Текст книги "Воплощение снов (СИ)"

Автор книги: Надежда Федотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)

Надежда Федотова
ВОПЛОЩЕНИЕ СНОВ

Глава I

Ветер рвал облака, расчищая дорогу бледному ноябрьскому солнцу – его лучи, уже неспособные согреть, пробивались сквозь редкие прорехи сизых туч, наползавших с востока, и падали вниз, на стылые камни берега. Алое море, еще вчера жарко горевшее закатным огнем, а теперь серо-синее, мертвое, сжимало в своих холодных объятиях остров, и тот застыл безмолвной каменной глыбой, словно боясь шевельнуться.

На землю магов Бар-Шаббы пришла глубокая осень. Прибрежные скалы, еще недавно зелено-бурые, растеряли все краски и готовились вот-вот покрыться ледяной коркой, длинные песчаные полосы у воды смерзлись и побелели, в черных расщелинах между камней поселилась мгла. Осень! Облетела листва тополей, давным-давно растаял в пасмурном небе последний птичий клин, стремящийся на юг, ночи становятся все длиннее, а дни все короче; к утру мостовые покрываются скользкой белесой изморозью, стекла дрожат от ветра, а спальни за ночь выстуживаются до того, что нет никаких сил даже руку высунуть из-под одеяла. Сырость ядовитым туманом вползает в каждый дом, норовит забраться под одежду, поселиться между страницами разбухших книг… В лекториях стоит промозглый холод, адепты с серыми лицами и покрасневшими носами дрожат в своих шерстяных балахонах, ерзая на скамьях в тщетных попытках согреться – и им никто не делает замечаний. Мэтры высшей школы Бар-Шаббы тоже люди.

«Словно и не было этого сумасшедшего лета, – растирая под партой озябшие руки, подумал Нейлар эль Хаарт. И через головы сидящих рядом с ним на лавке однокашников посмотрел в окно. – Что за холод! И ветер будто с цепи сорвался» Молодой маг вздохнул про себя и, подышав на руки, вновь взял в пальцы перо. Внизу, нависнув над деревянной кафедрой и сипло покашливая, шелестел страницами мэтр Клауделл. Нейл покосился на большие часы у него за спиной – еще целых сорок минут! – и, встряхнувшись, заставил себя прислушаться к бормотанию простуженного мэтра.

– …таким образом мы с вами уже уяснили, что защитный купол, в отличие от силового щита, имеет собою цель не предотвратить вторжение, но лишь укрыть звуконепроницаемой завесой определенный участок, чтобы…

Нейл, еще раз вздохнув, обмакнул кончик пера в чернильницу. Мэтр Клауделл, как и многие его соратники, человек был пожилой и порой излишне многословный. «Отличие от щита: звуконепроницаемость по ту сторону контура, – единым росчерком вывел в тетради адепт эль Хаарт. – Не препятствует вторжению извне»

– …следует соблюсти определенные правила, – летело снизу влажное бульканье. – Первое: до начала творения убедиться, что граница предполагаемой окружности купола…

Адепт эль Хаарт вновь зачеркал пером.

– …может привести к нарушению целостности контура и частичной потере звукоизоляции в месте разрыва. Второе: следует с осторожностью подходить к выбору диаметра купола, принимая во внимание не только объем собственного резерва, но и особенности окружающего ландшафта. На открытой местности…

Нейл внутренне застонал. Ну что за черепаха? Тянет и тянет! Эдак ведь до конца лекции только правила охватить и успеем, с неудовольствием подумал молодой человек. И записал в тетради: «Размер средний или малый, избегать излишне пересеченной местности, предварительно выявить укромные места для возможного прослушивания. В помещении – то же». Он отложил перо и украдкой зевнул в рукав своего балахона.

– Не говори, – тихо донеслось справа. – Сам сейчас засну. Дали же боги преподавателя…

Нейл, улыбнувшись, повернул голову. Сидящий рядом смуглый алмарец, его однокурсник и новый сосед по комнате, уткнув локти в парту, тоскующим взглядом гипнотизировал стрелку часов.

– Что поделаешь, – сказал Нейл. – Ну потерпи, Азат, полчаса всего осталось. Следующий – мэтр Моссден, и встряхнемся, и согреемся.

Товарищ печально кивнул. Азат ан Нахир, уроженец жаркой Алмары, был парень живой и подвижный как ртуть, поэтому лекции мэтра Клауделла переносил с трудом – но куда большим испытанием для него была здешняя погода. Продуваемый всеми ветрами остров, вечная сырость, осенние туманы и холод заставляли его дрожать с утра до вечера, несмотря на толстый шерстяной балахон, две вязаных нижних рубахи и ватные штаны. В ученических спальнях имелись хотя бы камины, а вот лектории, лаборатории и тренировочные залы отапливались только зимой, и несчастный Азат страдал как никто, считая минуты до окончания очередной лекции. Торф для каминов адептам выдавали в количестве весьма скромном, но если тому же Нейлу этого хватало, чтобы не мерзнуть, то его соседу приходилось несладко. Он перевелся в Бар-Шаббу из высшей столичной школы Алмары только в этом году и еще не успел привыкнуть к местному климату.

Нейл подавил новый зевок, и Азат, заметив это, понимающе сощурил глаза.

– Опять вчера на рассвете вернулся? – шепнул он, краем уха без интереса ловя долетающий с кафедры нудёж мэтра. Нейл кивнул. Райан Рексфорд, сын королевского магистра щита, и в Бар-Шаббе, где ему надлежало учиться, а отнюдь не развлекаться, привычкам своим не изменял: по вечерам он пропадал то в одной из многочисленных городских курилен, то на шумных пирушках, то в Веселом квартале, и его близким товарищам, к числу которых теперь принадлежал адепт эль Хаарт, было зазорно его в этом не поддержать. Как Райан ухитрялся при таком образе жизни оставаться первым на курсе, не падая с ног от усталости, Нейлу было неведомо – сам он катастрофически не высыпался, даже учитывая тот факт, что минимум три ночи из семи все-таки проводил в собственной спальне… Вчера и позавчера ему это так и не удалось, поэтому сегодня Нейл твердо решил сразу по окончании занятий отправиться к себе, рухнуть в постель и не открывать глаз до самого утра – однако неугомонный Рексфорд, как всегда, внес в планы товарища свои коррективы. Отловив Нейла после обеда на выходе из столовой, он шепнул: «В пять ждем тебя у ворот. И не копайся, в термах по такому времени на неделю вперед всё расписано», после чего хлопнул открывшего было рот адепта эль Хаарта по плечу и исчез. Нейл даже возразить ничего не успел.

Впрочем, поразмыслив, он решил, что это и к лучшему. Одно дело очередная пирушка или веселый дом, но термы… Холодным ноябрем, когда на улице сырой ветер пробирает до костей, а в лекториях того и гляди примерзнешь к лавке, несколько часов блаженства в облаках горячего пара и умелых руках банщиков, разминающих каждую задеревеневшую мышцу – редкая роскошь! К тому же, сын магистра щита не привык на себе экономить, а значит, заведение их ждет первостатейное. «Если термы, что на Береговой, – подумал Нейл, – так это круглым дураком надо быть, чтобы отказываться. Хотя Райану оно, конечно, дорого встанет» Он задумчиво наморщил брови. Куда бы они ни отправлялись, платил всегда Райан – если их, конечно, не приглашал кто-то из его сокурсников, что бывало нечасто. И пусть ближний круг молодого Рексфорда редко расширялся даже до полудюжины человек, но… И за четверых выходило весьма накладно. Нейл был не без глаз и считать умел – Райан выбирал только лучшее, а оно стоило золота. Однако попытку Нейла хотя бы частично возместить расходы старший товарищ с негодованием отверг. «Еще чего не хватало! – сердито отрезал он. – Я зову – я банкую. И спрячь кошель, во имя богов, можно подумать, разорюсь я с пары кружек лимонной воды!» Довод был в целом верный. Учитывая то, что хмельного Нейл не пил, ел тоже умеренно, сказывалось отцовское воспитание, и услугами веселых девиц не пользовался. В отличие от остальных, которые щедрости Райана Рексфорда не чурались, принимая ее как должное. «Ну ладно еще Фаиз, – привычно морщась, подумал Нейл. – Ему все вокруг по гроб жизни должны, судя по поведению… Но Зигги?» Четвертый член их маленького сообщества, Зигмунд, сын маркиза де Шелоу, был человек стеснительный и крайне деликатный – и тем не менее ни разу на памяти Нейла он не потянулся к поясу, когда Райану озвучивали очередной астрономический счет. Почему? Ответа на этот вопрос у адепта эль Хаарта не было. И в конце концов он смирился с таким положением вещей, для успокоения совести раз в неделю приглашая Райана с Зигмундом на ужин. По сравнению с кутежами адепта Рексфорда такие траты, конечно, было мелко видно, но так по крайней мере Нейл хотя бы изредка не чувствовал себя нахлебником…

Однако термы – это не лимонная вода и пара отбивных. «Надо будет хоть банщику пару монет от себя оставить, – озабоченно думал Нейл, машинально скользя пером по бумаге. Мэтр Клауделл все еще не закончил перечислять необходимые условия для создания купола. – Лучше бы конечно к счету присовокупить, но ведь Райан опять раскричится, что крохобором его выставляю. И Фаиз, сто к одному, найдет, что добавить» По лицу адепта эль Хаарта вновь проскользнула кислая гримаса. Он терпеть не мог Фаиза ан Фарайя. Надменный алмарец способен был вызвать приступ желудочных колик, наверное, даже у собственной матери – до того высокого он был о себе мнения и столь мало его интересовало мнение об этом всех остальных. Он говорил то, что думал, делал, что хотел, и плевал на тех, кто был с этим не согласен, далеко и со свистом. Его ядовитого жала опасались даже старшие адепты. А то, что Фаиз с первого курса избрал боевую стезю и имел высший балл по всем соответствующим дисциплинам, довершало дело: соученики предпочитали держаться от алмарца подальше. Все, за исключением безликой пятерки его соотечественников-подпевал и Райана Рексфорда. Что уж Райан нашел в Фаизе, боги его знают, но, к большому сожалению Нейла и еще большему – добродушного Зигмунда, которому обычно доставалось крепче всех, в их маленькой компании ан Фарайя обосновался прочно.

«Сегодня наверняка тоже явится, – мысленно предрек адепт эль Хаарт. – Куда же без него. И мы все, как всегда, наслушаемся» Он задумчиво прикусил кончик пера. Общество Фаиза ан Фарайя, конечно, то еще удовольствие… Но термы? Нейл скосил глаза на окно, за которым перекатывался сизый влажный туман, и вздохнул уже в голос. Демоны с ними, с Фаизом и его языком без костей! «Переживу как-нибудь, – смалодушничал он. – Уж за пару часов этот змей меня до печенок достать не успеет. Или, может, Азата с собой прихватить? Глядишь, Фаиз хоть при нем помело свое придержит».

Нейл взглянул на соседа, с печатью обреченности на лице тихо синеющего на лавке, и, подумав, решил, что все-таки не стоит. Во-первых, Райану это может не понравиться. А во-вторых, бедняге и без того несладко, а тут еще ан Фарайя – да Азату пламя нижнего мира в сравнении с теми термами небесными чертогами покажется!

– …и если вопросов нет, перейдем к практической части создания купола, – долетело снизу долгожданное. Нейл, отвлекшись от своих дум, встрепенулся. – В первую очередь творец мысленно очерчивает…

Сиплый старческий голос потонул в оглушительном звоне рекреационного колокола, победным вихрем пронесшегося по всем этажам учебного корпуса. Адепты зашевелились на лавках, загомонили, захлопали крышками парт. Кто-то уже торопливо проталкивался к дверям, кто-то тормошил уснувшего товарища… Нейл, вытирая перо и укладывая его к остальным, в длинный деревянный пенал, сокрушенно качнул головой:

– До купола так и не дошли. По-моему, достопочтенному мэтру давно пора на покой.

– А смысл? – философски обронил Азат. – Таких тут через одного, всех не проводишь… Ну что, к Моссдену? Там хоть не уснем!

Адепт эль Хаарт принужденно улыбнулся. Насчет последнего сосед был, несомненно, прав: на тренировке у мэтра Моссдена не то что носом клевать, там и дышать как правило было некогда. Жаль только, что преподавал он хоть и прикладную, но отнюдь не магическую дисциплину – с которой у Нейла дела обстояли весьма так себе. Рукопашный бой! Три часа мучений, полная спина синяков и никакого со всего это толку. «Ну, хоть в термах после разомнут, – пасмурно подумал Нейл. – Не придется завтра мучиться… Что бы я без Райана делал?» Молодой человек бросил пенал в холщовую ученическую сумку, кивнул соседу и выбрался из-за парты.

* * *

Термы на Береговой линии по праву считались лучшими во всей Бар-Шаббе. Даже сам архимаг, пока позволяли годы и здоровье, был здесь завсегдатаем, а что уж говорить о прочих? Достопочтенные мэтры, богатые горожане, заезжие купцы и, конечно, молодые повесы вроде Райана Рексфорда, швыряющие направо и налево отцовские деньги, знали и любили термы на Береговой. И было за что. Стоящий на самой вершине Седого утеса, наособицу, окруженный двойным кольцом стройных высоких тополей мраморный дворец – иначе никак не назвать – был на две головы выше своих собратьев во всех смыслах. Огромный, белоснежный, может быть, несколько претенциозный, но несомненно величественный, он являл собой незабываемое зрелище. А уж внутри гостя ждало истинное волшебство: там клубился мягкими облаками горячий пар, плескалась в бассейнах, выложенных тонкими плитками розового кварца и лазурита, прозрачная вода, глянцево блестели мраморные столы, у которых трудились лучшие банщики побережья, журчали фонтаны с теплой термальной водой из подземного источника, манили приятным сумраком полукруглые ниши для отдыха… В термах на Береговой имелись даже библиотека и трапезная, где подавали блюда и вина на самый изысканный вкус. Здесь было всё – и только самое лучшее.

В парной, жаркой и влажной, стоял негромкий гул голосов. На широких мраморных скамьях, откинувшись на теплые стены, искусно изукрашенные мозаикой, сидели и лежали полуголые мужчины разных возрастов и сословий, в одинаковых коротких простынях вокруг бедер. Тихо переговаривались солидные горожане, обсуждая какие-то свои дела, убеленные сединами мэтры, прикрыв глаза, отдыхали от шума многолюдных лекториев, адепты из числа счастливчиков при деньгах и связях грелись бок о бок на гладком мраморе лежанок, изредка перебрасываясь словечком-другим. Нейлу, устроившемуся на широкой скамье между Райаном и Зигмундом, разговаривать не хотелось – после очередной беспокойной ночи его так и клонило в сон.

Райан Рексфорд, повернув голову, стряхнул с покрытого испариной лба влажную светлую челку и легонько толкнул Нейла плечом:

– Эк тебя развезло, дружище! А ведь мы еще даже до трапезной не дошли.

Нейл улыбнулся, с трудом подавив зевок. Сидящий слева Зигмунд де Шелоу понимающе склонил голову.

– В парной так частенько, – сказал он. – Но ты лучше не спи, Нейл. Потом худо будет.

Райан беспечно пожал плечами:

– Да пусть его спит! Будем уходить – растолкаем уж как-нибудь. Хотя в целом Зигги прав, Нейл, были печальные случаи, когда таких вот сонных тетерь отсюда вперед ногами выносили. Поэтому лично я в термы один не хожу.

Адепт эль Хаарт, как мог, изобразил понимание. И тряхнул головой, отгоняя сонную одурь. Полулежащий на противоположном конце мраморной скамьи Фаиз ан Фарайя, заметив это, ехидно осклабился.

– Что такое? – насмешливо спросил он. – Наш малыш совсем поплыл?

Нейл многоопытно прикинулся глухим. Зигмунд тоже, не рискуя вступаться за товарища, – перед Фаизом у него все равно не было шансов. А Райан Рексфорд только махнул рукой:

– Ничего, в холодном бассейне отойдет. А если после ужина сызнова начнет носом клевать – так в «Хризантеме» его живо разбудят!..

Алмарец фыркнул. «Золотая хризантема», самый известный в Бар-Шаббе веселый дом, славился лучшими девушками, которые знали толк в своем деле и растормошить могли не только спящего, но даже, пожалуй, мертвого. Другое дело, что адепт эль Хаарт их щедростью на памяти Фаиза так ни разу и не воспользовался, хотя это было ему вполне по средствам – королевский алхимик не скупился на сыновнее содержание, да и Райан не раз предлагал товарищу «угоститься» за свой счет. Однако при всем при этом Нейл от ласк веселых красавиц неизменно отказывался.

– «Хризантема»! – обронил ан Фарайя. – Да брось, этот и там уснет. Или рискнешь все-таки проститься с девственностью до первых седин, а, эль Хаарт?

Нейл, уже не скрываясь, зевнул.

– Тебя так волнует моя невинность, Фаиз? – лениво осведомился он, даже не взглянув на алмарца. – Вот уж никогда бы не подумал. Мне-то казалось, я для тебя уже староват…

Зигмунд де Шелоу, и так распаренный, красный, заполыхал щеками еще сильнее и сделал вид, что любуется мозаикой на противоположной стене. Райан весело хмыкнул. А Нейл, потянувшись на скамье, поднялся:

– Пойду я и правда освежусь.

– Я с тобой! – встрепенулся де Шелоу. Нейл вопросительно посмотрел на Райана, но тот в ответ только коротко качнул головой.

Фаиз ан Фарайя, проводив взглядом тающие в клубах пара спины двух товарищей, растянул губы в своей неприятной ухмылке.

– Растет парнишка, – обронил он. И покосился на Райана:– Ты протрепался?

Тот вновь покачал головой. И, с полным удобством расположившись на всей левой половине скамьи, философски заметил:

– Земля слухами полнится, а уж в такой деревне, как Бар-Шабба… Может, кто из однокурсников просветил, или Зигги, или сосед его новый, он тоже из Алмары. Какая разница? Ты все равно предпочтений своих не скрываешь.

Ан Фарайя не ответил. Скрывать-то он не скрывал, однако и не трубил об этом на каждом углу. Фаиза никогда не интересовали женщины, и ничего постыдного он в этом не видел, но если в родной Алмаре на подобное смотрели сквозь пальцы, то в Бар-Шаббе всё обстояло иначе – мужеложество здесь не поощрялось. Разумеется, оно имело место быть, и в веселых домах гостей ублажали не только девицы, однако…

– И что ты его везде за собой таскаешь? – недовольно поинтересовался ан Фарайя. – От Зигги хоть какой-то прок есть, а этот… Или тебя больше первый алхимик интересует? Так наш святоша ему даже не сын.

Райан Рексфорд задумчиво сощурился.

– Ну, – помолчав, заметил он, – сын или нет, а герцог к нему очень привязан. Только зря ты так, Фаиз. Мальчишка и вправду перспективный.

– Да чем? Только и знает, как по углам отмалчиваться! Девки ему не нужны, юнцы тем более, вина он не пьет, дурман за милю обходит – ни за что его не прихватишь!..

– Так и зачем хватать? – пожал плечами Райан. – В деле больше пригодится. Ты погляди на него как-нибудь в зале – такими талантами не разбрасываются…

Фаиз насмешливо хохотнул.

– Я видел. Таких «талантов», у которых оружие из рук валится, на всех пяти курсах как грязи. Толку тебе от его силы, если под амулетом ему даже Зигги навалять может, не напрягаясь?

Товарищ неопределенно шевельнул бровью.

– Парень только на третьем курсе, раскроется еще, дай только срок. К тому же, по части алхимии он на голову выше нас с тобой… А вообще не пойму, чем он тебе так не угодил? Ревнуешь, что ли?

Сын магистра щита, повернув голову, посмотрел на товарища смеющимся взглядом. Ан Фарайя закатил глаза.

– На губу не наступи, – бросил он, откидываясь затылком на стену. – Кому тут нужна твоя бледная задница? Тем более, ты еще и постарше эль Хаарта будешь…

Рексфорд тихо фыркнул, по примеру алмарца запрокидывая голову к потолку. Ревность он, конечно, помянул лишь смеху ради. Райан любил женщин и, кроме того, знал, что как мужчина он Фаиза не интересует: кто бы ни просветил Нейлара эль Хаарта по этой части, информация у него была верная, ан Фарайя предпочитал мальчиков не старше семнадцати лет, к тому же совершенно иного типа, темноволосых и смуглых, как он сам. В некотором смысле, Фаиз был патриотом. «Однако, к этому пареньку из новеньких стоит присмотреться, – решил Райан, вспомнив о теперешнем соседе Нейла. – Кроме него, по факту, эль Хаарт ни с кем особо близко не общается – мы не в счет. А Зигги даже при мысли о Фаизовых увлечениях дымиться от стыда начинает, не стал бы он так откровенничать» Молодой человек мысленно сделал себе пометку – заняться этим вопросом на досуге, и прикрыл глаза. Влажная духота парильни мешала думать, погружая в блаженную дремоту, от стен и пола шло густое, ровное тепло… Кому бы первому ни пришла в голову идея терм, ему стоило поставить памятник, решил Райан Рексфорд, расслабленно вытягиваясь на скамье. А учитывая осень в Бар-Шаббе, с которой даже зима не идет ни в какое сравнение, – так и все два!..

* * *

Стемнело рано и, как всегда, внезапно. Плотный сизый войлок туч над островом налился каменной серостью, сомкнулся еще плотнее, окутал Бар-Шаббу холодным туманом, словно отрезая ее от неба и моря – и на улицы города упали тяжелые сумерки. Померкла ярко-синяя черепица крыш, белый камень стен поблек, мостовые влажно заблестели под мертвенным, неподвижным светом фонарей… Осенний вечер в Бар-Шаббе скучен и мрачен.

Нейл чуть сдвинул в сторону шторку на окне экипажа, мазнул взглядом по пустынной улице и откинулся на спинку сиденья. От Береговой линии до Пика, самой высокой точки острова, где, окруженная двойной крепостной стеной, словно каменной короной, стояла школа, путь был неблизкий. Часа два-три, если пешком – и в хорошую погоду Нейл обычно экипаж не брал. Он любил долгие прогулки. Однако сегодня был явно не тот случай, к тому же, после терм вываливаться распаренным прямо в объятия промозглой сырости – последняя глупость. Хлебнешь туману и только через пару недель в лазарете очнешься. Да и тащиться в гору в потемках, то и дело оскальзываясь на поворотах, сомнительное удовольствие. Одно дело весна, когда вокруг шумят нежной зеленью серебристые тополя, или зима, снежная и ласковая, укрывающая тротуары белым хрустким полотном, и совсем другое – треклятая осень. Полжизни будешь плестись, промерзнешь до самых костей и все ноги о булыжник собьешь!.. Памятуя об этом, Нейл заранее позаботился как о здоровье, так и о времени. Час был еще не слишком поздний, но накопившаяся за неделю усталость брала свое, а размятое банщиком тело требовало тепла и покоя.

Нейл зевнул от души и прикрыл глаза. Тогда, в термах, оставив душную парилку, он окунулся в бассейн и, слегка взбодрившись, отдался на милость умелых рук банщика, из которых спустя полчаса его насилу выцарапал Райан Рексфорд. От последующего ужина, коль уж он был заказан на четыре персоны, Нейлу отвертеться не удалось, но от поездки в Веселый квартал адепт эль Хаарт решительно отказался. Какие там «Хризантемы»? До постели бы добраться, на ходу не заснув!.. Райан огорчился, но настаивать не стал. Зигмунд, вздохнув, пожелал другу доброй ночи, а Фаиз, разумеется, отпустил очередную ядовитую шпильку в адрес младшего товарища и через секунду забыл о его существовании – впрочем, последнее Нейла скорее порадовало… Он распрощался с приятелями, с ног до головы закутался в плащ, сел в поданный экипаж и отбыл восвояси. С Райаном было весело, даже несмотря на Фаиза, но вечеров впереди много, а еще одна такая бессонная неделя – и у адепта эль Хаарта недостанет сил даже поутру открыть глаза. «Послезавтра суббота, – подумал он. – Вот тогда и погуляем… А если повезет, так еще и без Фаиза» Он снова зевнул и, осознав, что потихонечку сползает на сиденье, с трудом выпрямил спину. Прислушался к размеренному цокоту конских копыт по мостовой, растер ладонями слипающиеся глаза и вновь отдернул шторку. Мимо проплывали окутанные мраком дома, тенями скользили по тротуарам редкие прохожие – осень! «Да и ветер вон какой, – подумал Нейл, провожая взглядом какого-то адепта, что несся вниз по улице за слетевшей с головы шляпой. – Зато, по крайней мере, хоть сегодня без дождя. Не промокну».

Бар-Шабба была государством магом, и оные составляли львиную долю всех ее жителей, однако не обладающих даром здесь жило достаточно. Рыбаки, трактирщики, те же банщики в термах, торговцы, труженицы и труженики веселых домов, домашняя прислуга… Они были нужны, и рисковать ими, заставляя существовать бок о бок с чародеями, Бар-Шабба не хотела, поэтому остров давным-давно разделили на круги. Первый, самый широкий, идущий вдоль побережья, полностью отошел тем, кто не мог похвастаться силой, и любой маг по закону не имел права появляться там без амулета. Второй круг, поменьше, был срединной и самой густонаселенной частью острова – здесь уже вдоль широких улиц вставали дома горожан, почти не встречалось лавок, а если какие и были, то управлялись они исключительно магами, и уже не обладающим даром воспрещалось появляться здесь после десяти вечера и до восьми часов утра, для их же собственного блага. Но сердцем Бар-Шаббы, столицей этого маленького города-государства, был последний, центральный круг – высшая школа магии. По сути, она сама по себе была небольшим городом, со своими трактирами, парой постоялых дворов, длинными тополиными аллеями – и, разумеется, величественными корпусами учебных зданий, позади которых в ряд выстроились казармы адептов. Сам архимаг жил здесь – не в казармах, конечно же, его покои находились на самом последнем этаже самого древнего и крупного из всех семи учебных корпусов. Там же располагалась личная канцелярия архимага, покои его советников, его охрана… И все эти люди были отмечены силой. Так же, как достопочтенные мэтры-преподаватели, так же как архивариусы, писари, работники хозяйственных служб, так же, как многочисленные адепты: не имеющим дара в центральный круг ходу не было.

Поэтому наемные экипажи, доезжая до белой крепостной стены школы, подкатывали к высоким дубовым воротам, высаживали своих пассажиров и немедленно разворачивались. Внутрь им было нельзя. Да, по совести, никто и не рвался – жить хотелось каждому.

– Уж почти на месте, господин! – сквозь шум ветра донеслось до Нейла снаружи. Возницы, дабы не торчать у ворот лишнюю минуту, теряя здоровье, всегда предупреждали нанимателей заблаговременно. Адепт эль Хаарт нырнул рукой в кошель на поясе, выудил пару монет и встряхнулся. Да, хорошо, что не дождь. Так-то, пока до казарм доберешься, промокнуть до нитки – плевое дело…Экипаж остановился. Нейл толкнул дверцу, спрыгнул на мощеную булыжником дорогу и, сунув в ладонь возницы деньги, натянул капюшон. Ветер лютовал не на шутку. И тучи какие! «Будет буря», – подумал молодой человек, ежась, и торопливо проскользнул в малую дверцу правой створки ворот. Ее запирали обычно лишь после полуночи, хотя караульные из числа боевых магов, само собой, по ту сторону всегда присутствовали. Адепт эль Хаарт шагнул через порожек, на мгновение откинул капюшон, давая охранникам себя рассмотреть, кивнул дежурным караульщикам и, вновь укутавшись в плащ, заторопился напрямик через площадь.

В двери третьей казармы он успел вбежать как раз тогда, когда по плитам крыльца дробно застучали первые дождевые капли. Буря не замедлилась, а с ней и холодный ливень. Нейл скинул плащ, поздоровался с одним из молодых преподавателей, что дежурил сегодня в передней, и поднялся по узкой темной лестнице на второй этаж. Здесь было гораздо теплее, чем внизу, а по всему коридору разносился сладковатый запах горящего торфа – адепты, вернувшись с занятий, отогревались после холодных лекториев. Нейл кивнул попавшемуся навстречу однокурснику, свернул по коридору направо и толкнул дверь своей комнаты.

– Боги! – вырвалось у него. – Азат, дружище, так ведь и угореть недолго!..

В комнате было натоплено так, что в сравнении с этим меркла даже давешняя парильня. Горячий воздух, обдавший Нейла прямо с порога, подрагивал от жара, а запотевшие до полной непрозрачности оконные стекла казались совсем белыми, как молоко. Адепт ан Нахир, сидящий на коврике у самого камина, что пылал чистым пламенем нижнего мира, если не ярче, обернулся и смущенно потупился.

– Прости, – сказал он. – Я до самого вечера в лаборатории просидел, думал, околею… Если хочешь, оставь пока дверь открытой, вытянет немножко. Я больше подкидывать не буду, обещаю!

«Куда уж больше, – подумал Нейл, входя и вешая на крючок свой плащ. – Аж кожа на лице трещит. Всё понимаю, Алмара – страна сухая и жаркая, тяжко парню в Бар-Шаббе… Но ведь дышать же нечем!»

Молодой человек стянул через голову балахон и сбросил ботинки.

– Ты разоришься на торфе, – сказал он виновато улыбающемуся соседу. – И никогда к погоде не привыкнешь, если топить будешь на весь этаж.

Азат тяжело вздохнул, соглашаясь. Почти все небольшое содержание, что присылали ему родные, он тратил на отопление – того немногого, выдававшегося на комнату раз в неделю, ему с трудом хватало дня на три. А в школе Азат так отчаянно мерз, что по возвращении в казарму был готов, кажется, устроиться на ночлег прямо в растопленном камине.

– Я постараюсь привыкнуть, – стоически пообещал он. Прозвучало это неубедительно, но Нейл только ободряюще улыбнулся в ответ – соседа ему было искренне жаль.

Адепт эль Хаарт разделся до исподнего, задумчиво покосился в сторону кровати, потом бросил взгляд на часы… И десяти еще нет, рано укладываться. К тому же, стоит подождать, пока комната слегка выстудится – иначе больная голова завтра ему обеспечена. «Пробегусь по защитному куполу, – решил он, подходя к заставленной книгами полке над кроватью. – На мэтра Клауделла надежды никакой – если с очередной простудой не сляжет, так всё одно до дела только через месяц доберется». Нейл прищурился и провел пальцами по книжным корешкам. Учебники, методички… Трехтомник «От созерцания к применению»… Потрепанная «Прикладная магия» за второй курс, все руки не дойдут вернуть в библиотеку… А где «Защита и ограничение»? Ведь точно из дому брал!

– И доставал, кажется, – пробормотал молодой человек, еще раз окинув пристрастным взглядом полку. Указанной книги на ней не наблюдалось. Нейл подумал и полез в свой дорожный сундук.

«Защита и ограничение» нашлась почти на самом дне, между зимними ботинками, связкой книг, рекомендованных к летнему чтению на этот год и каким-то буро-черным, странно пахнущим тряпичным комком, почему-то завернутым в летний жилет. «Вот еще новости», – неприятно удивился адепт эль Хаарт, морща нос. Вынул тряпье, оглядел со всех сторон: штаны и рубаха. Но разит от них так, что совершенно неясно – как он раньше этого не учуял? Нейл задумчиво наморщил лоб и только спустя долгую минуту вспомнил лето, грязный старый пруд, себя самого с граблями наперевес… Ну конечно! Он ведь тогда, помниться, боялся опоздать к ужину и попасться на глаза родителям в этаком виде, потому и засунул грязную одежду подальше. А после благополучно про нее забыл. Будь здорова герцогиня, всегда собиравшая сына в школу, она бы, конечно, нашла этот ужас и выбросила, но ей, увы, было не до того. А он сам в ночь перед отъездом из дома побросал в сундук книги да кое-что из вещей и благополучно на этом закончил.

Нейл бросил грязный ссохшийся ком на пол и, встряхнув оставшийся в руках жилет, придирчиво его осмотрел. Вполне чистый. Попахивает немного тиной, но это ерунда, одна стирка всё исправит. «Можно не выкидывать», – подумал адепт эль Хаарт, на всякий случай проверяя карманы жилета, чтоб не сдать его в прачечную вместе с чем-нибудь важным. Левый карман оказался пуст. А в правом пальцы Нейла нащупали что-то мягкое и гладкое. Платок? Шелковый? Да нет, откуда бы, у него таких никогда и не было… Молодой человек, хмыкнув, потянул на себя нежданную находку.