Текст книги "Буря настигнет (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Глава 29. Беатриса

Я не смогла. Пусть кивала, когда отец Ирия, Йерун Нордли, говорил, что лучше для всего мира, если умру. Тем более для Ирия…

Но в вихре спутавшихся потоков воздуха и пуха меня прорвало. Я расплакалась. Чуть не загубила деревья. Слезы застилали взор, мешая видеть, мешая верно разматывать смерч.

Пух всегда чутко влиял на мои эмоции, будто задевал что-то в душе. Бывало, лишал негатива, расслаблял, а бывало – взрывал во мне то, что, казалось, намертво погребено.

Ирию ведь будет больно, когда он услышит новости. Или нет? Без понятия. Пока мой смартфон и деньги у него в машине, я не могу зайти в интернет. Поэтому я сразу после того как расправила воздушные потоки и наладила циркуляцию пуха, отправилась домой к Келлану. Телепортом, на жалких полчаса.

Мне хватило пять минут. Келлан едва кресло не перевернул от шока, когда я нарисовалась в его комнате. На мониторе играло видео, где Ирий в очках возле машины кричал фанаткам: «Она умерла, моя девушка! Любимая девушка, понятно! Она одна и другой такой никогда не будет! Дайте мне уехать! Я хочу… хочу… увидеть ее в морге! Мне надо! Ясно? Надо сейчас, или я с ума сойду!»

Келлан живо тряс меня за плечи, пытаясь заглянуть в глаза, в то время как я изворачивалась, заглядывая за широкую спину бывшего, чтобы смотреть видео.

– Что произошло, Беа? Как ты смылась из-под стражи? Почему везде пишут о твоей смерти?

– Потом, все потом. Где он?! Где Ирий?! Где он сейчас?!

– Беа, черт тебя подери! Объяснись сначала!

– Ты ведь следишь за ним? Следишь, да?

Он закатил глаза и, махнув рукой, свалился в кресло.

– В детективном агентстве отца. Не знаю, в каком кабинете. Взламывать код доступа на их камерах я не буду. Дождись лучше его на стоянке. Он приехал на машине Арвида.

В ту же секунду меня след простыл. Правда, чуть позже я вернулась за фонариком, наскоро перерисовала внешность и, уже на стоянке, от скуки заглядывала в мрачный салон автомобиля. Не совсем, правда, от скуки – меня страшно потряхивало, нужно было чем-то заняться.

Я не могла так жестоко исчезнуть из его жизни. Он яростно, отчаянно кричал, будто потерял самое дорогое. Он всему миру заявил, что любил преступницу. Прямо не сказал, но фанатам не составит труда сложить два и два.

Мой рюкзак с деньгами и смартфон наверняка почивали в багажнике. В салоне пусто, если не считать наполовину выпитую бутылку виски. Ехал пьяным за рулем? Подзатыльник ему выписать надо. И права отобрать!

Но не с этого же я начну разговор… Я первые секунды, как его увидела, растерялась, приросла к полу. Удивительно, он узнал меня.

Бросить бы свою гребаную жизнь, планы, обязательства и вдвоем сбежать на необитаемую планету. С ним ведь лучше, чем одной?

Кажется, из-за небосклона несется прямо на меня сокрушительная буря. Вот-вот настигнет и сметет меня. А я стою как вкопанная.

Я не готова. Мне страшно. Что, если она уничтожит меня? Или закрутит, задурит голову, а затем вышвырнет прочь?

Я так ждала эту бурю… Бурю чувств, эмоций, и эти треклятые бабочки. Они словно бешеные щекотали крылышками где-то под грудью. Успокойтесь! Не защекочите до смерти!

Ирий стоял напротив, с диким взглядом пожирал меня – точно жуткий монстр в засаде. Напрягся перед убийственным прыжком. Пока он не набросился, я сказала:

– Это я… Жива, как видишь. Поговорим в машине? Только давай без фокусов – у меня мало времени.

Правда, ничего ему не мешало наброситься в машине. Сплошная тонировка расползлась по окнам, я открыла рот, чтобы заговорить, а Ирий накинулся на меня, стиснув в объятьях, выбивая дух из легких. Его губы обрушились на мои в жестоком, ненасытном, болезненном поцелуе. Я мычала, упираясь руками в его каменную грудь.

– Прекрати…

Он опустился к шее, прикусил нежную кожу и прошелся по укушенному месту языком. Влажные поцелуи пробуждали бешеный трепет – вот-вот он, разбегаясь по телу, захватит меня всю и я сдамся в его власть.

Переведя дыхание, я пробормотала:

– Угомонись, прошу. Ты ведь тянешь меня за собой в пропасть…

Он заткнул мне рот языком, закрыл своими властными пухлыми губами. Его руки беспощадно стискивали меня, едва не ломали кости.

Ирий сам как буря. Ворвался в мою жизнь, смел все, разрушил, перевернул. Теперь я стою на обломках – и он уже добрался до души и губит ее.

– Я больше не отпущу тебя, – прошептал он настойчиво в губы, обжигая дыханием. – Не отдам никому, слышишь?

Как ему не стыдно подкупать меня такими словами? Как хватает смелости и искренности? Но слова ничего не значат. Я уже все решила.

– Отец больше не властен надо мной, – продолжал он. – Ты лишь скажи мне – и я заставлю его оставить тебя в покое.

– Ничего не нужно, Ирий… Я уйду. Растаю через шесть минут.

Он хмыкнул:

– Забыла? Я перемещусь вместе с тобой.

Черт бы его подрал!

– Отпусти! – я отчаянно завертелась в крепких объятьях. – Я пришла сюда попрощаться! Пришла, потому что мне стало жалко тебя, ясно?!

Хватка ослабла. Я замерла, уставилась на трещину, что пересекала приборную панель. Нет, не посмотрю в голубые глаза. Потому что не смогу говорить…

– От тебя у меня одни неприятности. Из-за тебя моя жизнь разрушена. Я едва не лишилась способностей. И у тебя хватает наглости говорить «не отпущу»? Если хоть немного любишь, дай уйти. Нам по отдельности лучше будет, как ты не понимаешь? Тем более я все равно улечу жить на другую планету. Ради тебя я не останусь!

Ирий разжал объятья, отстранился – и по моей спине заскреб холод. Я обхватила себя руками, отворачиваясь. По щекам скользнули слезы. Адских усилий стоило окончательно не разрыдаться.

– Ты ведь ни разу не была там, куда мечтаешь улететь жить. Вдруг там окажется все не так, как ты представляешь. Не боишься разочароваться?

Зацепился за мою мечту, лишь бы побольнее кольнуть? Сволочь. Я процедила:

– В тебе я уже разочаровалась.

– Разве ты имела по поводу меня завышенные ожидания? Что я сделал не так?

– Неважно. Наш разговор ничего не изменит. Открой багажник.

К удивлению, он нажал на кнопку – и за спиной мягко щелкнуло. Пока я не передумала уходить, выскочила из машины, вытянула из багажника рюкзак и смартфон и быстро зашагала прочь, в ближайший темный закоулок, откуда перенесусь за километры отсюда.

По отдельности нам будет лучше. Да. Он даже не допустил такой вариант, чтобы улететь со мной, а начал принижать мою мечту.

А если бы допустил? Если бы предложил улететь вместе? Я бы согласилась? Возможно. Поэтому выскочила из машины, как ужаленная? Убегала от слов, которые могли прозвучать…

– Почему лицо такое печальное? – осведомился Келлан, сканируя дома рюкзак на наличие жучков. – Уже соскучилась по нему?

– Ничего не будет. – Я оперлась бедрами о стол и сложила руки на груди. – Мы распрощались. Надеюсь, навсегда.

– А как же продажа информации? После концерта мы будем деньги лопатой грести. Говорят, отрывки выступлений попали даже в межпланетную сеть. Представь, выйдем на всемирный рынок. – Келлан выровнялся и криво ухмыльнулся, складывая свое устройство.

– Нет, все хватит. Я сегодня умерла. И вместе с этим прекращаю следить за этими дурацкими звездами.

– Мы с тобой договорились, что будем добывать деньги до победного!

– У меня появилась работка получше. – Я вкратце поведала разговор с Йеруном Нордли. И добавила: – Не знаю, какая меня ждет зарплата, но, вполне возможно, солидная.

– Как потом собираешься слинять от него?

– Время есть. Придумаю.

Дух, к сожалению, идей не подкинул. Обещал «придумаем», а на деле не уточнил, когда думать начнем. Радует то, что не смешал с пухом и не закопал под тополем за мою жуткую оплошность.

– Не планируешь развести детектива на адрес своего отца? Вдруг он миллиардер, живет на другой планете и не подозревает, что у него имеется красавица-дочурка?

– Думаешь, я настолько везучая? – качая головой, я направилась прочь из кабинета на кухню. За прошедшие сутки, пока я развлекалась с Ирием, потом торчала в камере, Келлан обустроил новую квартиру, потратив немного денег из отложенных. Адрес оставил еще вчера, когда мы ждали Ирия у меня на съемной халупе. Надо бы смотаться туда и забрать вещи, но тут, оказывается, на кухне появился мольберт и краски.

Рисовать я училась сама, по книжкам, с завистью смотря на одноклассников, которым родители разрешали ходить на кружок по рисованию.

«Зачем марать зря бумагу, в жизни не пригодится!» – тявкал дед. Рисунки мои выбрасывались, как бы хорошо я их ни прятала. Позже начала относить художества в тайник, спрятанный в тополином лесу. Однажды рискнула поучаствовать в конкурсе – дед, зараза, прознал об этом за день до оглашения результатов и заставил забрать работу.

Еще за неделю до оглашения результатов я случайно пересеклась с членом жюри и мне по секрету сказали, что моя работа потрясающая и, вполне возможно, выиграет.

В ночь перед побегом я разрисовала стены в комнате. Я хотела оставить после себя память, но наутро заляпала на скорую руку все черной краской. Испугалась, вдруг они догадаются, куда я собралась. Туда, где на рисунке зеленела трава, цвели розовые цветы и голубое небо радовало глаза.

Сейчас я открыла баночку с белой краской и замерла. Как там моя картина в квартире Ирия? Вернуться и замазать ее?

– Беа, в интернете жесть. – Келлан влетел на кухню, как вихрь. – Фанатки устроили митинг под детективным агентством. Требуют посадить человека, который превысил полномочия, застрелив тебя. Другие утверждают, что ты была с Ирием в сговоре, намеренно подставила Тайлера Элмерза, чтобы он освободил место в группе. Третьи сокрушаются вашей несчастной любви, пишут грустные посты.

– Им заняться больше нечем? Своей жизни нет? – шипела я, не отрывая взгляда от пустого полотна. Рука собиралась провести линии, которые позже сложатся в образ Ирия. Нет, чтобы нарисовать инопланетный пейзаж?! Но перед внутренним взором стоял только один человек. Я не видела воочию концерт и не буду смотреть, ибо слишком глубоко проникнусь. Однако… Перед внутренним взором я видела Ирия на сцене. В свете софитов, в бешеной энергии, страсти.

Что вдохновляет меня? До недавнего времени я писала, проживая на полотне свою мечту. Ирий на полотне что? Мечта? Или я таким образом, заключая его силуэт в краску, пытаюсь выплеснуть его из себя?

– Беа? Разве это не тупо?

– Что? – отрешенно спросила я, водя кисточкой по полотну.

– Изменить мне, а потом так легко расстаться с чуваком, ради которого ты разрушила наши отношения?

– Иди на хер.

– Все-таки я надеялся, что наши отношения можно было променять только на нечто существенное. Не знаю, на сумасшедшую пылкую любовь. Я бы это еще понял. Но не на простой перепихон.

Рука начала подрагивать. Я отложила кисточку, прикрыла глаза и вздохнула.

– Это не был простой перепихон. Ты забыл, что дух против…

– Когда ты хотела мне рассказать о своих способностях, он тоже был поначалу против! Потом, мы недавно обсуждали, что его визиты можно попытаться предугадать, еще…

– Келлан! – я перебила его. – У меня все проблемы от этого придурка!

– Другой бы упаковал тебя еще в раздевалке месяц назад и отвез бы в участок. Или пристрелил бы. – Бывший в замешательстве взъерошил волосы на затылке. Бицепс заметно округлился. Кажется, он сильнее подкачался. – Беа, я тебя не узнаю! Ты испугалась трудностей?

Я отвернулась и принялась убирать краски, мыть кисточку. Вряд ли настроюсь вновь на творчество.

– Тошно слушать тебя! – буркнула, не поворачиваясь. – Ты ведешь себя как моя лучшая подружка! Обалдеть… Нахрена тебе сводить меня с Ирием?!

– Он, конечно, придурок, я не спорю. Но ты туда же. Где еще найдешь пацана, который будет орать на всю планету, как любит тебя несмотря на то, что ему это дорого обойдется?

– Все равно я улечу.

– Он сказал, что не полетит с тобой?

– Нет, но…

– Вы даже не обсудили это.

– У тебя появился кто-то, да? – я оглянулась через плечо. Келлан стоял, привалившись к косяку. Как всегда, потрясающе красив. Даже когда взлохмачен и в домашней одежде. Возможно, потому что на мускулистом теле любая тряпка выглядит сексуально.

Но я его не хотела. Просто красивая картинка. Он не вызывал чувств. У меня. А у кого-то, похоже, вызвал.

– Ни с кем ничего серьезного нет. – Келлан засунул руку в карман и достал оттуда какой-то гаджет, закрутил между пальцами. – В любом случае между нами с тобой больше ничего не будет. Даже если ты будешь ползать передо мной на коленях.

– Я не приползу к тебе, даже если мы останемся единственными людьми на планете!

Келлан подкинул гаджет и ловко поймал.

– Иди поспи. Мы пока не единственные на планете. Тебе завтра к Йеруну Нордли. – С этими словами он оставил меня одну на кухне.

Может, стоило завалиться в кровать. Но сердце шустро грохотало, будто после спринта. Чтобы расслабиться, я взяла пухоборд и слетела на нем с крыши в пушистую ночь.

Долго не проносилась – концентрация подводила. Пух не очищал от обуревавших мыслей, не в его силах избавить от того, что пронизало каждую клеточку тела.

Я уселась в мягкий сугроб под тополем. Мне правда не хватало лучшей подруги, с которой поделиться бы, да просто выговориться, услышать себя со стороны. Может, зря я тогда буркнула Паюкне, что не подружусь с ней. Кажется, она умела держать язык за зубами. До сих пор не распространила по сети ни фото Арвида и Ирия, ни тонну информации о вокалисте и барабанщике.

Но тайну о том, что я жива, сложно кому-либо доверить.

Ирий никому не скажет. И вместе… мы никак не улетим. Где он возьмет миллиард себе? Возможно, за несколько лет накопит, если столько удержится на пике карьеры. К тому же с какой стати ему страдать ради моей мечты? Ради любви? Да от любви ничего не останется, если он будет рваться туда, куда его никогда не тянуло.

Да и не будет он. Не по пути нам. Жаль, наверно…

Он, в общем-то, не намеренно мне жизнь перевернул вверх тормашками. Не зацепи он меня – я удрала бы от него еще в раздевалке бассейна и обходила «Бурю» стороной.

Я сама пришла к нему ночью, изменив Келлану.

Всему виной мои противоречивые, необузданные, первые чувства. Когда на меня нацелилась долгожданная буря? Еще в тот миг, когда наши взгляды с Ирием встретились?

Проклятые чувства. Я подтянула к себе колени, обняла их и склонила голову. В груди разрастались ветки отчаянной боли, нанизывали вены, вспарывали мягкие, нежные ткани. Я закусила губу, содрогаясь от рыданий.

Сколько я так провалялась на пуховых подушках? Несколько часов? Вернулась к Келлану не краше зомби и завалилась в одежде на кровать. Чужой будильник разбудил после обеда, ровно за полчаса до встречи с Йеруном Нордли.

Я едва успела заправиться острой куриной лапшой и на скорую руку написала на себе чужую внешность – внешность не заплаканной, не печальной Беатрисы, а хитрой, уверенной в себе шпионки.

Не чудила сильно, чтобы мистер детектив не прибил меня к стенке вопросом: когда умудрилась сделать пластику?

Мы пересеклись в знакомом отеле Жааплеаль. Я элегантно впорхнула на пухоборде в номер, где открывалось окно. Здорово, что не пришлось идти через ресепшен, у которого на меня бы накинулись беспощадные яркие воспоминания.

Они и сейчас настойчиво добивались к внутреннему взору. Я гнала их прочь, стараясь внимательно слушать детектива. Радует, что этот номер совершенно не похож на тот, где мы с Ирием вытворяли безумства. Тут бежевые, а не темно-синие стены, тут скромная обстановка, тут стулья из пухоблока.

И все же мой взгляд снова и снова невольно поднимался к потолку, будто я там увижу себя, прикованную железными скобами. Перепуганную и ужасно взбудораженную.

Босс выдал снимки, имена, адреса, инструкции. Придется много фотографировать, подслушивать, копировать. Я кивала, со всем соглашалась, печатала важные тезисы у себя в смартфоне. А когда мистер Нордли закончил, предложила выпить за сотрудничество, указав взглядом на мини-бар. Мужчина положил планшет на столик, куда я рядом пристроила свой смартфон, и полез в карман.

Пять минут – и все файлы перекопируются ко мне. Лишь бы у него не стоял какой-то новейший антивирус. Но Келлан настолько крут, что его прога для взлома проходит любую защиту гаджета на Калинидиксе.

Лишь бы пять минут мой смартфон и планшет детектива лежали рядом.

Йерун Нордли протянул мне черную карточку.

– Здесь уже есть некоторая сумма. Пароль – дата твоего рождения. Можешь изменить. После каждого успешно выполненного задания я буду щедро платить. А пока здесь на выпивку хватит. Я сейчас пить не буду – у меня много работы. И тебе не советую. Сегодня вечером, помнишь, надо проследить за тем человеком.

Я кивнула, с трудом соображая, как задержать детектива. Он потянулся к планшету, и я выпалила:

– Ваш сын…

Его рука замерла.

– Ирий… ну… знает, что я жива. Простите… Я не смогла с ним по-скотски поступить. Тем более после того, как он говорил, что любит… Прямо кричал так отчаянно.

Еще минимум три минуты. Пока его внимание у меня в кулаке, нужно говорить, хоть и трудно, больно, будто откровения вырываются не легко, а с мясом.

– Я встречалась с Ирием вчера после того, как он вышел из агентства. Мы просто поговорили и все, не подумайте… Я с ним попрощалась раз и навсегда. Просто хотела, чтобы он знал, что я жива.

Мужчина со вздохом опустился в кресло. Планшет пока смирно лежал. Меня мелко потряхивало, ладони вспотели, я провела ими по джинсам.

– Ирий вчера очень настойчиво требовал показать твой труп, поэтому я ему сам сказал, что тебя никто не убивал.

– Вот оно что… – я вымученно улыбнулась. – А я-то думаю, почему он так на стоянке говорил…

Йерун Нордли поднял планшет и разблокировал. Я подавилась испугом. Передача прервалась.

– Я не сильно верю, что вы распрощались раз и навсегда. Потому что Ирий упертый парень. А рассказывала ты мне это все зачем? Чтобы отвлечь, пока копируются файлы? Что тебе отсюда нужно? – Он демонстративно качнул планшетом, сверля меня убийственным взглядом.

– Н-ничего, пр-росто… – я спотыкалась чуть ли не на каждой букве, воровато поглядывая на пухоборд. Зараза, как он догадался? Неужто сам когда-то подобным промышлял?

– Говори! И на первый раз прощаю.

Его снисходительность после приказа как ледяной душ после ожога. Единственное, что могло бы меня отвлечь от Ирия, это родители, братья. Увидеть их бы, пусть даже издалека.

– Я всего лишь хотела досье на моих родных! Понимаете, не могу жить спокойно, зная, что есть совсем рядом их фото, адреса…

– Мы вроде договаривались.

– Не буду к ним подходить…

– Вряд ли я тебе поверю.

– Ладно, скажите хоть что-то! Можете не называть имен или адресов. Просто… как у них дела?

Он со злостью принялся листать что-то на экране.

– Беатриса, я рассчитывал, что от тебя толку будет больше, чем проблем. Сейчас не уверен.

Я не смогла прикусить язык:

– Удивительно, что у такого черствого человека, как вы, вырос отзывчивый, темпераментный сын.

– Зря я мало времени уделял его воспитанию.

– А по-моему, наоборот, не зря.

– Не понимаю, у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? Или мозг отсутствует? Мне сейчас придумать, как тебя поставить на место? Сутки в камере?

– Шуточки про мозг в сторону. Я не дам собой помыкать. И, если загорелась идеей узнать про своих родных, то сделаю это в любом случае. С вашей помощью или без нее. В этом уж точно будьте уверены.

Мужчина около минуты сверлил меня взглядом. Неловко. Я поерзала на стуле. Ждал, буду беспрекословно слушаться? Инстинкт самосохранения у меня барахлит еще с детства. Иначе, будучи скованной страхом, не стала бы шпионить.

– Если общество узнает, что ты все-таки жива, я многое потеряю… И не смогу тебя прикрывать. Кто-то другой не предложит тебе работу, а посадит в тюрьму, где, я уже говорил, что ждет.

– Мистер Нордли! Очень обидно слышать, что я могу проворонить шанс остаться на свободе. Естественно, я понимаю, что нельзя всем трезвонить о том, что я жива!

Он еще долго подозрительно косился на меня. Где на моем лице написано, что мне можно доверять? Скорее, написано противоположное.

– Твоя мать… – начал детектив, и я подалась вперед, вся обратилась в слух. – Давно переехала на другую планету. Новинилик. Замужем, двое сыновей. Отец живет здесь, в восьмом секторе. Вдовец. Есть сын.

Ничего себе… Конечно, с какой бы стати ей кататься сюда, на Калинидикс, когда на любой другой ближайшей планете лучше, чем тут. А отец… Может, познакомиться со своим братом и как-нибудь случайно узнать, не в курсе ли наш отец, что у него есть дочь?

– Кто мой брат? Есть фото?

Мистер Нордли развернул планшет экраном ко мне. Я невольно раскрыла рот от шока. На меня уставился крепкий парень с грозным взглядом. Фотографировался в рубашке, застегнутой под горло, но завитки татуировок видны – доставали в некоторых местах аж до подбородка. Разворот плеч широкий, крупные мышцы бугрились под тканью. У нас наверняка разные матери, но нос похож. И форма глаз. И цвет оливковый. Конечно, у него скулы более квадратные, чем у меня. Кожа смуглее.

Черт, мы вправду похожи. Вот только…

– Это же Герт из «Бури».

– Его отец был известным музыкантом. Гастролировал по секторам девятнадцать лет назад. Ходили слухи, любил затаскивать в постель молодых фанаток.

– Я точно единственная залетная у него?

– Были другие случаи. Он отсидел пятнадцать лет за то, что насильно заставлял своих девушек делать аборты. В жуткие подробности вдаваться не буду. Твоя мать, видимо, не сообщила ему о беременности и правильно сделала.

– Не слышала об этом в новостях…

– Перед дебютом «Бури» неприятные факты биографий участников подтерли.

На меня обрушился ступор. Смотрела невидящим взглядом перед собой. Мой отец ужасный человек. Даже издалека видеть его не хочу. Не мало ли он отсидел?

А брат? За Гертом я ничего плохого не замечала. Он, конечно, не лапочка. Характер трудный. Ему, как и мне, с семьей не повезло.

– Мне надо… прийти в себя. – Я схватила смартфон и кинулась к пухоборду. – Сегодня выполню все, что по плану.