Текст книги "Североморье (СИ)"
Автор книги: Наталья Подлужная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Вдали мы увидели дворовые постройки, конюшню, и собственно нашу 'опочивальню' – казарму. Туда и двинули... Бог мой, как же мало надо человеку для счастья – растянувшись на узких, жестких, деревянных лежанках, под голову подложив суконные одеяльца, мы первые минуты блаженствовали. Потихоньку наша жизнь вновь входила в размеренное, обычное русло. Кажется, наступили спокойные дни – остались позади приключения, едва не стоящие нам жизни.... Со стражниками, не стоящими в карауле, Гант возобновил тренировки; после занятий с доктором, чуть позже к ним присоединялась Лори... Нам оставалось лишь утешать ее вечером, приползающую на четвереньках до лежанки, с искусанными в кровь губами и синяками по всему телу, и отвлекать ее рассказами о наших тренировках с лейтенантом Оли Меном...
Просьба Инель – навестить родных, сэром Гантом была принята во внимание; по истечению двух дней, получив 'добро', Инель, счастливо взвизгнув, сразу собралась домой... Назад она вернулась тем же вечером, с кучей приветов, и пожеланиями доброго здоровья. Кэртону шел пятнадцатый год, он работал в городе на каменоломне, и увидела его Инель перед самым уходом. Он сильно вытянулся, у него начал ломаться голос, прежними остались лишь светлые непослушные волосы. Лилия следила за порядком в доме, помогала ей Ада. Нестора дождаться не удалось – мальчишка работал учеником чистильщика обуви, а затем бежал в мастерскую сапожника... Присев на лежанку рядом с Инель, я увидела, как одновременно улыбается и хмурится подруга, а из глаз бегут слезы, прочерчивая на скуле борозды... 'Еле, они такие большие! Такие взрослые! А стали прощаться, такие маленькие! Ада с двумя косичками, спрашиваю, кто заплетал, отвечает – Лия. С Кэром хотела поговорить, не получилось. С работы пришел, вымотанный, и уснул на лавке. Нестора не дождалась, мне уходить надо было...Мама просила тебя поцеловать'. 'Целуй, давай'. 'Оставила им денег, надеюсь, это им немного поможет...Мама мне что-то сказать хотела, да заплакала, сил, мол нет, в деревню хочет уехать, говорит, там легче будет...' – и замолчала, всхлипнув... 'У Кэра башмаки прохудились, штаны едва до щиколотки достают...Вырос пацан. Лия мое носит, Ада Лилино...Мама устала с ними, конечно....Знаешь, ее что-то беспокоило.... Точно тебе говорю....Не стала она просто меня тревожить...'. 'Ты уверена? Может, показалось?'. 'Нет, Еле, не показалось...' – на этом наш разговор прервался; с шумом распахнув дверь, в казарму влетела Эллания Риис: 'Гант командует общее построение!'. 'Что-нибудь случилось?'. 'Не знаю...' – на ходу помотав головой, и бросив на лежанку плащ со шляпой, Риис выскочила наружу...
'Построение?' – недоуменно посмотрев друг на друга, вышли из казармы. Выстроившись на прогулочной дорожке, мы наблюдали, как Гант, недовольно качая головой, несколько раз пробегает глазами сверток с Королевской печатью.... И вот, откашлявшись, он произнес: 'Королевский указ... Внимание....'.
Королевский указ звучал следующим образом: 'Во избежание недоразумения между сторонами конфликта, полковнику Бреоли в случае нужды обратиться к ближайшему окружению Ее высочества принцессы Виолетты Хайтенгельской в целях передачи через свиту для нее сведений. Данный указ вступает в законную силу по ознакомлению с ним стражи Ее высочества и приближенных полковника'.
'Отсюда следует – зачитав Королевский указ, тяжко вздохнул сэр Гант, – что полковника к принцессе мы не допускаем,... ежели полковник желает встретиться и поговорить с Ее высочеством, то нам, страже следует обратиться к свите принцессы и доложить о желании полковника....Надеюсь, всё всем ясно? Тогда свободны...'. Возле нас остановилась Мел, и тихо присвистнув, сказала: 'Ох-ох, чую я, что отголоски это той встречи... И кажется мне, что просто не будет....Ладно, я на пост, до встречи' – и Мели, махнув нам, убежала по дорожке ко дворцу. Я сменяла ее вечером, Инель меняла Риис....
Потихоньку мы обживали казармы. Деревянные лежанки, заправленные суконными одеялами, стол посередине, шкаф с посудой, лавка, сдвинутая пока к стене, ну, вроде все. Несколько дней Инель не находила себе места, переживая за родных. 'Еле, я съезжу тихо...Неспокойно мне...Прикроешь, если что?'. 'Разумеется...'. В караул я с Инель заступала вечером, а пока стала ждать, когда она вернется от своих... Забежала Лори и проговорив: 'Гант приказал удары отрабатывать', сняв плащ и оставшись в плотной светлой рубахе, выскочила наружу. Оставшись одна, я задумалась....И мысли мои потекли совершенно не туда, куда мне бы хотелось...Я думала о Корде, о его отношении ко мне.... Что такого я могла сделать, что б так на меня реагировать? Но ответа не было – я лишь чувствовала, как устала от этой необъяснимой ненависти.... Причем, как справедливо заметила когда-то Лори: '...будто два разных человека, первый тебя защищает в минуты опасности, спасает, а второй грызет до боли....'. С барона Корда я в мыслях перенеслась к моему наставнику, его отцу. Как же мне его не хватает.... Как больно осознавать, что те, кто был мне дорог, покинули этот мир.
Вдруг тенью в казарму, тихо скользнула Инель... Бледная, она прошмыгнула мимо меня, и легла на лежанку, стиснув руки. От неожиданности замерев, я, чуть погодя, бросилась за ней следом: 'Инель, что случилось?'. Она пыталась сказать, но гримаса боли исказила ее лицо. Она зарыдала. 'Кэр пропал...Лия плачет, Ада плачет...Три дня его дома нет. Я тоже бегала, звала его, обежала все дома в старой части города, и на пути попался мальчишка....и он сказал....сказал...' – и рыдания сотрясли ее. 'Что тебе сказал мальчик?'. 'Была....большая драка...много погибших. Их всех погрузили на телегу и увезли....за пределы города'. 'Ты описала ему Кэра?'. Инель, рыдая, с трудом выдавила: 'Нет, но ты же его знаешь. Он всегда впереди всех бы-ыл'.... Я пыталась ее успокоить, объяснить, что надо продолжать искать, что надежда есть – не получилось. Подруга слышала меня, но не слушала. Ее побледневшее лицо, дрожавшие, закушенные губы, и глаза, из которых готов политься горький поток слез....Что мне оставалось делать? Я поспешила к главному охраны, сэру Ганту, с просьбой отпустить нас в город на два часа. 'Это очень срочно, дело жизни и смерти! Я прошу вас...'. И уже через пару минут, пришпоривая лошадей, мы помчались в город.
Раз за разом мы проезжали узенькие, мощенные камнем, улочки; заглядывали в подозрительные подворотни, спрашивали у прохожих – здесь, правда, вообще не увенчалось успехом. Дамы и их кавалеры в дорогих нарядах попросту нас игнорировали, исчезая в недрах экипажей; бедняки и ротозеи, завидев форму стражи Ее высочества, пытались улизнуть из нашего поля зрения. Мы привлекли к себе внимание военного патруля – слава Богу, при нас оказались документы. Они то нам и сказали про улицу Асажу в северной части Барда....
И мы поехали на север. Название улицы крепко засело в моей голове, вертя его так и эдак, я прочла наоборот. Едва не поперхнулась....Искоса поглядев на подругу, с трудом удержалась, чтобы не поделиться ... Не, лучше не стоит...
Доехали до трущоб...Зловонный запах встретил нас издалека. Узенькие, грязные улочки петляли, вдоль домов по канавам бежала вода, о содержании которой мы вполне могли догадаться. Тут же рядом гора мусора и писк крыс; чудом я удержала Бурана, дабы он не шарахнулся. Переглянувшись с Инель, с трудом сглотнув, въехали в первую подворотню. Отсыревший, темный низ домов, чавкающая грязь под копытами лошадей, и мы, с трудом успевшие отскочить в сторону от вылитой сверху воды...
Нащупав рукой меч, тихонько поехали дальше. Поворот и оглушительный визг резанул по ушам; Буран встал на дыбы – замотанные в кучу одежды, на нас надвигались вооруженные ножами, оборванцы. Выхватив меч и пару раз рубанув воздух, мы, стремглав по очищенной на миг улице, проскакали дальше...Начинался дождь, противный, мелкий. Уже не выпуская оружия из рук, мы приостановились....Впереди жалобно заскрипела дверь. Высокие фигуры в темных плащах выходили на улицу. Да уж, так и хочется выдать: 'Валим отсюда...пока можем'. И тут вопль Инель почти разорвал мои барабанные перепонки: 'Кэр!!'. Бог ты мой, как же она его разглядела?? В толпе, теперь из-за крика оттесненный назад, с бледным, без кровинки, запрокинутым лицом, Кэра волокли к темной повозке... 'За ним, Инель!' – крикнув, я рванула вперед...и что-то увидела краем глаза непонятное, отчего мои мозги ответа пока не нашли, а медленно пытались соображать....Моя подруга – дело было в ней. Со стеклянным взглядом, глубокомысленно рассматривая поводья, Инель окаменела! Я...я лишь поняла, что голова моя сейчас, прямо сейчас закипит...От страха, неожиданности, и ...полной непонятки...Что за черт, черт возьми! 'Инель! Инель! Да что с тобой?!' – схватив ее за плечо, мне пришлось тут же вцепиться в него же – она стала падать! Зубы мои стали отплясывать бешеную кастаньету, и что я могу добавить, слава Богу, что хватило моего разумения взглянуть на этих гадов....
Двое, раскрыв ладони, стояли и смотрели в нашу сторону, не шелохнувшись. А тип посередине перебирал в руках какие-то черные четки, что ли. И они двинулись в нашу сторону... Сердце отбивает – тук, тук... Мыслей нет, в смысле есть одна, кровожадная....Но это не мысль, а так, вопит инстинкт самосохранения. На него и надеюсь...В миг, сжав меч, я, больше не думая, кинулась на них....От их презрительной величавости не осталось и следа....Врассыпную, они бросились бежать, оставив троих в неестественных позах, распластанных на земле.... 'Это невозможно...Этого не может быть! Невозможно!!' – и замахав на меня руками, тип с четками, с посеревшим лицом, сполз на землю....
'Что невозможно? Чего не может быть?' Однако, в следующий миг эти мысли вылетели из моей головы – я, размахивая мечом, с боем, пробилась к повозке...надеясь, что не слишком поздно...Взмах кинжала справа и мой встречный выпад; выдернув меч из обмякшего тела, я откинула холщовую материю – между прутьями повозки увидела нескольких человек, бессмысленно таращивших пустые, лишенные всякого выражения, глаза...Меня конкретно передернуло. Что с ними? Что за чертовщина здесь вообще творится?? Пару раз рубанув прутья мечом, я добралась до них. 'Эй, выходите...'. А в ответ тишина, и слышу вокруг стоны с проклятиями – что доберутся до меня, что уничтожат, что превратят в нечеловека...Обернувшись, вежливо попросила заткнуться. Меня не поняли – я не виновата... что немного не рассчитала силу удара... Вытащив Кэра, почувствовала чей-то взгляд – тяжелый, страшный, неживой! Глазами быстро пробежавшись по лицам неприятеля, подняла голову. Жуть... И мурашки табуном по спине, моментом взмокшей. На меня из окна смотрел белый, с перекошенным от ненависти лицом, с черными глазищами без смысла, человек...Ну, телосложением человека...В эту минуту, под звон колоколов в голове, до меня дошло, что знаю я его, точно знаю! И в памяти что-то мерзкое всплывает, плохое...
Вспомнив, что за субъект, легче не стало... Гелберт фон Лауран....Тогда, по крайней мере, он был похож на человека, плохого, но человека. Сейчас...В черном одеянии, помаячив в окне, что-то шепча белым ртом, он через миг... исчез? Помотав головой, и с нарастающим единственным желанием – побыстрее отсюда свалить, потащила Кэра прочь. Взглянув на Инель, удивляться сил не было...В той же позе сидит, на лошади...Ну...Ладно, значит проблемы только с братцем...С трудом, погрузив его на Бурана, и сев сама, взяв Трису за поводья, тронулись в путь... 'Инель, давай, очнись! Мне нужна твоя помощь! Инель!'. Если сейчас кто-нибудь выскочит и попытается напасть, ему в принципе, повезет...Плутая по каким-то закоулкам, переулочкам, с бешено колотящимся сердцем, мы выехали на просторную улицу, с громыхавшей вдали повозкой. Увидела в тени дома колодец; рванув к нему, набрала в деревянную кружку воды, и стала немного резковато приводить в чувство ребят. Судорожный вздох Инель, кашель, и лицо постепенно начинает оживать....И рев, на всю улицу. 'Инель! Нет времени, потом плакать будешь! Займись Кэром!'. 'Еле, это так страшно! Так плохо! Я...я пыталась дышать, сказать тебе хоть что-нибудь, а все сдавило внутри, и все....И больше не помню ничего! Что ...что было?!'. 'Не знаю, Инель...Потом разберемся! Сейчас Кэра в чувство приведи!'. 'А ты куда?'. 'Мне надо....извини, что одну оставляю, но так надо....Знаю, что дура...Если до сих пор не поумнела, то уже видать, не судьба...Займись братом'. Вскочив на Бурана, я поехала назад. Неразумно, глупо, по-идиотски...Согласна со всем, но иначе не могла...Всю дорогу перед глазами стояли лица людей в повозке...Каким же извергом надо быть, чтобы из человека такое сделать?....
Держа наготове меч, проезжала улочки. И на душе стало так муторно и худо, что хоть волком вой... Я нашла нужную улицу, но....опоздала. По истоптанной земле было видно, что произошла именно здесь потасовка, с кровью. И ничего больше...Ни повозки с несчастными людьми, ни тел...Окна напротив стоящего дома мрачны и веет от них такой замогильной пустотой, что удержал кто-то руку мою от стука в деревянную дверь....Удержал и потащил назад, к Инель и Кэртону....А возле них увидела джентльмена, хорошо одетого, о чем-то спрашивающего подругу. И дернулась я, но узнав кто это, почти успокоилась. Почти... Память услужливо нарисовала фон Лаурана, тоже в недавнем джентльмена....
Граф Веллинг интересовался службой Инель...Но, увидев меня, а в особенности, из какой подворотни я выехала, остолбенел. 'Вы, если память мне не изменяет, воспитанница барона...Кажется, Елена Ховард?'. 'Она самая. Здравствуйте, граф'. 'А...там вы решили проехать, чтобы сократить путь?'. 'Нет, сэр. Мы искали Кэра, брата Инель...Поиски завели нас в эти трущобы...'. 'Позвольте вопрос, простите, это не праздное любопытство, и....чем закончились поиски?'. 'Ну, если коротко, мы его нашли, вот он. Пришлось, правда, спасать'. 'Вот этого юношу?'. 'Да, граф'. 'Простите, вы....вам его что, пришлось делать? Спасать?!'. 'Да, сэр. Немного повоевала мечом'. 'Гм. Позвольте...вы увлекаетесь запрещенной магией?'. 'Чем?'. 'Но, сударыня Ховард, вам ведь как-то удалось спасти юношу?'. 'Я же говорю, пришлось помахать мечом....Простите, позвольте вопрос встречный – а что там происходит?'. 'А вы не поняли? И остались в живых? И даже вытащили юношу. Поразительно, что сказать. Просто слов нет'. 'У меня не было времени....Может, объясните, граф'.
'Разумеется....Но не сейчас' – и махнув рукой, подал знак экипажу, стоящему в тени на противоположной стороне, у двухэтажного деревянного некрашеного дома. Лошадей привязали к задней перекладине. Экипаж графа так мчался по улицам города, что против воли стали возникать дурные мысли... Остановились у большого особняка, утопающего в зелени. 'Как же давно я здесь не была' – услышав нотки тоски в голосе подруги, дошло, что это дом графа. Кэртона увели на кухню, отпаивать настоем трав. А мы, вслед за хозяином, прошли к нему в кабинет. Массивные стеллажи с книгами, большой стол, заставленный склянками. Инель улыбнулась, глядя на это все. А я неожиданно уловила взгляд графа, внимательно рассматривающий светловолосую девушку с серо-зелеными ясными глазами и легкой улыбкой, водящей рукой по склянкам на его столе... Делать нечего, пришлось отвлекать внимание графа на себя: 'Граф...Будьте добры, объясните...'.
'Да, да. Но, коротко не получится...С незапамятных времен Королевства Североморья были окружены защитным магическим кольцом. Защита от Скалистого Края и Пустоземья...населенные не дружественными нам народами, у них в быту и жертвоприношение, и кровавые ритуалы, и все остальное...Уничтожить их нельзя, здесь я объяснить не могу, смысл в каком-то равновесии, существующем в Североморье...Охрана магических границ возложена на верховных магов Лучезарного Королевства, но и там, как поговаривают, сейчас неладно...В остальных Королевствах магия запрещена, особо одаренных детей, рождающихся с магическим потенциалом, сразу отдают в Королевскую школу...Если магия запрещена, то дальше по цепочке – всегда найдется тот, кто втайне будет ее практиковать. В Хайтенгелле улица Асажу пользуется страшной славой, зловещей. Именно там пропадают люди, именно оттуда выходят преступники, для которых святого ничего нет...Понимаете? Там всегда посты военных патрулей, и то, что вы туда попали, не знаю, в пересменку попали, что ли. Эта улица держится на особом контроле, но сделать с ней ничего не могут....И я не знаю, почему. Эта улица словно из другого мира – плохого, чуждого нам. И кто-то есть там, очень сильный, очень страшный... Поэтому я так удивился, увидев, откуда вы выехали....Просто неслыханно, что вам удалось спасти паренька....Но, послушайте, они своих жертв не отпускают. Увозить его нужно отсюда, и как можно скорее...Затеряться ему надо, спрятаться...Понимаете? Инель, брата в первые дни будет не узнать....Болеть он будет, сильно...'. 'И что же делать?' – тихо, испуганно прошептала Инель Кларк. 'Как что, увозить его надо....Подальше. И еще, с этого момента будьте осторожны. Как вы знаете, береженого Бог бережет. А я попробую связаться с бароном, может, он что-нибудь и придумает'. 'С бароном? С бароном Кордом?' 'С ним...Обещал я ему, правда, что один там разъезжать не буду, раньше всегда вместе приглядывали за этим рассадником. Разозлится Джон, точно. Ну, ладно, вам наверное, пора?'. 'Да, сэр. Давно пора'. 'И все же, Елена Ховард, я все никак в толк не возьму, как же так возможно? Ума не приложу...Ну, ладно, будьте осторожны, внимательны....Глядите в оба'.
В карете графа нас в два счета домчали до лачуги Кларк. Очень кратко, тщательно подбирая слова, Инель рассказала суть...Но и ее оказалось сверх меры... Пока все семейство Кларк успокоилось, вытерло слезы, вновь зарыдало, и вновь вытерло слезы, я поняла, что мне и Инель светит получить по самые небалуйся от сэра Ганта.... Подозвав подругу, и вместе покумекав, решили, что я уезжаю, и прикрываю Инель...На том и порешили.... А то, что отпрашивались вдвоем, как-то подзабылось...
Если коротко, получила я от сэра Виста Ганта по полной, но остыв, спустя какое-то время, Мели сказала мне, что отпускает он Инель до утра – разобраться с родными... Объяснив, как их найти, я попросила Донован быть осторожной. Ночь тихо отступала – стоя на посту рядом с внутренними дверями в покои фрейлин, меня кто-то шмякнул по плечу, и зловещим горячим шепотом в ухо, добавил: 'Рассказываю по порядку'. В тот же миг, схватив ночного визитера за камзол, приглушая смешок, стала вытягивать под свет канделябров... 'Привет...'. 'И тебе не хворать...' – подавив зевок, Мел устроилась рядом, облокотившись о стену. И закрыла глаза...'Ну....' 'Что ну?'. 'Донован, выкладывай! Как там?'. 'Тяжеловато... Мальцы собирают вещи, мама Инель готовит еду в дорогу, на Кэра смотреть страшно – бледный как смерть, сидит, молчит, в одну точку смотрит...Инель держится, но на долго ее не хватит. Утром я на пост заступлю пораньше, а ты дуй туда...Гант переживет, здесь пока все тихо...Кларк рассказала мне все...Ну и ну...Вот так живешь, живешь, в ус не дуешь, а под боком такие ужасы творятся... Пойду я, часик придавлю, и к тебе...'. 'Мел, ты ничего? Выдержишь?'. 'Еле, есть волшебное слово...' – и усмехнувшись, стала спускаться по лестнице. 'Какое?'. 'Слово надо...Пошла я...'.
На рассвете я выехала из резиденции; громко стучали по мостовой копыта лошади, где-то орали петухи, город еще спал. Добравшись до их домика, и тихо постучав в дверь, я едва не схлопотала шпагой в живот. В стремительно распахнувшейся двери в боевой стойке была Инель. 'Еле....я же могла....Господи...' – и всхлипнув, втащила меня внутрь. Присев на скамью, я оглядела три тюка и несколько мешков. 'Как вы тут?'. 'Ничего. Стучал кто-то несколько раз, но мы дверь не открыли...Есть будешь?'. 'Нет. А вещи как вывозить?'. 'Повозку сосед дает... Все уже собрали'. 'Куда едем?'. 'В деревню, Донику...'. 'Далеко?'. 'Да, далековато'. Показалась Мария Кларк; обнявшись, она позвала детей: 'Ада, Нестор, Лия, Кэр... Пойдемте, посидим перед дорогой'....Прижавшись к друг другу, тихо сопели ребятишки; Инель держалась, но губы подруги уже кривились, и намокли глаза... 'Ну, пора ехать. Путь неблизкий'...
Загрузив в повозку вещи и усадив мелких, мы вскочили на лошадей, под крик Марии: 'Н-но, родная!', тронулись в путь, на восток...Выезжая из города, приостановились на посту....Мы с Инель просили любую бумагу, удостоверяющую, что семья Кларк просто переселенцы...Не знаю уж, что больше подействовало – золотые монеты хайты, сунутые в руку, или форма наша, но документы были получены и спрятаны Марией за пазуху. Дорога пока была просторная, вымощенная булыжником. Светило яркое солнце. День обещался быть теплым... 'А в этой деревне, кто там?' – прокричала я Инель. 'Туда несколько семей переехало, соседей'. 'Ясно...'. Равнинная местность не отличалась разнообразием, редкие облезлые кустарники и одиноко стоящие кое-где березки...Вот и весь окружающий вид....
Через какой-то промежуток времени мы подъехали к следующему посту...Мария отозвала Инель в сторону, и что-то начала усиленно доказывать. 'Что случилось?' 'Мама не хочет, чтобы мы дальше ехали...Переживает за нашу службу. Говорит, что сами как-нибудь доберутся. Черт! Уперлась и все тут...'. 'Что будем делать?'. 'Не знаю, Еле...А я маму знаю...С места не тронется, пока по её не будет!'.
И что нам делать?...Оставлять их и ехать на службу, а как они доберутся? А если в дороге что-нибудь случится? А если... Наши мучительные раздумья прервал крик: 'Ховард, Кларк, а вы откуда здесь?! Ну, вы даете! Там Гант общее построение командует, а вы здесь...Во, умора!' – не дыша, остолбенев, мы обернулись; недалеко стражники проверяли документы у Элании Риис....
Гант командует общее построение?!...С чего бы это? 'Элания?! Какое построение? Когда командует? А ты тогда здесь, какими судьбами?'. 'Поручение фрейлин...Типа это важнее. Гант и так в ярости, похоже, мы вас опять в дороге догонять будем. Принцессе, кажется, приелась обстановка! Так что, впереди новое путешествие! Как же это надоело, кто бы знал...Еще Дайна с Лидией отстали... '. 'А путь вы куда держите?'. 'Ховард, издеваешься? Может, еще сказать к кому и что с собой везем?....Лучше скажите, вам куда надо?'. 'Элла, нам надо в деревню Донику'. 'И кому надо?'. 'Семье Инель' – и мы показали на светлоголовых Аду и Лию, тихонечко сидящих в повозке; Нестора, играющего на дороге камешками, Кэра видно не было... 'Вот, им. Элла, может получиться, а?'. 'Нам конечно, не в деревню Донику... Ладно, чуть задержимся. Не умрет девица....Не переживай, Кларк, давайте езжайте, пока Гант из вас отбивные не сделал....' – и совсем тихо добавила: 'Моя семья в войну пропала...Брат да сестра'. Инель бросилась к ней, и сжимая ей руку, едва не плача, повторяла: 'Спасибо, Элла, спасибо!'. 'Да ладно, кончай ты...Сказано, довезем! На дорогах опасно сейчас, довезем!'. Инель бросилась обнимать мелких, вытащила сопротивляющегося Кэртона, расцеловала его, едва не придушила Нестора, и затихла рядом с матерью. 'Инель, пора...'. Ко мне подошла Мария: 'Удачно добраться...Держитесь друг друга,...жизнь тяжелая сейчас, надо быть вместе....' – и обнявшись со всеми напоследок, мы, помахав рукой, помчались назад....
Ветер свистел в ушах, равнина превратилась в сплошное зеленое полотно – мы неслись на пределе сил лошадей...Взмыленные, мы ворвались в резиденцию и уже издали услышали громовой голос сэра Ганта...Пробравшись к Мели, на ее злобный шепот: "Вы куда делись?", тихо поведали о переезде. ""Ну, вот и хорошо....А здесь с утра...кошмар какой-то... Гант все посты обежал, проверял всех, спросил, где вы. Ну, я ему: "Как где? Дежурство закончилось, они или в казарме, или на тренировочной площадке...". Посмотрел на меня подозрительно, а сказать нечего... Я на посту, Риис тоже. И слышим тут, шум, топот сапог, будто делегация целая. А как визитеров увидали – понятно, думаем, чего Гант взбешенный такой....Принц Далмон с господами пожаловали....И сразу к принцессе...Мы уши навострили – слышим, господа на корабле в море выйти хотели, его, принца, ждали, а он приехал злой, как сто чертей....короче, до корабля не добрались....прямо говорят в кладовых резиденции принца пиршество устроили. А там наверное, бутылок с горячительной жидкостью мноого. А когда уже не влезало..."" – хихикнув, Мели сделала серьезное лицо – к нам шел сэр Гант, грозно нахмурив брови, тихо пробормотала: "Дамы приехали...и веселье продолжилось, с прежним рвением". "Стражницы! Какого черта...." – наверное, девочкам было тяжело выслушивать ругань Ганта; но я бы лучше его послушала.... попереживала малость...но я оглохла, разом....И сердце застучало где-то в висках, и дыхание сбилось – черт, я увидела рядом с принцем....черт, барона!...
Он спокойно стоит, меня не трогает, разговаривает с принцем, и глазами пробегает по безукоризненной шеренге стражников. Ну ведь все нормально...А я с трудом смогла унять дрожь, чувствую локоть Мел – успокойся, мол. Но на душе тяжко, очень хочется просто удрать,....и, не дай Бог, встретиться с ним взглядом. Стоило мне об этом подумать, как наши глаза пересеклись. Ох...Мрачное лицо, суровый пристальный взгляд черных глаз до дрожи в коленках, в уголках рта затаилась усмешка, от которой становится конкретно не по себе..... В мое сознание врывается голос Донован: "Очнись, подруга! На сборы двадцать минут! И выдвигаемся. Ты как?". С благодарностью, едва не плача, вцепившись ей в руку, я почти утаскиваю Мели с этой чертовой площадки.... "Ты чего? Отвыкла от барона?" – слова Мел немного привели меня в чувство. "Я...я словно выбита из колеи...Да, ты права, наверное, немного отвыкла...". "Ладно, что мне тебе сказать – переживешь. Пошли собираться". "Э...А куда мы выезжаем?". "В Доренхем... А потом по желанию Ее высочества....Надоело ей тут...Так что опять, путешествуем".....Примерно через час мы покинули уютную резиденцию принцессы и от сэра Виста Ганта, уже в дороге узнали, что желание у Ее высочества объехать все города Королевства...На что нам оставалось лишь простонать в ответ....
Я очень надеялась, что барона больше не увижу. Но я ошиблась. Изредка я видела его, присоединявшегося вместе с принцем Далмоном к компании Виолы, а он иногда видел меня.... Не приближаясь, сдержанно кивая друг другу, он, с извечным мрачным пристальным взором, тем не менее, меня не трогал....
IV
Прошло три месяца, покуда страсть принцессы к путешествиям немного утолилась. И находились мы недалеко от Лашрена.
Ночь тихо отступала. Предрассветный туман заполнил собой всю территорию, на которой расположилась походная резиденция принцессы Виолы. Королевская особа славилась своей любовью к путешествиям и ночевкам в самых непригодных, с точки зрения королевских родственников, местах. По этому поводу как-то вышел жуткий скандал с Королевой – матерью, и поэтому принцесса разъезжала по стране со своей свитой, охранниками, и стражей. Просторный шатер Ее высочества устанавливался в центре походной резиденции, по краям которого были натянуты шатры фрейлин и музыкантов. По периметру поселения располагались сторожевые костры с дежурными постами, чуть поодаль от них кухня высокоблагородных особ, и наша, военная. Раз в две недели, в специальном большом шатре, на пару устраивалась баня. В эти минуты, практически всегда, мы забывали, что мы – стража, и начинали гоняться друг за другом, визжать, ежесекундно рискуя обжечься о раскаленные камни. В обязательном порядке, если ночевка предполагалась более двух суток, возводились две сторожевые вышки. Вот это занятие мы ненавидели всей душой. Но, все же, в спартанских условиях мы не жили. Ну, если только иногда. Когда мысль об остановке приходила в светлую голову принцессы неожиданно, наши спальные места могли размещаться просто под навесом....
В последнее же время путешествовать стало сложнее, положение осложнялось тем, что наше Королевство Хайтенгелл вот уже несколько месяцев находилось в состоянии практически объявленной войны с Северным Королевством. Как говорится, не хватало только условного повода. Мне бы спать, наслаждаться отдыхом, но эти ненужные мысли взбаламутили мое сознание. Так я бы и лежала на узкой, чертовски неудобной лежанки, как вдруг....раздался крик. Подскочив с лежанки, как ужаленная, я рванула из казармы. Кричала Инель, моя подруга, стоящая в карауле. Пост располагался в сторожке, примыкающей к походной резиденции принцессы. Ею был тяжело ранен полковник Бреоли, лежащий на земле рядом со сторожкой. Черт возьми! Ее камзол был порван, на рукаве медленно, но верно расползалось темное, кровавое пятно. Опухшая губа кровоточила. На скуле багровел кровоподтек. Шляпу она где-то потеряла, а левой рукой по-прежнему крепко сжимала шпагу.
"Инель, Инель – все хорошо, – услышав мой голос, она вздрогнула и зарыдала. Всхлипывая, она простонала: "Матушка, матушка, что же будет? Что же теперь со всеми нами будет?" В трансе, глядя на лежащего у ее ног полковника, Инель начало трясти. Схватив ее за плечи, я вытащила подругу на улицу. Увидев бегущих к нам Лори и Мели, я передала Донован дрожащую Инель, а Лорина заступила в караул.
Перевязка Бреоли особо не помогла. Полковник приобретал синюшный вид, его грудь все медленнее вздымалась, дыхание стало сильно прерывистым. Медлить было нельзя. С трудом, дотащив его до повозки, и погрузив, я поехала в госпиталь. Он находился недалеко от резиденции, чуть ниже по реке. Я понимала, что, как только сдам доктору Маклину раненого полковника, меня вполне могут арестовать. Полковник являлся родственником кому-то из правящей верхушки. Конечно, я просто могла сказать, что не причастна к этому ранению, что в карауле находилась стражница Инель Кларк....
Но я не могла. Не могла. Потому, что знала ситуацию моей подруги. На ней в деревне Донике, куда они недавно перебрались, была ее семья. Ее жалованье стражницы помогало всем. А я была одна. Одна в целом мире....
На подъезде к госпиталю стали появляться повозки, пронесли раненых на носилках. Меня остановил сторожевой пост: "Стой, кто идет?" – услышала я возглас. "Не идет, а едет. Старшая стражница свиты принцессы Виолы Елена Ховард. Со мной раненый полковник Бреоли. Прошу пропустить незамедлительно." "Проезжайте. Доктор Маклин в крайнем шатре", и, проверив бумаги, пропустил в лагерь. Поблагодарив, я поехала навстречу своей судьбе.
