Текст книги "Хроники Хьерварда"
Автор книги: Ник Перумов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 97 (всего у книги 104 страниц)
Она скользила по самому краю бездны забытья. Боли не было. Правда, тела своего принцесса не ощущала тоже. Она словно бы плавала в густой чернильной темноте, не видя собственной руки, гадая, куда же всё делось. Где она? Быть может, она уже перешагнула порог телесной смерти, почти неведомой обитателям Эльфрана?
Её взорам открылось исконное царство Мрака. Казалось, она стоит на вымощенном серыми плитами полу, а вокруг клубится темнота – всепоглощающая, всепроникающая, могучая…
Шершавый серый пол оставался единственной реальностью. Перед глазами мерцали серебристые круги – от усилий разглядеть хоть что-нибудь в непроглядном. Это продолжалось долго, очень долго, сколько – она не знала. А потом…
В окружавшей Эльтару тьме внезапно родилось какое-то движение, смутное, еле ощутимое. Среди чёрно-бархатных облаков поплыли сероватые гибкие струйки, словно змейки в водном потоке. Мрак изменился. Теперь он стал неоднороден: над плитами пола поплыли иссиня-чёрные клубы. Громадное пространство зала (а это был именно зал, как показалось Эльтаре) начал медленно заполнять тусклый сероватый свет – примерно как лунной ночью в Хьёрварде.
Чёрные облака неспешно плыли над полом. Прямо перед Эльтарой застыло Нечто вроде громадного чёрного куба, словно уродливое сердце этого мира Мрака. А на верхней грани этого куба…
При одном взгляде туда саойя едва не лишилась чувств от острой, режущей боли. По глазам словно ударило беспощадной невидимой плетью. Там, впереди, за всё ещё клубящимися облаками находилось Нечто, наделённое невероятными, недоступными даже отточенному пониманию волшебницы Силами.
Это Нечто потрясало и ужасало. Нигде, никогда, ни в одном из тех миров, где она побывала, Эльтара не видела ничего похожего. Это была не кристально чистая мощь Абсолютного Знания, присущая Великому Орлангуру, и не глуховатая, всеобъемлющая, грубовато-ласковая сила Демогоргона, Соборного Духа Мира, – но нечто первобытное, древнее, совершенно чуждое всему, что Эльтара знала или о чём хотя бы догадывалась. Она была бессильна описать то, что ощущала. Для этого не находилось ни слов, ни понятий.
Страха она, однако, не испытывала. Она словно присутствовала на грандиозном театральном действе, смысл коего оставался неясен, но притягательность от этого не убывала.
Мрак на вершине чёрного куба был столь глубок и непроницаем, что казался дырой в ткани Мира. И внезапно в этом первородном, изначальном мраке возникло смутное движение. Волны темноты поплыли, словно шлейф развевающегося вокруг ног танцовщицы платья; движение это завораживало, притягивало – и в то же время казалось непредставимо-грозным, словно предвещающим появление какого-то совершенно ужасного создания, новой, небывалой сущности. Эльтара отстранённо подумала, что ей, вероятно, положено испугаться, но страх так и не появился. Она покинула пределы его обширной империи. Здесь и такая – саойя не боялась уже никого и ничего.
Клубы тьмы ползли, текли, свиваясь в чудовищные узлы и петли, а потом в самой их густоте внезапно вспыхнули два алых огня.
Это был словно удар в лицо наотмашь. В грудь как будто упёрся тупой, медленно вращающийся бурав. Багровые эти огни были не просто огнями – нет, в них угадывались страшные провалы, словно каждое Око на самом деле было огнистым жерлом горы, ведущим в неведомые пламенные преисподние.
И – всё. Больше – ничего. Ни тела, ни лика. Одни лишь алые клинки сверлили тьму. Никто не сумел бы описать обладателя этих Очей на языке людей, эльфов или даже Древних Богов.
На вершине чёрного куба так и не появилось никакого тела. В темноте угадывались лишь плывущие в удивительном танце клубы мрака. От страшных глаз, подобно двум коротким мечам, тянулись клинки багряных лучей; два Ока цвета свежей крови плавали в тёмном океане Силы, не нуждаясь ни в какой плоти вокруг себя.
Эльтара смотрела, не в силах оторваться, как заворожённая. Вот красные лезвия взоров качнулись из стороны в сторону… поплыли – и на их пути мрак стал тотчас меняться. Серое сумеречное свечение расползалось всё шире и шире. Молодая волшебница увидела бесконечные ряды исполинских колонн, стоявших концентрическими кругами, центром которых был куб тьмы. Столбы агатовых колонн уходили куда-то вверх, в бесконечность; в самой же середине исполинского храма поблёскивал идеально правильными гранями кубический камень трона; а на троне восседала клубящаяся туча тьмы, из глубины которой на окружающее угрюмо взирали два мрачных глаза цвета свежепролитой крови.
Меж колоннами на плитах пола неподвижно застыли серые изваяния. Люди, звери, чудовища… Причудливые статуи молча стояли, точно спящая стража. Эльтара не успела как следует разглядеть эту удивительную галерею. Взгляд алых глаз двигался по кругу, багряные клинки уходили всё дальше, и мрак вновь заливал пространство между рядами колонн. А потом чудовищные очи обратились вверх – огненные взоры упёрлись в непроглядность невидимого свода.
Было в этом своде нечто такое, что заставило вздрогнуть даже бестелесную сущность принцессы. Таящаяся во мраке на вершине куба мощь была огромна, но нависший над нею высокий свод казался обиталищем Сил не менее могучих. Чувствовалось в этом своде какое-то недоброе напряжение, словно он века и тысячелетия только и ждёт, чтобы обрушиться наконец, превратив в Ничто, в незримый прах и колонны, и серые статуи, и даже сам чёрный трон с его загадочным обладателем.
И наконец зазвучал голос. Глухой, сильный, жестокий, произносивший слова на языке столь древнем, что даже всемогущее время устыдилось бы при этих звуках своей несолидной, несерьёзной молодости.
От мощи этого голоса колонны начали содрогаться и раскачиваться, грозя вот-вот рухнуть. Заходили ходуном статуи, заколебался даже сам чёрный камень трона, на котором восседал говоривший.
Эльтара, конечно же, не могла разобрать слов. Смутно угадывались какие-то полузнакомые корни, древнейшие, исконнейшие; но в сознании немедленно зазвучал и второй голос, негромкий и холодный, тотчас же принявшийся переводить. Впрочем, речь его большей частью состояла из образов, а не из слов…
О какой-то изначальной, древней-предревней вражде говорил Восседавший. О том, что причинил обитателям верхних миров немало именуемого ныне злом.
– Слишком глубоко, увы, посеяны мной семена гнева, ярости и ненависти! – гремело в душе волшебницы. – Но теперь время изменилось. Старик Годовик стёр слишком много сапог, блуждая вокруг моего обиталища. Пришла пора! Сон мой оказался слишком долгим! Вот что я сделаю…
И слова вновь сменились образами.
Взявшись за руки, два ребёнка стремительно неслись вверх сквозь разлетающееся мельтешенье каких-то разноцветных клочьев. Мальчик, жилистый, темноволосый, с уже прорисовавшимися мускулами и задорным курносым носом. И девочка, тонкая, словно былинка, с рассыпанными по плечам волосами цвета спелой пшеницы и длинными, не по-детски большими глазами, уголки их были подняты к вискам, едва прикрытым полу воздушными золотыми локонами.
Эльтара невольно вздрогнула. Мальчик чем-то напоминал Эльстана… а девочка – девочка походила на неё, Эльтару Эльфранскую!
Откуда-то снизу, из клубящейся тьмы, с крошечного чёрного кубика вслед за детскими фигурками тянулась исполинская чёрная ладонь, поддерживавшая и словно толкавшая детей вверх, к свету невидимого отсюда, из глубин, солнца. И вокруг детских головок Эльтара заметила нечто вроде чёрной короны, до предела напоённой Силой Мрака.
Фигурки детей становились всё меньше и меньше, пока не исчезли совсем. Картина видения тотчас изменилась. Взорам Эльтары предстал хутор, очень похожий на тот, которым владел Аргнист, но всё же не тот самый. А по двору его вприпрыжку скакала крошечная фигурка… мальчик? Девочка же исчезла бесследно.
На этом видение оборвалось, сменившись внезапно ворвавшейся в сознание дикой, рвущей внутренности болью и кровавым туманом перед глазами.
ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА IНаступило лето – первое лето после разгрома Орды на рубежах Эльфрана. Аргнист благополучно вернулся домой с богатой добычей, и, казалось, на хуторе всё вновь пошло как и прежде. Мужики тешились охотой на Нелюдь – житья не стало от гурров, хедов и гаррид. Гоблины же и тролли, напротив, отчего-то заметно поутихли, всё чаще отирались возле хуторов: «Нет ли какой работы, хозяйка? Дров наколоть, воды натаскать, а может, лесины валить нужно иль из чащи уже поваленные вытаскивать?»
О Саате на хуторе Аргниста не вспоминали. Ну была такая, была да и сгинула. Арталег вон выделяться всё ж хочет. Аргнист вроде бы и против, да ему тоже не сладко – уж больно крут его средний сделался. Так дело и затянулось.
Двалин вновь вовсю развернулся в кузнице – обарывал тоску работой. Ярина-ведунья по соседним хуторам прославилась несравненной травницей, повитухой и докой по любым женским болестям – словно там, в Галене, только тому и училась. Молодки приняли её в свой круг и слушали с раскрытыми ртами, когда девчонка, их куда моложе, вдруг начинала рассказывать такие вещи про мужиков, что краснели даже стены. Иные из молодиц попытались воспроизвести услышанное в постелях с дружками – и наутро прибегали с выпученными глазами, благодаря Ярину за совет. Та лишь горько усмехалась.
Тихо, мирно и благостно, но плавное течение жизни не могло обмануть ни Ярину, ни гнома. Они почти не разговаривали – Двалин ожесточённо бил тяжёлым молотом по раскалённым железякам в кузне, Ярина ушла в целительство, но, встречаясь, они находили друг друга глазами, в которых застыло понимание: «А ведь уже скоро-скоро…»
Что последует «скоро-скоро», они сказать не могли, лишь твёрдо знали, что тихое бытие Свободных Хуторов будет взломано и сметено могучими иномировыми силами, которые уже начали свой разбег. Гном и колдунья ждали.
И ждать им пришлось до осени.
Когда с Отпорного Хребта вновь потянуло холодом, Листяные Хозяева закончили укутывать землю жёлто-бурым предзимним одеялом и выпал первый снег, к воротам Аргнистова владения вышел неведомый человек.
Высокий, лет сорока на вид. На резком лице лежали глубокие острые морщины, из-под кустистых бровей холодно смотрели чуть прищуренные серо-стальные глаза. Он ничего не имел при себе, даже оружия.
Защитник выкатился было из-за угла, угрожающе зашипел, вскидывая клешни на изготовку. Гость только покосился на него – и Защитник, бесстрашный боец, в одиночку выходивший против бесчисленных отрядов Орды, внезапно съёжился, втянул клешни и щупальца, являя собой полную покорность судьбе.
– Вот так-то, – назидательно проговорил гость и, легко коснувшись тяжёлых створок, открыл ворота. Он миновал двор – и его никто не окликнул, словно все разом ослепли.
Он поднялся на крыльцо – и сторожевые псы только жалобно скулили, поджимая хвосты.
Он прошёл запутанными коридорами хутора – и никто из встретившихся ему мужиков и баб не озаботился спросить: «Эй, любезный, а что это ты тут делаешь?!»
Странный гость остановился перед дверью одной из светёлок. Осторожно постучал, дождался ответного: «Ты, Лииса? Не заперто у меня!» – и вошёл.
Возле окна сидела Ярина. Ловкие пальцы девушки перебирали заготовленные летом травы, собирая их в пучки и связки.
– Ли? – Ярина повернулась к двери и обмерла. Задохнулась, подавилась невырвавшимся криком, зажав рот ладошкой. Пришелец аккуратно притворил за собой дверь и прошёл к окну.
– Здравствуй, Ярина-ведунья. – Он откровенно рассматривал её, и взгляд гостя тяжелел с каждым мгновением. – Здравствуй.
– 3…здравствуй… – пролепетала девушка, не в силах отвести взгляда от сурового лица вошедшего. – Ты кто?
– Зовут меня Рагнвальд. Я пришёл повидать тебя. Слава о твоих талантах разлетелась далеко по окрестным землям…
– Так у тебя хворь? – оживилась девушка. Так хотелось верить, что странный незнакомец пришёл к ней как к целительнице… ну, в самом крайнем случае, если он помнит её по Галену, – как к гулящей… но не из-за терзающих каждую ночь страшных снов, в которых она была не Яриной, молодой ведуньей шестнадцати зим от роду, а совсем иным, могущественным, волшебным существом, владевшим обширным королевством…
– Хворь, – кивнул Рагнвальд. – Рана, знаешь ли, очень странная… Гноится, не проходит… целители говорили – руку отрезать надо. А куда ж мне без правой руки? На тебя вся надежда…
И хотя ни его тон, ни облик никак не говорили о том, что перед Яриной отчаявшийся больной, преодолевший, быть может, десятки лиг, девушка поверила. Потому что очень хотела поверить.
– Давай взгляну…
Рана и впрямь оказалась страшной. Громадная, гноящаяся, глубокая, она тянулась от плеча до локтя, мало не доходя до кости. И вверх, к шее, уже показалась гибельная краснота. Резать нужно было немедленно. И всё же…
– Я попытаюсь, хотя…
– Вот это попробуй. – Рагнвальд извлёк из-за пазухи недавно сорванную зелёную веточку. Самую обычную веточку, но Ярина отчего-то при виде её вздрогнула.
– Постой… отварами промыть…
– Промывали уже, – глядя ей прямо в глаза, ответил Рагнвальд. – Ты заклятье своё наложи. Как умеешь.
Ярина взяла веточку, задумчиво повертела в тонких пальцах. Почудилось, будто зелёные лепестки ожили и потянулись к ней, словно узнавая. Она взглянула на рану и сморщила лоб, приготовившись составлять заклинание.
– Погоди… – шёпот Рагнвальда, казалось, лился прямо ей в душу. – Забудь об этом… Не словами чаруй – душой, душой, Яли… Ярина!
Этот голос проникал в самую глубь её памяти, заставляя трепетать всё существо. Ему невозможно было не подчиниться… и губы Ярины помимо воли начали произносить диковинные, небывалые слова на странном языке, а руки осторожно провели зелёной веточкой по страшной ране Рагнвальда…
Мужчина напротив Ярины сжал зубы при виде стремглав затягивающейся раны, прошептав: «Да, это она!»
И тут же весь морок разом оставил девушку. Она увидела улыбающегося незнакомца со свежим розовым рубцом на правой руке и оставшуюся в руках зелёную веточку – куда как странную, она словно могла говорить с ней, Яли… Яриной!
– Спасибо. – Рагнвальд учтиво склонил голову. – Я не ошибся в тебе. Ярина, ты наделена великими силами! И нельзя им так долго оставаться в небрежении.
– Что ты имеешь в виду… Рагнвальд?
– Тебе никогда не приходила в голову мысль покончить наконец с Ордой?
– С Ордой? – поразилась Ярина. – Мне?
– Ну, не только тебе. Одна ты не останешься.
– Но как? Когда-то я истребила немало этих тварей…
– Знаю. Нанизала на ножи травы. Очень мощное чародейство, не подвластное почти никому в этом мире.
– Рагнвальд… Ты маг? Чародей?
– Ну, можно сказать и так, хотя это не совсем верно. Я занялся бы Ордою сам, но, увы, совершенно не имею возможности.
– Есть немало таких, что хотели бы извести Орду, – медленно произнесла Ярина. – Хозяин Аргнист, гном Двалин, местный кузнец, друг мой…
– А также ещё один, по имени… гм… Эльстан, что живёт на хуторе Нивена.
– К чему твои слова, Рагнвальд?
– К тому, что пора уничтожить Орду. Она уже достаточно порезвилась здесь. Но покончить надо не с чудовищами и даже не с их гнездилищами, а с теми, кто эти гнездилища создавал. Понятно?
– Понятно…
– Бери Двалина и отправляйся, – не терпящим возражения тоном закончил Рагнвальд. – Дорогу поможет отыскать… гм… Эльстан. С ним я тоже поговорю. Чтобы через неделю вас здесь уже не было!
– Постой! – запоздало крикнула Ярина, когда за гостем уже закрывалась дверь. – Постой! Ты ведь… ты ведь узнал что-то о том, кто я такая?
– Ты все поймёшь про себя, если сумеешь исполнить свой долг, – глухо донеслось из-за двери. – Тогда мы ещё встретимся. А пока – прощай!
– Ты забыл меня, Губитель. Но я не виню тебя. Я отдал тебе неверный приказ – приказ, который невозможно было выполнить. Теперь перед тобой новое дело. Отыскать тех, кто наслал Орду на Северный Хьёрвард. Если выполнишь это, обещаю тебе поистине бесценную награду – свободу воли и правдивую историю твоего рождения.
Он стоял передо мной, высокий и худощавый, с горящими Силой глазами. Я узнал его. Именно он говорил со мной в галенском храме, о чём я потом напрочь забыл. Что-то случилось во время схватки с неведомым Врагом – нечто, полностью стёршее из памяти встречу в Галене Светлопенном.
– У тебя будет двое спутников. Они с соседнего хутора. Я постараюсь уговорить присоединиться к тебе и четвёртого с пятым, но рассчитывай пока только на себя. Ты должен отыскать дорогу к хозяевам этой Орды.
– Но, Рагнвальд… – возразил я. – Как же мне узнать этот путь? И почему ты, такой всезнающий, не идёшь с нами? Или, по крайней мере, не подскажешь, где искать эту дорогу?
– Ответ прост. – Он нахмурился и сжал кулаки. – Закон Равновесия. Если вмешаюсь я, то сила противодействия возрастёт стократно. Без меня вам с ней будет не справиться, а сопровождать вас всю дорогу я не могу. Не могу даже подсказывать. Чем больше вы поймёте сами, без подсказок со стороны, тем легче окажется странствие. Выступайте немедленно!
– Кто ты, Рагнвальд?
И он мне ответил. Я поклонился.
– Твоя воля будет исполнена.
– Да не моя воля! – Он досадливо сморщился. – Не моя! А этой несчастной земли без радости! Неужели вам, на ней живущим, всё нужно втолковывать, точно неразумным детям?! Уж от тебя-то, Губитель, я ждал совсем другого. Что ты сам ринешься в бой…
– Орда не была моим врагом, – возразил я.
– А теперь? Теперь, когда у тебя есть крошка-сын?!
– Теперь – да.
Он повернулся ко мне спиной, шагнул прочь – и исчез. А над головой у меня упруго ударили крылья быстрого коричневого сокола.
Они встретились на следующий день на полпути между своими хуторами. И договорились выйти в путь немедленно, пока все дороги окончательно не сковала зима. Никто не знал, где следует искать пути к хозяевам Орды, но тот, кого Ярина и Двалин знали под именем Эльстан, сказал, что главное – найти самое большое гнездилище Орды, а там уж он постарается.
Они договорились. Но выйти не удалось ни на следующий день, ни через неделю. Потому что с севера сплошной всеуничтожающей лавиной повалила Орда, и сразу же нашлась масса иных неотложных дел: Ярина пользовала раненых и помогала Защитникам, Двалин, исполняя обет, дрался с тварями врукопашную, а Эльстан – то есть Губитель – трудился в поте лица, пытаясь отстоять хутор Нивена. Для его обитателей он, Губитель, оставался единственной надеждой.
Защитники тоже трудились в поте лица.
Мне давно уже не приходилось так трудно. Только схватившись с Ордой, я понял, что единоборство с неведомой противницей не прошло для меня даром. Многое я утратил – не насовсем, но пользоваться пока не мог. И не мог явиться перед сонмами тварей в облике неуязвимого призрачного воина, как сделал это однажды на берегу быстрого Гардрага. Приходилось пользоваться куда более простыми средствами… Огонь, вода, ветер – ими я мог ещё кое-как управлять, но более сложные магические составляющие этого мира перестали мне повиноваться.
Я ждал весны.
Весны ждали на всех хуторах Лесного Предела. Никогда ещё Орда не нападала с такой яростью, и никогда её не оказывалось так много. Погиб род Харлага – не спасли даже Защитники. Орда бросила против него такую пропасть тварей, что даже пришедшие на красный огонь соседи ничего не смогли сделать – лишь спасли нескольких чудом уцелевших детишек. Два осиротевших Харлаговых Защитника так и остались на пепелище, а к утру издохли.
Теперь дружине Аргниста приходилось садиться в седло каждый день. Каждый день мимо хутора, словно гигантские чёрные змеи, извиваясь между деревьев, ползли живые потоки чудовищ. Защитники стояли насмерть, но и у них раны стали прибавляться быстро, очень быстро… Ярине приходилось каждое утро затягивать их своими заклинаниями.
Куда же тут уйдёшь?
Хотя в редкие дни затишья они втроём покидали свои хутора. И, объединившись, отправлялись на охоту, истребляя Орду везде, где только встречали. Ярина пускала в ход заклятье Зелёных Мечей, хотя глубокие снега требовали очень много сил, чтобы живые лезвия достигли поверхности целыми и невредимыми. Эльстан же испробовал на тварях Орды весь свой богатый арсенал, правда, стараясь не слишком усердствовать, чтобы не оставить выжженной пустыни на месте кормивших хутора лесов.
Ничто не помогало.
И лишь когда наступила весна, пришло облегчение. Орда дружно ушла на север; Ярина, Эльстан и Двалин смогли наконец выступить в поход. Втроём. Никаких иных спутников у них так и не появилось.
Рагнвальд вышел на открытое место. Позади осталось чахлое северное мелколесье, истерзанное свирепыми морскими ветрами, а впереди, на самом берегу, уходили ввысь ослепительно белые стены Снежного Замка.
Миновав ворота, странник небрежно распахнул двери главной башни, одним взглядом заставил грохнуться сторожевой скелет и начал подниматься по лестнице.
Горджелина нигде не было. Замок был пуст, куда-то исчезла даже челядь. Рагнвальд трижды обошёл все покои, лишь иногда на мгновение задумываясь, отворял многочисленные потайные двери – нигде никого и ничего.
И никаких следов беспорядка, борьбы или тому подобного. Замок был в идеальном порядке, даже пыли нигде не скопилось. Горджелин словно вышел ненадолго пройтись – но куда? И где тогда слуги? Обратно, к сторожевому скелету, Рагнвальд спустился чернее ночи. Несколько пассов – и создание вновь смогло отвечать. «Где хозяин?!»
«Нет. Не есть здесь. Место – не здесь. Где – не знать».
Рагнвальд закусил губу. Нет, так дело не пойдёт. Зима на излёте, те трое с хуторов должны вот-вот тронуться в путь – им надо дать надёжного провожатого. Но где же всё-таки этот Горджелин?!
Гость схватил так и не ответивший ему череп. Ладони легли на височные кости, глаза Рагнвальда затуманились, веки опустились, теперь он видел и слышал совсем другое…
«Так ты ручаешься, Акциум? Ты ручаешься, что в обмен на это я смогу вернуть Эльтаре прежнее тело?»
«Ах, молодой человек, молодой человек! Ну нельзя же до такой степени не доверять собственной голове! Как будто вам неизвестно, на что способен старый Акциум, проректор Академии!»
По лестнице стремительно спускались двое – Горджелин в снежно-белом, отделанном мехом плаще, и нескладный низенький старикашка. Увидев лицо старика, Рагнвальд застонал.
Вслед за Горджелином здоровенный тролль осторожно тащил изящную колыбельку. Рагнвальд удивлённо поднял бровь.
«Это ваша дочка, молодой человек?.. Очаровательный ребёнок! И куда же вы хотите определить её, позвольте узнать?»
«Акциум, это моё дело, – ледяным голосом ответил Горджелин. – Едва ли тебе это так уж необходимо знать…»
«Как знать, как знать, молодой человек… Могут возникнуть такие неожиданные обстоятельства…» «Ты её не получишь! – яростно бросил Горджелин. – Она не входила в наш договор!» «О да, конечно! Никто не подвергает договор сомнению. Прошу прощения, молодой человек, если заставил вас переживать. И в мыслях не имел ничего дурного!..» Рагнвальд вновь застонал.
«Что у вас там в голове, это другое дело, – не слишком вежливо ответил Равнодушный. – Вас моя дочь не касается, и всё тут».
«Но можно хотя бы узнать её имя? Вы-то, молодой человек, надеюсь, не подвержены этому глупому суеверию – мол, нельзя никому открывать истинного имени ребёнка?»
«Не подвержен. Её зовут Лидаэль. Ещё вопросы есть?»
«Ну что вы, что вы, молодой человек… Узнаю в вас вашу почтенную матушку. Истинную Волшебницу Фелосте.[5] А кто ваш почтенный батюшка, позвольте полюбопытствовать?» Ответа Горджелина существо не расслышало.
Волшебники миновали клетушку сторожевого скелета. Тролль вынес вслед за ними колыбель. Горджелин повернулся к слуге. «Всё понял?»
Тот ответил утвердительным мычанием. «Тогда в путь!»
Вокруг тролля взвихрился небольшой смерч. Несколько мгновений спустя на том месте уже никого не было.
«Куда это вы его, молодой человек? Да ещё с такими ухищрениями!»
«Не твоё дело, Акциум. Ты слишком любопытен, старик! Довольствуйся тем, что я иду с тобой, и прекрати задавать глупые вопросы!»
«Молодой человек, ну нельзя же быть таким обидчивым!..»
Странная пара медленно шла к берегу бухты. Скелет-сторож провожал хозяина взглядом пустых глазниц, и Рагнвальд увидел, как Горджелин и Акциум сели в небольшую лодочку, запряжённую парой морских зверей-левиафанов. Старик хлопнул вожжами, и упряжка помчалась, вздымая громадный белый бурун. В считаные мгновения она скрылась из глаз.
Рагнвальд со вздохом отпустил сторожа. Тот грянулся на камни безжизненной грудой костей. Осторожно притворив за собой дверь, Рагнвальд вышел во двор. На лице его написано было жестокое разочарование. Он сделал несколько шагов по гладким белым плитам – и вновь устремился ввысь коричневокрылым соколом.
– Дедушка, я уложила Лидаэль. Можно мне пойти поиграть?
– Иди, конечно, Ками. Кончил дело – гуляй смело. Не знаю, что бы я без тебя делал! Ты так ловко с малышкой управляешься…
– Гномы научили. Они молодцы, всё умеют… А мамы всё нет и нет…
– Гхм… Ками… ты же знаешь… Лидаэль – твоя сестрёнка…
– Ну да, ты говорил… мама заболела, очень заболела… Но я всё равно верю, что она вернётся!..
– Не думай сейчас об этом, малышка. Вон тебя уже твои друзья заждались.
Старый Хрофт прикрыл за девочкой дверь и только теперь позволил себе любимый жест – от всей души грохнул кулаком по столешнице. Пр-роклятье! Всё сердце спалишь с этими девчонками… Горджелин вон тоже хорош – раскаялся, вернул Золотой меч и попросил приглядеть за их с Эльтарой дочерью – Лидаэлью, поскольку он сам, как выразился, идет спасать Эльтару, ушедшую Вниз.
Отец Дружин покачал головой. Она просто герой, эта принцесса. Всё отдала, чтобы только жил Эльфран. Родила Равнодушному дочь и ушла. Ушла Вниз. Бросила даже поиски своего разлюбезного Эльстана…
А Горджелин-то, глянь, отрёкся от собственного прозвища. Знать бы, куда он отправился то проклятие снимать? Да и как ему это удастся?.. Отец Дружин помрачнел, ибо кому-кому, а ему-то история этого проклятия была известна доподлинно и во всех подробностях.
В дверь постучали.
– Входи кто ни есть! – бросил Старый Хрофт своё обычное присловье.
– На сей раз я, – раздался с порога негромкий голос, и Отец Дружин замер, точно поражённый громом, ибо уже много, много веков не слыхал этого голоса вживе! – Здравствуй, дружище. Я смотрю, ты обзавёлся семьей? Одну девчурку я видел – носится с гномами, – а вот и вторая… Это твои, старина?.. Только не называй имён, – предупреждающе поднял руку гость. – Здесь я Рагнвальд.
Вытаращив глаза, Старый Хрофт смотрел на осторожно присевшего к столу гостя.
– Приди в себя, друг мой, – услышал он. – Я рад, что твой Золотой меч сверкает так же ярко, как и прежде! Скоро для него найдётся достойное дело.
– Дело? – тупо проговорил Отец Дружин. Он никак не мог оправиться. Визита этого гостя он ожидал меньше всего.
– Да, дело, – кивнул Рагнвальд. – Дело, которым я сам, увы, не могу заняться, – Неназываемый ждать не любит. Надо покончить с Ордой, Один. Надо покончить. Я собираю отряд. Надеюсь, ты поведёшь его.
– Я? Отряд? Какой? – вырвалось у Хрофта. – Погоди, расскажи сначала…
– Нет, дружище, – мягко покачал головой Рагнвальд. – Сперва я расскажу тебе про Орду. Я ввязался в это дело случайно, когда один молодой и прекраснодушный волшебник запечатал одно из гнездилищ Орды Печатью Вечного Короля. Он не знал, не мог знать, что за этим воспоследует, и мне пришлось вмешаться. Увы, пока я разбирался с Печатью, показал себя хозяин Орды – самозваный Властелин Мрака, Тёмный Властелин. Он знает меня как Судью. Я дал его подручному убить меня – и понял, что за Ордой стоит именно этот самозванец. Кто он такой – я догадываюсь. Ты, полагаю, тоже…
– Думал я об этом, брат… Рагнвальд. Он не с острова Брандей. Этих тварей я за сотню лиг почую!
– А ты не учуял, что Горджелин ушёл с одним из них? Точнее, – лицо Рагнвальда исказило настоящее страдание, – из тех, кто не так давно ушёл к ним… Теперь его зовут Акциум.
– Акциум?.. Что за дурацкое имя… Но погоди о Горджелине! Про него будет отдельный разговор. Что с Тёмным Властелином?
– Так вот, с ним всё вроде бы ясно, кроме двух вещей – где он скрывается и за каким демоном ему это потребовалось.
– И ещё одно, насколько мне известно, – внезапно перебил старого друга Хрофт. – Откуда взялись Защитники? Их-то явно не Тёмный Властелин сотворил! Я, признаться, думал, это твоих рук дело…
– Нет, – Рагнвальд с сожалением покачал головой. – Не моих. И ты верно заметил – непонятно, кто и зачем отправил их в Лесной Предел. Ещё одна загадка. А кроме того, да будет тебе известно, о Хрофт, владыка Асгарда, – в наших краях появился Губитель.
– Что? – Отец Дружин аж привстал с лавки. – Ты не ошиб… Тьфу, извини… Конечно же, ты не ошибся. Губитель! Добрался, значит, до нас?
– Ему кто-то помог вырваться из заточения. И не просто вырваться, а очутиться именно в нашем мире. Счастье ещё, что он ничего не помнит! А когда я попытался натравить его на Орду, против него тотчас же выставили его вторую ипостась. Понимаешь, о чём я?
– Возрождающий…
– Вернее, Возрождающая. Насколько я мог понять, у них всё кончилось ничьей, и теперь оба зализывают раны. Снова вопрос – кто послал Возрождающую и почему? А напоследок – для тебя ещё один сюрприз. Наклонись пониже. Недавно я тут встретил… – Рагнвальд совсем утишил голос, так что невозможно стало разобрать слова.
– Не может быть! – подскочил Отец Дружин.
– Да, я тоже едва не сошёл с ума, как только понял, кто она такая. И тоже ничего не помнит о своём прошлом!
– Но как такое могло получиться?
– Не знаю. И никто не знает, кроме того, кто сделал это.
– Быть может, Великий Орлангур?
– Да, мне тоже пришло это в голову. Но сие, увы, не проверить. Дух Познания закрылся ото всех и не откликается на зов. То же самое и с Демогоргоном. А пробиваться к ним силой…
– Да, ты поразил меня, – медленно произнёс Отец Дружин. – Но давай вернёмся к Орде! Как ты мыслишь с ней справиться?
– Отыскать Тёмного Властелина и наконец разобраться с ним. Он уже давно пакостит по мелочам.
– Ничего себе мелочи – триста лет мучить и тиранить целую громадную страну…
– Но ведь не весь мир, даже не континент от моря до моря, – возразил Рагнвальд. – Беда в том, что я не могу вмешиваться во всё это сам! Приходится искать посредников… И чем слабее они, тем лучше. Извини, я не хотел тебя обидеть…
– Понимаю, – горько кивнул Хрофт. – Закон Равновесия…
– Да. Проклятый и благословенный Закон Равновесия. Итак, ближе к делу. В спутники тебе я дам Губителя, Ярину и одного крепкого гнома, по имени Двалин. Он не маг, но на топорах одолеет любого мага. Хотел позвать ещё и Горджелина, но тот, увы, отправился с Акциумом…
– Ты хочешь покончить с островом Брандей?
– Видит всеведущий Дух Познания, у меня нет более жгучего желания после мечты изгнать Неназываемого!
