Текст книги "Буря настигнет (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 30. Ирий

– Эй, парень… – долетело до меня издалека.

Я отмахнулся от звука и отвернул свою тяжелую голову. Одеяло сползало. Мать твою… Я мазнул по бедру пятерней, ловя его. Не поймал. Гневный рык зарокотал в горле. Но быстро стих – меня утягивало обратно в сон, к счастью.

Звякнули бутылки, на секунду вырвав из забвения, и я нырнул в него снова.

– Ирий. – Толчок в бок.

Да хватит мешать спать! Я возмущенно рыкнул и боднул ногой воздух.

– Либо ты встанешь сам, либо я тебя оттащу в душ.

Голос мужской. Арвид? Какого? Что вчера было?..

То же, что и предыдущие три дня. Виски, опустошение полок в холодильнике, сон. И так по кругу, в разной последовательности. Четыре раза прилетал дух и делал привычный фокус: прогонял мне магией хмель из головы на полчаса, а затем я снова плыл по янтарным рекам. Мобильник где-то делся. Звонок двери я отключил.

– Откуда ты взялся? Проваливай нахрен. – Не размыкая глаз, я швырнул куда-то за спину подушку.

– Попросил ключ у мистера Нордли. Мне надо с тобой поговорить.

– Давай быстро говори и проваливай.

– Мне нужна гарантия, что ты не отключишься посреди разговора.

– Значит, приходи в другое время. Через год. Или, короче, не о чем нам говорить.

– Я не могу смотреть, как ты убиваешь себя!

– Не смотри.

Сукин сын ухватился за мои лодыжки и потянул прочь с кровати. Возле края я отбрыкался, двинул подушкой вокалиста и слепо отфутболил бардак внизу, чтобы поставить стопы на прохладный ламинат. Глаза не разлипались.

– Прекрати выпадать из реальности, – бранился Арвид. – Жизнь не закончилась. Надо двигаться дальше.

Его твердый голос очень похож на голос совести, которую я топил в алкоголе последние дни. Арвида тоже охота утопить.

– Группа нуждается в тебе.

Такого совесть моя не вещала. Я приподнял веки, терпя жжение от света, и уставился на вокалиста. Весь в черном, под глазами темные круги. Тоже в трауре?

– Чего им надо?

– Ты тут, видимо, совсем закопался, новости не смотришь. Отрывки нашего концерта растащили по межпланетной сети. Вчера на почту продюсера посыпались приглашения с других планет. Мы будем гастролировать по галактике, слышишь? – Он хлопнул меня по плечу так, что я едва носом в пол не зарылся. Я и так был в шоке. Хорошо, что сидел.

– Когда? Ты шутишь? Так быстро?

– Неделя с концерта прошла.

– Неделя?

Я считал, дня три. Совсем расклеился. И сколько бы еще изображал пьяный овощ? Пока отец бы не оттащил меня в ту клинику, где лечится мать?

– Понимаю, никто не ожидал. В межпланетную сеть вообще сложно пробиться. Там дикая конкуренция. Но наши фанаты как-то сделали это… Не знаю, как. В общем, неважно. Нас ждут, парень, всех пятерых. – Арвид стиснул меня за плечи и качнул. Улыбался, зараза, во все идеально белые тридцать два зуба. – Продюсер готов подписать с тобой контракт на любых условиях. Ладно, я, наверно, преувеличил, но… Он готов на многое. Ты просто представь эти огромные миллионные стадионы! Представь, наша музыка будет звучать по всей галактике! Представь первоклассные технологии! Миллиарды денег в конце концов!

– Я не могу.

– Что? – Арвид быстро заморгал, не веря моим словам.

Дух не отпустит. И с этим ничего не сделаешь.

– У меня космическая болезнь, – солгал я. – Не лечится. Мы могли бы выступить голограммами, разве нет?

Арвид тяжело упал на постель и запустил пальцы в волосы.

– Мода на голограммы прошла уже давно. Нас хотят видеть вживую.

– К тому же я своего решения не меняю. Я ушел из группы.

– Ты только что предложил голограммы!

– Забылся.

Реальность, прошлые недели обрушивались на меня, как кирпичи. Я поплелся под грузом воспоминаний в душ, обходя мусор на полу. С тех пор как бесовка разгромила мне квартиру, тут никто не убирался. После разговора с ней на стоянке, я пошел домой, взломал замок и жил. Существовал. Мне ничего не мешало. Лишнее я просто скинул с кровати на пол.

Вечно ненасытная истома в груди потребовала виски. Пора завязывать. Собирать свою группу, как планировал, забирать мать из больницы.

Наверно, в СМИ еще не просочилась информация, что я ушел из «Бури». Сейчас сделать подобное заявление будет сложно – фанатам покажется, что я предал их. Ведь из-за меня их любимая группа не даст концерты на других планетах.

Какого хера мы выступили так круто? Неужели внутренние разборки не ухудшили атмосферу, а, наоборот, подлили масла в наш дикий огонь?

Я вышел из душа, обмотал бедра полотенцем и завернул на кухню. Хрен знает, где чистая одежда, сначала выпью кофе.

– Шмотки, которые ты у меня оставлял, лежат на диване, – сказал за спиной Арвид.

– Спасибо, – ответил я, запуская кофемашину. – Мне нужно съездить к матери. Мне перевели на карту деньги за концерт?

– Да.

– Я перешлю тебе сегодня все, что должен.

– Ирий, послушай. Если бы я знал, что все так закончится, то не говорил бы твоему отцу адрес той гостиницы. Если бы я знал, что та девушка для тебя так важна…

– Важна, мать твою! – Я со злостью обернулся – Арвид сидел за барной стойкой, облокотился и держал голову ладонями. – Я бы не встречался с преступницей, на которую мне наплевать.

– Если бы она что-то прознала обо мне…

– Да кому нужны ваши с Гертом игры? Или что там у вас… Мы в каком веке живем? В какой звездной системе? Фанатки только бы пищали, если бы Беатриса распространила новость о том, что вы двое любите одну девушку трахать. Поэтому ты просил никому про Котю не рассказывать? Из-за Герта?

Арвид потупился. Раздражение еще клокотало в моем горле, но я шумно его выдохнул и продолжил готовить кофе. Его счастье, что Беатриса все же жива и на свободе. Не то придушил бы голыми руками.

Спустя пару минут, когда я сделал первый глоток обжигающего напитка, Арвид еле слышно пробормотал:

– Я не хочу, чтобы кто-то обсуждал мою личную жизнь. Не хочу, чтобы фанатки пищали из-за этого. Хочу, чтобы они пищали из-за песен, выступлений. Моя личная жизнь должна остаться личной. А про меня и Герта лучше промолчи! Ты ничего не понял!

– Так просвети меня, в конце-то концов! Может, я перестану вас считать такими придурками.

– Герт немного придурок, – ответил вокалист, уголок его губ дрогнул, взгляд приклеился к столешнице. И не поднимая глаз, продолжил, выталкивая из себя слова с превеликим трудом: – У нас с ним свободные отношения с некоторыми условиями. То есть мы можем развлекаться с девчонками, чаще всего делим их, так сказать. Но не с парнями… В общем, он ревнует меня к тебе. Хотя я ему объяснял, что у тебя традиционная ориентация и мне ничего не светит.

Охренеть. Я так и замер с чашкой у приоткрытого рта. В памяти всплыл подслушанный разговор в душевых. И я охренел еще больше.

– Теперь ты, наверно, вообще меня видеть не захочешь. – Его руки мелко подрагивали. Я отставил кофе, достал два стакана и в оба плеснул виски. Один прижал ему к ладони.

– Пей, – сказал я, осушил свой стакан и пошел оделся. Больше месяца я ничего не подозревал. И дальше бы жил в неведении. Арвид просто мастер скрывать чувства. Ни разу не попытался прощупать почву в отношении меня, чтобы склонить на свою сторону.

Я был о нем худшего мнения. Но я без понятия, что ему сказать в такой ситуации. Утешить? Не подумает ли он лишнего?

– Арвид? – обратился я к спине, сгорбленной над столом. – Ты уверен, что хочешь видеть меня в группе?

Он медленно закивал. Мать твою… А я бы мог, наверно, взять бесовку с собой в турне, показать ей разные планеты.

Служение Духу жизни так мало дает по сравнению с тем, сколько забирает. А, может, ну его, это служение? Быть с бесовкой лучше телекинеза?

Но запрет духов не единственная преграда… Кажется, Беатриса на каждый мог шаг к ней выставит новое препятствие.

Способности будут со мной до самой смерти. Популярность не вечна, сегодня пригласят нас, а через год – кого-то другого. Нет гарантии, что удастся держаться на плаву все время. А Беатриса… только бежит от меня.

Взгляд зацепился за нарисованную картину прямо на стене. Безумно талантливая девушка, как она сумела передать атмосферу и нежность раннего утра? Нарисованные ее рукой линии задевали во мне струны. В голове завертелись новые рифмы, ласковая мелодия.

Ее фетиш – убегать, быть пойманной? Я рано сдался? На что похожа жизнь без моей музы и без шанса сорвать самый шикарный куш во Вселенной?

На вязкий мрачный омут.

– Ты вернешься? – осторожно спросил Арвид. Уже поднялся, откинул кудри назад, не прятал взгляд, смотрел мне в глаза. В его взгляде плескался коктейль из надежды, смущения и обреченности.

– Я подумаю.

Будто я сказал «да», Арвид сорвался с места и двинулся быстрым шагом ко мне. Я приготовился бить в морду, но он по-дружески обнял и похлопал по спине, после чего быстро отпустил со скромной улыбкой.

– Так понимаю, в твоих глазах мой авторитет не пошатнулся?

– Я тебя не простил. Хотя начал понимать логику твоих поступков.

Он поник, кудри упали на лицо.

– Поговорим позже. Я еду к матери. Забери свою машину, если еще этого не сделал.

Арвид принялся настаивать на том, что мне, столь популярному человеку, нельзя ездить на обычном такси. Небезопасно. Пока что я не ощущал и доли бешеной популярности. Ибо сидел дома. После моей шутки о том, что я, так и быть, закажу лимузин к больнице, Арвид не смеялся.

Ладно, мы договорились, что я буду пользоваться его машиной, пока не куплю новую.

– Только не говори, что под моим домом фанатки митинг устроили? – спросил я, стоя у двери лифта.

– Их уже разогнали. Особо буйных посадили за решетку на месяц. Продолжают воевать в интернете, но радость от того, что «Бурю» пригласили выступать на других планетах, постепенно сводит возмущения на нет.

– Хорошо. Я думал, Тайлер Элмерз поднимет волну негодования.

– Кто-то кинул слух, что это он посодействовал тому, что Беатрису Гилмур застрелили, и он затих.

– Но это не так. – Мы вошли в лифт, и я нажал на минус первый этаж. – На детективное агентство моего отца не смогла бы повлиять такая мелкая сошка.

– Да, но парень, похоже, понял, что лучше помалкивать, ибо можно оказаться в худшей ситуации, чем есть сейчас.

– А что другие? Сакари, Луис, Герт?

– Мы придем к взаимопониманию. Общая цель нас сплотит. Не думай долго, ладно? Нам нужно готовиться к концертам, писать новый альбом, давать интервью…

Все равно сейчас я мог думать только об одном – как встретиться с Беатрисой? Вытащить из отца место и время, когда они пересекаются? Наверняка видятся, шифруются, обмениваясь информацией.

Встречу ее и что скажу? Как разрушу преграды, которые она строит между нами? Кажется, алкоголь выжег за последнюю неделю все мозги. Душ, кофе и полстакана виски помогли прийти в себя, в сносное состояние. В боевое состояние придется возводить себя силой воли?

– Такой задумчивый сегодня, сынок.

Мамин голос вырвал из размышлений. Мы сидели на скамейке в огромной оранжерее, что находилась на территории больницы. Я держал в ладони женскую ручку. Не плохо ли кормят тут? Я надеялся, мама хоть немного наберет в весе за год. Такая же тростинка, какой я ее привез. Правда, в худой руке появилась сила. В запавших глазах радость жизни. На губах помада и улыбка.

Грустная сегодня. Подбадривающая.

– Я слышала по новостям, что у тебя девушка умерла.

– Не переживай. Я в порядке.

– Поэтому неделю не появлялся?

– Да…

– Пил?

– Мам…

– Алкоголь не решает проблем. Он их добавляет. Лучше бы ты к ее родственникам съездил. Вместе горе пережить легче.

Ее родственники… Мать твою. Миссис Гилмур. Ей наверняка сообщили о смерти Беатрисы. Страшно представить, в каком она состоянии.

Надо было съездить в пятый сектор, а не хлестать виски с горла сутками. Сейчас поехать?

– Прости, Ирюша. Не вини себя. Когда чувствуешь себя виноватым, хочется еще больше пить. Ты пил, потому что тебе было тяжело, верно? В тот момент у тебя не было другого варианта избавиться от боли. Но сейчас у тебя есть выбор. Ты можешь найти другой вариант.

Я смотрел в мамины глаза и не мог нарадоваться. Главное, она нашла свой другой вариант. Правда, слегка специфичный – занялась плаваньем. Держаться на воде сложно. Не представляю, как ей удается. Но она говорила, что вода ее очищает и радует. А сам процесс дает почувствовать себя одновременно легкой и сильной.

Надо будет купить ей квартиру недалеко от бассейна.

– Мам, хочешь домой? Я имею в виду не пятый сектор. Хочешь тут, в восьмом, иметь место, которое можно назвать домом, и жить в нем?

– Разве меня уже выписывают? – она расцвела.

– Я говорил с врачом. Тебя уже можно забирать. Но пока некуда. Ты подождешь, пока я найду жилье?

– Конечно, сынок. Ты столько для меня сделал… – По ее щекам скатились слезы, она быстро вытерла их тыльной стороной руки и притулилась ко мне. Я приобнял мать, невольно улыбаясь.

Сделал… Столько, а кажется, должен был в разы больше.

А что я сделал для Беатрисы? Только доставил кучу проблем. Почему она должна полюбить меня?

– Я пойду. В следующий раз принесу с собой варианты квартир, и мы вместе выберем. Хорошо?

Мы обнялись напоследок. Не уходить бы, поговорить подольше, но мои мысли уже улетели за километры отсюда. Я плохо поспевал за ними, лавируя в пахучих ходах оранжереи.

Так зациклен на погоне за мыслями, что не заметил ничего подозрительного на стоянке. Потерял сноровку. Меня прошиб холодный пот, когда в мой бок вжалось дуло пистолета. В той машине, которую вернул отцу, лежал и нож, и шокер, и газовый баллончик. И пистолет.

А в машине Арвида – ничего. Кто-то пробрался на заднее сидение. И как мне с ним расправиться, если я на водительском?

– Только давай без магии, служитель, – прошипел голос. – Я пришел с миром.

Мразь Келлан.

– Где твой белый флаг? Сомневаюсь, что ты мне флагштоком тычешь в ребро. – Я покосился в зеркало заднего вида. Из-под кепки, натянутой низко на лоб, сверкнул шальной взгляд. Пол-лица скрывала черная тканевая маска.

– Это чтобы тебя остепенить слегка.

Он отвел оружие в сторону. Спрятал или все же держит меня на мушке?

– Зачем пришел?

– За благодарностью. Как тебе межпланетная слава? Будоражит?

Быть не может. Неужели…

– Это ты просунул видео концерта в сеть?

– Кто же еще? – рассмеялся он. – Концерт вправду неплох, я себе всю заслугу не присваиваю. Но без меня вы бы никогда там не оказались. У вас нет моих знакомств на других планетах, моих мозгов. К тому же нет денег нанять такого профессионала, как я. Но я по доброте душевной решил заняться в некотором роде благотворительностью. Как видишь, не потребовал аванс за работу. Мне можно заплатить по итогу. Я подожду.

– Сколько?

– Миллиард. Тебе кажется сейчас, что это много. На самом деле это ничтожный процент от той суммы, которую заработаешь на концертах, гастролируя по галактике.

Сученыш. Я едва не двинул со всей дури руками по рулю, лишь сжал кулаки, пытаясь сдержать гнев, и медленно выдохнул.

– Неужели слежка за политиками приносит мало прибыли? – спросил я с издевкой.

– Политики информацию через интернет покупать не хотят. Нужны личные встречи. Не хочу становиться мишенью, как Беа. В общем, я понял, неперспективное это дело, если хочется в будущем спокойно жить со своим лицом.

Пока я проспиртовывал мозг, Келлан был все время с ней. Что, если бесовка вернется к нему? Если еще не вернулась…

– Не ищи подвоха, Нордли. Благодаря моему плану, останутся в выигрыше все. И я, и ты, и Беа. Сначала я хотел потребовать полмиллиарда, только себе. Но видя, как ей тяжело на новой работе, не хочу, чтобы она там впахивала до тех пор, пока не накапает пятьсот миллионов. Если бы только ради денег, то она не работала бы на твоего отца. Но он, сука, ее шантажирует. Тебе посрать на это?

У меня застучало в висках.

– Что значит шантажирует?

– Она не говорила? Возможно. Беатриса такая. Тогда я тебе расскажу. Потому что вижу все. Она пропадает на слежке сутками, приплетается домой еле живая. Один раз ее подстрелили. Дух вовремя прилетел, подлатал. Но у нее и мысли не промелькнет попытаться уйти от босса. Потому что он пригрозил, что отыграется на ее родственниках за неподчинение, и пообещал, что посадит мистера Гилмура, а миссис Гилмур поможет перевезти в восьмой сектор и определить к специалистам. Между прочим, обещание он держит. Четыре дня назад его люди проникли в квартиру Гилмуров, ибо женщина не появлялась две недели на заводе. Ее нашли избитую, в полусознательном состоянии. Деда сразу упаковали. По той причине, что он клялся всем, что его жена просто воспаление легких подцепила.

Сердце сжалось. Я зажмурился, проклиная себя снова и снова. Не надо было разбрасываться высокопарными словами тогда, когда виделся с ней. Надо было ее забирать, не ждать.

– Расслабься. Тетушке Джемме уже лучше. Беатриса была у нее.

– Где она сейчас? – От нетерпения я развернулся корпусом и впился пальцами в кожаное сидение. – Ты ведь знаешь!

– Частная клиника…

– Нет, – перебил я. – Где Беатриса?

– А… Ну конечно, знаю! Но сначала давай условимся. – Келлан будто нарочно медленно говорил, растягивая слова. – Ты побазаришь со своим отцом, чтобы он сбавил обороты. Я не хочу, чтобы Беа страдала и делала трудную работу за копейки. Потом… Первый заработанный миллиард отправляешь мне. И мы в расчете.

– Ты ведь планируешь отдать половину Беатрисе?

– Да.

Вряд ли она взяла бы деньги из моих рук. Только ради нее я принял условия. В другом случае Келлану не поздоровилось бы за произвол. Кто его, мать твою, просил распространять видео «Бури» по межпланетной сети, еще и наверняка нечестным способом?!

– Если вдруг просочится, что наши видео поднялись из-за накрутки…

– Нет, нет. Я сделал все красиво и качественно. Просто подтолкнул вначале. Будь ваше выступление отстойным, оно бы не завирусилось.

– Если мне это выйдет боком…

– Да, брось. Лови кайф. Тебе выйдет боком, если обидишь Беатрису.

– Тебе в первую очередь. Где она?

– В ресторане Фурбиччи.

– Следит за кем-то?

– Нет. Отдыхает, – посмеиваясь, ответил Келлан. – Не сама, естественно.

– С кем?!

– С Гертом. Только не наделай глупостей! – хлопнул он меня по плечу и вышел из машины.

Мать твою, что? Подгоняемый всплеском злости, я завел двигатель, рванул с места и вылетел со стоянки.

Глава 31. Беатриса

Он как большой, грозный, добрый мишка. Мой брат. Конечно, сразу не поверил, но я старалась: и тест ДНК, и рассказала ту историю о его отце, которую мало кто знает. И заявилась к нему с родной внешностью, чтобы сходство сразу увидел.

Сейчас, сидя за столиком в ресторане Фурбиччи, мы смеялись, как чуть не подрались четыре дня назад. Само собой, Герт взбеленился, когда обнаружил меня на своей кухне. Потом чуть не поседел, когда рассмотрел мое лицо – лицо призрака. Я ведь для всех умерла.

Когда шок схлынул, он решил вызвать полицию, но для начала собрался задержать преступницу собственноручно. Раз он больше в два раза, выше на голову, то скрутить меня легко. Не было у него и доли той хитрости, ловкости, что у Ирия, поэтому ничего у него не вышло. Я уворачивалась, попутно объясняя, зачем пришла.

Чтобы привязаться к этой планете? Что-то мешало улететь и не попытаться завести дружбу с братом.

Отец пусть катится лесом. Мне просто повезло, что он мою мать не заставил насильно сделать аборт! Герт с ним, кстати, тоже не общался.

– Эту татуировку я сделал после первого концерта, – водил он пальцем по бицепсу. – Эту после второго, эту… Эта как место для моего внутреннего зверя. Эти буквы в переводе значат «гром».

Я с интересом рассматривала рисунки. Надо себе что-нибудь нарисовать на руке или бедре. Как будет смотреться?

У стола мелькнула мужская фигура. Кто-то дернул стул напротив и бесцеремонно уселся на него. Что? Герт обещал, этот ресторан безопасен. Сюда может попасть только ограниченный круг лиц. Да я сама не совалась раньше в Фурбиччи, ибо официантки здесь настолько вышколены, что администрация сразу заметит подмену. Нет смысла цеплять чужое лицо – манеры выдадут.

Я подняла глаза, и меня шоком пришибло к спинке стула. Пульс подскочил до запредельных значений. Ирий буравил меня яростным взглядом, протягивая Герту ладонь. Рукав клетчатой рубашки едва не касался блюда с креветками в кляре. Несмотря на глыбу льда между нами, меня тянуло вперед, зарыться носом в спрессованный снег и задохнуться.

– Арвида можно поздравить? – пробасил Герт, пожимая протянутую руку. На скулах Ирия играли желваки. Как успеть все объяснить ему до того, как он набросится с кулаками на моего брата?

Язык не слушался, в горле пересохло, но я заставила себя выпалить:

– Это не то, что ты думаешь!

– Правда? – с издевкой спросил он, вскидывая брови.

– Все он правильно думает! – Герт своей огромной ручищей приобнял меня и сжал за плечи. – Тронешь ее пальцем, кишки тебе выпущу!

Меня заколотило, кинуло в холод, хотя Герт излучал тепло как мощный обогреватель. Я завертелась, пытаясь скинуть с себя тяжеленную руку.

– Слышишь, новообретенный родственничек? Попридержи свои командирские замашки. Я взрослая девочка, и сама могу решить, кому позволять себя трогать пальцем, а кого нет!

Я пригрозила Герту вилкой, что всажу ее в размалеванное плечо, и он, жуя креветку, с недовольным видом скинул руку.

– Родственничек? – голос Ирия смягчился, но в лицо я не смотрела. Предпочла разглядывать вилку.

– Ага. Недавно узнал, – помог мне Герт. Он, как ни в чем не бывало, продолжил трапезу. – Мой папаня, оказывается, нагулял.

Я долго кружила вилкой над экзотическим блюдом, но так и не решила, какой кусочек взять. Аппетит пропал.

– Скажи, мы похожи? – Герт снова стиснул меня за плечи, притягивая к себе. Я с опаской подняла глаза – Ирий смотрел то на меня, то на Герта, прикрыв рот рукой, которой облокотился о стол.

– Что-то есть… Мать твою… Глаза точно. И какие-то неуловимые черты…

– То-то и оно. Так что имей в виду: за сестренку я горой. Только попробуй ее тронуть!

– И что ты мне сделаешь? Я в прошлый раз не сломал тебе руку только потому, что Сакари меня остановил!

– Нет уж. Потому что я понял, что драка нам обоим не пойдет на пользу. Пусть с запозданием понял. Но если бы я хотел, то размазал бы твою рожу по полу.

Ирий прыснул со смеху. Я едва не рассмеялась с ним в унисон. Ну правда, мой брат переоценивал себя.

– Пойдем в тренажерный зал и проверим еще раз, кто кого не лопатки уложит? – кинул вызов Ирий. Приподнял подбородок и улыбался донельзя дерзко и обольстительно. Под моей грудью щекотал невыносимый трепет. Мало просто смотреть на его улыбку – надо срочно ощутить ее кожей, чтобы дерзость и обольщение отпечаталось на моих губах в поцелуе.

– Я тебе поддался в прошлый раз, ты че, не понял? – хмыкнул Герт. – Если бы дрался в полную силу, то наша трансляция из развлекательной превратилась бы в избиение младенца.

– Так я и предлагаю пойти проверить на полную силу.

– Расслабься. Нам через месяц на соседних планетах выступать. Сломанные руки и ноги так быстро не срастаются. А кто будет откачивать Арвида, если ты припрешься на репетицию с заплывшим глазом?

– На соседних планетах? – опешила я.

– Ты новости не видела?

Последнюю неделю мне было не до мониторинга СМИ. Слежка отнимала почти все время, выносила мозг. Ибо политики сдабривали речь кучей непонятных терминов. Пусть от меня требовалось лишь записывать разговоры на диктофон, все равно донимало то, что я мало понимаю.

Зато одно ясно. Об этом не скажут в новостях никогда. И этим нельзя ни с кем поделиться. Нашим людям намеренно создают все условия, чтобы было тяжело уехать на другие планеты. На пуховых заводах работникам платят только десять процентов от зарплаты, которую они должны бы получать. Всю прибыль забирают себе директора, таможенники и власти через налоги. Но из бюджета возвращается людям только двадцать процентов. Остальное уплывает по кошелькам чиновников.

Йерун Нордли готовит что-то грандиозное. И я, кажется, работаю на него не только за деньги. Но и ради интереса.

– Полетели вместе, а? – спросил Герт, вырывая меня из размышлений. – Ты, наверно, не летала никуда? Думаю, между концертами нам дадут немного времени побыть туристами и погулять.

Меня будто подхватило пухом и закружило в вихре. Приоткрыв рот, я уставилась на Герта – губы невольно расползались в широкую улыбку.

Правда, через миг мысль огорошила: вряд ли удастся покинуть на несколько дней планету и не потерять способности.

– Я ее должен был пригласить! – Ирий схватил Герта за шкирки и поднял со стула. Звякнула посуда, подкинутая столом, который зацепили парни. Мой брат в ответ сжал ворот рубашки Ирия. Я слегка оторопела. Что делать? Как их разнять?

– Ты неделю не просыхал! Ни моей сестренке, ни «Буре» не нужен запойный алкоголик!

По свирепому лицу Ирия было ясно, что он вот-вот повалит Герта на пол и прямо здесь, при свидетелях, беспощадно его отдубасит. Я едва решилась и разорвала гнетущую тишину перед бурей:

– Герт, он пил, потому что думал, что не нужен ни мне ни группе…

Ирий разжал пальцы, оттолкнул Герта – он грохнулся обратно на стул, выпуская чужую рубашку. Я спрятала взгляд от голубых глаз.

Неделя разлуки не прошла бесследно для моих чувств. Но что изменит то, что Ирий мне нужен? У меня кровоточит рана, которую я сама на себе разорвала, когда прощалась с ним. Что с того, что она не заживает? Что с того, что я провожу дни, сцепив зубы от боли? Терплю, терплю, стараюсь не обращать внимания. А она никуда не исчезает. Не могу себя заштопать. Ранить было легко.

– Герт, пожалуйста, оставь нас ненадолго… – хрипло попросил Ирий.

– Ты приперся на мой ужин и решил меня с него прогнать?

– Я говорю: ненадолго.

Либо сейчас, либо вряд ли когда-то. Я с трудом разлепила губы:

– Герт? Этажом ниже бильярдная…

– Хрен с вами… – буркнул он, поднимаясь. – Наговоритесь – звони.

Сразу, как брат скрылся за дверью, я поежилась. Одна, напротив Ирия, беззащитна, обнажена. Горда. Сколько раз за неделю думала о том, чтобы прийти к нему? Гордость жгла рану ядом, но не пускала. Страх царапал шипами горло, держал крепче стального ошейника.

– Я не должен был так легко тебя отпускать.

– Я сама тебя оттолкнула, – говорила, смотря в тарелку. Она расплывалась перед взором.

– Потому что я слабо тебя держал. Ты оттолкнула, чтобы я держал тебя крепче?

Его слова зацепили что-то внутри. Меня пробрало дрожью, слезы хлынули. А я ведь считала себя бесстрашной.

– Мне страшно…

Вмиг он пересел на стул, на котором сидел Герт, и сграбастал меня в объятья. Черный кофе, горький шоколад, мускатный орех – я уткнулась носом в мужскую рубашку, глубоко вдохнула и поплыла. Уже не ныла рана. Не зажила, лишь на время ее обезболили. Но как же сладко было ощущать, что внутри не печет, не саднит, а нежно разливается тепло, омывает меня целебными волнами.

Отдаться бы чувствам полностью… Обнять бы в ответ, забраться под ткань к горячей коже, потянуться к губам. Только как себя заставить потом остановиться? Соседние столики пусты, люди сидят ближе к окнам, здесь не принято таращиться друг на друга, что бы ни происходило. Но вряд ли будет прилично разжигать здесь огонь страсти.

– Почему ты мне не сказала, что отец тебя шантажирует? – прошептал Ирий.

– Ты с Келланом виделся? – Чтобы заглянуть в голубые глаза, я слегка отстранилась. Лишь слегка. Ирий руками крепко обвивал мое тело. – Что вы чудите за моей спиной? – рычала я. Тошнило от того, что бывший заделался свахой. – Он тебе сказал, где я… Придушу гада…

– Мне тоже охота его придушить. Больше по той причине, что ты ему доверяешь несмотря на…

– Он мне объяснил, почему резко ушел. Мы помирились, – заявила я. Возможно, Ирий ожидал, что я ему дословно перескажу наш разговор, но нет. Не о прошлых отношениях хотелось вспоминать в объятьях человека, который меня любит.

Любит ведь? Говорил, но не мне…

– В смысле помирились? – нахмурился он.

– Как друзья! – поспешила я объясниться.

– Живете вместе?

– У нас по-прежнему одна цель на двоих. Но не стоит меня к нему ревновать… Из-за тебя я больше не смотрю на других мужчин.

Это похоже на признание? Ирий заразил меня той ночью, что мы провели вместе, – теперь с моих губ срываются сладкие речи? Нет, просто кусочек правды, который я готова ему подарить.

Это похоже на признание. Оно немного огорошило Ирия, обрадовало. Но оно ничего не изменит для нас в будущем.

– Полетим вместе в космос? – вдруг спросил он, заглядывая мне в глаза.

– Что? – Мне едва удалось скрыть восторг за испугом. – Я нескоро соберу деньги.

– Сначала полетишь со мной в турне, потом получу гонорар – и останемся там, где понравится.

– Нет, послушай, это моя мечта и я сама должна…

– Из-за меня ты потеряла основной заработок, поругалась с парнем, едва не попала в тюрьму. Разве я не должен тебе компенсацию?

– Ну да. А если бы вашей группе не предложили выступить на другой планете, ты бы даже не подумал о том, чтобы улететь вместе.

– Конечно. Все упиралось в деньги.

– Нет, ты не хотел оставлять Калинидикс. И сейчас вряд ли хочешь. А способности служителя? Они утратили ценность для тебя?

Справа раздался нечеловечески сердитый голос:

– Для него само звание служителя утратило ценность, да, Ирий?

Я повернула голову и оцепенела – черная обезьяна в белой шляпке восседала на спинке стула. Точно копия моего духа, только противоположного цвета. Я невольно дернулась, вырываясь из объятий, будто успею спастись, но Ирий только крепче меня сжал. Его тело напряглось, словно превратилось в сталь.

– Оставляй ее, пойдем дома поговорим. По-серьезному. – Дух поиграл белыми усами.

– Ответьте, почему нам нельзя?!

– Отпусти ее сейчас же или я добавлю второе наказание к запланированному.

– Тогда я отказываюсь служить вам, Дух жизни. Забирайте мои способности.

– Ты не имеешь права отказаться от служения тогда, когда тебе заблагорассудится! Для начала ты обязан договориться со мной. Судя по твоему неуважению ко мне, по нарушениям, я не в настроении потакать. – Дух завертел руками в воздухе. – А сейчас заберу то, что обещал. Возможно, потом ты станешь сговорчивее.

– Двенадцать лет назад мы так не договаривались!

Подрагивающий, но громкий голос заявил из-за моей спины:

– Вот как ты, дрянь, обходишься со своими служителями! Тополя чувствуют их страдания, хуже растут, и хуже производят пух!

Я обернулась: мой дух, белый с головы до пят, со смешными темными усиками, судорожно мял в лапах шляпку.

Дух Ирия вскочил на стол, потоптался по блюдам.

– Вот мы и встретились, трус, – хищный оскал изуродовал обезьянью морду.

– Я-то трус? Ты изверг! – голос моего духа сорвался на писк.

– Твои служители – размазня. Ты даже боишься наказать кого-то из них. Сколько пожаров было за последний год? Дай посчитать… – Едва дух Ирия поднял глаза к потолку в задумчивости, мой дух швырнул в него огненную сферу. Ее жар мазнул у меня над макушкой, слегка подпалив волосы.