Текст книги "Место, где земля закругляется 2 (СИ)"

Автор книги: Натан Темень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 22

«Коль небо в тучах – надевай, брат, плащ;

Коль опадают листья – жди зимы;

Коль солнце село – жди ночного мрака»…

У. Шекспир «Ричард III»

Громадный мраморный пазл метнулся с небес, каменный лоб дракона целил прямо в храмовые ворота.

– Давай! – гаркнул Игорь.

Мраморная башка врезалась в золочёные створки.

Разлетелся фейерверк из золотых щепок.

Замковый камень, что венчал арку ворот, вылетел из гнезда.

Одновременно обе надвратные башни вспыхнули, как факелы.

Камень башенок потемнел, пошёл всеми цветами побежалости и стал плавиться. Заряженные до самого верха ворохом заклинаний, стены не выдержали и потекли, как воск. Башни плавились и опадали, словно свечи.

С громким криком сбежал со ступеней храма и бросился к воротам боевой маг Анклава в развевающемся сером балахоне. Взметнулись потрёпанные рукава, блеснула коричневая, в венчике седых волос лысина. В прыжке распахнув балахон, маг выхватил ритуальный нож.

Блеснул металл изогнутого серповидного клинка. Коричневые жилистые руки сжали рукоять, махнули крест-накрест. Маг-ветеран преодолел последние шаги до ворот и взвился в воздух в одном длинном высоком прыжке.

Брызнула кровь, затрещала вспоротая серповидным клинком кожа. Заклинание, нарисованное на груди мага, распалось на четыре части.

В морду наколдованной врагом чудовищной твари врезался огненный болид.

Огромное тело мраморного дракона всё-таки пробило башкой ворота. Окутанное огненным шлейфом, пропахало плиты двора и рухнуло на землю. Башни у ворот обрушились на мраморный загривок.

Взметнулись тучи раскалённых осколков. Со свистом разлетелись во все стороны, врезаясь в стены и тела тех, кто не успел найти укрытие.

– Давай! – снова гаркнул Игорь.

Десант моряков застрял у ворот. Дорогу преградила груда раскалённого камня. Лучники со стен принялись стрелять, и первые залпы легко нашли цель.

***

Вода была горькой на вкус, и пахла фиалками. Пустая чашка откатилась к стене, под мерцающий фонарь.

– Нет, капитан, не уходи, – девица обхватила Игоря за шею. Розовые губы прошептали на ухо: – Я ещё не так умею…

– Хватит, – Игорь с неохотой отлепил от себя красотку.

Полупрозрачный халатик валялся возле чашки, как шкурка золотой рыбки.

За поворотом коридора блестели радужные крылышки хозяйки борделя. Наверняка пасла свою подопечную, и наверняка всё слышала. Чёртова ний’зи.

Задребезжали струны. Дрожащий тенорок менестреля пропел:

– Как перед боем, перед смертною битвой капитан обнял нежную деву, целовал её алые губы, нежно мял её белые груди… Как пред боем, перед смертною битвой пылкой любовью вдохновился…

– Фу! Тьфу, чёрт… убирайся! – капитан Роберт поспешно затянул пояс.

Менестрель нисколько не смутился. Выступил из темноты, ущипнул струну. Зажмурил голубые глаза хаски, и выдал новую руладу:

– Исполнял он старинный обычай – свою девушку матерью сделать, чтобы род никогда не прервался, чтоб пылало пламя жарко в богатырских его чреслах…

Игорь густо покраснел, отодвинул с дороги ушастого певца, подхватил топор, стоящий у стены, и ринулся к выходу.

Стоило на минутку уйти со стен, проверить тыл и хлебнуть водички, как на него набросилась юная красотка из борделя пышнотелой ний’зи. Игорь моргнуть не успел, как они уже обжимались в уголке коридора.

Он зашагал по коридору, печатая шаг солдатскими башмаками, изображая уверенность, которой не чувствовал. На коже ещё горели отпечатки горячих губ юной красотки.

– Капитан! – отчаянный голос молоденького вестового прокатился по коридору.

Мальчишка-гвардеец запыхался, но попытался молодцевато вытянуться во весь рост перед Старшим.

– Капитан Роберт! Враг заходит с тыла! – голос вестового звенел, не то от ужаса, не то от мальчишеского задора. Кажется, пацан верил, что Старший всемогущ и сейчас всё уладит.

– Что? – Игорю показалось, что он ослышался. Нет. Не может быть.

– Они уже в храме, капитан!

Пацан оказался прав.

Между мраморных колонн шёл бой. Потайная калитка, которую капитан Роберт накануне лично закрыл стальными засовами, приставил часовых, и даже замаскировал снаружи всяким хламом, теперь была распахнута настежь.

По двору храма метались гвардейцы, ополчение и моряки с вражеских кораблей. У калитки полукругом стояли вражеские воины в тяжёлом вооружении, отбивая все попытки защитников закрыть проход. Во двор потоком текли новые солдаты с гербами Князя.

Игорь сорвал с пояса несколько заклинаний, разорвал и бросил в стальной «забор» у калитки. Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец…

Взметнулся клуб вонючего дыма, порыв ледяного ветра пронёсся по двору, завыл между колоннами. Дверца калитки смялась, как кусок фольги, сорвалась с петель, описала красивую дугу и брякнулась о ступени храма. Раздался хрустальный звон, посыпались ледяные осколки замороженного до хрустальной ломкости металла.

Вражеские воины стояли среди осыпавшейся с них расколотой в ледяные осколки брони – потрясённые, но невредимые.

А в стене теперь зиял ничем не прикрытый арочный вход.

Упс. Неудача.

– Господин, пора! – холодный шипящий голос женщины-киллера раздался за плечом.

Да. Пора было применить план Г. Совсем хреновый план, оставленный напоследок, когда другие планы не сработают, и не останется другого выхода.

Он оглянулся, успел увидеть, как в сражение вступили боевые маги – в серых развевающихся балахонах с закатанными рукавами, с боевыми серпами и посохами в жилистых руках – и бросился через колоннаду в глубину храма.

Парочку метнувшихся наперерез вражеских моряков он прикончил быстрыми ударами топора, машинально, даже не задумываясь. Как видно, что-то осталось от боевой выучки итиола – бывшего хозяина этого тела. Тело помнило. И теперь это прорвалось наружу, когда совсем припекло, а мозги отключились.

Сначала бегом вверх – по узкой винтовой лестнице, где с площадки открывался отличный обзор на бухту и причал.

На верхнем уровне башенки, на прямоугольной площадке, свежий ветер посвистывал в решётках больших клеток, обдувал насесты, выщербленные многими и многими поколениями почтовых ящеров. Округлые брусья со следами острых когтей тянулись вдоль стены башенки, обращённой к морю.

В клетках сидели почтовые ящеры.

Возле клеток уже стоял и ждал смотритель – тощий парнишка, соплеменник Края. Мусорщик. Игорь уже научился их отличать от людей – по неестественной худобе, особому разрезу век, и ещё чему-то неуловимому. То ли по выражению глаз, странно безмятежных, то ли ещё чему.

Парнишка при виде Старшего принялся открывать клетки и вытаскивать ящеров на свет. На лапках каждого ящера уже были привязаны нитки с петельками. Оставалось только приладить туда бумажки с заклинаниями, и выпустить крылатый десант.

Несколько взмахов крыльями, несколько рывком лапами в полёте – для набора высоты – и на головы вражеского десанта посыплется огненная смерть.

Игорю было страшно жалко умных тварей, которые неизбежно должны погибнуть при взрывах, но выхода он не видел. Гибли люди, Анклав вот-вот падёт, жертвы неизбежны.

– Господин, – мальчишка-мусорщик никогда раньше не говорил при Старшем. Мусорщикам вообще запрещено было открывать рот в присутствии людей. На острове (да и везде) они считались существами низшего сорта. – Господин, филонумоны могут жить!

– Чего? – Игорь раздражённо поднял голову. Заклинание трепыхалось под ветром в его руке.

– Господин. Мусорщик говорит – ящеры сами всё сделают, – прошипела над его плечом женщина-киллер.

Ну конечно, она же из их племени. Элитный мусорщик, выбившийся в люди.

– Говори.

– Филонумонам не нужна привязь, – мальчишка смотрел умоляюще. Худой кулачок сжимал нитки, привязанные к лапе почтового ящера. – Дайте им свитки, они сами порвут их в воздухе! Убейте меня, не взрывайте ящеров!

Вот чёрт, и этот туда же. Кажется, совсем недавно Край говорил то же самое. Убей меня, не трогай филонумона. Что за народ такой, киллер на киллере, человека убить – как разок чихнуть. А ящерку не тронь…

– Покажи.

Мальчишка проворно вскочил, подхватил заготовленный моток ниток. Похлопал ладонью по насесту. Тут же один ящер подпрыгнул иуселся на круглый брус. Парнишка размотал изрядный кусок нити, один конец дал ящеру.

Хлопнул ещё раз, и на насесте уже сидел ещё один почтовый летун. Он тут же получил второй конец нити. В петельках болтались заготовленные заранее, хитро укреплённые бумажки с заклинаниями.

Мусорщик дал команду – нечто вроде гортанного карканья – и оба ящера одновременно сорвались с насеста.

Скользнули вниз, расправили кожистые крылья и взмыли в воздух.

Вслед за ними отправилась вторая пара, за ней третья. Внизу по земле скользила их тень, связанная невидимой нитью.

Оказавшись над неприятелем, ящеры развернулись в воздухе, как два истребителя. Нить, невидная с земли, порвалась. Вместе с ней распались подвешенные к ней заклинания.

Раздались глухие разрывы. Новый отряд врага, спешивший к стене храма в подкрепление к уже проникшим на территорию морякам, заметался, засыпанный огненным градом.

Игорь обернулся и посмотрел на своего телохранителя.

– Это нас всё равно не спасёт.

– Да, господин, – ответила чернокожая женщина-киллер.

– Пора. Ты знаешь, что делать.

– Да, господин, – на лице женщины не отразилось ничего – не страха, ни сожаления. Она даже улыбнулась, показав острые белые зубы, ослепительно белые на тёмном лице. – Последняя просьба, господин.

– Говори.

И почему ему так жаль посылать на смерть эту бабу, так же, как давешних ящеров? Ведь она недавно сама хотела его прикончить? Пырнуть кинжалом, перерезать глотку? Нет, не годится он в Наполеоны. Тот бы не сомневался.

– У меня есть ручной ящер, господин. Любимый питомец. Присмотрите за ней.

Чернокожая женщина указала на клетку, стоящую в стороне от остальных. Клетка была размером со средний сундук. Сквозь узкие прорези в дощатых стенках было плохо видно, но там внутри кто-то шевелился.

– Моя Фриззи скоро родит, – сказала киллер. В её голосе прозвучали непривычные мягкие нотки. – Ей нужен покой. Я хотела бы увидеть её ящерят. Но, видно, не судьба.

Игорь кивнул. Он не ожидал такого поворота, но обещание есть обещание. Даже у самых жестоких убийц есть свои слабости.

– Дайте слово, что не оставите её здесь умирать, – настойчиво повторила женщина-киллер. – Если храм захватят, почтовых ящеров перебьют всех до единого. Обещайте, что сохраните ей жизнь, капитан.

– Даю слово.

Женщина кивнула, приняв слова капитана Роберта. Потом развернулась и мигом исчезла в полутьме лестницы, словно летящая тень.

Глава 23

Как у нас на фронте всякое бывало:

Раз на поле боя встретил я козла.

Голову скотине бомбой оторвало.

У себя потрогал – вроде бы цела.

Дворовая песня

Дым, огонь, сверкнуло пламя!

Ничего теперь не жаль…

Я лежал к двери ногами,

Элегантный, как рояль.

Дворовая песня

Последняя пара ящеров спикировала на врага. Игорь проводил их взглядом и мысленно пожелал лёгкой смерти. Во дворе храма творился настоящий ад.

Велел парнишке-мусорщику уходить. Потом подхватил клетку за ручки (они очень кстати были прикреплены с двух сторон) и сбежал вниз по винтовой лестнице. Вниз, в тюремные коридоры и дальше – к сокровищнице. Бесполезный хлам или нет, нельзя оставлять хранилище заклинаний врагу.

У дверей сокровищницы стояли двое стражей: магесса и бородатый карлик. Все, способные держать оружие, сейчас дрались за храм наверху.

– Капитан! – магесса метнулась к Игорю. – Сделайте что-нибудь! Вы обещали!

– Хранилище нужно запечатать, – проскрипел бородач. Он выглядел спокойным и деловитым. Борода его была заплетена в косу и заправлена за пояс. – Это наш долг.

– Нет! – крикнула магесса. – Убейте врага, вы обещали! Вы можете, капитан Роберт!

– Печать закроет хранилище на века, – прокаркал бородатый магистр. – Или навечно.

Игорь знал, о чём речь. Последнее средство против вероятного вторжения, придуманное Анклавом. Дёрни, деточка, за верёвочку, дверь и закроется… Мощные заклинания, заложенные в стены сокровищницы, оставленные древними строителями при закладке храма. Бабах, и хранилище свитков обрушится в недра горы. Пойди потом, откопай…

– Ещё рано, – ответил он, вслушиваясь.

Нет, отсюда, из толщи горы, ничего не было слышно.

– Рано?! – провизжала магесса. – Они открыли ворота! Непосвящённые вошли в храм!

– Как вошли, так и уйдут, – рассеянно ответил Игорь, вытаскивая остаток заклинаний из мешка на поясе. Последние, самые хитрые, проверенные на подопытных покойничках. Немного, но хватит, чтобы спалить хранилище к чёртовой бабушке. И не надо ничего взрывать. Не хватало ещё устроить из Анклава новую Атлантиду.

– Что это? – звенящим шёпотом спросила магесса.

– Ничего, – ответил Игорь.

Он осмотрел дверь в сокровищницу, расправил первый листок и прилепил его между створок. – Защита от врага. Как вы хотели.

– Нет!

– Магистр, придержите девушку, – ровно сказал Игорь. Вытащил второй свиток и шлёпнул его на косяк. Хранилище не взорвётся, а только сгорит. Этого достаточно.

– Предатель! – девица принялась колотить его кулаками по спине. Кираса загудела. – Негодяй! Мерзавец! Тупая скотина!

– Капитан! – Игорь обернулся. Мальчишка-вестовой задыхался, из разбитых губ текла кровь, шлем он где-то потерял. – Капитан! Скорее наверх!

– Что?! – прорычал Игорь. Проклятье. Как не вовремя.

– Конец света, капитан. Мы все умрём! – мальчишка размазывал по лицу грязь и кровь. – Они разрушают всё!

Голос пацана сорвался.

– Идите, капитан, – карлик деловито потянул из руки Игоря пачку заклинаний. – Я здесь закончу.

– Нет! – магесса пронзительно завизжала, подпрыгнула, повисла у Игоря на спине и принялась откручивать ему голову.

Он легко стряхнул девицу, прижал одной рукой, другой скомкал листок с заклинанием и сунул магессе в рот. От её визга голова уже раскалывалась.

Обернулся:

– Магистр?

– Бегите! – рявкнул карлик. Глаза его горели, борода встопорщилась. – Не теряйте времени!

Игорь побежал. Мальчишка-вестовой нёсся впереди, показывая дорогу.

Внезапно пол под ногами качнулся. Глухой удар потряс тюремные коридоры. Тяжкий гул, будто застонала сама земля. Гора содрогалась. Каменные стены ходили ходуном.

Игоря бросило к стене, потом обратно.

Он прижал магессу покрепче, и побежал быстрее. Снова глухой удар, стены запрыгали, как живые.

От нового толчка его бросило к стене, и он вломился плечом в решётку. Удар о металлические прутья, и чья-то рука тут же намертво вцепилась в портупею.

– Эй, ублюдочный капитан, помнишь меня? – хриплый голос, лицо – обтянутый кожей череп, и алые зрачки из темноты. Когда-то седой, а сейчас просто грязно-серый гребень между торчащими ушами майити – одно торчит, как у овчарки, другое обрублено.

– Март? – как он остался тут, вроде Игорь велел всех амнистировать… ладно, некогда гадать.

– Выпусти, капитан. Не дай здесь подохнуть.

Ключи на поясе – привилегия Старшего Анклава. А он-то хотел уже заткнуть куда-нибудь эти два килограмма железа… Вот и пригодились.

– Быстрее! – рявкнул Игорь, открыв замок и пинком распахнув дверь. – Вали отсюда!

Седой майити, хоть и выглядел, как оживший труп (да и вонял не хуже), пулей вылетел из камеры. Игорь перехватил покрепче магессу, и побежал дальше – наверх.

Нет, не ад был во дворе только что, а детская песочница, где пацаны дрались совочками. Настоящий ад случился теперь.

Двора больше не было. Величественные стены, только недавно ограждавшие храм, превратились в оплывшие валики расплавленного камня.

По мраморным плитам будто прокатился огненный каток. Две изящные беседки, что только недавно радовали глаз стройными колоннами, испарились. Вместо них зияли в земле багровые дыры, из которых валил чёрный дым.

Груда мрамора, в которую превратился каменный дракон, сравнялась с остатками стен.

На развалинах привратных башен, по обе стороны бывших ворот, стояла парочка магов.

Увешанные до ушей амулетами, кольцами, связками заклинаний, как рождественские ёлки. В воздухе стоял острый запах озона.

– Нееет! – простонал кто-то рядом – не то магесса сквозь кляп, не то седой майити.

Больше живых во дворе храма, почитай, и не осталось.

Маги на развалинах одновременно взмахнули рукавами. Выкрикнули что-то. Кажется: «За адмирала!» Закружились, как стая белых голубей, обрывки заклинаний.

Игорь пошатнулся. Девица на плече внезапно показалась тяжёлой, как колода. Возник и стал нарастать в ушах пронзительный звон.

Он сбросил магессу на землю. Вот и всё. Капитан Роберт сделал, что мог. Жребий брошен, Рубикон перейдён, последняя карта легла на стол.

Он увидел, как из-за развалин стены, из тучи дыма появились вооружённые люди. Свои или чужие, было не разобрать. Что же, пока капризная судьба раздумывает, жить ему или умереть, можно склонить чашу весов в свою сторону.

Топор тоже показался тяжелее обычного. Игорь помотал головой, пытаясь прогнать пелену перед глазами. Звон в ушах оглушал. Ничего, он и так наваляет любому, кто сунется…

Звон внезапно оборвался. Мир накрыла ватная тишина, будто где-то отрубили звук. Первый воин в кирасе и шлеме с перьями был уже в двух шагах. Игорь взмахнул топором. Топорище выпало из пальцев и упало под ноги подбежавшему врагу. Потом картинка сожжённого храма пропала, потому что свет тоже выключили.

Глава 24

Совесть у него была чистая. Не бывшая в употреблении.

Станислав Ежи Лец

Мир был перевёрнутым. Он ещё и покачивался слегка. Знакомый солёный морской ветерок трепал волосы, солнце жгло глаза сквозь закрытые веки.

Игорь моргнул. Глаза не хотели открываться. Веки, похоже, покрылись солёной коркой и так засохли.

Мир и правда перевернулся вверх тормашками. Земля болталась где-то над головой и тошно покачивалась, поскрипывая при этом.

Небо, пронизанное лучами багряного солнечного света, с резвыми стадами серых косматых облаков, раскинулось внизу. На фоне ступней, намертво связанных верёвкой.

В поле зрения показались чьи-то ноги – волосатые лодыжки, грубые сандалии из плетёных ремешков. Мотнулось ведро, и тут же в лицо Игорю хлопнуло литров пять холодной воды.

Что-то скрипнуло, и незнакомый голос произнёс:

– Хватит притворяться.

На мокром палубном настиле, залитом морской водой из кожаного ведра, топталось полукругом несколько ног разной степени обутости. Чуть подальше, там, куда не доставали брызги воды, настил попирали разлапистые ножки массивного кресла.

Голос доносился оттуда.

Игорь моргнул ещё, с лица текла солёная едкая дрянь, которую здесь почему-то называют водой. В кресле развалился толстяк.

Похожего толстяка Игорь видел в одном старом детском фильме. Там их было аж трое – жирных, розовых, в розовых же кафтанах с кружевами, пухлые пальцы в бриллиантах, глазки заплыли от сытости.

Этот экземпляр был почти такой же. Только он не обгладывал куриное бёдрышко, а просто сидел, развалившись в своём пафосном кресле, и глядел на пленённого капитана Роберта.

Рядом с толстяком, возле позолоченного трона-седалища, примостилась красивая девица. Она сидела прямо на палубе, подобрав под себя стройные ножки.

Волнистые волосы, тёмные, блестящие, густой копной спускались на плечи, длинные локоны трепал морской ветерок.

Овальное личико, почти скрытое волосами, с розовыми губами и парой раскосых глаз, опушённых длинными ресницами. Глаза опущены, но, даже перевёрнутый вверх тормашками, Игорь видел, как они блестят – как два огонька.

Кроме плетёных сандалий из позолоченной кожи ящера, да накидки из полупрозрачной ткани, на девице ничего не было. Побрякушки вроде серёг и колец не в счёт. Да ещё широкий ошейник на стройной шее девушки, усаженный драгоценными камнями – как у собаки или рабыни. Одень дорогой, ухоженной, но рабыни.

Девушка подняла глаза на пленника, и снова опустила взгляд. Порыв ветра разметал ей волосы, и стали видны кончики острых ушей. Майити. Дорогая, ухоженная, рядом с троном… ну конечно. Та самая дочка графа Холодных Земель, которую отправили свадебным караваном к вельможному засранцу – Князю.

Сокровищницу покойного графа Игорь как раз и ограбил вместе с пиратами, заодно прихлопнув владельца. Или кто уж его там прикончил в той суматохе… то ли женщина-киллер, то ли шальная стрела…

– Хватит, я сказал, – повторил Князь – а в кресле, несомненно, сидел повелитель Нижних Земель собственной персоной. – Не то мой палач поджарит тебе пятки.

Игорь откашлялся и сплюнул на палубу едкую жидкость. За троном, за массивной тушей Князя он увидел поднимающиеся к небу дымные столбы. Это горели поселения мирных жителей. Над местом, где раньше был храм, клубилась чёрная туча дыма.

– Мне говорили, что Старший Анклава – итиол, – брезгливо сказал Князь, разглядывая подвешенного за ноги капитана Роберта. – Я не верил. Да-а. Измельчали уважаемые маги, измельчали. Стыд, да и только.

Повелитель Нижних Земель взял пригоршню конфеток из чаши, услужливо поданной слугой, пожевал, задумчиво рассматривая пленника. Дым на острове его, казалось, не волновал.

– И что мне с тобой теперь делать, Старший? – Князь отряхнул ладони от липких сладких крошек. – Нанятые тобой убийцы прикончили моего любимого адмирала. Ты подослал? Ты, ты, не отпирайся. Ты нарушил закон ведения войны, итиол. Теперь я могу сделать с тобой всё, что захочу. Знатные пленники имеют право на милосердие и выкуп. Ты – не имеешь.

Князь повёл рукой, обведя широким жестом бухту:

– Убийство адмирала – сильный удар по моей армии. Признаю. Но ты опоздал. Мы захватили Анклав. Теперь это моя земля. А ты умрёшь. Медленно и со вкусом. На площади у моего дворца. Но начнём мы прямо сейчас.

Хлопнули пухлые ладоши. Засуетились матросы и слуги. У Игоря пересохло в горле. Он даже позабыл о том, что висит вниз головой, подвешенный к рее.

На палубу вытолкнули, поближе к нему, девицу-магессу. Вслед за ней швырнули молодого майити – рыжего, голубоглазого менестреля. Потом, завершая картину крушения мира, на настил возле трона брякнули увесистую клетку – ту самую, что попросила сберечь женщина-киллер. На клетку, явно с намёком, накинули кусок ткани, в котором Игорь узнал клочок от одеяния чернокожей убийцы.

Ну что же, он ведь сам послал её на смерть. Что теперь переживать…

– Мы думаем, что эти… хм, люди дороги тебе, Старший, – любезно произнёс Князь. – Они так стремились быть рядом с тобой, что мы не смогли им отказать.

Игорь попытался высвободить руку. Ничего не получилось. Он только завращался на своей подвеске, и деловитый палач остановил его, повернув лицом к креслу.

Девица-магесса гордо выпрямилась. Её серый балахон был прожжён в нескольких местах, волосы растрепались. Зато взгляд, которым она одарила Князя, мог бы заморозить даже ад.

Менестрель озирался по сторонам, голубые глаза хаски любопытно мерцали. Кажется, он не понимал, что ему следует бояться.

– Гм, гм, с чего бы начать… – с деланной задумчивостью произнёс Князь, пощипывая губу пухлыми пальцами. – Кто будет первым?

Он повёл взглядом по разношёрстной компании. Ущипнул губу. Блеснул синим огнём перстень на безымянном пальце.

– Пожалуй, девушка обещает много интересного. Да.

Движение пальца, блеск драгоценного перстня, и магессу распластали на палубе возле кресла. Взмах клинка, треск распарываемой ткани, и серый балахон отбросили в сторону, как тряпку.

– А ты пой! – приказал Князь менестрелю. – Давай, сложи песню об этом дне. Да как следует, а не то лишишься пальцев. Нечем будет бренчать.

Рыжему майити сунули в руки что-то вроде арфы. Тот машинально провёл рукой по струнам. Раздался атональный перезвон.

Палач деловито повязал кожаный фартук. Разложил на специальном раскладном столике блестящие железки. Было видно, что работник ножа и топора заботится о своём инструменте – каждая железка блестела, тщательно отполированная, и лежала на своём месте.

– Когда я покончу с тобой, – меж тем рассуждал Князь, развалившись в своём кресле, – я займусь соседями. Ты даже не знаешь, тупое животное, какой подарок мне преподнёс. Магистры Анклава были жадные ублюдки, но дело своё знали. Кто скажет, что они бы сотворили с моим флотом… Но зато теперь никто не сможет мне помешать. Я – самый сильный властитель на этом побережье. Я – законный наследник трона Холодных Земель – спасибо моему покойному тестю.

С этими словами Князь ухмыльнулся и потрепал по волосам сидящую у кресла девушку-майити.

– Анклав – только начало. Имея за спиной сокровища магов и наследие графа Холодных Земель, я наведу порядок. Давно пора было это сделать. Сухие Земли совсем от рук отбились. Контрабандисты так и шастают, пошлины никто не платит. Цены на товары завышены втрое, никакой выгоды для торговли. Нам нужны их рудники. Любой ценой. Вот теперь мы их и возьмём… ха-ха.

Князь закатился дробным, тихим смехом, колыхаясь в своём кресле, как огромное розовое желе.

– А пока, – сказал он, просмеявшись, – мы посмотрим, какого цвета кровь у твоей подружки.

Князь подал знак палачу. Тот шустро принялся перебирать свои инструменты. Поднял один и повертел перед глазами. Показал своему господину. Тот кивнул.

– Хватит! – прохрипел Игорь. Он снова попытался вырваться из опутавших его верёвок. Ничего не получалось. Узлы затянули на совесть. – Перестаньте! Надо убить – убейте меня! Они только выполняли приказы! Убейте меня!

– Конечно, мы тебя убьём, – ласково проговорил Князь, тонко улыбаясь. – Потом. Когда выпотрошим твою девчонку. Потом займёмся этим ушастым задохликом. Отрежем ему уши и хвост. Чтобы знал, как воспевать выскочек…

Менестрель уронил арфу. Он, как видно, только сейчас понял, что это всерьёз. Глаза его, голубые глаза хаски, блеснули. Один из людей Князя тут же уловил это, и подбил майити под коленки. Тот упал на палубу, и тяжёлый армейский башмак придавил ему спину. Менестрель извивался, тщетно пытаясь вырваться, и ему наступили ещё и на руку.

– А кое-какой мусор можно выбросить за борт прямо сейчас.

Князь щёлкнул пальцами.

– Нет! – крикнул Игорь.

Клетку с беременной ящеркой, питомицей женщины-киллера, подняли с палубы, отнесли к борту и с размаху швырнули в море.

– Нееет!!