Текст книги "Осетинские народные сказки"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Явилась женщина и опять спрашивает его:

– Нашел ли ты меня или нет?

Кой ответил тихо, еле внятно:

– Где же я мог найти тебя, когда тебя на этой земле нигде не было?

Женщина обрадовалась и сказала:

– В таком случае я должна тебя зарезать!

– Как тебе угодно, зарежь!

– Ладно, и на этот раз прощаю тебе, – сказала женщина. – Спрячусь в третий раз, и если ты меня опять не найдешь, вот тогда-то я тебя обязательно зарежу.

Она ушла и спряталась в ту пещеру, где ее муж и Кой убили семиглавого уаига. В тот момент, когда она развлекалась со своим мужем, Кой подкрался к ним и украл у них тот ножичек, которым она собиралась его зарезать. Вернулся обратно в дом женщины и опять сидит печально.

Женщина вернулась и спрашивает его:

– Нашел ли ты меня или нет?

– Нет! – ответил ей Кой. – Как я мог найти тебя, когда тебя на этой земле не было?!

Женщина улыбнулась и сказала:

– Ну, в таком случае нельзя уже тебя не зарезать!

Кой тоже не мог не сдержать своего слова. Женщина вынесла стол и говорит ему:

– Ложись на стол, я тебя зарежу!

Кой растянулся на столе. Женщина ищет свой ножичек и не может найти. Кой говорит ей:

– Ну, скорее, долго ли ты меня будешь мучить?

– Я не могу найти свой ножичек, – отвечает женщина.

Кой говорит:

– Вот тебе мой ножичек, зарежь меня им!

И он подал ей тот ножичек, который стащил, когда она развлекалась со своим мужем в пещере Черной скалы.

Женщина была поражена, она заставила Коя встать со стола и спрашивает его:

– Как этот ножичек попал к тебе?

– Когда ты развлекалась с моим неведомым ардхордом, я вытащил его из твоего кармана, – отвечает Кой.

Затем он достал ее серьгу, показал ей и говорит:

– А это не та ли серьга, которую ты заказала у небесных Курдалагоновых 4343
  * Курдалагон – небесный кузнец. В осетинской мифологии он занимает видное место. На русский язык имя Курдалагон переводится «кузнец, разжигатель огня». Есть и другие объяснения происхождения этого имени.


[Закрыть]?

Женщина призналась, что это та серьга.

А он достал башмак и опять ей сказал:

– А это не тот ли башмак, который ты заказала у Далимоновых преисподней?

И женщина опять призналась, что это тот башмак и что она проиграла пари. В этот момент вошел в двери неведомый ардхорд Коя, муж этой женщины. Он несказанно обрадовался, но прикинулся, будто ничего не знает.

– Я приглашал к себе своего ардхорда, но он отказался. Что же он тут делает?

Так они радовались друг другу, пили, ели. Затем ардхорд сказал Кою:

– Пойдем, я покажу тебе свои табуны!

Он повел его в степь и разделил все, что у него было: табуны крупного и мелкого рогатого скота, косяки коней – на две части, и половину подарил своему ардхорду Кою. Вдвоем с Коем они погнали табуны скота и косяки коней, и когда они достигли владений алдара, у которого Кой был табунщиком, той земли, на которой он убил вепря, то из мельницы на окраине села они услышали неистовый женский крик.

Кой не утерпел, подлетел к мельнице и видит: черт посадил на крутящееся мельничное колесо женщину, он остановил колесо и ссадил женщину. Она оказалась младшей дочерью алдара, той, которая собственной рукой дала ему выпить араки, когда он боролся в вепрем в смертельной схватке.

Кой и его ардхорд захватили девушку с собой и приехали в дом алдара, который был необычайно рад им, и сказал ему:

– Нам необходимо следовать дальше; поэтому снаряди, как подобает, нашу невесту.

Кой засватал младшую дочь алдара, и они захватили ее с собой.

Едут они дальше, гонят свои табуны скота. Видят: в степи пасется огромное стадо скота, а пастух при нем то плачет, то: поет.

– Что за диво? – сказали Кой и его друг.

Подъехали они к пастуху и спрашивают:

– Брат, почему ты то плачешь, то поешь?

– А как мне не плакать? – отвечает пастух. – Я был сильным молодым человеком и однажды отправился странствовать. Повстречался мне семиглавый уаиг, я с ним схватился, и он меня убил. Богу известно, кто меня похоронил. Сколько времени я пробыл в могиле, один бог знает, а затем меня выкопали и нанесли мне легкий удар войлочной плетью. Я ожил и увидел около себя своего коня и одного человека. От моей силы не осталось и половины, и этот человек захватил меня с собой. И вот теперь я провожу дни свои пастухом. Я плачу о том, что нет больше у меня моей силы и я не могу ему отомстить.

Услыхав слова пастуха, Кой понял, что это – тот самый его неведомый ардхорд, которого убил семиглавый уаиг. Он спросил:

– И ты никого не знаешь?

– У меня был неведомый ардхорд Кой, – ответил тот, – но я его пока не видел, не познакомился с ним.

Тогда Кой обнял его и сказал:

– Я и есть Кой, твой ардхорд.

Он познакомил его и с третьим ардхордом.

Они спросили Коя:

– Что нам теперь делать, как ты скажешь?

– Я согласен с тем, что вы пожелаете, – ответил он.

Тогда они сказали:

– В таком случае наше желание таково: погоним все стада впереди себя.

Он согласился с ними. Они смешали свое стадо с табунами, которые пас их заочный ардхорд, и погнали весь скот в село, где жил Кой. Приблизившись к селу, они решили:

– А ну-ка, спросим алдара, узнаем, каково его настроение.

Послали они сказать ему:

– Кой со своими ардхордами пригнал табун, можно ли ему осесть на твоей земле?

Алдар в ответ выслал сказать им:

– И близко к моей земле не подходите!

Они поняли, что алдару нежелателен их приезд, и отправились на небо к Курдалагоновым; заказали им сделать железные палицы. Когда палицы были готовы, их принесли Кою туда, где он осел со своими ардхордами.

Кой запустил со своего места одну палицу, и она срезала полбашни алдара. Дочь алдара поняла, в чем дело, и сказала своему отцу:

– Разреши им осесть на твоей земле, не раздражай их больше, иначе хуже будет!

Но алдар не внял дочери и не разрешил Кою и его ардхордам осесть на своей земле. Тогда Кой запустил вторую палицу, и она разрушила до основания то, что осталось от башни алдара. Когда алдар убедился, что Кой и его ардхорды не оставят его в покое, он послал к ним сказать:

– Гоните свою скотину на мою землю и переезжайте сами!

Кой со своими назваными братьями пригнал в село огромное стадо. Алдару ничего не оставалось делать, как встретить их любезно. Они обосновались там и засватали дочь алдара за своего младшего ардхорда.

Алдарство Кой возложил на себя, тем более что оно и раньше принадлежало ему.

Однажды тот ардхорд Коя, который подарил ему табуны всякого скота, сказал ему:

– Пора мне уезжать, надо проведать свой дом!

Кой и старший его ардхорд поблагодарили друг друга, и старший ардхорд выехал домой.

Кой остался жить с младшим ардхордом, и они живут-поживают благополучно еще и сегодня.

И вы живите благополучно до их возвращения! Пусть вам достанется столько добра, сколько слов мы сказали. А очередь сказывать сказку за самим Тимафе.

45. Сын суки

Жили-были алдар и его жена. Детей у них не было. Они очень горевали, что у них нет детей и некому будет оставить в наследство свое добро.

Однажды алдар отправился на охоту. Бродил он долго, но ничего в руки его не попало. Его сильно томила жажда, и он искал, где бы ему напиться воды. Попал он в какой-то овраг, в котором оказался источник. Он быстро нагнулся, но не успел еще коснуться воды губами, как источник высох.

– Что за диво? – удивился он. – Был же источник, каким образом он оказался высохшим?

А источник снова наполнился водой, и послышался оттуда голос:

– Не удивляйся! Ты – бездетный, и когда вернешься домой, зарежь черную курицу, свари ее зоб и заставь жену его съесть. К сроку у вас родится сын.

Услышав это, алдар напился воды и в большом удивлении направился обратно домой. Вернувшись, он рассказал своей жене о том, как ему слышался голос; она обрадовалась вести. Они раздобыли черную курицу и зарезали ее. От восторга алдар не стал варить зоб в котле; чтобы поскорее приготовить его, они положили его на жар. Когда зоб разогрелся, то половина его с треском отлетела в сторону, и сука, которая спала на полу, схватила ее и съела. Алдар и его жена стали вопить, что сука съела половину зоба. Они боялись, что теперь уже зоб ничем не поможет жене алдара. Но все-таки она съела оставшуюся половину зоба.

В скором времени жена алдара почувствовала себя в положении. Сука также стала щенной. Когда пришел срок, у суки родился златокудрый мальчик, а у жены алдара – обыкновенный мальчик. Жена алдара стала кормить обоих своей грудью, и мальчики росли быстро.

Когда они оба достигли возраста и стали женихами, то сына суки, как старшего, стали уговаривать жениться. Сын суки сказал:

– Я – сын суки, и я не могу жениться раньше сына алдара.

Отказавшись жениться, он взял алдарского сына с собой на поиски невесты для него. Ехали они долго и попали в дом семи уаигов, у которых была одна сестра.

Когда они зашли к уаигам, то те переглянулись между собой – обрадовались, что смогут их съесть.

Сын суки сказал:

– Вот он – сын алдара и сватает за себя вашу сестру.

Уаиги опять переглянулись между собой и подумали: «Этими мы сегодня, конечно, позабавимся!».

Утром уаиги сказали им:

– Калым наш таков: вот у ворот наших стоит дерево; жених должен подняться до его вершины с полной чашей воды и спуститься обратно, не проливши ни одной капли; затем в нашем саду стоит яблоня, и жених должен запустить в нее свой меч так, чтобы с нее посыпались яблоки. Если он выполнит это, то выдадим за него нашу сестру.

Сын суки стал просить уаигов:

– Жених – застенчивый молодой человек, он вас стесняется. Предоставьте мне это право.

Уаиги посмотрели друг на друга и решили: «Все равно он ничего не сможет выполнить, предоставим ему это право».

– Нам все равно, кто из вас выполнит наши требования, – сказали они сыну суки.

Сын суки взял чашу, полную до краев воды, и быстро поднял ее на вершину дерева, а затем снес ее обратно, не пролив ни одной капли.

Уаиги переглянулись: им стало не по себе. Они отвели сына суки в фруктовый сад, к яблоне. А это была такая яблоня, с которой никак нельзя было сорвать яблоко.

Сын суки достал свой меч и запустил его в дерево так, что не только посыпались яблоки, но дерево было разрублено пополам.

Когда уаиги увидели, какой силой обладает сын суки, им стало не по себе; нашел на них страх. Выдали они свою сестру за сына алдара.

Уходя на охоту, уаиги брали с собой и сына суки, а сына алдара с его женой оставляли дома. Однажды они охотились целый день с утра до вечера. Когда они вечером собрались дома, то оказалось, что сын суки убил столько дичи, сколько семь уаигов вместе. Он вырвал дерево с корнями и ветками и приволок свою дичь на этом дереве. От этого уаиги впали в полное уныние: они ожидали, что сын суки с ними что-нибудь сделает.

Возвратившись домой, они разделали туши и мясо бросили в большой котел-ушат. Ужин подоспел, и четверо уаигов подошли снять котел-ушат. Увидев это, сын суки прикрикнул на них:

– А ну, в сторону, вонючие ослы, – а сам поднял котел-ушат за две его ручки и поставил на пол.

Уаиги переглянулись между собой, их уже совсем обуял страх, и сила покинула их.

Так семь уаигов и сын суки продолжали ежедневно уходить вместе на охоту, а сын алдара и его жена, сестра уаигов, оставались дома.

У уаигов было восемь палат, и они наказали сыну алдара:

– Вот тебе ключи, и если у тебя появится желание осмотреть наше добро, то открой семь дверей от семи палат, а в восьмую не заходи!

Ушли как-то опять сын суки и уаиги на охоту, а сын алдара взял ключи и пошел открывать двери палат одну за другой. Он нашел в них много драгоценностей, а в седьмой палате было молочное озеро. Когда он дошел до восьмой палаты, сестра уаигов стала просить не открывать ее. Но сын алдара заупрямился, открыл он дверь и от восьмой палаты. Он увидел там семиглавого уаига, связанного железными цепями. От ярости он извергал из пасти своей раскаленные угли. Железные цепи, которыми он был связан, были раскалены докрасна.

Сын алдара почувствовал жалость к связанному уаигу; тот понял это и говорит ему:

– Если ты меня так жалеешь, то облей меня одним ведром из того молочного озера, которое находится в седьмой палате!

Сын алдара быстро вернулся, набрал полное ведро из молочного озера и облил уаига. Сестра уаигов не разрешала ему этого делать, но сын алдара и на этот раз ослушался ее.

Как только сын алдара облил уаига из ведра, железные цепи его моментально остыли; он разорвал их и выскочил из восьмой палаты. Схватил алдарского сына, переломил его по поясу пополам, сунул под поперечную балку дома уаигов и, схватив сестру уаигов, бежал.

Семь уаигов и сын суки вернулись вечером домой; ищут сестру свою и алдарского сына, но не могут найти. Пошли они осматривать палаты. Когда они зашли в восьмую палату и не увидели там больше связанного великана, они поняли, что их постигла беда. Они стали шарить по всем палатам, нашли под потолочной балкой сына алдара, сняли его оттуда, ударили войлочной плетью, и он стал снова таким, каким был.

Они спросили молодого человека, как было дело. Он рассказал им, как открывал по очереди двери палат и как в восьмой палате он увидел семиглавого уаига, как ему стало его жалко, как он облил его молоком, а после того как уаиг убил его, он уже ничего не помнил.

Выслушав этот рассказ, сын суки сказал уаигам:

– Брата своего я оставлю здесь, а сам отправлюсь искать семиглавого уаига. Если я не появлюсь через год, то поступайте с ним так, как пожелаете. Если же кто-либо из вас тронет его раньше, чем пройдет год, то я истреблю вас до единого.

И выступил он в дорогу по следам семиглавого уаига. Едет он, едет и в одном месте видит: священник идет и несет на голове своей церковь. Сын суки удивился и нагнал его. Священник сказал:

– Пусть это не кажется тебе дивом, дальше увидишь и не такие чудеса!

Они стали товарищами. Держат свой путь вдвоем и в одном месте видят человека: к коленям его привязаны жернова, а он преследует зайца и ловит его за заднюю ногу.

Сын суки был удивлен этим. Они нагнали этого человека, и он им тоже сказал:

– Не удивляйтесь мне! Дальше на своем пути вы увидите еще более чудные дива.

Взяли они его с собой в товарищи и пошли дальше. Видят: стоит посреди моря человек, расставив ноги, и одним глотком выпивает море, так что дно моря становится сухим.

Сын суки еще больше удивился. Дошли они до этого человека, взяли и его в товарищи.

Держат они свой путь дальше. Когда в пути они чувствовали голод, то тот, к коленям которого были привязаны жернова, ловил для них дичь. Там, где они хотели остановиться на ночь, священник, который нес на голове церковь, ставил ее на землю, и они жили там. Если же им нужно, бывало, перейти через реку, то тот, который выпивал море одним глотком, осушал реку, и они переходили посуху.

Так они шли, один бог знает, сколько времени, и дошли до каменной плиты в степи. Отодвинули ее и видят под плитой отверстие, которое уходит круто вниз.

Сын суки задумался, а потом сказал своим товарищам:

– Опустим одного из нас в это отверстие, чтобы узнать, что это такое.

Первым они опустили в отверстие священника, но скоро он стал орать, что горит, и его вытащили обратно. Затем опустили того, к коленям которого были привязаны жернова. И он скоро стал орать, что горит. Его тоже вытащили обратно. Затем опустили того, кто одним глотком испивал море; он тоже стал орать, что горит, и его тоже вытащили обратно.

Тогда сын суки сказал:

– Теперь привяжите меня и опустите, и если я буду орать, что горю, то опустите меня глубже!

Опустили в отверстие сына суки. Он опустился глубоко и стал орать, что горит, но товарищи спустили его еще ниже. Он коснулся земли, отвязал себя и зашел в дом; смотрит и видит: жена его брата – сестра семи уаигов – сидит там у очага. Увидев друг друга, они обрадовались, затем молодая женщина стала плакать и сказала:

– Не довольно того, что я здесь. Ты-то зачем явился сюда на свою гибель?

Сын суки сказал:

– Не бойся! Когда вечером возвратится уаиг, я спрячусь, и если он тебя станет спрашивать, не признавайся!

До вечера они пробыли вместе, беседовали друг с другом, а к вечеру молодая женщина спрятала сына суки. Вечером явился уаиг и поднял крик:

– Аллон-биллонским духом отдает!

Молодая женщина прикинулась плачущей и говорит ему:

– Аллон-биллонский дух от тебя идет! Шататься повсюду ты шатаешься, по нехоженым дорогам ты бродишь, по крутизнам гор ты лазишь – какой же от меня может исходить аллон-биллонский дух?!

Уаиг увидел, что молодая женщина плачет; он успокоил ее, ничего больше ей не сказал, а утром опять ушел на охоту.

Сын суки вылез из своего потайного места, и они опять радовались друг другу, провели время в беседах, а затем он сказал ей:

– Когда вечером вернется уаиг, скажи ему: «Ты оставляешь меня одну в течение целого дня; мне не с кем поиграть, не с кем и посидеть; укажи мне, где находится твоя душа, чтобы я могла радоваться на нее».

Вечером, ко времени возвращения уаига, сын суки опять спрятался. Когда уаиг вернулся, то молодая женщина, сестра семи великанов, притворилась грустной и стала плакать. Уаиг спросил ее, почему она плачет, и она сказала:

– Почему я плачу? Ты шатаешься, бродишь повсюду, а меня здесь оставляешь одну, и мне не с кем играть. Укажи мне, где находится твоя душа, и я буду до твоего возвращения играть с нею, буду убаюкивать себя ею.

Уаиг засмеялся и сказал:

– Неужели же ты до сих пор не знала, где находится моя душа? Она находится в среднем столбе моего дома.

Утром он опять ушел на охоту, а сын суки вышел из своего потайного места и спросил молодую женщину, что ей сказал уаиг.

Молодая женщина ответила:

– Он мне сказал, что душа его находится в среднем столбе его дома.

– Душа его не там, – сказал сын суки, – но к вечеру ты все-таки разукрась этот столб, и когда уаиг вернется домой, начни плясать вокруг него!

Молодая женщина разукрасила столб. Вечером сын суки опять спрятался, а она стала танцевать вокруг среднего столба. Когда уаиг вернулся и увидел это, он смеялся до упаду и сказал ей:

– Какая ты глупая! Что делать моей душе в среднем столбе?!

Услышав эти слова, молодая женщина стала плакать и опять спросила уаига:

– Почему ты не укажешь мне, где она находится, чтобы я утешалась ею?

И уаиг ей сказал:

– Моя душа находится под очагом.

Женщина перестала плакать. Утром уаиг опять отправился на охоту, а сын суки вышел из своего потайного места и спросил молодую женщину, что сказал ей уаиг.

– Теперь он мне сказал, что душа его под очагом, – ответила она.

Сын суки сказал:

– Она находится не там, но ты разукрась и очаг и до его возвращения начни танцевать вокруг него.

Молодая женщина так и поступила. Вечером сын суки опять спрятался, а молодая женщина стала кружиться в танце вокруг очага.

Уаиг вернулся, увидел, что молодая женщина танцует вокруг очага, и его опять разобрал смех. Она обиделась и стала опять плакать. Тогда уаиг сказал ей:

– Ты же не глупая! Что делать моей душе под очагом? Душа моя находится в большом вепре, который обитает в степи и для которого косят сено сто косарей; внутри вепря сидит косуля, в косуле – заяц, в зайце – ларчик, в ларчике – три ласточки; и до тех пор, пока эти три ласточки не умрут, мне нет смерти.

Утром уаиг опять отправился на охоту. Сын суки вышел из своего потайного места, и молодая женщина передала ему ответ уаига.

– Вот это правда, – сказал он. – Я ухожу, чтобы одолеть этого вепря, а ты не поддавайся обману!

Выступил он в дорогу. Шел, шел и наконец дошел до тех ста косарей, которые заготовляли для вепря сено. Прислушался, а они то плачут, то поют. Он подошел к ним и спросил:

– Что с вами? То вы плачете, то поете?

Они ему объяснили:

– Здесь обитает вепрь, а мы его косари; но мы не успеваем накосить за день столько сена, сколько должны по условию, и за это вместе с сеном он пожирает одного из нас.

– Не волнуйтесь, – сказал сын суки. – Соберите все, что вы накосили, в одно место и сидите спокойно.

Видя, что они ему не верят, он объяснил:

– Не бойтесь! Я войду в это сено, и пусть он сожрет меня, а из вас он никого больше не съест.

Тогда косари поверили ему, собрали сено в одно место и сели себе спокойно. Свечерело; сын суки спрятался в сено; подошел фыркая вепрь и говорит:

– Аллон-биллонским духом несет!

Сын суки отвечает ему:

– Тут нет аллон-биллонского духа, но наступает конец твоим дням. Ешь!

Вепрь кружится вокруг сена, но близко подойти боится. Сын суки не вытерпел, выскочил из сена и в схватке зарубил вепря. Он вскрыл его, и выскочила из него косуля; он схватил ее, убил и вскрыл; выскочил из нее заяц; он поймал зайца и убил его; затем он его вскрыл и вытащил из него ларчик; открыл его и достал оттуда трех ласточек; одна из них была мощь уаига, вторая – его отвага, а третья – его душа. Он оторвал головы тем двум ласточкам, которые составляли мощь и отвагу уаига.

Когда это случилось, уаиг насилу смог добраться с охоты домой. Он лег на кровать и не мог уже встать. Он понял, что молодая женщина обманула его, звал ее к себе знаками, но она не подошла к нему близко.

Тем временем прибыл сын суки; он вошел в дверь и говорит семиглавому уаигу:

– Ну, каково тебе, вонючий осел?

Он оторвал шею той ласточке, в которой была душа уаига, тот вытянулся и умер.

После этого сын суки с молодой женщиной подошел к отверстию, в которое он заставил себя опустить, и сказал ей:

– Вот этой веревкой я тебя свяжу, пошевелю ее, и тебя поднимут мои товарищи, которые находятся наверху.

Но она не соглашалась и стала просить, чтобы он поднялся первым. Все же сын суки настоял на своем, связал женщину веревкой, дал знак, и его товарищи вытащили ее наверх. Увидев молодую женщину, они переглянулись между собой и решили:

– Вытащим сына суки до середины, а затем выпустим веревку, и пусть он там погибнет!

Сын суки боялся, что они могут поступить так; когда они спустили веревку, он привязал к ней чурбан. Они потащили чурбан, дотащили его до полпути и выпустили веревку; чурбан упал около сына суки.

Тогда сын суки убедился, что товарищи уже не вытащат его.

В сильной досаде он стал бегать по дому семиглавого уаига из угла в угол, и ему почудился откуда-то стон. Он подошел к этому месту и наткнулся на мать уаига, один клык у нее выше небес, другой – в преисподней; она спала в углу.

Сын суки пригрозил ей:

– Сейчас я изрублю тебя на мелкие куски, если ты не сделаешь так, чтобы я оказался на земле!

Мать семиглавого великана сказала ему:

– Вон в углу привязан баран, подойди к нему, и если ты сможешь ухватиться за правый его рог, то ты окажешься на земле, если же ухватишься за его левый рог, то провалишься в седьмой подземный мир.

В сильной досаде сын суки подбежал к барану, ухватился за его левый рог и провалился в седьмой подземный мир. Пошел он там бродить и наткнулся на одно село. В поисках приюта он постучался в ворота одного дома. К нему вышла женщина и пригласила его войти. А это была кулыбадагус 4444
  * Кулибадагус (ирон.), колпбадагоса, каспбадагоса (диг.) – знахарка, колдунья, ведунья; в сказках чаще всего выступает в образе одинокой бедной вдовы, старухи. В осетинских сказках она наделена мудростью и даром провидения. Она является то доброй, то злой феей, но чаще всего творит добро и проявляет человечность в отношении героя, попавшего в беду, выручает его из затруднительного положения.


[Закрыть].

Вечером она просеяла муки в корыто и собралась было на нее помочиться, но молодой человек сказал ей:

– Что это ты затеяла?

Колдунья ответила ему:

– На нашей реке сидит дракон, и нам нельзя набрать воды; мы все живем без воды. По очереди мы ежегодно платим дань девушкой и вот ту воду, которую мы набираем раз в год в этот день, понемножку и расходуем, другой воды у нас не бывает. А завтра очередь алдарской дочери. Ее должны отдать дракону, и тогда у каждого будет столько воды, сколько он сумеет набрать.

Сын суки сказал колдунье:

– Иди, собери десять ведер у своих соседей!

Она пошла и принесла от соседей десять ведер. Он надел их на десять своих пальцев и пошел набрать воды. Набрал полных десять ведер. Дракон обращается к нему и говорит:

– Унеси их! Я прощаю тебе, как гостю, но второй раз не приходи!

Сын суки ему отвечает:

– Если даже ты мне не простишь, как гостю, то и тогда я не очень-то с тобой посчитаюсь!

Он принес в дом колдуньи десять полных ведер воды. Молва, что у колдуньи появился такой гость, быстро распространилась по селу, и все удивлялись этому.

Наступил день, когда должны были отвести к дракону дочь алдара. Сын суки предложил алдару:

– Оденьте меня в одежду своей дочери и доставьте меня к реке!

Алдар приказал одеть сына суки в одежду своей дочери; народ собрался, чтобы заплатить дракону обычную дань. Отвели сына суки, переодетого в девушку, к реке, а сами в страхе разбежались в разные стороны. Дракон догадался, что это – мужчина.

– Аллон-биллонским духом несет! – говорит он.

– Каким это аллон-биллонским духом может нести, – отвечает сын суки. – Подойди! Если ты хочешь сожрать меня, то сожри!

Как только дракон вышел на сушу, сын суки выхватил меч и изрубил его на куски. Из этих кусков он сложил на берегу реки сажени и вернулся в дом колдуньи.

– Иди и скажи алдару, – сказал он ей, – что на реке его нет больше дракона. Он убит.

Колдунья пошла к алдару и рассказала ему, что дракон убит ее гостем. Но алдар не поверил этой вести.

– Я сейчас выясню, правда ли это, – сказал он, – Вон мои буйволицы истомились от жажды, не пивши воды целый год. Я выпущу их на водопой, и если, вернувшись, они сорвут ворота вместе со столбами, то я поверю, что дракона на реке действительно больше нет.

Выпустили буйволиц к реке на водопой; они спустились к воде и напились так, что, когда вернулись, сорвали ворота вместе со столбами и занесли их на рогах своих во двор алдара. Тогда он убедился, что дракона больше нет, и приказал глашатаю оповестить все село:

– Пусть каждый набирает себе воды, сколько хочет!

Сельчане спустились к реке и увидели изрубленного дракона, сложенного в сажени, и удивлялись:

– Что за необыкновенный человек этот гость!

Алдар стал побаиваться, что сын суки отнимет у него власть; он призвал сына суки к себе и сказал ему:

– Я выдам за тебя ту из моих дочерей, какую ты пожелаешь; с сегодняшнего дня ты должен алдарствовать вместо меня.

Но тот ответил:

– Я сюда пришел не для того, чтобы алдарствовать; но если ты можешь, то помоги мне выбраться на землю.

Алдар задумался и сказал ему:

– Тут я тебе ничем не могу помочь; но вон в Черной скале сидит орлица, которая раз в год летает на землю. Если и она не поможет тебе, то я и подавно.

Сын суки попрощался с алдаром и направился к Черной скале, к гнезду орлицы. В гнезде оказались три птенца; увидев человека, они подняли писк.

– Чего вы боитесь, зачем подняли писк? – спросил их сын суки.

Птенцы ответили ему:

– Мать наша ежегодно выводит трех птенцов, и когда она улетает на землю, то их поедает залиагский змий. Мы приняли тебя за залиагского змия.

Сын суки успокоил их и спрятался в сторонке. Когда явился залиагский змий, чтобы сожрать птенцов орлицы, сын суки выхватил меч, изрубил его на мелкие куски и сложил их в одном месте в виде четырехугольника.

Птенцы орлицы были в восторге от того, как сын суки расправился с залиагским змием. А он говорит им:

– Мне нужно попасть на землю, и я хочу видеть вашу мать.

– Скоро ей срок возвращаться, – ответили ему птенцы. – Но если она застанет тебя здесь и узнает, что ты нас спас, то от восторга она может тебя съесть. Лучше будет, если ты пока спрячешься под крылышком одного из нас; мы тебя не покажем ей до тех пор, пока она не поклянется именем своей безымянной сестры, что она не причинит тебе никакого зла.

Сын суки так и сделал; спрятался под крылышком одного из птенцов и просидел там довольно долго. Тут пошел такой проливной дождь, что затопил все на свете.

– Что за диво, – спрашивает он птенцов, – что это за потоп такой?

– Это мать наша возвращается с земли и плачет, думая, что не застанет уже нас в живых. Это ее слезы.

Прошло еще некоторое время, и показалось солнце, такое палящее, что сжигало все на свете.

– А это что за такое диво, – спрашивает опять сын суки. – Почему солнце горит так сильно, что сжигает все на свете?

Птенцы орлицы объяснили ему:

– А вот почему: чем ближе она к нам подлетает, тем лучше мы ей видны. Она видит, что мы живы, и от восторга из ее глаз исходят палящие лучи солнца.

Затем поднялся такой ветер, что он ломал, сокрушал все на свете.

– А что это за ветер? – спрашивает опять сын суки.

– А это она уже подлетает близко, и ветер поднялся от ее крыльев.

Орлица прилетела, приласкала своих птенцов и, увидев около гнезда изрубленного залиагского змия, спросила их:

– Кто вас спас?

– Мы боимся показать тебе нашего спасителя, ты можешь причинить ему какой-либо вред, – сказали ей птенцы.

– Покажите мне его и не бойтесь, – сказала она, – я ему не причиню никакого вреда.

– Поклянись своей безымянной сестрой, что не причинишь ему никакого зла, и мы его покажем тебе, – говорят птенцы.

Она поклялась им своей безымянной сестрой, и один из птенцов приподнял свое крылышко. Сын суки вышел оттуда; орлица от восторга стала проглатывать его и выбрасывать обратно. Так она радовалась долго, а потом сказала:

– Проси у меня все, что хочешь!

– Мне не нужно никакого добра, – сказал сын суки, – доставь только меня на землю!

Орлица призадумалась, а затем сказала:

– Я состарилась, не могу больше летать долго; но делать нечего, доставлю тебя на землю, если будет достаточно пищи.

– Какая пища тебе нужна? – спросил ее сын суки. Орлица сказала:

– Десять бычьих туш и десять бычьих бурдюков пива.

– Ладно, – сказал сын суки.

Вернулся обратно к алдару, дочь которого он спас от дракона, и сказал ему:

– Орлица согласна доставить меня на землю, но требует на дорогу десять бычьих туш и десять бычьих бурдюков пива.

– Об этом не заботься, – сказал алдар. – Я приготовлю все, что необходимо.

Приказал он своим рабам, и они быстро приготовили пива десять бурдюков и зарезали десять быков, сняв с них кожи бурдюками. Пиво налили в эти бурдюки, а туши сложили в одно место.

Сын суки пошел к орлице и сказал ей, что все готово. Орлица подлетела к дому алдара, наложили на нее бычьи туши и бурдюки пива. Сыну суки она велела залезть туда в середину и наказала ему:

– Теперь я вылетаю. С каждым оборотом я буду издавать крик «куак», и тогда ты бросай мне в пасть бычью тушу и выливай бурдюк пива!

Орлица вылетела. Летела она, летела; сделав один оборот, она издавала крик «куак», и тогда сын суки бросал ей в пасть бычью тушу и выливал бурдюк пива.

Они уже приблизились к земле, и тут бычьи туши и бурдюки пива кончились. Орлица подумала: «А ну-ка, испытаю его, как он поступит?» – и издала крик «куак».

Услышав крик орлицы, сын суки отрезал мускулы своей ноги и бросил их ей в пасть. Орлица поняла, что он сделал, и мускулы эти не проглотила, а держала под своим языком.

Они достигли земли, поблагодарили друг друга, и орлица говорит сыну суки:

– Иди!

А он отвечает:

– Нет, ты старше, улетай пока ты!

Орлица не послушалась его, и сын суки пошел, прихрамывая.

– А почему ты хромаешь? – спрашивает его орлица.

– Когда мы летели сюда, то ноги мои онемели, – отвечает он.

– Ноги твои не онемели, – говорит она. – Тут дело в другом. Вернись-ка обратно!

Сын суки вернулся обратно; орлица вынула из-под своего языка мускулы его ноги и приложила их к месту. Ударила по ноге войлочной плетью, и нога стала такой, какой была. Они еще раз радостно поблагодарили друг друга и отправились каждый своей дорогой.