Текст книги "Мозаика сердца (СИ)"

Автор книги: Натали Палей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Глава 25.

Благодаря новой спонтанной и безумной сделке, заключенной между мной и Дареном в то безумное и совершенно потрясающее утро, между нами будто прорвалась плотина чувств, которые оба раньше сдерживали. Эта плотина совершенно смыла со своего пути всю мою скромность и сдержанность, и все изменилось.

Мир вокруг изменился. Он приобрел для меня множество потрясающих красок, звуков и… чувств. Я стала воспринимать окружающую действительность по-другому, словно я родилась заново, словно не было никогда в моей жизни страданий, боли и разочарований.

Никогда бы не подумала, что мне настолько не хватало здоровой физической близости с желанным мужчиной, что от этого можно стать настолько счастливой.

Днём каждый из нас занят был своим делом, у обоих было много обязанностей, а все ночи мы проводили вместе, и они были наполнены безумной страстью, нежностью… иногда … хм… жесткостью и нетерпением, но всегда мы оба были ненасытны и требовательны друг к другу, словно пытались наверстать упущенные три года.

Утром теперь я всегда просыпалась в объятиях мужа… ну, или не в объятиях, а от его поцелуев, которыми он нежно мог покрывать мое тело, тем самым прерывая сон и готовя меня к жаркому утреннему времяпрепровождению.

Я полагала, что между нами было именно вожделение, а не любовь, ведь мы не любили друг друга. Просто безумно желали, и это желание иногда совершенно сводило нас с ума. Настолько, что мы еле дожидались ночи и тогда … Тогда просто сходили с ума, опробовав все плоскости в его и моей спальне.

Слуги, подданные, советники Совета Севера, да и все окружающие твердили, что я стала словно светиться изнутри, что я настолько стала прекрасной, что от меня сложно отвести глаз. Да и сама я тоже понимала, что будто летаю над землей, а не хожу.

Что со мной происходило? Я ведь не влюбилась? Я прислушивалась к себе, к своему сердцу, но с каким-то облегчением понимала, что… нет, не влюбилась, но… мне было очень хорошо. Я была счастлива.

Так прошло несколько недель. Слава Пресветлой Богине, Дэвис Аркарт в последнее время не появлялся на Севере Берингии, занятый своими императорскими делами, и не смущал меня. Двор императора готовился к празднованию первого дня лета. Этот праздник всегда отмечался на широкую ногу в Берингии, с ярмарками, фестивалями, балами, маскарадами и другими представлениями.

Все это время я регулярно получала от императора цветы и подарки, также он официально уведомил меня, что я стану хозяйкой бала-маскарада во дворце.

Дарен, узнав об этом, был в ярости и, похоже, что жутко ревновал. Сказал, что поговорит с императором об этом и запретил соглашаться. Поэтому пока я ничего не ответила, но по прошлогоднему опыту понимала, что мое согласие здесь формальное: как император решит, так и будет.

И на всякий случай у своего дизайнера я заказала платье на бал и шикарную маску.

***

В тангрийском поселении на время притихли. Тангрийцы были в шоке от того, что мне пришлось самой убить герцога и его приспешника Патрика Симлера. В Южной провинции Марилии, в которую теперь входили бывшие Зарданский и Верданский округа, объявили траур в связи со смертью герцога и его верного соратника.

Через несколько недель после произошедших событий я как раз должна была приехать в тангрийское поселение, как обычно, и в этот раз Дарен вызвался сопровождать меня.

Я вынуждена была представить его Алану Бродли и еще нескольким тангрийцам, проживающим в Берингии и связанными с тайным сопротивлением марилийскому гнету. Слава Пресветлой, с Джейсоном он пока не виделся, иначе не представляю, как произошла бы их встреча.

Дарен в довольно жесткой ультимативной форме потребовал, чтобы больше меня не привлекали к выполнению каких-либо опасных операций, и наложил табу на пользование эликсиром, весь изъяв. Сказал, что он принадлежит исключительно Берингии, является ее древней тайной и любой покусившийся на эликсир перемещения подлежит смертной казни. Тангрийцы были ошеломлены и растеряны, вынуждены были дать магическую клятву на крови, что не будут никогда без разрешения правящего рода Берингии пользоваться эликсиром перемещения.

Алан Бродли попросил у меня прощение за Джеймса, за его плохую осведомлённость насчет бывшего герцога Зарданского, и сказал, что подобное больше никогда не повторится. Тем более они пообещали это моему мужу. Про Джеймса сказал, что у того все обошлось.

Слава Богине, в отношении оставить меня в покое муж не просил магическую клятву на крови.

Каким-то шестым чувством Дарен понял, что эликсир изобретает для меня учёный Стонич. Того в данный момент не было, он уехал в Марилию, и Дарен посетил его лабораторию и нашёл в ней секретный кабинет и все заготовки для создания эликсира. Он был потрясён, разъярён и зол. Очень зол. И на меня тоже.

– Ты понимаешь, что это тайна нашей империи?! – рычал он на меня в секретной лаборатории ученого, прижав к столу, и я словно видела оскал волка, а не лицо мужа. – Древняя тайна, которая не для массового распространения и использования! Представь, к чему все это может привести, если все начнут пользоваться этим магическим эликсиром?! Да вы просто с ума сошли!

Я хмуро смотрела на него, с тяжелым сердцем наблюдая, как Дарен уничтожает все заготовки ученого Стонича, которые стоили огромных денег и долгого упорного труда.

– Теперь и тангрийцы, и марилийцы знают нашу тайну! Это недопустимо, понимаешь?! Я должен всех уничтожить, а не брать магические клятвы на крови! Я обязан хранить тайну эликсира! Это долг любого оборотня! – шипел Дарен в ярости.

Я потрясенно слушала мужа, до этого даже не подозревая, что тайна эликсира перемещения такая ценная для Берингии. Как, демоны его возьми, Кир узнал о нем?! Как?! Теперь все, кто знает эту тайну, в опасности.

В ту ночь Дарен впервые не церемонился со мной, взяв меня прямо у стены моей спальни, едва мы пришли из лаборатории, не дав мне раздеться и помыться.

– Анна, если я сейчас не возьму тебя, то меня просто разорвёт от бешенства, – еле сдерживаясь, процедил он, с силой привлекая меня к себе и жадно впиваясь в губы. – Ты просто не понимаешь, во что ввязалась.

Я подалась ему навстречу. Я позволила. Я могла бы возразить, воспротивиться, но я чувствовала его ярость, как его трясло… и поняла, что так будет лучше. Да и у меня томление стало зашкаливать от осознания пикантности ситуации. Такого между нами еще не было. Такой ярости в близости.

Приподняв юбки, Дарен резко поднял меня словно перышко, сразу раздвигая ноги и отодвигая трусики, и прислонил к стене, не отрывая от меня темного злого взгляда. И сразу ворвался в меня словно ураган. Дарен яростно вбивался в меня, и так же нетерпеливо целовал, жёстко и грубо, жадно и властно, а сильные пальцы впивались в нежную кожу бедер, делая больно.

Когда все закончилось, Дарен отпустил меня и слегка придавил к стене весом своего тела, уткнувшись лбом в стену.

– Прости… прости… я чуть не взорвался, а это грозило оборотом. Стражи сразу бы узнали об этом, и император заинтересуется, что стало причиной. Прости, – в третий раз повторил.

– Я не злюсь, – прошептала я, обнимая его и показывая, что действительно не злюсь. – Я все понимаю.

– Если Аркарты узнают, что ты владеешь Тайной магического эликсира оборотней, они избавятся от тебя, – тяжело выдохнул он и с яростью стукнул кулаком в стену над моей головой.

– Анна, ты вообще умеешь жить так, чтобы не рисковать постоянно жизнью?! – яростно прорычал он.

Секс не помог. Дарен все еще был в бешенстве. Но… помог мне. Помог открыть в себе то, что подобная близость тоже вызывает во мне живой отклик и возбуждение.

– Ты же не выдашь меня? – осторожно спросила я, заглядывая мужу в глаза, встречаясь с его яркими яростными глазами.

Некоторое время он странно смотрел на меня, будто чему-то удивлялся.

– Я люблю тебя, – тихо ответил он, отодвигаясь и отворачиваясь от меня. – Странно, что ты до сих пор не поняла этого, – Я же опешила, окаменев и онемев от неожиданного признания.

– Ты можешь ничего не отвечать. Волки чувствуют, когда их любят. Они всегда знают это. Ты хочешь меня, но не любишь.

Он вдруг резко повернулся и посмотрел на меня темными больными глазами, а я невольно прижала пальцы к губам, боясь произнести что-нибудь ужасное и неподходящее к ситуации.

– Пока ты со мной, я буду любить тебя и защищать… от всех. Когда исчезнешь из моей жизни… Я не хочу даже думать об этом.

– Исчезну? – пробормотала я. А ведь я исчезну и довольно скоро… Осталось меньше двух лет.

– Я знаю о твоей магической клятве, – устало признался Дарен.

– Что? Откуда? – побелела я. – О какой? – спохватилась, но, похоже, было уже поздно. Но мало ли, что он имел в виду?

«Может, он имеет в виду что-то совершенно другое? Пресветлая Богиня, пусть будет так, пожалуйста…»

– Дар рассказал, – рвано выдохнул Дарен, еще отойдя от меня на шаг. Почему он отходит? Будто боится меня.

На мой недоверчивый взгляд ответил:

– Видишь ли, он был вынужден признаться мне, что потребовал у тебя магическую клятву о том, что ты уйдешь после истечения срока брака. Признался, поскольку понял, что ты для меня… истинная.

Я вжалась в стену, с ужасом округлив глаза.

– Не может быть… почему ты так решил? Это ошибка, – пробормотала я невнятно, совершенно растерянная и напуганная.

Некоторое время Дарен смотрел на меня все таким же темным больным взглядом. Яркие глаза тускнели на глазах. Как же ему сейчас было плохо. Святые небеса.

– Потому что дышать без тебя не могу и уже не смогу, – спокойно признался муж. – Волк знает это. Дар понял и очень расстроен тем, что натворил.

Я в ужасе смотрела на вдруг закаменевшее лицо мужа и глаза, уже ставшие тусклыми и бледными.

– Я не хотела, Дарен.

– Уж лучше бы ты хотела этого, – горько прошептал он, криво улыбаясь.

– Я имела в виду… Что мы наделали? – я медленно спустилась по стене на пол, согнула ноги в коленях и уронила тяжелую голову на них.

– Я хочу, чтобы ты знала, что ты значишь для меня, – уверенно произнес Дарен. – Понимала, что мои чувства настоящие и… навсегда. И доверяла мне. Иначе я не смогу тебе вовремя помочь, а ты слишком много рискуешь.

Я не поднимала головы, раскачиваясь из стороны в сторону, потрясенная всем происходящим.

– Анна, я уйду ненадолго – все же мне надо в наскальный город волков для оборота.

– Ненадолго? – прошептала я, не поднимая головы.

– Надеюсь, что да. Мне необходимо обернуться волком, иначе я сойду с ума. Здесь не могу, иначе информация об обороте сразу дойдет до императора, и он начнет задавать ненужные вопросы. Стражи сразу считают информацию с браслета.

– Ясно, – глухо ответила я.

– Пожалуйста, пока меня не будет, никуда не уезжай, ни с кем не встречайся и ничего не предпринимай. Ты можешь дать мне такое обещание? – попросил Дарен. Его голос зазвенел от напряжения и… страха. Он боялся за меня.

Я подняла несчастное лицо:

– Да. Конечно. Могу.

Муж вгляделся в мои глаза, его взгляд смягчился. Медленно подошел и встал на колени рядом со мной, притянул меня в свои объятия в той же позе, что я и сидела.

– Любимая моя девочка, не расстраивайся так. Я что-нибудь обязательно придумаю, и все будет хорошо.

– Я не хотела, Дарен, становиться твоей истинной. Я так сожалею.

– А я ни капли, – серьезно прошептал он, нежно гладя меня по волосам. – Я и мечтать не мог, что встречу и полюблю такую достойную женщину, как ты. Это подарок Небес, Анна. Это благословление Богини.

– Это проклятье, – горько прошептала я. – Я приношу несчастья.

Он крепче прижал меня к себе.

– Ты сделала меня самым счастливым за последние дни, Анна.

– А когда мне придется уйти? – я выкарабкалась из его объятий, чтобы твердо посмотреть в глаза. – Когда я уйду, что с тобой будет? Я знаю… я читала… ты умрешь от тоски, – я сжала с силой зубы и вцепилась в его одежду пальцами. – Потому что, когда оборотень теряет истинную пару, он умирает.

– Но я не собираюсь тебя терять, – серьезно ответил муж, тоже твердо отвечая на мой взгляд. – Ты – моя женщина, моя жена, я буду бороться за тебя. Со всем миром, магическими клятвами и со всеми богами. Я сильный маг и хороший ученый, Анна, и обязательно что-нибудь придумаю.

Мои глаза изумленно расширились.

– А ты что думала? – усмехнулся он в мое вытянувшееся лицо. – Что просто так возьмешь и уйдешь? Я отпущу тебя только, если ты сама захочешь. По-настоящему захочешь. Мой волк всегда поймет истинность твоих чувств. Если ты к тому времени захочешь остаться со мной, – на этих словах его глаза снова вспыхнули и вновь стали безумно яркими и голубыми, – я переверну весь мир и найду выход, чтобы быть вместе.

Сердце дрогнуло и остановилось от его слов, пропустило удар и еще один, а потом вдруг бешено забилось. Я смотрела и не верила, что все это происходит со мной. Но ведь я уже слышала разные клятвы от мужчин… и ни один раз. Разве можно верить, когда все так сложно и запутано? Нельзя. Я знала, что нельзя.

"Не открывай сердце оборотню", – вспомнила веление Богини. А ей можно верить? Тоже нет.

Я никому не должна верить, а надеяться могла только на себя.

Только вот слова Дарена заронили что-то теплое и согревающее в замерзшем сердце. Росток надежды. Надежды на возможное счастье. Но пока я будто со стороны смотрела на этот росточек и размышляла, стоит ли его взращивать или, наоборот, беспощадно выдернуть из сердца, пока корни тонкие и прозрачные.

А если я дам ростку шанс, сумеет ли он пробиться сквозь сковавшие сердце холод, недоверие и осторожность?

***

Дарен переместился в наскальный город и отсутствовал уже несколько дней. У меня же было куча дел, которые не терпели промедления. В лаэрдорате Севера сейчас проходили работы по удобрению и опрыскиванию от разных вредителей винограда, из которого уже третий год собирались производить прекрасное вино; приводили в порядок многочисленные бочки для вина. Удобряли и окучивали различные сельскохозяйственные культуры, которые потом будут всем лаэрдоратом собирать.

Я ездила по всей земле лаэрдората и помогала оборотням и людям: договаривалась с землей, если она вновь становилось безразличной к жителям и не плодородной, просила, чтобы она отдавала все свои питательные вещества растениям, которые взращивали жители. Боролась с сорняками, чтобы они убирались по-хорошему, и учила жителей, чем их нужно опрыскивать для уничтожения, если они не слушались меня.

Я ездила по всем округам лаэрдората и наблюдала за деятельностью подданных, которые всегда встречали меня с восторгом и любовью, угощали молоком и хлебом, булочками и квасом. Иногда меня сопровождал кто-нибудь из Советников Севера, чтобы воочию убедиться в происходящих благоприятных изменениях на территории лаэрдората.

В один из дней этим сопровождающим оказался Райан МакЭнор. Раньше я осторожно кокетничала с ним, пытаясь завоевать его расположение, но после того, как мы с Дареном стали очень близки, я прекратила свои игры, решив больше не испытывать судьбу.

Я, МакЭнор и еще десяток слуг возвращались с многочасовой прогулки в дальние округа лаэрдората. Оборотни весело переговаривались между собой, обсуждая, с каким удовольствием будут скоро пить собственное вино, которое не придется покупать втридорога с Юга империи или из соседней Марилии. МакЭнор ехал рядом со мной и молчал.

Я думала о Дарене, когда он вернется, и не обращала на него внимания.

– Вынужден признать, что вы очень много сделали для местных жителей, – вдруг громко произнес МакЭнор.

– Что? – я обернулась к нему, подумав, что не так поняла вечно злого на язык главу белых барсов.

– Я говорю, что вы очень много сделали для лаэрдората, Анна, – серьезно повторил МакЭнор. – Столько, сколько весь наш род МакЭноров не смог бы сделать за десятки лет.

Я с удивлением встретилась с серьезными зелеными глазами барса.

– Вы не виноваты в том, что не могли сделать земли плодородными, а урожаи богатыми, – пожала я плечами. – Вы же не маги земли. Жаль, что эта магия не доступна оборотням, а вы не приглашали магов хотя бы из нашей Тангрии. Ведь ваша магия не позволяет всего этого сделать.

– Я понимаю это, конечно, – благодарно ответил МакЭнор, и дальше между нами потекла совершенно мирная и благодушная беседа о том, как было раньше в лаэрдорате Севера, какие реформы проводил отец МакЭнора, как они отражались на благополучии населения Севера, а какие изменения привнесли я и Дарен, и что изменилось.

Мы ехали, мирно болтая, и иногда я ловила на себе ласкающие взгляды МакЭнора. То он нежно посмотрит на мой локон, выбившийся из прически, то внимательно задержит взгляд на родинке на виске, то зависнет на жилке, бьющейся на шее. Что с ним? Игра? Или мое кокетство не прошло даром, и этот оборотень тоже теперь неравнодушен ко мне?

В конце путешествия я стала нервничать и уже с трудом сохранять спокойствие. А когда во дворе хотела соскочить с лошади, то МакЭнор оказался неожиданно рядом, помогая мне, на мгновение прикоснувшись к моей талии горячими ладонями и согрев горячим дыханием висок.

Я тут же отстранилась и он тоже, откланявшись, сразу ушел. Но с того дня МакЭнора будто подменили. Вместо грубого, злоязычного и вредного оборотня я общалась с вежливым, внимательным и вечно задумчивым лэрдом Райаном МакЭнором.

Что это было? И чем мне грозили такие изменения в поведении оборотня?

Одну пользу преображение оборотня мне точно принесло. Лучше него никто не знал лаэрдорат Севера, он родился в нем, принадлежал ранее правящей семье и много лет правил сам. Он, как никто другой, знал все проблемы своей Земли. Жаль, конечно, что только спустя три года он пошел на диалог со мной и стал помогать в преобразованиях лаэрдората. Ну, что ж поделать: слишком долго присматривался.

***

– К вам просится на прием ученый Стонич, – объявилась в моем кабинете Мисси, радостно сверкая глазами. – Только что приехал! И с ним зять господина Бэлфора!

Когда мужчины зашли ко мне, дверь кабинета закрылась, я со всех ног бросилась к другу, который подхватил меня и закружил вокруг себя.

– Кир! Святые Небеса! Наконец-то! Где ты пропадал?! Я уже не знала, что и думать! И дед не выходил на связь!

Я с упреком уставилась на ученого, который с доброй улыбкой смотрел на меня, сцепив руки за спиной.

Последний раз я видела Кира два года назад. Он периодически навещал меня с помощью эликсира перемещения. Убеждался, что у меня все хорошо, а потом со спокойной совестью возвращался к себе в Марилию к семье.

Между нами состоялся очень серьезный разговор, в результате которого мы чуть не разругались в пух и прах. Кир хотел, чтобы после магического брака я уехала с ним в Свободные земли. Я дала понять ему, что это невозможно – он женат, у него двое сыновей, я безумно люблю его, но только как друга, как брата, самого родного, которого у меня никогда не было. Он тогда впервые в жизни насильно поцеловал меня, получил пощечину и ушел. А потом очень долго не появлялся.

Когда Кир объявился, то сразу попросил прощения. Я, конечно, уже не обижалась на него. В отношении человека, который столько сделал для меня, это было невозможно. Я готова была простить ему все, даже мое убийство.

В тот раз Кир сказал, что очень надолго исчезнет, потому что направляется с разведывательной миссией в государства Свободных земель. Сообщаться со мной никак не сможет, даже с помощью эликсира, но оставил мне один амулет.

– Если возникнет серьезная опасность, просто сломай его. Для этого подержи его в руке полминуты, и твердый камень сразу станет хрупким, – очень серьезно произнес тогда друг. – Анна, я сразу приду, где бы ни был. Точно такой же я дал ученому Стоничу. Если ты не сможешь, сделает он.

Слава Небесам, такой необходимости ни разу не возникало, хотя с последней нашей встречи прошло два года.

– Кир! Каким ты стал! – восхищенно прошептала я. – Ты просто потрясающий мужчина! – искренне выдохнула.

Друг действительно заматерел, стал шире и мощнее в плечах, крепче в талии, черты лица тоже изменились, став более четкими и мужественными. Одет Кир был, как всегда, с иголочки.

Он нежно улыбнулся.

– Это от тебя глаз не оторвать! – искренне ответил он. – Ты стала еще прекрасней!

Я невольно смутилась. Неприкрытое восхищение в глазах Кира было таким теплым и радостным. Я чувствовала всем сердцем, что ему стало легко на сердце, как только он увидел меня целую и невредимую.

Мы долго болтали, и Кир признался, что приехал, как представитель императора Марилии на летний бал-маскарад по приглашению императора Аркарта.

– Наш атерион тоже будет, но только инкогнито, – вдруг серьезно произнес друг.

– Император Марилии? – недоверчиво выдохнула я, широко распахнув в изумлении глаза.

– Пойду-ка я в лабораторию, – проворчал ученый Стонич. – Сейчас еще на час затянется ваша болтовня, а я устал и есть хочу. Визит-то официальный, эликсиром пользоваться нельзя было, и я очень устал с дороги.

– Стойте! – невольно крикнула я. – Подождите! Посидите минутку! – и снова повернулась к Киру.

Я остановила ученого, испугавшись, что того хватит инфаркт при виде разрушений в его секретной лаборатории.

– Кир, зачем император приезжает? – спросила внешне спокойно, а у самой сердце упало куда-то вниз.

– Яко бы хочет лично увидеть сестру вашего императора и засватать ее.

– Это точно? – опешила я.

– Лорианна, – тихо произнес Кир. – Император приезжает тайно, инкогнито, ваш император в курсе его визита, их секретари давно все согласовали. Эта встреча давно запланирована. У меня к тебе одна просьба – ты должна потеряться на время визита императора Марилии, нигде не появляться. Он не должен тебя видеть.

Я мрачно смотрела в обеспокоенные глаза друга. Какие они синие у него. Я уже и забыла.

– Боюсь, что это невозможно, Кир, – нервно ответила.

– Почему? – растерялся он. – Ты что, не можешь пропустить пару балов?

– Не могу, Кир, – покачала головой. – Хотя сама этого хочу больше всего на свете.

– Да почему?! – вспылил друг.

– Потому что я должна стать хозяйкой бала-маскарада во дворце.

– Хозяйкой бала? – опешил друг. – Во дворце? Но… ты же не жена императора, не сестра, не фаворитка… или… – он в полном изумлении уставился на меня.

Постепенно из изумленного взгляд Кира стал острым и колючим, губы сжались в тонкую жесткую линию. Я невольно покраснела, но взгляд не отвела. Я догадалась, что он ревновал.

– Надо же… Сам император Аркарт оказался неравнодушен к твоим чарам? – глухо спросил друг, отводя взгляд.

– Вроде того, – криво улыбнулась я. – Только я до сих пор не пойму: он неравнодушен ко мне или ведет свою хитрую игру, чтобы держать меня всегда на виду.

– То есть ты не до конца уверена, что он чувствует к тебе? – Кир подобрался словно хищник.

– Разве можно быть в чем-либо уверенным с императором Аркартом? – усмехнулась я. – Более хитрого и умного оборотня я, пожалуй, не знаю. Слышал бы ты его завуалированные вопросы, когда он расспрашивал меня о моей деятельности в роли Зеленого луча во время войны… – я вдруг осеклась и в ужасе уставилась на Кира.

– А твой император не может приехать сюда из-за… меня? – с трудом выдавила я, невольно почувствовала холодок страха по позвоночнику. —Он до сих пор не знает обо мне?

Кир помрачнел на глазах.

– Никто никогда не знает об истинных мотивах и желаниях нашего императора, Анна. Но думаю, что он не знает, потому что император оборотней со всех, кто хоть что-то узнал о тебе, взял не просто магическую клятву, а магическую клятву на крови. Любого, кто проговорится, ждет немедленная смерть. Пока же, насколько мне известно, наш министр и все сотрудники того посольства живы. Более того, им ещё и память подчистили тогда. Император Аркарт очень предусмотрительный оборотень.

Я облегченно выдохнула.

– Но с императором Марилии никогда нельзя быть в чем-то уверенным. Он никому до конца не доверяет, – мрачно добавил Кир. – Поэтому я и хотел предупредить тебя и попросить не показываться ему на глаза. На всякий случай. Помимо всех своих уникальных магических качеств император ещё обладает удивительным звериным чутьем и безумной интуицией.

– Мой муж хотел поговорить с императором Аркартом о том, чтобы я не пошла на бал или хотя бы не становилась его хозяйкой, – хмуро процедила я. – Думаю, что теперь и сам Дэвис Аркарт должен согласиться с этим.

– Если он не ведет какую-то свою игру, Анна, – мрачно добавил Кир.

– Ну, что, теперь я могу идти? – недовольно спросил ученый Стонич. – Мне не терпится вернуться в свою лабораторию.

Я повернулась к своему названому деду и осторожно произнесла, с опасением наблюдая за ним:

– Дело в том, что лаборатории больше… нет.