Текст книги "Ковальский в тылу врага (СИ)"
Автор книги: Неуловимый Джо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Глава 3. Подкаблучник
После того как все подписи были поставлены, довольными остались лишь два человека: сержант, и Бригита, тщательно скрывавшая своё возбуждение. Я недолго поговорил с сержантом, и он признался мне, что один мой старый друг полез так глубоко в политику, что из горла достать его было уже проще. Говорил, что пока Польша была слаба, никому она и нафиг не сдалась, но когда Вишневский железной рукой и грамотной кибернетикой взялся наводить порядок в спецслужбах, всё как то слишком резко начало укрепляться.
Страны, начали опасаться Польшу. Периодически даже стал проявляться интерес к нам и со стороны макрозон. В общем войны как таковой пока ещё нет, там и сям периодически вспыхивали пострелушки, но они ограничивались лишь внутренними перестановками в качестве результата.
Сержант оказался родовитым шляхтичем, и серьёзно относился к гуманитарным дисциплинам, которые мы, технари, обычно учим сквозь пальцы. Пока мы курили, и даже опрокинули пару рюмок венгерского коньячка, он весьма доходчиво мне объяснил, что я зря свернул свою шпионскую сеть из инфицированных насекомых. Да и пользовался я ею не правильно. В общем, малый оказался на первый взгляд вполне достойным.
– Скажи мне, Якуб. Ты и и правда намерен освободить мой дом не только от эльфа, но и от эльфийки?
– Почему бы и да. – сказал он и смачно затянулся. – Все более менее старые рода мечтали бы стать не только старыми, но и богатыми. Правда там есть сложности с чистотой девушки, родословной. Уж не сочтите за оскорбление, но ваши дочери очень знамениты, в такой ситуации сложно скрыть те или иные их увлечения, но мне это всё равно. Как по мне, с тех пор как появился генетический тест на установление отцовства, телесная чистота женщины утратила своё и без того сомнительное значение. А насколько я знаю, нравственность у вас в семье образцовая.
– Ну почему-же. Девочки не только богаты, но и родовиты. Их мать вполне себе знатного происхождения.
– Так это правда?
– Что правда?
– В народе ходят басни про ваши дела с мафией Веберов, получается недаром все от вас так шарахаются.
– Ну я не вникал откуда Веберы такие отыскались. Да и фамилия на слух простая, никаких тебе фонов…
– Поинтересуйтесь у вашей жены, она вам точно скажет. Не доверяйте слухам, если это правда, то меня заставят сражаться с вами за руку одной из ваших дочерей!
– А ты не хочешь?
– Конечно не хочу. А вдруг она меня не полюбит? А вдруг…
Краем глаза я заметил как Бригита слегка прикрыла раскрытое окно, чтобы любоваться отражением Якуба. Под предлогом замены пепельницы я прикрыл Якуба своим телом и погрозил покрасневшей дочери пальцем.
– Так а что там с Вишневским? Что он там чудит? – перебил Якуба Я.
– Вишневский ушел в тень. С высокого поста убрался, и от него ни слуху ни духу. И вдруг, откуда ни возьмись чистки, чистки, чистки. Каждого второго генерала сажают, некоторые пропадают бесследно. Ходят слухи, что он зачищает Польшу от старых глобалистов-монетаристов. С такими темпами он скоро и Ватиканские щупальца кусать начнёт.
– Угу понятно. Ну ладно, час уже поздний. Наверное пора тебе и в часть отправлятся, чтобы к отбою поспеть. Пойдём, я тебя провожу, нет-нет, прощаться не нужно, уйдём по тихому.
Когда мы спустились к выходу из парадной, я отвел Якуба туда где его уже ждало такси. За выступом нашего дома была небольшая плохо освещённая площадка. Якуба там и правда ждало такси, я взял его папку, положил её на сидение пассажира и подмигнул таксисту. Когда Якуб уже собирался открыть дверь машины, довольно неплохой электрической реплики Форда Т, я его слегка задержал и отвёл туда, где потемнее.
– Слушай, я в принципе не против, чтобы ты завёл серьёзные отношения с одной из моих дочерей. Парень ты видный, голова у тебя светлая. Но лучше тебе месяцок выждать.
– Да? И почему же выждать?
– Подожди, пока синяки гематомы и опухлости сойдут.
– Какие опухлости?
В тот вечер я доступно объяснил сержанту как правильно вести себя с женщинами в присутствии их отца. Он не сразу понял, и даже ответил мне парой довольно весомых аргументов, но всё же я без особого труда одолел крепкого парня почти втрое тяжелее себя. В конце концов он не выдержал точности и болезненности моих аргументов и опал как озимый. Прямо на заднее сидение такси.
Платье дочери мне сохранить не удалось. Великолепная рукотканая парча, сшитая на заказ, оказалась совершенно непригодной для дебатов на тему этикета, но я строго-настрого пообещал Сильвии, что всё зашью, как только протрезвею.
Вернулась моя жена. Весь день она была занята, сильно устала и была явно не в духе. Но больше всего её раздражало даже не симетричное расположение синяков под моими глазами, не испорченное настроение Авеля, а блеск в глазах дочерей. Она нашла меня в спальне и встретила громким по амплитуде и болезненным по содержанию криком:
– Караси! На блесну! Ах ты морда ушастая! На такой мелочи проколоться? Да чтобы я, да чтобы ты! Да чтобы мой гроб мимо твоих фонарей не проносили!
– Какие караси? Какой ещё гроб?
– Какой гроб? Какой гроб?! Да тот самый в котором я твои выходки видала! – сказала Юлия и фыркнула.
Между мной и кроватью встал огромный чемодан.
– Напился, подрался, да что с тобой стряслось? Да что с вами мужиками со всеми? Чуть где-то порохом запахнет, они все как дуреют!
– Кто-то ещё сдурел?
– Да все! Как акулы на кровь! Надо же мне было выйти замуж за такого осла! – причитала она, беспорядочно швыряя вещи то в чемодан то обратно.
Эльфы пьянеют иначе. Мы можем напиться с одной рюмки, а при желании пьянеть вообще без алкоголя, но вот трезветь так к сожалению не получается. Мне оставалось лишь ждать когда жена выкричится вдоволь, чтобы попытаться отделить причину от повода её недовольства.
В конце концов жена закончила вечернюю разминку по олимпийскому шмоткоболу. Она схватила меня за причёску и цокая языком осмотрела мои награды за победу в дебатах. Жена погладила мою физиономию своей бархатистой ручкой и пошла за аптечкой.
– В войнушку поиграть мальчику захотелось… – бормотала она и заботливо лечила мои царапинки.
– Какую ещё войнушку? Обычные сборы.
– В прошлый раз всё также начиналось. Пришли парни в части, побегали попрыгали, а потом раз – и война. Сотни женщин без мужика в семье. И это только в нашем городе. И вот стоило тебе попадаться на его удочку. Чует моё женское сердечко, не оставят они тебя в покое.
– Он бы не ушел без меня. Рано или поздно, они всё равно до меня доберутся. Как там остальные дети, к стати?
– Всё пока в порядке.
– И почему же ты так тревожна?
Юлия положила аптечку на колени и села рядом со мной. Она взяла меня за руки и сжала их так нежно и крепко, как не делала этого уже давно.
– Женщины говорят, когда всё спокойно, призывают молодых. А если начинают звать старичков, жди беды.
– Думаешь Авелю стоило пойти вместо меня?
– Какой же ты у меня глупенький. Вопрос не в том кто пойдёт, а в том, кого зовут.
– Тут ты права. Но уж извини. С тех пор как ты отобрала у меня мою шпионскю игрушку, я совершенно беспомощен, я ничего не знаю, что там происходит.
– Ты был совершенно неуправляем, постоянно нервничал, метался как лев в клетке. Я просто не могла смотреть как натянуты твои нервы. Я так за тебя волнуюсь, ушастик мой милый. Ты же знаешь как там всё серьёзно, мы ведь вместе прошли через это.
– Думаешь отправить детей на фазенду?
– Думаю не стоит. Здесь они все вместе, в кучке, а там они разбредутся по острову, того и гляди одичают.
– С тобой они одичают ещё быстрее, если будешь так долго на работе засиживаться.
– А на что же нам жить?
– Ну, за службу вроде бы платят. – усмехнулся я и Юлия расхохоталась так, что чуть не разбудила детей.
– Ах ты избалованная борзая!
– Не подлизывайся. – сказала она и усмехнулась особенно пошло.
Жена была ласковая и участливая, я за ней давно уже такого не замечал. Если бы я знал что мой уход на службу так на неё влияет, клянусь, уходил бы по пять раз на день. Не буду распространяться что именно я делал со своей женой, не смотря на то, что в контексте дальнейшего это могло бы иметь значение, скажу только что на утро я выспался так, как не высыпался уже давно.
Когда я проснулся, на тумбочке меня ждала чашка облепихового сидра, выглаженный мундир и подавленный Авель.
Глава 4. Медсестричка
– В чём дело, сынок?
– Всё нормально пап.
– А знаешь что, Авель, пойдём со мной.
До военкомата было довольно далеко, но все такси были электрическими, магниты в моторах сильно действуют эльфам на нервы, потому мы решили прогуляться.
По утрам наш городок смотрелся особенно красиво. Мокрая брусчатка блестела на утреннем солнце как чешуя сытого дракона. Стройные старинные каменные здания теснились вдоль улиц, как зрители вокруг подиума. Неторопливые но целеустремленные автомобили мягко шелестели шинами а лавочники уже вовсю открывали свои магазинчики и кофейни. Дети играли друг с другом по дороге в школу, а их матери с удовольствием выходили заранее, чтобы показать свои утонченные наряды, и пококетничать друг с другом. Остановки были забиты мужчинами, ожидающими тучные электробусы, а из кофеен то и дело доносился пряный аромат, и звуки приятных расслабляющих мелодий.
Авель был одет в довольно просторную одежду, без единого намёка на эльфийскую женственность, а я в свою офицерскую форму, мужского фасона. Мои старые брюки были мне тесны до такой степени, что я едва умещался в рамки нравственных норм.
Несмотря на то, что я когда-то сильно нашумел в прессе, люди уже привыкли ко мне, и обращали на меня и моих детей всё меньше внимания. Однако в нашем курортном городке часто встречались праздные туристы, которых легко было отличить. Они нередко строили нам сальные гримасы и присвистывали вслед. Меня это забавляло, а вот Авель все ещё не мог с этим смириться.
Когда мы остановились на одном перекрёстке, один дерзкий белокурый парень подошел к нам с сыном и стал к нему сально подкатывать:
– Какие прелестные пани! У вас случайно нет карты потому что я потерялся в ваших глазах! – елейным голосом сказал парень лет тридцати.
– Я сейчас тебя к нокауту проведу. – пробормотал Авель.
– Подожди, – улыбнулся я.
Мы на миг задержались, дожидаясь пока к нам подойдёт побольше местных, знавших наш с Авелем эльфийский секрет. А парень всё продолжал.
– С такой девушкой как вы, даже в этом убогом городишке любому будет весело!
Я подошел к парню и заметил как на нас смотрят относительно знакомые люди. Одна старушка, продавщица канцелярского магазина тоже остановилась, и улыбнулась мне. Я подмигнул ей, потом Авелю, и стал прямо перед наглецом:
– Вы просто незаконно обворожительны, вы так мужественны что мне того и гляди прикажут повести вас под трибунал! – сказал я и поправил фуражку.
– Так чего же вы ждёте?
– Согласия. Только один поцелуй, братский или страстный? Что выберете?
– Страстный конечно же! – улыбнулся парень.
К тому времени вокруг нас собралось ещё немного местных, и они внимательно смотрели на меня и того парня. Я улыбнулся прохожим, и по их глазам понял, что они и правда ждали спектакля.
– Неправильный выбор. – строго сказал я, и выпустил эльфийские уши из под прически.
Когда Авель сделал то же самое, все прохожие начали смеяться. Парню ничего не оставалось, как бежать со всех ног, и надеяться, что никто об этом инциденте не узнает.
– Никогда так не делай, сынок. От тебя все парни шарахаться будут.
– Ну и что?
– А то, что мы так твоих сестер никогда замуж не выдадим.
В военкомате стояли длинные очереди. Толпы недовольных мужчин стояли и теряли терпение, а те кто сидел в кабинетах наслаждались значимостью, как будто это они быль эльфами, а не я. Они перебирали бумаги с подчеркнутой педантичностью. Мы с Авелем заняли две очереди и стали терпеливо ждать.
Наконец ко мне подошел один офицер и тихо сказал:
– Пан Ковальский. Прошу вас пройти к полковнику.
Я взял с собой Авеля, и направился в кабинет. Там меня ждал Полковник, старый спокойный майор, и относительно молодой подполковник. Они сидели как на иголках. Мы с Авелем отдали честь.
– Поручик Ковальский! Легендарный гений биотехнологий! Вы всё так же молоды, а это, полагаю ваш сын? Капитан Ковальский?
– Так точно!
Авель отдал честь.
– У меня для вас хорошие новости, военное командование вами заинтересовалось. Вы намерены служить?
– Никак нет, пан полковник.
– Разве вы не готовы защищать Родину?
– Уверяю вас пан полковник, если всякие служаки не будут путаться у меня под ногами, то моей Родине никто не осмелиться угрожать. – сказал я.
Полковник прекрасно знал кто я, и на что способен. Он знал что я им нужнее чем они мне. Но кое-какие политические инструменты давления у него на меня были. Я не нуждался ни в медицинских услугах, ни в экономике ни в полиции. Если бы я захотел, то спокойно мог бы обойтись безо всякой Родины. Но мои дети, как люди так и эльфы, не захотели бы стать изгоями. Они не были готовы стать в оппозицию ко всему человечеству, и скорее всего были правы. Я не желал распоряжаться их жизнями, просто по своей прихоти. Тем более что мне не особо то и хотелось воевать со своими земляками.
Но раз уж я был частью государства, то должен был использовать преимущества такого положения по полной. Как минимум сплавить государству своих драконов, контролировать которых в одиночку становилось всё накладнее.
– И что же вы в таком случае здесь делаете? – спросил полковник.
– Каким бы автаркичным я ни был, я всё ещё гражданин Польши, пан полковник. Я люблю свою Родину и уважаю её законы. Я пришел к вам подчиняясь одному из них.
Подполковник вскочил и выпалил:
– Пан полковник! Как эти сбочинцы могут быть нам полезны?
Полковник похолодел. Старый майор опустил глаза, и сквозь его мундир проступили напряженные мускулы.
– Остановитесь. – процедил сквозь зубы полковник – Надеюсь вы не собираетесь никого вызывать на дуэль? – нервно усмехнулся он мне.
– Пан полковник. Я надеялся что мои труды оценят по достоинству. И меня весьма огорчает, что то, над чем я долгие годы работал, не найдёт применение в укреплении страны. Осмелюсь попросить вас, пан полковник, не наказывать из-за меня никого. То что обо мне не знают, хорошо говорит о дисциплине и отношении к военной тайне.
– Так выходит, вы всё таки намерены послужить?
– В этом смысле да, пан полковник.
– Тогда вам придётся вернуться на службу из запаса. Иначе я не смогу вам помочь реализовать ваш потенциал.
– Получается, я могу доверить вам своих драконов?
Полковник нахмурился. Остальные просто открыли глаза в немом оцепенении.
– Насколько мне известно, ваши драконы одни из немногих успешных экспериментов по созданию разумных животных. А животные издревле находили применение на военной службе. Если вам удастся доказать, что они достаточно управляемы и при этом достаточно полезны, то да.
– Так мы договорились? – спросил я предвкушая облегчение.
– Договорились. – сказал полковник и пожал мне руку.
– А как же я? Я тоже хочу послужить Родине! – твёрдо сказал Авель.
– Капитан Ковальский. Насколько мне известно, вы, так же как и ваш отец, являетесь долгожителем. Но в отличие от него, у вас нет детей. Так что нет.
Авель недовольно опустил брови.
– Капитан Ковальский, Я бы мог определить вас в медицинскую службу, там полно симпатичных медсестричек, но к сожалению, на данный момент нет свободных мест. Так что знакомьтесь с ними в других, более танцевальных обстоятельствах. – усмехнулся Авелю полковник.
Полковник направился по делам, но перед выходом он оглядел мою филейную часть, плотно обтянутую брюками, злобно посмеялся и добавил:
– Уж лучше одевайтесь по женской форме. Юбка будет предпочтительнее. – сказал генерал и ещё раз посмеялся глядя в глаза подполковнику.
– Он же это мне? – тихо спросил я глядя в лицо подполковнику.
– Оформляйте его. – буркнул тот. И швырнул папку с документами на стол и тоже покинул кабинет, вместе с Авелем.
Старый майор всё таки ухмыльнулся.
Я сел напротив него и оглядел его скромные, но боевые награды. Мой взгляд скользнул по его неприятно сморщившейся рубашке. Своими ушами я уловил резонансные частоты крупных титановых механизмов, прямо в теле майора. Я прислушался к электромагнитным кавитациям повнимательнее и удивился.
В том бою, за который он получил свою медаль “За заслуги на поле боя” он потерял многое. Две почки были заменены на старинные титановые агрегаты. Огромная титановая печень занимала место половины кишечника, а бедренная кость была скручена хирургическими болтами несколько раз. большая часть ребер и солнечное сплетение было сделано из титана. От майора так сильно разило иммуностимуляторами и прочими медикаментами, что я сам не заметил как раскрыл рот от удивления, почтения и сострадания.
– Я… Я мог бы… гм… – не мог собрать мысли в кучу я —. Я мог бы вам вырастить новую печень, майор.
Но майор лишь ухмыльнулся.
– На мой век и этой проклятой железки хватит. Я там такого повидал, что чтобы забыть это всё, мне железная печень понадобится! – улыбнулся он, и постучал себя в бок со звонким металлическим гулом.
Майор раскрыл мою папку, и удивившись тому, что я был на год старше его, удивлённо посмотрел на меня. Он заметил моё пристальное внимание к своей медали, и тихо пробормотал:
– Служи дурачок, получишь… Значок. – сказал он и горько хмыкнул – Нечего тебе там делать, поручик. Там только грязь и… И всё.
– Биопанки грязи не боятся. – сказал я припоминая свою бурную молодость.
– Поверь, поручик. Тут от тебя больше толку. – сказал майор, и продолжил изучать мои документы. – В медицине ты явно дока, и я бы тебя преписал в госпиталь, да вот только образование у тебя ветеринар. Не подходит. Грустно сказал он. Что ж. Придётся тебе в другом месте служить. Гд…
– Пехота. – перебил его я.
– Пехота? – спросил он, с удивлением глядя на мою утонченную женственную фигуру. – ни саперы, ни хакеры, не авиаторы не моряки? – Ещё более удивлённо спросил он.
– Пехота, майор. Пехота – это и есть армия. Всё остальное – поддержка.
От этих слов майор посмотрел на меня с одобрением, граничащим с завистью.
– А ты справишься?
– Справлюсь. – сказал я.
Я встал со стула, взял его в руки и изогнул дюймовую трубу ножки голыми руками. А потом так же легко разровнял её.
Глава 5. Биопанк и либералы
Заявка на патент была оформлена. Поскольку драконов я проектировал не сам, а в команде с одним очень пронырливым и пробивным парнем, распоряжаться я мог только биотехнологиями. Интеллектуальные характеристики драконов по совести конечно принадлежали не мне, но была одна лазейка.
Драконы были самодостаточными. До определённой степени они могли сами распоряжаться своей жизнью, что и позволило мне запатентовать их тела и обойтись без оформления интеллектуальной собственности на их интеллект. Это конечно было ошибкой, и Вишневский потом мне ещё много свиней подложил, но это было позднее. Да и в контексте всей этой истории большой роли не сыграло.
Так или иначе, патент на них я оформил уже по засекреченной линии секретных военных разработок секретного оружия. Поскольку драконы были красивыми, грациозно летали и вообще, проходили они по спискам парадных украшений – где то между тамбурштоком, и гусарскими седлами.
Учитывая то, что не особо то мне и хотелось иметь дело с симулянтами и любителями подорваться на учебной гранате, полковник пообещал, что не будет мне мешать готовить драконов к военной службе. Но все мёдом намазанные места, вроде завсклад, повара или хозчасть были съедены роботами. Вишневский постарался. В итоге, мне пришлось нянчиться с рядовыми. Ну да и ладно, подумал я, и представил себе отделение состоящее из маменькиных сынков, непонятых гениев и художников по жизни. Оставалась надежда, что удастся их припахать к моей основной работе – подготовке драконов к “продаже”. Но когда майор принёс мне папки с личными делами бойцов, я понял: вкис я основательно и надолго.
Первое что бросилось в глаза, это количество. Мне дали не отделение, а целый взвод дармоедов. Три раза по дюжине человек, да еще каких! От их фамилий у меня в глазах рябило. Это были нерадивые детишки богатых предпринимателей. Был даже один сыночек одного скандального политика, оппозиционного толка. Почти все они были не первенцами, то есть по определению обиженными на жизнь. Судя по недовольным, криминального вида физиономиям, большинство из них были внебрачными, ну или как минимум теми, кому семейное состояние не светит. Но было кое что ещё. Кое что до того подозрительное, что я всерьёз задумался, а не связаться ли мне с Кульманом а.к. Николаем Вишневским?
Я предполагал, что мне как неопытному офицеру, доверят всякий неликвид, но всё оказалось гораздо хуже. Ни один из них не страдал зависимостями ни от алкоголя ни от наркомании. Да из них почти никто не курил! Большинство имели спортивные разряды и тому подобное. На самом деле это было очень странным. И позднее я понял почему, но в тот момент меня успокоил тот факт, что почти все они были, мягко говоря, не чисты перед законом. В общем, мне дали сутки другие пообвыкнуться в казарме, и приступить к подготовке новобранцев.
Привыкать к армейскому быту, почти походному минимализму мне было легко. Поселился я, естественно, в мужском крыле офицерского общежития. Я конечно не ходил по банному блоку как остальные офицеры, в одном полотенце, вокруг пояса, но поначалу офицеры немного смущались. А потом привыкли, и даже в шутку просили меня не нарушать банный дресс-код. Единственное неудобство было в том, что пришлось постричь волосы покороче, и я больше не мог прятаться от жены среди наших дочерей. По крайней мере пытаться.
Всё свободное время я тратил на изучения личных дел, и, в конце концов наступил день построения. Я должен был показать себя с наилучшей стороны, и потому я с особой внимательностью отнесся к своей внешности моторике и голосу.
Поскольку я выгляжу как вполне привлекательная молодая женщина, то это должно было мне помочь быстро получить расположение солдат. Небольшие доработки кожной пигментации лица позволили мне обойтись без косметики и макияжа. Яркие алые губы, и выразительные скулы дались мне легко. А вот пышные ресницы предстояло ещё отрастить.
Заодно тряхнул стариной, и провёл несколько ночей выращивая и поглощая нужные жировые, мышечные и хрящевые ткани, чтобы в процессе тренировок набрать мышечную массу без лишнего утомления. Поскольку моя грудь была важным органом эндокринной системы, то и её пришлось слегка увеличить. Не буду лукавить, эта идея мне нравилась и сама по себе.
Все округлые формы ниже спины, служившие запасом энергии и питательных веществ, в итоге мне неоднократно пригодились, когда приходилось голодать неделями. Но тогда, женская форма была мне не впору. В общем иглой пришлось поработать знатно. Я люблю делать красивые вещи, начиная от почти совершенных органических машин, вроде модифицированного гемоглобина, заканчивая самой униформой, и привлекательными женскими “обводами”, которые она облегала.
На следующий день, я окончательно привёл себя в порядок и отправился на построение, где мы с моим взводом встретились впервые. Передо мной стоял взвод довольно крепких и недовольных новобранцев, уже подстриженных по уставу, но всё ещё одетых в гражданское.
Парни стояли неровным строем, и показательно не обращали ни на меня ни на подполковника никакого внимания. Их щеголеватые цветастые пиджаки и беззаботно яркие рубашки наглядно контрастировали с обреченными выражениями лиц. Полковник обратился к ним, по граждански вежливо попросил внимания и представил им меня:
– Господа новобранцы. Это ваш командир взвода, поручик Ковальский. Он будет заниматься вашей дисциплиной, подготовкой и аттестацией.
При слове “он” новобранцы переглянулись, как будто подполковник разыгрывает их от имени всей государственной машины подавления. Но потом они пристально посмотрели на меня, и подчёркнуто неуклюже, почти издевательски отдали мне честь.
– Командир взвода будет следить за дисциплиной, заниматься вашей подготовкой и помогать вам в быту. По всем вопросам сначала обращаться главному в отделении. Буду следить за вашей службой. – Добавил подполковник, и ушел.
Я ещё раз отдал честь и начал:
– Здравия желаю, новобранцы! Добро пожаловать в нашу доблестную, четыреста пятьдесят первую воинскую часть. Командиры отделений, шаг вперёд.
Три парня, один из которых был естественно Якуб, продемонстрировали выправку и шагнули вперёд.
– Забудьте все стереотипы об армии, это не курорт, но и не концлагерь. Армия, это организм, и чтобы он был здоровым и сильным организмом, вы должны действовать в соответствии с принципами организации, важнейшим из которых является устав. Вы получили его вместе с формой.
Парни смотрели на меня с замешательством. В стране, где мужчинам давали реальный срок за внешние проявления гомосексуальных наклонностей, армия была оплотом консерватизма и нетерпимости. Встретить эльфа, да ещё в юбке, они совершенно не ожидали. Судя по их растерянным глазам я видел что они были в полном замешательстве. Но когда в глазах некоторых из них я заметил даже тень одобрения, я снял свою фуражку, поправил узел волос, и демонстративно освободил свои эльфийские уши, ставшие к тому времени не только символом биопанка, но и вообще протеста как такового.
– Ваши командиры отделений помогут вам надеть форму, а потом мы с вами немного познакомимся и приступим к подготовке.
Новобранцы оживились. Они начали неумело надевать форму, и даже тихонько переговариваться между собой. Тихие разговоры имели одобряющую и даже недоуменную интонацию. Наконец они всё таки вырядились как могли, получили советы командиров, на предметтого, как подогнать форму по фигуре.
– Готовы? Стройся. Налеее-во равняйсь! Смирно!
Скомандовал я, новобранцы с воодушевлением выполнили приказ
– Для начала сойдёт. Отлично. Обращаться ко мне пан поручик, или разрешите обратиться, пан поручик. В некоторых случаях разрешите, доложить пан поручик. Вопросы есть?
– Разрешите спросить, пани поручик. – сказал белокурый парень.
– Пан! Пан поручик. – строго сказал я – Разрешаю Шиманский.
– Пан поручик, а как же поиск самого смешного, самого сильного и так далее? Разве вы не воспользуетесь возможностью отомстить мне?
Когда я увидел Шиманского в лицо, я вдруг вспомнил, что это именно тот парень, который клеился к моему сыну. В некоторой степени я даже проникся к нему. Парень был деревенский, хотя и сын владельца небольшого агрохолдинга. Ему бы по танцулькам циркулировать, да девочек портить, а не путаться под ногами у военной машины. Я выдохнул и ответил.
– Рядовой Шиманский. Глупые стереотипы из кинокомедий и книг, к сожалению, не имеют места в реальной жизни. Исходя из моих представлений о вашем остроумии, составленных мною при первом нашем знакомстве, роль самого смешного вы не потянете. Никакого особого отношения ни к кому из вас я не имею, и иметь не собираюсь. Если желаете продемонстрировать ваше воспитание и учтивость, можете отжаться от пола двадцать раз, я приму это в качестве извинений. Я разрешаю.
Парень оказался в ловушке. Все солдаты смотрели на его озадаченную физиономию с ухмылкой. Он сам, своей глупостью загнал себя в тупик. Судя по выражению остальных новобранцев, все они давно уже были в курсе, как рядовой Шиманский подкатывал к капитану запаса Ковальскому. И теперь у него был выбор, продолжать валять дурачка, или признать своё унизительное фиаско. Шиманский сдался. Он признал свою неправоту. Двадцать раз.
– Командиры отделений помогут вам с бытовыми тонкостями, занимайтесь этим до отбоя. А завтра после построения, приступим к тренировкам.
Я прогулялся вдоль строя, и заглянул в глаза каждому из солдат. В более менее образованных слоях общества было известно о моих гражданских достижениях. Я вполне мог надеяться, что эти достижения оценят новобранцы, относящиеся к государству весьма прохладно, а к армии и подавно.
