Текст книги "Морская академия (СИ)"
Автор книги: Наталья Кириллова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
– Макс сказал, что родился на острове, торгующим с морским народом. – И блузку к джинсам. Непрозрачную, без выреза.
– Тогда Бьярне отпадает. Может быть, какой-нибудь затерянный остров? – предположила девушка и вопросительно посмотрела на Феонну.
– Ничего не знаю. Я родилась и выросла в океанах Железного и понятия не имею, что происходит в других мирах.
– А как Ксанти смогла незаметно подложить мне зелья? – озадачилась Лэри менее отвлеченным вопросом.
– Скорее всего, вот так. Дай мне ручку. Любую.
Лэри взяла из пластикового стаканчика на письменном столе шариковую ручку, бросила Феонне. Русалка поймала, положила ручку на раскрытую ладонь. Секунда-другая и вокруг пишущего инструмента заискрились тоненькие струйки воды, обвили синий корпус по всей длине и сомкнулись в прозрачный кокон. Ручка в водяной оболочке приподнялась над ладонью Феонны, неторопливо повернулась.
– Ни отпечатков, ни запахов, а на следы магии СБ комнату не проверяла. Вполне возможно, что, проникнув в твою комнату, и сама Ксанти находилась в похожем состоянии. В отличие от большинства русалок, ей хватило бы сил заключить в водяной кокон не только несколько бутылочек, но и себя. Мы же можем делать это лишь с маленькими предметами. – Подруга сжала ручку в кулаке, и вода потекла сквозь пальцы.
– Но зачем ей было подставлять именно меня? Все наши конфликты закончились на первом курсе, когда мы решили просто не лезть в дела друг друга.
– Да, на первом курсе Ксанти была той ещё стервочкой, успокоилась она уже позже, – согласилась Феонна. – Но когда нас объединили в тройку, проблем не возникало.
– У вас не возникало, – поправила Лэри. – А меня страшно бесила её манера задирать нос, командовать и делать всё по-своему.
– А ты разве не командуешь?
– Я даю взвешенные, конструктивные рекомендации.
– Я пошла, а то вот-вот опоздаю. – Я застегнула сапожки, накинула чёрную кофту. Расчесала волосы и в качестве завершающего штриха надела несколько браслетов на оба запястья.
– Тристен, спасибо тебе огромное. – Лэри встала и неожиданно порывисто меня обняла. – Где бы я сейчас была, если бы не ты?
– В Железном мире, полагаю, на полпути домой, – вставила Феонна.
– Да не за что. – Я обняла девушку в ответ и отстранилась.
– И извини за тот флирт с Максом, – продолжила Лэри. – Честное слово, он не особо его поддерживал.
– Ничего. И зови меня Триш.
– Хорошо. Приятного времяпрепровождения.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я.
– И вытряси из малька, ой, прости, Макса всю правду, – напутствовала русалка.
– Обязательно. – Я махнула подруге рукой и вышла из комнаты.
О месте встречи мы не договаривались, но развилка возле общаг среди адептов уже давно негласно стала точкой сборов. К счастью, в одиннадцать часов утра в выходной здесь мало кого можно встретить, и сегодня не исключение. Во всяком случае, издалека я заметила только Макса.
– Привет! – первой поздоровалась я, выйдя на развилку.
– Доброе утро. – Парень повернулся ко мне.
Обычные чёрные штаны, белая рубашка – хорошо хоть, не форменная голубая, – кожаная куртка. И почему-то я впервые поймала себя на мысли, что, скорее всего, обычно он носил совсем другую одежду. Места, где до сих пор мужчины должны уметь владеть мечом, вряд ли подразумевают демократичные джинсы или футболку с какой-нибудь дурацкой надписью.
– Давно ждешь? – спросила я за неимением лучших идей.
– Нет, всего пару минут. Триш, это тебе. – Макс протянул мне чёрную картонную коробочку.
Богиня! Кольцо?!
Кажется, я окончательно поглупела. Какое, к харрам, кольцо через неделю знакомства?! Не говоря уже, что ювелирных магазинов поблизости нет.
– Э-э… спасибо, но не стоило, правда…
– Ты ещё даже не посмотрела, – мягко укорил парень. – Возьми, оно не кусается.
Я взяла коробочку, неуверенно открыла. Внутри лежал маленький фиолетовый кристалл каплевидной формы, на длинном чёрном шнурке. Гладкий бочок пересекала белая, чуть колеблющаяся на свету полоса.
– Кошачий глаз, – пояснил парень и достал камень из коробочки. Да я и сама, в общем-то, догадалась. – На моей родине не принято дарить девушкам цветы, да и, если честно, в академии негде взять цветы, а обрывать ради этого клумбу, на мой взгляд, глупо. Позволишь?
– Что? А, да, конечно.
Шнурок оказался достаточно длинным, чтобы свободно надеть его через голову. Я замерла, а едва Макс отступил и забрал у меня коробочку, поправила волосы и кристалл, оставив его висеть поверх блузки.
– Очень красиво, спасибо, – выдавила я насквозь смущенную улыбку.
Камни мне никогда не дарили. Да, это не бриллиант в энное количество карат, но такой незатейливый подарок куда приятнее и… взволновал сильнее, чем если бы сейчас парень преподнес мне бриллиантовое кольцо.
– Идем?
Я смогла только покивать.
До набережной мы шли молча. Макс определенно не торопился начинать разговор на какую-либо тему, даже отвлеченную, а я не знала, как лучше подступиться, и рассеянно теребила подвеску. Мы спустились по широкой каменной лестнице на набережную и неспешно двинулись по мощеной серой плиткой дороге. За тянущимся с одной стороны парапетом тихо плескалась о прибрежные валуны вода, окатывала осклизлые зеленоватые бока камней, но в нескольких сотнях метров от берега волны с шумом ударялись о прозрачную стену защитного купола, гасящего силу приливов и отливов. По другую сторону дороги поднимался зеленый склон и дальше начинался парк. Из безоблачной голубой выси доносились крики чаек, по синей морской глади скользила моторная лодка дежурной охраны. Сама набережная тоже ожидаемо пуста, на что я, собственно, и рассчитывала, назначая время свидания. Не хотелось лишних глаз вокруг.
– Макс?
– Да, Триш?
Болтать о природе и погоде – верх идиотизма, правду Макс вряд ли станет рассказывать, однако играть всю дорогу в молчанку тоже не дело. И, в конце концов, вчера парень вытащил меня из очередных крупных проблем. Возможно, жизнь спас, ибо не знаю, сколько бы ещё я барахталась в водяной ловушке.
– Спасибо.
– Опять?
– Я о вчерашнем. Ты меня вытащил из воды.
– Пустяки.
– Я так поняла, ты притворялся, будто приворот Ксанти подействовал. А… с какого момента? – Да, очень важный вопрос и крайне подходящая для начала диалога тема.
– На преодоление русалочьего воздействия требуется некоторое количество времени в зависимости от степени воздействия и сил и уровня подготовки привороженного. Поэтому давай на этом и остановимся. – Макс бросил на меня лукавый взгляд, однако от дальнейшего выпытывания я решила воздержаться.
– Ксанти правду сказала? – слегка сменила я направление неуверенного разговора. – Что ты сын лорда-протектора?
– Да, – небрежно отозвался парень. – Мы ведем торговлю и с Южными течениями в том числе, хотя прежде, до академии, Ксанти я не видел точно, и она меня, скорее всего, тоже. Океан теперь разберет, как она всё выяснила.
– Значит, ты лорд? – осторожно уточнила я.
– Значит.
Тогда понятно, почему в подземелье Нокс предлагал соседу леди со своего факультета. Хотя не совсем. То есть понятно, почему именно леди, но совершенно неясно, зачем элле, собственно, предложил! И все эти намёки Нокса на реакцию отца Макса, и упомянутый в разговоре с Ксанти долг перед семьей…
– Так ты… ты поступил в академию, чтобы… невесту себе найти?
– С чего ты взяла? – искренне удивился парень.
– Ну, Нокс намекал.
– Это предположение Нокса, и не более того. – Неожиданно Макс вздохнул, всматриваясь в кажущуюся бескрайней гладь. Море сливалось с небом, создавая упоительное ощущение не иссякающего простора, головокружительной бесконечности. – Всё… сложно.
– Отличный ответ. – А главное, исчерпывающий!
– Всё действительно непросто, Триш. Родиться провидцем – незавидная участь в любом мире, а родиться провидцем в высокопоставленной правящей семье – практически проклятие.
Богиня, речь ведь не идет о каком-нибудь очередном апокалипсисе или мировых либо, того веселее, межмировых войнах?
– Ты видел… что-то плохое?
– Смотря для кого. Проблема в том, что видел я одно, а отцу сказал, что видел… другое.
– Ты ему соврал? Но почему?
– Потому что, как правило, мы с отцом расходимся во мнениях, в виденье ситуации, решениях и действиях, которые необходимы для нашего народа. Что до моего дара, то отец считает, что раз уж его сын отмечен богами, то видения можно и нужно использовать на благо своё и протектората. Но видения – это не интернет-паутина вашего мира, их нельзя вызвать по нажатию кнопки тогда, когда захочется, и на любую требуемую тему.
Ведьмы проходили предвидение углубленно только с четвертого курса, но основы нам рассказывали и показывали ещё на втором. Есть предметные предсказания посредством карт, кристаллов и многого другого, есть специальные техники для вхождения в трансовое состояние, а есть дар от рождения. И провидцам чаще всего даются лишь разрозненные, обрывочные картины будущего, а подчас и прошлого. Никто не спрашивает этих людей, готовы ли они к приему «видео», поймут ли его должным образом и что им делать с полученной информацией дальше. Конечно, обучение, знания и тренировки помогали развивать и совершенствовать дар, но в целом видения всё равно оставались штукой тонкой, хрупкой и несколько непредсказуемой.
– Они почти всегда приходят во сне, – после небольшой паузы продолжил Макс. Задумчивый взгляд по-прежнему блуждал где-то в сине-голубой дали. – Иногда спокойные, порой безмятежные, а иногда… пробуждение в холодном поту на разворошенной постели. Бывало и с разодранными в клочья подушками. – Парень вновь умолк и вдруг усмехнулся. Горько, даже зло. – Но не было ни одного видения о смерти мамы. Вообще. Ни малейшего намёка. Хотя она долго болела, медленно угасала и… и ничего.
Магистр Лалит говорила нам, что видения провидцам даются прежде всего, чтобы изменить что-то, подготовиться к грядущему или рассказать о чем-то важном. А в такой печальной, безысходной ситуации видения, по сути, ничем не помогли бы.
Повторять слова Лалит я не стала. Не похоже, чтобы рана была давняя, но и для старой пересказывание банальных прописных истин, стандартные фразы выражения соболезнования подчас хуже соли. Разъедают, напоминают о том, чего уже не изменить, не вернуть. Поэтому я взяла Макса за руку, прижалась к его боку. Так мы и брели опять какое-то время молча, однако на сей раз я не пыталась заполнить паузу, попробовать узнать ещё что-то.
Наконец Макс свернул к парапету, и мы остановились перед серым каменным ограждением.
– Невеселая прогулка получается, – заметил парень.
– А мне кажется, нормальная, – заверила я.
– Большинство общепринятых норм весьма относительны.
– Наверное. – Я отпустила руку Макса, чуть отодвинулась. – Слушай, а тебя как лорда не… не смущает наше… окружение?
– Почему оно должно меня смущать?
– Потому что, скорее всего, академия не слишком похожа на привычный тебе мир. – И мы тут не лорды и не леди.
Особенно я. И от этой мысли стало грустно.
– Вряд ли я первый представитель считающего себя высокородным общества, поступивший в академию, – справедливо ответил парень.
– Нет, конечно, просто обычно статус не афишируется и на самом деле людей-аристократов в академии не так уж и много. – Потому что большинство аристократов выходцы из Деревянного мира, в котором, в отличие от моего, хотя бы признается существование магии и есть ведунские корпуса.
– А ты как оказалась в академии?
– Традиционно для моего мира, не верящего в магию. В четырнадцать у меня проснулся дар, к счастью, не достаточно сильный, чтобы устроить пожар при всплеске. В пятнадцать я получила письмо из академии. Сначала я решила, что это глупый розыгрыш кого-то из моих одноклассников, потому что все знали, что я люблю фэнтези, сторонюсь людей и вообще немного странная. Собственно, из-за своей силы я и начала всех избегать, я плохо себя контролировала, страшно боялась, что кто-нибудь узнает, и некому было объяснить, что происходит и как обращаться с даром. Короче, я не поверила ни единому слову и выбросила письмо. Через несколько дней, гуляя по берегу озера, находящегося рядом с моим родным городом, я встретила женщину, которая сказала, что письмо не шутка и академия тоже, и в подтверждение разделась и прыгнула в воду. Я была в шоке и ужасе, зато впервые увидела настоящую русалку. Русалка представилась Анастасией Тэннил.
– Декан ведьмовского факультета? – уточнил Макс.
– Это сейчас она декан, а тогда занималась поиском и отбором будущих адептов в Железном мире. Она дала мне копию письма с рекомендованными для меня факультетами и перечислением условий, необходимых для поступления на каждый из них. Мне предлагался ведьмовской, целительский и хранителей. Целительский я отбросила сразу и долго выбирала между первым и третьим. – И требование по сохранению невинности оказалось одним из главных камней преткновения. В конце концов, я решила, что мне при моей «ненормальности» уже глупо пытаться слиться с общей массой, и перестала обращать внимание на насмешки одноклассниц по поводу отсутствия у меня парней. – Я окончила старшую школу в моём мире и через год поступила в академию.
– И выбрала ведьмовской. Не жалеешь?
– Нет. – Хотя надо признать, до появления Макса моя жизнь была куда спокойнее. – А ты почему выбрал ведьмовской?
– Я не выбирал. Ты выбрала.
То есть как это? Да я неделю назад и знать о парне не знала!
– Не поняла, – озадачилась я.
Макс повернулся лицом ко мне, посмотрел пристально и немного лукаво.
– С тебя должок, Триш, помнишь?
Удачно сменил тему, ничего не скажешь.
– Вообще-то с тебя тоже причитается, – парировала я.
– Да? – несколько опешил парень.
– Я попросила немного пофлиртовать с Ксанти, а не позволять ей себя привораживать и целовать. – Между прочим, я тоже могу сменить тему.
– Я был уверен, что она использует приворот, – терпеливо пояснил Макс. – Ксанти не стала бы говорить того, что сказала, не будучи убежденной, что я не проболтаюсь.
– Но меня-то она не привораживала, – возразила я. Не говоря уже, что русалочий приворот действует только на противоположный пол.
– Извини, но подозреваю, что Ксанти не воспринимала тебя всерьез, поэтому говорила с тобой откровенно и предложила сделку.
Я обо всём «забываю», а русалка поможет мне с Тимом. Не слишком-то приятно осознавать, насколько невысокого мнения о тебе та, кого ты считала пусть и не близкой, но всё же подругой.
– Идем обратно, – предложила я.
Набережная постепенно заполнялась адептами и обнимающимися парочками в том числе. Пока, конечно, народу всё равно мало, после обеда здесь будет куда люднее и веселее, но гулять так долго я и не планировала. От непонятного волнения мне с утра кусок в горло не лез, поэтому я сегодня ещё ничего не ела, нам готовиться надо и вообще, хорошего понемножку.
Мы вернулись к общежитиям, остановились на развилке.
– Ещё раз спасибо за подарок, – поблагодарила я. – И за прогулку.
– Триш.
– Что?
Макс взял меня за руку, увлек с дорожки за деревья и, прижав к стволу одного из них, поцеловал. Памятуя о необходимости отдавать долги сразу, возражать я не стала. Наоборот, едва поцелуй стал глубже, увереннее, а мужские ладони спустились с моей талии на бедра, возникло странное желание… ну, не знаю, штамп парню на лоб поставить или подписать где-нибудь, чтобы всякие не распускали руки и привороты. Стереть незримый след чужих губ с его… Совершенно дурацкие мысли. Интересно было бы вновь ощутить его прикосновения к открытым участкам кожи, к обнаженному телу, только теперь без туманящего сознание зелья. И мои руки, до этого вполне невинно обнимавшие Макса за шею, сползли на плечи, пробрались под расстегнутую куртку и осторожно провели по груди, с каким-то мечтательным предвкушением вспоминая, как там всё выглядело без одежды.
Пощупать мне не дали – Макс резко отстранился, тяжело дыша, и руки пришлось убрать.
– Триш, я всё-таки не железный.
И не под приворотом, когда плевать на последствия.
– П-прости, – смутилась я. Что-то меня куда-то не туда понесло. Или гормоны запоздало проснулись?
Внезапно парень снова потянулся ко мне, коснулся своим лбом моего.
– Это мне надо попросить прощения, Триш, – негромко, со странной обреченностью произнес Макс. – Не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь, поймешь ли. Я мог бы долго рассуждать, что так надо, так должно быть или что не было иного выбора, но более правильным оно от этого не выглядит. Прости.
Отступил на шаг, не глядя на меня, развернулся и быстро ушел. На долю секунды мне даже показалось, что побежит. И что это был за загадочный монолог? И откуда в серых глазах столько вины и безысходности?
–
На выходной многие преподаватели возвращались домой, в свой мир, и административный корпус, обычно довольно оживленный, словно вымирал. В длинном коридоре никого, почти все кабинеты магистров заперты, и никто не мешал Феонне вот уже минут двадцать слоняться от окна в конце коридора до одной из дверей и обратно. Русалка в который раз приблизилась к створке с номером кабинета и позолоченной табличкой «Магистр Кэйлаш Рейтан», постояла, вернулась к окну и присела на край подоконника.
Это же просто. Постучать, зайти. Поговорить наконец-то с магистром и решить проблему раз и навсегда. Может, и проблемы на самом деле нет, всего лишь неудачные совпадения. Из-за вчерашнего происшествия поговорить с Анилом не удалось, не до него было, а сегодня, на взгляд Феонны, уже поздно разыскивать приятеля и вызывать лишние подозрения расспросами о воздействии русалочьих приворотов на огненных дэвов. Да и проще у самого Кэйлаша спросить… если, разумеется, мужчина сочтет нужным ответить.
Только неловко и почему-то страшно.
Дно океана! Ведь не съест же магистр провинившуюся адептку? Всё вышло случайно, она сама не понимала, что творит.
Да уж, не понимала, ага.
Феонна решительно вернулась к двери, подняла руку и застыла, так и не постучав. А если и впрямь приворожила? Какого харра, например, Кэйлаш вчера столь вовремя и удачно оказался возле бассейна? Что он там делал? Следил за ней, никак? И если приворожила, то как снимать?
Внезапно дверь распахнулась. Русалка вздрогнула.
Мужчина стоял по другую сторону порога и с задумчивым, выжидающим интересом смотрел на Феонну.
– Может, вы всё-таки зайдете, если пришли? – предложил магистр, отступая вглубь кабинета. – К тому же я хотел бы закончить отчет для службы безопасности сегодня, а ваши шаги под дверью несколько отвлекают.
Машинально плотнее запахнувшись в кофту, русалка вошла. Кэйлаш закрыл дверь, вернулся за стоявший на письменном столе ноутбук и продолжил печатать.
– Присаживайтесь, адептка, – спустя минуту добавил мужчина, указав на кресло напротив себя.
Феонна нерешительно приблизилась, села.
– Я заметила, вчера вы повторили СБ далеко не всё, что мы вам рассказали.
– Надо было поведать службе безопасности, что наши адепты не только без разрешения проникают в комнаты друг друга, но и свободно проходят не в своё общежитие? Адептка Райан очень старалась выгородить адепта Ярелла, однако совершенно очевидно, что она не могла бы самостоятельно обнаружить слабый магический след где бы то ни было и определить по нему носителя магии.
– А в СБ, похоже, поверили.
– Господин Оренти с готовностью поверит во многое, лишь бы не возиться сверх нормы. Это ошибка его и его сотрудников, не вижу смысла привлекать к чужой ошибке адепта Ярелла, ему и своих хватает. Комнату не проверили на следы магии, хотя были обязаны. И проверять должна служба безопасности, а не адепты тайком. Кстати, на следующей неделе в женском общежитии заменят замки. На сей раз во всех комнатах.
– И о привороте Макса вы не рассказали.
– По-моему, приворотов на этой неделе и так более чем достаточно. Завтра подготовят документы на отчисление адептки Ксанти. С родом Южных течений уже пытались связаться, но пока безрезультатно.
– Понятно. – Русалка помолчала, глядя на сложенные на коленях руки. Надо только спросить, и всё! – Магистр?
– Слушаю вас, адептка. – Однако взгляда от экрана не отвел.
Днище! Глубокое!
– Магистр, я использовала русалочий приворот на отработке, – на одном дыхании выпалила Феонна.
– Правда? – Пальцы мужчины продолжали скользить по клавиатуре. И удивление насквозь наигранное. Харр побери!
– Только не делайте вид, будто ничего не заметили. – Русалка подалась вперед, положила руки на край стола. – Я ваш поцелуй прекрасно запомнила.
– Какой поцелуй?
– Мне повторить?
– Что конкретно вы хотите повторить, адептка? Поцелуй?
– Приворот. И тогда, возможно, дело не ограничится пусть и весьма страстным, но лишь поцелуем. – Феонна накрутила на палец прядь своих волос, глянула на сидящего напротив Кэйлаша максимально томно и многообещающе. – Продолжим на столе. Или, быть может, прямо в кресле? На этаже больше никого нет и можно не скрывать громких стонов наслаждения, когда мы…
Магистр прекратил печатать, посмотрел наконец в упор, хмуро и неодобрительно, зато с куда более искренним изумлением.
– Вы не забываетесь, адептка?
– Я пока на память не жалуюсь, а вот у вас, магистр, похоже, уже начался склероз.
– Феонна, вы сами отказались обсуждать произошедшее в спокойной обстановке и без спешки.
– Когда это я отказалась? – Когда он такое вообще предлагал?
– Вчера, когда я вас вызвал во время перерыва.
Так это он приглашал на обсуждение?! Может, ещё и к штатному психологу академии вдвоём сходить?!
– Нечего здесь обсуждать, – возразила русалка. – Что бы вы ни думали о морском народе, мы не озабоченные нимфоманки и не кидаемся на всех мужчин без разбору. Да, я использовала приворот, потому что ничего умнее мне в голову не пришло, и я была уверена, что вы его блокируете. Но вы среагировали не так, как я предполагала, и теперь меня беспокоят возможные последствия неправильного воздействия.
– Значит, вы всё-таки озаботились последствиями? Прекрасно, поговорим о последствиях. – Мужчина откинулся на спинку кресла. – Подойдите ко мне.
Зачем?!
– З-з-зачем? – Пробившуюся в голосе предательскую дрожь скрыть не удалось. Магистр ведь не серьезно?
– Что же вы сразу застеснялись? – В зеленых глазах плясали смешинки. – Сами сказали, на этаже, кроме нас, никого больше нет, и никто ничего не услышит.
– Шутите?
– Серьезен, как никогда в жизни.
Если он действительно решит, то крики и впрямь не спасут. Потому что тело, наплевав на доводы разума, с радостью согласится и на стол, и на кресло, да хоть на пол, лишь бы вновь оказаться в этих желанных объятиях.
Феонна медленно поднялась, обошла стол. Кэйлаш повернулся к русалке, протянул руку. Феонна настороженно глянула на раскрытую ладонь.
– Боитесь?
– Нет. – Русалка приняла руку, чувствуя, как мужские пальцы сжали её.
– Можете убедиться сами.
– В чем?
– В отсутствии на мне какого-либо воздействия, в том числе вашего.
Феонна глубоко вздохнула, закрыла глаза, сосредотачиваясь на быстрой поверхностной диагностике. Действительно, ничего. Даже никакого заклинания не висит и амулета не чувствуется.
– Успокоились? – уточнил магистр, едва русалка открыла глаза.
– Но приворот на вас подействовал, – напомнила Феонна и попыталась высвободить руку.
– Подействовал. – Кэйлаш чуть сильнее сжал её пальцы, не больно, но не отпустил. – Назовем это минутным помутнением разума и возобладанием небезызвестных вам как русалке инстинктов. При других обстоятельствах я принес бы свои искренние извинения, но буду честен, с другой адепткой я и не допустил бы подобного.
– Я… я не совсем вас понимаю. – Хотелось в ответ дернуть рукой посильнее или вообще попросить отпустить. Достаточно и того, что они уже один раз перешли границу дозволенного в отношениях ученица-преподаватель. И взгляд у мужчины странный, слишком уж пристальный, серьезный, и говорит не то, что она ожидала услышать.
– Я мог бы блокировать ваш приворот сразу. Мог. Но не стал. Соблазн позволить желанию взять вверх над рассудком оказался велик. Хотя бы на мгновение прикоснуться к вам, обнять, поцеловать, не думая о правилах академии и традициях моей расы.
– А ваши традиции здесь при чем? – С правилами-то всё ясно, за всплывшее сексуальное домогательство светит перевод в другое отделение как минимум. Как максимум может и до крупного скандала с последующим увольнением дойти.
– По нашим традициям, Феонна, поведение такого рода недопустимо, если речь идет о девушке, в отношении которой имеешь серьезные намерения.
Русалка всё-таки дернула рукой. Не отпустил.
Дно океана!
– Магистр, я вас по-прежнему не понимаю. – Кэйлаш ведь не ждет, что в ответ на это многозначительное заявление она кинется ему на шею, обильно оросит данную часть тела слезами благодарности и, не закончив обучение, переедет на историческую родину дэвов, дабы закутаться в кучу тряпок и безвылазно сидеть на женской половине дома?
– Прекрасно понимаешь, по глазам вижу. У меня было время понаблюдать за тобой. У тебя выразительные глаза, в них отражается малейшая перемена в твоём настроении. Иногда это едва уловимо, лишь мимолётная тень во взгляде, но если присмотреться, если научиться различать каждый оттенок, то какой удивительный, красочный мир может открыться. Твои глаза, замеченные мной случайно в толпе адептов, отвлекли меня во время отработки Нокса. Да, Феонна, именно ты послужила тогда причиной моего поражения и ты прекрасно об этом знаешь, потому что наши взгляды встретились.
Днище! Полное, глубокое и безоговорочное!
– Магистр, я русалка!
– Знаю, – спокойно ответил мужчина.
– Мы и замуж по человеческим понятиям не выходим.
– Знаю. Потому и молчал прежде. Потому и не настаиваю сейчас. У тебя я ничего не прошу и не требую, ты мне ничем не обязана. Если тебе так будет проще, считай, что я ответил на твой вопрос о возможных последствиях твоего приворота, и не думай об этом больше.
Интересно, как теперь можно НЕ думать о словах Кэйлаша?!
Внезапно мужчина поднес её пальцы к своим губам, осторожно поцеловал тыльную сторону ладони. Совершенно невинное прикосновение, однако возникло непонятное чувство… интимности, что ли. И раздражающее, смущающее ощущение, что за скромным поцелуем скрывалось нечто большее.
Да поглоти всё океан! Феонна резко вырвала руку, но Кэйлаш больше и не пытался удержать. Чувствуя, как пылают щеки, русалка развернулась и почти бегом выскочила из кабинета магистра.
–
Русалки называли это явление рождением богини, дэвы – снисхождением бога, люди – морским сиянием. За последний месяц я перечитала кучу книг и статей, объясняющих его происхождение, однако у каждого автора было своё мнение на сей счет и к какой-то единой теории, судя по всему, никто так и не пришел. Даже в Департаменте не существовало единственно правильной версии. Также считалось, что морское сияние в течение нескольких часов влияет на силу некоторых рас – у кого-то она увеличивалась, у кого-то, наоборот, уменьшалась. Свидетельств влияния на людей я опять-таки не нашла. Феонна, исходя из рассказов старейшин своего рода, уверяла, что это красивое зрелище, которое обязательно надо увидеть, раз уж оно случилось на нашем веку, а мы при этом находимся на острове в океане.
План изобретался в муках три недели. Меня уговаривали две недели. Поначалу сама идея выйти за пределы защитного купола казалась насквозь сомнительной и ненадежной. Конечно, не мы первые и не мы последние и до нас находились смельчаки, рискнувшие выбраться за купол, но себя я в их ряды записывать не стремилась. Согласилась я с неохотой и то в основном лишь потому, что Феонна и Анил так красочно расписывали сияние, что захотелось взглянуть на это чудо хоть одним глазком. А уж теперь, после подземелий, и вовсе бояться нечего. Страшнее, чем в каменных катакомбах, там точно быть не должно.
Как и всё гениальное, план с последними поправками был прост. Вечером, когда сумерки окутали академический комплекс, а часть адептов вспомнила, что завтра с утра на пары, и перестала шуметь под окнами и голосить в парке, мы втроём отправились к административному корпусу, искать башню, на крыше которой Феонна оставила импровизированный маячок. Минут десять мы прятались за кустами неподалеку от центрального входа в корпус и ждали, пока русалка найдет свой маячок. Хорошо, что вечером выходного дня здесь вообще никого толком не было, не считая уборщиц и пары дежурных.
– Фео, а ты уверена, что твой маячок ещё на месте? – спросил Анил. – Может, выбросили его или сдуло.
– Думаешь, на крышах кто-то убирается? – огрызнулась русалка. – И вообще, не отвлекай меня.
– Всё-таки нервная ты стала, – посетовал приятель.
Будешь тут нервной, с жизнью-то такой!
– Фео права – не отвлекай её, – поддержала я подругу. Да и как не нервничать? Вдруг засекут или что-то не так пойдет? И непонятные слова Макса весь день покоя не давали. За что он попросил прощения? Я прокрутила наш разговор во время прогулки по набережной и так, и этак, но вроде в целом ничего подозрительного не нашла, хоть немного проясняющего странное заявление тоже. Если бы не наша затея, точно не постеснялась бы навестить мужское общежитие и спросить в лоб.
– Следовало догадаться, – заметила Феонна. – Башня СБ. Где ещё может быть тренировочная площадка на крыше?
Поминутно бдительно оглядываясь, мы короткими перебежками добрались до здания. В вестибюле горела часть ламп, но мы осторожно обошли фасад корпуса, стараясь не попасть в падающий из больших окон свет. Почему-то меня не покидали не только волнение, предвкушение и, если честно, опасения, но и совершенно непонятное чувство слежки. Странно. В отличие от общаг и парка, здесь тихо, корпуса, где жили преподаватели и обслуживающий персонал, расположены дальше, за административным. Практически все окна темные и в пределах видимости никого. Или моя паранойя нашла себе новое развлечение? Так и до безумных мыслей о мировом заговоре против меня, любимой, недалеко.
– Мне кажется, отсюда лучше всего. – Феонна остановилась, подняла голову, разглядывая светлые громады башен, соединенные между собой мостиками-галереями. – Так, встаньте поближе ко мне. Не настолько поближе, Анил.
– Говорю же, нервная ты. – Тем не менее, приятель послушно сделал шаг ко мне, а я в очередной раз осмотрела ближайшие кусты. – А у Триш, похоже, паранойя.
– Да, паранойя, – не стала спорить я.
– Да не дергайся ты так, нет тут никого.
Русалка повернулась лицом к нам, закрыла глаза и раскинула руки. Воздух вокруг ощутимо завибрировал, уплотняясь, сжимаясь вокруг нас кольцом. На всякий случай я вдохнула поглубже и постаралась не поддаваться панике. Всё в порядке, всё по плану. Пока по плану.
Воздушное кольцо же обхватило, потянуло вверх. Ноги оторвались от земли, мы втроём начали стремительно подниматься, удерживаемые и увлекаемые заклинанием Феонны. Я и Анил посмотрели вниз, на пустоту под болтающимися в воздухе ногами и постепенно теряющуюся в сумерках землю, затем переглянулись.
