Текст книги "Фабрика звёздной пыли (СИ)"
Автор книги: Наталья Косухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Женщина, облегчённо вздохнув, клятвенно заверила присутствующих, что ничего подобного в помещении не находила, на том и расстались. В кабинете повисла тяжёлая гнетущая тишина, так тихо обычно бывает только перед очень сильной бурей. Первой не выдержала Ирма:
– Лёня, а что это значит? – спросила она звенящим от напряжения голосом.
– Ничего это не значит! – холодно отрезал Зарецкий. – Почему ты так уверена, что потеряла эту чёртову симку именно в пятницу и именно в гримёрке? Может быть, это произошло в другом месте?
– Я что, по-твоему, ненормальная! С памятью у меня пока всё в порядке! Всё было, так как я сказала! – завелась певица, но вдруг, вздрогнув как от удара, поникла и прошептала: – Получается, это кто-то из наших! Лёня, этот человек был там в тот вечер, смотрел нам в глаза и...
– Давайте воздержимся от выводов до просмотра видеозаписи, – дипломатично предложил Антон.
Зарецкий мрачно кивнул и жестом предложил следовать за ним. Когда мужчины скрылись за дверью, Ирма подошла к шкафу и, достав свой "джентльменский набор", до краёв наполнила гранёный стакан коньяком. Мечты о звёздном будущём её больше не останавливали – призраки прошлого оказались сильнее...
– Вот этот самый коридор, – инструктировал Леонид Егорович, демонстрируя искомую запись, – здесь прекрасно видно кто, когда и в какую сторону шёл.
Антон, нахмурившись, изучал видео: коридор не упирался прямо в грим-уборную, он заканчивался высокой изящной аркой, за которой начиналась интимная полутьма, скрывающая всех, кто в неё погружался.
– Гримёрку здесь не видно, – грустно констатировал детектив. – Рядом с ней есть другие помещения?
– Нет, только балкон, Ирма обычно выходит туда покурить.
– И не только она, похоже. Туда за вечер хоть раз вышел каждый присутствующий на фуршете! – вздохнул Антон, просмотрев запись до конца.
Желающих погрузиться в интимный полумрак действительно было много, и любой из них мог пойти как на балкон, так и в грим-уборную.
– Похоже на то, – грустно кивнул Зарецкий, – но мэтров эстрады, я думаю, можно вычеркнуть, моих конкурсантов тоже...
– И кто же тогда останется, – усмехнулся Антон. – Никто другой здесь не проходил, вот смотрите сами – сплошные звёзды и звёздочки. Ваших конкурсантов только человек десять проскочило, а это кто? Ба, знакомые всё лица!
Детектив заметно оживился, узнав среди входящих в помещение Х Кристину Тэнн, заинтересовавшую его ещё в самом начале расследования. По его подсчётам она уже вернулась в Москву, а значит, их встреча должна состояться как можно скорее.
С Тимуром Аверченко и Максимом Басовским Арбенину удалось встретиться без проблем. Проблемы возникли во время беседы, причём в обоих случаях идентичные. Проще говоря, на все вопросы мужчины реагировали одинаково. Узнав, что речь пойдёт об Ирме они почему-то сильно разволновались и впали в состояние легкого ступора, а когда выяснилось, что нужно вспомнить лишь подробности инцидента с анонимными письмами, испытали явное облегчение и принялись горячо уверять, что ничегошеньки не знают.
Оставалось надеяться, что Варвара Леонидова окажется более адекватной и разговорчивой особой. К сожалению, её домашний номер не отвечал, и ехать по указанному Аликом адресу пришлось наугад.
Женщина обитала в тесной однокомнатной квартире старенькой блочной восьмиэтажки.
– Похоже, костюмерам в шоу-бизнесе платят слабовато! – резюмировал Май, осмотрев грязные стены подъезда, щедро украшенные непристойными надписями и лифт с табличкой "не работает". – Надеюсь, певицы получают больше, а то тебе долго ещё с тётушкой жить придётся!
Он подмигнул недовольной девушке и решительно нажал звонок второй квартиры. Звонить пришлось долго. Через пять минут дверь, наконец, открыла пожилая, но моложавая женщина с ревущим полугодовалым малышом на руках: ни дать, ни взять мадонна на пенсии.
– Вы разбудили Петю! – заявила она без предисловий, тоном судьи выносящего обвинительный приговор.
Ангелина сразу же почувствовала себя виноватой и смущённо пробормотала:
– Извините, пожалуйста, мы не хотели.
Тут в глубине квартиры раздался дублирующий детский рёв.
– И Васю тоже! – закатив глаза, обречённо вздохнула "мадонна".
– Простите, ради бога! Нужно было заранее договориться о встрече, – повинился Май, – но ваш городской телефон не отвечал...
– Его Петя вчера разбил, – будничным тоном сообщила женщина, словно речь шла о чём-то привычном и естественном. – А вы кто, молодые люди, пресса, милиция? Вроде ни на тех, ни на других не похожи?
– Мы скорее где-то посередине, – Май предъявил удостоверение частного детектива, – просто ответьте на несколько вопросов, если вас это не затруднит.
– Вы не совсем вовремя, ну проходите, – Варвара Леонидовна нехотя открыла дверь и бегом метнулась к Васе.
Младенец лежал в кроватке, побагровев от праведного гнева, который выражал громким рёвом и изо всех сил дрыгал ножками, перепачканными подозрительной коричневой субстанцией.
– О, господи, его снова пронесло! – с тяжёлым вздохом заключила женщина. – Подержите! – она решительно сунула повизгивающего от обиды Петю растерявшейся Ангелине, и умчалась с перепачканным Васей в ванную.
Девушка, не имеющая даже малейшего опыта общения с грудными детьми, держала его в вытянутых руках и понятия не имела, что делать дальше, а малыш продолжал реветь всё громче, чем ещё больше пугал свою невольную няньку. Зато Арбенина эта картина явно забавляла.
– Скворцова, расслабься, он же не кусается – зубов ещё нет!
– А что с ним делать? – испуганно прошептала девушка.
Она попыталась прижать ребёнка к себе, но он стал кричать ещё громче. Ангелина попробовала его покачать, эффект был положительным, но не долгим.
– Да, дорогая, ты не Мери Поппинс! – с усмешкой констатировал Май. – Ты, скорее, Фрекен Бок!
Он лениво подобрал с пола разноцветную погремушку и помахал у Пети перед носом, тот сразу перестал реветь, переключившись на возникшую в поле зрения игрушку. Тут прибежала Варвара Леонидовна с чистым, но продолжающим капризничать Васей, она быстро переодела малыша и сообщила:
– Они голодные, вот и нервничают, поэтому общаться нам сейчас не дадут. Пойду, разогрею смесь, а вы посидите с ними ещё немножко.
Она, словно куклу, сунула Васю мгновенно побледневшему Маю и скрылась на кухне.
– Вот, блин! – негромко выругался мужчина, мрачно разглядывая снова залившегося рёвом мальчика. – Только не вздумай повторить то, что ты уже сделал в кроватке! – сурово предупредил он и, отыскав взглядом соску, решительно сунул её в пухлые губки малыша. Тот мгновенно затих, только продолжал изредка трепыхаться.
– Похоже, вы нашли своё настоящее призвание, Мери Поппинс и Фрекен Бок отдыхают, лопаясь от зависти! – насмешливо протянула Ангелина.
Она кружила с Петей по комнате в темпе вальса, и малышу это очень нравилось, он даже начал улыбаться своей очаровательной беззубой улыбкой.
Май одарил девушку тяжёлым взглядом, но промолчал. Вернувшаяся с бутылочками пожилая "мадонна", забрала у вздохнувшего с облегчением Арбенина Васю и принялась его кормить. Кормление старшего внука она доверила Ангелине.
– Но я не умею, – смущённо пробормотала девушка.
– Надо же когда-то учиться. В жизни это может понадобиться, особенно когда свои детки появятся, – наставительно причитала женщина, вгоняя Ангелину в краску. – Здесь нет ничего сложного, просто держи бутылочку правильно, чтобы малыш не заглатывал воздух. Вот так, а вы, молодой человек можете пока задавать вопросы. У вас есть десять минут, прежде чем они наедятся и снова потребуют внимания.
– Хорошо, постараюсь уложиться. Меня интересует период, когда вы работали в коллективе Ирмы.
– И что же там такого интересного? – пожала плечами Варвара Леонидовна. – Работа как работа, да и длился этот период меньше года.
– А что так? Отношения с коллективом не сложились?
– Коллектив тут не при чём. Просто сын у меня сильно заболел – ухаживать нужно было, вот я и ушла. Никогда не понимала людей, которые ради карьеры и денег способны рисковать здоровьем своих детей. Вот Раиса, например, сколько раз я ей говорила....
– Раиса – это кто? – не слишком вежливо перебил Май, опасаясь, что разговор, уходит в сторону от интересующей его темы.
– Раиса Миткалёва – постоянный гримёр-стилист Ирмы. Я сама слышала, как она отпрашивалась у той навестить заболевшего ребёнка, но Ирма не отпустила – предстояли важные гастроли. Я бы на месте Раисы уволилась, а она осталась и работала, как ни в чём не бывало. О дочке больше не вспоминала, словно её и не было. Даже на школьном выпускном не была – улетела с Ирмой куда-то за границу.
– А с кем жила девочка? – невольно спросила расчувствовавшаяся Ангелина.
– Не знаю, кажется, с бабушкой где-то в Подмосковье – что-то такое слышала. Рая не любила об этом говорить, наверное, чувствовала себя виноватой.
– Какие отношения были у них с Ирмой? – спросил Май.
– Я бы не сказала, что слишком тёплые – нормальные ровные отношения, но женщины вроде как зависели друг от друга и это понятно: столько лет проработали вместе.
– А что вы можете сказать о других членах коллектива, как у них складывались отношения между собой?
Варвара Леонидовна задумалась, глядя в окно, словно в своё недавнее прошлое:
– Помню, я долго привыкала. Чувствовала себя чужеродным винтиком в едином отлаженном механизме, где все прочно взаимосвязано. И дело было не только в многолетней сработанности, их объединяло что-то ещё, что-то чему я так и не нашла ни названия ни объяснения.
– Вы работали с ними, когда Ирма стала получать анонимные письма и эсэмэски с угрозами?
Женщина снова пожала плечами:
– Было такое. Помню, Ирма очень нервничала, всех вокруг подозревала. Даже нас, свой коллектив, заставила однажды предъявить телефоны и очень дотошно проверила.
– У неё были основания подозревать кто-то из коллектива? – как бы между прочим поинтересовался помощник детектива.
– Если и были, мне о них неизвестно, – совершенно искренне призналась женщина. – По-моему, ни у кого из музыкантов не было повода желать Ирме зла. Она даже с бывшим мужем прекрасно ладила, помню, помогала ему выбрать духи для любовницы.
– А как же Раиса, – напомнил Май, – по вашим словам, Ирма не отпускала её даже к ребёнку.
– Я как-то слышала её разговор с Зарецким, – помедлив, призналась Варвара Леонидова, – из которого узнала некоторые подробности биографии нашей гримёрши. Оказывается, раньше она была обычной парикмахершей, каких миллионы, едва концы с концами сводила. Муж бросил за пару месяцев до родов и никогда ничем не помогал. Так что Ирма её, можно сказать, из грязи вытащила и дала возможность достойно обеспечить девочку. Вряд ли это повод для неблагодарности.
– Достойно обеспечить, – Май с сомнением огляделся по сторонам, – она зарабатывала больше вас?
Костюмерша удивлённо огляделась по сторонам и весело засмеялась:
– А, вы имеете в виду мою не слишком шикарную обстановку? Да много ли мне одной нужно? Зато детям я помогла в люди выйти, сыну – квартиру купить, хоть и в кредит, но всё же! Дочку замуж по всем правилам выдала, приданным обеспечила. Теперь вот с внуками сижу, хотя на работу до сих пор зовут, я ведь была хорошим специалистом. Раиса, конечно, лучше меня зарабатывала, только деньги ей счастья не добавили – умерла совсем молодой.
– Ну, рак это такое дело – ему все возрасты покорны, – философски заметил Май.
– Она просто испугалась, – осуждающе возразила женщина. – С таким диагнозом можно было прожить ещё несколько лет, но она не захотела мучиться – по-своему сделала! Не побоялась грех на душу взять.
Май и Ангелина переглянулись.
– Что вы имеете в виду, Варвара Леонидовна, разве она не сама умерла? – осторожно спросил Арбенин.
– Нет, конечно! Я слышала – она что-то с собой сделала. Так, Петенька уже покушал, да и Васенька заканчивает. А теперь, деточка, подержи его вот так, столбиком, чтобы не срыгнул.
Ангелина послушно поставила сыто и сонно зевающего малыша в нужную позу, получилось неплохо.
– Варвара Михайловна, а что именно она с собой сделала, вы случайно не слышали? – с напускным безразличием поинтересовался Май, женщина бросила в его сторону удивлённый взгляд:
– Точно не знаю, кажется, отравилась чем-то...
Антону пришлось долго упрашивать леди Тэнн назначить ему аудиенцию. Женщина уверяла, что она устала и нуждается в отдыхе, а незваные гости, задающие неприятные вопросы этому отнюдь не способствуют. Лишь когда к переговорам подключился Зарецкий, Кристина позволила себя уговорить, но ясно дала понять, что делает продюсеру огромное одолжение, которое в скором времени потребует компенсировать с процентами.
Антону эта капризная прима не понравилась уже заочно, а когда пришлось потерять целый час, пробираясь сквозь пробки к её шикарному загородному дому, антипатия стала ещё острее. Хозяйка особняка его, разумеется, не встретила, зато дверь открыл настоящий дворецкий в ливрее и с бакенбардами. Он, молча, отвесил детективу поклон, чем здорово его позабавил. Впрочем, Антону, бывавшему во многих богатых домах, приходилось видеть и не такое.
Один знакомый его родителей в своём жилище, отделанном в стиле старинного королевского замка, ходил только в одежде вельмож восемнадцатого века. Даже жену и тёщу нарядил в соответствующие платья с корсетами, кринолином, воланами и дамы, стиснув зубы, вынуждены были ему потакать, поскольку другого источника дохода, позволяющего вести красивую жизнь не имели.
Молчаливый дворецкий повёл детектива через огромную светлую гостиную, где на низкой тахте, за кальяном в виде шапки Мономаха восседал долговязый прыщавый парнишка лет восемнадцати. Он посмотрел на Антона мутными голубыми глазами и, не сказав ни слова в знак приветствия, вернулся к своему увлекательному занятию. Детектив, перед поездкой наскоро изучивший биографию леди Тэнн решил, что невоспитанный тип, скорее всего, её старший сын Владлен. Имелся ещё муж – известный, преуспевающий бизнесмен и младший сын Аркадий.
Кристину он нашёл на втором этаже. Женщина, стояла в проёме открытой двери и что-то внимательно разглядывала.
– Неплохо, – констатировала она и, нажав кнопку пульта, спровоцировавшего автоматическое опускание двери, обернулась на звук приближающихся шагов.
– Кристина Марковна, добрый день, – Антон подошёл и церемонно поцеловал протянутую руку женщины.
Она удивлённо вскинула брови, а потом довольно улыбнулась:
– Так вы и есть тот самый знаменитый детектив? Красавчик! Это радует: я совершенно не могу общаться с некрасивыми людьми!
Антон не сразу нашел, что ответить на столь грубый комплимент.
– Ну не такой уж знаменитый, во всяком случае, до вас мне далеко, как по популярности, так и по красоте.
В чёрных глазах Кристины заплясали озорные огоньки:
– И льстить умеете! Наверное, преступницы вам все свои тайны просто так, за красивые глаза рассказывают, поэтому вы так хорошо работаете.
– Увы, мне чаще приходится общаться с мужчинами, настроенными далеко не романтично, – усмехнулся Антон. – Извините за внеплановое вторжение, постараюсь не отнимать у вас много времени.
– Постарайтесь, – кивнула Кристина, – у моего младшего сына завтра день рождения, а у меня кроме подарка ещё ничего не готово. Кстати, не хотите на него взглянуть, я имею в виду подарок?
– Боюсь, я не разбираюсь в игрушках, – засомневался Антон.
– Это не игрушка, это аквариум, – насмешливо возразила женщина.
Она снова нажала кнопку, дверь послушно поползла вверх.
Детектив, скрывая недовольство, заглянул внутрь и, не сдержавшись, присвистнул от удивления, чем привёл бы в ужас мать, помешанную на дворянском этикете. Но удивление было вполне обоснованным: пол, потолок и даже стены в комнате были сделаны из тонкого подсвеченного стекла, за которым, среди водорослей, кораллов и импровизированных гротов сновали рыбки самых разных цветов и размеров. Любой вошедший в комнату, словно погружался на дно океана, во всяком случае, у Антона возникло именно такое ощущение.
– Поразительно! – выдохнул он. – Знаете, я многое повидал: и водопады в эркерах, и зимние сады прямо в гостиной, но такого не встречал. Как вам это удалось? Такое впечатление, что потолка и стен нет вообще, но как стекло может выдержать...
– Тайна архитектора, – улыбнулась польщённая Кристина, – разумеется, и стены и потолок имеются, но всё выглядит так, как будто их нет, правда?
– Правда, уверен ваш сын будет в восторге.
– Надеюсь, он уже давно рыбок просит. Ладно, идёмте, пообщаемся. Так что вас интересует? – Кристина привела Антона в гостиную расположенную на втором этаже, видимо, решив не нарушать уединение Владлена, расположившегося на первом.
– Помните, историю, когда Ирма получала письма и эсэмэски со стихотворными угрозами?
Женщина скривилась, словно от зубной боли:
– Ещё бы не помнить, ведь эта истеричка пыталась сделать из меня козла отпущения! На каждом углу кричала, что это я ей те пасквили посылала.
– У неё были основания так говорить? – осторожно спросил Антон.
Кристина гневно сверкнула чёрными как безлунная ночь глазищами:
– Основание было только одно – она ненормальная и вбила себе в голову, что я ей завидую.
– А это не так?
– Разумеется, нет! Однажды Ирма обошла меня на конкурсе, от победы в котором многое зависело, тогда да – я на неё злилась, может, даже завидовала, но потом всё прошло. Я попробовала себя в роли продюсера – вроде получилось. Иногда, конечно, бывают неприятные ситуации, но в целом моя карьера идёт в гору, а её давно уже катится под откос. Так кто кому должен завидовать?
– Кристина Марковна, вспомните, пожалуйста, с чего начались подозрения Ирмы? Когда она обвинила вас впервые?
– Да что там вспоминать, я точно знаю, – смуглое лицо Кристины, ещё хранившее остатки былой красоты обижено вытянулось. – Дёрнул меня чёрт вытянуть из-под двери её гримерки ту открытку. Но я ведь не знала что это, думала – просто кто-то уронил, а эта дура сразу крик подняла! Меня и слушать никто не стал, а Ирма даже милицию вызвала – идиотка!
Антон глубоко вздохнул, пытаясь разобраться в этом потоке красноречия и брани самостоятельно – не получилось.
– Простите, я не совсем понял, кто сразу поднял крик, Ирма?
– Нет, её гримёрша Райка, выскочила откуда-то из-за угла, увидела у меня в руках открытку и давай орать, Ирма потом прибежала.
– И что было в той открытке?
– Стихи были, мне в милиции потом показывали. А почему вы об этом спрашиваете, опять меня обвинить собираетесь? – в голосе женщины прозвучала угроза, и Антон поспешил её успокоить:
– Ну что вы, просто хочу разобраться в той истории.
– Господи, зачем?! Столько лет прошло!
– Да, прошло пять лет, но теперь кто-то снова посылает эти стихи молодым певицам, – нехотя признался Антон.
– Да? – Глаза Кристины вспыхнули жарким огнём неутолимого женского любопытства. – Кому?
– Простите, этого я сказать не могу – тайна следствия. Кристина, вы сказали, что стихи увидели только в милиции, а там, возле гримёрной вы их не читали?
– Нет, я даже открытку развернуть не успела, появилась Райка и заорала.
– Что именно она ора...говорила?
– Как что? Обвиняла меня в написании этих идиотских стишков.
– Интересно, а как она узнала, что в открытке? – задумчиво пробормотал детектив.
– Вот у неё и спросите!
– Как, она ведь умерла?!
– На спиритическом сеансе! – ядовито усмехнулась женщина. – А меня оставьте в покое!
– Но я...
– Антон, посмотрите вокруг! Внимательно посмотрите! – требовательно велела Кристина.
Детектив послушно обвёл гостиную недоумевающим взглядом: дорогая дизайнерская мебель ручной работы, Мане и Босха на стенах, похоже оригиналы, ну и что с того, у его отца даже в кабинете висит настоящий Сальвадор Дали.
– Видите, какой у меня чудесный дом? Слышали, наверное, о моём муже?
– Да, рад за вас.
– Я тоже рада, а ещё у меня двое замечательных сыновей и карьера, неужели вы думаете, я стала бы всем этим рисковать ради каких-то глупостей вроде зависти и мести?
– Не думаю, – улыбнулся Антон, – уже не думаю.
Оказавшись в машине, детектив позвонил Ирме и, услышав знакомый голос, взволнованно заговорил:
– Антон Холмс беспокоит! Ирма, я понимаю, вам больно вспоминать ту историю пятилетней давности, но, пожалуйста, ответьте ещё на несколько вопросов, поверьте, это очень важно!
Антон ворвался в агентство со скоростью штормового ветра и сразу потащил удивлённого помощника в кабинет.
– Я знаю, кто посылал Ирме стихи – это её гримёрша! – выпалил он отдышавшись. – В тот день, когда Кристина нашла открытку, Раиса неотлучно находилась при Ирме, а потом пошла за минеральной водой ("барыня" послала), увидела леди Тэнн с открыткой и обвинила её в литературном терроризме. Понимаешь, она могла знать, что там написано, только если сама подбросила это послание!
– Как и все остальные. А четыре года назад Раиса свела счёты с жизнью, отравившись рицином, – спокойно сообщил Май. – Алик всё выяснил, получив доступ к каким-то медицинским архивам.
– Рицином! – повторил, задохнувшийся от нахлынувших эмоций детектив. – Как всё просто! Стоп, а почему она это сделала?
– Наверное, повод был тот же, что и у литературных анонимок, к сожалению, нам он пока не известен. Есть другой вариант: рак гортани в сочетании с острой лейкемией.
– Возможно. Значит, нужно искать человека, который каким-то образом связан с этой гримершей и имеет свободный доступ в Зеркальный дом.
– А точнее постоянно в нём находится.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Антон, заметив в глазах помощника знакомые искорки азарта.
– У Раисы Миткалёвой была дочь, сейчас ей чуть больше двадцати.
– И что? – Антон скептически поднял бровь. – Ребёнок вырос и решил отомстить?
– Ну, как-то так.
– За детство, лишённое материнской ласки? Не слишком ли пафосно?
– Мы уже выяснили, что терроризировала Ирму именно Раиса, не просто так ведь она это делала? Может и был повод для мести.
– Ещё аргументы есть?
– Да, анонимные письма Зарецкий получал по четвергам, стихи на сайте Заряны также появились в четверг. А в Зеркальном доме по четвергам "Юрьев день" – все конкурсанты получают условную свободу и, следовательно, доступ к почте и Интернету.
Антон, не отрывая странного взгляда от лица помощника, поднял внутренний телефон и велел Алику принести видеозапись зачёта и фуршета в Зеркальном доме.
– Допустим, но, как, по-твоему, Ирма и Зарецкий столько лет проработавшие с Раисой бок о бок могли не узнать её дочь?
– Они могли её и не знать. Насколько я понял, из-за большой загруженности на работе, девочкой Раиса фактически не занималась – её воспитывала бабушка.
– Как бы нам эту бабушку разыскать?
– Сейчас важнее разыскать ребёнка.
Алик принёс запись и, не получив приглашения присоединиться к дискуссии, молча вышел. Антон внимательно просмотрел запись, перемотал и вдруг хлопнул себя по лбу:
– Да вот же оно! Чёрт, как же я сразу не понял, а ведь несколько раз пересматривал!
– Что там? – Май придвинулся ближе.
– В середине фуршета у Заряны появляется бокал с соком – она взяла его у официанта. Вот, она обменивается дежурными любезностями со знакомыми, садится в кресло, сок ставит рядом на столик, а вот её окружают конкурсанты!
– И в течение трёх минут ни её, ни бокала не видно! – торжествующе подхватил Май. – Получается, кто-то из ребят мог запросто подсыпать туда что угодно!
– Точно, только кто? – Антон ещё раз пересмотрел заинтересовавший их сюжет. – Больше возможностей у тех, кто стоял рядом со столиком и в тоже время был слегка скрыт другими, таких потенциальных отравителей трое: все девушки, увы, не знаю, как их зовут!
– Сейчас узнаем, – Май выглянул из кабинета и позвал помощницу: – Ангелина Сергеевна, будьте любезны, уделите нам немного времени.
Девушка, удивилась, но послушно вошла в кабинет Холмса.
– О, вы, наверное, смотрите "Рождение звезды" и знаете всех участников! – догадался Антон. – Скорее идите сюда, Ангелина, и расскажите нам, кто есть кто в этой разноцветной толпе! Особенно меня интересуют эти трое!
Ангелина продолжала удивляться всё больше, но по сосредоточенным лицам мужчин поняла, что вопросы задавать не время, лучше просто сделать то, о чём попросили.
– Это Таня Антонова, Кира Тимохина и Юлиана Солонцова. Остальных называть?
– Пока не нужно, большое спасибо! – Антон солнечно улыбнулся девушке и отпустил её лёгким царственным жестом, который, впрочем, показался ей несколько высокомерным. – Май, я снова к Зарецкому. Хочу спросить, почему он не соизволил упомянуть о гримёрше, отравившейся рицином.
– М-да, вопрос на миллион, – усмехнулся Май, – возможно, это было не в его интересах!
Леонид Егорович нервничал. Причин для этого было более чем достаточно, а тут ещё тёща сломала ногу и жена вынуждена была срочно поехать к ней, оставив ребёнка на попечение отца. Няни у Максима Зарецкого никогда не было – он ещё младенцем совершенно не принимал чужих людей, с возрастом это подчёркнутое отторжение только обострилось. И поэтому продюсеру пришлось взять сына с собой – в Зеркальный дом. Поскольку мальчик тяжело переносил присутствие незнакомых или мало знакомых людей, он устроил его в своём кабинете, включил его любимый мультфильм, и тут секретарша доложила о приезде Холмса.
Леонид Егорович напрягся, предчувствуя неприятные новости, рассеяно поцеловал сына в макушку и вышел к детективу. Они расположились в кабинете Ирмы, которая временно отсутствовала, и Антон без лирических отступлений задал интересующий его вопрос о событиях четырёхлетней давности.
Либо Зарецкий обладал завидным актёрским талантом, либо действительно не знал, что Раиса Миткалёва отравилась рицином, но его удивление выглядело вполне натурально.
– Только не говорите, что для вас это новость! – нахмурился детектив, но растерянность в глазах продюсера говорила сама за себя.
– Могу написать! – проворчал Леонид Егорович. – Я действительно не знал таких подробностей. В последнее время у Раисы была депрессия на фоне химиотерапии. Она почти не работала и всё время проводила у матери в Подмосковье. Там и умерла. Нам с Ирмой сообщили, что она отравилась, но каким способом – мы не выясняли, зачем?
– Кто сообщил, не помните?
– Её дочь – Аня, других родственников кроме матери у Раисы не было.
Антон вздохнул глубже, пытаясь справиться с волнением.
– Вы давно видели эту Аню?
Зарецкий удивлённо поднял брови:
– В последний раз – четыре года назад.
– На похоронах?
– Нет, туда я попасть не смог. Девочка приходила на кастинг, когда был первый набор на "Рождение звезды". Собственно, тогда я видел её в первый и последний раз. Раиса привела дочь и попросила её прослушать – Аня мечтала стать певицей.
– И что?
– Ничего. Голос у неё вроде бы имелся, но она так волновалась и была настолько зажатой, что впечатления не произвела. К тому же она была очень некрасива, этакий гадкий утёнок из которого никогда не получилось бы даже жалкого подобия лебедя. Я постарался отказать ей как можно мягче, но кажется, для неё это было сильным ударом.
– А вы бы узнали её сейчас?
– Не уверен, но возможно.
– Значит, не уверены, к тому же прошло четыре года – гадкий утёнок мог здорово измениться...
– К чему вы клоните, Антон? – недовольно спросил Зарецкий. – Думаете, Аня всё это устроила? Зачем?
– Пока не знаю, – но у меня есть основания полагать, что дочь Раисы Миткалевой находится сейчас здесь – в Зеркальном доме.
– Здесь?! – Леонид Егорович удивлённо огляделся по сторонам, словно надеясь увидеть девушку прямо в кабинете. – Это где же? Среди обслуживающего персонала?
– Нет, – Антон выдержал эффектную паузу, – среди ваших конкурсантов!
– Да вы с ума сошли! – взорвался Зарецкий. – Не могла она настолько измениться! Все мои девочки – красавицы, а Аня была просто уродлива, тут время бессильно! И, потом, как же документы? Имя, фамилия?
– Документы можно подделать, – спокойно возразил Антон.
Ему понадобилось целых полчаса, чтобы убедить Зарецкого в правдоподобности своей теории, и к исходу этого срока продюсер уже не выглядел таким самоуверенным, хотя позиций, по-прежнему не сдавал:
– Но ведь нет никаких доказательств, что стихи Ирме посылала Раиса? – почти жалобно повторял он. – Дикость какая, зачем бы ей это делать?
Антон пристально посмотрел на продюсера:
– Уверен, вы знаете ответ на этот вопрос и с самого начала знали, только меня не просветили. Может, хоть сейчас объясните, что связывало Ирму и Раису помимо официальной версии о работе и сплетен о лесбийской любви?
Лицо продюсера мгновенно превратилось в ничего не выражающую маску, а взгляд светло-голубых глаз стал злым и колючим:
– И не надейтесь. Я не собираюсь облегчать вашу задачу! – с расстановкой сказал он. – Вы у нас, если верить прессе, гордость частного сыска, вот и выясняйте!
– Да поймите, вы же сами затягиваете расследование! – возмутился, было, Антон, но, поняв, что собеседника не переубедить, решил поменять тактику.
– Ладно, сейчас главное обеспечить безопасность ребят и вычислить отравителя. Я не уверен на сто процентов, что это именно дочь Раисы, но в том, что действует кто-то из конкурсантов – нисколько не сомневаюсь.
Зарецкий нахмурился и погрузился в раздумья, а потом словно нехотя сказал:
– Это легко проверить – обе эсэмэски отправлены в четверг во второй половине дня. В это время все конкурсанты находились под наблюдением. Можно посмотреть, кто из них пользовался телефоном.
– Вот и отлично! Давайте проверим это прямо сейчас! – просиял Антон.
– Давайте проверим, – вздохнул продюсер, не разделяя радости детектива.
Дело приняло неожиданный и очень неприятный оборот. Поверить, что преступник – кто-то из его ребят, продюсер просто не мог и очень боялся, что эта нелепая версия вдруг подтвердится.
На проверку ушло больше часа, а результат отнюдь не сузил круг подозреваемых. Выяснилось, что в указанное время телефонами пользовались Таня Антонова, Руслан Салимханов и Олеся Раневская. Кира Тимохина и Юлиана Солонцова почти на час выпали из поля зрения наблюдателей, а Константин Ермолов и Жанна Смирнова посещали Интернет-кафе, из которого в принципе тоже можно отправить эсэмэс.
– И что вы предлагаете? – с тяжёлым вздохом сдался Зарецкий.
– Ловлю на живца! – Серые глаза детектива азартно блеснули. – Не пугайтесь, это абсолютно безопасно, если, конечно, бдительности не терять. Вы под любым благовидным предлогом убеждаете ребят, что несколько камер вышли из строя и прямая трансляция временно приостановлена. Можете продемонстрировать отсутствие видео в Интернете. Вобщем ваша задача заставить ребят расслабиться и тогда тот, кого мы ищем, себя обязательно проявит.
– И попытается отравить Олесю с Юлианой! – нахмурился Зарецкий. – Ничего себе безопасно!
