Текст книги "Зов Тайрьяры (СИ)"

Автор книги: Наталия Московских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Насколько я знаю, нынешний монарх ценил это в Роне и поощрял это возможностью находиться рядом с собой. Может быть, именно поэтому он выдвинул именно кандидатуру Руана Экгарда отправляться со мной на столь важное задание? Думаю, предотвращение возможной войны с Орссом смоет пятно позора с рода Экгардов. Лично я всецело отдам будущую славу Рону. Мне она без надобности, а ему – в самый раз. Если, конечно, у нас получится…

Мы пробирались через Хальду дотемна. Однако когда мрак начал сгущаться над густыми кронами деревьев, Ольциг предложил устроить привал. Ему требовался отдых, равно как и всем нам.

Привал устроили на небольшой поляне, которая плохо проглядывалась через густую растительность леса. Безопасным это место было назвать нельзя, но сейчас, в условиях, когда на нас, возможно, ведется охота остатками банды Рыжего Шина, ни одно, даже самое укромное место абсолютно безопасным не будет.

На этот раз никто не отговаривал Ольцига от идеи разжечь костер. Мы с Роном принесли сухих веток, обложили будущий костер камнями, и dassa быстро поджег его.

– А какая орденская специальность владеет стихиями? – с интересом осведомился Рон, доставая из холщовой сумки, украденной из лагеря Шина, двух убитых разбойниками кроликов и принимаясь разделывать их.

Ольциг добродушно улыбнулся.

– Мы не владеем стихиями. По крайней мере, не так, как тот колдун, что мог управлять волнами Фальгертарга. Это все темная магия, неподвластная служителям Бога, – с наивной детской улыбкой отозвался dassa, в свете огня его лицо казалось совсем юным, и от его святой веры в собственную правоту мне становилось смешно.

Я скептически прищурился, но на этот раз от замечаний удержался. Орден, конечно, выбрал удобную позицию – окрестить злом все то, что ему не дано изучить.

– Но огонь ты разжигать умеешь, – продолжал Роанар. Ольциг кивнул.

– Этому учат на высших ступенях боевой магии Ордена. Как ни странно, это искусство мне далось очень легко. А вот с другими стихиями я не очень хорошо справляюсь. Например, заставить какой-нибудь источник показаться или ручеек изменить направление я не смогу. С ветром через раз выходит, а земля…

Я встрепенулся и с интересом посмотрел на монаха, впервые заговорив с ним после нашего спора в лагере Шина.

– Как ты сказал? Изменить направление ручейка?

Ольциг удивленно и одновременно опасливо посмотрел на меня и кивнул.

– Да. Например, почувствовать его рядом и заставить течь по-другому. Некоторые dassa это умеют. Боевые монахи…

– Ясно, – коротко отозвался я, погружаясь в свои мысли.

– В чем дело? – нахмурился Роанар, настороженно глядя на меня. Я лишь качнул головой.

– Да нет, ни в чем. Так… просто стало интересно…

От надобности что-то разъяснять меня спасла бывшая пленница Шина. Филисити беспокойно заворочалась на моей лерсовой куртке, которую я положил вместо настила, и открыла глаза. Юное прекрасное лицо девушки тут же подернулось пеленой недоверия. Мы разом замолчали и уставились на нее.

Филисити приподнялась на локтях и посмотрела на нас, как затравленный зверь на поймавших его людей, от которых можно было ждать чего угодно. Словно мы и не сидели прошлой ночью в соседних клетках пленниками Шина.

Роанар подошел к девушке и предложил руку, чтобы помочь ей подняться.

– Миледи, – учтиво кивнул он, – как вы себя чувствуете?

– Голова не болит? – дружественно осведомился я, криво усмехнувшись.

Увидев меня и услышав непринужденный вопрос, девушка, казалось, расслабилась. На лице появилась легкая улыбка. Филисити грациозно взялась за руку Роанара, поднялась и учтиво кивнула ему.

– Благодарю вас, господин барон.

Арбалетчик стоял ко мне спиной, поэтому не представляю, каково было его выражение лица в тот момент. Но голос зазвучал чуть ниже, из него исчезли резкие нотки.

– Прошу, зовите меня Роанар.

– Ох, верно. Ваш спутник говорил мне. Я Филисти, – кивнула девушка, снова переводя взгляд на меня, – нет, голова не болит. Должна?

Я пожал плечами, стараясь говорить непринужденно.

– После магии Ольцига? – улыбка не сходила с моего лица, – запросто могла бы. У меня болела.

Девушка склонила голову на бок, изучающе посмотрела на dassa, чем, кажется, совершенно смутила юношу.

– Тебе, значит, от него тоже доставалось?

– Первая встреча, – кивнул я, оценивающе опустив уголки губ вниз. Филисити понятливо приподняла брови.

– Значит, он со всеми так знакомится, – протянула она, снисходительно посмотрев на монаха, лицо которого стало пунцовым, и это было заметно даже в темноте, – мог бы просто имя спросить.

Dassa с легким вызовом поднял голову, осуждающе посмотрев на девушку.

– Лучше уж моя магия, миледи, чем шальная стрела барона или кинжал Райдера, – он окинул нас с Роанаром осуждающим взглядом и по-детски надул губы. Мы весело рассмеялись. Роанар кивнул девушке.

– В общем, этого серьезного маленького мэтра зовут Ольциг, – представил он монаха. Dassa сдержанно кивнул.

Девушка кивнула, снова обменявшись со мной взглядами. Разумеется, она помнила, что я уже называл ей имя монаха, однако упоминать об этом не стала.

– Ваше имя я уже знаю, миледи, – тем временем в голосе Ольцига все еще звучала легкая обида.

– Тогда лучше называйте меня им, – миролюбиво произнесла девушка, не сводя с меня взгляда. Я понял, что уже несколько секунд задерживаю дыхание, выдохнул и почувствовал, как лицо заливает легкий румянец.

Внутренний голос тут же окрестил меня идиотом за такую реакцию и отвесил мне почти ощутимую оплеуху.

Постаравшись скрыть смущение, я кивнул присутствующим и предпочел отойти.

– Пожалуй, поищу еще сухих веток. На всякий случай.

Не дожидаясь комментариев, я ушел в лес и остался практически в полной темноте. Отсюда наш костер казался настоящим маяком, прийти на него мог кто угодно, но, судя по окружающему шуму и моим ощущениям, слежки за нами не было. Похоже, предчувствие не обмануло – Шин со своей бандой не решился нас преследовать.

Быстро набрав немного сухих веток, я прижался к толстому стволу вяза и опустился на землю, съехав по нему спиной. В отдалении были видны силуэты Роанара и Филисити. Слышался звонкий смех девушки, пока барон занимался приготовлением пищи. Скорее всего, рассказывает ей про Ургор. Или про сражение в лагере Шина. Или… впрочем, есть ли разница, о чем он рассказывает?

Я тяжело вздохнул и опустил глаза.

Поблизости хрустнуло несколько веток, и я усмехнулся: просидеть в одиночестве мне не удалось и нескольких минут.

– Если бы банда Шина подкрадывалась так же, мы бы не угодили в плен, – хмыкнул я, оборачиваясь. Dassa казался разочарованным. Он присел рядом со мной и вернул мне усмешку.

– И не встретили бы ее, – Ольциг кивнул в сторону поляны, где все еще стояли рядом и мило беседовали Филисити и Роанар, – можно даже сказать, что нам повезло, эта девушка ведь отведет нас в Орсс.

– А я думал, ты обижен на нее за шутки по поводу знакомства, – хмыкнул я. Ольциг только пожал плечами.

– Ну я ведь действительно оглушил ее магией при первой же встрече. Как, в общем-то, и тебя с Роанаром. На что уж тут обижаться?

Я промолчал. После недолгой паузы dassa, тяжело вздохнув, снова обратился ко мне.

– Прости за то, что я наговорил в лагере Шина. Я вовсе не считаю, что твою душу нельзя спасти. Спасти можно любую душу, даже самую темную. То есть, я не хочу сказать, что у тебя темная душа, просто… даже душу Виктора Фэлла можно спасти! Мы ведь за этим и идем в Орсс, – он заговорил с большим воодушевлением, – твоя душа ведь не может быть темнее, чем душа Виктора Фэлла, верно? Я хочу сказать, убийство – это ужасно, но ты…

Трудно было сдержать смех. Я ограничился снисходительной улыбкой, прикрыл глаза рукой и покачал головой.

– Ольциг, – протянул я, по достоинству оценив его попытки “утешить” меня, – мне кажется, тебе стоит остановиться. Вот прямо сейчас.

Монах виновато отвел глаза.

– В общем, я… я… прости, ладно? У меня не было цели обидеть или…

– Я понял. Все хорошо, не переживай.

Похоже, Ольцига собственные слова, произнесенные в лагере Шина, задели даже больше, чем меня.

Несколько минут мы просидели в тишине. Я невольно то и дело поглядывал на Роанара и Филисити, жалея, что не я сейчас нахожусь там с ней.

– Почему ты отступил? – вдруг спросил Ольциг, прорезая тишину. Я даже вздрогнул от неожиданности, переводя на монаха недоуменный взгляд.

– О чем ты?

– Об этой девушке, – dassa кивнул на поляну, – она ведь понравилась тебе.

– Ты заметил только это? – усмехнулся я, – а то, что наш друг Роанар, похоже, от нее совершенно головы лишился, ты не заметил?

Ольциг скептически склонил голову.

– Так ты просто уступил?

– Выходит, что так, – пожал плечами я. Вопросы монаха были мне вполне понятны. В конце концов, я и сам себе не мог до конца объяснить, почему отступаю. Раньше за мной такого не водилось.

На лице Ольцига блеснула противная немного снисходительная улыбка.

– Она очень интересная девушка, – оценивающе произнес он. Я усмехнулся.

– Присматриваешь и себе достойную партию?

– У мэтров обет безбрачия, – хохотнул dassa, чем вызвал и у меня искреннюю улыбку. Иногда у него все же просыпается неплохое чувство юмора. По крайней мере, его зачатки.

Мы молчали еще несколько минут, после чего монах резюмировал:

– Нужно возвращаться. Иначе Роанар поймет, что ходил ты не за дровами для костра. Того, сколько ты набрал, хватит, чтобы объяснить твое отсутствие в течение этого времени. Ты ведь, насколько я понял, не хочешь, чтобы Роанар знал о твоей симпатии к Филисити?

Я невесело ухмыльнулся и хмыкнул.

– И откуда такой мудрец сыскался на мою голову?

Однако Ольциг бы прав. Я поднялся на ноги, подхватил собранные ветки и направился к поляне. Монах последовал за мной с явным облегчением после нашей короткой беседы.

Роанар встретил нас с улыбкой, однако легкое разочарование скрыть все же не смог. Я осклабился и кивнул, кидая на землю свою “добычу”.

– Принес немного веток. Костер нужно будет поддерживать ночью.

Ответом мне были лишь одобрительные кивки остальных.

Вскоре мы сели ужинать. Ели молча и с аппетитом, ни у кого не возникало желания поддерживать светские беседы, даже у Рона, чему я был, если честно, удивлен. Двух кроликов, к моему изумлению вполне хватило нам четверым, чтобы насытиться. Впрочем, Филисити ела совсем немного, поэтому ее порцию можно практически не считать.

После ужина я первым нарушил молчание.

– Предлагаю поспать хотя бы пару часов. Слежки, вроде бы, нет. Но покараулить все же придется.

– Я покараулю, – вдруг воскликнула Филисити. Мы удивленно уставились на нее.

– Ты? – переспросил я.

Роанар едва заметно дернулся: его сильно смущало то, как мы общаемся с Филисити. Похоже, ему врожденное чувство такта не позволяло обращаться к ней без оказания неких почестей. Вот, чем плохо всю жизнь проводить в высших кругах общества – никакого душевного общения. В аристократов этот вычурный высокий стиль разговора вливают с молоком матери. Таким, как я, это чуждо.

Тем временем девушка прищурилась и кивнула мне.

– Я могу за себя постоять.

– Перед тем самым Рыжим Шином, который взял тебя в плен?

– Перед тем самым Рыжим Шином, который взял в плен и вас троих, – парировала Филисити, отсекая все мои аргументы, – брось, Райдер. У меня благодаря господину мэтру было достаточно времени выспаться. А вот вам сон не повредит. Не будем спорить, хорошо?

Наверное, я выглядел ужасно глупо. Краска залила лицо, и я возблагодарил Хальду за темноту, которая это скрыла. Роанар нахмурился.

– При всем уважении, Филисити, я бы не хотел оставлять вас в карауле одну. Это опасно, – учтиво сказал он. Девушка одарила его, наверное, милейшей из своих улыбок.

– При всем уважении, Роанар, я ваш проводник в Орсс. Как же вы пойдете со мной в столь опасные земли, если не можете доверить мне покараулить ваш сон?

Я усмехнулся и качнул головой, сочувственно глядя на арбалетчика.

– Похоже, нам лучше не спорить с этой особой.

Мы столкнулись взглядами с Филисити, я поспешил придать лицу серьезное выражение и отвести глаза. Девушка также посерьезнела.

– Не теряйте времени. Вам действительно нужно поспать, – мягко, но строго сказала она.

На этот раз я решил не возражать и послушался. Тем более что Филисити была права: сон на данный момент действительно казался мне лучшим занятием.

***

Широкий серый коридор тянулся вдаль, половина из освещающих его факелов не горела.

Звон стали эхом отражался от каменных стен, разлетался по коридору и тонул в его необъятном пространстве.

Слов было не разобрать, я слышал лишь интонации, отдельные звуки, отрывки. Было страшно. Ужас сковывал и без того неловкие движения, хотя тяжелый клинок в руке лежал, как влитой. Я знал, что умею обращаться с оружием, но противник обращался с ним лучше. Он был невероятно силен.

– Ты убил ее! – вдруг услышал я свой собственный голос. Хотя он не был похож на мой, я знал, что слова принадлежали мне.

Новая серия ударов, обманный прием, который не увенчался успехом. Ярость противника. Клинок выпал из моих рук, я оказался на полу, в страхе отползая от человека, лица которого не мог разглядеть. За окном выл ветер, слышался шум воды, мелькали какие-то тени.

– Неблагодарный щенок! – вдруг услышал я среди непонятных слов. Высокий человек в черном камзоле, без лица двинулся на меня, сжимая в руке длинный меч…

Что-то тронуло меня за плечо.

– Райдер, – мягкий, но встревоженный голос Филисити вырвал меня из сна.

Я дернулся вперед, и девушка испуганно отпрянула. Несколько секунд я смотрел на нее, словно не узнавая, из груди вырывалось частое дыхание.

Вокруг было тихо и спокойно. Потрескивали дрова в костре, звуки ночного леса успокаивали.

Я перевел взгляд на Филисити: она все еще сидела на коленях возле меня, во взгляде читалось напряженное беспокойство. Сейчас мне было так же тяжело смотреть в ее глаза, как и прошлой ночью в лагере Шина. Темнота словно меняла их, делала взгляд пронизывающим.

Когда дыхание перестало быть таким частым, я вытер лоб, чувствуя, что он мокрый от пота. Стертые соленые капли остались на защитной перчатке, и я недовольно встряхнул рукой, сбрасывая их.

– Прости, что разбудила. Ты сильно метался во сне, я решила, что тебе приснился кошмар, – с беспокойством в голосе проговорила девушка. Я несколько раз кивнул, пытаясь осмыслить ее слова: разум и память все еще обитали в мире этого туманного сновидения, – ты в порядке?

– Да, – ответил я, неопределенно качнув головой. Затем, окончательно придя в себя, улыбнулся и повторил более уверенно, – да, в порядке. Все хорошо.

– Не знала, что такому, как ты могут сниться кошмары, – пожала плечами девушка и тут же отвела глаза, смутившись, – в смысле, ты кажешься… бесстрашным.

– Бесстрашных людей не бывает, – хмыкнул я, – все чего-то боятся.

– Чего же ты боишься? – с улыбкой спросила Филисити, и тут же смущенно прикусила губу и нахмурилась, – я имею в виду, что же ты такого видел во сне?

Память хранила только обрывки видения. Да и с полной картиной я бы вряд ли понял, что за сражение видится мне уже во второй раз. Этой ночью деталей было чуть больше, однако лица и слова оставались размытыми.

– Я не знаю.

– Не знаешь, что снилось? – удивленно переспросила Филисити, – в смысле, не помнишь?

– В смысле, не знаю! – воскликнул я резче, чем хотел, тут же взглянув на Ольцига и Роанара, продолжавших мирно спать в нескольких метрах от меня. Убедившись, что наш разговор никто не слышит, я снова повернулся к девушке и покачал головой, заговорив тише, – я… просто толком не понял, что видел.

Несколько секунд она хмурилась, затем, похоже, забыла про резкость моего тона и кивнула.

– Ясно. Прости мне излишнее любопытство. Знаешь, у меня есть дурная привычка лезть в чужие дела.

На прекрасном лице Филисити блестела невинная улыбка. Я смотрел в ее глаза, и, кажется, теперь мой взгляд стал казаться ей тяжелым. Вот, что происходит, когда человек начинает пытаться смотреть тебе в душу. Ощутив это на себе, девушка поежилась, улыбка начала медленно таять, когда я задал свой вопрос:

– Лезть в чужие дела? Например, спасать корабли от шторма?

Губы Филисити сложились в тонкую линию, глаза сверкнули. Она чуть отпрянула от меня, продолжая глядеть мне в глаза, не отрываясь. Я улыбался.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пытаясь сохранить уверенность, но голос ее предательски дрогнул, и я понял, что не ошибся. Вовремя задал вопрос, когда девушка не была к нему готова.

– Брось, Филисити, – шепнул я, поглядывая на спящих Роанара и Ольцига. Убедившись, что они не просыпаются, придвинулся чуть ближе к девушке и заговорил шепотом, – мы ведь оба знаем, что там, на скале была ты.

Несколько секунд девушка молчала, словно борясь с собой. Одна часть ее опасалась меня, а вторая явно хотела довериться. В конце концов, она решилась.

– Ты один догадался, или остальные тоже? – голос Филисити зазвучал необычайно строго. Я также посерьезнел и качнул головой.

– Полагаю, что только я.

– Откуда такая уверенность?

– Ручей.

– Что?

– Ручей, – я для наглядности пошевелил левой рукой. Заживающая рана на плече показалась из-под разорванного рукава, – его не было, когда разбойники Шина привели нас к клеткам. Я не видел его. А стоило тебе сказать, как он появился. Потом кочка, возникшая прямо под ногами моего противника, когда Шин вывел тебя из своей повозки…

Девушка усмехнулась.

– Ох, знать бы заранее, что ты ответишь именно так, можно было бы все отрицать.

Филисити опустила глаза, словно добавив тем самым: “но не теперь”.

– Ты управляешь стихиями, – констатировал я, – всеми четырьмя.

Она молча кивнула.

– Выходит, ты могла выбраться из плена без помощи. Почему же ждала? Зачем позволяла этому гиганту Пэли мучить себя и Шину измываться?

Удивительно, но я совершенно не злился на Филисити за обман. Лишь хотел понять мотивы. Девушка вздохнула.

– Помнишь, что было в Фальгертарге? Это отнимает много сил, знаешь ли. И потом… я не врала о Таире. Нам нужна помощь, а мне тоже нужно попасть в Орсс. Я желаю смерти Виктора Фэлла больше, чем король. И искренне хочу довести вас туда. Но на тебе метка церкви, а Ольциг – dassa. Я не раскрыла своих способностей из соображения осторожности и только. Знаешь ли, не хочется выбраться из плена, чтобы угодить на еретический костер.

Филисити отвела взгляд. Я криво улыбнулся.

– Так им действительно нужна была ты сама, а не лесные колдуны? – спросил я, и решил пояснить, когда девушка подняла на меня глаза, – я имею в виду банду Шина. Они хотели, чтобы именно ты вступила в их ряды.

Собеседница пожала плечами.

– Дорогу к лесным колдунам они тоже хотели узнать. И действительно не объясняли, зачем. Думаю, теперь это неважно, ты ведь украл у них карты.

Я развел руками и улыбнулся.

– И тебя.

Филисити внимательно посмотрела на меня, и я тут же одернул себя, стараясь думать не о девушке, сидящей передо мной, а, например, о лесных колдунах.

Не знаю, почему, но я был рад, что защитил этих таинственных людей от вторжения Шина. Вряд ли, конечно, рыжий разбойник мог представлять для лесных колдунов какую бы то ни было угрозу, если они могут творить то, что творила Филисити с волнами Фальгертарга…

… впрочем, а может ли Виктор Фэлл представлять какую-то опасность для людей, обладающих такой силой?

Видимо, мои размышления были буквально выжжены подозрениями у меня на лбу, потому что Филисити насторожилась и вопросительно кивнула.

– О чем ты думаешь? – спросила она, словно мои мысли несли в себе угрозу. Я решил озвучить свой вопрос.

– Если ты обладаешь такими возможностями, почему боишься Виктора Фэлла? Если бы несколько таких человек отправились в Орсс, они могли бы сравнять его с землей!

Девушка устало опустила глаза.

– Про лесных колдунов легенд придумано не меньше, чем про Тайрьяру, – невесело усмехнулась она, – лесные колдуны привязаны к Варскому лесу, он источник их сил. И не у каждого даже там они достигают таких масштабов.

Я удивленно приподнял бровь.

– Хочешь сказать, у тебя больше сил, чем у всех остальных?

– У меня они просто другие, – мрачно отозвалась Филисити, мельком взглянув на Ольцига, – я ведь и не говорила, что являюсь одной из лесных колдунов.

Она была права – не говорила.

– Откуда же у тебя такой дар? – нахмурился я. Филисити развела руками.

– Я с ним родилась, точно так же, как и все знакомые тебе dassa. Только девочкой и в Таире. С даром боевого монаха. У каждого правила свои исключения.

Я едва удержался, чтобы не присвистнуть от удивления. Если верить канонам, даром боевого монаха может обладать только мужчина. Как, в общем-то, и остальными способностями, которым учат в Ордене. Хотя была одна книга, которая шла вразрез с этим утверждением, но при нынешних устоях ее не берут в расчет.

Филисити кивнула, словно прочитала мои мысли.

– Женщинам, рождающимся с даром, приходится нелегко. Если его не развивать, или, тем более, не знать о нем, он может существенно испортить жизнь. Но мне повезло, нашлись учителя. Отец отвел меня в Вару и попросил учить меня магии. Поэтому мой дар развился до тех масштабов, которые ты наблюдал на корабле. По счастью, женщин, обладающих такими силами, очень мало.

Девушка вздохнула и покачала головой.

– Понимаю, о чем ты думаешь. Считаешь, что с такими силами я и одна могла бы справиться с Виктором Фэллом. И, скажу тебе, я пыталась. Но в Орссе обитают дексы, Райдер. Это не сказки и не сплетни, а чистая правда. Эти существа не оставляют в тебе ничего, кроме страха. Мне с трудом удалось уйти живой. А моему отцу и нескольким его соратникам, шедшим вместе со мной, нет… я должна была их спасти, но не смогла.

Маленькая ручка девушки сжалась в кулак, на лице блеснула тень отчаяния. Я сочувственно опустил голову.

– Мне жаль, Филисити. Соболезную твоей потере.

Девушка кивнула и продолжила свой рассказ.

– Поэтому я и решилась вести вас. Чтобы попытаться снова. То, что вы выжили после того, как “Минующий бурю” пошел ко дну, большая удача.

– А когда мы разговаривали в клетках Шина, ты ведь уже знала, кто мы, не так ли? Тебе было заранее известно, что за задание дал нам король.

Филисити улыбнулась.

– Верно, – кивнула она, – мне передал мой пересмешник. Именно его Шин с моей помощью отправил обратно в Дираду, передать, что вы живы. Возможно, задумка короля с наемным убийцей не лишена смысла, и рано начинать открытую войну.

Я качнул головой, понимая, что только что сложил куски мозаики. Наш с королем разговор действительно слышал ворон-пересмешник. Вот, значит, кто был его хозяйкой.

Филисити не смогла растолковать мое выражение лица, поэтому лишь развела руками и серьезно добавила.

– Невидимая война уже идет, Райдер. И у каждого на ней свои методы. Можешь осуждать меня за что-то, можешь не понимать, но я делала это, чтобы…

– Я понимаю тебя, – перебил я, лишний раз отмечая для себя, что учтивый Роанар никогда бы так не сделал: он дал бы ей довести мысль до конца, выказал бы должное уважение…

– Спасибо, – кивнула девушка.

На несколько минут мы погрузились в молчание, затем я с интересом взглянул на свою собеседницу и попросил:

– Покажи мне свою магию.

Девушка изумленно подняла брови. Я выдержал ее тяжелый взгляд и подтвердил свою просьбу кивком. Мне очень хотелось увидеть это воочию, близко.

– Это магия еретиков, – усмехнулась она, глядя на печать Святой Церкви на моей ладони.

– Какая разница, какова природа чуда, если оно остается чудом? – пожал плечами я, – я бы хотел увидеть, как ты это делаешь.

Девушка с опаской оглянулась на Роанара и Ольцига и кивнула через несколько секунд.

– Хорошо, но лучше отойти подальше.

Я тоже покосился на спящих друзей, решая, можно ли оставить их без присмотра. Внутреннее чутье подсказывало, что с ними ничего не случится. А в таких вопросах я ошибаюсь крайне редко. Пожалуй, ради чуда стоило рискнуть.

– Идем.

Я поднялся, подал девушке руку, и она грациозно поднялась на ноги. Я даже через перчатку почувствовал жар, идущий от ее хрупкой ладошки, и только сейчас увидел, что в этом прекрасном создании заключена огромная сила. Не знаю, как (у меня ведь нет дара), но я начал улавливать магические эманации, исходящие от девушки.

Мы молча удалились от костра, прошли чуть дальше в чащу. Отсюда огонек нашего костра оставался едва заметным. Глаза начали привыкать к непроглядной ночи Хальды, и Филисити кивнула мне, остановившись.

– Что ж, вот тебе чудо, – вздохнув, сказала она и развернула ладонь так, будто на ней что-то должно было лежать.

В следующую секунду на ее ладони появилось ярко-зеленое свечение, тут же сорвавшееся и помчавшееся по траве.

Я с замиранием сердца следил за творящейся на моих глазах магией.

Густые кроны деревьев зашуршали листвой и вдруг начали расходиться в стороны, открывая моему взору усеянное звездами ночное небо. Его быстро начали затягивать тучи, в которых можно было разглядеть зеленые проблески магии Филисити.

Ветер поднялся, ударил мне в спину, я не сдержал улыбку.

Сверкнула молния, но грома не последовало. Магия девушки была масштабной и ювелирно красивой. Мне на лицо упали крупные капли дождя, тут же засветились зеленым светом и исчезли. Туча поливала дождем землю, мы с Филисити стояли под ней, но вода не попадала на нас.

Магическое свечение озарило землю под нашими ногами, и я увидел, как в свете вспышек молний вокруг начали распускаться цветы.

Девушка коварно улыбнулась, сжала кулак, и молния ударила в одно из деревьев. Ветки занялись пламенем, однако девушка, шумно вздохнув, тут же погасила огонь. Он возник на ее ладони. Филисити задула его, как свечу, и на руке не осталось ни следа от ожога.

Цветы продолжали расцветать, одновременно мягкий и порывистый ветер ласкал кожу лица, скользил вокруг тела, закручиваясь в миниатюрные смерчи, светящиеся зеленым светом.

Клянусь Богом, Ольцига никогда не хватило бы ни на что подобное.

Под моими ногами вдруг пробежала борозда в земле, которая тут же заполнилась водой. Затем появилось еще несколько таких борозд рядом. Вокруг меня один за другим начинали бежать ручьи.

Я с улыбкой взглянул на девушку, и она улыбнулась в ответ.

Очень хотелось сделать шаг к ней, прижать к себе ее стройное красивое тело, поцеловать ее, но я стоял неподвижно.

Несколько секунд мы просто смотрели друг другу в глаза, затем Филисити вздохнула, опустила руку, и все прекратилось. Кроны деревьев сомкнулись, дождь прошел, ручьи словно моментально пересохли. Остались только цветы, распустившиеся повсюду.

Девушка испытующе смотрела на меня, а я не мог вымолвить ни слова.

– Ты увидел, – сказала она, делая шаг ко мне. Я почувствовал, что сердце заколотилось чаще, и задержал дыхание, – что теперь? Отправишь меня на еретический костер?

– У меня есть одно правило, – глупо усмехнулся я, – не отправлять на еретический костер человека, который не раз спасал мне жизнь.

Филисити звонко засмеялась, тут же опасливо оглянувшись и прикрыв рот рукой. Я тоже огляделся по сторонам, прислушавшись, не проснулся ли кто-то из наших друзей. Вокруг было тихо.

– Ты действительно не похож на воина Святой Церкви. Ты другой, – резюмировала она.

– Ты ведь знаешь, что я не один из них. Зачем же продолжаешь искать во мне воина Святой Церкви?

Филисити согласно кивнула, продолжая изучать меня глазами.

– Кто ты на самом деле, Райдер? – вдруг спросила она, и я словно почувствовал, как разряд молнии проходит сквозь меня.

Я сглотнул тяжелый ком, подступивший к горлу, и с трудом выдержал взгляд девушки.

– Ты знаешь, кто я. Все, что я говорил, сидя в клетке Шина, правда. Наемник Святой Церкви. Воспитанник кардинала Дирады. Райдер Лигг.

Филисити вздохнула и качнула головой.

– Ведь в твоей истории есть еще что-то, о чем ты не рассказываешь, – скорее утвердила, чем спросила она. Я не спешил ни подтверждать, ни опровергать ее слова, и девушка продолжила спрашивать, – ты потерял кого-то?

Из моей груди вырвался вздох. Долгий, тяжелый. Я взглянул в глаза Филисити и кивнул.

– Потерял. Кое-кого, кто очень нужен по сей день.

– Прости. Вижу, тебе неприятен этот разговор. Пора бросать свою пагубную привычку лезть не в свое дело.

Девушка смущено кивнула и, слава Богу, перестала расспрашивать меня. Казалось бы, еще совсем немного, и я решил бы рассказать ей. Но до этого не дошло, и теперь я не знал, рад ли этому.

Молчание начало тяготить. Я ободряюще улыбнулся и указал Филисити на поляну.

– Нужно возвращаться. Повезет, если Роанар и Ольциг еще не хватились нас.

– Ты прав, – мягко отозвалась девушка и уверенно зашагала вперед.

Я последовал за ней, понимая, что сегодня ночью уже точно не сомкну глаз.

***

Мы сидели рядом с Филисити и разговаривали. Темы сменяли друг друга плавным ручьем. Девушка рассказывала мне о том, каким помнит Таир с детства. О тумане, рассеивающемся всего на пару часов. О священных местах язычников, сохранившихся как памятники культуры. Говорила о качелях на лесной поляне, которые нашла в детстве, и сделала это своим укромным местом, где она могла побыть одна. А после рассказала о том, как отец привел ее в Вару.

Я делился с ней воспоминаниями о своих поездках. Старался не упоминать те, куда меня отправляли как наемного убийцу. О том, что я по чьему-то заказу убивал людей, мне вспоминать не нравится, хотя и откреститься от этого я не могу.

Через пару часов девушка начала протяжно зевать, и я предложил ей вздремнуть хотя бы немного.

– Я ведь достаточно спала, – виновато протянула она.

– По мне, так спать и валяться без сознания после орденской магии – разные вещи. Давай я сменю тебя в карауле.

Долго уговаривать ее не пришлось. Вскоре лицо ее расслабилось, и Филисити уснула рядом со мной.

Я с опаской оглядывался на спящего барона и понимал, что нарушаю данное себе обещание не сближаться с Филисити. С одной стороны Рон не говорил мне, что влюблен в нашу прекрасную проводницу, но ведь глупо было не понимать, что это так. Таинственная уроженка Таира, девушка с даром вскружила барону голову одним лишь своим появлением. Она никак не среагировала на его имя, не связала его с политическим скандалом, который отравил Роанару жизнь. Это значило для него слишком много. Уверен, Рон с радостью бы женился на такой, как Филисити, и зажил бы с ней долго и счастливо в маленьком Ургоре, где все, по его словам, до сих пор тепло относятся к роду Экгардов.

А я?..

Филисити видит во мне родственную душу. Между нами возникла взаимная симпатия. Глупо будет врать, что мне неинтересна эта девушка – она красива, умна, желанна. Можно было бы побороться за ее внимание, но, во-первых, я не привык так поступать с друзьями, во-вторых, Роанар (благодаря состоянию, положению и тому подобному) может дать ей гораздо больше, чем я.

Эти мысли сопровождали меня остаток ночи. А на рассвете Рон проснулся, и вскоре мы двинулись в путь.