как можно дальше от лица, и понес в коридор.

Я стирал половину своей жизни. Так что чистка подгузников не может быть слишком сложной, верно? Стэн рассмеялся, когда я понес подгузники к стиральной машине и сушилке у задней стены гаража.

– Будь осторожен, – посоветовал он, указывая шлифовальной машиной в руке. – У нее есть какая-то сложная процедура, которую она использует для их очистки.

– Серьезно? – спросил я, ставя корзину так, чтобы я мог отойти от нее на шаг.

– Еще как, – подтвердил он. – Возможно, тебе стоит погуглить.

Я был почти уверен, что Стэн никогда не пользовался Интернетом, но последовал его совету. Там было около пятидесяти разных ссылок, рассказывающих мне о пятидесяти разных способах очистки этих чертовых подгузников. Замочите их, не замачивайте, используйте половину количества моющего средства, используйте рекомендуемое количество моющего средства. Некоторые веб-сайты даже советовали использовать какое-то специальное дерьмо, сделанное для тканевых подгузников, но я проигнорировал их, предполагая, что они пытались продать свою собственную марку хозяйственного мыла.

– Она их замачивает? – наконец, спросил я Стэна, перекрикивая шум шлифовальной машины.

– Нет, – крикнул он в ответ.

– Ну, дерьмо, – пробормотал я, открывая другой веб-сайт с рутиной, которая не включала замачивание.

Мне потребовалось не менее получаса, чтобы найти то, что выглядело как рекомендации по стирке подгузников от уважаемой компании, производящей тканевые подгузники. Вытаскивание подгузников из корзины было похоже на ту игру на Хэллоуин, когда вы были ребенком, когда вам завязывали глаза, а затем вы опускали руку в миску со спагетти, лапшой или мокрыми мармеладными мишками. Я понятия не имел, с чем мне придется сталкиваться каждый раз, когда опускал руку обратно в эту корзину, но просто продолжал делать это, пока не осталось ничего, за что можно было бы схватиться.

– Храбрый человек, – сказал Стэн, подходя ко мне, чтобы заглянуть в стиральную машину. – Не знаю, почему она не может купить обычные подгузники, как все остальные.

– Я тоже не знаю, – ответил я, отводя испачканную руку в сторону, стараясь ни к чему не прикасаться.

– Что делаешь? – подозрительно спросила Морган позади нас, заставив меня и Стэна подпрыгнуть.

– Стирка, – ответил я, неловко держа руку как можно дальше от нее, и повернулся. – Ты хорошо отдохнула?

– Почему ты делаешь… – Должно быть, она почувствовала запах подгузников, потому что ее нос сморщился, а глаза расширились. – Пожалуйста, скажи мне, что ты ничего не делал с подгузниками Этты.

Я быстро покачал головой, толкая ногой корзину позади себя.

– Я просто засунул их в машину.

– О, слава богу, – сказала она с облегчением. Потом заглянула внутрь стиральной машины, затем наклонилась ко мне. – О, Трев, – тихо сказала она, начиная хихикать.

– Что? – спросил я, развернувшись, размахивая руками в воздухе. – На мне что-то есть?

– Ничего, – выдавила она, потянувшись к корзине.

Я сделал большой шаг назад, когда она вытащила вкладыш из пластикового ведра и бросила его поверх грязных подгузников.

– Все, что нужно сделать, это вытащить вкладыши, потом положить подгузники в машину, а затем бросить вкладыши вместе с ними, – сказала она, широко раскрыв глаза, пытаясь не рассмеяться. И продолжала поглядывать на мою руку, когда я держал ее рядом со мной.

– Ты… – Она хихикнула, затем откашлялась. – Я полагаю, это та рука, которую ты использовал?

– Ты мог бы мне сказать, – крикнул я Стэну, который хихикал над своим рабочим столом.

– Спасибо, – сказала Морган, ее глаза сияли, когда она протянула руку и включила стиральную машину. – Стирка подгузников была следующей в моем списке дел.

– Пожалуйста. Э-э, мне действительно нужно вымыть руки, – пробормотал я.

– Ну давай же. – Она схватила меня за запястье и отбуксировала обратно в дом.

Как только мы подошли к раковине, она налила мыло мне на руку и открыла кран, убедившись, что вода нужной температуры, прежде чем отойти в сторону

– Тебе не нужно было этого делать, – сказала она, оставаясь рядом со мной, пока я мыл руки.

– Я знаю. – Потом смотрел на нее сверху вниз, продолжая тереть. – Но это нужно было сделать.

– Прости, я заснула. Ты должен был разбудить меня.

– Очевидно, тебе это было нужно, – ответил я, слегка изогнувшись, чтобы поцеловать ее в макушку. – «Я люблю тебя», – подумал я.

– Да, в последнее время здесь было какое-то дерьмовое шоу, – призналась она, прислонившись к стойке. – Я еще не нашла новую работу, и мы постоянно пререкаемся друг с другом. К тому времени, когда я ложусь спать, я не могу заснуть, потому что мой разум слишком забит хламом.

– Ты не можешь перестать думать о моем барахле, да? – поддразнил я, потянувшись за полотенцем.

– Да, – ответила она невозмутимо. – Именно это я и имела в виду.

Я рассмеялся и повернулся к ней, нежно убирая волосы с ее лица.

– Все получится, красотка, – тихо сказал я. – Ты знаешь, что это, да?

– Ага. – Она вздохнула. – Не могу поверить, что ты проделал весь этот путь сюда.

– Я же говорил тебе, – сказал я – Я скучал по тебе.

– Все еще. – Она посмотрела мимо меня и слегка скривила губы. – Не знаю, на что ты надеялся.

– Да что ты, – удивился я.

– Мы живем в разных штатах, – заметила она, отстраняясь от меня.

– Семантика, – немедленно ответил я – Поехали со мной завтра домой. Задача решена.

Она начала смеяться, но звук оборвался, когда она поняла, что я не шучу.

– Я не могу просто поехать с тобой в Орегон, – сказала она, глядя на меня так, будто у меня две головы.

– Почему бы и нет? – Я сделал шаг вперед, а она сделала шаг назад. – Ты сейчас не работаешь.

– Спасибо за напоминание.

Чем больше я думал об этой идее, тем больше смысла она приобретала. Морган еще не была уверена во мне. Что-то удерживало ее. У меня было ощущение, что, если бы мы какое-то время были в одном и том же месте, все могло бы быть по-другому. Отношения на расстоянии могут работать, но сначала им нужен прочный фундамент. Кроме того, я просто очень хотел, чтобы она была со мной, и мне нужно было вернуться к работе, пока компания не начала разваливаться.

– Этта еще не в школе, – продолжил я. – И твой отец, вероятно, был бы в восторге от того, что дом снова принадлежит ему.

– Я бы не отказался от этого предложения, – сказал Стэн, проходя мимо нас к раковине. – Не обращай на меня внимания, просто нужно смыть жир с рук.

– Господи, папа, – проворчала Морган. – Торопишься избавиться от нас?

– Вовсе нет, – ответил он, стоя спиной к нам, пока мылил мыло. – Но ты здесь ничего не делаешь, только сидишь на заднице. С таким же успехом можно съездить в гости.

– Может быть, я не хочу, – сказала она, вскидывая руки в воздух.

– Или, может быть, ты… – парировал он.

Рот Морган захлопнулся, когда она посмотрела ему в спину, а затем перевела обвиняющий взгляд на меня. Я не позволил этому взгляду смутить меня, но отложил в памяти тот факт, что ей не нравилось чувствовать себя загнанной в угол. Сохраняя пассивное выражение лица, я ответил на ее взгляд.

– Я подумаю об этом, – сказала она, наконец.

– Хорошо.

– Это не да, – пробормотала она.

– Но и нет, – заметил я.

Вздохнув, она вышла из кухни.

– Черт, сынок, – сказал Стэн, как только мы остались одни. – Я должен помогать тебе во всем?

– Какова твоя доля в этом, старик? – ответил я, скрестив руки на груди.

– Просто хочу, чтобы моя девочка была счастлива, – сказал он, тоже скрестив руки на груди. – Думаю, она будет счастлива с тобой.

– Посмотрите, кто не спит, – сказала Морган всего через несколько секунд.

– Твево, – закричала Этта, подскакивая ко мне.

– Привет, – ответил я, притягивая ее в свои объятия, когда она бросилась ко мне своим маленьким телом. – Ты хорошо выспалась?

– Нет, – легко сказала она. Потом протянула руки и обеими руками погладила мою бороду, продолжая: – Мне не нравится дневной сон.

– Иногда нашему телу просто нужен отдых, – ответил я, наблюдая за ее выразительным личиком, когда она разделила мою бороду и погладила ее кончиками пальцев.

– Мне не нужен дых. Мне нужны бананы, хот-доги и каптошка фли, – серьезно сказала она.

– Странная смесь.

– Я люблю наггетсы.

– Куриные наггетсы?

– Ага.

– Мне они тоже нравятся, – сказал я, слегка кивнув, когда ее глаза встретились с моими. – Мне нравится обмакивать их в соусе.

– Я не люблю соус, – сказала она извиняющимся тоном, покачивая головой из стороны в сторону, как будто думала, что я немного сошел с ума, но не хотела ранить мои чувства. – Я просто люблю наггетсы.

– Достаточно честно, – пробормотал я, слегка наклонив голову, когда она потянула меня за одну сторону бороды. – Тебе нравится моя борода?

Этта ответила тарабарщиной, и у меня возникло ощущение, что она израсходовала то количество английских слов, которое собиралась дать мне. Когда я оторвал взгляд от ее милого лица, мои глаза сразу же встретились с глазами Морган.

– Всего лишь короткий визит, – сказала она, ее глаза были мягкими. – И я еду на своей машине.

– Зачем нам две машины?

– Потому что я хочу свою собственную, – сказала она. Я открыл рот, чтобы ответить, но промолчал, пока та шла вперед. Морган поцеловала Этту в спину, когда подошла к нам, затем провела рукой вдоль моего бока, пока двигалась вокруг нас. – Наверное, мне пора собираться.

Я не мог сдержать ухмылку, которая тронула мои губы, когда я повернулся, чтобы следовать за ней по коридору, не обращая внимания на веселое фырканье Стэна и маленькие пальчики, тянущие мою бороду. Я наблюдал за задницей Морган, когда она двигалась передо мной, и едва мог сдержать свое волнение. Я собирался завладеть ею целиком.

* * *

Поездка на север оказалась полным отстоем. Большую часть пути я следовал за Морган, а женщина вела машину как старуха. Я не понимал, как она научилась водить в Калифорнии, но та отказывалась ехать с превышением скорости более чем на пять миль. Из-за ее неторопливой езды и того количества раз, когда нам приходилось останавливаться, чтобы выпустить Этту из машины, нам потребовалось на добрых три часа больше, чем следовало бы.

К тому времени, как мы подъехали к моей подъездной дорожке той ночью, все мы были раздражены, уставшими и более чем готовыми немного размять ноги. Этта бегала кругами по подъездной дорожке, пока не услышала, как практически воет щенок, и бросилась бежать вокруг дома, чтобы найти его, а ее мать следовала за ней гораздо медленнее. Коди сходил с ума, потому что я сказал Ани, что мы будем дома этой ночью, а она не пришла, чтобы отвести его спать.

Я провел рукой по лицу и открыл дверь гаража, следуя за ними. У меня было чувство, что никто из нас не будет отдыхать какое-то время, хотя было уже за полночь.