Текст книги "Место, где земля закругляется 2 (СИ)"

Автор книги: Натан Темень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16

Не ходи по гладкой дороге – поскользнёшься.

Станислав Ежи Лец

Эх, знать бы шлягер, исполнявшийся на иерихонской трубе!

Станислав Ежи Лец

Адмирал знал своё дело. Несколько кораблей рассредоточились по ключевым позициям в отдалении от острова. Остальные корабли, с неистово работающими вёслами гребцами, пошли к бухте, неся на палубах готовый к высадке десант.

Цепь, что загораживала бухту, удерживалась массивными плотами, расположенными через равные промежутки на водной поверхности.

На воду спустили шлюпку. Её подвели к середине цепи, удерживаемой самым большим плотом. Концы цепи уходили к башенкам у входа в бухту – там скрывались крепления всей конструкции.

Будки охранников, стоящие неподалёку, казались пустыми

Один из вражеского десанта, что сидел на носу шлюпки, вытащил из сумки свиток с заклинанием и прилепил его к массивному кольцу, вделанному в тело плота.

Гребцы дружно заработали вёслами, уводя шлюпку подальше от поплавка. Когда она отошла, с места поднялся лучник. Свистнула стрела с широким наконечником, и половинки листка разлетелись, как бабочки, сметённые ветром.

Гребцы в шлюпке пригнулись, но ничего не произошло. Половинки заклинания упали на воду. Там, где они упали, вода зашипела и пошла пузырями, листки мигом истаяли, истончаясь по краям, пока не исчезли без следа.

Гребцы выпрямились. На кораблях зашевелились, закричали гребцам, замахали флажком. Но второй листок постигла та же участь.

Две шлюпки подошли к «губе» бухты, где стояла одна из башенок. На камни выскочили несколько человек. Один, в мантии младшего мага, подступил к башенке и принялся возиться возле неё, прикрепляя листки с заклинаниями. Другие десантники бросились к караульному помещению.

Будка была пуста. Никаких признаков охраны. Только кувшин с недопитым пивом и кружки напоминали, что здесь недавно кто-то был.

Младший маг взмахнул рукавами балахона, резво убегая от заложенного «заряда». Моряки бросились на животы, прикрыли головы руками.

Коническое сооружение дрогнуло. Свиток вспыхнул, и тут же исчез. Волны белого, как смерть, огненного жара прокатились по берегу. Густые клубы дыма окутали башенку, караулку и прибрежные камни.

На кораблях всё затихло, только чёрные птицы с криками кружились над мачтами.

Скоро порыв ветра смёл сизые клубы, развеял над морем. Когда дым окончательно развеялся, громкий крик моряков разнёсся над волнами.

Конус башенки оплыл, как свеча, странно деформировался. Теперь на прибрежных камнях возвышалась уродливая голова – шишковатая, бурая, с плотно сомкнутым рыбьим ртом, глубоко заглотившим кольцо от огромной цепи. Багровые, выпученные глаза безобразной головы смотрели на вражеские корабли с убийственным безразличием.

От десанта не осталось и следа. По почерневшим камням побережья перекатывались обрывки мантии младшего мага.

Один из кораблей принялся маневрировать, продвигаясь к берегу. С борта заметили нововыстроенный причал. За первым кораблём двигался второй, вдоль его борта, обращённого к берегу, выстроились лучники. Над бушпритом, величественно простёртым над волнами, в специально устроенном «гнезде», стоял маг.

Если бы кто-нибудь мог посмотреть поближе на работника волшебных дел, он увидел бы, что маг бледен до синевы, руки его судорожно цепляются за ограждение, а губы кривятся, как от боли.

Глаза мага выкатывались в страхе, но прозвучал приказ с капитанского мостика, и руки в широких рукавах мантии взметнулись над бушпритом. В воздух полетели обрывки заклинания.

Забурлила вода, воздух над бухтой взревел, обернулся ледяным смерчем. Цепь задёргалась, закрутилась, извиваясь, как огромная змея. Залязгали звенья о каменную голову, упрямо сжавшую рыбий рот с заглотанным кольцом.

Моряки на кораблях снова разразились криком, на этот раз радостным. Цепь дёрнулась, раз, другой, и тяжело плюхнулась обратно в воду, взметнув тучу брызг. Плоты грузно закачались на волнах. Волны пошли по всему зеркалу бухты. Змеевидное тело извивалось в воде, то пропадая, то выныривая на поверхность в туче брызг.

Звенья, длиной половину локтя каждое, вдруг растеклись, слились вместе, и в волнах уже извивалось упругое тело огромной змеи. По чешуйчатой, с металлическим отливом коже чудовища шёл рисунок в виде звеньев.

Маг над бушпритом вытаращил глаза, хотя казалось, больше сделать это уже было невозможно.

Корабли, уже готовые пройти в бухту, замедлили ход. Никто не хотел приближаться к твари, которая оказалась ещё хуже, чем давешняя цепь.

Загудела труба. Замелькали флажки.

Корабли стали перестраиваться. Шлюпки спускались на воду, подходили к причалу, и с них, как горох, сыпались воины в лёгких доспехах.

Не встретив сопротивления, они заполнили каменную косу, как саранча. Снова прозвучал сигнал, и десант ринулся вперёд, по узкой полосе из каменных плит, что вела с причала дальше, вглубь острова.

Вот причал кончился, и первый солдат вступил на плиты дороги. Тренькнула разорванная нить, невидимая в лучах солнца. Сразу вслед за этим что-то ухнуло, и столбики у обочины, увенчанные золочёными шарами – знаком Анклава – разлетелись, как ёлочные шары. Глухой взрыв потряс каменные плиты дороги. Вздыбилась земля – медленно, словно нехотя, выворачивая из нутра ставшие невесомыми каменные глыбы.

Причал скомкало, словно шоколадную плитку в руке. Брызнула кровь. Плиты настила крошились, в воздух поднялась густая пыль, подсвеченная багровыми лучами солнца.

Землю тряхнуло ещё пару раз, и всё стихло. Ветерок с моря сдул в сторону белесую пыль.

Берег преобразился. На перемолотых в щебень камнях валялись разорванные тела. Всюду, перемешанные с землёй, торчали белые кости, обильно смоченные кровью, рваные куски металла доспехов блестели свежими острыми изломами.

Уже двое магов – один у бушприта корабля, другой – на шлюпке возле пирса – одновременно взмахнули рукавами.

По пирсу будто прокатился невидимый каток. Земля, камни, щебень, разорванные тела солдат – всё примяло одним колесом, разгладило, как смятую простыню.

Сразу вслед за этим новый взмах руками – и на идущую вверх, по склону горы, дорогу, посыпались камни. Они поднимались с земли, описывали дугу, и с размаху ударяли в дорожное полотно.

Поднялась пыль, камни высекали искры из брусчатки, но никаких взрывов не последовало. Дорога была пуста и безлюдна.

Прозвучал приказ, и новая партия десанта высадилась на разглаженный усилиями магов причал.

***

Маг, что стоял в «гнезде» у бушприта, отёр взмокшее лицо рукавом. Руки его дрожали. Мантия на груди и плечах пропиталась потом.

Но как следует перевести дух ему не дали. Мага стащили с бушприта и отвели на мостик, где стоял сам адмирал.

– Я предупреждал! – прокаркал адмирал в потное, измученное лицо придворного мага. – Саботаж в военное время – смерть!

Тот посерел от ужаса, отрицательно замотал головой. Язык ему не повиновался.

Подтащили ещё одного, молодого, в мантии стажёра.

– Ты! – адмирал ткнул пальцем в стажёра. – Говори. Какого морского бога треклятая цепь не порвалась? Не ушла на дно? Не испарилась ко всем богам?

– Ва… ва… ваша милость, – пробормотал молодой маг, озираясь на старшего. – Бухту Анклава защищают мощные заклятия. Мы предупреждали…

– А причал? – обманчиво ласково спросил адмирал. – Он точно новый. Почему я потерял столько людей?

– Старые запасы, – наконец открыл рот придворный маг. – Они открыли неприкосновенный запас…

– Треклятое враньё! – прорычал адмирал. – Ты сам сказал – здесь нет запасов! Ваши боевые маги погубили сами себя. Вы жировали на своём клочке скалы, как самки ящеров. Вам давно не щипали бока. Нет у Анклава запасов для войны – потому что вы не воевали сотню циклов!

Он наклонился к потному придворному магу, почти коснувшись его острым, чёрным от загара носом:

– Сейчас на берегу шушера – дешёвые наёмники, мясо для стрел. Их не жалко. Но смотрите… если вторая волна не дойдёт до цели – гореть вам на костре. Медленно.

Перепуганных магов отправили обратно. Старший отвёл глаза от умоляющего взгляда стажёра, и обречённо взобрался на своё место у бушприта.

Даже костёр не пугал его так, как то, страшное, монстр, что угнездился посреди бухты. Жуткое до одури нечто – живое и неживое одновременно. Оно жрало магию, оно обжиралось ею. Даже клятва, данная Анклаву при выпуске из академии, не могла бы удержать сильнее, чем это зрелище. Мысль о том, что нет больше Анклава, ибо магия умирает. И лучше бы ему погибнуть здесь, от искажённого неведомой силой заклятья, чем признать это вслух.

***

Растяжка сработала. Да, там была не мина, а кое-что похуже – парочка заклинаний, собственноручно нарисованных Игорем, и хорошенько запрятанных среди камней.

На что-то эти клочки бумаги всё же годились. Хотя вместо взрыва среди каменных плит вполне могли вырасти цветы или ещё хуже – ничего бы не случилось.

Пока истекал срок ультиматума, капитан Роберт носился по острову и расставлял в стратегических местах ловушки. Заклинаний с проверенными рисунками было страшно мало, и даже те приходилось оставлять по двое – на случай, что одно не сработает.

Из небольшого ещё опыта Игорь знал, что взрыв случается примерно в одном случае из двух – пятьдесят на пятьдесят. В остальных случаях бывал или пшик, или какая-нибудь дрянь, вроде вонючей слизи.

С башенкой и цепью ему невероятно повезло. Должно быть, наложенные в неведомые времена заклятья ещё работали. И когда вражеские маги прибавили свои бумажки к тем, что Игорь успел заложить возле креплений, получилась адская, гремучая смесь.

Жаль, как жаль, что ему не дали времени на эксперименты. Чтобы хорошо нарисовать один листок, нужно время. Он уже убедился, что любые каракули здесь не годились. Даже больше – они были опасны.

– Господин! – мальчишка-гвардеец подбежал и остановился, тараща глаза на причал.

Зрелище не для слабонервных, подумал Игорь и повернулся к гонцу.

– Господин, донесение от капитана Форн’Зака. Его люди на позициях и готовы к бою. Капитан боевых магов докладывает, что у него нехватка заклинаний.

Мальчишка застыл, вытянувшись в струнку. Его глаза скосились к переносице. Он отчаянно старался не смотреть вниз, на десант противника, который неумолимо продвигался вперёд, по ленте мощёного камня вверх, к развилке. От развилки шли две дороги: одна к храму, на вершину горы, и вторая – к поселению, с его домами под черепичными крышами, тавернами, лавками и борделем.

– Беги к капитану. Скажи: стрелять по сигналу. Он знает.

Гонец убежал, только пятки засверкали. Игорь отряхнул руки, перепачканные землёй и чернилами. Враг приближался. Скоро он переступит невидимую черту. И тогда начнётся…

Глава 17

Граница между светом и тенью – это ты!

Станислав Ежи Лец

Чёртов студент магической академии – испортил ловушку. В отряде десанта вместе с солдатами бежала парочка молодых магов – только со студенческой скамьи.

Морской десант неуклонно продвигался вверх по склону. Первые вояки едва заступили за границу, обозначенную золочёными столбиками, ещё пара-тройка шагов, и…

Но студент был отличник, и постарался. Вскрыл ловушку, расставленную Игорем. Прыщавый юнец в новеньком балахоне не пожалел драгоценного заклинания. С обочины поднялся здоровенный валун, метнулся по крутой дуге вперёд, и с треском грянулся о дорогу.

Валун величиной с бычью голову треснулся о дорожные камни, срикошетил и угодил в столбик с золотым шаром.

Золочёное навершие столба вспыхнуло, как факел. Дорожный указатель загорелся жарким синим пламенем и мгновенно истлел, осыпался на землю кучкой пепла.

Дорога вспучилась, полоса её, шириной в две повозки, ожила и заворочалась, будто огромная змея в каменной чешуе из тёсаной плитки.

Вдруг змея лопнула, и «чешуйки» разлетелись во все стороны, со свистом поражая вражеский десант. Первые ряды полегли на месте.

Но взрыв случился слишком рано. Следующие ряды, почти весь отряд, который заслонили своими телами первые солдаты, уцелел.

Солдаты рассеялись, некоторые побежали, но командиры криком и ударами заставили беглецов вернуться.

Дорожное полотно на развилке превратилось в кашу, но склон, хотя и усеянный мелким щебнем, остался ровным. Он полого поднимался вверх, туда, где захватчиков ждала добыча: поселение богатых местных жителей, разжиревших за счёт храма, и сам храм – полный сокровищ мраморный дворец.

Каждому моряку обещана была доля в добыче, каждый надеялся поживиться и туго набить мошну, чтобы безбедно жить до старости – и детям, и внукам.

Каждый убитый солдат увеличивал долю оставшихся в живых. Так что десантный отряд перестроился и снова бросился вперёд, вверх по склону.

***

С флагманского корабля, с капитанского мостика наблюдал за продвижением своего десанта адмирал.

Придворный маг, как самый опытный в своём ремесле, стоял у бушприта. С высоты величественного корабельного носа картина наступления была видна, как на ладони. В случае нужды магистр мог оказать поддержку своим более молодым собратьям. На этот случай у него был запас заклинаний – драгоценный запас.

Маг ни за что не признался бы Князю, что заклинания больше не работают так, как надо. Клятва, данная при посвящении в орден, и особенно панический ужас, сковывали ему язык.

К тому же недавно из Анклава прибыл секретный гонец с указанием хранить тайну любой ценой. Надежда, что провал спишут на зловещую славу магов Анклава, заклявших бухту и весь остров, теплилась в груди магистра, несмотря на пожирающий страх.

Вот передовой отряд десанта достиг развилки. Вот неопытный юнец-бакалавр израсходовал боевое заклинание. Магистр никогда не слышал, чтобы на дороге к вершине ставили ловушки, но юнец оказался прав: дорога взорвалась, отправив к подземным богам десяток человек.

Прозвучала команда, отряд разделился. Часть его бросилась прямо вверх, к храму.

Другая свернула в сторону поселений, где стояли дома под черепичными крышами, красивые и ухоженные, в обрамлении зелени и низеньких каменных оград.

Должно быть, не все жители покинули свои дома. Никто никогда не пытался захватить остров Анклава. Магистр с содроганием подумал, что лучше бы им было бежать – как можно дальше.

Это была не первая его война. Когда Князь воевал с графом Холодных Земель, случалось всякое.

Тогда магистр был ещё молодым боевым магом. Придворным магом служил другой – седой, важный магистр воздуха, бывший декан Академии. Князь любил пышность и громкие слова, а в придворном волшебнике было и то и другое.

И тогда, в бою за рыбацкое поселение, молодой маг, знавший войну лишь по книжкам, понял, почему адмирала за глаза называют морским зверем. И что такое настоящая война…

Вот десант вступил на площадь, застроенную домами богатых торговцев. Там стояла лучшая в селении таверна с расписной вывеской, и высился двухэтажный бордель, над входом которого красовался щит с намалёванной грудастой девкой. Девка держала в нарисованной руке не то гроздь ягод, не то нечто интимное.

Улочки будто вымерли, никто не пытался заградить путь, никто не бросался на захватчиков с оружием.

Магистр знал, что сейчас будет. В тех редких случаях, когда жители успевали покинуть дома до прихода солдат.

Он хотел закрыть глаза, чтобы не видеть, но не мог. Вот взвился в воздух огненный шар – сигнал для флагманского корабля. Заклинание, как ни странно, сработало. Магистр вцепился в ограждение, вытянул шею.

Вспыхнули факелы. Удивительно, но простые заклинания ещё действовали…

Нет. Нет!

Факелы в руках зачадили, испуская густой дым. Солдаты, державшие их, закашлялись, согнулись в три погибели, и упали, корчась, на мостовую. Огненный шар, взлетев над крышами, вдруг закрутился, будто мяч. Поменял цвет, раздулся, брызгая огненными искрами. Раздулся ещё, с оглушительным грохотом лопнул и пролился на крыши багровым дождём.

Боевой клич, отзвук которого донёсся до побережья, раскатился над крышами.

Дома, казавшиеся пустыми, ожили. Из-за печных труб, узорчатых обрамлений карнизов, как призраки, появились лучники. Свистнули стрелы, и легко нашли цель на открытой ладони площади.

Не успели первые убитые упасть на камни мостовой, вторая волна стрел пролилась на вражеский десант.

Свалился, корчась, не в силах кричать, пронзённый стрелой в живот молоденький бакалавр. Из рук его выпало надорванное заклинание. Бумажка упала под ноги солдатам, и распалась окончательно. Половинки заклинания обратились в комки едкой слизи. Корчась на мостовой, молодой бакалавр измазался в слизи. Едкая зелёная дрянь мигом впиталась в ткань рукава. Маг дёрнулся, рукав ширкнул по камням… Пропитанная слизью ткань вспыхнула, балахон загорелся. Некоторое время под ногами солдат крутился воющий факел. Но скоро на камнях остался скорченный обугленный силуэт, от которого исходили струйки вонючего дыма.

Надрывая горло, офицер пытался отдать команду, но меткий выстрел заткнул ему рот.

Из переулков, из-за декоративных кустов, оградок и скамей с гнутыми спинками, выскочили ополченцы, вооружённые длинными ножами, короткими копьями, и просто дубинами – что смог найти для них капитан Роберт.

Среди местных мелькали кирасы стражи. Ловко орудуя короткими мечами, стражники дружно выкрикнули: «за Анклав!», и бросились в атаку на тех, кто ещё имел мужество сопротивляться.

Старый майити, с развевающимся гребнем седых волос и дико сверкающими глазами, рыча, прорубался через толпу к знаменосцу. Тот забрался на высокое крыльцо борделя, и отбивался древком знамени от всех, кто пытался подойти к нему. Вывеска над крыльцом немного прикрыла его от стрел. Грудастая девка на картинке теперь красовалась двумя-тремя торчащими из неё стрелами, по-прежнему зазывно улыбаясь алыми губами.

Майити взлетел на крыльцо, махнул мечом, отбив древко флага. Твёрдое, как камень дерево древка оказалось перерублено наискось. Коллекционное оружие из старинных запасов майити было острым, как бритва.

Сражение окончательно превратилось в бойню. Озверевшие местные добивали чужаков. Немногим солдатам десанта удалось вырваться из окружения, и теперь они пытались спастись, убегая со всех ног по улочкам вниз, к побережью.

Их догоняли, и убивали в спину копьями.

Скоро склон холма тут и там покрыли тела вражеских солдат, а тех, кто выжил, добивали на месте.

– Огонь, огонь! – рычал с капитанского мостика старый адмирал.

С борта ближайшего к берегу корабля взлетел и понёсся к склону холма одинокий огненный шар. Взлетел второй, вспыхнул на лету, распался в мелкие брызги и дымным клубком обрушился на скомканные плиты причала.

– Стреляй, мать твою! – гаркнул адмирал.

Придворный маг обречённо порвал сразу два заклинания. Убойное сочетание воздуха, земли и огня.

От флагманского корабля, от бушприта отделилась и взмыла в небо шипастая комета.

Шипя и плюясь колючими искрами, она понеслась к месту, где шёл бой. На лету выпустив отростки огня, и извиваясь змеевидным телом, огненная комета пожирала пространство между кораблём и склоном холма. Воздух гудел от жара, землю накрыла багровая тень.

– Да! – гаркнули с капитанского мостика. – Убей их всех!

Глава 18

Человек, не знающий пощады, должен будет молить о ней

Станислав Ежи Лец

На каменистый склон упала тень. Огненная змея достигла земли, пересекла береговую черту и обрушилась с неба на мечущиеся фигурки людей.

Несколько мгновений придворный маг ничего не мог разглядеть за ослепительным змеиным телом, упавшим на склон.

Зигзаг пылающего огня ярко вспыхнул и распался, как прогоревшее полено. Взметнулись фонтаны каменных брызг, склон горы будто пропахал огромный плуг. Из трещины густо повалил зелёный дым, стекая вниз, к береговой линии.

Вот дым рассеялся, обнажив камни. Но маг и так уже видел, что драгоценный заряд из двух заклинаний пропал зря.

Неимоверной силы заряд пропал впустую. Так опозориться мог бы двоечник-первокурсник. Но магистру, придворному магу нет оправдания. Ни сильный ветер, ни магическая защита.

Все солдаты – и свои, и чужие – остались целы. Заклинание пропахало гравий у обочины дороги, повалило мраморные столбики с золотыми шарами наверху. Как будто пьяный возница не удержал ездовых ящеров и посшибал ограждение. Потом испустило клубы зелёного дыма и погасло.

На мостике сыпал чёрными морскими проклятиями адмирал. Обещая содрать с кретина-мага кожу, посыпать мелкой солью и оставить коптиться на медленном огне.

Местные, опомнившись от испуга, принялись добивать последних вражеских солдат. Скоро на склоне остались одни трупы, да извилистая трещина в земле, из которой ещё струился дымок.

***

Ополчение принялось обдирать трупы. К ним уже бежал со всех ног вестовой – мальчишка-гвардеец, с приказом отступать к селению. Собрать всё оружие, доспехи, и вернуться на позиции. На склоне горы отряд ополчения был как на ладони.

Когда с флагманского корабля, зловеще извиваясь и шипя, метнулась огненная змея, Игорь весь вспотел от страха. Один удар, одно заклинание – и собранный с таким трудом отряд ополчения прихлопнут, как мух.

Но заклинание чужого мага обернулось пшиком. Капитан Роберт облегчённо перевёл дух, и спросил боевого мага, что стоял рядом с ним, наблюдая за атакой:

– Вы готовы, магистр?

Тот повернул к нему остроносое, покрытое шрамами лицо. Лысина его блестела от пота, но глаза смотрели спокойно.

– Мы всегда готовы, Старший.

Помолчав, боевой маг кривил губы в горькой усмешке:

– Смерть неизбежна, капитан Роберт. Вопрос только в цене.

Он снова замолчал, и Игорь уже решил, что продолжения не будет.

– Знаете, что каждый студент, решивший стать воином Анклава, запоминает в первый день учёбы? – неожиданно спросил боевой маг. – Только магия живёт вечно. Умри, но Анклав должен жить.

– Даже если заклинания не… – Игорь не закончил фразу, только мотнул головой в сторону дымящегося склона холма. Но маг его понял.

– Тогда тем более. Магия умирает, но мы ещё живы.

– Рок-н-ролл мёртв, а я ещё нет, – пробормотал себе под нос Игорь. Да, эти ребята пойдут до конца. И на том спасибо.

***

Новая волна десанта высадилась на берег, на развороченные плиты причала. Теперь это были опытные бойцы, не то мясо, что погнали в бой прежде.

Топча раскрошенный камень и поднимая клубы пыли, воины в шлемах с гербами Нижних земель покидали причал. Они мерным, быстрым шагом принялись подниматься по склону, экономя силы и дыхание. Блестел металл, развевалось знамя, топали тяжёлые башмаки.

За первым отрядом последовал второй.

Ни первый, ни второй отряд не решились ступить на плиты дороги. Хотя в середине каждой колонны шли по человеку в балахонах магов, захватчики стали осторожнее. Командиры не хотели понапрасну терять людей.

У развилки десант не разделился, как ожидалось, а рысцой проследовал дальше, миновав развороченную землю, обильно политую кровью. Они стремились догнать первый отряд, что прошёл здесь раньше.

Выше развилки дорога круто сворачивала. Придорожные камни скрывали её от наблюдения с моря. Дальше полоса дороги сужалась и шла возле каменистой гряды, валами дыбившейся с обеих сторон. Камни, даже за долгие столетия не сглаженные ветром, слюдянисто блестели на солнце. Опасный участок, который надо только пройти, а там – ровная полоса почти до самой вершины.

***

Капитан Форн’Зак с шелестом вытянул меч из ножен. Кто бы знал, как угнетала его необходимость жить без магии. Проклятый Совет наложил запрет даже на мелкие заклятия вроде разжигания огня и остроты клинка.

Нынешний Старший запрет не подтвердил, но велел обойтись без боевых заклинаний, как только возможно. «Я надеюсь на вас, капитан, – сказал он, уставившись на него своими глазами, такими странно умными на лице итиола. – Гвардия не подведёт». И гвардия не подвела.

Хотя резать людей лицом к лицу большинству из охраны Анклава не приходилось очень давно. Слишком спокойная у них была жизнь.

Первая волна наёмников, дешёвая свора, мясо для стрел, как раз вступила на участок дороги, закрытый для наблюдения с кораблей. Ещё немного, дать им пройти до конца узкого участка, и ловушка захлопнется… Что же, без заклинаний, так без заклинаний. Только железо, и ничего больше.

Свистнули стрелы. Короткие луки били на небольшое расстояние, но большего и не требовалось.

Солдаты арьергарда полегли на месте, перекрыв своими телами дорогу к отступлению. Не успели раненые и убитые повалиться на землю, второй залп накрыл колонну.

Старший запретил шуметь, и капитан Форн’Зак только коротко свистнул, взмахнул мечом и выскочил на дорогу, в прыжке вонзив клинок в крайнего наёмника.

Фактор неожиданности был на стороне гвардейцев Анклава. Отряд десанта дрогнул, их ряды смешались. Началась резня.

Капитан уклонился от замаха меча, заслонился маленьким круглым щитом от удара сбоку, прямым выпадом вонзил острие клинка в горло противника. Удар, выдернуть клинок; брызги горячей крови веером падают на кирасу.

Проклятые маги с их проклятыми интригами. Устроили гадюшник в собственном доме. Довели до края. И вот врагу уже ступил на землю Анклава.

Форн’Зак зарычал, впечатал щит в оскаленное лицо очередного врага. Скорее почувствовал, чем услышал, как захрустели, крошась, зубы противника.

Ярость на проклятых магов удесятерила силы гвардейца. Он бросился вперёд, заставив группу из трёх солдат отшатнуться. Передний не устоял, потерял равновесие. С бешеным рыком капитан отбил удар слева, сунул клинок в открывшийся пах. Противник справа попытался достать его сверху, метя в шею. Форн’Зак хакнул, принял удар на гарду, одним движением выкрутил оружие из руки врага. Удар краем щита рассёк лицо противника, смял носовую пластину его шлема, как бумажную. Боль от удара отдалась в руке, но капитан не обратил на неё внимания. Ему хотелось убивать.

Его люди теснили противника, прижимали к каменной гряде.

Офицер десанта, надрывая горло, приказывал своим людям сгруппироваться. У него ещё была возможность дать отпор, отбросить наседавших гвардейцев и выскользнуть из ловушки. Позади путь оказался перекрыт для отступления. Но выше по склону дорога расширялась, гряда отступала, и можно было выбраться на открытое место.

– Маг! – выкрикнул офицер наёмников, не имея возможности даже повернуться и посмотреть на отрядного мага, который мог бы спасти их своими заклинаниями. – Давай, жги, мать твою!!

Парень в балахоне боевого мага отчаянно выкрикнул что-то – его офицер не разобрал слов. Кажется, кретин-волшебник прощался с жизнью.

Прижатый в общей свалке молоденький бакалавр с трудом вытянул руки над головой, выкрикнул нечто похожее на женское имя. Взлетели в воздух и закружились, опадая на камни, обрывки заклинания.

Офицер ощутил удар, глухой удар, будто огрели мешком с шерстью по голове, и такой же увесистый. Почувствовал, как обмякло тело, как онемели руки, повисли плетьми. Как разжались пальцы и выпустили оружие.

Над дорогой воцарилась щемящая, томительная тишина, в которой он увидел, как оплывает, будто восковая свеча, фигура молодого мага в сером балахоне. Как балахон сползает вниз и падает на брусчатку, взмахнув на прощанье пустыми рукавами.

Командир десанта отвёл глаза, не в силах смотреть, как погибла их надежда. Успел увидеть, как сверкнула кираса с гербом Анклава, блеск драгоценного камня в гарде чужого меча. Метнулся змеёй клинок капитана гвардии, погрузился под ребро и вышел с чмокающим звуком, обагрённый кровью – его кровью. Онемевшее тело офицера наёмников ничего не почувствовало. Только мозг отметил с удивлением, что ему почти не страшно. Потом офицер понял, что падает. Тупой удар о камни он уже не почувствовал. И настала тьма.