Текст книги "Ковальский в тылу врага (СИ)"
Автор книги: Неуловимый Джо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Глава 47. Ловля колдуна нахлыстом на живца
Во всей этой суматохе, Авель был глотком свежего воздуха. Общение с ним как будто вернуло меня в реальность. Я совсем позабыл, кто я, зачем я, и вообще. Однако единожды употребив слово «мы» я как будто проснулся. Я вернулся.
Тем вечером мы долго ломали голову над тем, что же замышляет Кульман. Хотя нам и было очевидно к чему он стремится, хитросплетения его действий всё же оставалось неясным.
Под утро мы решили предпринять ещё одну попытку мозгового штурма. На этот раз куба более плодотворную.
– Расскажи, пап, дядя Микуш, он же вроде бы завязал со своими сектами, так? – спросил меня Авель.
– Мы с ним завязали.
– В смысле? Ты что тоже промывал мозги наивным?
– Ещё как! Хотя это была и его идея, я всё же попробовал себя в роли идола. Не хочу вспоминать об этом.
– А придётся. – сказал мне Авель, и вернулся с лужайки на скамейку.
Мы оба вернулись на скамейку. Время близилось к утру, летуны давно уже разлетелись, а Золотарь становился всё тише, и умиротворённее и спокойнее. Я рассказал о том, как Вишневский овладел инструментами промышленного убеждения, о том, как он создавал множество сект, поглощал многие другие и ставил под контроль их гуру. Рассказал о том, как сильно напоминает русское долбославие всё то, что вишневский использовал как ступеньки на пути к власти.
– Думаешь он сам в это верит? – спросил Авель.
– Скорее всего нет. Хотя, ты с ним больше общался, как думаешь ты?
Авель задумался. Его лицо стало серьёзным и решительным. Он долго обдумывал мой вопрос, а потому всё же встал, и с первыми лучами солнца заговорил:
– Он верит только в то, что может поставить под свой контроль. Если бы у Перуна были яйца он бы их нащупал, и прикрепил к ним электрошокер и дистанционным управлением. Но на самом деле, я не думаю что он так уж плох.
– В каком смысле?
– Я не сильно вхож в польское общество, но парни из маминой аптеки иногда ведут со мной светские беседы.
– И что же они говорят?
– Просят защитить их.
– От чего?
– Польша погружается в нацизм. Благополучие и законность у нас беспрецедентная в Европе, но люди хотят большего. После того, как Вишневский истребил компрадорских политиков и военных, оказалось что они не столько угнетали, сколько сдерживали Польшу. Я как будто окунулся в документалку про Германию перед первой мировой. В народе процветают непонятные реваншистские настроения, и политики и их карманные журналисты на этом паразитируют.
– А что говорит мама?
– Мама всё больше отстраняется от нас с сёстрами. Пропадает в бизнесе. Но она однажды проболталась. Мама сказала, стыдно даже говорить… – Авель склонил глаза и тихо сказал – она говорит: "все уже побывали на вершине Европы. Надеюсь сейчас наше время". Она ещё так злобно улыбнулась, и платье надела красивое.
– Даже платье надела? Вот же зараза. Плохо дело…
– Всё хуже чем ты думаешь, пап. Даже без биопанка Вишневский способен подчинить себе всю Европу. Те, кто консультирует высших чинов государства, состоят в сектах и обществах подчинённых Вишневскому. Если я правильно понял всё что ты мне рассказал, то местные сектанты анархисты – его марионетки. – Грустно сказал Авель и склонил голову.
Но потом он вдруг напряг брови так, что черты его лица исказились. Щеки испещрили складки точно как у его матери, а в глазах загорелись дерзкие хулиганские огоньки. Он посмотрел мне в глаза, глянул на мою грудь, а потом усмехнулся и медленно проговорил:
– Я знаю как мы можем всё выяснить.
Авель ещё немного подумал и продолжил, уже более сосредоточенно:
– Смотри. Если ты говоришь, что Кошкин считает что русские долбославные секты являются проектом полиции, то это явно почерк дядюшки Микуша. Он и в Польше начал проникновение государственные институты через полицию. Полиция везде, она как иммунная система.
– А Кульман как СПИД.
– В старину, СПИД часто не замечали, если у пациента куча других болезней, то же самое придумал и он. Он спустил с поводка политиков реваншистов, чтобы цапнуть Россию. Если русский медведь разозлиться на польского пуделя, то для русских это будет маленькая победоносная война, которая скроет истинную природу ядовитого укуса.
– А что если русский медведь растерзает польского пуделя?
– Кульману это только на руку. Он с самого начала говорил со всех теликов, что против войны. Мы тому доказательство. – Авель вскочил и ударил ногой скамейку так, что чуть не заныл от боли – Вот же хитрец!
– Что?
– Русским плевать что он там по телику свистит, им плевать что он будет говорить русским. Именно потому он сдал русским нас, как жест доброй воли! Вот подумай, отец, все биопанки далеко отстают от нас, но наш с тобой потенциал будет мощнее ядерного оружия. Только задумайся, мы с тобой способны пережить ядерную войну, что делает нас уникальным активом. А Вишневский просто отдал нас врагу, чтобы уравнять шансы, как те американские физики, что отправляли в СССР детали Манхэттенского проекта.
– Да. Это и правда действенное доказательство его лояльности русским. Вот чёрт! Я и правда пережил ядерный взрыв по сути! И русские военные наблюдали как я восстанавливался! Теперь мне понятно, почему капитан Смирнов говорил что мне нельзя в КГБ!
– Почему?
– Если есть шанс выжить после ядерного конфликта, то это разбивает и без того хлипкую теорию сдерживания. Но если…
– Что если?
– Если у Вишневского есть свой, более массовый аналог эльфийской биотроники, о ужас…
Мы оба похолодели. Русские в деталях видели как работает моё тело. Пока я валялся на Землянике практически в коме, они скорее всего отсканировали меня вдоль и поперёк. Наверняка подробный доклад о моих возможностях уже находится на столе министра обороны России. Но что если Вишневский изобрёл некий аналог эльфийской живучести? Что если после глобального апокалипсиса выживут не двое, а трое?
– Слушай, Авель, а что если кластерные организмы Вишневского это и есть аналог нашей эльфийской биотроники? Давно ты с ним последний раз общался?
– Недавно, неделю назад, а что?
– Не видел на его руке серо-синей родинки?
– Хочешь сказать, Вишневский уже применяет свои кластерные организмы?
– Так или иначе, нам нужно их спроектировать, чтобы разработать чтобы знать как его остановить в случае чего.
– В случае чего? Но ведь он пока не нападает ни на кого. Вся эта авантюра с вторжением на русско-польской границе, это то что он сдерживал как мог. Что если ему это и правда не выгодно?
Но я не успел ответить. К нам подошел робот полицейский и сказал:
– Вы можете убрать вашу Волгу? Она мешает проезду.
– Мою? Ах да, мою…
– Полиция не вмешивается в дела госбезопасности, но всё же вас видели последним в той машине.
Машина завелась с пол оборота. Мы плавно спускались по пандусам Золотаря, и лихорадочно думали о том что делать дальше. Авель проектировал кластерные организмы, а я старался не пропустить ни единого поворота, в сложном до абсурда транспортном хитросплетении Золотаря. Но вдруг, я заметил как именно был устроен город.
Когда я был на его поверхности, то был так впечатлён масштабами, что совершенно не замечал правдивости архитектуры. но погрузившись в неукрашенную отделкой автомобильную инфраструктуру, мне стало очевидно, что весь город был создан на основе конструкций вроде кубика Рубека: огромные детали состояли из деталей в трое меньших, математически подобных большим. Город как будто был собран из унифицированных модулей, которые содержали в себе всё необходимое, и могли быть не только взаимозаменяемы, но и модифицированы для своих нужд. Если нужна котельная, просто вынимаешь из конструкции города жилой модуль, и заменяешь его котельным. можно целиком, а можно частями.
Авель тоже это заметил, он сначала восторженно подёргал меня за блузку, но потом резко передумал, и дождавшись, пока мы покинем город тихо сказал.
– Думаю Кошкин тебя суда не случайно привёз, пап. Это именно та идея, которая может сработать и у Вишневского.
Авель связался со мной по радио, и стал скидывать образы своих мыслей прямо на мою биотронику. Прямо в формате STL.
– Смотри, пап. В корне иерархии, есть список необходимых функций, еда, размножение, координация. Дополнительные функуции включают в себя моторику, коллективный обмен веществ и прочее. Если взять за основы обычных нематод, то в каждую влезет несколько сотен тысяч нейронов, а если решить проблему их коммуникации, научиться прописывать в ядра их стволовых клеток информацию о структуре организма, то можно… – лицо Авеля побелело. – Вот чёрт! – воскликнул он и ударил по торпеде так, что распахнулся бардачок.
– Вспомни город, сынок. Обрати внимание, что город само подобен. Каждый куб представляет собой двадцать комбинацию из двадцати семи ячеек, в каждую ячейку помещается ещё двадцать семь. И так до бесконечности, НО!
– Если использовать алгоритмы сжатия вроде фильтра калмана, то можно отследить паттерны комбинаций!
– Да-да, а ещё можно использовать маски! Берём два куба второго уровня, и того семьсот двадцать девять комбинаций для каждого. Но если мы смешиваем и с помощью маски, то используя двадцать семь бинарных модулей, то получаем… Сжатие в семьсот два раза!
От радости я чуть не потерял управление. И я и Авель прекрасно понимали что мы изобрели.
– Мозг и личность оцифровать практически невозможно. Но если продумать алгоритмы, подобные архитектурным принципам Золотаря, то можно заставить кластерные организмы складываться в структуры практически любой сложности, решать практически любые задачи, вплоть до эмуляции человекоподобного поведения, не хуже чем у полицейских роботов. – заключил я.
– С тем лишь отличием, что для создания робота нужна сверхдержава вроде России или Британской империи. А один грамотно прошитый кластерный организм может превратиться в любую живую машину. Это может быть змея достающая людей из под завалов, это может быть разумный червь, который съедает раковые клетки в организме больного, да всё что угодно! Хоть длинное щупальце прилепленное к спине, чтобы за закатившейся гайкой под верстак не нагибаться.
– А ещё, из этих нематод можно построить структуру, которая проникнет в мозг, оплетёт его сетью, и картографирует его, подобно нашим биодекам. Будет эмулировать воспоминания, управлять эмоциями и…
Я замер. Я сбросил газ, и инстинктивно схватился за транзистор спутника GS-42-233. Если совместить эти две технологии, то Вишневский мог бы стать практически богом. Он мог бы не только картографировать свой мозг, и даже заменить его, но и управлять любым зараженным, на любом расстоянии. В реальном времени.
– Что это. пап?
– Лучше тебе пока не знать. Проектируй пока свои реплики кластерных организмов.
– Уже зачал версию 1.0.
– Отлично. Добейся от них работы, предложим их сектантам. Будем ловить Вишневского на "живца".
Глава 48. Кошкин всё ещё в деле
Раздобыть информацию про Сергея Баринова оказалось не так уж и сложно. Хотя в России и небыло интернета, но государственная система регистрации имущества была достаточно прозрачной. Можно было по адресу и номеру квартиры легко узнать владельца, по номеру машины узнать кому она принадлежит, и вообще. Даже хакером быть не понадобилось, чтобы перебрать с три сотни рукопожатий Баринова и расписать по полочкам круг его общения, даже скрытый. Хотя он и шифровался как мог но в России никто не может скрыться, если живет в обществе. И я этим воспользовался.
Русская налоговая служба была самой прозрачной в истории. Каждый ресторан, каждая кофейня и прилавок с пирожками был обязан публиковать все чеки, где временным номером обозначались обе стороны каждой сделки. В итоге, у меня нет захватывающей шпионской истории про слежки улики, экспертизы днк с окурков или беготни за отпечатками губ любовниц на бокалах спиртного. Есть только факт. Пока мы с Авелем заправляли Волгу метанолом на обычной заправке, я быстро выяснил несколько важных вещей.
Баринов буквально под своим именем внёс в свою личную налоговую декларацию десятки отчислений с тучных грантов на восстановление и развитие дохристианской религии древней Руси. Под видом спонсирования краеведческих музеев он организовывал лекции реконструкции древних обрядов и прочие на первый взгляд безобидные мероприятия. В названиях лекций сквозило не столько неоязычество, сколько технологии социального инжиниринга. По видом исследования общего индо-европейского корня, там формировались нео-языческие кружки. Оставалось только отобрать наиболее податливых адептов, вырвать их из окружения, и получить готовый наполнитель для либертарианских общин, вроде той в которой я бывал.
Я быстро поделился с Авелем своими расследованиями, и мы продолжили искать способы выйти на Баринова.
– Ну выйдем мы на него, думаешь, мы прижмём его к стене и он нам всё расскажет?
– Думаю да. Я поджарю его мозг нотропами, и он вывалит всё что задумал Вишневский.
– А если он сам этого не знает?
– В любом случае, нужно получить доступ к его телу. Если вы понимаете о чём я. – сально ухмыльнулся я.
Авель фыркнул с отвращением. Он размял свой живот, начинавший побаливать от напряженной работы "эльфийской кузницы", передёрнулся от какой-то похабной мысли, и закинул чеки с заправки в бардачок. И в тот момент, когда из бардачка вывалились бумаги Кошкина, я понял, насколько далеко опередил меня рядовой сотрудник Русского КГБ.
На обычные пустые бланки упал лучик солнечного света, и своим эльфийским глазным зрением мы увидели рукописное письмо от Ивана Кошкина, написанное ультрафиолетовыми чернилами. Авель молча взял и начал читать на русском, явно с сильным польским акцентом.
– "Если ты это читаешь, то ты всё правильно сделал, Глосик. У меня есть веские основания полагать, что дома тебя, мягко говоря, не ждут. Я специально подсуетился, чтобы обезопасить твоих потомков от твоих зимующих соотечественников, и это возможно стоило мне всего. Я навёл справки у наших звездочётов про Эрандель твой, они всё отрицают, но при этом говорят что теоретически звёздная магия возможна. Добудь доказательства, что серый кардинал заправляет долбославами, это очистит моё доброе имя. Или просто уезжай. Я пойму."
Авель осмотрел бумагу со всех сторон, но больше ничего на ней не заметил. Он стал перебирать содержимое бардачка, но не нашел там ничего кроме полироли. Я взял бутылочку и посмотрел на неё при солнечном свете. Там была более конкретная инструкция, написанная всё теми же, невидимыми для людей чернилами. Пары полироли почти уничтожили надпись, но по микроскопическим царапинам на глянцевой плёнке мне всё же удалось её прочесть.
– "Вишну-Дакшу будет на голой вечеринке у главного полицейского. В Ростове. Поторопись, твой сын ещё успеет всё разузнать."
С другой сторны бутылочки оказалась ещё одна надпись, на этот раз ещё более конкретная:
– "Волейбольная команда Афина это прикрытие для эскортниц. Проникни "туда", на месте разберёшься" – прочитал я вслух.
Мы обнюхали волгу от бампера до бампера, но больше никаких инструкций не обнаружили. Вся волга пропахла владельцем, потому приходилось даже отстёгивать обшивку, чтобы искать, но больше мы ничего не обнаружили.
– Вот это поворот, пап. – подытожил Авель. – То-то я думаю, почему мне так легко русскую визу дали!
– КГБ сынок. У них всё на мази. Вопрос, куда же вляпался Кошкин?
– А что за "звёздная магия" такая, пап?
– Субатомная физика. Не пытайся понять.
– И не думал. – нахмурился Авель, а потом спросил – Разве ты не собираешься спасать своего Кошкина?
– В Ростове об этом поговорим. – сказал я и завёл двигатель – Хотя погоди, у меня есть путевой лист, я могу дать его тебе, и ты под моей личиной свалишь домой.
– Я никуда не поеду без тебя! Нет уж пап, разве я упущу шанс, весьма увлекательно и с пользой, провести с тобой время?
– Ладно. Давайте спасать Шкирку.
– Давайте, пойдём спасать Кошкина.
До Ростова мы добрались очень быстро. Буквально к вечеру мы преодолели полтысячи километров по бескрайним Донским степям. Родная польская природа хотя и была внешне похожа на юг России, всё же сильно отличалась по масштабам. Но Русские сделали свою страну намного меньше, просто поменяв цифры на дорожных знаках. Если бы не скоростной режим порой под триста километров в час, нам бы показалось что мы едва из города выехали. В любом случае, обычное банальное путешествие превращалось в своего рода скоростную медитацию, с перерывами на заправку волги, меня, и кузницы жизни Авеля.
Ростов не был Золотарём, но был вполне себе большим и красивым городом. Широкие улицы, высотные здания стилизованные под старину соседствовали с невысокими панельными девятиэтажками. Дорогие автомобили чинно двигались в плотных но стабильных потоках, дорожная полиция регулярно останавливала и проверяла все машины, кроме нашей. Вид чёрной волги вызывал в глазах серьёзных людей некий необъяснимый трепет. Даже спустя сто семьдесят лет. Но вскоре мы приехали в тот самый район, где и была дача полковника полиции Фёдора Викторовича Семеновича. В этом районе нашу волгу уважали ещё сильнее.
Пролетарский район был невероятно богатым. В нём селились предприниматели, бизнесмены, программисты, ну и соответственно их любовницы. Высокие заборы с кованными ажурными оградами и камерами ограждали особняки, буквально купающиеся в роскоши. Казалось, в любом месте можно поставить камеру, и снимать драму про разборки цыганских баронов в индийском стиле. Рядом с одним домом даже была золотая брусчатка, она была отлита из стекла с добавлением золота, и вылетала из барочного особняка как высунутый золотой язык.
– Ну вот мы и приехали. Когда там эта вечеринка у Семеновича?
– Началась час назад, судя по социальным сетям. Но как мы туда попадём?
– Ты не брал с собой женских платьев?
– Нет, зачем?
– Запомни сынок, эльф всегда должен быть вооружен. А главное наше оружие… Хотя нет. А самое эффективное наше оружие…
Я достал из багажника своё платье, которое подарили мне на Землянике. Стыдно признаться, но только сейчас я понял, почему военные взявшие меня в плен так хорошо ко мне относились. Когда я одевал это платье, они смотрели на меня точно теми же глазами которым сейчас на меня смотрит Авель. Они сразу поняли, для чего мне нужна женская внешность, её мощь и потенциал. Все они прекрасно понимали, кто я и что я, возможно даже лучше чем я сам.
– Эх, жаль серёжки пришлось дальнобойщику отдать. А теперь смотри, Авель.
Я раскрыл капот, и тряпкой открутил пробку расширительного бачка с горячего двигателя, тем самым вызвал высокое облако плотного пара, а сам стал смотреть на двигатель, раздумывая о квантовой физике, чтобы ощутить себя максимально глупой блондинкой.
– Девушки, вам помочь? – подошел к нам прохожий и парень в полицейской форме.
– То же мне, рыцарь выискался! – сдерзил я, небрежно пожевывая воображаемую жвачку. – Мы вообще-то и сами справимся. Нос не дорос!
– Ну ладно, как хотите. – сказал парень и спокойно пошел дальше.
– Ты мне ещё поговори тут, нищеброд! – крикнул ему вслед я – Сейчас мой мусик приедет, он тебе быстро рога пообломает! У тебя будут такие проблемы!
– Успокойся, Викусь, – вошел в роль Авель – Мальчик просто помочь хочет…
– Все мужики одинаковые! Водитель свалил, этот свалил, тот слинял! Тьфу!
Мне удалось привлечь внимание полицейского. Он подошел ко мне, но обратился к Авелю, который выглядел более разговоропригодным.
– Здравствуйте, я сержант Каминский, предъявите ваши документы?
– Какие ещё документы? – я наклонился к зеркалу заднего вида и стал поправлять причёску – Мы на тусовку едем, а не в ГосУслуги!
– Послушайте, сержант. Нас ждут на званый вечер где-то в этом районе, – осторожно начал Авель – наш водитель знает где, но машина сломалась, и он сбежал.
– А, так вот оно что! – приподнял фуражку полицейский – Вы вероятно к Фёдору Викторовичу… – добавил он и побледнел.
– Позвольте я вас проведу. – сказал полицейский и указал пальцем на огромную усадьбу в конце улицы.
Глава 49. Живой радар
Плицейский быстро проводил нас к особняку Семеновича. Там нас встретила его охрана, и я обрадовался, что и я и Авель привыкли прятать уши под причёской. Вопреки моим ожиданиям охрана выглядела достаточно компетентной. Это явно были люди знающие, а на руках одного из охранников я даже увидел тюремные татуировки.
– Здравствуйте, вас нет в списке приглашенных. – сказал мне охранник и покосился на полицейского.
– Я похожа на ту, которой нет в списке приглашенных? – сказал я и постарался сделать максимально горделивое лицо. – Передайте "ему", что если он меня не впустит, то я просто уйду. – сказал я и повернулся к охраннику талией.
– А где ваше вечернее платье? – спросил он у Авеля.
– Вы знаете, я только что прямо из аэропорта! С корабля на бал, как говорится. – сказал он и стал строить глазки полицейскому.
– Ах, возможно вы оставили ваш багаж в машине? Позволите я вас провожу? – поплыл полицейский.
– Вы очень любезны. – улыбнулся Авель и игриво взял полицейского под руку.
Когда Авель нейтрализовал полицейского, охранник стал куда разговорчивее.
– Вас не должны здесь видеть. Тренер доставил всю вашу "команду" ещё утром. Уходите, пока вас не засекла камера.
– Знаете что, мой человек из модельного агентства сказал что "проблем не будет". А ещё он сказал, этот человек серьёзный, и у него компетентные люди. И что я вижу? Прямо на кануне меня тормозит КГБ. Передайте "ему", что если он не разрулит свои проблемы, то мне от него ничего не нужно. – сказал я.
Но вдруг мне улыбнулась удача. Россия крайне скупа на подобные подарки, но видимо я был ей нужен, и она всё же стала на мою сторону. К охраннику подошел второй и тихо прошептал:
– Двоих не хватает. Одну "волейболистку" задержало КГБ. Вторую таможня.
– Так вот же она! Точно как на фотографии. – воскликнул второй охранник.
– Ну-ну. А я уж думала что и вы такие же.
Охранники впустили меня на тусовку.
Задний двор усадьбы был не таким безвкусным как остальная роскошь. высокие колонны из натурального мраморного массива были окружены кипарисами и другими атрибутами античности, опрятные дорожки причудливо петляли между коринфскими колоннадами а беседки забытые весёлыми и разодетыми гостями окружали недурственные скульптуры. В центре всего сада был большой бассейн с аквамариновой подсветкой и пузырьками, а откуда-то издали доносился манящий аромат очень вкусного мяса, поджариваемого на углях. В общем обстановка была такой приятной, что я задумался о том, что не знал раньше, зачем вообще людям нужны деньги.
Присмотревшись немного внимательнее к лицам, я понял что гости были довольно солидного возраста и достатка, но мелкие детали совершенно не вязались с этим представлением. Дешёвая бижутерия, с изображением неоязыческих свастик и коловратов встречалась чуть ли не на каждом из них, а у тех что купались в бассейне можно было заметить даже языческие татуировки, далеко не тюремного типа.
– Коктейль? – спросил меня официант.
Но как только я протянул руку меня тут же остановили охранники и сопроводили в сам особняк, неплохо оформленный в стиле эклектического неоклассицизма. Внутри атмосфера была менее оживлённой. Если на улице некоторые люди были явно семейные, то здесь суровые дядьки рассадили себе на колени девушек, годившихся им в дочери. Я приступил к делу, расселся на диванчике и стал напряженно сканировать все доступные радиоволны.
Особняк был с полсотни метров по диагонали, имел несколько этажей, но под землю он спускался как минимум на десять метров. Судя по изменению частотных характеристик отраженных от земли волн, это был явно не винный погреб. Там был довольно суровый комплекс подземных комнат. Посидев ещё немного, я даже обнаружил несколько подземных ходов. Я взял у официанта небольшой бокал вина для виду, и отправился грустить у окошка. С одной стороны это должно было привлечь ко мне кого-то, кто мог бы сопроводить меня в полезное место, а с другой стороны, через стекло окна проходили волны отраженные от подземного коридора ведущего из погреба.
Радиоволны не распространяются под землёй, но плотность железобетонного подземного коридора сильно отличалась от плотности грунта. Я прикоснулся своим ногтем к винтажному чугунному радиатору и получил точки заземления. Это дало мне возможность лучше отсеивать помехи, но мои уши были прикованы к голове причёской, и я не мог точно настроиться чтобы уловить искажения отраженных волн от того загадочного места, которым заканчивался скрытый от человеческих глаз коридор. Я замаскировал свои движения под эротическую провокацию, и движением головы настроил уши. Я оказался прав. Мои эротические потуги и правда привлекли жертву.
– Вам холодно или жарко? – спросил меня кто-то.
– А? – обернулся я.
Передо мной стоял невысокий чернокожий парень. Такого неожиданного поворота я и правда не ожидал. Мне казалось что секта ограничивалась европейскими делами, но парень был одет явно как гость. Не могу описать, но взгляд у него был богатый и властный, а на руках были увесистые но изысканные перстни украшенные арабской вязью. Я отбросил попытки разузнать куда ведёт подземный коридор, и постарался вникнуть в происходящее. Я поправил волосы и кокетливо рассмеялся.
– Ты что, под кайфом?
– Ну да, здесь кайфово… – улыбнулся ему я – А что, Есть чего дёрнуть?
– У Каиса Абэба всегда найдётся чего дёрнуть.
– Тогда давайте найдём его! – улыбнулся я.
Парень галантно протянул мне руку, горделиво приподнял подбородок, приспустил веки и торжественно сказал:
– Каис Абэба, к вашим услугам. – сказал он и иронично вежливо поклонился.
Я взял его руку и почувствовал в нём некую неуверенность, совершенно не свойственную людям его положения. Парень как будто впервые подкатывал к девушке, подозрительно вежливое отношение к эскортнице которую я отыгрывал выдавало в нём чуть ли не девственника.
– Не желаете ли отведать крепких эфиопский косяк?
– О, это было бы чудесно! – расплылся в притворной улыбке я. но тут же понял, как этим воспользоваться. – А давайте раскурим его как космонавты?
– А это как?
– Не все знают, но на МКС гораздо больше травки, чем все привыкли думать. Нам понадобится тесное холодное помещение, микроволновка и целлофановой пакет.
– А ты шаришь, однако! Как тебя зовут?
– Зовите меня Вика, Каис.
Я прекрасно осознавал о каком именно "косяке" говорил этот застенчивый африканский паренёк. Но в тот момент, мне было важнее разобраться, нет ли сейфа в конце того подземного коридора. Мы спускались по красивой лестнице в служебные подземные помещения. Я как мог пытался подогревать сексуальный интерес эфиопского парня, и в итоге он быстро решил за меня все проблемы. Пока я обнажал перед ним то грудь, то коленку, он успел раздобыть и травки, и даже микроволновку, и даже уговорил официанта пропустить нас поглубже в подвал, как раз то что мне и было нужно. мы уединились в коридоре и я продолжил дразнить его, но на этот раз играя в недотрогу.
– Ну давай же Вика, давай развлечёмся как следует! – Шептал мне на ухо Каис, и прижимался своим хозяйством к моему бедру.
– Ну не знаю, Каис, что-то нет настроения. Может дёрнем?
– Ну давай дёрнем, если ты так хочешь… Как ты там говорила?
– Знач смотри, Каис. Высыпаешь травку на дно чашки и ложишь микроволновку на пол. Потом поджигаешь её накрываешь чашкой, и включаешь микроволновку с открытой дверцей.
– Так нельзя же, это вредно.
– Ну я думал ты хочешь поразвлечься… – тихо сказал я и стянул бретельку с плеча.
Мой план сработал на ура. Каис быстро заполнил дурманящим дымом всё подземелье. Он запускал микроволновку, а потом зачерпывал из неё дурманящий дым чашкой, и пил как воду. Но для меня это было не главное.
Открытая дверца микроволновки пронизала весь особняк жгучими микроволнами, они прошивали всё на свете, я видел каждую арматуринку, каждую розетку и электрощиток в здании. Пока Каис вдыхал дурман и скалился как умалишенный, я наконец увидел то, к чему стремился. В конце длинного коридора и правда было огромное бронированное помещение, обшитое плотной сталью чуть ли не в полметра толщиной.
Это явно был сейф. И я должен был в него проникнуть.
