Текст книги "Прииск «Безымянный»"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 51. В Северной столице

Нежданно-негаданно Закатова занесло в Северную столицу. Только теперь её называли не именем вождя пролетарской революции, а Санкт-Петербургом. После Ленинграда это название казалось непривычным, но очень звучным. Веяло от него далёким прошлым, навсегда ушедшим вместе с людьми той эпохи, жившими в этом городе до Октябрьского переворота.

Внешне в облике Питера ничего не изменилось, а вот народ, по наблюдениям Фёдора, стал каким-то суетливым. В лицах людей он не увидел внутреннего спокойствия и той уверенности в завтрашнем дне, отличавшей их от жителей других городов страны. Скорее всего, была в них озабоченность и страх за свою судьбу. На лицах горожан можно было прочесть: «Как же выживать в это сложное время?»

После перестройки многие оказались за воротами привычных заводских цехов, научных лабораторий, студенческих аудиторий и всего того, что связывало с прошлой жизнью, куда уже не было возврата. Волна тихой революции накрыла Питер и, чтобы просто не умереть с голода, нужно было искать новую работу или какие-нибудь источники дохода.

Прямо с вокзала Фёдор направился в Мухинское художественное училище на «Минерал-шоу», как модно называлась эта выставка. Здесь продавались минералы и изделия из самоцветов, ставшие вдруг модными и востребованными. В короткое время различные поделки из цветных камней заполнили прилавки новоявленных продавцов, еще недавно занимавшихся чем угодно и даже не знавших значения слова «шоу». Спрос рождал предложение.

– Фёдор, Федя, – позвала его какая-то женщина в розовой кофточке, продававшая книги и проспекты выставки.

Мгновенье он колебался, думая, что зовут не его, но присмотревшись, все сомнения сразу отпали. Это была Наташа Брукс.

– Какими судьбами? Что интересуешься минералами? – засыпала она его вопросами.

Собираясь в Питер, Фёдор тоже вспоминал о Наташе. Подумал, что было бы неплохо увидеться, но даже в самых смелых мыслях не мог предвидеть этой встречи.

– А ты почему здесь? – ничего не сказав о себе, спросил её Фёдор.

Трудно было представить, что кандидат наук, перспективный молодой учёный продаёт книги на ярмарке, а не занимается наукой.

– Да как тебе сказать, – покраснела Наташа, – осталась, так сказать, за бортом института. Сократили, как большинство сотрудников. Вначале зарплату не платили полгода, потом дали обесценившиеся копейки, а следом выставили на улицу. Теперь вот, видишь, здесь моя работа, – она показала на прилавок, заваленный литературой. – До самоцветов пока не доросла – чтобы закупить товар, нужен начальный капитал. То есть, свободные деньги, – пояснила она. – А их у меня нет.

Наташа принесла стул и Фёдор сел рядом. Подходили какие-то люди, смотрели книги, листали буклеты, но ничего не покупал.

– А что отчим не помог? – освоившись в выставочной суете, спросил он девушку.

– Да его уже нет с нами. Умер дядя Петя. Не смог пережить развала страны. Люди старшего поколения, в отличие от молодёжи, по-другому восприняли перестройку, и всю эту компанию с приватизацией: посчитали, что их обворовали. Эти лжедемократы разорили всю страну и, самое главное, – украли надежду на новую жизнь. Дядя Петя очень близко принимал всё к сердцу. Это, видно, его и добило. Мы до сих пор не можем успокоиться, а сильнее всех страдает мама.

– Ну, что ж теперь поделаешь! Мы все не вечные. Твою маму надо выводить из этого состояния.

– Это не так просто. Дяде Пете мы обязаны всем хорошим, что было в нашей жизни. Знаешь, я как подумаю о нашей семью, он всегда стоит перед глазами. Прекрасный был у меня отчим! – Наташа тяжело вздохнула. – Ты даже не представляешь, как мне было с ним хорошо. А своего родного отца я, к сожалению, совсем не помню. Ты же знаешь, когда он ушёл в поле, мне не было даже трёх лет. Что может запомнить ребёнок в таком возрасте? Пойдём вечером ко мне, и там поговорим, – неожиданно предложила Наташа. – Я тебя познакомлю с мамой. Ты же когда-то хотел с ней поговорить. Или мой папа тебя больше не интересует?

Сбегав в магазин, Фёдор пришёл с двумя полными сумками продуктов и большим букетом роз. Наташа только ахнула.

– Ну, ты даёшь! Таких цветов мне даже муж не дарил, а тут приехал Федя из Якутии и преподнёс подарок. Большое спасибо!

Наташа жила недалеко от художественного училища и через полчаса они заходили в подъезд её дома. На три коротких звонка в прихожую выскочили два мальчика и собака. Одному было лет семь, второму года на два-три – меньше. Их лица светились радостью, было видно, что они ждали свою маму. Увидев Фёдора, мальчишки резко остановились и как-то засмущались.

– Какие красивые цветы! – только воскликнули они.

– Мальчики, это дядя Федя. Он пришёл к нам в гости, – поспешила на помощь Наташа. – Дядя Федя приехал с Севера, где очень холодно.

– И живут белые медведи и северные олени, – добавил старший.

– Ваня, не умничай, пожалуйста. Дядя Федя, познакомься, это наш Ваня, – показала она на старшего, – он у нас уже взрослый, осенью пойдёт в школу. Ваня давно читает и даже пишет. А этого маленького хулигана зовут Петя. – Она наклонилась и, потрепав волосы на его голове, поцеловала.

– Мама, мы давно тебя ждём. Ты где потерялась? – спросил Ваня. – Бабушка уже пять раз о тебе вспоминала, говорит, что ужин готов.

– Как видите, я нигде не потерялась, только закончила работу. Сама по вас соскучилась.

– Есть охота, а без тебя мы не можем сесть за стол, – добавил младший. – Бабушка говорит, что ужинать надо всем вместе. Мама, ты, пожалуйста, больше не опаздывай, а то мы с голоду умрём.

– Хорошо, я больше не буду.

На шум вышел толстый мужчина в спортивном костюме и, поздоровавшись, прошёл по широкому коридору. Следом за ним из другой комнаты появилась интересная женщина в пёстром шёлковом халате.

– Мама, привет, принимай гостя. Это Фёдор из Якутии. Я тебе о нём когда-то говорила.

– Да, да, я помню. Очень приятно. – Она протянула ему руку и представилась. Улыбнувшись, Анастасия Андреевна пригласила пройти в комнату, а сама пошла на кухню, где гремел посудой мужчина.

– Ты не пугайся, у нас тут весело, – сказала Наташа. – Я живу в коммуналке. Соседи разные, но, в общем, народ адекватный.

В доме Наташи всё говорило о том, что хозяева связаны с геологией. На стеллажах и книжных полках лежали минералы и горные породы. Стены украшали геологические карты и фотографии людей в походной одежде. Фёдор увидел даже карту Африки, изданную на английском языке, и сразу вспомнил, что Наташин отчим работал на Чёрном континенте. С фотографий смотрели жизнерадостные молодые люди в нарядной одежде и бородатые мужчины с огромными рюкзаками за плечами и геологическими молотками в руках. На одном снимке был запечатлён молодой мужчина, сидевший за письменным столом. Фёдор почему-то подумал, что это Брукс и не ошибся.

– Это мой папа, – подошла к нему Наташа. – Сфотографировали в институте перед самым отъездом в поле. Его тогда только назначили начальником экспедиции и, так сказать, запечатлели для истории. Говорят, директор дал команду. Бергер, как будто чувствовал, что папа не вернётся. Вот ведь как бывает! С судьбой не поспоришь. Один раз он смерть обманул, а она всё равно догнала.

Наташа ушла на кухню, а на Фёдора сразу налетели мальчики. Они давно хотели к нему подойти, но строгая мама, видно, сказала, чтобы к дяденьке не приставали.

– Это тоже деда Ваня, – показал младший Петя на другой снимок в застеклённой рамке, стоявший на полке. – Он так же, как мама и дедушка был геологом. В экспедицию ходил. Мама говорила, что он работал где-то далеко.

– В Сибири, – по-деловому сказал старший. – Там он и погиб, когда был в экспедиции. Знать надо, деревня! Дядя Федя, пойдём, поиграем с нами, – потянул он Фёдора. – У нас есть шахматы и настольный хоккей.

Фёдор выбрал шахматы и так увлёкся, что не заметил, как пролетело время, а когда его позвали, увидел стол, застеленный белоснежной скатертью, на котором дымилась варёная картошка и стояла бутылка красного вина. Рядом расположились разные закуски, ваза с виноградом и заморским киви, посредине возвышался букет красных роз.

– Федя, вы нам устроили настоящий праздник, мы давно забыли вкус копчёной колбасы и красной икры, – грустно сказала Анастасия Андреевна. – Теперь нам не до жира, лишь бы выжить в это сложное время. Детей надо поставить на ноги, – она показала на мальчишек. Сейчас, конечно, не блокада, в магазинах есть всё, нет только денег, чтобы это купить, поэтому перебиваемся тем, что Бог пошлёт. Я работаю уборщицей, да ещё пенсию получаю, Наташа пристроилась в какую-то частную фирму, книгами торгует. Вот так и живём. Грустно, конечно, но что поделаешь! Это жизнь. Был бы жив Петя, всё было бы полегче, а так…

Анастасия Андреевна вытерла накатившую слезу и опустила голову.

– Мама, давай не будет о грустном. У нас всё будет хорошо, только наберись терпения. Конечно, сейчас нам нелегко, но и другие тоже не очень-то процветают.

Они выпили за встречу и постепенно разговор перешёл в другую плоскость.

– Ты же знаешь, я тебе говорила, Фёдор работал на Алдане, на той самой площади, где наш отец проводил съёмку. На свой район он, так сказать, вышел по его данным.

– Да, конечно, я слышала, об этом. Знаю, что Федя ищет там золото. Если мне не изменяет память – это в междуречье Олёкмы и Чары.

– Точно там, – кивнул Фёдор. – Правда, золота уже давно не ищу. Мы там открыли месторождение.

– Вот это да! Поздравляю! Это огромное событие в жизни любого геолога. Открыть месторождение удаётся не каждому, кроме титанического труда, тут, по-моему, должна сопутствовать удача. Значит, Фёдор, вы очень везучий человек, вам по жизни, наверное, всё удаётся.

– Да нет, что вы! – скромно сказал он. – Просто повезло.

– За месторождение вам, наверно, дали большую премию и вручили диплом первооткрывателя?

Фёдор рассказал о своём открытии и все как-то приуныли. Каждый думал, об услышанном, переваривая его слова на свой лад.

– Рекс, что ты тут разгуливаешь? – нарушив молчание, строго сказала Анастасия Андреевна. – Иди на место. Ишь ты, он почувствовал, что запахло вкусным и теперь не отходит от стола. Вот хитрец!

– Мама, я ему дам колбасы, – гладил собаку Петя, – он её очень любит.

– Ну да, будем Рекса кормить копчёной колбасой! Мы её сами съедим.

– Я только чуть-чуть. Мамочка, видишь, он очень хочет.

Собака стояла рядом с мальчиком, чувствуя в нём родственную душу. Было видно, что он её любит и балует.

– Хорошо. Дай немного.

– Да, вы что, ребята! – покачала головой Анастасия Андреевна. – Разве так можно…

Она не договорила. Чтобы спасти положение, Наташа стала рассказывать про маму. Та только усмехнулась, хорошо понимая, что дочка заговаривает ей зубы.

– Я тебе говорила, мама у меня настоящая сибирячка, кстати, тоже из Якутии. Только не из центра, как ты, а с Алдана. Есть там такой Охотский Перевоз. Слышал, наверно?

Фёдор кивнул головой. Об Охотском Перевозе он ничего не знал, но название было на слуху.

– По-моему, этот населённый пункт как-то был связан с Амуро-Якутским трактом, соединявшим Якутск с Охотским морем. К сожалению, я в тех краях никогда не был. Может, когда-нибудь ещё доведётся.

– Дядя Федя, возьми меня с собой в поле, – подскочил к нему Ваня. – Я тоже хочу быть геологом, как дедушки. Я тоже хочу открыть месторождение.

Мальчик был не по-детски рассудительным и решительным, и Фёдор подумал, что ему передались сильные гены дедушки.

– Ваня, для того, чтобы открывать месторождения, надо много знать и хорошо учиться, – сказал ему Фёдор. – Скоро ты пойдёшь в школу, потом поступишь на геологический в Горный или в университет и, когда окончишь, станешь настоящим геологом, как твой дедушка и мама. А пока потерпи.

На лице мальчика проскочила едва заметная гримаса, быстро сменившаяся новым всплеском эмоций.

– Дядя Федя, вы знаете, мама больше не занимается камнями, она теперь книгами торгует.

От неожиданности у Наташи вилка чуть не выпала из руки.

– Ваня, ну зачем ты пристаёшь к дяде Феде. Он и так всё знает.

– Да, ничего он не знает. Мама, ты почему ничего не говоришь, что соседи хотят нас выселить отсюда и занять нашу квартиру. У нас две комнаты, а у них всего по одной, поэтому они на нас сердиты.

Наступила томительная тишина. Взрослые даже растерялись от такого заявления ребёнка. Первой пришла в себя Наташа.

– Ваня, дяде Феде это совершенно не интересно, это только наши дела. Прошу тебя, займись своими играми.

– Нет, дядя Федя тоже должен знать, как нас унижают эти богачи. Он такой сильный, он со всеми может справиться и с ними тоже.

Отправив сыновей гулять, Наташа рассказала, что соседи создают все условия, чтобы они съехали

– За нашу квартиру они предлагают копеечные деньги, и, небось, считают, что мы бросимся на них без оглядки, и ещё будем умолять их. Вот странные люди!

– Они совсем не странные, как ты считаешь, – не выдержала Анастасия Андреевна, – они просто не порядочные. На мой взгляд, такая наглость – это комплекс современных богатых людей, которые думают, раз у них есть деньги, то они могут купить всё и всех.

Анастасия Андреевна увидела в Фёдоре сильного и надёжного человека, и в её сознании что-то повернулось. Она решила доверить ему свои сокровенные тайны. Сейчас наступило нужное время: мужа не стало, у дочери распалась семья, а они еле сводят концы с концами. Надо было что-то делать, и, как любой любящий и ответственный человек, она решили изменить ход истории, сделать так, чтобы её семье стало легче.

Мысли о спрятанном золоте, давно не давали ей покоя. О нём она никогда не говорила, и даже ни разу не обмолвилась словом ни с мужем, ни с дочкой. Эта тема, как само собой разумевшееся, всегда была под запретом. Может быть, она решилась бы рассказать о нём раньше, но память о пережитом и страх за свою семью не позволили этого сделать. Иногда её мучили сомнения, что золота там может не быть, или она не правильно поняла Ивана и упустила какие-то детали, из-за которых его теперь не найти.

То, что на заре своей молодости она услышала, стало обретать реальность. Где-то далеко в глубине её души отложились слова мужа, сказавшего, что этим золотом можно распорядиться только в крайнем случае. И вот такой случай был налицо. Анастасия Андреевна подумала, что такое огромное богатство пропадает в тайге, а они бедствуют. Подумала она и о том, что больше других имеет на него право. Из-за этого золота погиб её муж и пострадала она сама.

«Так почему же этот металл не поможет нам в тяжёлое время, почему нам не забрать его из тайги?»

– В Охотском Перевозе сейчас живёт моя родная сестра, – начала она издалека. – У неё с мамой похожая судьба: мужа не стало, когда была совсем молодой, и больше она замуж не вышла. Хотя видная собой была, и не было отбою от женихов, а вот новой семейной жизни не получилось. Оказалась однолюбкой. В молодости ещё можно было на что-то решиться, но она жила с мамой. А мама у нас, знаете, очень строгая была, всех будто видела насквозь. Возможно, отсоветовала, а уже, когда она ушла, было поздно: тот человек, который сватался к Татьяне, женился.

Так постепенно она подошла к главному и почти шёпотом поведала тайну, о которой долго молчала.

– За прошедшие годы многое из того, что я вам сейчас рассказала, забылось, какие-то мелочи вылетели из головы, но, я думаю, со временем всё вспомню. Фёдор, если вы не против, предлагаю вам принять участие в поисках этого золота, – неожиданно для него сказала женщина.

Парень покраснел. Это предложение выглядело очень заманчиво. Ему доверяли, на него рассчитывали и, не раздумывая, он сразу согласился.

– В целях безопасности в эту тайну лучше никого не посвящать, – строго сказала Анастасия Андреевна. – Вы взрослые люди, и должны хорошо понимать – может произойти что угодно. Поэтому давайте подстрахуемся, не будем себя зря подставлять. Фёдор, я на вас надеюсь. Думаю, вы справитесь вдвоём с Наташей. Детали она вам расскажет на месте.

Фёдор сразу понял, что это её маленькая хитрость. Когда речь шла о таких ценностях, как золото – это было вполне оправдано

Глава 52. Щипач

После освобождения, Сашка Фролов вскоре снова загремел за решётку. Только в этот раз его уже судили как вора-рецидивиста за кражу в ювелирном магазине. Прокурор просил дать десять лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима, но судья, видно, пожалела и, учитывая молодость, приговор смягчили.

Отсидев семь лет, Сашка вдруг обнаружил, что его потянуло домой, чего ещё никогда не случалось. Возможно, достала жизнь в неволе или подошёл возраст, когда люди по-другому оценивают свои прожитые годы и хотят чего-то изменить в своей жизни. А жизнь у Сашки явно не получилась: позади десять лет бездарно потерянной молодости, а впереди – пустота. В какой-то момент захотелось забыть непутёвое прошлое и начать с чистого листа.

Дома была одна мать, затеявшая генеральную уборку. Увидев сына, она обрадовалась, но, вспомнив, откуда тот пришёл, тут же опечалилась. Перед её глазами прошло его детство, она увидела сына маленьким мальчиком в коротких штанишках, купленных свёкром. Вот он потянулся к ней за конфеткой, а она, подразнив его, демонстративно её съела. От обиды Сашка заплакал и убежал на улицу. Позднее, когда мальчик стал старше, она нещадно драла его за каждую двойку, за каждый проступок. Возможно, с того времени у него пошло всё не так, как у других детей.

– Ну что так и будешь по тюрьмам скитаться? – после не очень радостной встречи сказала она строго. – Если не хочешь жить по-человечески, иди, откуда пришёл. Из-за тебя отец отправился на тот свет, теперь хочешь добить и меня. Не получится, даже не пытайся. Отец умер от стыда за своего непутёвого сына.

Дошло до того, что на него стали показывать пальцем, говорили, что он воспитал бандита. Слава богу, у Игорька всё хорошо, а то бы я этого не пережила. Игорь помогает мне помаленьку. Хотя эта зануда Кристина, не в восторге, но он ко мне заходит. Не нашла я общего языка с его женой, больно грамотная она у него. Не захотел Игорь жить с родной матерью под одной крышей, с тёщей, видите ли, ему лучше. Ну, да бог с ним, это его дело.

Сашка клялся и божился, что осознал свои ошибки, говорил, что с прошлым завязал навсегда.

– Мамочка, дорогая моя, назад дороги нет. Завтра же я пойду устраиваться на работу, буду честно зарабатывать деньги. Ты, наверно, не знаешь: я ведь слесарь-инструментальщик, в зоне получил специальность. Самому надоело…

Чего ему надоело, матери он не сказал, но и так было ясно, от прежней жизни он устал. Очередной раз мать ему поверила. Да и как не поверить своей родной кровинушке – с кем не случается.

«Оступился по молодости, а ему никто руки не протянул, не помог подняться, – думала она, в душе оправдывая своего сыночка. – Все его только ругали».

Сашка оказался, как нельзя кстати. В доме нужно было всюду приложить руки, а на её скромную зарплату уборщицы далеко не разбежишься.

Разгребая старые бумаги деда, Сашка нашёл пухлый конверт, в котором что-то лежало. Машинально он сунул его в карман и вспомнил о нём только перед сном. В конверте оказался небольшой кусок плотной обёрточной бумаги и два листа в клеточку, вырванные из обычной ученической тетради. От времени они пожелтели и приобрели вид музейных экспонатов, хранящихся ни одно столетие. На лоскутке коричневой бумаги была нарисована схема какой-то неизвестной местности. На тетрадных листах парень увидел какие-то записи, сделанные простым карандашом.

С трудом разбирая неразборчивый почерк деда, он едва одолел несколько строчек и уже хотел выбросить эти бумажки, как увидел слово «золото». Сразу вспомнилось, что его родственник сидел в Гулаговском лагере на Колыме и там работал на прииске. Сашка стал читать дальше и по мере того, как продвигался вперёд, глаза округлялись. Это был рассказ какого-то Семёна, отбывавшего срок вместе с дедом. В нём шла речь о золотом песке, спрятанном в тайге беглым заключённым по имени Жека.

«Ничего себе, восемьдесят килограммов золота! – ахнул от удивления Сашка. – И оно просто так брошено в тайге – ничьё, значит. Ну, это просто предел моих мечтаний. А, может, дед его забрал, – мелькнуло у него в голове, – а конверт с бумагами за ненадобностью бросил в стол. Смотрите, мол, мои потомки, и завидуйте – сколько золота было у меня. Было, да сплыло. Нет, не похоже, – прикинул про себя парень. – Если бы дед был таким богатым, не жил бы, как вахлак».

Первой мыслью было немедленно броситься на поиски клада. Однако, переборов себя, Сашка немного успокоился, и стал обдумывать, насколько можно верить этой бумаге. Целую ночь он провёл в раздумье, а на следующий день, неожиданно для матери, уехал из дома. На этот раз навсегда.

В городе Сашку встретили до боли знакомые улицы и переулки, на которых прошла шальная молодость. Увидел он и тот ювелирный магазин, из-за которого попал на нары. Побродив по городу, парень понял, что никому он тут не нужен, никто его не ждёт. На Кота – своего старого кореша по воровскому ремеслу, с которым не раз ходил на дело, он возлагал большие надежды, рассчитывая обзавестись оружием. Но первый же встречный, сказал, что тот ещё тянет свой срок.

Надо было на кого-то выходить, но Сашка не собирался просто так подставляться и всячески оттягивал с решением этого непростого вопроса. И тут выручил случай: он встретился с Лёней Зайцевым. Когда-то вместе они сидели в зоне для несовершеннолетних. Хотя с момента их последней встречи прошло более семи лет, парни сразу узнали друг друга. Вспомнив про лагерную жизнь, пошли в кабак.

– Щипач, а ты всё такой же шустрый, – похлопал по плечу его Лёня, – вот только, вижу, наколок у тебя добавилось на руке.

– Если бы только на руке. У меня вся грудь и спина расписаны. И такие там, Косой, картины – закачаешься! Потом как-нибудь покажу. Такого ты ещё не видел.

– Вот удивил, – хмыкнул Лёня, – этого добра и у меня хватает. Лучше расскажи, как оттянул свой срок. Я слышал, ты сидел с Борзым. Он тебя хвалил, говорил, далеко пойдёшь. Если, конечно, никто не остановит, – добавил он с ехидцей.

Рассказав про зону, Сашка перешёл к делу, и приятель пообещал достать оружие.

– Скорее всего, это будет обрез. Ты же сам говоришь тебе без разницы.

Глядя на Лёньку, Сашка подумал, что лучшего напарника ему не найти. Тому нужно было срочно сматываться из города, поэтому предложение Щипача оказалось как нельзя кстати. Смущала только предстоящая разборка с каким-то старателем, задолжавшим приличную сумму.

– Давай сразу договоримся, – сказал Лёнька, – мочить никого не будем. Мне не нужны дополнительные проблемы с ментами. Если попадусь, дадут на полную катушку.

– Так и мне таких проблем не надо, – поспешил успокоить его Сашка. – А оружие – это так, для порядка. Ты же сам знаешь, в тайге на нас могут волки напасть или даже медведь. Короче, без ствола там никуда.

До Тынды добрались без приключений, и Сашка в душе был рад, что всё прошло нормально. На следующий день он рассчитывал уже быть в Якутске. Однако ни завтра, ни послезавтра они туда не попали. На посадке в самолёт всех досматривали милиционеры, и, чтобы не влететь с оружием, пришлось из аэропорта вернуться в город. Как назло автобус ушёл утром, а следующий был только через три дня. От утомительного ожидания и нервотрёпки Лёньку тянуло на «подвиги»: хотелось стащить, что плохо лежало. А украсть тут было что – народ казался очень доверчивым. Однако из-за грозного предупреждения Щипача и ради приличных денег, которые тот обещал, пришлось терпеть.

Со стороны они были похожи на попутчиков, ехавших на Север за длинным рублём, ничем не привлекали внимания к себе. Об истинной цели поездки никто из них не говорил, а если кто-то спрашивал, дружно отвечали, что едут подзаработать деньжат для своих семей. Куда именно держат путь, старались не распространяться. Сашка хорошо знал, что даже нечаянно сказанное слово, запомненное каким-нибудь случайным попутчиком, в голове толкового следователя может сложиться в стройную картину, и погубить любое дело. В Якутске он разузнал, как лучше добраться до Охотского Перевоза и остановился на быстроходной «Ракете», ходившей по Лене и Алдану до Хандыги.

Как себя вести с напарником в случае положительного завершения поездки Сашка до конца не определился. Вначале он хотел поделиться с ним найденным металлом, однако потом решил, что рассчитается деньгами после продажи. Так, на его взгляд, было безопасней. В таком сложном деле могли быть и другие варианты, поэтому этот вопрос он оставил на потом, так сказать, до выяснения всех обстоятельств.

Где-то посередине пути на теплоходе поднялся шум: у пассажира, сидевшего впереди, пропал бумажник. По его словам там было много денег, которые он взял у своего родственника в долг, чтобы купить лес на строительство дома. Заподозрив, что их украл кто-то из попутчиков, потерпевший позвал капитана.

Заниматься поисками тот не стал, зато на следующей пристани «Ракету» ждал милиционер. Невысокого роста, щуплый на вид младший лейтенант быстро допросил потерпевшего и, выяснив все обстоятельства происшествия, сразу приступил к розыскным мероприятиям. В поле зрения сыщика попало шесть человек, с которыми общался потерпевший.

Лёньку вызвали третьим. Младший лейтенант попросил предъявить документы и показать содержимое карманов, а потом стал выяснять, куда и зачем едет подозреваемый. Как себя вести на допросе и что отвечать, учить Лёньку было не надо. Говорил он с вызовом и по-военному чётко. На некоторые вопросы младшего лейтенанта отвечал с едва скрытой издёвкой. Казалось бы, ничего в этом не было зазорного: любой человек, которого незаслуженно подозревают в воровстве, не питает любви к следователю. И всё-таки где-то он переборщил, в разговоре проскочили какие-то слова ненормативной лексики, выдавшие в нём бывшего зэка. Об этом же говорили наколки.

Ничего не найдя, сыщик пришёл к выводу, что украсть бумажник с деньгами мог только гражданин Зайцев, который вместо паспорта предъявил удостоверение научного сотрудника ведомственного научно-исследовательского института. В него была вклеена какая-то расплывчатая фотография. Определить, кто там снят, было непросто и младший лейтенант засомневался в подлинности документа.