Текст книги "Черепашки-ниндзя и Карлик Кон"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Карлик убивает ювелира

У карлика Кона пока все шло хорошо.

Выбравшись с помощью Толстяка из сундука, в котором он провел десять лет, карлик вновь почувствовал себя на свободе. Сменив свое старое белье на белую шапочку и вышитые подтяжки, на детском велосипеде, вытащенном из подвала, он взвился в воздух. Из компании, сопровождающей раненого Константа в больницу, никто его не заметил. И карлик смог без всяких препятствий пролететь сквозь розовеющий сумрак к городу.

Вскоре он долетел до ближайшего кафе и решил опуститься на землю, чтобы немного передохнуть и освежиться.

После обеда он безмятежно бродил по многолюдным улицам города. Многие показывали на него пальцами, принимая за подрабатывающего замаскированного актера. Но карлик не обращал внимания ни на их восклицания, ни на удивление, ни на испуг.

Единственным местом, куда стремился он попасть и попал – была ювелирная лавка, из которой несколько минут назад вышли Толстяк и Малыш...

Ювелир Рунг стоял у окна, растворившись в мелодичной тишине утомленного города. На темном небе уже заблестели звезды, и, удостоверившись в том, что сегодня уже никто и ничего ему не помешает, ювелир стал листать толстые тома тщательно разложенных по полочкам старых книг и энциклопедий. Он то и дело подносил к глазам лупу, чтобы сравнить редчайший экземпляр золотой монеты, доставшейся ему сегодня, с подобными изображениями в книгах. Проходил час, другой, третий.

Перебрав множество книг, ювелир, наконец, понял, что держит в своих руках самую настоящую реликвию, ценность которой не вмещалась ни в какие цифры. Он подошел к окну. Густой запах наступившей ночи щекотал ноздри.

Вдруг он услышал позади себя легкий звон, словно кто-то прикоснулся на мгновение к звонку.

«Кто бы это мог быть в такой поздний час?» – пронеслось у него в голове.

Звонок повторился. Теперь уже трижды. Ювелир почувствовал, как чьи-то мелкие шаги засеменили по лестнице, ведущей к нему в комнату, как резко скрипнула дверь, медленно открываемая снаружи. Вне себя от страха, он пробормотал:

–   Ну вот, мне уже мерещится черт-те что...

Но щель в двери продолжала увеличиваться, а человека, открывающего ее не было видно.

–   Что за чертовщина! – испуганно прошептал ювелир Рунг. Не в силах сдвинуться с места, он стоял и ждал, что тот, кто там есть, сам войдет в комнату.

Ювелир не сводил глаз с того места, где ожидал увидеть глаза входящего.

Но глаза и часть лба, опутанного взлохмаченными рыжими волосами, появились на уровне его пояса. Какое-то существо заглядывало, видимо, согнувшись, и наконец, прошло в дверь, закрыло ее и, неуклюже мотнув головой, уставилось в лицо ювелира зелеными злыми глазами, пестрыми от морщин и красных жилок. Этим ночным гостем в лавке ювелира был карлик Кон. Его руки показались ювелиру синими, как у мертвеца. На шее болтался шарф, мятая шапочка прикрывала остроконечные, как у волка, уши и лицо цвета ядовитой зелени. Нос карлика кривился вниз.

–   Что скажете? – едва шевеля языком, спросил ювелир Рунг. Карлик оглядывался по сторонам, переминаясь с ноги на ногу.

–   Что скажете? – подмигнул он ювелиру. – Если ты спросишь меня, кто я? – я отвечу честно и откровенно... Ну, спрашивай!

Он с любопытством уставился на ювелира. Но тот словно язык проглотил от страха.

–   Как хочешь, – засмеялся карлик, – а я думал, что тебе будет любопытно узнать мое имя... В горле у ювелира пересохло, но он все же спросил, не поднимая глаз:

–   Как вас зовут?

–   Карлик Кон! – прохрипел карлик, – или просто Кон, если тебе так удобней! Ювелир кивнул головой. И сказал:

–   Хорошо. А я – просто Рунг. Карлик расхохотался.

–   Рунг? – переспросил он, подмигивая левым глазом, в то время как правый тускнел, поблескивая зрачком. – Ну да, Рунг, конечно же, как же, кем же ты еще можешь быть.

Ювелир нахмурился. Развязность карлика пугала его все сильней.

–   А знаешь ли ты, Рунг, – усмехнулся карлик, высовывая черный язык, – что я когда-то давно познакомился с твоим братом... Его, кажется, звали Джон? Или я ошибаюсь?

Ювелир вздрогнул. Его брат Джон бесследно пропал во время злополучной поездки десять лет назад. Он сопровождал художника Тома Санди, возвращавшегося из Ирландии с прахом своей матери. Но, по-видимому, оба попали в какую-то катастрофу, вследствие которой художник Том Санди получил психическую травму, а брат ювелира Рунга Джон – бесследно исчез. Полиция, прочесав весь лес, так и не смогла найти его трупа. Карлик Кон, словно прочитав мысли Рунга, молча оскалил зубы.

–   Я сожрал твоего брата, Рунг! – сказал он. – А теперь я хочу с тобой познакомиться... Про меня много болтают, но, клянусь честью Ирландии... я всегда оставался справедливым. Твой брат был слишком хвастлив... К тому же он очень любил выпить...

Зловещая улыбка прорезала его рот. Рунг молчал.

–   Я всегда уважал ювелиров, – сказал карлик с видимым сладострастием. – Ты мне не веришь, Рунг? Эх, пожил бы со мной лет пятьсот назад... Смерть люблю ювелиров, – продолжал карлик, – держу пари, они – самый толковый народ в мире...

Наконец Рунг, взяв себя в руки, стараясь казаться как можно более спокойным, сказал:

–   К делу! Если вам нужно что-нибудь, говорите!

Зрачки карлика съежились и потухли. Он что-то соображал. Затем он быстро-быстро, почти скороговоркой заговорил:

–   Видишь ли, приятель... отбросив дураков, когда покупают что-то, платят золотом... Лучше всего платить золотом... Тогда и кровь закипает быстрее, гораздо быстрее, чем масло на сковородке...

Рунг вздрогнул. Его глаза прямо и неподвижно упирались в обезображенное лицо карлика.

–   Нет, нет, я не хочу тебя пугать... – продолжал карлик.

Взгляд его то блуждал, то прыгал, беспокойно охватывая и ощупывая предметы, разбросанные по комнате, но внутренний, другой взгляд все время невидимыми клещами держал Рунга в состоянии шока. Ювелир, сделав еще одно усилие над собой, спросил:

–   Почему вы не вошли ко мне сразу? Я ведь чувствовал, что вы давно уже здесь. Карлик открыто посмотрел на него и захохотал.

–   Не хотел пугать тебя раньше времени, Рунг! Я – благородных кровей. Моя матушка... впрочем дверь у тебя чертовски тугая, – он снова расхохотался, повалившись на пол, но не спуская с Рунга глаз.

По спине ювелира градом катился пот. Неожиданно вскочив на стул, карлик приблизил свое лицо к лицу ювелира и двумя пальцами схватил его за нос.

–   Нет, нет! – закричал ювелир.

–   Отдай мне мою золотую монету! – грозно и глухо зарычал карлик, вытягивая нос Рунга настолько, чтобы тот еще мог кое-как дышать и хрипеть. – Некрасиво воровать золото у карлика Кона! – захохотал он.

Глаза Рунга уже совершенно утратили подвижность и сощурились.

–   А теперь поиграем в прятки! – крикнул карлик. Он мгновенно, двумя пальцами, словно ножницами, отделил нос Рунга от его лица и засунул к себе в карман.

Побледневший, весь в крови, ювелир рухнул на пол, точно восковая кукла.

–   Ну, дружище, может поищешь свой нос? – пританцовывал вокруг него карлик. Рунг, захлебываясь в крови, прохрипел:

–   Проклятый пес!

Но в то же мгновение карлик, вскочив ему на грудь, нанес несколько ударов в ухо. Словно острый клинок пронзил голову Рунга – и он, тяжело вздохнув, наконец, стих.

–   Вот так! – удовлетворенно воскликнул карлик, слезая с него. Он быстро вынул из правой руки мертвого Рунга золотую монету, широко улыбнулся окровавленным сморщенным ртом и сказал, обращаясь к трупу: – Это тебе будет хорошим уроком. Чтобы не воровал золото у карлика Кона.

Затем он провел несколько раз ладонью по черным лакированным туфлям ювелира, развязал шнурки и вытряхнул пыль.

–   Вот! Теперь блеск! Ну, мне пора... Одна монетка есть... Осталось найти еще девяносто девять.

В три прыжка он очутился у подоконника, выпрыгнул в окно и исчез. Он двигался по ночному влажному небу на невидимых крыльях ветра. Он был пьян воздухом ночного города, нервно возбужден сознанием одиночества, могущества и победы. Внутренне он уже был готов совершить еще сотни, тысячи убийств и злодеяний...

Мик увидел карлика, когда тот вылетел из окна ювелирной лавки, и помчался по направлению к лесу. Он увидел также мертвое тело Рунга и понял, что нельзя терять времени.

–   «Как бы там ни было, – подумал черепашка, – но я должен наказать его. Я не могу пройти мимо».

Мик знал, что вмешавшись теперь, он может только спугнуть карлика, знал, что не в силах уничтожить его, знал, но ужас совершенного карликом злодеяния, потряс его. Микеланджело сосредоточился и мысленно приказал карлику остановиться. Летевший карлик вздрогнул. Им овладели смятение и тоска. Чтобы освободиться от влияния чужой воли, Кону пришлось нырнуть в озеро прямо с высоты своего полета. Мик понял, что совершил ошибку.

Быстро выпрямившись, он помчался к своим друзьям, чтобы рассказать о случившемся.

Ссора Майкла и Элисы

В этот вечер в кафе «Аик», где договорились встретиться Толстяк и Малыш с Майклом и Элисой, было довольно пусто. И непривычно тихо. Тишина словно въелась в плюшевые занавески. В ее прозрачной паутине бесшумно, как пауки, скользили официанты, молчаливо и ловко обслуживая посетителей.

–   Где же, в конце концов, Толстяк и Малыш? – уже в третий раз спрашивала Элиса.

–   Они, наверное, застряли где-нибудь в книжном магазине, – ответил Майкл, – покупают Малышу комиксы.

–   Боже мой! Какие магазины в такое время! – воскликнула Элиса. – Ну и вечерок! Мы первый день здесь, а отец уже загремел в больницу!

Майкл заказал ей и себе виски и сказал:

–   Не грусти... Его оставили просто понаблюдать. Завтра утром отпустят. Самое главное, что все плохое позади.

Элиса глубоко вздохнула.

–   Ты совсем ничего не ешь, – сказал Майкл, – ты что, не хочешь?

–   Нет, то есть хочу, конечно, хочу, но того, чего здесь нет... Я хочу салат, зеленый салат и минеральную воду. А здесь только дешевое виски и теплое пиво.

Майкл поставил перед ней свою тарелку с мясом.

–   Ты знаешь, Элиса, – шутливо произнес он, – ты только не обижайся, но ты немножко худовата. Тебе нужно поесть. Ты слишком костлява. Возьми мясного рулета.

Поддев ножом кусок мяса, лежащий на тарелке, Элиза тихо спросила:

–   Ты знаешь, что это такое?

–   Знаю, – удивленно посмотрел на нее Майкл, – мясной рулет.

–   Нет! – прошептала Элиса, – это разрезанная на кусочки корова, мертвая корова, если, конечно, это – корова, если тебе повезло, – со смехом, добавила она. – Понимаешь, Майкл, я мяса не ем. Я не убиваю живые существа. У меня на этот счет очень-очень твердое убеждение.

–   Правда? – захохотал Майкл, выпивая виски.

–   Правда!

Быстро подавшись вперед, Майкл схватил под столом Элису за ногу.

–   Ой! Что ты делаешь! – вскрикнула она от неожиданности.

Но с той же ловкостью и быстротой Майкл вынырнул из-под стола, держа в руках кроссовку, снятую с ноги девушки.

–   Что это? – ничего не понимая, спросила Элиса. Майкл засмеялся.

–   Это – разрезанная на кусочки мертвая корова... Между прочим, из этого же сделана твоя кроссовка...

–   Майкл! Отдай мне кроссовку! – протянула Элиса руку. – Сейчас же...

Но Майкл, откинувшись на спинку стула, совершенно спокойно разглядывал кроссовку Элисы.

–   Прекрати! – рассердилась она.

–   Но я хочу узнать тебя... как можно лучше, – засмеялся Майкл. – Я хочу разобрать тебя, понимаешь? Каждую частичку подержать в руках.

Она, нервничая, перебила его:

–   Как машину, да? Я не думаю, что тебе это будет столь же интересно. Майкл наклонился к ней через столик и тихо спросил:

–   Скажи, можно мне еще посмотреть твою сумочку?

–   Ты пьян, Майкл! – Девушка отстранила от него лицо. Помолчав мгновение, она спросила: – Ты что, всерьез?

–   Конечно! – ответил Майкл.

Она протянула ему свою сумочку и сказала:

–   Хорошо. Только осторожней, там деньги.

Майкл засмеялся:

–   Очень интересные мы люди... когда дело доходит до денег...

–   Я хотела сказать, что я. – попыталась возразить Элиса.

Но Майкл не слушал ее.

«Похоже, ему совершенно противопоказано спиртное», – подумала Элиса, разглядывая

Майкла.

Тем временем Майкл, раскрыл сумочку Элисы, выложил на стол всю косметику.

–   Пожалуйста, не надо меня мучить! – попросила девушка.

–   Я не хочу тебя мучить, – спокойно ответил Майкл, – я просто хочу тебя узнать по– настоящему.

«С пьяными лучше не спорить», – подумала девушка и постаралась взять себя в руки.

Майкл вытаскивал из сумочки, одну за другой, фотографии.

–   Кто это такие?

–   Это мои родители, – ответила Элиса, – отец и мать в молодости.

–   А это? Твоя бабушка?

–   Нет! Это моя собака!

–   Так... Еще один зверь, – произнес Майкл, разглядывая фотографию, на которой стояла Элиса в обнимку с высоким светловолосым парнем.

–   Это мой приятель, – смутилась девушка, – бывший приятель.

–   Я так и понял, – усмехнулся Майкл. – А этот? Что ты волнуешься? Не спеши. Я должен все о тебе узнать.

Он вытащил из сумочки какое-то письмо и прочел:

–   Артман Джерри...

–   С ним уже давно покончено, – воскликнула Элиса, не глядя на Майкла. – Выбрось это письмо.

Но, не обращая никакого внимания на ее слова, Майкл развернул письмо и стал читать:

«Прости меня, пожалуйста, за то, что я так нажрался в тот вечер... Я так от тебя балдею»... -

ага, значит, он еще балдеет, – усмехнулся Майкл.

–   Ничего подобного! – Элиса закрыла лицо руками. – Я тебя прошу, выбрось письмо и прекрати эту комедию... ты пьян...

–   Как хочешь, – Майкл закрыл сумочку и протянул ее Элисе.

–   И отдай мою кроссовку, – прошептала она, – я не обижаюсь на тебя, Майкл, потому что знаю, какой ты на самом деле добрый. Когда не пьяный, но сегодня такой день... ты очень помог нам, отцу... словом, я тебя понимаю, Майкл, ты устал. Отдай, пожалуйста, мою кроссовку. Вон идут, наконец, Малыш и Толстяк. Надо нам вести себя прилично... Ну, хорошо? – слезы блестели у нее на глазах, катились по щекам.

–   Привет! Что у вас случилось? – раздался рядом с Элисой голос Толстяка.

–   Что-нибудь с твоим отцом? Что-то серьезное? – спросил Малыш.

–   Нет, ничего, – попыталась улыбнуться Элиса.

–   Просто Элиса немного расстроилась, что вас так долго не было, – сказал Майкл Малышу. – Она очень устала за день.

–   Ладно, хватит, – отмахнулась Элиса, – все сегодня устали... какой-то сумасшедший день... Давайте поужинаем и отправимся домой.

–   Это верно, – согласился Майкл и поцеловал ее в щеку.

Карлик Кон и полицейский в ночном лесу

Выбравшись из лесного озера, в котором он оказался после «воздушного боя» с Миком, карлик решил вернуться к развилке на шоссе в надежде там встретить невидимого врага и взять реванш.

«Кто же это мог быть? – мучительно думал он. – Конечно, это были мои враги, и, по всей вероятности, они спрятали мое золото. Я должен быть беспощаден!»

Исполненный желанием мстить, карлик остановился у развилки. Неожиданно яркий луч синего прожектора ударил ему в лицо. В тот же миг рядом с ним затормозила полицейская машина. Быстро открыв дверцу, в ночную тьму вышел полицейский.

–   Сэр, – обратился он к карлику, – а вы не слишком молоды, чтобы так поздно выбираться из дома?

–   Нет, не слишком, мне шестьсот лет, – ответил карлик. Но тут рука полицейского схватила его за шиворот:

–   Ладно, умник! Снимай свою глупую маску и садись в машину, поговорим в другом месте... Задыхаясь от злобы, карлик ударил полицейского по ноге и закричал:

–   Некрасиво смеяться над карликом Коном!

–   Ах, вот ты как, – простонал полицейский, согнувшись от неожиданного удара, – значит, ты теперь – карлик Кон.

Он попытался распрямиться, но карлик ловко схватил его за нос двумя острыми пальцами. Оставшись без кончика носа, истекая кровью, полицейский в ужасе бросился бежать по шоссе.

Еще несколько ударов обрушились ему на спину и он, сам не зная как, оказался на лесной тропе.

–   В двух шагах от него стоял разъяренный карлик. Он щелкал зубами и брызгал слюной.

–   Уходи! – закричал полицейский. – Уходи от меня, урод!

Но карлик, совершив гигантский прыжок, оказался рядом с ним.

–   Теперь я откушу тебе ухо! – захохотал он и схватил полицейского своей железной клешней за ухо.

Задыхаясь от боли, полицейский нащупал в кармане пистолет и выстрелил. Еще и еще раз. На мгновение карлик разжал пальцы, и полицейский бросился бежать.

–   Ты думаешь, что сможешь убить меня! – хохотал за его спиной карлик.

Он то бежал вслед за полицейским по узенькой лесной тропе, громко топая ногами, то взмывал в воздух и зависал над его головой, издавая угрожающее рычание.

–   Уйди! Уйди! Оставь меня! – задыхаясь, кричал полицейский. – Я прошу... оставь... оставь меня в покое...

Карлик гнал его сквозь лесную чащу, пока тот мог передвигать ноги. Наконец полицейский почувствовал, что сзади стало тихо. Топот ног бегущего за ним карлика, будто бы прекратился. Он прислонился к стволу высокого дерева, чтобы перевести дух. В глазах было темно. Из ран капала кровь. Полицейский задержал вдох и прислушался. Вокруг шелестела ночная листва и стрекотали сверчки.

–   Слава Богу, – выдохнул он. – Слава Богу...

Вдруг раздался громкий треск, будто перепилили толстый сук. Звук прозвучал слева. Через несколько секунд треск повторился, на этот раз справа. Затем вдали послышалось негромкое потрескивание, словно кто-то ступал по сухим веткам. Шаги были редкие, они постепенно приближались. Внезапно треск раздался совсем рядом с ним. Собрав последние силы, полицейский побежал вниз по склону холма. Почва под ногами была неровная, он продирался сквозь кусты, прикрывая глаза руками. Вдруг он почувствовал, что кто-то коснулся его спины. «Значит, он снова преследует меня», – подумал полицейский.

Он трясся от страха и боли. Сорвав с себя куртку, он упал на землю, закрыв лицо ладонями. Снова раздался треск. Сначала далеко, но отчетливо, потом все ближе и ближе... Короткое затишье, а затем словно взрыв над головой. Звук был настолько громкий и неожиданный, что полицейский едва не лишился чувств. С вершины дерева прямо ему на грудь прыгнул карлик, обвив свои ноги вокруг его шеи, он стал издавать глухое рычание, будто погоняя лошадь.

Полицейский поднялся с земли с карликом на плечах и бросился бежать. Ветки ломались со всех сторон. Не в силах более двигаться, он остановился. Снова упал. Рядом послышалось чавканье, будто кто-то продвигался по лесному болоту... тело полицейского свела судорога. На четвереньках, отполз он в сторону, за дерево, чтобы самому не видеть своей рвоты и крови. В то же время над его ухом раздался едва слышный писк.

–   Ага, – раздался толос карлика, – ты хочешь играть в прятки? Ну что ж, пожалуйста! Полицейский выглянул из-за ствола. Никого не было видно в ночном лесу.

–   Я здесь! – раздался где-то в нескольких шагах от него голос карлика. Полицейский резко обернулся, но никого не увидел.

–   А теперь здесь! – прозвучал голос с другой стороны.

Затем с разных сторон раздался целый поток звуков: мышиный писк, поросячий визг, возня. Звуки были негромкими, но отзывались в голове несчастного приступами тошноты.

Затем он услышал шум, похожий на хлопанье крыльев крупной птицы. Она кружила прямо над ним. Опять раздался скрип и визг. Теперь на него летела целая стая птиц. Скрип и хлопанье крыльев смешались. Стиснув зубы, стоя на коленях, полицейский ждал своей участи.

Вдруг кто-то быстро коснулся его шеи, как бы шлепнул по ней. Бедняга несколько раз вскрикнул и замер. Последовал новый шлепок. Полицейский съежился от страха. Шлепки участились. Весь лес шуршал, все деревья трепетали, будто были охвачены пламенем огромного костра.

Тело полицейского будто одеревенело, покрылось испариной. Вдруг все ему стало безразлично и последнее, что он увидел перед собой – было безобразное лицо карлика Кона, который огромной клешней сжимал его горло...

«Счастливый клевер»

Разделавшись с полицейским, карлик спрятал машину с его трупом недалеко от дома Тома Санди. Погасив фары, он ловко защелкнул дверцу, оставив при этом на оконном стекле свой знак: три огромных когтя в устрашающем изгибе. Довольный собой, он тихо пробрался в дом.

–   Пока не вернулась вся честная компания, я должен найти свое золото! – сказал сам себе карлик и взялся за дело.

Перевернув вверх дном весь подвал, уставленный всяким старьем, миновав кухню, он взялся за комнату, в которой когда-то жил Том Санди.

–   Десять лет в сундуке из-за какого-то вонючего художника – непростительно, клянусь честью Ирландии! – бормотал карлик, переставляя с места на место с помощью взгляда книги, посуду, старую мебель. Он разрывал клешней правой руки картину, бросал себе в рот коричневых и красных пауков и, причмокивая, бормотал: – Где же... где же... где же... все-таки мое золото?

В поисках золота карлик неожиданно нашел валявшееся на одной из книжных полок, прибитых к стене, маленькое запылившееся зеркальце. Взяв его в руки, и заглянув в стекло, карлик вскрикнул от неожиданности, свалившись при этом со стула. Сверху на него посыпались книги, старые бумаги, какие-то железки, камни, засушенные цветы и листья. Кое– как выбравшись из-под этой свалки, он стукнул ногой по злополучному зеркалу, разбив его на мелкие кусочки. Но неожиданно он заметил, что эти зеркальные осколки сами собой каким-то странным образом сложились в форму четырехлистного клевера.

–   Так, так, – клевер, значит? – пробормотал карлик. – Хорошо, хорошо... Монастырь, художник... фрески... Я все помню... Помню...

Он поднял с пола старую толстую книгу в кожаном переплете и прочел название: «Счастливый клевер».

–   Ага, это то, что нам надо, – проговорил он и открыл одну из пожелтевших страниц. К его удивлению, книга содержала чудовищные угрозы его разуму и спокойствию. Пролистав еще пару страниц, он снова стал читать:

–   Не следует думать, что карлик Кон является древнейшим и главным властителем Земли... Испокон веков были другие. Черепахи были... Черепахи-ниндзя – есть. И они – будут... Они ходят среди людей, первобытные и безмолвные... Из их яйца произошла вся жизнь... Они не имеют измерений и могут быть невидимыми...

Леонардо – знает ворота. Рафаэль – ключ к ним.

Прошлое, настоящее и будущее слились в Донателло. Микеланджело – и есть ворота. Рафаэль – и страж ворот, и ключ к ним.

Художник по имени Том Санди знает, где черепахи совершили прорыв в прошлом, и где они сделают это вновь. Он знает тайну, с помощью которой черепахи смогут победить карлика. Эта тайна – клевер. Цветок четырехлистника. Голубой цветок. Знак старого монастыря, где пятьсот лет назад... Карлик Кон, пролистав несколько страниц, продолжал читать:

–   Черепахи-ниндзя возвратят людей к жизни. Они дадут новую жизнь. Они совершат прорыв. Но карлика победит человек. Имя его пока неизвестно.

Том Санди знает, где ступали черепахи по Земле. Знает, где они сейчас ступают. Он знает тайну голубого цветка.

Люди могут иногда догадаться о близости черепах по запаху цветущего клевера в их руках. Но об их внешности никто из людей не может знать.

Они могут лишь догадываться о ней... Иногда облик черепах не имеет ни формы, ни материальной субстанции... Но они сами – материальны. Они расхаживают, оставаясь незамеченными, в пустынных местностях и святых местах, где произносятся Слова и исполняются Обряды... Ветер невнятно произносит их речи, Земля высказывает их мысли. И они сгибают леса и сокрушают камни.

Но никто не видит их светлую руку. Только пятно. Светящееся пятно. Или – кокон. Художник по имени Том Санди знает их.

Ледовые пустыни юга и затонувшие острова океана хранят камни, на которых запечатлен их знак. Там тоже живут черепахи.

Никто, никто – даже художник Том Санди не знает последнюю тайну. Он – двоюродный брат черепах-ниндзя. Но даже он может видеть их только смутно. Лишь по запаху цветущего клевера узнает их карлик! Лишь по свету!

Злой коварный Кон, губящий настоящих художников! Руки их у тебя на горле! Но ты их не видишь.

И их обиталище как раз там, где порог, который ты переступил.

Лео – Мик, Дон – Раф – вот ключ к твоей смерти. Вот ключ к тем воротам, где встречаются сферы.

Карлик Кон не будет править там, где будут черепахи-ниндзя.

Скоро там будет править человек. После лета наступит зима. После зимы – вновь будет лето.

Они ждут, могучие, светлые и терпеливые, когда придет их час... Их имена...

Прочитав последние строки, карлик Кон ощутил прилив страха, столь же реального, как дуновение липкого холода из свежей могилы. Этот вдруг согнувшийся в три погибели зеленый уродливый гном почувствовал себя чем-то лишь частично принадлежавшим этому миру, все представление о котором было тесно связано в его мозгу только с одним – золотом. Почувствовав вдруг свою ненужность, карлик поднял голову, посмотрел вверх, словно ожидая увидеть там что-то давнее, забытое... Но с потолка свисали лишь обрывки паутины, и маленький коричневый паук торопливо карабкался по ней.

Схватив своей правой клешней паука, карлик зажал его между пальцами, с удовлетворением наблюдая как он корчится. Когда же паук затих, карлик засунул его себе в рот.

–   Вот так! – сказал он, причмокнув, – пожалуй, у меня еще есть шанс!

И он стал вспоминать истории, которые слышал от своей приемной матери – злой колдуньи Рагоны.

Несмотря на то, что карлику Кону было около шестисот лет, о происхождении своем он очень хорошо знал и им гордился. Рожденный в семье простого ирландского сапожника, он был однажды похищен и взят на воспитание коварной колдуньей Рагоной – королевой четырех темных планет Черной Дыры. Рагона научила крошку-уродца разным премудростям черной магии. Так что с пятилетнего возраста карлик Кон уже в совершенстве владел всем: начиная от телекинеза, левитации и гипноза, и заканчивая поеданием мертвецов и перевоплощением в различные тела.

Сила, вложенная в него Рагоной, оказалась настолько велика, что он смог, высосав всю ее энергию и разрезав тело на кусочки, в одно из полнолуний сделаться единственным королем и наследником Черной Дыры. Пятьсот лет назад, хитростью пробравшись в древнейший монастырь, карлик сбросил с лесов одного живописца... И вот, когда судьба столкнула его с человеком по имени Том Санди, он впервые за всю жизнь почувствовал себя побежденным и уязвимым. «Но отчего? Почему? Ведь этот художник – совсем другой человек», – думал карлик.

–   Десять лет в сундуке! – вырвалось у него с досадой.

Он вспомнил, что знакомство свое с Томом Санди завязал очень давно...

Том покинул тот монастырь, в котором пятьсот лет назад карлик Кон совершил свое злодеяние. С тех пор художник стал вести затворническую жизнь со своей женой Мартой в этом невзрачном на вид доме.

С самого начала, оставаясь незамеченным обоими хозяевами дома, карлик поставил себе цель – он хотел добраться до огромной коллекции Тома, до его камней, которую художник размещал на своем столе.

Эти камни, причудливо сгруппированные и раскрашенные в голубой цвет, отдаленно напоминали очертания того монастыря с гербом клевера, откуда ушел Том, и где когда-то побывал карлик. Этой коллекции и побаивался карлик... Хотя именно она неудержимо влекла его к себе. Многие любопытные люди часто подкрадывались к окнам дома художника и заглядывали внутрь через их запыленные стекла.

Посередине комнаты располагался стол, уставленный массой всевозможных бутылок. Причем, внутри каждой находилось подвешенное за леску, наподобие маятника, свинцовое грузило.

Том Санди часто присаживался за стол и разговаривал с этими бутылками, обращаясь к ним по именам. И всегда во время таких бесед грузила в бутылках начинали легонько покачиваться.

Карлику очень хотелось тогда пощупать этот удивительный мини-монастырь, напоминающий по форме цветок клевера-четырехлистника. Одно прикосновение – и он смог бы разгадать эту тайну! Тайну этих сокровищ! Но необъяснимая сила в последний момент всегда удерживала руку карлика Кона от этого прикосновения. Безумно злясь на самого себя, он не мог пошевелить пальцем.

И вот однажды диковинный дворец исчез...

В доме все спали. И Марта. И Том.

Но карлик ясно слышал легкий звук шагов, доносившийся из глубины двора. Затем чья-то рука принялась манипулировать с задвижкой и, наконец, узкая деревянная дверь отворилась вовнутрь...

И карлик увидел чей-то светящийся силуэт... Силуэт какого-то существа, какого-то седого старца... Он тихо вошел в комнату и положил себе на ладони каменный монастырь Тома, от которого исходило сияние. Карлик не успел разглядеть, кто же это был – светящийся старец с быстротой падающей звезды растаял в ночи.

После этого случая карлик Кон покинул дом Тома. Он поселился в отдаленном лесу, занимаясь мелким колдовством. Но не терял надежды когда-либо еще раз встретиться со странным художником, чья судьба была каким-то образом связана с его судьбой.

И вскоре такой случай ему представился. У Тома Санди скончалась жившая в Ирландии мать...

Теперь, снова в этом доме, стоя перед странной книгой с названием «Счастливый клевер», глядясь в разбитые осколки зеркала, странно напоминающие этот цветок, карлик ощутил вдруг присутствие вторгающегося в него ужаса. Он стал топтать ногами ненавистную книгу и осколки зеркала с дрожью отвращения, однако комната, к его удивлению вдруг наполнилась ароматом цветущего клевера.

–   По запаху узнаете их, – вспомнил вслух карлик только что прочитанные строки из текста. И вдруг его пронзила одна интересная мысль: он вспомнил о том, что слышал в детстве от

своей приемной матери – колдуньи Рагоны:

–   Женившись на жене своего врага, ты побеждаешь его! – воскликнул карлик. Но тут же задумался. Ведь жена Тома Санди Марта была давно мертва. – Что же делать? – пробормотал он. Но тут же вспомнил, что у покойной Марты осталась младшая сестра, которая жила в другом городе.

–   Если я женюсь на сестре жены врага – я смогу победить... этих черепах! – обрадовался карлик, найдя, наконец, достойное решение всех проблем. – Итак, как говорила моя приемная матушка, – узкородственный брак – и ты сможешь испортить самую чистую краску... И сгубить самую лучшую кровь! Итак, решено! Я женюсь! Вот только найду свой горшок с золотом – и поеду искать невесту, надо же взглянуть на нее!

Довольный собой карлик, что-то насвистывая и похрюкивая, стал ползать из угла в угол, сгребая в кучу все старые туфли и башмаки.

Затем, тщательно вычистив их сапожной щеткой, он вскочил на подоконник и выпрыгнул во двор.