Текст книги "Легенда Тристане и Изольде"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 56 страниц)

Прекрасная Исонда была женщина умная, учтивая и сообразительна. Она встала и обратилась к королю:

– Дорогой государь, вы знаете, что мне известно о клевете, которую возводят на меня завистники и злые люди, ибо, как говорится с давних пор, мало кому удается прожить без наветов и наговоров. Но дивлюсь я, что люди без вины возводят на меня напраслину. Им это нетрудно сделать, ибо я чужеземка, мои близкие и родные далеко от меня. Я здесь совсем одна, словно взятая в плен рабыня, поэтому я знаю, что не от кого мне ждать сочувствия. Я прошу у короля, моего повелителя, дать мне возможность оправдаться клятвой в присутствии всех придворных. Каково бы ни было назначенное мне испытание, суд раскаленным железом или что-нибудь другое, – я сумею отвести от себя упреки завистников, ибо меня оклеветали безвинно. Если же мне не удастся пройти через это испытание, пусть король велит сжечь меня на костре или привязать к лошадям, чтобы они разорвали меня на части.

57. Король соглашается на просьбу Исонды

Король слышит слова Исонды о том, что она согласна на испытание раскаленным железом и на любое другое испытание. Видит он, что не подобает ему требовать от нее чего-либо большего. У него нет прямых доказательств ее вины, и он не может лишить ее права на оправдание. Молвил он ей:

– Подойди сюда, – сказал он, – и подтверди в присутствии всех этих вельмож, что ты согласна пройти через испытание, о котором ты просишь, и я охотно исполню твою просьбу. Поезжай затем в Корбинборг {55}. А вам, вельможи, я повелеваю явиться туда через месяц, и мы вместе будем вершить честный и праведный суд.

Исонда приблизилась к королю и торжественной клятвой подтвердила, что не отказывается от испытания, о котором сама попросила. Вельможи и свита короля прощаются и пускаются в обратный путь. Исонда остается одна, она печальна и встревожена, она боится, что клевета, в которой ее обвиняют, может подтвердиться.

58. Тристрам переносит Исонду с лодки на берег

Близится день суда. Вот что придумала Исонда: посылает она гонца к Тристраму {56} и просит его в назначенный день выйти навстречу ей к реке в месте брода. Она просит его одеться так, чтобы никто не мог его узнать. Она желает, чтобы он вынес ее на берег из лодки, на которой ее перевезут через реку, и тогда она поведает ему один секрет.

Тристрам передал со слугой, что он так и сделает, и в назначенный лень выходит ей навстречу. Никто не признал его, ибо он до неузнаваемости изменил свою внешность: лицо вымазано коричневой глиной, он одет в нищенское рубище, поверх которого наброшена старая накидка. Королева тем временем отплывает от берега. Она велит править к тому месту, где сидит Тристрам, и лодка сразу зарывается в песок. Тогда она громко окликает Тристрама:

– Друг, – говорит она, – подойди сюда и перенеси меня на берег; мне сдается, ты бывалый моряк.

Тристрам идет к лодке и берет ее на руки. Она тихонько велит ему упасть на песок, когда он будет подниматься по откосу. И вот он уже на берегу. Она подбирает платье – и он падает, не выпуская ее из своих объятий.

Завидев это, ее спутники бегут к нему из лодки, кто с палкой, кто с веслом, кто с багром, и хотят прибить его. Но королева просит не трогать его, она говорит, что он упал нечаянно, должно быть, он устал, ослаб от долгого пути, "ведь он паломник, прибывший издалека". Они смеются в ответ на ее слова, шутят над тем, как паломник повалил ее на песок. Все в один голос хвалят ее за то, что она в своем великодушии не позволила обидеть убогого. Никто не догадался, что она это подстроила нарочно.

Потом они садятся на лошадей и едут своей дорогой, весело вспоминая забавное падение паломника.

– Что же тут удивительного, – молвила Исонда, – что паломник решил немного поразвлечься и пощупать мои белые коленки? Только теперь я уже не смогу поклясться, что ни один мужчина, кроме короля, не сжимал меня в своих объятиях.

Но вот они прискакали в королевский замок, и королева сошла со своего коня, а следом за ней спешились и все ее спутники.

59. Исонда произносит клятву и берет в руки раскаленное железо

К месту суда прибыл весь двор короля. Вид у короля суровый и неприступный, он жаждет мести и полон решимости судить Исонду раскаленным железом за ее любовь к Тристраму. Железо кладут в огонь, чтобы оно как следует раскалилось. Три епископа служат молебен. Пока он длится, Исонда щедро раздает милостыню. Она снимает с себя все золотые и серебряные украшения, все роскошные одежды и отдает все это немощным и увечным, сиротам и бедным вдовам. При виде ее босой, в одной тонкой шерстяной тунике, у каждого сердце обливается кровью. Все плачут, и те, кто знает Исонду, и те, кто видит ее в первый раз, местные жители и чужеземцы, богатые и бедные, молодые и старые – всем жаль королеву. Принесли ковчег со святыми мощами, над которыми ей предстоит произнести клятву. Плача и дрожа, она подходит и кладет на ковчег правую руку. Слышит она, как ленники спрашивают друг друга, нельзя ли как-нибудь смягчить испытание. Одни считают, что к королеве нужно отнестись со всей суровостью и заставить ее раскаяться, другие охотно помогли бы ей избежать наказания. Большинство вслед за королем склоняются к тому, чтобы не давать ей никаких поблажек, когда она будет произносить свою клятву.

Молвила тогда Исонда:

– Король, – произнесла она, – выслушай мою клятву. Никогда ни один мужчина, рожденный от женщины, не держал меня в своих объятиях, кроме тебя, короля, и того несчастного паломника, который повалил меня на песок на ваших глазах, когда выносил меня из лодки. Да поможет мне бог пройти через испытание раскаленным железом и да пошлет он мне свое знамение. С другими мужчинами я не грешила, клянусь в том богом и этими святыми мощами. Если эта клятва кажется вам недостаточно убедительной, скажите скорее, какую клятву вы хотите от меня услышать, и я поклянусь.

Король видит слезы Исонды и слышит рыдания собравшихся вокруг людей, бедных и богатых, сочувствующих ее страданиям. Сердце его смягчилось, и молвил он Исонде:

– Я слышал твою клятву, и нахожу, что она годится. Возьми же, – молвит он, – эту железную полосу. И пусть бог явит тебе такое знамение, какое ты заслужила своими делами.

– Да будет так! – молвила Исонда. Она бестрепетно схватила раскаленный кусок железа и смело, не дрогнув, прошла с ним несколько шагов. И бог в своем милосердии явил ей знамение и вернул ей согласие и любовь короля, ее супруга и повелителя, честь и почет.

60. Король прощает Исонду

Отбросив железо, не оставившее на ее коже никакого следа, Исонда опускается на землю. Она зовет короля и говорит ему, что ненавидя своего племянника из-за королевы, он поступает как ребенок. Теперь королю это кажется глупым, и он уже раскаялся в своей подозрительности по отношению к племяннику, принесшей ему столько горя и ненужных страданий. Все сомнения, какие у него были, рассеялись, он решает впредь не слушаться завистников. Думает он, что Исонду оклеветали напрасно. Он нежно обнимает Исонду, чтобы она поскорее утешилась после пережитых страданий. Ничего нет на свете дороже для него, чем приветливость Исонды и ее любовь. Сверх всякой меры любит ее король, и нет никого, кто был бы ему милее прекрасной Исонды.

61. Собачка из страны эльфов

А в это время Тристрам, доблестный и достойный рыцарь, находился далеко от королевства Маркиса, с которым они расстались как враги, и служил при дворе одного герцога в польской стране. Герцог оказывал ему большие почести и отличал изо всех друзей за его славу, доблесть и знатное происхождение, за его знание придворных обычаев, учтивость и мужество, в котором он превосходил всех других.

Однажды Тристрам сидел возле герцога, погруженный в печальные раздумья, как это часто бывает с теми, кто находится в чужой стране и разлучен с той, в ком его радость, утешение и счастье. Задумавшись о своей горькой участи, он начал вздыхать, сам того не замечая. Видя, что он озабочен, герцог велит слугам принести свою любимую забаву. Он хочет развеять тоску Тристрама, исцелить его от недуга, отвлечь от мрачных мыслей.

У ног герцога слуги расстелили роскошный коврик из драгоценной пурпуровой ткани. Двое других слуг привели к нему собачку, доставшуюся герцогу в подарок от эльфов {57}.

Это было необыкновенно красивое существо. Никто не мог бы описать словами красоту этой собачки и перечислить все ее достоинства. Цвет ее шерсти менялся от того, с какой стороны человек на нее смотрел, и нельзя было назвать словами этот цвет и удержать в памяти все его оттенки. Спереди она казалась белой с черным, а по бокам – зеленой. Но если смотреть на нее сверху, она казалась красной, будто вывернутой наизнанку; порой ее туловище казалось темно-коричневым, просвечивающим сквозь розовую пленку. Те же, кто смотрел на нее сбоку, вовсе не могли сказать, какой она масти, ибо шерсть ее отливала такими красками, для которых не существует названия, эта собачка была родом с острова Полин {58}, ее подарила герцогу женщина-эльф. Не было на свете животного умнее, милее, прекраснее, ласковее и послушнее, чем эта собачка. Слуги держали собачку за золотую цепь, которой ее обычно привязывали к специальному домику. Они сняли с нее цепочку. Почувствовав себя свободной, собачка встряхнула головой, и погремушка на ее шее зазвенела столь чудесно, что горе Тристрама мигом развеялось, и он забыл свою возлюбленную, все печали изгладились в его сердце, он не может ни о чем другом думать, ему хочется без конца любоваться собачкой. Тристрам не узнает самого себя. Такова была сила этой погремушки, что каждый, кто слышал ее звон, тотчас исцелялся от тоски. Радость наполняла, и человек желал только одного – слушать без конца этот чудесный звон. Тристрам, точно завороженный, слушает музыку, любуется собачкой, переливы красок восхищают его еще больше, чем звон погремушки. Он погладил собачку, и почувствовал, какая она мягкая и гладкая наощупь. Решил Тристрам добыть эту собачку для услады Исонды, своей возлюбленной, чего бы это ему ни стоило, в том числе и жизни. Но не знает он, как заполучить эту собачку, ибо герцог любит ее пуще всего на свете и ни за какие сокровища не согласился бы расстаться с ней и потерять ее.

62. Тристрам убивает великана Ургана

Как говорится далее в саге о Тристраме, был один огромный великан. Он жил в округе на берегу моря и каждый год собирал дань со всего того государства, он забирал себе десятую часть всего скота; каждый год герцог платил ему эту дань, и теперь великан явился за своей долей. Глашатаи отправляются во все концы страны и трубят, чтобы каждый выводил свою скотину для уплаты дани Ургану {59}. И вот ленники, купцы, горожане и крестьяне, каждый согласно своему достатку, гонят скот навстречу великану, и так многочисленно это стадо, что рев, галдеж стоит невообразимый.

Тристрам спрашивает, что означает этот великий шум и кто владелец стада или для кого оно предназначается. Герцог рассказывает ему, чей это скот и как он согласился платить дань великану, при каких обстоятельствах это произошло и какие были поставлены условия.

Тогда Тристрам спросил у герцога:

– Если я освобожу вас от этой дани и вам больше не придется ее платить, какую награду вы мне назначаете?

Герцог ответил:

– То, что ты захочешь и сам выберешь. Не пожалею для тебя никакой награды, если ты вызволишь нас из этой неволи.

– Поклянись, что ты исполнишь мою просьбу, – молвил Тристрам, – и я освобожу тебя и твое государство, избавлю тебя от великана и твоих людей от уплаты дани, чтобы он не мог больше притеснять вас.

Герцог отвечает:

– Клянусь, что исполню твою просьбу, и заверяю тебя в том перед всеми придворными.

Тристрам поспешно надевает боевые доспехи, садится на коня и просит герцога:

– Пусть кто-либо из твоих людей проводит меня к тому месту, где должен пройти великан, и я освобожу от него вас и ваше государство. Если же мне не удастся отомстить ему за зло, которое он вам причинил, я не буду требовать от вас никаких сокровищ.

– Да вознаградит тебя за это господь, – молвит герцог и велит слуге проводить его к мосту, через который великан должен прогнать стадо. И вот Тристрам достиг места. Он спутал ноги нескольким лошадям и коровам, и те остановились и запрудили мост.

Увидев, что стадо встало, великан замахнулся железной палицей и поспешил к мосту. Он увидел Тристрама, сидевшего верхом на коне, и закричал громовым голосом:

– Как ты смеешь, негодяй, загораживать проход моему стаду? Клянусь жизнью, ты за это дорого заплатишь, если сейчас же не попросишь у меня прощения!

Рассердился тогда Тристрам и отвечает ему:

– Я не собираюсь скрываться от тебя, мерзкий тролль {60}. При дворе меня зовут Тристрамом. Не боюсь я ни тебя, ни твоей железной дубины. Ты не имеешь никакого права на эту дань, и больше ты ее не получишь. Разве согласились бы люди платить тебе такую большую дань, не испытывай они страха перед тобой?

Великан Урган отвечает:

– Тристрам, – молвит он, – ты слишком дерзок, что позволяешь себе задерживать мой скот. Сейчас же освободи путь, по которому я привык проходить. Я тебе не Морольд, которого ты поборол в безрассудно отчаянной схватке, и не ирландец, у которого ты отнял Исонду, тебе не удастся так легко разделаться со мной. Знай, что ты дорого заплатишь, если будешь упорствовать и не пропустишь меня через мост.

Дрожа от ярости, он размахнулся и изо всей силы метнул палицу. Но Тристрам уклонился от удара. Палица ударила в грудь коня и перебила ее и сломала коню ногу, и конь под Тристрамом рухнул. Тристрам соскочил с коня и подбежал к великану, ища, где бы его ударить мечом. Как только великан наклонился, чтобы поднять палицу, Тристрам подскочил к нему и недолго думая отсек ему правую руку, протянутую за палицей – и вот рука великана уже лежит в траве. Видит великан, что рука его валяется на земле, хватает палицу левой рукой и хочет отомстить Тристраму. Он бросает палицу в Тристрама, но Тристрам заслонился щитом, и щит раскололся пополам. Удар был так силен, что Тристрам упал на колени. Чувствует он, что если за этим ударом последует второй, то великан убьет его. Вскакивает он на ноги и отпрыгивает в сторону. Видит он, что великан рассержен и что рана его нешуточная, ибо кровь так и хлещет, и хочет он выждать, чтобы кровотечение изнурило великана и ослабило его силы. Берет великан свою руку подмышку и идет к своему замку, бросив стадо. Тристрам, не получивший ни одной царапины, радуется, что скот остался в его руках и можно возвратить его герцогу. Он знает, что герцог обязан отдать ему то, что он попросит, в противном случае он нарушит данную им клятву. Все же он думает, что нельзя ему возвращаться обратно, ибо у него нет другого доказательства того, что он дрался с великаном, кроме пригнанного назад скота. И вот он спешит по кровавому следу и приходит в замок великана. В замке пусто. Он находит отрубленную руку, хватает ее и спешит к мосту. В это время великан возвращается в свой замок – он уходил за травами для целебной мази. Он бросает охапку на пол, ищет руку и обнаруживает, что она исчезла. Услышав грозный рев, Тристрам обернулся и видит, что великан догоняет его, замахиваясь дубиной. Содрогнулся Тристрам, не смеет он вступить в бой с великаном. Подскочил к нему разъяренный великан и что было силы швырнул в него палицей. Увернулся Тристрам, и удар пришелся мимо. Подбегает он к великану и делает вид, будто хочет ударить с левой стороны. Отшатнулся великан, а в это время Тристрам с силой обрушил на него меч с другой стороны, и разрубил ему плечо. Захрустели кости, и великан замертво рухнул на мост.

Тристрам подбирает с земли брошенную руку великана и спешит к герцогу, наблюдавшему из леса за ходом битвы. Увидя Тристрама, он спрашивает его, чем кончилось дело. Тристрам рассказал, как он освободил стадо и убил великана. Затем он молвил:

– А теперь я требую обещанной награды.

Герцог отвечает:

– Ты ее заслужил и ты ее получишь. Скажи же, каково твое желание?

– Большое вам спасибо, государь. Я убил Ургана, – молвил он, – и хочу, чтобы вы отдали мне вашу прекрасную собачку, ибо я никогда не видел такой красивой собачки и мне хочется ее иметь.

Герцог отвечает:

– Истинный бог, ты убил нашего злейшего врага. За это я охотно отдал бы тебе мою сестру и половину моего государства, если бы ты захотел на ней жениться. Но если ты предпочитаешь собачку, что ж, возьми ее.

Тристрам отвечает:

– Бог вас за это благословит, государь. На всем свете нет для меня сокровища милее, чем эта собачка, и я не променяю ее ни на какие богатства.

Молвил тогда герцог:

– Вот твоя собачка. Возьми ее и распоряжайся ею, как хочешь.

63. Снова о собачке и о возвращении Тристрама

Тристрам получил собачку. Он не расстанется с ней, даже если ему предложат все золото, какое есть на свете. И вот он тайком зовет к себе скрипача, учтивее которого нет человека во всех владениях герцога, и дает ему подробные наставления о том, что ему надлежит делать и куда ехать, и как доставить собачку королеве Исонде в Тинтайоль.

Скрипач прибыл туда и разыскал Брингветту, камеристку королевы. Он отдал ей собачку и попросил передать ее королеве, и сказать, что она от Тристрама. Исонда приняла собачку с благодарностью и большой радостью, ибо ей еще не приходилось видеть столь восхитительного создания. Для собачки выстроили домик из чистого золота. Домик был сделан весьма искусно и снабжен засовом. Эта собачка стала для Исонды дороже всех других сокровищ. Исонда щедро наградила посыльного Тристрама и поручила ему сказать Тристраму, что король любит его и он может без опаски возвращаться домой, ибо никто его уже не подозревает, напротив, люди настроены к нему миролюбиво и дружелюбно. Получив такое известие, Триерам с великой радостью возвращается ко двору короля Маркиса {61}.

Так была добыта и получена эта собачка. Знайте же, что собачка Тристрама недолго оставалась при дворе короля Маркиса. Позднее, когда Тристрам и Исонда очутились в лесу, она научилась охотиться на кабанов и косуль. Эта собачка брала любую дичь, ни один зверь не мог от нее скрыться. У нее был отличный нюх, и она днем и ночью рыскала по лесным тропинкам и дорогам.

64. Тристрам и Исонда отправляются в изгнание

Хотя Тристрам был встречен при дворе короля Маркиса с радостью и сердечностью, однако вскоре король убедился, что Тристрам и королева по-прежнему любят друг друга великой любовью. Король опечален и рассержен, он не хочет более терпеть этого и отправляет обоих в изгнание. Но они только радуются этому. Они живут теперь в дремучем лесу, их не заботит, что некому доставлять им вина и разные яства, ибо бог в своем милосердии всякий раз посылает им какое-нибудь пропитание. Им хорошо друг с другом, и они не стремятся ни к чему другому, ибо у них есть все, чего жаждут их сердца: они могут любить друг друга, не думая о грехе, и наслаждаться своей любовью.

Без устали радуются они своей свободе. В лесу отыскали для себя укромное местечко недалеко от озера. Это был дивной красоты грот {62}, искусно вырубленный в горе язычниками, жившими там в давние времена. Грот этот находился в глубине горы, и чтобы достичь входа, нужно было спуститься по ступенькам вниз. К входу в грот вела едва заметная потайная тропинка. Сверху грот был прикрыт землей. На горе росло раскидистое дерево, тень от которого, перемещаясь, защищала их от жары и палящего солнца. Рядом с гротом протекала горная речка с целебной ключевой водой, а на ее берегах росли медоносные травы и прекрасные цветы; а с восточной стороны в речку вливался ручей родника. Когда солнце нагревало траву, она сладко благоухала, и вода в озере была напоена душистым запахом меда. В дождь и холод они отсиживались в своем жилище в сердце горы. В хорошую погоду они уходили гулять к ручью или на лесные поляны, где можно было бродить или добывать в пищу диких зверей, ибо Тристрам не расставался со своей любимой собакой. Сначала она научилась брать лисиц и добывала их сколько хотела. Так они жили в великой радости и довольстве, ибо у них было все, что доставляло им наслаждение и утеху.

65. Кануэст находит Тристрама и Исонду

Однажды король, как обычно, отправился в лес на охоту; его сопровождало много охотников. Они выпустили ищеек, поставили засады и, громко трубя, чтобы подбодрить собак, поскакали по всем дорогам, пока не ветре тили большое стадо оленей, от которого отделили несколько самых круп ных животных. Олени бросились бежать, одни в горы, другие в долины, где им были известны укромные тропинки, увлекая за собой собак. Охотники пришпорили коней и затрубили в рога. Король отбился от своей свиты и поскакал вслед за двумя лучшими своими борзыми, сопровождаемый несколькими охотниками, смотревшими за его псами; они выследили большого оленя и яростно преследуют его. Олень стремится уйти и бросается к реке. Достигнув берега, он останавливается и прислушивается, слышит вдали лай собак и чует, что они мчатся прямо на него. Тогда он бросается на другую тропинку, чтобы собаки его не заметили, взбегает на холм и оттуда прыгает в реку и плывет по течению. Собаки потеряли его из виду. Король был крайне огорчен этим происшествием.

Начальника над королевскими охотниками звали Кануэст {63}. Он носился по горам и долинам, стремясь вывести собак на след. Но собаки разбегались в разные стороны и никак не могли взять след. Остановился Кануэст и видит перед собой гору. Замечает он свежий след на траве, ведущий к ручью – ибо Тристрам с Исондой рано утром выходили гулять. Увидев примятую траву, Кануэст решил, что олень прибегал к ручью, чтобы освежиться, и что, может быть, он где-нибудь поблизости. Он соскочил с коня и хочет получше осмотреть местность. Он идет по тропинке, все ближе к горе, и достигает входа в грот. Он заглянул внутрь и увидел спящего Тристрама, а у другой стены Исонду жара изнурила их, и они легли отдохнуть. Спали же они так далеко друг от друга оттого, что были утомлены дальней прогулкой. Увидев их, Кануэст так испугался, что задрожал – ибо между ними лежал огромный меч. Он спешит назад к королю и молвит ему:

– Господин! Я не нашел оленей! – и рассказывает ему обо всем, что он увидел в гроте под горой. Прибавил он, что не знает, было ли то наяву или это эльфы наслали на него свои чары.

66. Король снова примиряется с Тристрамом и Исондой

Король идет туда, видит Тристрама и Исонду и узнает свой меч {64}. На всем свете не было острее меча, чем тот, что лежал между двумя любящими. Видит король, как далеко они лежат друг от друга. И думает он, что если бы они любили друг друга грешной любовью, они не спали бы так далеко друг от друга, а устроили бы себе общую постель. Смотрит он на лицо Исонды, и оно кажется ему таким прекрасным, каким он еще никогда его не видел, ибо она разомлела от жары, и на ее щеках выступил яркий румянец. Солнечный луч, проникавший сквозь щель в стене грота, падал на ее лицо, ему кажется, что он мешает ей, и он осторожно подходит и затыкает щель перчаткой, чтобы защитить лицо Исонды от солнца. Он осеняет обоих крестом и с тяжелым сердцем спешит прочь от грота. Охотники велят слугам собрать собак, ибо король решил кончать охоту и ехать домой. Всю дорогу он ехал один и был озабочен и задумчив, и один вошел в свой шатер.

Проснулась Исонда и видит перчатку. Недоумевает она, как могла попасть к ней перчатка короля. Дивится тому и Тристрам. Не знают они, как им быть теперь, когда король обнаружил их убежище. Все же они радуются, что король застал их спящими далеко друг от друга и не может ни в чем обвинить их.

Король Маркис больше не верит, что Тристрам и Исонда любят друг друга грешной и позорной любовью. Он созывает своих ленников и убеждает их, что все, в чем обвиняют Тристрама, – одна ложь и напраслина, которой не подобает верить. Услышав доводы и доказательства, приводимые королем, ленники поняли, что он снова хочет вернуть домой Исонду, и советуют ему поступить так, как подсказывает ему сердце. И он посылает гонца к Тристраму и Исонде и велит передать, что они могут возвращаться с миром, ибо он больше не сердится на них.

67. Прощание Тристрама с Исондой

Тристрам не в силах подавить влечение и страсть, он пользуется каждым удобным случаем, чтобы увидеться с Исондой. Случилось, что были они в саду, и Тристрам держал королеву в своих объятиях. И в то время как они думали, будто им не угрожает никакая опасность, король тайно бродил по саду, сопровождаемый злым карликом. Король подумал, что застанет их за грехом, но они оба уснули.

Увидев их, король приказал карлику:

– Жди меня здесь, а я пойду во дворец. Я приведу сюда моих людей, и пусть они увидят их так, как мы их застали здесь. Если их найдут вместе, я велю сжечь их на костре.

Едва король произнес эти слова, Тристрам проснулся, быстро вскочил и молвил:

– Горе нам, Исонда, дорогая! Проснись, ибо нам готовится ловушка. Король Маркис только что был здесь, он видел нас и теперь отправился во дворец и скоро вернется со своими людьми. Если король найдет нас обоих вместе, он велит сжечь нас на медленном огне. О, моя прекрасная возлюбленная! Я должен немедленно бежать отсюда. Но тебе нечего опасаться за свою жизнь, ибо тебя не смогут ни в чем обвинить, если найдут тебя одну. Я должен уехать в другую страну, но пока я жив, я буду страдать и тосковать по тебе. Страшно подумать о том, что придется нам жить в разлуке. Отныне не знать мне более утешения. Прошу тебя, моя сладчайшая возлюбленная, не забывай меня, когда я буду вдали от тебя. Люби меня в разлуке так же, как ты любила меня, когда я был с тобой рядом. Пойми – долее мне нельзя здесь оставаться, ибо те, кто нас ненавидит, скоро придут сюда. Поцелуй меня на прощанье, и да будет нам защитой милосердный бог.

Исонда не сразу очнулась. Когда же до нее дошел смысл речей Тристрама и она поняла, что ему грозит опасность, она залилась слезами и, тяжело вздыхая, отвечала ему словами, полными горя:

– Мой дорогой возлюбленный, – молвила она, – воистину тебе должно запомниться наше прощание, ибо мы расстаемся в такой печали. Расставание с тобой причиняет мне такую боль, что кажется, еще никогда я не испытывала горя и страданий, тоски и муки. Знаю я, что не будет мне отныне ни утешения, ни радости, ни покоя. Никогда еще моя участь не казалась мне столь плачевной, как теперь, когда мы расстаемся. Прими этот перстень, и храни его ради меня. Он заменит письмо и верительные грамоты. Пусть он служит тебе утешением и напомнит тебе о нашей любви и об этом прощании.

И, обменявшись нежным поцелуем, они расстались, исполненные глубокой печали.

68. Тристрам переезжает из страны в страну

Тристрам ушел. Исонда одна, в слезах. Ее сердце разрывается от горя. Тристрам быстро идет по саду, и по лицу его катятся слезы. Вот он перепрыгивает через изгородь. В этот момент появляется король, и с ним его ленники. Король жаждет обвинить Исонду, но рядом с ней никого нет. И поскольку они не могут ни в чем ее обвинить или уличить в дурном поступке, то король прощает ее.

Встревоженный Тристрам торопится к своему жилищу и поспешно, собирается в дорогу, а с ним и все его товарищи. Они скачут к морю, всходят на корабль и отплывают из этой страны. Затем они высадились, в Нормандии, но пробыли там недолго. В поисках подвигов Тристрам путешествует из страны в страну. Ему пришлось испытать многие тяготы и лишения, пока наконец он добился почета и славы, покоя и довольства. Он служил римскому императору {65} и долгое время пробыл в его стране. Потом он уехал в Испанию, а оттуда в Бретань, во владения Роальда, своего наставника. Роальд и его люди приняли его с большой радостью, оказали ему подобающие почести и дали ему во владение богатые земли и свободные замки. Люди Роальда любили его, оказывали ему помощь во всех его нуждах, сопровождали его в поисках приключений, рассказывали о нем знакомым людям и прославляли его подвиги и доблесть.

69. Сватовство Тристрама

В то время жил в той стране один старый герцог {66}; могучие и сильные соседи часто затевали с ним войну и устраивали набеги на его земли. Они сильно притесняли его и задумали отнять у него его замок.

У этого герцога было три сына {67}. Все трое были отменные храбрецы. Старшего из них звали Кардин. Это был красивый юноша и учтивый рыцарь. Он стал самым близким товарищем Тристрама. Герцог и его сыновья обещали Тристраму подарить ему в награду за его доблесть богатый замок, если он прогонит оттуда их врагов. Тристрам отобрал замок у врагов герцога, взял в плен многих из них и разрушил их крепости. С помощью Кардина он так долго вел с ними войну, что в конце концов враги попросили пощады и заключили с сыновьями герцога мир.

У Кардина была сестра {68}, прекраснее, учтивее и разумнее которой не было девушки во всем том государстве. Тристрам был с ней знаком и оказывал ей знаки внимания. И так как он сильно тосковал по Исонде, он часто беседовал с девушкой о любви. Он сочинил множество прекраснейших любовных стихотворений, отличавшихся изысканным слогом, и исполнял их, подыгрывая себе на различных музыкальных инструментах; в припевах к этим песням части упоминалось имя Исонды. Тристрам часто пел эти песни в спальнях и залах, в присутствии рыцарей и ленников, Исодды и ее родных. Все думали, что песни сочинены в ее честь и что эту Исодду и любит Тристрам.

Ее родные очень радовались этому, но более всех Кардин с братьями, ибо они думали, что Тристрам любит Исодду, их сестру, и ради этой любви останется у них навсегда, а они уже успели убедиться в его рыцарской доблести и полюбить его, и были готовы служить ему. Они всячески старались сдружить Тристрама со своей сестрой и при каждом удобном случае приглашали его к ней в покои повеселиться и побеседовать с ней, ибо игры и беседы часто порождают нежность и влияют на людские поступки. И вот Тристрам в глубоком смущении. И думает он, что, может быть, стоит ему попытаться излечиться от своей любви, принесшей ему столько горя, тоски и страданий. Он надеется, что новая любовь позволит ему забыть Исонду, которая, как он думает, давно забыла о нем. Думает он, что будет ему от женитьбы радость и польза. И вот, чтобы избежать упреков Исодды, он решает взять ее в жены ради ее имени, ума и достойного поведения. По совету друзей и близких он посватался к Исодде, сестре герцога, и обручился с ней, к великому удовольствию всех жителей той страны.

70. Брачная ночь

Назначили день свадьбы. Тристрам явился в сопровождении многочисленных друзей. Герцог, который был более всех доволен решением Тристрама, прибыл в сопровождении всей своей свиты. Герцогский капеллан отслужил мессу и обвенчал их согласно обряду. Принцесса Исодда стала женой Тристрама. Вечером, по окончании церемонии, был устроен пышный и богатый пир. Когда все насытились придворные покинули зал и принялись за развлечения: одни устроили турнир, другие вооружились щитами, третьи упражнялись в метании дротиков, четвертые занялись фехтованием или одним из многих других развлечений, из тех, что были в обычае среди придворных в чужих странах по случаю таких праздников.