Текст книги "Аукцион Грёз"

Автор книги: Наталия Нестерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Непременно отдохну, благодарю.

Когда врач ушла, я сел к связи Града.

В виртуальном магазине подобрал для нас троих лучшие одежду и обувь, белье, с доставкой. Дождался заказа; переоделся. Переодевшись, постоял минуты три около зеркала. Я, не задумавшись особенно, выбрал серо-стальной комбинезон достаточно простого покроя. Снова чувствую себя ирбисом? Ирбисом больше, чем летягой?..

На Анджелу, на ее размер, предлагали только ярко-алый комбинезон, зато превосходного качества. Или можно было выбрать мужской, но я знал, как она относится к стилю унисекс. Принимает, но без восторга. А приталенный алый сьют был определенно женской вещью.

И Джеку – золотисто-коричневый, с нарядными черными вставками.

Затем собрал раскиданную по номеру одежду, окончательно облупил Джека от его обносков, прикрыл одеялом; – и сбросил всю рванину в утиль, хорошо проверив карманы. Любопытно… у Анджи оказалась парочка побрякушек, неизвестных мне, – не иначе, подарочки Джека; а в моем комбинезоне нашелся жетончик, подтверждающий ставку, которую я сделал на другом Граде на какого-то старателя, на Ледяном тотализаторе…

Заново разложил в новом комбинезоне все, что мне было необходимо, подумав, что это задание основательно выбрало ресурсы, финансовые, технические, а также эмоциональные. Джек и Анджела спали крепко, на разных краях широченной двухметровой кровати.

Я выложил на стол и некоторое время разглядывал модуль личной связи Ворона. Меня глодали всякого рода сомнения. Рядом с модулем на стеклянной столешнице лежала покрытая бурыми подсохшими пятнами деревянная шкатулочка в оплетке из золота.

Так просто… отдать ответственность. Старшему по званию. Старшему – по Воле Рока. Просто звонок… и пока Анджела и Джек спят, освободить нашу компанию, а потом найти поиздержавшегося бездельника, зафрахтовать его яхту, и отправиться хоронить всех, кто этого ожидает, даже не связываясь с опасной колымагой Эгнора Вальцвфита.

Это было бы правильно – по-человечески.

А с точки зрения профессионала? С точки зрения профессионала, у меня было задание. Точно сформулированное.

Я взял коробочку. Подержал в руках, пробуя проникнуть внутрь силой мысли. Потряс. Попробовал посмотреть на свет. Шкатулка была так тщательно сделана, что я не разглядел, где именно должна отделиться крышка. Если бы я не видел результаты сканирования, я бы решил, что артефакт – попросту кусок дерева. Нет. Пожалуй, дерево было бы легче. Впрочем, смотря какое. Значит, там металл или кристаллы?..

Чтобы не спать, я заказал кофе, еды, шоколада. Шоколада – без миндаля. Много высококачественной еды; и пока мои друзья спали, я ел, ел и ел, пока не остановил себя усилием воли. Мне нельзя было отяжелеть. Мало ли что. Греза уже преподнесла достаточное количество сюрпризов…

Я сделал еще кое-какие необходимые заказы. Посмотрел на время. Спросил список припаркованных кораблей. Судно Вальцвфита было на месте. Помимо него, на Абрикосовом Граде было еще семь космических яхт.

Но я не мог и не хотел покидать номер. И все же не сумел выстоять вахту до конца – задремал… наверное, из-за обильного обеда.

***

Мне было лет семь. Я находился в монастыре Неумолимого Рока, на Храме Мира. Там же взрослел мой отец; братья сказали, что я занимаю его келью. И я им верил. Мне хотелось иметь с отцом что-то общее.

Наставник оставил меня на широком деревянном причале наблюдать. Не двигаться, не разговаривать и по возможности не дышать более необходимого.

Я тогда только учился сохранять неподвижность и концентрацию. Постигал ауру неживого.

Детские впечатления крепкие; мне кажется, я по сей день в деталях помнил каждый ажурный куст, каждый камень на берегу изумительной красоты озера. Сквозь хрустальные воды были видны разноцветные шарики окатанной гальки, гальки из самоцветов. Это позже я узнал, что гальку привезли специально.

У воды были высажены цветущие растения, и на них сидели роскошные стрекозы и бабочки.

К тому времени я был в монастыре уже год. Восхищение роскошной природой после пустынной Ат-Уны еще не улеглось, и потому мне нетрудно давался урок наставника, – тем более, если учесть жесткую тренировку с утра, продолжавшуюся четыре часа. Середину дня, когда стояла самая жара, я проспал в своей келье, а теперь исполнял урок. Сидеть и наблюдать мешал только голод, – потому что мы ели на закате и в полночь, и все. Зато на закате воспитанников поджидало настоящее пиршество. “Пресыщенное тело не будет мудрым”, – учили нас. “Оно не исцелится от болезни, и не даст зрению увидеть прекрасное. Оно готово лишь спать”.

Временами мне удавалось расслабиться настолько, что я словно бы видел ход обоих светил по небосклону…

И вдруг я впервые в жизни ощутил страшную тревогу, тревогу, от которой сводило затылок. Еще ничего не случилось, а я уже напрягся, словно готовясь к прыжку.

Огромная бабочка с роскошными желто-синими крыльями упала в воду.

Упала неудачно – широкие крылышки прилипли к поверхности воды. Я сидел, не шевелясь, и последующие полчаса смотрел, как умирало великолепное насекомое.

От бабочки по воде расходились круги.

И только когда она совсем затихла, из бездны озера поднялась рыба, большая рыба, размером с меня, семилетнего. Беззвучно раскрылась и закрылась широкая пасть. Бабочки не стало совсем. Я чуть не лишился сознания.

Я исполнил урок.

Наставник хвалил меня, а увиденное велел рассказать на общем ужине.

Но я не любил этот сон. Он всегда был нехорошим предвестником.

***

А когда я проснулся, встревоженный легким шумом в номере, то не поверил сам себе. Тихо размял тело, затекшее в комбинезоне от неудобной позы; встал. Прошел два шага до полуоткрытой двери в спальню.

Джек и Анджела больше не были разделены широким полотном роскошной постели, белой, как снега Грезы. Они сплелись воедино – темная, почти бронзовая Анджела, с мышцами, волнами перекатывающимися под загорелой кожей, такая сильная – и такая прекрасная, как богиня войны какого-нибудь языческого мира… и Джек, красавчик Джек, которого наверняка звали как-то иначе, белокожий, словно выточенный из мрамора, на спине которого на сей раз тоже проступил нешуточный рельеф. Они полностью ушли друг в друга – полуоткрытая дверь их не смутила. Моя женщина! И мой побратим!

Пока я стоял в дверях, пытаясь закрыть рот и одновременно обуздать приступ ярости, Джек перекатился на спину, и потянул Анджи наверх. Она села на его бедра, и оказалась ко мне спиной.

Я хорошо знал, что именно сейчас видит Джек.

Анджела закрыла Джеку дверной проем – и меня. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что меня не заметили бы, даже если я улегся бы с ними рядом на кровать. Или, заметив, не отреагировали.

Я еще секунду постоял в дверях. А душ? А врачебные запреты? А…

Я увидел все, что требовалось. Понял, что проиграл. По крайней мере, этот тур…

Потом взял со стола коробочку, упрятал во внутренний карман, и вышел из номера. Невероятная широта моих морально-этических допущений обернулась болезненным рикошетом.

Есть вещи, которые слишком, – даже для меня.

*

Глава 13

Я шел по коридору Града, и больше всего на свете мне хотелось завершить задание. Завершить его немедленно, как можно скорее; передать вещь командору, и пусть делает с ней все, что его загадочной душе угодно. Шеф не будет возражать, узнав, что я распорядился лотом таким образом.

Затылок стянуло; обыкновенно это ощущение было предвестником беды, но в данном случае, я не обратил внимания на глас интуиции. После такого зрелища все может быть. Психосоматика.

И пожалуйста, – и впрямь стали побаливать швы и зашитые раны, хотя быть этого не могло. Врач влила в меня много лекарств. Обезболивающие кетгуты и клей на ранах попросту не дали бы ничего почувствовать.

И все же.

Я добрел до ближайшего кафе, и с некоторым ожесточенным самоуничижением заказал двойной жюльен, салат, отбивную и двойное мартини с водкой. Пусть я обожрусь, и перестану думать. Еда – это простейшее успокоительное; и людям оно хорошо известно…

Приготовлено было вкусно.

Напряжение постепенно отпускало.

Примерно на полпути я остановился, сошел с тропы, ведущей к ожирению, и расплатился. Швы перестали болеть, нервы успокоились. Насколько это было возможно, конечно.

Для начала я нашел ближайший банкомат, принадлежавший сети казино Градов, и сунул в него карточку, подтверждавшую сделанную мной ставку.

Я не любил бросать незавершенные дела такого рода. Пока электронный мозг соображал, как меня лучше облапошить, я стоял, прислонившись лбом к металлу, и вспоминал Оллэну. Вспоминал, и старался забыть снова. Хотя бы до окончания задания. Хотя бы до того момента, когда я смогу покинуть Грезу. Я еще дам этой боли свободу, а пока нельзя, нельзя…

Банкомат звякнул и вывел данные на табло.

Однако… неизвестный парень выиграл для меня приличную сумму; я, почти не удивляясь, тут же потребовал карточку на весь выигрыш, на предъявителя, – отдам Джеку. Если сумею снова расслабиться на его счет. Или оставлю себе, если не смогу. Или куплю Анджеле цветов на всю сумму… нет, лучше новое рабочее снаряжение, хотя это и менее романтично.

Забрав из автомата теплую карточку, я двинулся дальше.

Отчего мне такие мысли прежде в голову не приходили?.. пересмотреть ее транспорт, вооружение, все наладить, что необходимо – заменить… в конце концов, она моя напарница. И моя женщина. Переборщил я с декларациями независимости и свободы воли, кажется.

И, вдохновленный свежей идеей, я направился к причалам. Не слишком радостный, так как Греза подкинула мне пару поводов как следует призадуматься. Но вполне собранный для работы.

Большое преимущество Градов было в том, что они располагались в атмосфере. Любые причалы в космосе – это безвоздушная среда, скафандры, усиливающие костюмы с манипуляторами, и так далее. Здесь все было проще и спокойнее, – яхты парковались снизу, к длинным стрелам; оставались на собственных постоянно работающих антигравитационных двигателях, чтобы не перегружать Град. Пройти к любой из них можно было, не утруждаясь вопросами дыхания, через четыре пропускных пункта. Холодно, поскольку это вовсе не отапливаемый вентилируемый ангар, который тут сделали для глайдеров на верхней палубе Града. Но холод – неудобство не столь существенное, как открытый космос.

Двое охранников снова придирчиво вылизывали мои документы и задавали дурацкие вопросы. В конце концов, я не утерпел и воспользовался кодом “Ирбиса”. Допуск “Летяг” в данном случае сработал бы слабее.

Слегка польстила активность, с которой от меня в разные стороны шарахнулись мальчики. Да, “Ирбис” – это репутация, и над ее поддержанием активно работают. Меня ненадолго охватила гордость, но…

…Быстро ребята мой код не проверят, – а ведь он заблокирован. Наверняка заблокирован. И все равно сработал. Бывших ирбисов не бывает.

Нет уж, не получит командор моей коробочки. Задание есть задание. А то ишь ты, – все ему подай на блюдечке. Встать, лечь, отжаться. Помню-помню.

Под самым днищем Града, которое имело правильную круглую форму, четыре стрелы образовывали монументальный крест. Стрелы были закреплены стержнем, проходящим через середину креста (и затем – насквозь через весь Град доверху), и массивными консолями, удерживающими концы. Капитан Града распределил яхты симметрично, по две на каждую стрелу. Всего, я предположил, Град способен принять не более шестнадцати яхт, и то, заполнив причалы, сильно проиграет в возможности маневрирования. А тут – слот, снежные торнадо и прочие атмосферные чудеса Грезы. Подвижность необходима.

Антигравитационные двигатели самого Града располагались между лучами креста, по три в каждом секторе, ближе к внешнему краю Града. Яхты не мешали двигателям, а двигатели – яхтам.

Я шел по стреле и думал, есть ли под причальными стрелами силовая сеть. К кораблям проходили по тоннельным пластиковым ограждениям, людям падать вниз не грозило, и все же… Должна быть сеть, иначе как удержать не только нетрезвых яхтовладельцев, но и, скажем, яхту в случае нежелательного старта? Силовая сеть корабль не остановит, но с курса собьет.

Корабль Вальцвфита был крупнее прочих, еще немного – и судну его класса не разрешили бы подлет к Граду, чтобы не вызвать смещение масс. Я бы ни в жизнь не выбрал такое тупорылое создание, неэстетичное, хотя и эффективное в пространстве. Пузатый корабль был почти безобразен; причем, наверняка, его форма была вызвана не функциональными потребностями, а запросами владельца. Бассейн он там, что ли, сделал?..

Бассейн.

Так. Отвлечься.

Для начала я нашел и просмотрел мины Анжелики. Она и впрямь не пошла внутрь корабля. Но, стартуй я сейчас, не осталось бы ни яхты, ни второй яхты на этом причале, ни самой причальной стрелы. В некоторых вопросах Анджи была на редкость добросовестной.

Яхта, естественно, оказалась запертой. Благо, я сохранил комплект электронных отмычек, и еще парочку миниатюрных приспособлений, способных помочь в таком деле, как взлом; они были в кармане недавно утилизированного комбинезона, а теперь покоились в кармане нового.

Охранники переговаривались, смотрели, но не вмешивались. Полагаю, они уже установили тот факт, что владелец яхты мертв. И наверняка убийцей считали меня… впрочем, какая разница?.. что ирбисы, что летяги – мы обладали лицензией на убийство. Во имя правопорядка и безопасности. Поэтому нас так строго отбирали и обучали, многократно пропуская через огонь, воду и даже… даже через медные трубы.

Попыхтев, я минут через пятнадцать открыл чудище Эгнора.

Да. Ужасно.

Помпезные драпировки – воображаю, как тут неудобно во время резких разворотов, тряпки так и вьются; ложементы пилота и дубль-пилота обиты чуть ли не бархатом, достаточно потертым, – владелец летал много. Тряпье еще и воняет. Какие-то тяжелые ароматы, цветочно-пряные. Неразумно в ограниченном пространстве с принудительной вентиляцией и дорогущим воздухом. И еще – жарко тут…

Бассейна нет, но зато целых три гостевые каюты – я пересчитал закрытые двери. Эти комнаты (зачем ему три, интересно?..) изрядно разгоняли габариты яхты-однопилотника, сделанного в альянсе Афины-Короны, которая по умолчанию не должна была быть большой.

Убедившись, что на корабле никто не копошится, я сел к управлению.

Мне тут было неудобно. Однако… на сей момент это мой транспорт. Вызвать жука, загнать в отсек для глайдера, и до свидания. Задание будет выполнено.

У меня самого была пятиступенчатая кодировка доступа к управлению. Я ставил и снимал ее автоматически, а коды и пароли хранил исключительно в памяти, не доверяя никаким носителям.

Вальцвфит, если верить осторожной предварительной проверке, обошелся тремя уровнями. Программирование не было моей сильной стороной, и поэтому для получения доступа к управлению яхты я воспользовался стандартными служебными отмычками, разработанными более умными и образованными парнями. А может, и девицами…

Первые два уровня отмычка прошла без затруднений. На третьем, более заковыристом, я заскучал и вяло медитировал, расстегнувшись и стараясь дышать осторожнее.

Веселенькая музычка обозначила, что пульт управления доступен. Я просмотрел конфигурацию корабля и запустил тестирование систем.

Сидел я в бархатном ложементе Вальцвфита, забросив ноги на пульт управления, и смотрел, как шевелит мозгами это летательное приспособление…

Дело представлялось простым и незамысловатым.

Стартовать прямо сейчас. А чего ждать-то?

Отыскать подходящее светило, собственно, хоть тутошнее, вокруг которого вращается Греза.

Положить лот в капсулу. Направить его к звезде. Поддать скорости бортовыми орудиями.

Завершить задание. Связаться с шефом. Спросить премиальные, командировочные и отпуск. И пусть попробует отказать.

Вернуться за этими двумя. И не прощаясь с командором, – пусть гоняется себе за Леронтом, раз пэру захотелось размяться, – отвалить.

Что может быть проще?

Так сейчас и сделаю, пожалуй. Все вместе – от силы полсуток, им, этим двоим, как раз хватит времени во всем разобраться. Только вот тестирование завершу… и запущу потом очистку воздуха… пусть обновится, раз пять… нет, лучше – десять, чтобы не так воняло. А прямо сейчас – пара стаканов минералки, запить все съеденное ранее.

Я поднялся и пошел по короткому коридору.

…В кубрике на столе стоял самый настоящий гроб.

Гроб, предназначенный для того, чтобы хоронить в космосе. Пластиковая складная коробка, в которую упаковывали тело, а затем везли по месту назначения, замораживали, оставляли на астероиде или уничтожали бортовым оружием. Гробы чаще всего были непрозрачные. Однако этот оказался с небольшим окошком напротив лица усопшего – так требовали верования некоторых миров.

В гробу, как кукла в магазинной упаковке, лежала девушка. Очень красивая девушка. С дорогим кулоном на шее, в диадеме, идеально причесанная. Однако следы на ее лице достаточно очевидно указывали на то, что тут она оказалась как минимум не по своей воле.

Я стоял и смотрел.

Бабочка.

И огромная тупорылая рыба со сверкающей чешуей, с толстыми, широкими губами.

Именно этого впечатления мне на сегодня, пожалуй, и не хватало…

Я сам не заметил, как мои губы зашевелились.

– Присягая силам безопасности и правопорядка обитаемого пространства, клянусь служить разуму и добру, законности и миру, предотвращая насилие, уважая свободу воли. Клянусь защищать слабых, помогать нуждающимся, не делая разницы среди рас и народов, не жалея жизни.

Я сглотнул, нашел минералку, напился.

Подошел к гробу. Открыл.

Запах и состояние тела указали, что девушка была мертва достаточно давно; возможно, она скончалась прямо по прилету Вальцвфита сюда. И он не озаботился уборкой, оставив вопрос утилизации тела на обратный путь. Замораживать он ее тоже не стал, – гроб был герметичный, рассчитанный на многократные открывания и закрывания, в том числе и изнутри, что меня в этих приспособлениях весьма умиляло. Так что может и на кухне на столе полежать…

Естественно, документов на теле не нашлось. Я тщательно осмотрел одежду, украшения, взял пробу тканей, сфотографировал, снял отпечатки пальцев и сканировал форму ушной раковины. Установить, кто она, мне показалось совсем не лишним мероприятием. В конце концов, она могла быть средством давления на лицо, выставившее лот на торги. Почему нет? Вряд ли Вальцвфит таскал с собой просто игрушку. А, поняв, что такое давление результата отчего-то не дает, что лот уже ушел, позабавился всласть…

Я закрыл гроб.

Пошел в коридор, снова осмотрел яхту. А, понятно: Эгнор сократил медицинский отсек ради третьей каюты. У него термокамеры, положенной на всех кораблях без исключения, и капсул гибернации попросту нет. Он полагался на собственное здоровье и рассчитывал на неуязвимость. Но зачем ему столько жилых помещений на однопилотнике?.. просто тайна третьей каюты какая-то… гостей принимал?..

Видимо, в некотором роде – да.

Я осмотрел все помещения. Собственно, стало понятно, где именно при жизни была заточена мертвая принцесса, и приблизительно – что с ней делали. Также безошибочно определилось и личное помещение Эгнора. Но никаких дополнительных сюрпризов я, хвала Року, не нашел. Вот и славно. И этого более чем достаточно…

В комнате Эгнора я задержался. Согласно досье, он, как и многие агенты-убийцы, был фетишистом, собирал сувениры, брал что-нибудь, принадлежащее его жертве, что-нибудь с каждого задания. Мне был нужен один-единственный фетиш; странно, но я нашел его достаточно быстро, он валялся на туалетном столике в груде всевозможных предметов, пристально рассматривать и анализировать которые я был не готов. Видимо, этот трофей владельцу был ценен. Грубая деревянная фигурка, не очень большая, – голова медведя. Шуга. Шуга, Рок побери Суть и Тень Вальцвфита, в каком бы загробном Коридоре он ни оказался… самый добрый и спокойный парень из нас всех.

Я постоял, сжимая теплую деревяшку в руке.

Редкий случай – Шуга, чтобы вырезать себе тотемный знак, попросил у меня небольшой перочинный ножик. Необычным в этой ситуации было то, что Шуга обратился именно ко мне. Но мой нож был хорош, из Триады, с острым кончиком и удобной рукоятью, половина курса завидовала; и с работой наш неторопливый увалень справился быстро.

Я тщательно упрятал фигурку в карман комбинезона.

Если применить философию Коридоров, и их методы прочтения будущего, то эта находка, мой сон про бабочку и мертвая девушка складывались в весьма грозную картинку. Обдумывать ребус, и тем более медитировать, отыскивая оптимальное решение, составляя логические версии, не хотелось. Греза и так слишком долго держала меня за руки. Хватит. Тестирование, наверное, уже закончено, так что – стартую.

Я отыскал бытовую антигравитационную платформу, и переместил девушку в ее бывшую каюту, положил на кровать и закрепил гроб. Потом заблокировал саму каюту одним из моих привычных заковыристых шифров.

Вернулся в рубку. Посмотрел на отчеты тестирования. И сердито ударил ребром ладони по подлокотнику ложемента. Рок!..

Эгнор вовсе не был беспечен в защите корабля, как мне было показалось.

В моем распоряжении был главный бортовой компьютер, бытовые удобства и немного разной мелкой ерунды.

Но двигатели, антигравитационные и маневровые, вооружение и космическая тяга оставались недоступными. На данный момент, корабль Вальцвфита был всего лишь жилым модулем. Просто и невероятно надежно.

Корабль напоминал нерадивому пилоту о том, что для полного контроля необходимо вернуть на место аппаратный ключ. Устаревшая, но от этого не менее эффективная технология.

Я раздраженно пошарил руками по пульту, и отыскал небольшую заглушку, под которой и находился разъем для ключа. Легко искать, когда знаешь, что именно ищешь.

Выглядеть он мог как угодно, хоть пуговицей, поэтому Марита попросту могла не опознать такую важную часть системы управления яхтой. Впрочем, я мог допустить и тот факт, что Марита не слишком тщательно обыскивала Эгнора.

Совать в разъем посторонние предметы, надеясь запустить яхту, было неразумно. Защита от дураков имела в космосе иногда весьма экстравагантные формы; как минимум – посыпалось бы все программное обеспечение, а как максимум, взорвалась бы яхта целиком. Да и промежуточные варианты, вроде автоматического запирания взломщика внутри, меня не устраивали.

Ну что же, подумал я.

Говорят, выбор делает человека несчастным.

Теперь выбора не было. Надо было возвращаться и ожидать прикрытие Тито.

На выходе я потребовал отпечатать мне пропуск на причал, чтоб больше не выделывать фокусов с паролями и прочей ерундой, если мне вновь сюда понадобится. Яхта Эгнора осталась недоступной, – но это не означало, что тут нет еще семи частных яхт!

Охранники помучались совестью, и выдали. Понятно – способов быстро связаться с большим миром и выяснить, имею ли я право злоупотреблять своим служебным положением, у них не было, а начальства мальчики опасались. Правильная позиция.

Обратный путь занял совсем немного времени. Пара ярусов, три или четыре перехода…

На том ярусе Града, где располагался снятый мной номер, происходило какое-то массовое гуляние; столько народу в одном месте в Градах я еще не видел. Я обошел огромный зал с фонтанами боковыми коридорами, мельком припомнив, что каждый Град способен вместить порядка пяти тысяч гостей, и решил не теряться в толпе.

За дверную ручку, на которой я оставил многозначительную табличку “Не беспокоить”, была засунута лилия. Огромный, ароматный цветок; ножка – в ампуле с консервирующим раствором. Я взял лилию, осмотрел дверь и коридор, и вошел в свои апартаменты.

Энергичные действия?..

Джек и Анджела сидели возле столика, вполне расслабленные, в халатах. И с удовольствием питались заказанной мной пищей. Парень мне показался изрядно посвежевшим. Яд Блонди пошел ему на пользу – позволил отключиться и выспаться. Классика – не было бы счастья, да несчастье помогло…

– О, Крис! – сказала Анджела. Голос ее прозвучал если и натянуто, то совсем чуть-чуть. – Ты сыт?.. А то мы оставили немного… почти все съели…

– Сыт, – отозвался я, чуть было не прибавив “по горло”. И бросил на стол лилию.

– Лилия?! – с ужасом воскликнула Анджи, сообразив возможное значение послания. – Что-то с девочкой?..

– Леронт, – устало сказал я. – Живой, ангел наш. У него в гербе есть черная лилия. Это вроде как его метка или фирменный знак. Черного цветка он не нашел, оставил, какой под руку попался.

– Так давай улетать, – с энтузиазмом сказала Анджела. – Что нам тут делать? Ты же наверняка рылся на корабле Вальцвфита, я тебя знаю.

– Рылся, – уныло ответил я. – Нужен аппаратный ключ. Эгнор вообще чудик, он пользуется таким старьем…

– Так вот он, ключ, – Анджела достала из небольшой кучки предметов, которые я собственноручно извлек из ее старого комбинезона, перстень с темным камнем. – Вот он, ключ. Я осмотрела и обыскала Вальцвфита. А вещь у тебя?

Я посмотрел на Анджи. Улыбнулся. Она опустила глаза.

– Ты умница… я держал кольцо в руках, но даже не обратил на него внимания. Да, лот тут, у меня.

– Я сейчас оденусь, и заберу.

Так всегда и было – как правило, с материальными объектами работала Анджи. Но сейчас мне не хотелось даже просто расстегивать комбинезон, чтобы вынуть злополучную коробочку. Мне не хотелось отдавать вещицу Анджеле.

– Посмотрим…

– Крис, – сказала Анджи, копаясь в моих покупках, шурша обертками обуви и белья. – Крис… Красный?..

– О-о, – сказал я, – на твой размер других дамских моделей не было, только эта…

– А мне мой цвет нравится, – сказал, явно подлизываясь, Джек. И ушел переодеваться в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

И ведь по морде не дашь, поскольку заведомо известно, кто сильнее, несмотря на широченную спину и изрядный рост. И правда, как ребенка ударить. Надо все-таки спросить, как его зовут.

Впрочем, драка ничего бы и не решила.

Анджела тем временем оделась в просторной туалетной комнате и вышла. Я ошибся совсем чуть-чуть, – комбинезон плотнее обтягивал ее фигуру, чем она привыкла, приподнимал грудь. Здесь в тепле, Анджи не застегнула молекулярную застежку доверху, и смотрелось это просто сногсшибательно. Я и не думал, что красный ей будет так к лицу…

На щеках румянец, глаза блестят. И не скажешь, что она ранена. Неужели паршивец так благотворно влияет на мою женщину?..

Что бы я ни чувствовал, но Анджеле следовало улыбнуться. Она сначала вспыхнула, потом быстро угасла и отвернулась. Да что происходит?.. Великие Коридоры!.. Ну да ладно; пара поворотов – и мы свободны, и сможем наконец заняться друг другом… и своими судьбами.

Анджела повернулась ко мне вновь.

– Крис… давай поговорим?

– Не сейчас.

– Почему не сейчас?.. – в ответ я успел лишь неопределенно пожать плечами, что означало “не время, не место и не хочу”, как вышел Джек. Я отдал ему кредитку, которую он, не поморщившись, взял. Видимо, счел, что он теперь тоже вроде как на службе… в команде.

А он в команде?

– Крис, – сказала Анджи, меняя тон. – Прикрытие Тито возвращается. Они могут нас забрать через четыре-пять часов.

– Это неплохо, – ответил я. – Выйдем на корабле Эгнора на орбиту и там дождемся своих. – Я щелкнул камнем перстня, чтобы убедиться, что это действительно ключ. Анджела не ошиблась. – Может, даже получится успеть утилизировать артефакт, если это корыто достаточно шустрое…

– Утилизировать, – задумчиво сказала Анджела. – Ну да. Протокол АА. А, в общем-то, жаль!..

– Итак, – сказал я, снова глянув на помятый ароматный цветок. – Выходим. Крайне осторожно. Джек в любом случае за спиной, за любой из двух на выбор. Станнеры к бою.

– Ты думаешь, Леронт прямо вот так и сидит под дверью? – недоверчиво спросила Анджи. Джек, если и имел возражения, то только насупился. Младший и есть младший. – Я полагала, Леронт работает тоньше… намного тоньше.

– Посмотрим. Быть настороже совсем не помешает.

– Отдашь лот?

Я замешкался.

Так было всегда, да. Если что, – я шел на первый край, Анджела держала тыл. И держала великолепно.

Но что-то во мне возражало против того, чтобы также поступить и теперь.

Анджела смотрела вопросительно. Я раздраженно сунул руку за пазуху, во внутренний карман, и передал ей деревянную коробочку.

Напарница улыбнулась и старательно упрятала вещь. Застегнула комбинезон, доверху.

Все нормально, работаем как обычно.

Несмотря ни на что.

И мы вышли.

Широкий коридор Града был пуст; издалека доносились музыка и веселые возгласы. Что-то они сегодня праздновали; то ли День Слота, то ли еще какой-то сугубо местный повод устроить фуршет и содрать с постояльцев Града побольше денег.

Мы шли очень осторожно, я оценивал обстановку впереди, Анджела – позади нас. Джека, похоже, распирало от разнообразных эмоций. Он попробовал состроить суровую морду непробиваемого мачо (надеюсь, не меня копировал), но постоянно срывался то на любопытство, то на какое-то совершенно неподдельное счастье. А скорбь по маме где?.. Напомнить ему, что ли?..

И вот когда мы прошли до перехода на нижний уровень, чтобы попасть к яхтам, мир перевернулся.

В данном случае, для разнообразия – в буквальном смысле: из положения стоя на полу коридора, мы вповалку рухнули на одну из стен. Одновременно раздался грохот, крики; потянуло едким дымом. Миг – и Град перевалился на другой борт, а мы, прокатившись по полу, впечатались в противоположную стенку.

– Стабилизаторы! – заорал я. – Взрыв!

– Леронт? – ответила Анджела. Мы с ней крутились клубками, а юноша летал, распластавшись, словно морская звезда, и, думается мне, основательно пару раз приложился.

– Соберись! – крикнула ему Анджи. – Сожмись в комок!

– Кааа-к?..

Я исхитрился, и ухватил Джека за шиворот его роскошного комбеза, а Анджела подстраховала.

– Не в стиле Леронта! – снова крикнул я. Были слышны вопли страха и боли. Град швыряло из стороны в сторону. – Хотя может добывать себе яхту! Паника же!

– Ему не нужна яхта без лота!

– Тогда повалили отсюда!

– Крис, – сказала Анджела, плотно прижимая своим телом Джека к стене и удерживаясь за две соседние дверные ручки, – тут люди! Им надо помочь!

– Анджи, а у нас работа, – сердито ответил я.

Глаза напарницы стали совсем огромными.

Огромными и умоляющими.

– Ладно. Я попробую. Тащи Джека, идите в наш глайдер, яхтенные причалы сейчас могут оказаться заблокироваными, а к глайдерам вы проберетесь… скинешь мне координаты твоей базы, и оставайтесь там. Я посмотрю, смогу ли стабилизировать Град…

Анджела кивнула. Я отвернулся; если она берется кого-то куда-то доставить, то сделает это, невзирая на болтанку и ранение. И лучше бы ребята двигались побыстрее, – судя по углу крена, у Града была реальная возможность перевернуться вверх “дном”, и воткнуться в снег не хуже “Левиафана” Бумбергера, а возможно, и более эффектно. Так случалось, если у подобных сооружений уничтожали или выводили из строя стабилизаторы антигравитационных двигателей, расположенные по одному борту, в одном или двух секторах.