Текст книги "Любовь и ненависть (СИ)"
Автор книги: Наталья Пафут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
Повозка была доверху навалена желтым сеном. Они со стоном разгребли шуршащую солому в стороны и увидели бледно-зеленое лицо своего Владыки.
– Он жив? – хрипло прошептал Сай. На него было страшно смотреть. Губы тряслись, по щекам текли слезы.
– Если бы он умер, ты здесь не стоял бы. – Сай кивнул. Стресс у них у всех стресс. На шее Рема билась жилка. Ардорец был без сознания. Рем выглядел очень худым, оборванным и полумертвым. Он был весь в крови, черной, запекшейся и свежеалой, как будто только что брызнувшей ему на лицо и волосы. Вокруг его глаз проступили темные круги, щеки впали, лицо осунулось.
Николас без слов подхватил своего Владыку на руки. Тихонько звякнули кандалы на руках и ногах. Взял его и прижал к груди как ребенка. Они быстро побежали в лес. В руках Сая мелькнул рожок, проиграл мелодию «отступать». Ардорцы как тени исчезли среди деревьев со своей драгоценной ношей.
Владыка вернулся к своему народу.
Мира
Поздний вечер или ночь уже. Они все ушли спасать Рема, оставив меня на поляне под охраной трех раненных ардорцев. Несмотря на их увечья, для меня, маленькой, это грозная сила, не убегу.
Трясусь от холода. Голова раскалывается, болит рука. Дотронулась до лица, ужас – на лице корка из грязи и крови, представляю какой страшилищей я выгляжу. Под напряженные взгляды своих охранников, шатаясь, подошла к журчащему неподалеку ручью. Кулаком разбила коросту льда. Вода была холоднющей, а когда я осторожно принялась оттирать себя смоченной в ней тряпицей, по животу и бедрам, вызывая приступы дрожи, стали стекать ледяные струйки. Как могла вымыла лицо, волосы, руки до плеч. Довольно улыбнулась – теперь я чувствую себя лучше.
В воздухе кружились хлопья снега. Я сидела, прислонившись спиной к дереву, как недавно сидел Николас. Сначала было больно, очень холодно, я тряслась, плакала, переживала. А потом стало хорошо. Я больше не чувствовала своего тела. От холода внутри и снаружи я не чувствовала ничего. Мир замер вокруг меня. Все прошло – переживания, дрожь, мною овладело волшебное спокойствие. Если Рема не спасут сегодня вечером, завтра меня уже не будет. Было очень странно и спокойно – сидеть в этой безмолвной серой тишине наедине со своими мыслями и глядеть на размытые, темные контуры деревьев перед собой. Легкое головокружение усиливало эту магическую картину. Мне легко. Как хорошо наконец не чувствовать холода. Вовсе и не холодно, чего я так тряслась, даже теплее становится…Благодатное тепло и расслабление. И уже ничего не хочется, мучения закончились, голод, боль, жажда – все прошло, хочется только одного – спать, спать, спать… я подставила лицо под легкие, воздушные снежинки, красота то какая! Мою блаженную тишину нарушает возня в лесу. Кто-то идет. Перед глазами все кружится, я со спокойной улыбкой смотрю через колышущуюся дымку, вижу, что Николас идет и несет моего любимого мужчину. Я смотрела на расплывчатые контуры – ардорец удерживал Рема на весу с такой легкостью, словно он был соломенной куклой. Рядом с ним шел плачущий Сай. Значит Рем умер, они не успели, положили тело своего Владыки на землю, я встретилась глазами с ярко-золотистым взглядом…Как же он печален, с трудом пошевелив почему-то онемевшими губами, я улыбнулась Николасу, пытаясь поддержать его, Рем умер…Ну и хорошо, а я так устала. Я теперь абсолютно свободна. Свободен лишь тот, кто утратил все, ради чего стоит жить. У меня ничего и никого не осталось… Стало жарко, я последним усилием скинула едва держащийся на плечах плащ. Веки страшно отяжелели. Счастливо закрыла глаза, улыбнулась, застывая в своем заколдованном сне. Последней умиротворенной мыслью было наконец то я отдохну…
Николас
Николас принес Рема на поляну. Ребята спешно постелили меховые плащи, положили бессознательного Владыку. К нему подскочил Мэл, в отряде исполняющий обязанности лекаря. Начал осмотр. По пути к лагерю Николас чувствовал, что практически не в силах идти дальше. Его одолевала усталость. Он с трудом побеждал сонливость, следствия накопленного за несколько ночей недосыпания. Николас устало оглянулся. Снег усилился – началась настоящая пурга. Если так пойдет дальше, к поселению им придется пробираться по наметенным сугробам. Оглянулся. У дерева сидела креландка. За время их отсутствия она смыла с лица всю кровь и грязь. Сейчас, она сидела, спокойно улыбаясь, около огромного дерева. «Тварь», – подумал он, – «сидит вся такая невозмутимая, ей наплевать спасем ли мы Рема». Чистое ее лицо оказалось очень привлекательным, несмотря на синяк на скуле и разбитую губу. Полные губы, огромные, чуть удлиненные ярко-зеленые глаза. Мокрая рубашка облепила очень даже женские формы, четко обрисовывая ее высокую грудь.
Она вовсе не выглядела больной или изможденной. Напротив, ее глаза, поддернутые небольшой задумчивой дымкой, никогда еще не казались Николасу такими большими и сияющими, ее лицо, до этого поражавшее матовой бледнотой, вдруг порозовело, а скулы ярко покраснели, как будто она способна была испытывать стыд. Незаметным движением она сбросила плащ с плеч. Креландка увидела, что Николас смотрит на нее. Она ответила ему бодрой улыбкой. Бледное, утомленное, еще более тонкое, чем раньше лицо. В своей нежной усталости оно казалось неимоверно прекрасным. Она, улыбаясь, медленно закрыла глаза. Конечно, только она может спокойно спать, когда все остальные места себе не находят от беспокойства.
– Он в полном порядке, – вставая с колен, доложил лекарь. – Избит, но опасных повреждений нет. Пульс четко прослушивается. Я думаю, скоро очнется.
Все вздохнули с облегчением. Слава Создателям, с Ремом все будет хорошо. Ребята зажгли костер, повесили котелок. Владыка очнется, захочет кушать.
Рем лежал на подстилке из меховых плащей. На его руках и ногах были кандалы и странные металлические браслеты, его тело охватывал толстый и очень широкий ободок.
Мэл между тем занялся раненным Лукасом, который неожиданно осел на землю. Ардорцы подхватили товарища, положили его рядом с Владыкой.
– Все нормально, – произнес Лукас и попытался сесть. – Просто немного закружилась голова.
Николас уперся ладонью ему в грудь и заставила лечь.
– Лежи спокойно, – приказал он.
Лукас улегся на землю, Мэл принялся зашивать ему плечо, куда попал осколок. Лукас крепко стиснул зубы – видно было, как у него подрагивают челюстные мышцы. Ночь была холодная, но на лбу у Лукаса крупными каплями выступил пот. Один раз он попросил Мэла на минутку перестать и отвернулся в сторону, бледный, в полуобморочном состоянии, но справился с собой и снова протянул руку – «продолжай»…
Светает. Рем не приходит в себя. Мэл подошел к нему. Приложил руку к шее. Приподнял веки. Наклонился ухом к груди.
– Ничего не понимаю…
Все смотрят на его дерганные, панические движения.
– Что не так?
– Все не так! Ничего не понимаю! – Голос Мэла переходит на крик.
Николас, с трудом поднявшись, подошел. Посмотрел на Рема. Не надо быть целителем, чтобы понять, что ардорцу хуже, значительно хуже. Дыхание его поверхностно, прерывисто, цвет лица приобрел угрожающе синюшный оттенок. Черты лица заострились, под глазами углубились тени.
– Я почти не могу прощупать пульса! Он умирает! Но почему! У него нет повреждений!
Все столпились вокруг Владыки. Николас задумчиво смотрел на то, что осталось от его лучшего друга. Проклятые креландцы! Все-таки они его убили. Рем очень похудел, все его тело было покрыто синяками, кровоподтеками и шрамами, ужасные светлые волосы, результат прихоти его эгоистичной госпожи. Что еще она вытворяла с ним, каким унижениям подвергла Владыку Ардора. Почему она? Молоденькая девочка, почему не император, что было бы логичнее. Вопросы, вопросы. Николас с отвращением смотрел на ошейник Подчинения, плотно охвативший шею Рема. Николас сжал кулаки, клокоча от ненависти. Раб! Владыка Ардора теперь безвольный раб! Но почему он умирает?
Николас оглянулся на ненавистную креландку. Она спала, свесив низко голову. Снова посмотрел на Рема, на мечущегося Мэла около ардорца. Снова на девчонку, прищурился, присмотрелся…и ахнул. Снег украсил ее волосы белой, волшебной короной. Падал на нее голые руки и НЕ ТАЯЛ! Николаса вдруг обдало жаркой волной страха.
– БОЛВАНЫ! Это не Рем умирает! Это его долбанная Хозяйка!
Растолкав толпу ардорцев, окруживших тело их Владыки, он одним прыжком пересек поляну и побежал к дереву с поникшей креландкой, сбивая ногами небольшие сугробчики снега.
Подбежал, коснулся девушки, ее тело от легкого толчка Николаса стало заваливаться набок, шурша обледеневшими полами рубашки. Ардорец подхватил ее и легко поднял, удивляясь ее невесомости. Пожалуй он еще никогда не касался таких хрупких созданий. Голова девушки закинулась назад, ардорец увидел, что ее кожа была белее бумаги со светло-синими пальцами и губами. Гигантским прыжком он оказался около ярко горевшего костра, в десять рук ардорцы сорвали заиндевевшие одежды с креландки…
– Идиоты, мы все идиоты, – монотонно твердил Сай, – забыли. Что с ней?
Мэл трясущимися руками осматривал девушку. Его подбородок дергался, – казалось, вот-вот он отвалится.
– Обморожение.
– Мертва?
– Не понимаю. При переохлаждении легко ошибиться. Попробуем отогреть…
Николас тупо смотрел на креландку. «Почему она настолько истощена? Чего там у них происходит в Креландии?»
– Кожа холодная, тело окоченело, – приподнял синие веки, – глаза кажутся стеклянными. – Пощупал шею, покрытую черными синяками – «наша что ли работа, – отстраненно подумал Николас» – Пульса или нет или настолько слабый, что практически не прощупывается. – Бубнил между тем Мэл. – Тем не менее она может быть еще жива, надеюсь. Так что следует предпринять все необходимые шаги по восстановлению жизненных функций. Ее надо согреть, скорее. Мне нужна теплая вода… Виски… Много… Быстрее…
Все его распоряжения выполнялись молниеносно, без суеты. Все замерли, с ужасом глядя на хрупкое тело маленькой Госпожи Великого Владыки.
Мэл опустился на колени возле нее, укрыл ее плащом и попеременно открывая, начал прикладывать смоченные в горячей воде куски полотна к ее коже. Главной своей задачей была необходимость согреть девушку, со всем остальным можно было подождать.
– Аккуратно растирайте ее, возьмите виски, смочите ладони и растирайте. – Лиэм энергично принялся за дело, – аккуратно, идиот! Ты ей все руки поломаешь!
Несмотря на все мероприятия девушка остается белой и неподвижной.
– Она жива?
– Да не знаю я, – рявкнул обессиленный Мэл. Он начал ритмично надавливать ей на грудь, – нужен массаж сердца…Что Рем?
Лукас сидел около друга, напряженно всматриваясь в его заострившиеся черты, Владыка лежал неподвижно:
– Все также!
На мгновение вся поляна закачалась перед глазами Николаса. Неимоверная усталость. Мэл продолжал бегать вокруг креландки, что-то выкрикивал, обтирал ее, закутывал в теплые плащи, пробовал вливать в нее теплый чай. Лиэм кое-как помогал ему. Николас понимал, что еще чуть-чуть и он упадет. Язык распух. Нёбо стало словно вата. Он дышал с трудом и очень медленно.
– Надо срочно доставить их в поселение! К целителю, к магу.
Два дня пути нормальным шагом! Николас подумал, что не дойдет. Лагерь быстро собрали. Соорудили носилки для Рема и его Госпожи.
Ардорцы побежали.
Они мчались по лесу, перепрыгивали через расщелины и быстрые ручьи, поднимали носилки на каменистые утесы. Они не оглядывались. Они несли носилки по очереди, оставляя уставших, свалившихся без сознания ардорцев позади. Меж холмов, без тропы кратчайшим путём. Николас был как в тумане, мысли разбегались в разные стороны. Шумели деревья. Их кроны терялись во мгле. Сердце замирало от страха. Сами, сами погубили своего Владыку, не уберегли. Обрадовались, расслабились, ослеплённые от ненависти…А туман все клубился вокруг. Из его рваных клочьев торчали бледные стволы деревьев. Лес потонул. Время умерло…
Они бежали. Свалился Лукас. Они его потом найдут. Сай хрипит рядом, его очередь нести носилки с Ремом. Он и сам был полумертв от усталости. Вечность он ничего не ел и не спал. Они не останавливались на передышку. Грудь сдавило, слева что-то бухало, ноги отказывались шевелиться, бежали…Надо бежать, лишь бы не опоздать. Увидели своих, ардорцев, ребята замахали руками, хриплыми голосами попытались прокаркать – «быстрее, быстрее, на помощь». Они кинулись вниз, потом вверх напролом через острые камни, осколки рвали на них одежду и кожу, только бы не уронить носилки – им показалось тратой времени обходить скалы. Их заметили наконец. Своим видом они перепугали всех в поселении. Ардорцы, вооруженные, высыпали навстречу маленькому, перемазанному кровью, задыхающемуся отряду, готовые отражать атаку врага. Николаса пытались остановить, взять носилки с креландкой из его зажатых в мертвой хватке рук. Он отталкивал руки и кричал что-то бессвязно. Стон ужаса вырвался у ардорцев при виде человека, лежавшего на носилках, когда откинули плащ с лица бессознательного Владыки. Носилки с Ремом выхватили из рук шатающихся Сая и Крейга.
Прибежал маг-целитель, склонился над телом ардорца.
– Не он, не он, – хрипит Лиэм. – Она! Быстрее!
Глава 2
Мира
– Отстаньте от меня, что вы ко мне привязались, мне уже хорошо и я хочу спать;
Мне стало жарко, теплее, жар усиливался. Я горю, горю заживо. Вокруг меня огонь. Я открыла глаза, зажмурилась снова – вокруг меня туманные силуэты. Повсюду вокруг меня полыхал огонь. Он безжалостно обгладывал мою кожу. Мои руки и ноги обуглились. Я плакала горячими слезами. Я попыталась отползти, жалобно поскуливая:
– Пустите, пустите меня, я горю!
Безжалостные руки удержали меня и опять опустили в огонь. Снова и снова я пробовала уползти, отпихнуть кого-то от себя, сильные руки продолжали держать меня. Я визжала.
– Терпи!
– Терпи!
Мои руки и ноги кто-то держит, крепче прижимают к огню. Наверное я лежу на жаровне, поняла я, ардорцы, вспомнила я, Рем умер, они меня ненавидят и теперь живьем сжигают. Плоть уже сошла с ног и рук, огонь лижет мои кости, глаза вылезают из орбит…Я изгибаюсь всем телом…
– Не двигайся!
– Скоро все закончится!
Что, что закончится! Я скоро умру, это они хотят сказать. Ну поскорее уже.
– Прибейте меня! Я горю! – Я вопила во всю силу своих лёгких.
– Чего она шепчет?
– Не знаю, не разобрать…
– Держи ее так, чтобы не захлебнулась, уж больно она вырывается…Такая маленькая и сильная…Скользкая вся, держи…
– А почему вода чуть теплая?
– Сейчас потихоньку будем добавлять тепла…
Нет, НЕТ. Не надо тепла. Попробовала открыть глаза. Свет больно ударил, закрыла, слез нет, глаза болят от рези. Вокруг смутные, размытые очертания. Какие все огромные, смотрят на меня, жгут огнем. Ардорцы. Они меня пытают. Открыла рот, издала душераздирающий вопль. Услышала тихое мяуканье. Это я что ли?
– Похоже она пришла в себя, ей легче…
Мне легче! Я умираю тут, сгорая живьем. Хотела выразить свое возмущение, но губы мне не подчинялись. Ощущение ожога немного ослабло, начала нарастать боль. Больно, больно, сильные волны боли идут по моему телу…У меня предсмертная агония…
– У нее начались судороги. Все просто отлично…
Изверги! Почему Рем никогда не говорил мне об этом. Рем, мой Рем, умер. Я тоже скоро умру, я уже умираю. Боль распространилась по всему телу.
– Кровь возобновляет циркуляцию…
– Больно, больно, больно…
– Больно – это хорошо, значит руки и ноги будут шевелиться.
Ардорец взял огромный молоток и начал бить по моему телу. Мои конечности жалко дергались, вторя его сильным ударам. От боли я забываю как дышать, бросила попытки уползти, мне конец, побыстрее бы…
– Нет, недостаточно…Надо сильнее…
Не надо, мне достаточно, сейчас я умру.
– Шевелись, шевелись, надо разогнать кровь…
Этот садист теперь взял нож и начал втыкать его мне в плечи и бедра. Я заорала. Чего же он просто горло мне не прирежет?
Меня снова засунули в жаровню, вокруг раздался плеск воды. Я опять горю. Все, выдержать это я больше не могу. Забыла как дышать…
– Она уходит, – встревоженные голоса,
Конечно ухожу, – подумала я на краю сознания, – вы же убили меня, сожгли…
– Сейчас мы… – конец фразы я уже не слушала, быстрее, быстрее убегать, пока они не предприняли чего-нибудь еще… Соскользнула в холодную, прекрасную темноту…
Меня вытряхнули из волшебной темноты. Опять больно. Сил нет, не шевелюсь.
– Как он?
– Слабеет, следует за ней…
Сознание мерцает, мигает. То свет и больно, то тьма и холодно. Мигание ускоряется. Меня тошнит.
– Давай, давай, живи же ты! – Меня тряхнуло. Грудь с левой стороны сдавило, удар, опять… Ужас какой, сначала сожгли мое тело, порезали, покромсали, а теперь бьют… Мигание, темнота…
Легким больно. К моим губам кто-то прижался в липком поцелуе – извращенцы, целуют полусожженое тело… в горящие легкие вдули поток горячего воздуха, слышу чьи-то хрипы, что-то где-то клокочет и булькает, опять…
Мигание – свет.
Наверное их много вокруг меня, этих палачей. Они все взяли в руки маленькие иголки и начали втыкать в меня. Везде, по всему телу иголки. Больнее, больнее. Кто-то, оставив в моем теле миллионы иголок, взял мои руки и ноги и начал двигать ими. Что же они делают! За что мне мстят! Так хочется плакать, а слез нет! Ну конечно, это не иголки, слишком мелко для кровожадных ардорцев, это миллионы ножей. Один из них мне вставили в предплечье и повернули. Я хватаю воздух ртом от боли…
– Вернулась…
Наконец боль чуть-чуть начала ослабевать. Я открыла глаза. Надо мной нависают ярко-оранжевые глаза. Смотрят на меня настороженно, как будто опасаясь, что я сейчас подпрыгну и перегрызу ему горло. Садист, это он меня пытал.
– Эй, креландка, живи, не умирай, слышишь?
Обернулся к кому-то сзади.
– А почему у нее такие красные глаза и губы все еще синие?
Ответ я не слышала. Представляю как я выгляжу. Руки и ноги обуглены, волосы сгорели, глаза красные, губы синие – красавица. Хотя о чем я беспокоюсь, умру ведь скоро…
– Она будет жить?
Нет не буду. Без Рема мне нет жизни.
– Как Владыка?
Заинтересовалась. Разве он не умер. Ну почему они не могут разговаривать громче? Прислушалась к себе. Нет, не сконцентрироваться. Попробовала шевельнуться. Удивилась, когда получилось. Шевельнула остатком руки…Как Рем, как Рем, где он…мне надо туда, где Рем… Может я смогу сбежать, пока они не смотрят…Может я могу ползти…Шевельнула головой…Да, да, сейчас еще немного и сбегу…К Рему, ему нужна моя помощь…
– Она сейчас упадет со стола!
Меня подхватили сильные руки, завернули в какую-то тряпку. Начали растирать. Подошел еще один ардорец, запрокинул мою голову, в рот полилась какая-то теплая жидкость. Я вяло сопротивлялась. Свет опять выключился…
Проснулась. Ничего не болит. Неимоверная слабость. Голова тяжелая, все кружится. Я завернута, как кокон бабочки в теплое одеяло.
– Где я? – спросила у высокого потолка. Эти слова дались мне с невероятным трудом, дикие мячики ожили и запрыгали внутри моей головы, ударяя рикошетом то по вискам, то по глазам.
– В поселении ардорцев. Вас сюда принесли три дня назад почти умершей от переохлаждения и истощения. – Последовал четкий ответ от потолка. Я заинтересованно уставилась вверх. Надо же какая сильная магия!
– А потом ардорцы меня жгли и пытали, понимаю… – задумчиво протянула я.
– Да нет, – хмыкнул потолок, – потом ардорцы лечили вас. Чудом вытащили с того света.
– А вы кто? – Глубокомысленно продолжила я беседу.
– Николас я. Жду вашего пробуждения. Все наши маги целители обессиленные спят. Меня оставили на страже.
Я повернула голову набок. В легком полумраке увидела темную фигуру ардорца. Он сидел на кресле у моей кровати.
– Привет, – сказала я, – а я думала вы волшебный потолок. – Стало чуть грустно, надо же, а я надеялась на магию.
– Нет, я не потолок, – удивленный ответ.
– Жаль…
– Да, жаль. – Помолчал. – Ммм, миледи, вы не знаете, почему м-м-м, почему ваш раб, м-м-м, не приходит в себя?
– Рем? Он здесь? Где? Как он?
– Он здесь, в своей комнате, недалеко. Его осмотрели целители, маги, повреждений нет, но он все еще без сознания. Такое впечатление, что он мучается от боли. Столько дней. Может вы знаете?
Я видела, что он волнуется, хмурится, ему неприятно было говорить со мной, противной креландкой о своем Владыке, тем более называть его моим рабом. Видимо они доведены до отчаяния, если этот гордый ардорец караулит у кровати презренной рабовладелицы, мучительнице их друга.
– Он далеко?
Николас поморщился. Он не хотел вести со мной беседы, ему просто надо было получить четкий ответ на свой вопрос.
– Это несущественно, он там, где его место, что с ним? – Начал заводиться. Еще немного и начнет трясти меня.
– Мне надо к нему. Отнесите меня туда.
– Нет.
– Да! Он мой раб. – Мужчина вздрогнул как от пощечины. Это доставило мне сказочное удовольствие.
– Раб! – Потрясла браслетом перед его носом. Посмотрела на свою руку – надо же, не сгорела. Я ожидала увидеть уголечки. Николас смотрел на меня с перекошенным от ненависти лицом.
– Он придет в себя только рядом со мной! Я должна приказать ему! – Ну тут я преувеличила. Может они не знают про особенности связи между ошейником и браслетом.
– У нас есть другие пары раб-господин, такого ни у кого нет.
– Рем слишком сильный маг, – вспомнила я далекие слова Карадана, вередийского мага-артефактника, – наша связь другая, более сильная. Он в полном моем подчинении. – Ох, хотелось бы, ну хоть чуть-чуть помечтать.
Лицо Николаса претерпело поразительную трансформацию. Выражение хмурого недоумения сменилось полнейшей растерянностью, но вскоре озарилось пониманием.
– Вот оно что, – тихо пробормотал он. – Ну да…
Николас вскочил с кресла, с ненавистью подхватил меня, закутанную в одеяло. Я охнула, голова закружилась, я в панике схватилась за него, лицо Николаса исказилось от отвращения.:
– Не трогай меня, тварь…
Он, чеканя широкий шаг, легко держа меня на вытянутых руках, понес меня куда-то. Я оглядывалась по сторонам, темные коридоры, освещенные лампами, ступеньки, повороты, каменные стены. Вверх, вниз, вверх, вверх… Как же далеко я была от Рема, не удивительно, что он корчится от боли.
– Если ты хоть слово скажешь ему, хоть один приказ, Госпожжжа, и я вырву твой поганый язык. Только попробуй сделать ему больно этим своим браслетом…Будешь покорной и хорошей девочкой…Я буду рядом, буду следить…
Я поджала губы. Ну да, ну да…И свечку держать. Придурок. Сейчас Рем очухается, побегаете вы у него…Не мне одной страдать от скверного характера моего любимого мужчины.
– Креландка…
– Меня Мирой зовут…
– Мне наплевать как тебя зовут! – Взорвался противный ардорец. Может плохой характер это их основная черта. Рем тоже орет много и никакого терпения.
– Почему ты стала Госпожой Владыки? Почему не император?
Вот так! С одной стороны хамит и тут же любопытствует. Мужчина! Теперь уже ничего не хочется ему говорить. Я надулась.
– Потому что я одна из лучших!
На меня скептически посмотрели сверху вниз. Ну не говорить же ему правду.
– Я самая строгая, самая ужасная Госпожа, только мне справиться с таким монстром! Он у меня в полном подчинении. Мне и говорить не надо, просто нахмурюсь и раб вас разорвет на мелкие кусочки и хвостом в капусту порубит!
У Николаса выпучились глаза от удивления. Я независимо смотрю вперед себя.
– К-каким хвостом?
– Крысиным, каким же еще!
Дальше Николас молчал, переваривая новую информацию. Наконец мы пришли. Еще бы Рем не приходил в себя. Да тут больше двух миль было между нами. Какая огромная пещера! Мы вошли в просторное помещение. Группа ардорцев толпилась вокруг большой кровати, стоящей посередине комнаты. Они все обернулись, когда услышали новоприбывших.
– Зачем ты ее притащил?
– Говорит, должна приказать ему вернуться…
– Чушь…
– Бред…
– Врет…
На меня со всех сторон уставились разноцветные, пылающие ненавистью глаза.
Где там Рем, ну расступитесь же. У меня дрожат руки. Дайте же мне его увидеть… Он, белый, лежал посередине кровати. Необычно было видеть светлую одежду на моем мужчине. Как-будто почувствовав меня, он повернул голову в мою сторону. Меня тянет к нему, быстрее, быстрее, обнять.
– Положи меня к нему в постель, – приказала я, не глядя на Николаса. Руки, держащие меня задрожали. Мне наплевать чего там чувствует тонкая душа лучшего друга моего мужчины, я во все глаза смотрю на Рема.
– Быстрее! Ты же видишь, он умирает! – Приврала я. – Клади меня рядом. И пошли все вон. Я буду приказывать вашему Владыке выздороветь!
Николас развернул меня из моего кокона, положил меня рядом. Я с облегчением обнаружила, что под одеялом на мне была надета белая сорочка.
– Я останусь, – мрачно сказал он. – Уселся в кресло. Он откинулся в кресле, но я видела, что он не расслабил усталые мышцы, он сидел напряженный, готовый вскочить в любую секунду. У входа в помещение остались еще ардорцы. Кто там, я оглянулась, ну конечно все тут и Сай, и Лукас, и еще кто-то, целый отряд охранников, вооруженных мечами и ножами на случай если я брошусь на их святыню и попробую перегрызть ему горло. Тишина и напряжение вокруг сделались такими густыми, что их, казалось, можно потрогать.
– Николас, не спускай с нее глаз, мне это все не нравилось, – раздался низкий голос Сая со стороны двери.
– Я только этим и занимаюсь…
Ледяные оранжевые глаза, спокойные и холодные, внимательно изучали меня, отслеживая каждое движение.
Все правильно, охраняют своего друга от меня, как начну тут приказывать их Владыке. Тупицы. Я вздохнула с облегчением. Наконец то. Рем рядом. Лежу, рассматриваю его лицо. Бедный мой. Синяки, ссадины. Костяшки кулаков сбиты. Дрался со всем миром. Я глубоко вдохнула, чувствуя себя окрыленной близостью моего Рема, такого теплого и близкого. Вот он, рядом со мной. Я нашла его. И что бы ни таилось впереди неизвестного, это по большому счету не имело значения. Я чувствовала себя неустрашимой и неуязвимой – все мне по плечу и море по колено.
– Не трогай его, – траурным голосом распорядился охранник моего мужчины.
Вздохнула.
– Что это у него за металлические браслеты. Мы сняли кандалы, а эти не смогли распилить?
– Мифрилы. Чтобы не колдовал.
Чувствую волну удивления.
– Не понимаю. Он же «под полным твоим контролем».
– Ну император мне не очень доверял, вот как возьму и завоюю весь мир, размахивая своим безвольным супер-оружием…
Нахмурился. Это ему не понравилось. Не очень трудно было понять, что Николас разозлился, когда услышал, что о его святом Владыке какая-то там гадина говорит не как о человеке, а как об оружии.
– А почему черный? Мифрил ведь белый…
– Я его оксидировала… – Как приятно вставить умное слово в беседе. Брови моего собеседника поползли вверх.
– Что?
– Сульфат натрия, идиот, это же очевидно! Патина! – Вот оно, миг славы. На меня все уставились.
– З-з-зачем? – Раздалось со стороны двери…
– Ну так симпатичнее выглядит и темное больше идет к моим волосам. Эх, ребята, вы еще не видели моего раба в шелковых, беленьких ретузиках, с блестками, – мечтательно закатываю глаза, – и с губной помадой… – с удовлетворением посмотрела в перекошенные от ненависти лица. И чего они моду так не любят, странные ардорцы эти…
Я так устала. Злость как-то еще помогала мне держаться, а сейчас, когда злость ушла, тело утратило вес и, казалось, вот-вот исчезнет. Меня сморил сон. Проснулась. Открыла глаза. Рем повернулся ко мне. Спит. Осмотрелась. Стража застыла безмолвными, напряженными тенями. Блюдут. Ай, наплевать. Залезла к Рему под одеяло. Мне холодно. Вокруг послышался возмущенный ропот. Не осмелились тронуть меня, видят, что их Господину лучше. Видели бы вы нас в лесу… Придурки… Заснула… Проснулась… Моя голова на плече Рема… Заснула…
Проснулась от резкого рывка. Меня грубо выдернули из теплых объятий моего раба с воплем:
– Куда залезла, гадина?
Щеку обожгла оплеуха. Голова мотнулась назад. Из незажившей раны на губе опять пошла кровь. Я посмотрела. Передо мной стоит огромный ардорец – багровая физиономия, выпученные глаза и напряженные мускулы шеи. Бешено сверкает огромными синими глазищами – узнала его, это Лиэм. Сейчас убьет…
– Не трогай ее, – раздалось тихо со стороны кровати.
Рем открыл глаза. Они пылают темно-красными бликами. Высокие скулы прочерчивают черные разводы. У меня поджались уши, я нервно слизнула кровь с разбитой губы. Таак, мой мужчина в бешенстве. Сейчас начнет разносить тут все…
– Эй, ардорец, – тихо прошептала я синеглазому, – ты хоть за тумбочку спрячься что ли…Пока я спасаю твою задницу от твоего Владыки…
Рем легко соскочил с кровати. Не думаю, что он сейчас чего-либо соображал от ярости, овладевшей им – его женщину ударили! Я чувствовала, как стучит кровь в его висках и поднимается слепящая волна гнева. Темный взгляд пылал.
Лиэм потрясенно попятился. Мужчина был бледен, как полотно. Рем медленно но неотвратимо надвигался на огромного ардорца. Прямо на глазах лицо Владыки темнело от разливающихся по нему черных молний. Рем, слегка покачиваясь, неотвратимо шел на синеглазого. Несмотря на тонкие черты, истощенное тело, он не только выглядел могущественно, но и обладал огромной Силой, большей, чем у любого другого существа вокруг. Сквозняк пронесся по комнате. Я сообразила, что холодная волна идет от Рема.
Все почувствовали посыл почти ошеломительной энергии, исходящей от этого человека.
– Он его прикончит. – услышала я потрясенный шепот Николаса.
Все вскочили. Я была окружена гигантами, я едва доставала до подмышки самого маленького из них. В тот момент я почувствовала себя очень, очень маленькой, незначительной, неприметной.
– Никто не может касаться моей женщины, убью всех, – низкий металлический голос пригибал к земле. Хотелось встать на колени и начать молиться, повизгивая и скуля. Воздух вокруг Рема сгустился и начал потрескивать, все вокруг завибрировало. Я почувствовала, что у меня самой волосы шевелятся на голове. Дикая сила, бушующая внутри, вырывалась наружу, благословенны мифрилы, сдерживающие этот ураган. Рем неумолимо надвигается на дрожащего Лиэма, сейчас свернет ему шею…Ардорцы бухнулись на колени перед Владыкой.
– РЕМ СТОЯТЬ! – Раб замер, скованный приказом Госпожи.
Я встала перед Лиэмом, загораживая его своим телом. Кроваво-красные глаза моего раба уставились на меня. Я подошла к мужчине своей жизни. Его Сила пылала адским пламенем. Передо мной стоит не Рем, а Владыка, великий, могущественный убийца. У меня осталось минут пять на то, чтобы спасти этого синеглазого олуха. Все-таки рано еще мне вставать. Ноги не слушались, руки болтались, как нечто чуждое, координации никакой. Как ни старайся – не удержать равновесие. Не тело – мешок с мукой, переваливающийся из стороны сторону. Я вскарабкалась на ардорца. Его руки автоматически подхватили меня под попу. Вокруг послышались шокированные восклицания. Сильно обхватила его ногами, положила руки на это смертоносное, любимое лицо и начала гладить по щекам. Все, в таком положении Рем просто вынужден перестать убивать всех вокруг. Сначала ему надо избавиться от моего тела.
