Текст книги "Каро (СИ)"

Автор книги: Настя Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 19

– Наместник ожидает вас, – Фол встретил его на заднем крыльце, косо поглядел на завернутую в плащ рабыню на его руках. Ту все еще потряхивало.

– Ты доложил? – Тобиас боком прошел в узкую дверь и миновал кухню, на ходу приказал дремавшему слуге: – Еды и вина в мою спальню.

– Слуги, – буркнул Управляющий, семеня за ним.

Тобиас кивнул. Он не особенно прятался, а стоило бы.

– Позови лекаря.

– Фимера нет в Криаде.

– Тогда того мальчишку, его ученика. Разбуди его.

– Вам не стоит медлить с Наместником. Он сильно разозлился.

Тобиас пропустил его слова мимо ушей.

– Олдариан дома? Разбуди и его тоже. Скажи, что это срочно. Слуги приготовили мои комнаты?

– Приготовили, – нехотя пробурчал Управляющий. На лестнице, ведущей на второй этаж, они разминулись.

В спальне уже горел огонь, постель была застелена свежими простынями. Сонный слуга поспешно открыл перед ним дверь и вытянулся по струнке, стараясь не глазеть на каро.

– Принеси горячую воду, – скомандовал Тобиас, осторожно опуская Сьерру на кровать. Та вцепилась в его камзол, плащ спал с плеч. Она испуганно глядела на него, разбитые губы дрожали. – Я сейчас вернусь, – мягко сказал Тобиас. – Помойся и позволь лекарю осмотреть себя.

– Не уходите, – прошептала она.

– Не бойся, – Тобиас разжал ее пальцы. – Я ненадолго.

– Как ты только додумался до такого?! – кричал Тамидар, размахивая руками. Из-под рукавов тяжелого халата торчала тонкая ночная сорочка. Тобиас молча стоял напротив, вцепившись в спинку стула. – На рассвете немедля отправишься обратно! Примчался из Чериады сломя голову – из-за чего! Из-за рабыни! Я тебя предупреждал! Ты доигрался! Геба! – позвал он. Взлохмаченный слуга моментально появился из-за двери. – Где этот чертов Управляющий?! Позови Трему!

Тобиасу подурнело. Он сильнее схватился за стул, боясь упасть.

– Отец…

– Заткнись, я не давал тебе слова! – рявкнул Наместник.

– Рабыня ни в чем не виновата!

– Еще одно слово, и я велю выпороть тебя, щенок! – Наместник выхватил стул, за который он держался, и швырнул в стену. Тобиас пошатнулся. – Это послужит тебе хорошим уроком! – заорал Тамидар и чуть не набросился на слугу: – Почему ты еще здесь?!

– Т-трема сегодня отдыхает, – начал заикаться Геба. – Он появится не раньше рассвета.

– Проклятые палачи! Вели ему сразу же явиться ко мне! А ты проваливай, и чтобы завтра же был в дороге!

– Отец, пощади ее! – взмолился Тобиас, за что тут же получил увесистую оплеуху. Перед глазами вспыхнуло, и он прижал холодную ладонь к горящей щеке.

– Ты меня слышал! – прорычал Наместник, и Тобиас, развернувшись, вылетел в коридор.

– От отца получил? – Олдариан кивнул на его пылающую щеку. Он был на удивление свеж, ожидая его в спальне, и, казалось, не был ни удивлен, ни возмущен происходящим. Тобиас схватил кувшин с вином и сделал два больших глотка через край. Поставил на место и прислушался. Из-за двери в умывальную доносился плеск.

– Дядя, ты должен мне помочь. Отец хочет казнить ее на рассвете.

– Тоби, я пытался отговорить его отправлять твою рабыню в Дом Утех. Ничего не вышло. Он меня не послушает.

– Ты сможешь взять ее под защиту Школы?

Олдариан поднял брови.

– Она не ученица.

– Может ей стать!

– Но не хочет, – Олдариан поднялся и осуждающе покачал головой. – Если что-то изменится, пошли за мной слугу.

– Дядя!

– Тоби, ты уже не маленький, – строго сказал он. – Должен понимать, что к чему. Все эти привязанности к рабам до добра не доводят. Встань на место отца.

Дверь за ним закрылась, и через секунду из умывальной появилась Сьерра с учеником лекаря.

– Мой лорд, – кивнул он и подошел ближе, чтобы тихо сказать: – Я дал ей успокаивающие капли.

– И все? Она не ранена?

– Нет, – он улыбнулся краешками губ и ушел.

Тобиас обернулся к Сьерре, которая стояла посреди комнаты, завернутая в плащ, и выжидающе глядела на него. Влажные волосы падали на глаза, разбитые губы опухли, страшный шрам блестел от мази. У Тобиаса опустились руки. Он был настолько подавлен, что с трудом сохранял спокойный вид.

– Тебе нужно поесть.

– Я не хочу, – прошептала каро.

Тобиас подошел к ней и подхватил на руки, чтобы уложить в кровать. Укутал в одеяло и лег рядом. Несмотря на ломоту в мышцах и жуткую усталость – он почти не спал эти три дня, что добирался до Криады, – он не смог бы уснуть, даже приняв весь флакон успокаивающих капель.

– Мой господин…

– Все будет хорошо, – прервал ее Тобиас, обнял поверх одеяла и зажмурился, пытаясь запереть непрошенные слезы.

– Не будет, – тихо ответила Сьерра, и у Тобиаса внутри все сжалось. – Меня вернут обратно?

Тобиас лишь крепче обнял ее. Не вернут.

– Могу я попросить вас?

– О чем?

Сьерра выдохнула и очень тихо сказала:

– Помогите мне уйти.

– Сбежать?

Он уже думал об этом. Если ничего другого не останется, он выкрадет камень и освободит ее. Он найдет способ помочь. Но Сьерра говорила о другом.

– Не совсем.

Тобиас отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо. Она закрыла глаза.

– Я хотела убить себя, но это худшее, что я могла сделать. Вы можете помочь мне.

Или Наместник. Если бы она только знала о его разговоре с Тамидаром. Надо же, он изо всех сил старается спасти ее жизнь, а каро только и мечтает о смерти!

– Ты обещала не пытаться умереть, – произнес Тобиас непослушными губами.

– Нет.

– Ты обещала! – повторил Тобиас.

– Вы знали, что все так будет, – голос каро снова задрожал. Под опущенными ресницами блеснули слезы. – Не врите, что не знали. Я дала это обещание, только чтобы вам спокойней жилось в Чериаде. Если вы поверили – значит, просто не хотели думать, что со мной будет дальше. Так ведь было проще, правда?

– Перестань, – Тобиас крепко прижал ее к себе. – Ты не умрешь, ясно?

Сьерра всхлипнула.

– Вы просто трус.

Тобиас вместо ответа прижался губами к ее мокрому лбу. Когда она перестала всхлипывать, он сказал:

– Я говорил с Олдарианом. Он поможет тебе сдать экзамен в Школу.

– Я никогда…

– Сьерра. Только так я могу помочь тебе.

– Я никогда не пойду на это! – Сьерра принялась биться, пытаясь выпутаться из одеяла. Тобиас не разжал рук, и она затихла, судорожно дыша.

– Отец вернет тебя в Дом Утех! Выбирай, или это, или магия!

Сьерра снова отчаянно задергалась.

– Выпустите меня!

– Магия не может быть хуже самоубийства, на которое ты почти решилась!

– Я никогда не займусь магией! Выпустите! – ее голос сорвался. – Ненавижу вас!

Тобиас отпустил каро и перекатился на спину. Та сбросила одеяло и плащ и вскочила на ноги. Метнулась к двери, но та была заперта – Тобиас позаботился о том, чтобы никто не смог без разрешения ворваться в спальню. Дрожа, Сьерра остановилась у двери, прислонилась к ней и сползла на пол. Тобиас закрыл руками лицо и лежал так, слушая всхлипы. Когда они начали стихать, он встал.

– Поднимайся, – Тобиас потянул ее вверх за руки и снова укутал в плащ. Она не сопротивлялась. Он усадил ее в кресло, сам тяжело опустился на кровать, запустив руки в волосы. Как еще он мог уговорить ее? – Сьерра…

– Не надо, – едва слышно остановил его рабыня и после паузы сказала: – Я согласна.

Тобиас замер, не веря своим ушам. Осунувшееся лицо каро было безжизненным. Она пустым взглядом смотрела перед собой.

Тобиас вскочил и схватил ключ с тумбочки. Нервными пальцами отперев дверь, он жестом поманил дежурившего за ней слугу.

– Быстро позови Олдариана.

Наместник мрачно покосился на одежду Тобиаса, в которую была одета каро, и бросил в сторону:

– Принеси Камень.

Фол коротко кивнул и стремительно вылетел из залы.

Тобиас встретился взглядом с украдкой зевающим дядей и крепче стиснул пальцы на плече Сьерры. Она так и не подняла головы с того момента, как они вошли к Тамидару. Тягучая тишина длилась до тех пор, пока не вернулся запыхавшийся Управляющий с Камнем обладания.

Наместник махнул рукой, отказываясь принимать Камень, и Фол передал его Тобиасу. Расстегнув рубашку на груди едва дышавшей рабыни, он прислонил Камень к клейму. Оно ярко вспыхнуло, заставив каро охнуть, и поблекло.

– Принимаю тебя на попечительство Школы, – официально произнес Олдариан и успокаивающе кивнул на встревоженный взгляд Тобиаса. Сегодня же рядом со старым клеймом появится новое – но пока это будет не Знак Свободы, а клеймо Школы, что носят все ее ученики до того самого момента, пока не сдадут экзамен на владение своей силой.

Сначала Сьерре необходимо будет сдать экзамен на поступление в Школу, к которому ее обещал подготовить Олдариан. После экзамена Совет Школы определит, кто будет наставником, который до момента получения Знака Свободы будет единоличным попечителем и фактически хозяином ученика.

– Прекрасно, – произнес Тамидар и размашисто подписал подготовленные Олдарианом бумаги. Не глядя больше ни на сына, ни на брата, он бросил перо на стол и ушел.

– Отправимся в Школу немедленно, – сказал Олдариан. – Буду ждать на крыльце.

Они с Фолом вышли, оставив Тобиаса наедине с каро.

Она не шелохнулась. Влажные еще волосы падали на лицо, и когда Тобиас приподнял ее голову за подбородок, увидел, что та молча плачет. Облегчение, которое он испытал в момент освобождения Сьерры, смешалось с волнением. Сможет ли она смириться с тем, что ей предстоит? Не наделает ли новых глупостей? Тобиас легонько прикоснулся к рубцу на ее лице. Сьерра вздрогнула.

– Ты все правильно сделала, – он осторожно поцеловал ее разбитые губы и отстранился, когда она не ответила на поцелуй. – Все будет хорошо.

Глава 20

До Чериады он добрался только на пятый день – как он и предполагал, от участившихся дождей дорогу начало размывать. Валясь с ног от усталости и дрожа от холода, Тобиас, оказавшись во дворце, тем не менее, первым делом поспешил в башню мага. Здесь его уже ждало письмо от дяди. Точнее, короткая записка.

«Экзамен сдала, наставник – Мориан»

Тобиас выдохнул. С одной стороны, было хорошо, что каро так быстро сдала экзамен, и ей не придется учиться на подготовительном курсе в Школе, где царил беспредел как среди учеников, так и среди магистров. С другой стороны – Мориан. Вечно хмурый тип, который держал своих учеников в строгости, порой граничащей с жестокостью. Его не любил никто, и Тобиас боялся, как бы на Сьерре не сказались давние разногласия между Морианом и Олдарианом.

Он обязательно должен попасть на день рождения Алексии, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Замия нажаловалась на него отцу и братьям, и, несмотря на то, что все знали, какой отвратительный у нее характер, его поведение чериадскому Наместнику показалось все же неуместным. Чтобы окончательно не испортить отношения с Чериадой, Тобиасу пришлось приложить все усилия, чтобы быть не таким грубым с женой. По этой же причине, как бы он этому не противился, ему пришлось взять Замию в Криаду не празднования дня рождения сестры. Он молился всем богам сразу о том, чтобы погода была сухая, и кто-то из них его услышал. Дорога высохла, и им удалось выехать ровно в срок. Если бы в пути не сломалось колесо кареты, они прибыли бы за день до торжества, но из-за задержки оказались в Криаде утром дня рождения Алексии.

Тобиас без разговоров велел Фолу поселить Замию в тех гостевых покоях, где она жила до дня их свадьбы, сам же заселился в свою спальню. Хоть немного отдохнуть от общества супруги, с которой пришлось бок о бок провести целых четыре дня!

Приведя себя в порядок, он попытался найти Олдариана, но не преуспел. Пометавшись по дворцу, он решил напрямую отправиться к Мориану. Ему не терпелось увидеть Сьерру. Он выскользнул через заднюю дверь на кухне и почти дошел до конюшни, когда сладкий голос остановил его.

– Даже не поздороваешься, милый братец?

Чертыхнувшись, он натянул улыбку и повернулся к сестре.

– С Днем Рождения, Алексия, – он поцеловал протянутую руку.

– Куда спешишь? Едва приехал, уже убегаешь. Нехорошо, – пропела она.

– Думал, ты все еще спишь. Ну, увидимся на празднике, – поспешно закончил он, видя, что она собирается сказать что-то еще, и, резко развернувшись, решительно направился к конюшне.

Двухэтажный дом Мориана лишь немного уступал размерами дворцу Наместника. Не удивительно – ведь покойный отец колдуна был братом бывшего Императора. Мориан, несмотря на то, что Школа предоставляла жилье ученикам, как и многие магистры, предпочитал, чтобы они жили в его доме. Тем более, он легко мог себе это позволить.

Тобиаса встретил чинный лакей, которого привез из столицы еще отец магистра. Скрипучим голосом он доложил, что магистр сейчас в Школе. Нет, ученики не с ним, они дома. Нет, он не может их увидеть. Без разрешения магистра он даже не может ступить на порог.

Тобиас уже начал выходить из себя, когда на подъездной дорожке раздался стук копыт, и к крыльцу подкатила повозка. Из нее с достоинством спрыгнул высокий черноволосый человек с острыми скулами и ледяными глазами. Тобиас видел Мориана всего пару раз в детстве, и тогда он произвел на него тягостное впечатление. Сейчас ему показалось, что тот стал еще более страшным.

– Лорд Наследник, – надменно произнес он, поднимаясь на крыльцо. – Я знал, что вы придете сюда.

– Именно поэтому велели даже не пускать меня внутрь? – раздраженно спросил Тобиас, сбитый с толку поведением магистра. Тот смерил его насмешливым взглядом и хмыкнул, заходя в дом. Тобиас проследовал за ним.

– Простите, что не предложу вам чай, – проговорил Мориан, отдавая лакею плащ. – Вы, вероятно, пришли узнать о моей новой ученице?

– Вообще-то, я хотел ее увидеть.

Мориан приподнял уголок губ.

– Не в моих правилах допускать подобное, но в данном случае я сделаю исключение, – высокомерно сказал он. – Не думайте, что из-за вас или вашей семьи, лорд. Девочка, которая была у вас рабыней, очень непроста. Каро… Признаться, я был удивлен, когда Олдариан представил ее перед Советом. Следуйте за мной.

Не дав ему и слова сказать в ответ, Мориан развернулся и зашагал по покрытой зеленым ковром широкой лестнице. Они поднялись на второй этаж, и колдун остановился перед тяжелой дверью. Без стука распахнув ее, он зашел внутрь. Тобиас выдохнул и последовал за ним. Это была учебная комната, подобная той, что находилась в башне Олдариана. Пятеро учеников расположились за столами с книгами и пергаментом. При появлении магистра все дружно встали. У Тобиаса екнуло сердце, когда он встретился со взглядом бронзовых глаз.

– Всем спуститься вниз, – скомандовал Мориан. – Сьерра, ты останься.

Ученики беспрекословно подчинились, покинув комнату.

– Недолго, – строго сказал Мориан Тобиасу и тоже вышел.

Сьерра стояла и молча смотрела на него. Рубец на ее щеке выровнялся и побледнел – очевидно, Мориан или кто-то другой приложил немало сил, чтобы вылечить его, но Тобиас догадывался, что совсем избавиться от него не получится. Волосы, раньше падающие на глаза, теперь были аккуратно пострижены. Следы побоев пропали. На ней была опрятная одежда, на воротнике белоснежной рубашки был вышит знак колдуна – витиеватая буква «М». Тобиас знал, что такая же буква красуется на груди, прямо в центре клейма, ограничивающего ее свободу до дня сдачи выпускного экзамена.

– Как ты? – спросил Тобиас. Больше всего ему хотелось обнять каро, но что-то в ее взгляде останавливало даже от того, чтобы подойти к ней ближе.

– Хорошо.

– Мориан хорошо с тобой обращается?

– Да, – Сьерра опустила глаза, и у Тобиаса защемило сердце.

– Он… не пристает к тебе? – Тобиас не собирался этого спрашивать.

– Он добр со мной, – ответила Сьерра, не глядя на него. На ее щеках появился румянец.

Отвратительная беспомощная ревность поселилась в груди. Тобиас обогнул стол и вплотную подошел к ней.

– С тобой все в порядке?

Он протянул руку, но она отпрянула. Ее губы сжались в тонкую полоску.

– Я предала все, во что верила. Отец бы собственноручно убил меня, если бы был жив, – тихо сказала он.

– Сьерра…

Она отчаянно и зло сверкнула глазами и уставилась на стену.

– Я знаю, что Наместник хотел казнить меня. Вы меня обманули, – быстро проговорила она. Тобиас узнал этот тон – он предвещал слезы.

– Да, обманул, – согласился он, стараясь унять беспокойно колотящееся сердце. – Чтобы спасти тебе жизнь.

– Мне не нужна была жизнь! Это из-за вас я здесь! – запальчиво бросила каро, ее губы нехорошо искривились.

– Я не мог позволить тебе умереть, – растерянно ответил Тобиас. Он ожидал, что ему придется утешать ее, а не отбиваться от обвинений.

– Лучше бы вы вообще ко мне не лезли со своей помощью! – в ее глазах блеснули слезы. – Лучше бы оставили меня в покое!

У Тобиаса опустились руки. Такое ощущение, что она держала в себе все эти слова, чтобы в один момент выплеснуть их на Тобиаса. Он прикрыл глаза, а она распалялась все больше:

– Захотели поиграть в благородство? Из сотен рабов, которых вы ломаете в Храме Воспитания, решили спасти одну, это подло!

– Считаешь меня подлецом? – Тобиас схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул. Сьерра замолчала, глядя на него полными боли глазами. – Прости, что пытался спасти тебя.

Тобиас отпустил ее и пошел к выходу. Внутри все кипело, но он почему-то остановился возле двери, слушая всхлипы за спиной. Ударил рукой по стене, развернулся. В два шага вернулся к каро и обнял ее. Она уткнулась носом в его плечо.

– Ненавидишь меня? – спросил Тобиас.

Она что-то пробормотала, не отрывая лица от его камзола.

– Что? – переспросил Тобиас.

– Нет, – прошептала Сьерра.

Тобиас вздохнул, прикасаясь губами к отливающим бронзой волосам.

– Я знаю, тебе больно и страшно, но ты справишься.

Она помотал головой.

– Я потеряла все, во что верила. Ничего не осталось. Ничего.

– У тебя остался я, – закрыв глаза, сказал Тобиас. Сьерра замерла, а потом прижалась к нему сильнее. Тобиас стоял, обнимал худые плечи, и больше всего ему хотелось забрать ее отсюда.

– Не думаю, что будет уместно вам прийти сюда еще хоть раз, – проговорил Мориан, когда Сьерра, бросив на него последний взгляд, скрылась в обеденной комнате. Тобиас с тяжелой душой глядел ей в след, и не сразу понял слова колдуна.

– Хотите запретить мне? – Тобиас вскинул брови.

– Запрещу, – холодно ответил магистр. – И если вы дорожите этой девочкой, послушаетесь.

– Это угроза? – кулаки Тобиаса непроизвольно сжались.

– Девочка очень способная. Она может сдать экзамен уже к концу зимы и продолжить обучение свободной. А может не сдать и спустя три года, – с нажимом проговорил Мориан.

Тобиас изо всех сил сдерживался, чтобы не ответить что-то резкое. Его мутило от осознания того, какую власть имеет этот человек над Сьеррой. А когда он допускал мысль, что тот еще и домогается до нее…

– Что вы хотите от меня?

Мориан высокомерно усмехнулся.

– Глупый юнец, что я могу от вас хотеть? Вы еще даже не Наместник. Больше не ищите встреч с каро. Вы утешили ее, я вами доволен. А теперь уходите.

Тобиас задохнулся от такой наглости. Надменная мразь! Как ему хотелось сбить с него спесь! И только опасение, что тот отыграется на Сьерре, заставляло его держать себя в руках. Резко выдохнув, он произнес сквозь зубы:

– Как скажете, магистр, – поклонившись, он выхватил у лакея плащ и вылетел из дома, пока не успел сделать какую-нибудь глупость.

Глава 21

– Почему ты сам не взял ее в ученики?! – Тобиас метался по башне, чудом не опрокидывая позвякивающие артефакты на полках. Олдариан наблюдал за ним из кресла, постукивая указательным пальцем по столу.

– Я уже говорил. У меня их уже пятеро, я не мог взять шестую, – он поморщился, когда сушеный корень все-таки брякнулся на стол, сметенный плащом Тобиаса.

– Сделай что-нибудь! Мориан настоящий псих!

– Мориан лучший колдун Криады. Если бы не его характер, он бы давно стал главой Совета.

– Ты можешь поговорить с ним?!

Олдариан закатил глаза.

– И не подумаю. Тоби, никто не должен вмешиваться в обучение. Он магистр, а значит, знает, что делает.

– Совсем в этом не уверен!

– Успокойся, – Олдариан указал ему на стул, и Тобиас в очередной раз за вечер уселся на него, чтобы тут же снова попытаться вскочить, но невидимая сила усадила его обратно. Укоризненно посмотрев на мага, Тобиас принял кубок с вином. – Он действительно говорил о конце зимы? Невероятно.

Тобиас исподлобья посмотрел на него, пряча лицо за кубком.

– Думаешь, он соврал?

– Не знаю. Редко у кого получает овладеть силой так быстро. Хотя ученики Мориана всегда лучшие в Школе.

Тобиас с отвращением отодвинул вино – дядя явно что-то в него добавил. Судя по вкусу, успокаивающий настой. Он скрестил руки на груди и задал давно мучающий его вопрос:

– Он действительно так жесток с учениками, как говорят?

– Ученики его любят и боятся. В любом случае, твоей рабыне там не хуже, чем в Доме Утех. Ты сделал все, что мог.

Тобиас скривился, когда Олдариан поднялся и жестом пригласил за собой.

– Идем, торжество уже началось. Алексия ждала тебя.

– Лучше я отсижусь здесь. Не хочу видеть ни ее, ни Наместника.

– Не говори так об отце, – колдун схватил его за шиворот и легко поставил на ноги. Чертова магия.

Олдариан почти довел его до бальной залы, когда они встретили двух магистров из Школы. Оставив дядю с ними беседовать, Тобиас сделал вид, что направляется на праздник, а сам незаметно ускользнул в боковой коридор. Минуя слуг, он добрался до своей спальни и без сил свалился на кровать. Этот день был тяжелее десятков дней, проведенных с воинами на тренировочных площадках в Чериаде. Перед закрытыми глазами стояло лицо Сьерры. Тобиас застонал. Как он пропустил момент, когда она стала для него наваждением? Сотню раз прокрутив в голове их разговор, Тобиас беспокойно уснул.

Кто-то целовал его губы.

Тобиас что-то пробормотал и открыл глаза. И чуть не заорал.

– Алексия?!

Он скинул с себя сестру и вскочил на ноги. Сна как не бывало.

– Ты совсем рехнулась?!

– Ты не шел меня поздравлять, и я решила сама получить свой подарок, – развязно проговорила она. Она была совсем пьяна.

– Дура, – сплюнул Тобиас и с силой вытер губы рукавом.

– Да ладно тебе, Тоби. Ты же знаешь, как я тебя люблю-ю…

Она захохотала. Волосы из ее сложной прически растрепались, под глазами была размазана краска для ресниц. Ему показалось, что она ревела. Хотя, она была столь пьяна, что он не мог с уверенностью сказать об этом.

– Иди, проспись, – он хотел поймать ее за локоть, но она ускользнула. – Идиотка.

– Ты ведь не из-за меня приехал, да-а? – она прищурилась, тыча в него пальцем. – Из-за своей дурацкой рабыни!

– Уж точно не из-за тебя! – Тобиас с отвращением смотрел на ее кривляния.

– Так жаль бедную девочку, – фальшиво захныкала она. – Знаешь, я даже помню, как она выжгла себе лицо. Кажется, накануне ночью мои друзья с ней славно повеселились. Их было трое…

Звонкая пощечина заставила ее замолчать. Схватившись за лицо, она упала навзничь на кровать, а потом вдруг снова начала смеяться. Она все смеялась и смеялась, пока смех не превратился в рыдания.

Тобиаса трясло. Он готов был выбросить сестру в окно или придушить подушкой, чтобы она, наконец, замолкла.

Схватив кувшин, он выплеснул ей в лицо вино.

– Убирайся, – рявкнул он, когда она вскочила на ноги. Выглядела она безобразно.

– Ты променял нас всех на эту жалкую шлюшку! – крикнула она. – Она тебя погубит, Тоби, вот увидишь!

Она кричала еще что-то, пока Тобиас тащил ее к выходу. Захлопнув дверь, он трижды повернул ключ и чуть не сломал замок, пытаясь повернуть в четвертый раз. Визгливые крики приглушались толстым деревом. Пнув пустой кувшин, Тобиас направился в умывальную комнату и долго держал лицо под водой, пытаясь унять колотящую его ярость. В конце концов, успокоившись, он отпер дверь, с удовлетворением отметив, что Алексия исчезла, и отправился на поиски Аулуса с Критосом. Ему нужно было как следует напиться.

Все в Чериаде было ему противно. Начиная с вечно хмурого неба над тусклым пейзажем и кончая молчаливыми братьями Замии, с которыми ему приходилось проводить все больше времени. За последний месяц гарнизон вырос втрое, и хмурые лорды считали своим долгом вымучить солдат бесконечными тренировками и учениями. Тобиас, в отличие от них, после возвращения предпочитал не командовать с высоты лошадиного седла, а сам махать мечом и кулаками. Странное дело, изматывающие тренировки на время вытесняли мучительную тоску из груди. Он больше не получал писем о каро. Олдариан отказался сообщать ему что-либо, а больше спросить было некого. Если бы только Мориан не пожелал поделиться новостями.

Замия в открытую завела любовника. Тобиас с отвращением и жалостью смотрел на статного капитана стражи, который сопровождал ее на свадьбе. Тогда она клялась, что между ними ничего не было. Ему почему-то было абсолютно все равно, правда это или нет, как и на то, что тот не вылезал из ее спальни. По крайней мере, теперь ему не приходилось выслушивать целый концерт перед сном, он просто стягивал сапоги в гостевой спальне, которую уже по праву считал своей, и забывался тяжелым сном.

Приближался последний день осени. Размытая бесконечными дождями земля по ночам покрывалась ледяной коркой. Тобиас заставил перетащить слуг свою кровать почти вплотную к камину, рискую однажды ночью загореться – ночи в Чериаде были не в пример холоднее Криадских. Дома, по крайней мере, они согревали дворец магическими печами. Здесь же, из-за близости адамантовых рудников, им приходилось довольствоваться огнем и шкурами, коих Тобиас перетащил в спальню уже больше дюжины. Чувствуя себя древним человеком, он кутался в шкуры и вечерами перечитывал письма Аулуса и Критоса. Критос писал особенно часто, и чем дальше, тем чаще его письма были посвящены почти наполовину Алексии и ее предстоящей свадьбе. Он потешался над невестой и ее горемыкой-женихом, и Тобиаса все чаще посещала мысль, что друг неравнодушен к его сестре. Он не стал рассказывать им с Аулусом о том, как она набросилась на него в свой день рождения – это было слишком противно и позорно. Тем не менее, несмотря на возросшую неприязнь к Алексии, Тобиас собирался ехать на ее свадьбу. Более того, он не мог дождаться, когда этот день наступит. Он не представлял, как сможет увидеться с Сьеррой, но он обязан будет попытаться. Может быть, ему удастся уговорить Мориана дать им хотя бы полчаса.

Но его планам не суждено было сбыться. Спустя недели затишья, с вершин спустились десятки диких варваров. Они разбили лагерь у подножья гор, отказывались разговаривать с посланцами Чериады и игнорировали угрозы. Спустя сутки на западе показалось войско Унны.

Началась война.

С запада двигалось войско, еще больше того, что окружило Чериаду. Они держали оборону больше месяца, когда подоспели новые силы с востока. К удивлению Тобиаса, во главе войска был сам Император Амориас.

Они были далекими кузенами по его матери, и когда она еще была жива, трижды посещали столицу. Тобиас помнил Амориаса щуплым светловолосым подростком со смешливой улыбкой, с которым они носились по дворцу и пугали слуг. Они даже переписывались какое-то время, пока Амориас был лишь Наследником престола. Но в пятнадцать с гибелью отца ему пришлось принять управление Империей, и у него не осталось времени на дальних друзей. Впрочем, в день свадьбы Тобиас получил по магической почте поздравление, и, судя по всему, Амориас писал его сам. С тех пор, как Тобиас видел его последний раз, Император вытянулся и раздался в плечах. Светлые волосы по новой моде были заплетены в косу, над бровью бледнел шрам, и только редкая улыбка напоминала Тобиасу прежнего друга.

Они разгромили горцев и уннцев, тем самым нарушив планы врага, который хотел запереть их в крепости и взять измором до прихода основного войска, чтобы потом занять неприступный пограничный город. Забив провизией склады города, войско Амориаса вместе с чериадским гарнизоном принялось готовиться к битве.

С первой же минуты Амориас поставил на уши всю Чериаду, требуя от них высокой готовности к предстоящей атаке. Он был настроен решительно, однако, потребовав к себе Наместника, его сыновей и Тобиаса и выслушав их, он умерил свой энтузиазм. Разведка доложила, что войско врага, в отличие от них, хорошо обеспечено магической поддержкой.

Пока они прятались за высокими стенами Чериады, они были практически неуязвимы. Близость гор давала им защиту против четырех дюжин сильнейших магов Унны, которые только и ждали, пока они покинут стены города. С Амориасом прибыл только десяток колдунов: Ковен, который проявлял все большую своенравность по отношению к императорской власти, тормозил с оказанием помощи. В Чериаде служили почтовый маг и двое целителей, бесполезных в бою. Было решено дождаться сотню колдунов, обещанных Ковеном, которые со дня на день должны были прибыть в Криаду – ближайший к Чериаде город, где были возведены порталы.

Тем временем подошедшее войско Унны окружило город плотной стеной. Без помощи Ковена битва обещала быть слишком кровопролитной.

Зима набирала обороты. Усилившиеся снегопады ослабляли сигнал магической почты, и так еле живой. Император, по десятку раз на дню требующий отчет о магическом подкреплении, все чаще оставался ни с чем. Ковен юлил и оправдывался. За все время до Чериады добрались только трое целителей, чудом проскочив свозь плотное кольцо окруживших город горцев. Затем связь пропала вовсе.

Прошло три недели с тех пор, как прибыл Император. Запасы провизии начинали подходить к концу. Войско теряло боевой дух. О спешащих на помощь колдунах по-прежнему не было слышно. Они оказались в ловушке.

Тобиас весь извелся в ожидании. В скуке коротая часы с Амориасом за шахматами или проводя построения, он был рад всякому движению врага за стеной. Но Унна, очевидно, решила взять город измором.

– Если мы не нападем, спустя пару недель начнется голод, – Амориас, скрестив руки, смотрел из окна на прыгающих на тренировочной площадки воинов.

– Нам не справиться с боевыми магами, – возразил Ламиар.

– Наденем на воинов адамант, – хмуро проговорил Император.

– У нас нет таких запасов. Вы же знаете, он слишком сложно добывается, а чтобы защитить человека, нужна практически полная амуниция!

– Не оправдывайтесь, Наместник, – резко ответил Амориас. – В ваши обязанности входит обеспечение Империи адамантом! Я взглянул на ваши запасы – если честно, я вообще не понимаю, чем вы тут занимались все эти годы!

Ламиар замолчал. Никто не предполагал, что Империи, где так развита магическая наука, может понадобиться проклятый минерал в таких количествах.

Амориас нервничал, нервничали и люди. Промедление Ковена с помощью слишком походило на предательство.

– Кто-то должен отправиться в Криаду, – сказал Тобиас, выдержав тяжелый взгляд Амориаса.

– Уже трое гонцов не вернулись, – поморщился он.

– Я сам поеду. Велите нашему шпиону провести меня. Я приведу криадских магов или, по меньшей мере, выясню, почему они еще не здесь.