Текст книги "Легенда Тристане и Изольде"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 56 страниц)

УДИВИТЕЛЬНАЯ И ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ О ГОСПОДИНЕ ТРИСТАНЕ И

ПРЕКРАСНОЙ ИЗОЛЬДЕ, ДОЧЕРИ ОДНОГО КОРОЛЯ ИЗ ИРЛАНДИИ, О ТОМ, КАК ОНИ

БЫЛИ СЧАСТЛИВЫ ДРУГ С ДРУГОМ И КАКИМ ПЕЧАЛЬНЫМ БЫЛ КОНЕЦ ЭТОЙ ЛЮБВИ

Перевод с немецкого Н. А. Акатьевой

Глава вторая. Как Тристан родился на море и был воспитан при дворе, короля Рибалина, своего отца

Прошло немного времени {1} после свадьбы, и женщина понесла. Тогда Рибалин, посоветовавшись со своим шурином, королем Марком, решил взять с собой жену и отправиться домой, в королевство Йонойс {2}, на что ему было дано благословение. Когда плыли они по морю, пришлось им долго кружить из-за непогоды, а женщине между тем пришло время рожать. Она долго мучилась, но не смогла благополучно разрешиться от бремени и умерла. Из тела умершей вынули младенца, который был еще жив.

Ребенок подрос и превратился в храброго рыцаря; звали его Тристаном; о нем и пойдет речь в этой истории.

Сколь велики были печаль и тоска, охватившие короля, рыцарей и весь его народ, не берусь я описать, ибо каждый, кто познал настоящую любовь, ведает, какие мучения сопутствуют ей; поэтому я не буду об этом более говорить, ведь за наслаждением всегда следует страдание. Так и счастье короля Рибалина обернулось горем и смертью его жены. Немного утешало короля то, что господь бог сохранил жизнь младенцу, которого Рибалин привез домой и отдал на воспитание нянькам; те заботились о нем и воспитывали его, как подобало его королевскому званию, до того часа, как вошел он в разум и стал учиться по книгам. Тогда приставили к нему воспитателя, по имени Курневаль {3}, искусного в чтении и письме, а также во многих других вещах. Обучив его читать и писать, он стал учить Тристана проворству и ловкости, умению держаться с достоинством, борьбе, бегу, прыжкам, учил метать камни, обращаться с копьем и мечом и многим другим вещам, которые подобает знать рыцарю. При этом Курневаль наставлял его вежеству и правдивости в словах и поступках, советуя никогда не нарушать обещанного, потому что стоит только позабыть о данном слове и не сдержать его, как потеряешь всякое уважение и господа бога, и людей. Курневаль приложил все усилия для воспитания Тристана и держал его в строгости и добродетели. Молодой господин старался во всем следовать за своим наставником, чему тот только мог его научить. Он рос в добродетели, воспитанный, как подобает королевскому сыну в вежестве и мужественности, так что никто не смог бы на него пожаловаться. К тому же природа, ничего не позабыв, наделила рыцаря прекрасным лицом и отменной фигурой. Каждому было на него любо посмотреть.

Глава третья. Как господин Тристан испросил у своего отца позволения посмотреть на чужие страны

Как только господин Тристан настолько возрос, что смог не страшиться тягот жизни, посоветовал ему Курневаль испросить у отца его, Рибалина, позволения побывать в чужих странах, познакомиться с чужими обычаями, людей посмотреть и себя показать. С этим господин Тристан пошел к королю, своему отцу, и сказал ему: "Господин и отец, покорнейше вас прошу отпустить меня, дать мне слуг и все, что потребуется для моего путешествия, ибо я задумал изучить с вашей помощью и с вашего благословения чужие земли и обычаи, а также прекрасные искусства. Я думаю, что и вам это послужит на пользу. Прошу не отказать мне в этом и наискорейшим образом снарядить в дорогу, так как я надеюсь прославить наше с вами имя во всех странах {4}. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Глава сорок восьмая. Как господин Ганьи влюбился в королеву Гарделою и что с ним из-за этого произошло

Неподалеку от Гарехеса проживал король по имени Нампекенис {5}, храбрый рыцарь, свершивший много славных подвигов и заслуживший большую славу. У него была необычайно красивая жена, по имени Гарделоя, которую он очень любил и содержал из-за этого под строгой охраной. Ревность делала его смешным в глазах людей: ведь всем известно, что если женщина захочет, никакая охрана не спасет.

Днем и ночью думал Нампекенис, как бы еще усилить охрану, и, наконец, приказал каменщикам возвести вокруг замка высокую стену и окружить ее глубоким рвом. Ключи от всех дверей были у короля, который превратился в привратника. Выезжая на охоту или куда-нибудь еще, он увозил ключи с собой. В крепость могли входить только женщины и девушки; ни мужчины, ни мальчики не имели туда доступа. Таким человеком был Нампекенис, который взял в плен господина Ганьи из Гарехеса {6}. Этого рыцаря король ревновал к своей жене, поэтому и содержал ее под строжайшей охраной, которая всем казалась чрезмерной. Если Нампекенис куда-нибудь выезжал, никто из мужчин не смел оставаться в крепости, ни старый, ни молодой. Если же он был дома, никто не должен был видеть королеву. Таким образом, женщина жила в заточении, как в монастыре. Но она еще раньше, до замужества, любила Ганьи и обещала его принять, когда он к ней придет. Рыцарь об этом знал, но обещание Гарделои стало известно и королю. Одолели его мучительные сомнения, и он стал охранять королеву с еще большим рвением и упорством. Но как ни старался Нампекенис закрыть доступ в свой замок, преградить путь любви он не смог, потому что они так любили друг друга, как будто уже были близки.

Однажды задумал господин Ганьи попытать счастья и посмотреть, сможет ли он проникнуть к королеве. Зная, что Нампекенис на охоте, рыцарь вскочил на коня и один поскакал к замку. Подъехав к крепости, он сразу же увидел свою даму, так как в этот день она на короткое время вышла погулять, но не дальше ворот. Тут королева увидела его и заговорила с ним. Всем сердцем обрадовалась Гарделоя приезду рыцаря и встретила его нежными и ласковыми речами. Он учтиво поблагодарил и ответствовал даме словами, полными любви. Но при этом Ганьи вознес в душе молитву господу богу, чтобы тот покарал человека, который вздумал так строго охранять крепость. Он рассердился, что не сможет передать женщине того, из-за чего приехал. А это господин Ганьи сделал бы с большой охотой.

Но он сказал все же: "Я почту за большое счастье, если другие женщины отойдут немного в сторону, чтобы я мог хотя бы немного рассказать вам о своих желаниях". Дама приказала другим девушкам отойти в сторону, что и было исполнено; тогда влюбленные смогли друг с другом беседовать и советоваться. Господин Ганьи заговорил и напомнил про обещание, которое дала ему королева, прежде чем вышла замуж. Обещание и у нее не выходило из головы. Услыхав это, рыцарь с большой почтительностью стал просить Гарделою выполнить обещанное. Она сказала в ответ: "Господин Ганьи, я любила тебя и люблю до сих пор; я не отказываюсь от этого. Но сейчас это невозможно. Я бы охотно последовала твоему желанию и обязательно сделаю это, но теперь придти ко мне нельзя; ты ведь видишь, каково мне приходится, как строго меня охраняют. Но чем строже охрана, тем больше я думаю о тебе. И как только представится случай, я приму тебя".

Господин Ганьи очень обрадовался, поблагодарил даму и пустился в обратный путь.

С этой поры им овладела единственная мысль – как проникнуть к королеве. Он старательно перебрал все, но не нашел ничего, что бы могло им помочь. Рыцарь поведал об этом своему зятю, господину Тристану, и попросил совета, как пробраться к королеве. Господин Тристан выслушал его и сказал: "Мне в голову не приходит ничего лучше, чем предложить твоей возлюбленной сделать на воске оттиск ключей и этот воск перебросить через ров. По оттиску ты сможешь заказать ключи и сам открывать дверь, входить и выходить, как это нужно будет для твоего счастья". Господин Ганьи обрадовался совету, быстро оседлал коня и поехал к тому месту, где он беседовал с дамой через ров. Там он рассказал ей о воске и обо всем, что задумал. Даме этот план очень понравился; она обещала принести воск и спросила, когда рыцарь хочет получить его. Он ответил: "В следующий понедельник".

За это время королева приготовила воск с помощью трех служанок молодых девушек, которые были посвящены в ее тайну. Господин Ганьи, как и обещал, подъехал к условленному месту; воск был переброшен через ров, чему рыцарь очень обрадовался. Он повернул коня, так как времени на беседу не оставалось, и пустился в обратный путь, внимательно глядя по сторонам и опасаясь, как бы его кто-нибудь не заметил.

Вернувшись домой, господин Ганьи попытал счастья у всех кузнецов, которые были ему знакомы, и не нашел никого, кто взялся бы ему помочь. Из-за этого рыцарь ходил угрюмый и мрачный, и его ничто не радовало. Он потерял всякую надежду на помощь в этом деле. Обо всем, что было предпринято, и о том, что все было напрасно, он поведал своему зятю, господину Тристану. Тогда господин Тристан сказал: "Я привез с собой из-за моря кузнеца, он сейчас здесь, в этом городе. Я уверен, что он выполнит все, что я скажу". Кузнец был найден. Как только он пришел, господин Тристан отвел его в сторону, показал воск и попросил изготовить ключи. Кузнец, рассмеявшись, сказал: "Господин, а что вы собираетесь открывать этими ключами? Может, хотите что-нибудь украсть? Тогда я ничего не буду делать". Господин Тристан ответил: "Не твоя забота, что мы хотим делать. Но могу дать тебе слово рыцаря, если сделаешь ключи добросовестно, я тебя отблагодарю". Кузнец на это согласился. Господин Ганьи повеселел, и у него снова появилась надежда на исполнение его желания. Он также поблагодарил господина Тристана, своего друга и помощника.

Глава сорок девятая. Как господину Тристану пришло известие о смерти отца и о том, что он должен вернуться домой и управлять королевством

Когда они таким образом уладили свои дела, из Йонойса пришло послание для господина Тристана, что его отец простился с этой жизнью и умер. Для страны настали тяжелые времена. Князья хотели силой завладеть королевским троном, но благородные друзья Тристана и большая часть его соотечественников были против этого. Господин Тристан должен был вернуться домой, принять королевство и управлять страной. Выслушав известие, пришедшее из Йонойса, господин Тристан сказал Курневалю: "Ты добросовестно и прилежно служил мне долгие годы; единственно, что у меня есть – королевство Йонойс, которым я и хочу наградить тебя. Я рад, что могу, наконец, отплатить тебе за верную службу. Я отдам тебе Йонойс, и ты будешь самым могущественным королем и господином на этой земле".

Курневаль возразил: "Благодарю тебя, дорогой господин Тристан; награди тебя господь бог за то, что ты так милостив ко мне и так искренне обо мне заботишься. Но мне не подобает носить твою корону, я этого не хочу". – "А почему ты отказываешься от нее? – спросил господин Тристан. – Ведь я сам передаю ее тебе". Курневаль ответил: "Господин, ваша корона приличествует вам, а не мне. Я не рожден королем и не смогу им быть". – "Об этом не беспокойся. Мои люди научат тебя этому", – сказал господин Тристан.

Курневаль ответствовал: "Господин, я не приму королевства. Ваши подданные не захотят получать ленные земли от меня и мне служить. Они будут правы, ведь их настоящий наследный господин – вы. Если вам хочется доставить мне радость и наградить меня, поезжайте в Йонойс, здраво разберитесь во всем, что там происходит, и раздавайте ваши земли и поместья сами. Вот тогда вы сможете позаботиться обо мне и наградить должностью при дворе, от которой я не откажусь, но короны и королевства мне не надо. Когда приведете в порядок свои дела, и все в стране станут довольны, пошлите за вашей супругой и правьте государством сами. А если вы предпочтете потом вернуться к ней в Гарехес, я до вашего возвращения буду делать все, что вы прикажете. Такое решение обрадует ваших подданных. Лучшего здесь ничего не придумаешь".

Этот совет понравился господину Тристану и он быстро собрался ехать домой. Но слишком тяжело ему показалось покинуть страну, не повидав королеву; рыцарь думал, что не переживет дня своего отъезда. Он ежедневно повторял это Курневалю и настойчиво упрашивал его поехать вместе с ним: "Тебя больше не будет со мной. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь еще увидеть ее. Может быть, не увижу никогда. Прошу тебя, не отказывай мне, поедем туда вместе". Курневаль согласился, ибо он никогда не пренебрегал просьбами своего господина.

Тем временем господин Тристан рассказал о своем возвращении домой господину Ганьи, своему шурину, и попросил его распорядиться, чтобы собрались все рыцари и слуги, которые поедут с ним в королевство Йонойс, и чтобы им выдали самое лучшее платье. Оба, господин Тристан и Курневаль, оделись как два странника или шпильмана {7} в короткие серые куртки и короткие красные накидки с желтой бахромой, их еще называют раппен. Они поспешили в путь, избегая показываться в людных местах, быстро достигли крепости Литань и застали господина Тинаса {8} дома. Тристан обрадовался и попросил рыцаря передать королеве, что он снова пришел, чтобы видеть ее и говорить с ней. Рыцарь попросил ее выйти в сад, к липе, где король однажды подкараулил их.

Господин Тинас поехал и передал это известие королеве, чему она очень обрадовалась. Наступила ночь, и господин Тристан пришел на условленное место. Королева встретила его ласковыми словами и нежными объятиями. Влюбленные провели эту ночь друг подле друга. Краткий миг счастья сменился грустным расставанием. Прощанию сопутствовали горе и печаль. Свидание показалось им недолгим, но уже нужно было уходить. Королева призвала на помощь Тристану господа бога и с грустным сердцем вернулась в свою опочивальню.

Глава пятидесятая. Как Ауктрат гнался за господином Тристаном, и как Тристан от него скрылся

Как только господин Тристан вернулся к своим слугам, все они поспешили прочь и отъехали так далеко, что казалось, их никто не догонит. Но тут злой дух послал своего слугу – Ауктрата {9}. Увидев господина Тристана, он помчался за ним, что было мочи, с пикой наперевес. У господина Тристана было при себе оружие, но он предпочел скрыться, так как старался пускать в ход свой меч как можно реже. Ауктрат так настойчиво подгонял своего коня, что господину Тристану вряд ли бы удалось уйти от погони. Тристан подскакал к маленькой, но глубокой и быстрой речке и увидел у берегов небольшое судно; он и Курневаль вскочили туда и постарались оттолкнуться от берега так сильно, как только могли. У всадников не было ни весел, ни шеста. Ауктрат поскакал за ними, вдоль берега, уже предвкушая, как он настигнет и убьет беглецов. Но речка была глубока, и приблизиться к ним он не смог. Тогда Ауктрат поднял свое копье, желая поразить господина Тристана насмерть, и метнул его, что было сил, но промахнулся и попал в лодку. Древко копья при этом раскололось надвое. Рыцари подобрали обломки и с их помощью поплыли по реке. То, что грозило принести им смерть, обернулось для них большой удачей. Не встретив на своем пути более неожиданностей, они скоро оказались в безопасном месте.

Увидев, что затея его провалилась, злокозненный Ауктрат тотчас направил королю послание о том, что господин Тристан обманул его, был в стране и виделся с королевой, А также сообщил он о своей встрече с господином Тристаном, и как тот от него скрылся.

Король, услышав это, поднял на ноги всех людей, которые тогда были при дворе, и приказал им под страхом смерти тщательно обыскать все улицы и не возвращаться до тех пор, пока Тристан не будет схвачен живым или мертвым.

Король сам принял участие в поисках, а господину Тинасу приказал нести охрану дома, у его крепости Литань, тому этого только и нужно было; рыцарь был уверен, что господин Тристан будет искать его дома. Он выехал на дорогу, которая вела к замку, и встретил там господина Тристана, преодолевшего множество препятствий и добравшегося, наконец, до крепости. Преданный ему господин Тинас пригласил его с собой и препоручил своей жене, приказав ей ради сохранения ее собственной жизни спрятать господина Тристана так, чтобы ни одна живая душа не смогла его увидеть, и старательно за ним ухаживать, а также позаботиться о его слугах. Женщине это поручение пришлось по душе: она радовалась, что так легко может спасти ему жизнь. В конце концов все обошлось хорошо, и господин Тристан оставался в замке до тех пор, пока поиски не прекратились.

В то время, как господин Тристан скрывался в крепости, королева проводила свои дни в страхе и заботах. История о преследовании господина Тристана была рассказана ей от начала до конца. Весь народ искал его, и надежды на спасение не оставалось. Изольда боялась, что он будет пойман и убит из-за нее. Она предпочла бы умереть с ним, чем жить без него. Королева предавалась безмерной тоске и изливала свою скорбь в жалобах и пенях. В это время в ее покои забрели два неизвестных странника, в дороге проигравших все, чтд у них с собой было. Их нужда и бедность бросились ей в глаза, и дама решила хитростью спасти жизнь своему возлюбленному и вызволить его из беды с помощью этих двух кнехтов {10}. Она задумала открыться им, узнав сначала, кто они и откуда. Подмастерья рассказали, что они странствовали, но в дороге проигрались начисто, что одного зовут Гаупт, другого – Блат и появились они в городе недавно. Королева не смогла дольше молчать, так ей хотелось помочь господину Тристану. "Дорогие друзья, – сказала она, – могу ли я положиться на вас в одном деле? Если вы поступите согласно моему желанию, о чем я вас очень прошу, то я награжу вас так, что вы никогда больше не будете нуждаться". Эти двое поклялись ей, что они выполнят все добросовестно и охотно. Королева принялась жаловаться на судьбу, рассказав им о том, как господин Тристан приезжал к ней и как его за это преследует король; если рыцаря поймают, а это может случиться, то он должен будет умереть.

"Поэтому, дорогие подмастерья, – сказала королева, – сделайте вид, будто вы – беглецы и сдайтесь первому, кто к вам подойдет. Вам за себя опасаться нечего, но благодаря этому вы сохраните жизнь Тристану и мою честь, а сами разбогатеете. Это я вам обещаю". Оба, Гаупт и Блат, еще раз поклялись выполнить ее просьбу. Их беспокоило только, что они потеряли много времени и могут опоздать. Королева возразила: "Нет, еще не поздно, вы успеете". Тогда подмастерья попросили даму рассказать, как они должны себя вести и что делать. "Дорогие помощники, – сказала она, – я дам вам вот это платье, которое вы сейчас видите перед собой, наденьте его и сделайте вид, будто хотите скрыться из города. К вам тотчас подойдут, потому что такое же платье было на господине Тристане. Вы не убегайте и настаивайте на том, что вы – слуги господина Тристана. Он послал вас в Йонойс, так как у него умер отец, и его друзья спорят из-за королевского трона. Он сам еще в Гарехесе, но скоро последует в том же направлении с тремя тысячами рыцарей. Расскажите им историю, которая на самом деле приключилась с господином Тристаном, и скажите, что вы из-за этого чуть не лишились жизни". Вот что сказала им королева. Она поведала все подробности погони и приказала говорить так, как будто все это произошло с ними, а не с господином Тристаном. Изольда назвала им время, когда это случилось, и все другое и сказала: "Поведайте о том, что вы бежали, пока не были пойманы. Если же вас станут допрашивать каждого в отдельности, твердо стойте на своем и не дайте себя запугать угрозами или чем-нибудь еще. Но если станете колебаться, или ваши свидетельства не совпадут, то вас наверняка убьют. Поэтому запомните мои слова и помогите мне и самим себе".

Дама велела выдать им платье, и подмастерья ушли в город. Шли они не долго; их сразу же схватили; Ауктрат отправил этих двоих ко двору короля и стал с пристрастием допрашивать. Они в точности повторили все, что велела королева. Ауктрат, князь зла, допрашивал каждого в отдельности: "Твоя хитрость тебе не поможет, я знаю, кто ты и что ты солгал. Но зато я не стану тебя обманывать – мой господин так разгневан, что или ты скажешь правду, или умрешь".

"Что бы со мной ни случилось, я стану говорить только правду, – ответил пленник. – А если королю нравится слушать вранье, то врать я могу, сколько его душе угодно".

Допросив одного и ничего от него не добившись, Ауктрат отпустил его и принялся за другого, желая хитростью выведать истину: "Ну, каково тебе сейчас? Ты солгал моему господину, этим ты подвел самого себя и теперь, без сомненья, умрешь, что тебе не так уж необходимо. А вот если бы ты сказал правду, как это сделал твой товарищ, ты бы тоже сохранил себе жизнь". Тот ему ответил: "Разве мой спутник рассказал другое?"– "Да, – сказал Ауктрат, он рассказывает по-другому". Но тогда Блат возмутился: "Мне за него стыдно ото всей души". – "Почему же тебе стыдно?" – спросил Ауктрат. Блат ответствовал: "Потому что он солгал". Такой ответ Ауктрата задел: "Каким ты стал жестокосердным, что даже не хочешь признаться". Тогда Блат спросил: "Вы хотели услышать правду?" – "Да", подтвердил Ауктрат. "Но я вам правду и сказал",– ответствовал Блат. Но Ауктрат снова усомнился: "Думаю, что все происходило иначе". Блат возразил ему: "В этом я могу присягнуть. Но если Вам больше хочется, чтобы я публично, перед всем народом солгал, я могу это сделать". Тут Ауктрат испугался: "Я ничего не хочу, кроме правды". Блат повторил: "Я ее сказал".

Ауктрат не смог от него ничего больше добиться, отпустил пленника, пошел к королю и доложил ему: "Два подмастерья сказали тебе правду. Те, за которыми я гнался, были одеты так же, как Тристан, и потому что они пытались скрыться, я решил, что это он".

Услыхав это, король снял охрану со всех дорог и позволил добрым подмастерьям идти, куда им вздумается. Господин Тинас поехал домой, а господин Тристан вернулся в Гарехес. Оба странника тайно пробрались к королеве и рассказали ей все, что с ними было. Королева достойно их наградила, как и было им обещано, и с этим они покинули страну.

Глава пятьдесят первая. Как господин Тристан направился в Йонойс, чтобы принять королевство, а в это время граф Риолин вероломно опустошил Гарехес

Возвратившись в Гарехес, господин Тристан собрал три тысячи войска и с ними двинулся на родину, где ему были оказаны всяческие почести. Он примирил враждовавших друг с другом, здраво рассудил все споры и твердой рукой искоренил все зло, которое там стало процветать. Более двух лет оставался господин Тристан дома, а затем снова решил направиться к своему шурину; он передал Курневалю корону, страну и людей, приказав подданным подчиняться ему, как наследному господину. Так был вознагражден верный слуга Тристана. Курневаль делал это неохотно, хотя в душе он был благодарен своему господину. Рыцарь же на некоторое время покинул свой народ и снова поехал в Гарехес. В это время его тесть и теща умерли, а Ганьи вел войну против графа Риолина {11}, напавшего на него и нанесшего стране большой урон. Господин Ганьи безмерно обрадовался прибытию Тристана; жена Тристана также была ему рада. Рыцарь узнал, сколь велики потери господина Ганьи и обратился во все концы королевства с просьбой о подмоге: некоторые откликнулись на его призыв и стали приходить к нему. Отважный герой вооружил их, и граф Риолин снова был побежден. Граф и его друзья должны были возместить весь ущерб, нанесенный стране, и жестоко раскаяться в своих злодеяниях. Господин Тристан отомстил графу Риолину, опустошив огнем и мечом его землю.

Глава пятьдесят вторая. Как господин Тристан штурмовал башню и едва не был убит сброшенным вниз камнем

После того, как граф Риолин был побежден, а королевство освобождено, им стал причинять беспокойство один город. Обратили они свое оружие против этого города и силой овладели им. Не хотела сдаваться только одна башня. Господин Тристан разгневался и попытался взять ее штурмом. Но при этом он слишком понадеялся на собственную храбрость и пошел на штурм с непокрытой головой, а шлем снял. Сброшенный сверху камень сбил рыцаря с ног, и его вынесли оттуда замертво. Господин Ганьи рассердился сверх меры и, распаленный гневом, захватил башню и приказал умертвить все живое, что там только ни найдут. Защитники башни поплатились жизнью за рану господина Тристана.

Тем временем господин Тристан лежал недвижим и не мог ни говорить, ни слушать. С превеликой скорбью отвезли его домой. Никто не верил в то, что он выживет. Сердце господина Ганьи терзала печаль, глаза его переполняли слезы. Он повторял: "Если Тристан умрет от раны, полученной из-за меня, я не смогу пережить этого дня". То же говорили все его рыцари, служилые дворяне, кнехты и все вокруг. Господин Ганьи послал за врачами. Тристана перевязали и стали лечить; силы надолго оставили его, и прошло больше года, прежде чем встал он на ноги.

Как только рыцарь смог держаться в седле, собрался он однажды на соколиную охоту, взяв с собой мальчика, привезенного из Йонойса. Тристан подружился с этим юношей. Красота рыцаря за время болезни сильно поблекла. Знавшие его раньше, не смогли бы узнать его теперь. Отправившись на охоту, подъехал он к морю, дорога через которое вела в страну Курневаля. Глядя на волны, рыцарь сказал, обращаясь к самому себе: "Ах, горе мне, дорогая королева, неужели я никогда больше тебя не увижу?" И ответил самому себе: "Ах нет! Да и как это может произойти?" Как будто он хотел сказать: "Нет никого рядом, кто помог бы мне советом". Юноша, услышав слова рыцаря, спросил: "Но почему ты не должен видеть ее?" Господин Тристан ответил: "Друг мой, этого не будет никогда". – "Это вполне может быть, – ответствовал ему юноша, – только не нужно в этом сомневаться". На что господин Тристан возразил ему: "Ах, это не может и не должно случиться". Юноша попросил объяснить причину. Господин Тристан рассказал ему следующее: "Когда я был у нее в последний раз, меня узнали. Я бы никогда не выбрался оттуда живым, если бы мне не помог один мой друг, который укрывал меня в своем доме, пока не прекратились поиски. В тот раз мы пошли туда пешком, в одежде двух шпильманов. Если бы я пошел как пилигрим или переодевшись еще кем-нибудь, меня все равно узнали бы и следили бы за мной. Поэтому встречи никогда не будет, к тому же охрана очень велика; я больше никогда в жизни не увижу ее своими глазами. Но если бы со мной был мой верный слуга Курневаль, он бы наверно придумал, как тайно пробраться к королеве".

"Друг, – сказал мальчик, – мне кажется, ты не так долго пробыл у нее, как тебе хотелось бы. Ты должен снова ее повидать". – "Но как это сделать?" – спросил господин Тристан. Юноша ответил: "Ты теперь выглядишь иначе, чем раньше. Волосы твои обстрижены. Те, кто знал тебя раньше, не узнают тебя теперь. Поэтому, если ты притворишься дураком и наденешь шутовской колпак, то хитростью сможешь проникнуть к королеве. Охрана подумает, что ты настоящий дурак, и не обратит на тебя внимания". Господин Тристан рассмеялся, расцеловал мальчика от радости и сказал ему: "Ну, награди тебя господь бог за твой совет, мою же благодарность ты заслужил навсегда. Думается мне, что из тебя выйдет ловкий человек, если уже сейчас ты так хитер".

Рыцарь поскакал домой, приказал изготовить себе платье, которое обычно носят дураки, а также раппен; себе в проводники он выбрал большую дубинку и с ней двинулся в путь {12}.

Жан Можен

НОВЫЙ ТРИСТАН

Перевод с французского Н. Г.Капелюшниковой

Глава 58. Как королева Изольда узнала, что Тристан женился на Изольде Белорукой. О печали, в которую это известие ее повергло, и как она жаловалась на Тристана и на Амура королеве Британии Геньевре

Итак, узнала Изольда, каково зависеть от прихоти ревнивого мужа, будучи его пленницей. И вспоминая об упоительных и сладостных свиданиях, она мечтала вновь встретиться со своим другом, ибо чувствовала себя покинутой и весьма опечаленной его отсутствием. Ее несчастья не просто продолжались; она как бы подбросила соломы в очаг: они стали вдвое тяжелее, когда дочь Меркурия, тысячеустая дева Молва принесла весть о женитьбе Тристана на Изольде Белорукой {1}.

– Боги вечные! – сказала она в присутствии своей Бранжьены – пособники любви и сторонники справедливости, неужто не видите, неужто не страдаете вы от царящего беззакония, по вашей же вине произошедшего, богомерзкой клятвы, которой обманул и соблазнил меня Тристан? Смогли бы вы в вашей вечной божественности вынести то, что пришлось вынести мне из-за моей любви? Ведь он живет, изменив мне и женившись на другой, о которой он знал только понаслышке, да мог лишь гадать. Значит, ваши незыблемые и нерушимые предначертания, идеал нашей любви, легковесны, пусты и ничтожны. Коли так, боги добрые и милосердные, ваша честь поругана, достоинство попрано, а власть бессильна, и не вижу я больше ни одного создания, даже самого ничтожного и смиренного, на вас уповающего, которое веровало бы в ваши священные предзнаменования и предопределения. Тристан, мой единственный истинный друг, покинул меня ради бретонки, лучшее украшение которой – ее белые руки. Это ли не новое легкомыслие и непостоянство? Это ли не скверное и неподобающее дело? Боже правый и милосердный! Не дай, не дай твоей дочери Изольде Белорукой предаваться веселью среди людей столь несчастных и отверженных. Но что делать? Возможно ли, о принц Леонуа, чтобы твое сердце смогло или хоть пожелало бы изменить твоей первой Изольде со второй? О безрассудный и безумный! Куда мне пожаловаться на тебя? Ты так оскорбил меня, что оскорбление это невозможно ни сравнить ни с чем, ни измерить, и я в полном смятении и беспамятстве. Неужто ты считаешь меня навсегда потерянной, что завел другую возлюбленную? Итак, ты безумный, осмелился жениться на другой? Так знай же, что рыцарь и дама, добрые сердцем, не имеют и никогда и не помышляют иметь больше одной любви. И потом – ведь это очевидное неразумение установленного порядка вещей – отказаться от любви ради брака, а не от брака ради любви {2}. Раз это так, да позволено мне будет привести такое сравнение: не должны ли, по крайней мере, виноградная лоза и молодой вяз вырасти вместе, прежде чем переплестись, а не наоборот? Так неужто по-твоему возможен брак более нерасторжимый, чем наш счастливый союз и нежность друг к другу, которую познали мы, когда, покинув мою Ирландию, плыли к берегам Британии? И ты, неосторожный и бесчестный, все-таки пытаешься завязать новые узы? Покайся же в своем грехе, ибо ни один недостойный не падал так низко в своей любви, как ты в своей. Что можешь ты возразить мне, представ пред моими очами? Уж не то ли, что я стала женой твоего дяди, предателя Марка, и что, раз мне он муж, я должна его любить и почитать, и познать его одного на супружеском ложе? Но я отвечу тебе – то, что он стал моим мужем – грех, потому что ты, Тристан де Леонуа, – мой любимый муж, которому я вручила себя впервые и кому обещала верную и истинную любовь, и эту любовь у тебя, живого или мертвого, нельзя, не погрешив против чести, отнять, чтобы отдать ее другому. Но придется признаться, что я слишком доверчива и послушна твоим, господин мой, речам, как послушна и нашей любви (которую я считала искренней и беспримерной), а надо было бы ее скрывать, чтобы не приводить в негодование грубых невежд, кои ради собственной выгоды злословят и перешептываются не только об удовольствиях и времяпровождении своих господ, но и о самой добродетели; вступив в брак, я подверглась их преследованиям. Но я вверила это всевышнему, ибо так предана тебе, что готова была не только вступить в шутовской брак, но и носить шутовскую одежду с зеленым ушастым колпаком, лишь бы доставить тебе удовольствие. Но ты – увы! увы! – слишком легкомыслен и ненадежен. Кому теперь я пожалуюсь? Стенам? Атомам? Пустоте? Небытию? Или еще чему-нибудь, столь же ничтожному, самому незначительному, что только можно отыскать. Ведь ты более ненадежен, чем стеклянный сосуд. Не имея обо мне вестей и не зная, в какой печали я пребываю, ибо ты увлечен своей новой женой, бретонской чародейкой, неумолимо и безжалостно забываешь ты о моем лице, мокром от слез, и не просто слез, а влаги, которую редчайшее пламя пылающего моего сердца заставляет изливаться из глаз (двух источников души, в коей сокрыта самая суть Любви), влаги такой текучей и светлой, что мельчайшая ее капелька покажется тебе живой и чистой. Столь обездоленной твоим обманом и предательством, что же остается мне делать, раз ты не можешь узнать о моем гневе и справедливом негодовании, кроме как, предоставив людям судить и рядить обо мне, отправиться в мир иной искать справедливости, если случалось кому-нибудь, измученному скорбью и непосильно суровой карой, после смерти отомстить обидчикам. Вот лучшее, что я смогу сделать – за свой грех я убью себя.