Текст книги "Аукцион Грёз"

Автор книги: Наталия Нестерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Малыш.

– Ты почему не улетел?

– Куда? На чем?

– Оллэна не позвала тебя отправиться с ней на яхте?

– Позвала… но я отказался, и она сказала, что тогда тоже останется… просила тебе передать, что посылочку отослала – можно будет получить в банке на Мицаре…

И она осталась! Великие Коридоры! Это не детский сад, это ясли…

– Я надеюсь, хоть Лилию отсюда вывезли?.. – возопил я.

– Вывезли, вывезли, – сказала Анджела. – Но естественно, ушли к точке передачи, поэтому я и оставила нам корабль Вальцвфита… кто знает, когда вернутся… ее забрало прикрытие Тито, по-другому так быстро не получалось.

– Лилию вывезли? Что значит – вывезли? Куда? Зачем? – продолжал вибрировать Джек.

– Слушай, – с неудовольствием сказал я, – тебе давали хороший шанс уйти из игры. Остался – дело твое, я бы не советовал. Но перестань изображать непонятки. Остался – стало быть остался. Ты чей?

– Я свой собственный! – огрызнулся Джек. – Теперь уж точно совсем свой собственный…

Я тоже начал закипать:

– Ну и дурак!

Джек резко отвернулся в угол. И замер. Я пожал плечами. Желаете истерику – милости прошу.

– Джек, – мягко позвала Анджелика. – Джек… что случилось?

Джек не обернулся, а мне совсем, совсем не понравились эти интонации моей женщины. Что-то я не слышал, чтобы она так обращалась к своим временным любовникам раньше. Это был мой тон. Только для меня. Эксклюзивный. Низкий, приятный голос Анджи начинал звучать особенно мягко, как будто с легким хрипом, с переливами, обещающими наслаждение, забвение и защиту. И вот теперь этим голосом моя женщина обращалась к Джеку. А маленький сукин сын даже не повернулся.

– Дже-ек…

Ну нет. Достаточно.

Я взял тулуп, накинул поверх сьюта, залпом проглотил чашку настоя дядюшки Ашо, вышел из палатки и резко отошел на несколько широких шагов.

И увидел… Великие Коридоры!

Я увидел в снегу платиновую шкатулку, в которой не так уж давно была заключена деревянная коробочка – артефакт.

Вещица нагло, с раскрытой крышкой валялась напротив палатки Джека, посверкивая в свете Смотрительских огней всеми своими шикарно отполированными гранями и драгоценными камнями. Не нагибаясь, я осмотрелся. Подскакивать и хватать – какой примитив!

Тем более, что пустая коробочка, даже драгоценная, была и мне не нужна.

*

Глава 11

Я осмотрел коробочку, не подходя особенно близко. Следов возле нее не было, да и вообще, создалось впечатление, что вещица попросту упала с неба.

Ну, или с глайдера.

Сделал движение вернуться назад, в палатку… и замер, пораженный звуками, которые доносились изнутри. Я был бы там явно лишним.

Что мне оставалось?.. Уставшему, не выспавшемуся, ночью, в карьере, на проклятой Роком Грезе?..

Только сторожить их…

Не отправляться же в свою палатку, и притворяться там, что мне нет ни до чего дела, когда планета кишит врагами…

Я пошел к квадроциклу, чтобы хотя бы сидеть на нем, а не на снегу. И, сделав два или три шага, замер как вкопанный.

Возле квадроцикла, весь в черном, как монумент, воплощающий идеи чести, совести и достоинства, стоял командор Ворон.

Я поздравил себя с первой галлюцинацией в жизни; а ведь снадобья дядюшки Ашо требовали очень осторожного обращения. Их не следовало глушить стаканами, тем более – залпом. Впрочем, я решил, что воображаемый командор мне не помеха, и продолжил двигаться к транспортному средству.

– Я бы на вашем месте взял шкатулку, Стаф. – Голос Ворона раздавался ровно и отчетливо. Я, решив, что начальство, которое мерещится, можно и не слушать, подошел и сел на квадроцикл, поджав ноги и включив подогрев сидения. Ворон посмотрел на меня слегка недоуменно, сделал пару шагов мимо, нагнулся, поднял платиновую коробочку. Осмотрел, протянул мне.

На дне было написано маркером: “Если надо – бери”.

– Это вызов, – задумчиво сказал я.

– Разумеется. Изо не на чем отсюда улететь, – мирно согласился со мной Ворон. – А рейсовый транспорт и космодром, таможню и охрану мы хорошо укомплектовали, не пройдет. Не одни синдикаты могут эффективно работать. – И тут я ощутил легкий запах. Запах человека; парфюм, одежда…

Птеродактиль в это время натягивал маску.

Эмоции были неописуемы; я заледенел и онемел одновременно, и, полагаю, выпучил глаза. Он настоящий!..

Ворон тем временем вынул сигару, прицелился и обрубил кончик, закурил, – его маска это позволяла.

И запах первосортного табака был самым настоящим.

– В эту палатку, полагаю, нельзя?..

– Нет, сэр… – я подавил импульс встать и втянуть брюхо. – Но сэр…

Ворон покосился на меня, как мне показалось, иронично.

– У меня сложилось мнение, Крис, что вам не помешает определенная поддержка. Я думаю, у нас совсем немного времени. Эта вещь не должна быть вскрыта. Это ясно абсолютно всем, кто сюда прибыл.

– У нас, сэр? – я снова чуть не подавился собственной слюной. Великий Рок, надо взять себя в руки. – Я не нахожусь в вашем подчинении, сэр. – Спрашивать, как он меня нашел, было лишним. Всем ирбисам вшивали совсем небольшой биологический имплант, не видимый ни на каких сканерах. И только твои коллеги могли найти тебя по нему на самой густонаселенной планете. Ноу-хау применялось только Авророй, охранялось и пока не было раскрыто.

“Ирбис” можно покинуть только в гробу, вспомнилось мне…

– Я подключусь при необходимости. – Ворон задумчиво выпускал струйки плотного ароматного дыма.

– Я не ирбис больше, сэр. Мне не нужно ваше прикрытие. Я польщен, но… это мое задание, – язык выдал все это сам, а рассудок дрожал от почтения, вжавшись в дальний уголок черепа.

И вдруг все прошло. И трепет, и шок от появления командора. Слишком много впечатлений, слишком много маститых персон, – Незримый, Леронт, теперь вот Ворон…. Хватит!

Ворон покосился на меня.

– У меня есть и свой интерес. Господин Леронт находился у меня под особым наблюдением. В изолированном мире его удобнее взять. Я на него… э… зол.

Птеродактиль снизошел до объяснений?..

– Сэр…

– Вы намереваетесь тут до утра сидеть? Если да, я, с вашего позволения, улечу.

Я повертел головой. О да, вон он, “Птеродактиль” Ворона. Естественно, дога он оставил дома.

– Сэр, а на чем вы прибыли?

– У меня есть корабль. Из Триады, помните?.. Категории “Призрак”, – проворчал Ворон. Он докурил, достал герметичную пепельницу, убрал окурок, а отрезанный кончик сигары тщательно втоптал в снег черным сапогом с высокими рядами стальных заклепок. – Вы, я смотрю, в сьюте, использующем тот же принцип. Отличные технологии. – Ворон расстегнул один из кармашков и бросил мне небольшой модуль связи. – Это мой личный. В любое время. Я пока поищу Леронта своими методами. Да, я верно понял, на планете видели богомола?..

– Я сам видел, сэр, даже дважды. Он тут очень активен, но я не слышал, чтобы он разговаривал.

– Видели, Крис? – Ворон посмотрел на меня с каким-то странным сожалением. Потом добавил:

– Плохо, – и, широко шагая, отправился к “Птеродактилю”.

Я что-то упускаю?.. Видел – и не доложил? Видел – и не стрелял? Но мы не стреляем в богомолов, даже наоборот… да и не взял бы его ручной станнер… или не сделал выводов? Каких?…

Как будто я лично виновен в том, что Грезу посетил богомол… вот всегда Ворон так…

Командор между тем виртуозно, но, на мой взгляд, резковато, стартовал. “Птеро” – отличная машина. Ворон вообще не терпел ничего второсортного или даже просто сомнительного – ни механизмов, ни людей.

Я оборвал логическую нить подобных рассуждений. Об этом – не надо.

Проследив слабый инверсионный след и расставшись с надеждой выспаться на этой планете хоть раз, я прилепился к квадроциклу. В принципе, можно было пойти к себе. Но я не хотел. В палатке затихли, но это ничего не значило. Надеюсь, маленький упырь даст моей женщине отдохнуть; Эгнор – дичь крупная и опасная, Анджела наверняка выложилась, и сейчас на грани. А тут еще он со своими соплями. Впрочем, Анджи может догадаться заварить остатки травки дядюшки Ашо. Просто дежавю.

Время, назначенное для поединка, между тем, весьма удачно приближалось. Координаты и время были написаны исчезающим фломастером в пустой ячейке разоренного Порта Сокровищ. Предполагал Леронт или нет, что ему потребуется со мной повидаться, а встречу назначил. Я осмотрелся. Где же?.. а, вон, – глайдер Анджи, обычный, уже немножко потасканный, бело-голубой, прилепился на высоте трех метров в щели стены над Лентой, собственно, в зоне разработок Джека. Вертикально. Все-таки оригиналка она.

Вернемся – разберу с ней вместе рабочую экипировку и транспорт. Не дело это – работать на штатном оборудовании. Надо подбирать под себя.

Я подошел к палатке, слегка поскребся.

– Не сейчас, Крис, – голос у Анджелы был совсем не сонный, напряженный. – Порядок. Работай.

Ничего себе у нас новые представления о порядке. Ну ладно. Пошел работать. Чем они таким могли заниматься, чтобы Джек, щенок, молчал, а Анджела отозвалась?.. Рок, Рок… впрочем, нет, не годится. Я знал интонации Анджи. Это были – не те.

Что там Оллэна с ним сделала?.. обидела пупсика?..

Позвонить ей? Нет, не буду, – время не позволяет. А впрочем…

Я связался с коммуникатором Оллэны, и, удостоверившись в том, что меня слышат, передал координаты и время. Подумав, я добавил, что ожидаю Оллэну с охранником. Охранник никогда не повредит.

Раз мы встретились на этом перекрестке, раз я ее эни, раз Марита валяется в палатке с маленьким засранцем… пусть будет. Оллэна коротко и как-то очень знакомо ответила “принято”. Вот ее в связях со спецами я как-то не заподозрил… а сейчас уже все равно.

Раннее утро. Греза выглядела великолепно – никаких признаков непогоды, сверкающие белоснежные равнины, умеренная мгла. Что там с Примой после торнадо? Ладно, это потом.

Высота, простор.

Чай дядюшки Ашо сделал меня обостренно восприимчивым. Никакого физического дискомфорта. Полная свобода, и даже в Маритиной колымаге я ощущал радость полета, как будто я был в собственном отлично подогнанном жуке.

А вот и великолепный горный хребет. На много километров вокруг – ни одной фактории, ни одного карьера. Роскошное место невиданной красоты.

Координатор указал на плато, ровное, с толстым настом, почти льдом. Я аккуратно посадил глайдер, который даже не проломил этот наст. Сверху был тонкий слой снега – сантиметров пять, ровно столько, чтобы не скользить и не проваливаться. К гадалке не ходи, – и так ясно, что Леронт имел в виду поединок на холодном оружии. Место подходило.

Я много фехтовал на шпагах и знал рапиру. Леронт, по слухам, никуда не летал без пары чуть изогнутых, длинных, опасных тонких сабель. Это оружие было мне не знакомо вовсе.

Леронт явился почти одновременно с Оллэной. Качественная машина, крупнее, чем любил я.

Оллэна в своем умопомрачительно желтом сьюте выбралась из гламурного глайдера, Леронт выпрыгнул из своего.

Стройный господин, с хвостиком, завязанным черной лентой, по умеренно устаревшей моде Энифа, как носил и дед; внешне – примерно пятьдесят биологических лет. Привлекательный, даже на мой капризный взгляд, как я и думал. Живьем Леронт произвел куда как более приятное впечатление, чем в записях и на фото. Одет неброско, в соответствии с местными условиями; но щеголевато. Все идеально подогнано и подобрано.

Мы одновременно поклонились Оллэне.

– Миледи?

– Оллэна, а где охранник? Нам необходим секундант.

Оллэна не торопясь расстегнула кармашек на сьюте, достала и продемонстрировала сверкающую брошь-орден. Дипломант Дуэльного комитета.

Убедительно.

– Я предположила, господа, что это потребуется предъявить. Каковы условия?

– Я вызывающая сторона, – снова изящно поклонился Леронт. – Оружие выбирает господин Саммарэль. О, знали бы вы, какое это наслаждение – снова встретиться с Саммарелем на дуэли!.. не меньшее, чем в постели, я полагаю, миледи?..

– И? – коротко спросила Оллэна.

– Победитель получает все, – сверкнул зубами Леронт. – Приз, – он, наконец, вынул деревянную коробочку из внутреннего кармана. Золотая оплетка сверкнула – цела. – Транспорт. Возможность покинуть Грезу. Вероятно, и женщину.

Оллэна молча сделала неприличный жест рукой.

– Я располагаю только яхтой Эгнора Вальцвфита, – сказал я. – Она на Абрикосовом Граде. Но я еще не пробовал в нее входить.

– Честно, – ухмыльнулся Лерон. – Сойдет. Мне неохота выискивать Бита или заниматься угонами, раз я уже нашел тебя. Мне бы хотелось покинуть Грезу быстрее. Хватит с меня криотерапии. Ты выбрал, Тори Саммарель?..

– Я выбираю шпагу.

– Шпаги наголо, дворяне… – пробормотал Леронт. Снова спрятал пресловутый лот, и открыл боковой багажник своего глайдера. – Как это банально, Крис, мой милый, вы себе представить не можете!

Он псих. Возить с собой такое!..

Я минуту путался в эфесах, клинках и знаменитых марках оружия. Ножи. Метательные кинжалы, стилеты, просто кинжалы, сабли, шпаги… пара легких мечей… один здоровущий, – этот-то зачем?.. Он Леронту попросту не по руке…

В конце концов, выбрал два клинка, взвесил поочередно, сделал по выпаду, отобрал оружие себе. Отнес его к Оллэне, – чтобы та проверила, не отравлено ли лезвие, осмотрела сталь и эфес.

Оллэна приняла шпагу в руки. Долго осматривала, и затем вывела вердикт:

– Принимается.

И подняла на меня глаза.

…Что это было?.. как будто сломался тонкий лед. Я вдруг ощутил, что она внутренне изрядно напугана, напряжена, что очень давно не присутствовала на дуэлях, что… любит меня. Странно, но любит. Не может без меня, и твердо намерена пристрелить Леронта, если он причинит мне хоть какой-то вред. Что она счастлива от того, что я ее позвал, хотя и держится букой.

От нахлынувших ощущений я совершенно оторопел, да так и стоял, прикоснувшись к шпаге, лежавшей на ладонях Оллэны. Она смотрела мне в глаза… и не верила. И вдруг полыхнула такой радостью, таким счастьем… которых я попросту был недостоин…

Мы слились в одно; я потянулся к Оллэне мысленно, попробовал передать ей какую-то эмоцию более точно – свое удивление, радость, радость невозможного; и – миг – дверка захлопнулась. Мы попросту стояли и смотрели друг на друга. По крайней мере, я…

Леронт тем временем ухмыльнулся и поднял вторую шпагу, которую я бросил в сугроб. Стряхнул снег с эфеса, похлопал лезвием по ногам.

Граф Изо всем своим видом показывал, что уверен во всем своем оружии, и что ему глубоко все равно, чем именно меня зарезать.

Оллэна не пошла к Леронту, а он свою шпагу не отнес ей. Ну и ладно.

Мы встали в позицию.

– Господа, – голос Оллэны звучал ровно, но словно через ком в горле, – уточните, является ли смерть обязательным условием поединка.

– Нет.

– Да.

– Попробуем еще раз… Господа?

– Нет.

– Нет.

– Я объявляю отсчет. Четыре. Три. Два. Один. Дуэль!

Мы оба остались неподвижно стоять на широком белом полотне плато.

Я не фехтовал Рок знает сколько времени, и не хотел идти сразу на укол. Леронт ухмылялся. Место выбрано было отлично, – всего от силы минус десять, маски не нужны; плато прогревалось солнцем, которое било нам обоим вбок. Легли четкие тени. От нас. От транспорта. От стройной фигурки Оллэны.

Я расслабил все тело и впитывал порами – ветер, солнце, белизну снега, тревогу Оллэны, уверенность Леронта. Уверенность. Уверенность. Вот и слабая точка.

Но и Гюрзой его в некоторых досье называли не зря, – атака была такова, что дуэль вполне могла закончиться в единый миг. Ему попросту надоело стоять. Он был уверен в себе. Даже, может, чуть слишком. Это ведь понятно?.. Он торопился. И был уверен.

Словно спустили сжатую пружину.

Я никуда не торопился. И совсем не был убежден в своих фехтовальных талантах, хотя и общался с холодным оружием с удовольствием.

Я отбил, погасил его атаку, хотя, думаю, я был первым, кому это удалось. Если не ошибаюсь, это мило называется “нижняя кошка”, и требует многих лет тренировок. Главное – не упустить это первоначальное преимущество, развить его в успех.

Я расслабился и практически не думал. О Леронте рассказывали, что он, как и многие представители Высшей крови, владеет эмпатией, чувствует ощущения и намерения противника. И потому не проигрывает. Мое тело автоматически работало, а голова была пустой и легкой. Я не размышлял о победе, я избрал стратегию невключения. Это был мой единственный шанс.

Белое плато, шпага со сверкающими камнями в рукоятке, разозленный Леронт, внимательная Оллэна.

Удар пришелся бы прямо в сердце, а возможно, клинок прошил бы меня насквозь; но сьют уплотнился и дал мне возможность чуть повернуться, пропуская острие вскользь; тем не менее, я вскрикнул, потому что было чертовски больно… хрустнуло ребро…

Леронт, не ожидавший такой эффективной защиты от тонкой на вид одежды, на долю секунды ушел за рукой, чуть не потеряв равновесие. Этого времени хватило, чтобы я зажал кисть его руки, как в клещах, подсек ноги – и ударил эфесом по затылку. Ну его, этот Дуэльный кодекс… ирбис работает на результат.

Леронт ткнулся носом в снег.

– Фи, – сказала Оллэна. – Вы могли и по правилам выиграть, Крис…

– Да, – ответил я, – но ставка – не только мои личные интересы. Так, увы, было надо. Я как-нибудь устрою графу возможность отыграться.

Я присел на корточки. Комбинезон Леронта, как и мой, был защищен от нежелательных посягательств на тело, а потому мне пришлось распороть одежду станнером, переключив его на минимальную мощность, чтобы не травмировать графа. Я сунул руку за пазуху Изо, нашарил внутренний карман с клапаном. Вот и она, деревянная коробочка. Игра сыграна.

– Вы позволите? – спросила Оллэна, подойдя ко мне. Я снизу вверх осмотрел ее тонкую фигурку, оценил кобуру на бедре. Медленно выпрямился, чуть отстраняясь назад.

– Дуэльный комитет, а?..

– Это вас работа таким противным сделала? – чуть устало спросила Оллэна. – Я понятия не имею, что это за штука. Я ни на кого не работаю. Мой второй муж был профессиональным дуэлянтом, состоял в клубе Защитников Чести, а мне не хотелось слишком уж за него волноваться.

Оллэна выглядела так искренне, так честно… и еще… я теперь знал, что именно ощущала Оллэна. Минуту… да нет, наверное, полминуты, но она была моей эни. Энифяне правы, – это дорогого стоит… стоит того, чтобы изменить свою судьбу.

И все же.

– Я зверски устал, – сказал я от души. – Я никому не верю. Я-то вас не чувствую, Оллэна. Один раз не считается.

– Да неужто? – лукаво спросила Оллэна. – Если вам так дорога эта вещица, – не нервничайте. Уберите поглубже и расслабьтесь. Леронт придет в себя? Или вы сломали ему шею?

– Вы знаете графа Изо?

– Кто же не знает графа Изо. Бывало, спали. Вот намедни, скажем. Вы возражаете?

– Эээ…

– Полетите со мной в Град? Бассейн. Ужин…

– Машину посмотреть? – пробормотал я.

– О, вы расстроены? Да, мне не удалось задержать Джека. Он, знаете ли, весьма увлечен вашей подругой. Боевым товарищем. – Оллэна теперь открыто издевалась, старалась сделать мне больнее. Леронт, не поднимая головы, нехорошо зашарил рукой в снегу; я отбросил его шпагу подальше и ребром ладони успокоил графа. Третьего собеседника здесь не требовалось, а услышать его мнение относительно поединка я не жаждал.

– Эээ…

– Он поел, искупался, с наслаждением привел мой глайдер в полный порядок, побродил по Граду, посетил центр связи и немедленно запросился домой. То есть на Грезу. Я решила, раз я не вывезла его, как вы просили, то останусь, пожалуй, и сама. И видите – не прогадала. Такая встреча… такое редкое зрелище…

– Центр связи? Оллэна… а с Джеком вы спали?

– Вы перебарщиваете с вопросами, Крис. – Оллэна посмотрела на меня чуть свысока, но быстро смягчилась. – Нет. Была бы не против, он очарователен. Он отказался. Невнятно, сбиваясь, наверняка сожалея, но совершенно определенно.

– О, – я ощутил озарение, – и это вас обидело?

Оллэна посмотрела под ноги.

– Есть немного… но я начинаю привыкать. Вот граф, между прочим, истинный кавалер. Я, с вашего позволения, отправлюсь в Град. Так как насчет того, чтобы составить мне компанию?..

У меня даже тело зачесалось, так захотелось в бассейн, в постель, поспать, поесть…

– Нет, Нэна. Не сейчас. Вы же видите, – я показал коробочку. – Мне необходимо разобраться с этим.

– Как скажете, – Оллэна посмотрела мне в глаза, и улыбнулась. Подошла ближе. Потянулась с поцелуем… поцеловала. О да. Тут эни быть и не надо.

Одновременно я отвел руку с коробочкой за спину, а Оллэна попробовала ее цапнуть, как кошка бантик. Не удалось; я отступил на шаг и показал вещь из своих рук. Покрутил. Внутри ничего не шуршало и не перекатывалось. Но сделано красиво, кто бы спорил – очень старое, чуть потемневшее, но не раскрошившееся и не рассохшееся дерево, и золото…

Оллэна покачала головой, неожиданно весело прыснула, и пошла к глайдеру. Тот и впрямь сиял, как витрина ювелирного бутика.

– Хорошего дня, Крис.

– И вам, Оллэна.

Женщина начала готовиться к старту; я нагнулся глянуть, что с Леронтом. Тот был надежно вырублен. Я автоматически потер грудь, слегка пнул графа ногой. Не до синяка. Я знал, что граф догадается. Для того и делалось.

Я на месте Леронта взял бы с собой муляж, дубликат. Но это, насколько я могу судить, был подлинник. Излишняя уверенность, господа!..

Я начал растягивать эластичный карман на бедре сьюта, чтобы понадежнее спрятать вещь. И тут на яркий, ослепительный снег упала крылатая тень.

В моменты острой опасности я всегда переходил на некий мультифункциональный режим. Действовал и думал одновременно. Богомол был на Грезе еще до моего приезда. О богомоле спросил Ворон. Именно богомол мог быть той страшной опасностью, от которой весьма экзотичным образом меня выручил Пирр, так как только это трехметровое крылатое создание могло бороться со слотом и настичь туристический модуль. А, возможно, и настигло; кто знает, чего не заметила Анджела, и что видел Пирр, поскольку знал, куда смотреть?..

Трудно оценивать привычные вещи с новых точек зрения.

Мое ощущение опасности в снегах между Секундой и Палестрой.

Моя нелюбовь к насекомым, за исключением бабочек и мотыльков.

Сомнений не было – пастырь прибыл к месту поединка не с добрыми намерениями.

…Острые, зазубренные конечности богомола глубоко воткнулись в наст вокруг меня. Сейчас три пары его крыльев были раскрыты и звенели; я чуть не зажал руками уши, но тут снова пришел на выручку сьют Триады, уплотнившись и скорректировав силу звука. Ну и башка, ужас…

– Отдааай! Мне это нааадо!

– Мне это тоже надо, – я не шевелился, потому что насекомая пакость воткнула свои шипастые сучки мне между ног и по бокам, после того, как слету сбила; зато я наставил на отвратную башку станнер.

– Отдааай! Ты не знаешь, что держиииишь! – речевой имплант богомола работал не слишком четко, но смысл передать позволял.

– Расскажи, ты же пастырь, – я порядком разозлился.

– Отдааай! Убьююююю!

– А как же ваши принципы? Ненасилие и так далее?..

– Наша цивилизация будет жжжыыыыыть! Мы начнем ззззаново, и тогда это у насссс будут сотни миров! – Богомол потянул свои оставшиеся невоткнутыми хваталки, и я понял – без шансов. Против этой штуки не устоять, хоть она и плохо видит.

– Волей Рока! – крикнул я, стреляя.

Было бы проще стрелять по туману. Я не попал – это слабо сказано; секунда – и богомол, оплот примирения и наставничества, полосовал меня своими ходулями. Вот оно, нарушение Дуэльного Кодекса; считается, что преступника непременно ждет кара.

Я извивался; только успел заметить, как клочьями разлетается сьют, и ручьями брызнула кровь… отстреливался; и вдруг внезапно ощутил поддержку.

– Крис! Замри! – кричала Оллэна, врубив внешние динамики. Полосой взметнулись фонтанчики снега; пулевое оружие, оружие для браконьерской охоты… Богомол взлетел, бросив меня; я свернулся в кольцо вокруг коробочки.

Оллэна на своей розовой леталке со стразами приняла решение мгновенно, и атаковала сверху, как настоящий ас. Она не давала богомолу набрать высоту, буквально повиснув у него на спине, и полосовала пулеметными очередями. От верхних твердых хитиновых крыльев расходились веера рикошетов. И кто бы мог подумать, что у мадам есть бортовой пулемет?..

Я схватил коробочку и бросился к глайдеру Анджелы. Бросился, насколько смог… точнее сказать – потащился… ладно, травмы оценю потом… способность двигаться сохранилась.

Снова зашевелился Леронт. Вот крепкий череп…

Я вытащил мощную пушку Анджи. С трудом взял приклад на плечо. Это было в самом деле серьезное, очень серьезное оружие…

Примерно в тот же миг богомол развернулся в воздухе, оказавшись маневреннее машины; разорвал своими длинными манипуляторами глайдер Оллэны. Я вскрикнул, и выстрелил, но было поздно; тонкая желтая фигурка на один миг повисла на острых когтях, и даже в это мгновение стреляла по врагу из небольшого бластера, который, видимо, был у нее в кобуре на бедре. А затем богомол, подкинув женщину вверх, рассек ее на части крыльями, словно лопастями вертолета…

Это плато больше не было белым. И никогда не будет.

Я стрелял до тех пор, пока от богомола хоть что-то оставалось в воздухе. Потом с трудом доковылял до останков на земле, пятная снег и своей кровью, которая смешивалась с кровью и плотью Оллэны.

Башка еще жила. С насекомыми это бывает.

– Так значит пастыри? – грозно спросил я.

– Ты не понимаааешь… придет другой и заберет… людям это не надо… не смогут использовать… только мы… – богомол щелкал жвалами. – Мы не жжжелаем вам злаааа… Но это шшшанс… ссссвой путь, не вашшшш…

– Расскажи-ка, – спросил я, присаживаясь на корточки. Богомол скрипнул, и сдох окончательно. Я всадил два заряда в башку, и попробовал встать. В идее братства теплокровных все же кроется что-то весьма здравое… тоже мне, пастыри нашлись…

Так. Плохо дело.

Качаясь, я все же поднялся.

Дурацкая коробка валялась около глайдера Анджи.

Леронт сидел на снегу, обхватив голову руками.

– Что же вы, Саммарель… Такое шоу, а я пропустил… какая неделикатность…

– Идите в задницу, граф, – я по мере сил, начал продвижение к глайдеру. Леронту тоже было как-то нехорошо – очнувшись после простого удара по голове, я был бы уже около коробочки. А, понятно; Оллэна ненамеренно достала его с воздуха. Вокруг ног Леронта расплывалось пятно крови.

Оллэна… Оллэна, Оллэна…

Тонкий-тонкий лед, который отделяет понимание от незнания…

Стиснув зубы, я ввалился в глайдер. Сунул коробку, порядком измазанную кровью, в бардачок. Под вторым сидением нашел запасной комбинезон Анджи, не новый и не слишком современный. Там же была бортовая аптечка. Только вот… смогу ли переодеться?..

Я с некоторым трепетом посмотрел на ручейки крови, начавшие скапливаться на полу под сидением в лужицы.

– Граф, вы сами справитесь? Боюсь, я вам помощи оказать не смогу…

– Сосунок…

– Полагаю, это “да”…

– Вы бросите женщину здесь? Вот так?.. – спросил Леронт.

– Я вернусь… позже, – я стиснул зубы, подумав о той работе, которая мне предстояла.

– Никакого воспитания… – Леронт ползком добрался до своего глайдера, и подтянулся. Секунда; щелкнуло оружие; два дула смотрели друг на друга. Мультиган Анджелы – на Леронта, его собственный дальнобойный бластер – на меня.

Я перевел дух.

– Я стреляю лучше, граф. И при данном вооружении – эффективнее.

Леронт огляделся. Оценил клочки разнесенного в мусор богомола. Неохотно убрал бластер, демонстративно поставив на предохранитель.

Я, не отводя от него взгляда, забрался на водительское сидение. Мне надо было долететь, не вырубившись; я вогнал пару уколов из аптечки. Так продержусь. Сколько крови из меня вылилось? Летучая пакость… не зря все-таки многие люди им интуитивно не доверяли…

Я все-таки вырубился. Но только тогда, когда прилепил глайдер в ту же щель, откуда взял.

Я еще ощутил, теряя сознание, как тяжело повис на ремнях безопасности, которые так редко на себе застегивал… а ведь полезная, а общем-то, штука…

…боли не было. Но большого желания открывать глаза также не возникало. И все же в этом была настоятельная потребность.

Открыв глаза, я ощутил скованность, стянутость во всем теле. Хотя лежал я удобно; но ощущения были знакомы – швы. Хорошо обезболенные швы.

Взгляд не фокусировался. Но обоняние подсказало, что я нахожусь в палатке Джека. Опять в палатке Джека.

Наконец, я смог сконцентрироваться, и увидел, что от вены отходит тонкая трубочка с красной жидкостью. Я проследил за трубочкой, – она заканчивалась на руке Джека. Естественно, имелись все приспособления, нужные для прямого переливания крови; но, Великий Рок, это же каменный век… должна была быть очень большая необходимость…

Еще минута мне потребовалась, чтобы понять, что это его кровь вливают мне. Мне подходила любая кровь.

Анджела стерла пот с моего лба прохладной влажной салфеткой.

– Ожил?

– Пока не слишком. – Я сам не узнал своего голоса. – Каковы травмы?

– Завтра встанешь. Крови потерял много. Двигался после ранения?

– Двигался. – И тут я вспомнил, где и как именно. Минута, две; я сглатывал подступавшие к горлу слезы, и наконец, зарыдал. Тяжело, с трудом; именно так плакал вчера Джек, явившись под утро в свою собственную палатку; именно поэтому я встал на вахту, чтобы их никто не тревожил…

– Крис…

Да. Анджи, пожалуй, и не знала, что я – умею…

– Крис… – Анджела положила широкую, плотную ладонь на мое плечо. – Что случилось?

Я задавил рыдания. Не надо.

– Марита… Джек… Оллэна погибла. – И чуть было не добавил – по моей вине…

– Оллэна? – с ужасом спросил Джек. – Что могло случиться?.. Она такая… такая сильная. Такая уверенная!

– Богомол убил…

– Богомолы никого не трогают! И никогда не трогали!

Анджи помолчала. Потом сказала:

– Теперь понимаю, откуда такие раны. На холодное оружие непохоже. Да, Джек, это был богомол, – и принялась отсоединять моего новоявленного побратима от станции прямого переливания крови. Надо же, что у напарницы в загашнике водится… недаром она каждый год проходила медицинскую переподготовку.

Я сосредоточенно дышал, успокаивая трепыхающийся пульс. Слезы оказались непосильной физической нагрузкой… Вдох, выдох, вдох; выдох короткими ступеньками – раз, два, три. Вдох. Четыре выдоха-ступеньки.

Когда я сделал вдох и восемь коротких, выталкивающих воздух выдохов, то ощутил, что восстановлен. Коридоры… да.

Потом сел и начал ощупывать тело. Богомол чудом не повредил ни одного крупного сустава, ни одной кости. Все остальное – мелочи. Даже такие длинные и рваные ранения мягких тканей – мелочи…

– Анджи, как ты сняла пояс сьюта?

– Просунула руку в… дырку. Ощупала пояс изнутри, и он открылся. – Анджи показала рукой куда-то в угол. Я повернул голову – там лежало нечто вроде окровавленного куска серого шелка. Если ткань сьюта поднять, то кровь с нее стечет или осыплется. Но теперь это совершенно неважно.

– Марита… надо слетать, собрать останки.

– Ты сейчас никуда не полетишь. Я тоже не полечу.

– Занесет… снегом ведь занесет… а где лот? Я клал его в бардачок глайдера…