Текст книги "Фабрика звёздной пыли (СИ)"
Автор книги: Наталья Косухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Ангелина смутилась, однако, обороты не сбавила. Действительно, сейчас возмущение выглядело не слишком логично. Но, как говорил её отец – военный офицер: в тупиковых ситуациях лучшая защита – нападение!
– Вообще-то, я пока ещё не подслушивала, а только работала в поте лица!
– И много пота было?
– Что?
– Я говорю, труд облагораживает даже шпионов, так что не всё потеряно.
– Ладно, признаю, я была не права, прощайте! Больше вы меня не увидите! – Ангелина попыталась выйти, но Арбенин снова оказался быстрее и тутже подпёр дверь своей долговязой фигурой.
– Куда? Ты меня, похоже, не поняла. Я тебя не отпускал, ведь процесс облагораживания через нелёгкий труд только начался.
Девушка напряглась:
– Какой процесс? Отпустите меня! Я сейчас просто уйду, а подруге скажу, что ничего не вышло.
– Никуда ты не уйдёшь, детка, будешь работать, как работала. Тратить время на поиски и проверку новой уборщицы я не собираюсь.
– Я вам не детка! И не хочу быть уборщицей! Я сюда не для этого пришла, то есть...
– Знаю я для чего ты пришла! Хочешь, чтобы остальных просветил?
Ангелина представила прекрасное лицо Холмса, узнавшего о "засланном казачке". Немой укор в его серых глазах был ужасен. Нет, этого она точно не хотела! Что же делать?!
аных глазах шефа Май смерил девушку неприязненным взглядом. Она, похоже, та ещё штучка: поймана с поличным, понимает, что виновата и всё равно дерзит. При других обстоятельствах он с удовольствием бы вышвырнул её за дверь, но сейчас выбирать не приходилось – Риммы не будет целых две недели, а работа не ждёт.
– Помнится, ты жаждала заработать на сольную карьеру. Так вот, сейчас у тебя появился такой шанс. Будешь убирать в агентстве, и выполнять некоторые мои поручения.
– Вы шутите?
– Я похож на клоуна?
– Очень! Даже без парика и накладного носа, – пробормотала Ангелина, отходя на всякий случай подальше. – Я не совсем поняла, сначала вы уличаете меня в... сами знаете в чём, а потом снова предлагаете работу! Ну и чем мужская логика лучше женской? Не боитесь, что я продолжу игру в Мату Хари?
Арбенин невольно огляделся в поисках предмета потяжелее. Так и хотелось поучить наглую девицу хорошим манерам.
– Вообще-то, бояться должна ты! Поэтому лучше слушайся меня и веди себя хорошо.
– Запугивать будете? Интересно чем? Деньги мне, конечно, нужны, но не до такой степени! С вами я работать не хочу!
– Поверь, это абсолютно взаимно. Но выбора у меня, а, следовательно, и у тебя нет.
– А если я откажусь? – голос девушки невольно дрогнул.
– Не советую. Если, конечно, не хочешь угодить на скамью подсудимых и впоследствии за решётку, – совершенно серьёзно заявил Арбенин.
Девушка побледнела и буквально съёжилась под его тяжёлым взглядом.
– За что? За несостоявшийся шпионаж? Не смешите меня, я законы знаю – за это не сажают!
– А как насчёт кражи ценного имущества? Хочешь, фокус покажу? Внимательно следи за моими руками.
Из кармана джинсов Май вытащил большой синий платок и осторожно взял им бюст Шерлока.
– Итак, господа присяжные, – начал помощник детектива, обращаясь к письменному столу, – на похищенном изделии обнаружены отпечатки пальцев подсудимой. У неё была возможность, а главное желание украсть эту вещицу. Желание звучит довольно банально – хочу денег! Это всё еще не убеждает вас в её виновности? Понимаю, она молода и прекрасна, как цветок! Я бы сам, пожалуй, усомнился, однако, при обыске пропажа была обнаружена именно у неё. А теперь фокус-покус! – Май спрятал фигурку за спину, а когда снова показал руки – в них уже ничего не было. Затем он щёлкнул в воздухе пальцами и извлёк статуэтку из сумочки Ангелины. – Учитывая все обстоятельства, прошу вас, ваша честь, помочь девушке исправиться в какой-нибудь очень исправительной колонии. Ибо здесь, на свободе, у неё слишком много искушений и совершенно нет сил им противостоять. Ну, как, хороша речь? Заметь, экспромт, может мне в прокуроры податься?
– Лучше в клоуны! Я слышала, в цирке на Цветном как раз есть вакансия! – посоветовала девушка, пытаясь выскочить из кабинета, Май тутже поймал её за руку и оттащил от двери.
– Далеко собралась? Жаль, что не оценила моё выступление. В суде оно потянет лет на пять, для тебя, разумеется.
– Что всё это значит?!
– Объясняю ещё раз, специально для будущих звёзд эстрады. Эта вещица из чистого золота и очень дорогих камешков – подарок нашему шефу от одной высокопоставленной особы. Теперь на ней имеются твои отпечатки. Будешь плохо себя вести, я уберу Шерлока из шкафа, вызову наряд милиции, а потом покажу фокус, и сие золотишко найдут в твоей сумочке или в твоём доме, да где угодно – я хороший фокусник, поняла?
Ангелина неуверенно кивнула, оглушённая нереальностью происходящего. Всё это было слишком похоже на сцену из плохого боевика. Арбенин бросил быстрый взгляд на часы: он потратил на девчонку целых пятнадцать минут своего рабочего времени, а к самой работе, между тем, даже не приступал!
– Так как будем договариваться: по любви или по расчёту?
Девушка, наконец, осознала, что он не шутит, и решила не сопротивляться. По крайней мере, до тех пор, пока не придумает, что делать дальше.
– Сколько платить будете? – спросила она видом смиреной покорности, в которую Арбенин не поверил, но до ответа снизошёл:
– Зарплата будет приличной, плюс сверхурочные. Кроме обязанностей поломойки, как я уже говорил, будешь выполнять мои поручения.
– Какие именно?
– Какие скажу! – отрезал он. – И вот первое: никаких вопросов!
– Можно рискнуть и задать предпоследний – Холмс не в курсе нашей договорённости?
– Зачем обременять босса разборками служащих. Ему и без того есть чем заняться. Каким будет последний, надеюсь, самый последний вопрос?
Ангелина вдохнула поглубже, решаясь на очередную остроту:
– Как мне к вам обращаться – мой повелитель?
Арбенин смерил её недовольным взглядом:
– А вот дерзить не стоит, маленькая ещё. Зовут меня Май Всеволодович и не надо морщиться. Знаю выговаривать не просто, но придётся. В трудовом коллективе есть такое понятие как субординация.
– И что мне делать сейчас, Май Вселодоло... Всеволодович?
– Поедешь со мной, – он не обратил внимания на подковырку. – И чтоб больше ни одного вопроса!
Ангелина вышла вслед за новоявленным начальником, мысленно ругая Щукину втянувшую её в эту авантюру, и себя за то, что как обычно пошла у подруги на поводу.
Блондинка Марина по-прежнему терпеливо ждала в коридоре, обнимаясь со своим загадочным пакетом. Увидев Мая, она вскочила и замерла по стойке смирно, словно солдат перед генералом. Ангелина с трудом подавила смех. Особенно повеселил ревнивый взгляд девицы, брошенный в её сторону. Арбенина эта встреча явно не обрадовала, он обречённо вздохнул и страдальчески закатил глаза к потолку.
– Марина, что ты здесь делаешь?! Сказал же – иди домой!
– Но... – робко начала девушка.
– Никаких но!
– Может...
– Не может! – раздражённо отмахнулся помощник детектива. – Я занят! И вообще, перестань ходить сюда как на работу! Тебе, что заняться нечем? Почему не в институте?
Блондинка жалобно всхлипнула:
– Мне сегодня к двум. Май, ну возьми хоть булочки – позавтракаешь.
Она несмело протянула ему пакет, мужчина снова недовольно отмахнулся.
– Спасибо, я уже завтракал!
– Ну, пожалуйста, они ещё горячие! Я сама пекла и даже хлеб домашний приготовила!
Помощник детектива решительно прошёл мимо, но потом вдруг передумал и повернулся к девушке:
– Горячие, говоришь?
Марина оживлённо закивала:
– И очень вкусные, попробуй – не пожалеешь!
– Ладно, давай сюда свои булочки! А теперь марш домой! И, пожалуйста, не мешай мне работать.
Арбенин не слишком вежливо выпроводил поклонницу и скомандовал:
– Ну, что, Птичкина, вперёд: нас ждут великие дела!
– Я не Птичкина, а Скворцова! – возмутилась Ангелина.
– Не вижу принципиальной разницы – скворцы ведь тоже птицы! – Усмехнулся Май и, подмигнув обиженной девушке, как мальчишка, скатился вниз по широким лестничным перилам.
– Вы что, издеваетесь?! Я не буду этого делать! – возмущалась Ангелина, тщетно пытаясь выбраться из салона новенькой синей десятки.
Май с лёгкой усмешкой наблюдал за этой вспышкой праведного гнева.
– Не дёргайся. Двери я заблокировал: необходимая мера предосторожности, уж извини.
Ангелина смерила начальника уничтожающим взглядом. Похоже, зря она порадовалась, что не придётся колесить по дорогам столицы на "Харлее" – эвакуироваться с мотоцикла было бы гораздо проще.
– И всё равно, я в вашем дурацком спектакле участвовать не собираюсь!
– Спокойно, детка! Я люблю иногда пошутить, но, поверь, насчёт суда говорил вполне серьёзно!
Взгляд карих глаз снова стал ледяным, в голосе зазвучал металл, как тогда, когда он уличил её в шпионаже. Ангелина невольно поёжилась: такой церемониться не будет. Сразу видно – не благородный рыцарь.
– Отлично, вижу, ты всё поняла. Надевай экипировку, бери товар и вперёд! Твоя задача – разыскать нашу сладкую парочку и незаметно прикрепить где-нибудь рядом вот эту штучку.
Ангелина обречённо посмотрела на ворота парка, за которыми скрылись мужчина и женщина, и предприняла последнюю отчаянную попытку "откосить".
– Но я ведь ничего не умею! Могу всё испортить! Может, вы лучше сами туда пойдёте!
Май тихо выругался, сколько драгоценного времени уже потеряно зря!
– Если бы я мог сделать это сам, то не просил бы тебя! Одевайся!
– Вообще-то, когда просят, говорят "пожалуйста"!
Девушка с горьким вздохом натянула белый шёлковый фартук и такую же косынку.
– Ну и что, похожа я в этом на уличную торговку?
Май окинул оценивающим взглядом разметавшуюся чёлку, дерзко выглядывающую из-под белого шёлка косынки, распущенные, несмотря на предупреждение, волосы и длинное голубое платье с лифом в виде корсета.
– Пока нет. Но сделай так, чтобы было похоже, ведь ты теперь помощник помощника детектива.
"То есть шестёрка шестёрки" – мрачно подумала Ангелина, а вслух сказала:
– Надо же, какую стремительную карьеру я сделала всего за полдня: от поломойки до помощника помощника!
– Скворцова, не буди во мне зверя! Предупреждаю, это не хомячок!
– Хорошо! А разве продавать выпечку без лицензии не запрещено?
– Я же не призываю тебя ходить по всему парку и голосить: "Покупайте горячие пирожки!". Если кто спросит, говори – продаёшь угощение для лебедей и голубей.
– Для лебедей? – не поняла девушка.
Арбенин тяжело вздохнул, теряя остатки терпения:
– Ну не для мамонтов же! Здесь есть лебеди, которых сердобольные посетители к вечеру закармливают до полусмерти. Кто-то приносит угощение с собой, а кто-то предпочитает покупать на месте. У меня соседка так в Парке Горького подрабатывает.
Май вышел из машины и открыл дверь, выпуская недовольную помощницу. Он достал из багажника раздвижной лоток. Разложил на нём приготовленные заботливой Мариной хлебобулочные изделия и торжественно вручил Скворцовой вместе с крохотным радиомикрофоном, посаженным на липкую ленту.
– Держи свой реквизит и, давай, двигай быстрее, а то всё самое интересное пропустим.
– Подумаешь, встреча в общественном месте. Что там может быть интересного? – проворчала Ангелина, старательно занавешивая чёлкой глаза в целях конспирации.
– Если учесть, что за две недели я впервые вижу её прогуливающуюся с мужчиной, а мужчина этот массажист из салона красоты, в который она ездит, чуть ли не каждый день, то услышать можно много интересного! Во всяком случае, я на это очень рассчитываю. Поторопись!
Ангелина вздохнула ещё тяжелее, и, держа лоток одной рукой, второй решительно водрузила на нос противосолнечные очки. Месяц май ещё только вступал в свои права, но в столице было тепло. Арбенин хмуро наблюдал за её манипуляциями.
– Это что за самодеятельность?! Сними немедленно, выглядишь подозрительно – спугнёшь клиентов!
– А если меня знакомые увидят!
– Какие знакомые, Киркоров и Пугачёва? Не увидят, у них гастроли в Питере!
– Не смешно!
– А сейчас будет ещё и больно! – разозлился мужчина, испытав сильнейшее желание, встряхнуть её как следует.
До чего упёртая девчонка! По сравнению с ней, даже замучившая своей навязчивостью Марина теперь казалась ему воплощением кроткости и деликатности.
– Ты ещё здесь?!
Напуганная этим грозным рыком, Скворцова решила больше не испытывать судьбу и мгновенно скрылась за воротами парка. Вернулась она через полчаса, вполне сносно справившись с заданьем нового начальства. Делая вид, что продаёт выпечку, девушка смогла без труда подойти к искомой парочке почти вплотную и незаметно прикрепила микрофон к обратной стороне скамейки, на которой они сидели. О пережитом унижении Ангелина старалась не думать. Слава богу, никто из знакомых её за этим занятием не застал.
– Молодец! – искренне похвалил Май, успевший услышать интересующую информацию. Благо, дорогое современное оборудование позволяло прослушивать на достаточно больших расстояниях. – Отлично сработала, дело можно закрывать!
– Прямо сейчас? – с надеждой спросила девушка. Очень хотелось оказаться дома с книжкой и чаем, а главное подальше от Арбенина.
– Не сейчас, но сегодня в 19-00 по московскому времени, надеюсь, мы так и сделаем. Теперь нужно успеть установить жучки в квартире мамаши.
– Кого?
– Матери нашей клиентки. Она попросила мужика делать ей массаж, начиная с сегодняшнего вечера. Разумеется, это просто дымовая завеса.
– Массаж?
– Иногда это и так называется. Как я уже говорил, парень работает массажистом в салоне "Орхидея VIP", который ежедневно посещает жена клиента.
– Может, она причёску ходит делать или маникюр?
– Каждый день?
– Да, а что такого? Когда разбогатею, я так и буду делать, – мечтательно заявила Ангелина.
Арбенин фыркнул:
– Жду не дождусь! Может тогда тебя, наконец, причешут.
Девушка покраснела и машинально пригладила растрепавшиеся волосы.
– Не переживайте! Во время уборки я их закалываю. А с чего вы взяли, что она ходила именно на массаж?
– Сам видел. Я трижды врывался в этот салон в разных образах, под разными предлогами и каждый раз она была в массажном кабинете. Нет, там всё было прилично, но, похоже, сегодня они собираются перейти к более решительным действиям.
– Извините, я не совсем поняла, что значит "в разных образах и под разными предлогами"?
Май пожал плечами.
– Что тут непонятного – придумываешь подходящую легенду, гримируешься и вперёд. Сначала я был ревнивым мужем, разыскивающим загулявшую жену, потом курьером, доставляющим букеты, потом капитаном милиции. Собственно, поэтому и не решился сегодня подойти к ним близко – могли узнать, а на грим времени не было. Вот потому мне и нужен помощник. Ситуации разные бывают, одному иногда просто не справиться.
Ангелина почувствовала себя чайником готовым закипеть с минуты на минуту.
– Вы что предлагаете мне каждый день вот так позориться?! – она с отвращением стянула фартук с косынкой и в сердцах швырнула их на заднее сиденье.
Арбенин усмехнулся, мол, куда ты денешься. И девушка, ещё больше разозлившись от бессилия, швырнула следом лоток. Хорошо, что тот был пластмассовым, более тяжёлый предмет, скорее всего, раскроил бы заднее стекло.
– Эй, полегче на поворотах! – Арбенин против ожидания не рассердился, для этого он слишком устал. Только что раскрыли дело об ограбление банка, и выспаться пока не удалось. – Реквизит нам ещё пригодится, машина тем более. И вообще, не вижу повода для истерики. Считай, что берёшь уроки актёрского мастерства. Ты же в шоу-бизнесс собралась, а там без этого никак.
Ангелина молчала, хмуро разглядывая бесконечный поток машин суетливо спешащих в обоих направления.
– И ещё одно, если твоей подружке так нужен этот материал, она его получит. Разумеется, под моей редакцией. Ну как, по рукам?
– А у меня есть выбор? – вложить в вопрос всю силу праведного гнева не получилось, наверное, потому что этот самый гнев заметно спал.
Ситуация, конечно, не слишком приятная, но могло быть и хуже. В конце концов, деньги ей действительно нужны, да и Щукина свой материал получит – всё не так уж плохо.
– Значит, договорились! – удовлетворённо подытожил Май. – Стоп, а где мои булочки? Есть хочется.
Теперь удовлетворение испытала Ангелина.
– Так я их продала, – сообщила она с милейшей улыбкой. – Чтобы подозрений не вызывать. Ведь не торгующая торговка – это очень подозрительно!
О том, что большая часть упомянутых мучных изделий недавно перекочевала в ближайшую урну, девушка предпочла не распространяться.
Бессменный директор Зеркального Дома певица Ирма в двадцатый раз перечитала заметку, подготовленную пресс-службой Зарецкого.
– Девушка покончила жизнь самоубийством, причина трагедии неизвестна! – процитировала она с нервным смехом. – Ты уверен, что этот бред должен попасть в газеты?
Леонид Максимович и сам задавался этим вопросом.
– В газетах всегда пишут бред: он больше впечатляет. И потом, у тебя есть другие варианты?
– Есть! Для разнообразия можно сказать правду! – Ирма лёгким отрепетированным движением заправила за ухо короткую тёмную прядь и глубоко затянулась.
Чёрный "Житан" в дамском мундштуке – её стиль. Терпкий специфический вкус этих сигарет придётся по нраву далеко не каждому мужчине, но хрупкая, тоненькая Ирма признавала только эту марку.
– Правду, дорогая, мы пока и сами не знаем.
– Но факты...
– Факты могут повредить проекту. Этого я допустить не могу!
Ирма снова глубоко затянулась и вдруг, отшвырнув мундштук в сторону, стремительно подошла к продюсеру вплотную. Её зелёные глаза метали молнии, бледные щёки раскраснелись от гнева, пухлые красиво очерченные губы дрожали.
– Сукин сын! – визгливо выкрикнула она. – Почему ты раньше молчал?! Ты же нас всех подставил!
Зарецкий невольно залюбовался своей разгневанной Галатеей. Ведь именно он двадцать пять лет назад, подобно мифическому Пигмалиону, вылепил из нескладной молоденькой стриптизёрши звезду немалой величины, королеву поп-сцены. Неотразимая женственность и врождённый шарм причудливым образом сочетались в ней с естественной раскованностью, балансирующей на грани вульгарности, однако, никогда не переходящей эту тонкую грань. Гармония несочетаемого завораживала публику, а необыкновенный низкий с хрипотцой голос покорял мгновенно и навсегда. И даже когда в результате несчастного случая Ирма вынуждена была распрощаться с карьерой певицы, интерес поклонников к ней не пропал.
Да, бесспорно, она неповторима. Но в критические моменты, такие как сейчас, ни чем не отличается от самой обыкновенной истерички.
– Ириш, успокойся! Ты говоришь фразами из второсортного детектива. – Продюсер с силой тряхнул испуганную женщину за плечи и, усадив в кресло, подал стакан воды. – Ведь прекрасно знаешь, сколько подобного мусора получает каждый известный человек. Вспомни, тебе и самой присылали что-то в этом роде, разве нет?
Женщина вздрогнула и помрачнела, погрузившись в неприятные воспоминания.
– Вот видишь, – кивнул Зарецкий, внимательно наблюдая за её реакцией. – В этом мире полно психов. Нельзя позволять им собой манипулировать, тем более таким глупым способом.
Ирма заметно успокоилась, но сомнения остались:
– Лёня, а ты уверен, что это не связано со смертью Заряны?
– Абсолютно! Просто трагическая случайность, постарайся успокоиться, а мне нужно нанести один визит.
Зарецкий бросил взгляд на часы и через селектор попросил секретаршу вызвать личного шофёра. Певица наблюдала за его действиями немного насторожено, она всё ещё была взвинчена.
– И что ты собираешься делать?
– То, что должен был сделать уже давно!
– Здравствуйте, Антон Леонидович, прошу прощения за вторжение без предварительной договорённости, но дело неотложное.
Зарецкий внимательно изучал молодого распиаренного средствами массовой информации детектива, пытаясь понять, насколько в его случае реклама соответствовал действительности.
Да, парень поймал волну и сейчас он в моде, как духи от Нины Ричи или сумки от Луи Вьюиттона, но вот какой из этого модного, гламурного красавчика специалист – это ещё вопрос! Впрочем, другого выхода у него всё равно не было.
– Леонид Егорович, рад знакомству, – Антон с непринуждённой улыбкой выдержал цепкий изучающий взгляд продюсера и пригласил его в свой кабинет. – Вам можно и без предварительной договорённости, к тому же в данный момент я особо не обременён. Прошу, располагайтесь. Чай, кофе или что-нибудь ещё?
– Нет, спасибо. Не возражаете, если я перейду прямо к делу? У меня мало времени. – Зарецкий сел в кресло, раздумывая с чего начать рассказ.
Разумеется, он подготовился к встрече, но тут вдруг в один голос заговорили сомнения. Зато интуиция, как назло, молчала. Совсем. Уже несколько дней.
– Да, конечно. Я весь внимание.
Антон сел за свой стол и незаметным движением включил диктофон, который всегда носил в кармане. В этом не было никакого тайного, тем более злого умысла. Просто, когда слушаешь речь собеседника в первый раз, можно отвлечься на мелочь и упустить что-то более важное. А знаменитости вынужденные, образно выражаясь, раскладывать перед детективом своё грязное бельё, обычно не позволяли ему увековечивать данные исповеди на магнитных и цифровых носителях.
– Вы слышали о певице Заряне Рокс?
– Конечно. И слышал, и видел, очаровательная девушка. Если не ошибаюсь, одна из ваших подопечных.
Зарецкий угрюмо кивнул.
– Не ошибаетесь, после Ирмы это был мой лучший проект.
– Был?
– Да, был. Сегодня вечером всем станет известно, что Заряна покончила с собой. Собственно, поэтому я и пришёл. Мне нужна ваша профессиональная помощь.
– Сочувствую, но помочь вряд ли смогу. Я не занимаюсь самоубийствами.
– Вы не поняли! – Зарецкий встал и нервно прошёлся по офису. – Не возражаете, если я закурю?
Антон не возражал. Клиент, тем более такой, всегда прав. Зарецкий сверкнул огоньком зажигалки, глубоко затянулся и снова принялся расхаживать из угла в угол.
–Суицид – официальная версия, для прессы, публики и правоохранительных органов. На самом деле всё было не совсем так. Точнее совсем не так! Её убили.
– Каким образом?
– Отравили. Врачи говорят, это был рицин.
Антон покопался в памяти, хранящей записи лекций по криминалистике и фармакологии.
– Жестоко. После рицина контрольный выстрел не требуется – противоядия не существует. А суицид точно исключается?
– Абсолютно! Девушка довольно долго была в сознании. Она понятия не имела, что с ней происходит. Вы же не думаете, что она приняла яд случайно, тем более такую огромную дозу?!
– Огромную дозу?
– Первые симптомы отравления рицином проявляются только через пятнадцать часов после приёма. У Зои, это её настоящее имя, они появились в субботу вечером. Умерла она сегодня в 12-50.
– Понятно, – детектив продолжал вспоминать лекции. – Обычно смерть от отравления рицином наступает через пять-шесть дней. В данном случае прошло чуть больше трёх суток. Получается, доза действительно была велика.
– Именно так сказал врач.
Леонид Егорович, наконец, успокоился и вернулся в кресло.
– И чем я могу вам помочь?
– Неужели непонятно? Я хочу, чтобы вы нашли того, кто это сделал!
Антон поднял светлые красиво изогнутые брови.
– А почему вы не обратились в милицию? Зачем вся эта история с самоубийством?
– Кроме Заряны, у меня немало других проектов. Один из самых главных – реалити-шоу "Рождение звезды". Огласка может помешать его реализации.
– Каким образом?
Зарецкий глубоко вздохнул:
– Дело в том, что несколько месяцев назад, мне стали приходить анонимные письма угрожающего содержания. Некто требовал отменить проект. В противном случае грозился смертью.
– Вам?
– Нет. Моим певичкам. Именно так выражался отправитель, пожелавший остаться неизвестным. Потом был небольшой перерыв, а в прошлый четверг такое письмо пришло снова.
В серых глазах детектива блеснул неподдельный интерес.
– И почти сразу отравили Заряну! Думаете, эти события связаны?
– Не знаю, – честно признался продюсер. – Надеюсь, нет. Но если информация просочится в прессу или милицию они разбираться не станут. Поднимут шум, начнётся паника, проект придётся закрыть! Этого я допустить не могу!
– Но о каждом случае отравления медики в обязательном порядке сообщают в милицию. С чего вы взяли, что там поверят вашей версии?
– Уже поверили. В сумочке Заряны нашлась записка с подходящим текстом.
– С каким текстом?
– Я дословно не помню. Там было написано, что так дальше не может продолжаться, что этот кошмар никогда не кончится, и она больше не хочет так жить. Да, что-то в этом роде.
Антон заметно напрягся. Дело принимало неприятный оборот, а он слишком дорожил своей безупречной репутацией.
– Вы что же и записку подбросили?
Зарецкий удивлённо поднял брови.
– Господи, конечно нет! Это, скорее всего, был набросок нового рассказа. Девочка писала неплохую прозу. В основном мистические рассказы их даже публиковали в "Литературной газете", но представителям нашей славной милиции я об этом не сказал. Да они, кстати, и не спрашивали.
"Естественно! – подумал Антон. – На носу конец полугодия. Висяков, то бишь нераскрытых убийств хоть отбавляй! Кому же охота добавлять в свой список очередной "глухарь". В подобной ситуации самоубийство, как бальзам на душу!"
– Гм... но если девушку действительно отравил автор анонимок, опасность грозит и вашим конкурсантам. Да, прежде всего им.
– Ничего им не грозит! – дотошность Антона начала раздражать продюсера. Особенно его злило, что детектив так точно озвучивал его собственные страхи и сомнения. – В Зеркальном доме с ребятами не может ничего случиться, они там круглосуточно под наблюдением охраны. Камеры есть даже в душе и туалете. Можете сами выйти в Интернет и понаблюдать.
– За тем, что происходит в душе? – усмехнулся Антон.
– Разумеется, нет. Это вам не "За стеклом" и не "Дом два", у нас другая специфика.
– Извините. Неуместная шутка. Письма приходили по электронной почте?
– Нет, по обычной.
– То есть в письменном виде?
– В печатном. Текст был набран на компьютере.
– Подпись, обратный адрес?
– Разумеется. Ничего этого не было. Аноним называл себя моей совестью.
– Гм, ну это хотя бы оригинальнее Доброжелателя. Вы принесли письма? Хотелось бы взглянуть.
Зарецкий смутился, вспомнив, с какой беспечностью отнёсся к советам интуиции.
– К сожалению, я их выбросил. Не думал, что это важно. Знаете, сколько подобных посланий мне приходилось получать. Скорее всего, и эти были просто результатом чьей-то больной фантазии.
– Не исключено, – кивнул Антон. Ему и самому не раз приходилось иметь дело с малоприятными посланиями без подписи и обратного адреса. – Скажите, Леонид Егорович, у вас есть враги, недоброжелатели?
– А у вас? – вопросом на вопрос ответил продюсер. – Недоброжелатели есть у каждого более-менее успешного человека. Врагов не замечал. В бизнесе, естественно, есть конкуренты, но это серьёзные люди и до пошлых записочек не опустятся: не тот уровень. Многие из них, кстати, не раз пытались переманить Заряну, но, как вы сами понимаете, им она нужна была живой.
– Это понятно. Видите ли, автор назвался вашей совестью и, скорее всего, он имеет в виду какую-то конкретную ситуацию. Возможно из вашего прошлого. Вы не думали...
– Не думал! – холодно отрезал продюсер. – Думать будете вы, а я буду вам за это очень хорошо платить! Повторяю, у меня нет врагов, во всяком случае, способных на такое!
– Хорошо, а у самой Заряны?
– У неё были поклонники и завистники. Большего сказать не могу, поскольку не в курсе. Об этом вам лучше поговорить с её телохранителем Игорем.
– Думаете, она делилась с телохранителем подобными откровениями?
– Уверен. Видите ли, он по совместительству её жених.
– Вот как? – Антон сделал пометку в блокноте. – Значит, вы хотите, чтобы я нашёл убийцу Заряны?
– Да, и как можно быстрее. Её уже не вернуть, а мой проект под угрозой срыва.
Заметив осуждающий взгляд Холмса, Зарецкий грустно улыбнулся:
– Понимаю, я кажусь вам бездушным циником. Мне действительно жаль Заряну, она была мне дорога не только как выгодное вложение капитала, но если я сейчас заброшу дела и буду просто горевать в тёмном углу, разве ей или кому-то другому станет легче?
Антон смутился.
– Вы не должны передо мной оправдываться. Давайте лучше подумаем, когда и где девушку могли отравить?
– Врач считает, что, судя по времени и интенсивности проявления симптомов, это произошло восьмого мая – не раньше. В Зеркальном доме как раз был зачёт, и она в нём участвовала. Обычно, зачёты и экзамены мы проводим по субботам, но поскольку 9 мая – праздничный день, пришлось всё перенести на пятницу. Подробнее о передвижениях Зои в тот вечер можете узнать у Игоря.
– Так и сделаю, – Антон снова сделал пометку. – Кстати, какие у них были отношения? Не все женихи и невесты ладят одинаково.
– Думаете, он сам мог это сделать?
– Я должен проверить все версии.
Зарецкий задумался, потом отрицательно покачал головой:
– Пустая трата времени: Игорь по натуре – слабак. Он силён физически, а вот морально... Нет, он бы просто не смог. О таких в народе говорят – кишка тонка!
Мужчина бросил взгляд на часы и начал прощаться.
– К сожалению, мне пора идти, если потребуется дополнительная информация, обращайтесь, я всегда на связи. – Он оставил детективу визитку и почти умоляюще попросил: – только, пожалуйста, найдите эту тварь побыстрее!
– Сделаю всё возможное! А вы не заметили, как себя вела девушка на зачётном концерте? Она с кем-нибудь ссорилась?
– Нет, ничего такого не видел. Зоя по натуре человек бесконфликтный. Можете посмотреть записи того вечера и фуршета, у нас везде камеры – каждый жест задокументирован.
– Обязательно посмотрю, особенно фуршет. Насколько я понимаю, яд был добавлен в еду или в напиток?
– Еда отпадает: у Зои строгая диета – она не ест после пяти вечера, а вот некоторые напитки вполне допускаются. Но только не на моём фуршете, там были все свои!
– Я понял, Леонид Егорович, последний вопрос: кто разговаривал с девушкой перед смертью?
– Кроме медперсонала лишь я и Игорь. Её родственникам сообщили поздно, они приедут только вечером.
– Зоя говорила что-нибудь?
– Много чего, но это был бред, ничего вразумительного. Её мучили судороги и боли, врачи постоянно кололи обезболивающее. Она засыпала, а когда приходила в себя говорила что-то совершенно бессвязное.
–Но возможно какое-то слово или фразу она повторяла чаще других? – настаивал детектив.
– Да, пожалуй.
Зарецкий снова задумался. В памяти всплыло перекошенное от боли, посиневшее лицо рыжей красавицы. Её тонкие пальцы отчаянно хватались за рукав его пиджака, искусанные, черные от запёкшейся крови губы с трудом шевелились, шепча бессвязные слова. Потом вдруг в затуманенных болью глазах сверкнуло озарение, и она стала сдавленно, но совершенно осмыслено повторять всего два слова.
