Текст книги "Богатые тоже плачут. Том 2"
Автор книги: Н. Ещенко
Соавторы: Н. Монтес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)
Глава 26
Прямо из дома сеньоров Сальватьерра Джоана направилась к своей тетушке Росарио, которая единственная из всей семьи знала об отданной в приют девочке. Дверь открыл неуклюжий и нерасторопный слуга Хайме, которого тетушка хоть и ругала каждый день, но продолжала держать. Джоана попросила его доложить о себе. И скоро в прихожей послышались знакомые причитания:
– Джоана, детка, какой приятный сюрприз, я не верю своим глазам! Давно ли в Мексике, почему не сообщила о приезде? – сыпала словами тетушка, не давая Джоане возможности ответить. – Ничего не понимаю! Иди сюда, садись, рассказывай, что у тебя нового? Где твой багаж? Где ты остановилась? Хочешь чаю? Хайме, Хайме, принеси нам чаю! Ну, что же ты молчишь, Джоана?
Джоана улыбнулась – тетушка была в своем репертуаре.
– Никто не должен знать, что я здесь, тетя Росарио, – ответила она. – А остановилась я в одном отеле.
– В одном отеле! – всплеснула руками тетушка. – Почему ты не остановилась в своей комнате? А, ну, раз такая секретность! Но твой отец, детка, совсем не заходит ко мне. Иногда, очень редко, мы разговариваем по телефону. Так что твоя комната скучает по тебе. Ну, рассказывай же, почему такая таинственность?
– Я приехала, чтобы найти свою дочь, – ответила Джоана.
От изумления тетушка замолчала и только смотрела на племянницу широко раскрытыми глазами. Джоана между тем продолжала:
– Просто я не могу жить, зная, что у меня есть дочь и что она далеко от меня. И кажется, я ее уже нашла.
Потрясенная до глубины души тетушка, не отрываясь смотрела на нее.
А ничего не подозревающая Марианна в назначенное время снова встретилась с декоратором. Теперь квартира уже приняла почти жилой вид. На полу лежал великолепный ковер нежного зеленого цвета, который прекрасно гармонировал с новой мебелью. В коридоре у дверей в спальни находился столик с телефоном. Марианна купила акции телефонной компании и надеялась, что в самом недалеком будущем телефон уже будет подключен.
– Дорогая донья Чоли, – сообщила медсестра Верхиния, входя в палату, где Чоли развлекала Филипе и Бето анекдотами, – у меня к вам новость. Только что доктор сообщил мне, что в понедельник вас выпишут. Это не значит, что вы совсем здоровы, но домой вернуться сможете.
– Наконец-то! – обрадовалась донья Чоли. – Конечно, обо мне здесь заботятся, но как мне надоело в этой палате!
– Как хорошо! – воскликнули Филипе и Бето.
– Но, – предупредила Верхиния, – дома тоже нужно будет соблюдать режим.
Как только медсестра вышла, в палате появилась Марианна.
– Сеньора, у нас такая новость, – бросился к ней Бето. – Маму выписывают в понедельник, так сеньорита Верхиния сказала!
– Замечательно, – обрадовалась Марианна и, присев на стул у кровати, сказала: – Вот видите, донья Чоли, вы и поправились. Но никакой работы, слышите, вам необходим абсолютный покой, пока вы полностью не восстановите свое здоровье.
– Но я же не могу сидеть, сложа руки, – возражала Чоли. – Я просто не привыкла.
– Придется привыкать, – ласково убеждала ее Марианна. – Нужно точно соблюдать предписания врача.
– А кто будет за меня вести домашние дела? – устало улыбнулась Чоли.
– Ну, во-первых, – Марианна помедлила, не зная, как отреагирует донья Чоли на такую новость, – я не хочу, чтобы вы возвращались в свой старый дом. Вы будете жить в прекрасной большой квартире, которую я недавно сняла для вас. Там у вас будет все необходимое.
– Сняли квартиру? – повторила Чоли, еще не вполне понимая смысл этих слов.
– Но зачем это, сеньора? – растерянно спросил Бето.
– Твоя жизнь должна измениться, Бето, – серьезно сказала Марианна. – Ты будешь учиться, приобретать профессию. Важно, чтобы ты мог жить удобно и уютно.
– А как же наши вещи? – недоумевал Бето.
– Можете забрать все, что вам захочется, – Марианна улыбнулась при воспоминании о жалком скарбе, который остался в комнатушке Чоли. – А остальное достанется новым жильцам. Филипе, вы можете сообщить хозяину, что жилье освобождается?
– Да, конечно, – безрадостно ответила Филипе. – Я сегодня же всем скажу, что моя подруга больше там не живет, – она чуть не расплакалась. Столько лет они прожили с Чоли вместе, делили радость и горе, и вот теперь придется расстаться!
– Когда вас выпишут, – не замечая этого, продолжала Марианна, – вы поедете на новую квартиру. Еще я обязательно хочу нанять вам служанку.
– Нет, – даже испугалась Чоли. – Служанку не надо, нет.
– Может быть, я смогу помочь? – робко предложила свои услуги Филипе.
– Но я думаю, вам трудно будет ходить туда каждый день, – отвергла ее помощь Марианна. – Пусть этим лучше займется кто-то другой. А сейчас я пойду купить вам одежду, чтобы было в чем выйти из больницы. Я скоро вернусь!
– Но зачем… – пыталась протестовать донья Чоли, но Марианна была уже в дверях.
– Я все решила, донья Чоли, до свиданья!
Марианна ушла, а Чоли, ее верная подруга и Бето продолжали в растерянности смотреть друг на друга. Новость о том, что они переезжают в новую квартиру, прозвучала, как гром среди ясного неба. Донья Чоли не знала, печалиться ей или радоваться.
– Все будет хорошо, мама, – успокаивал ее Бето.
– А как же я теперь без вас? – потерянно сказала Филипе.
…Джоана Смит появилась в доме сеньоров Сальватьерра раньше назначенного времени. Марисабель еще не было, и она сидела в гостиной с Луисом Альберто.
– Я уже говорил с человеком, который берется переоборудовать комнату для занятий. Он придет завтра, – говорил учительнице Луис Альберто. – Надеюсь, вы найдете с девочкой общий язык.
– Мне кажется, это нетрудно, – улыбнулась Джоана. – Она выглядит очень послушной.
– Это на первый взгляд, – рассмеялся Луис Альберто. – Иногда капризничает, может вспылить, но душа у нее добрая. Наверное, мы ее слишком балуем, но она ведь у нас единственная.
– А что, ваша жена не может иметь детей? – неожиданно вырвалось у Джоаны.
– Может, – удивился вопросу Луис Альберто. – Но… Впрочем, это долго объяснять.
– Тогда, раз вы можете иметь собственных детей, какая-то важная причина заставила вас взять ребенка из приюта… – медленно произнесла Джоана.
– Что вы сказали? Откуда вы знаете? – Луис Альберто ожидал любого вопроса, но не этого.
– Мир тесен, сеньор Сальватьерра, – тихо ответила Джоана, которая теперь уже почти уверилась, что нашла дочь. – Я говорила вчера с одной приятельницей. Это та самая женщина, которая много лет назад передала вам девочку. Бывшая директриса приюта.
– Но она не имела права этого говорить! – возмутился Луис Альберто. – По уставу приюта тайна усыновления не разглашается.
– Она там уже не работает, – стала оправдываться Джоана. – И сказала мне это под большим секретом, она подруга моей тети. Но раз Марисабель ничего не знает, то уверяю вас, сеньор Сальватьерра, я буду об этом молчать. Можете быть спокойны.
– Наверное, не стоит говорить об этом и моей супруге, чтобы не тревожить ее напрасно, – предупредил Джоану Луис Альберто. – Надеюсь на вашу деликатность. А вот и Марисабель.
Действительно, в дверях стояла улыбающаяся девочка со своим пушистым Коки. Увидев Джоану, она очень обрадовалась.
– Рада вас видеть, сеньорита Смит, – весело сказала она. – Извините, что я немного опоздала, долго ждала машину. Я сейчас пойду переоденусь, и мы начнем урок.
– Вам, вероятно, уже освободили комнату, – заметил Луис Альберто. – Марисабель, проводи сеньориту Смит.
Специально для занятий балетом в доме оборудовали большую комнату. Марисабель включила музыку, и Джоана стала танцевать. Много лет она не танцевала с таким вдохновением, как сегодня. Эта девочка была сейчас для нее дороже любой самой изысканной аудитории. Джоана как пушинка взлетала в воздух, плавно изгибалась, делала великолепные пируэты, пока не замерла в глубоком реверансе.
Раздались аплодисменты. Марисабель и Луис Альберто были очарованы. Марисабель смотрела на Джоану глазами, полными восхищения и говорила:
– Я так хочу тоже стать балериной. Вообще во всем на вас походить. Я очарована цветом ваших волос! Вы такая приятная, симпатичная, славная. Мне бы хотелось, чтобы мы стали добрыми друзьями.
– И я бы этого хотела, Марисабель, – искренне ответила Джоана.
Когда урок закончился, Джоана похвалила Марисабель, – у девочки определенно были способности. Они договорились, что будут заниматься не раз в неделю, а целых три: по понедельникам, средам и пятницам.
Марианна спешила навестить донью Чоли – на завтра была назначена выписка, а значит и переезд в новую квартиру. Марианна легко взбежала по больничной лестнице, как будто ей снова было двадцать лет, и не было в руках нескольких больших свертков с бельем, одеждой и обувью для приемной матери ее дорогого мальчика.
Донья Чоли встретила ее со слезами на глазах.
– Сеньора, большое спасибо, что вы подарили мне инвалидную коляску. А теперь еще и это, – она посмотрела на свертки. – Не знаю, чем вас благодарить.
– Мне ничего не надо, – улыбалась Марианна, – я люблю вас и Вето, вот и все. Но не забывайте, вам первое время нельзя будет двигаться. Завтра же к вам придет прислуга.
– Нет, нет, – затрясла головой Ноли. – Не надо, прошу вас. Филипе обещала, что переедет жить к нам. Она возьмет на себя работу по дому. Знаете, ведь ее семья – это мы с Бето. Она так одинока. Правда, дети у нее есть, но разлетелись по всему свету и о ней не заботятся.
– Ну и прекрасно, – согласилась Марианна. – Пусть живет. Но помните – вам нужен полный покой. Ни о какой глажке, стирке и кухне речи не может быть. Тогда вы выздоровеете значительно скорее.
– Понятно, – неохотно согласилась Чоли. – Буду вязать или еще что-нибудь придумаю. Без работы я не могу.
Переезжала и Джоана – из отеля к тетушке Росарио. Она снова вошла в ту комнату, где когда-то жила еще девочкой. Здесь все было по-старому, как и вообще в этом доме, сплошь заставленном мебелью, увешанном коврами. На всем лежал отпечаток ее тетушки, дородной Росарио, любившей достаток. Щуплый, неуклюжий Хайме с трудом волок в комнату чемодан, тетушка, на чем свет стоит, ругала его.
– Хайме, ну, что это такое? Такой неаккуратный! Столько лет в доме, а спотыкаешься на одном и том же месте! – Она повернулась к племяннице. – Джоана, девочка, как я рада, что ты здесь! Теперь почувствуешь себя дома. Совсем другое дело, чем в гостинице. Ну, иди сюда, садись.
– Ты не рассказывай маме, что я здесь, – попросила тетушку Джоана. – Тем более это связано с ребенком. Она ведь не знает… Сколько горя я перенесла, вот что значит одна ошибка. Надо было пойти против родителей, против Карлоса, против всех.
При упоминании этого имени, тетушка гневно воскликнула:
– Карлос Кастаньедо! Кто бы мог подумать, что он такой негодяй! Забудь о нем!
– Я уже давно забыла, тетя, – ответила Джоана, но воспоминания нахлынули на нее, и на глазах появились слезы. Но это были не слезы печали, а слезы гнева и презрения. – И не будем больше вспоминать. Лучше я расскажу о девочке. Я даю ей уроки танца.
– Но ты уверена, что это именно она? – недоумевала тетя.
– Есть сведения, – ответила Джоана. – Их дал человек серьезный. Но все-таки это может быть ошибка, поэтому я стараюсь не обольщаться. Зачем я только отдала ее в приют!
– Да, дочка, были другие времена, – вздохнула тетя. – И я сама все время мучаюсь тем, что мы с тобой натворили.
– А я, – задумчиво ответила ей Джоана, – как я раскаиваюсь в этом. И поправить ошибку невозможно. А ведь если все вернуть назад, моя дочь сейчас была бы моей гордостью, а не позором.
Теперь Джоана с замиранием сердца ждала каждого следующего урока с Марисабель. И девочка ей в полной мере отвечала взаимностью. Обычно она, стоя на балконе, ждала ее, а завидев, что сеньорита Смит идет, бросалась переодеваться. Марисабель делала большие успехи. Все ей с легкостью давалось, тем более, что она, стремясь обрадовать учительницу, старалась изо всех сил.
– Я думаю, ты сможешь выйти на профессиональную сцену, – сказала Джоана девочке после очередного занятия. – Особенно, если будешь много работать. Хорошо, что ты занималась этим раньше.
– Да, – простодушно ответила Марисабель. – Уж не знаю, в кого я пошла, но я с самого детства мечтала танцевать.
Какой отклик нашли в сердце Джоаны эти слова!
– Я так волнуюсь, когда смотрю на тебя, будто ты для меня нечто большее, чем ученица, – призналась она девочке.
– И со мной тоже самое, – ответила Марисабель. – Вы скажете, я ненормальная, но я люблю вас.
В порыве материнского чувства Джоана привлекла к себе девочку и обняла ее.
– Я тоже полюбила тебя, – прошептала она.
В этот момент в коридоре раздались шаги. Это пришла Марианна. Джоане не терпелось увидеть ту женщину, которую ее дочь семнадцать лет называла матерью. Она уже столько раз бывала у них в доме, но никак не могла с ней повидаться. Сеньора Сальватьерра, видимо, была очень занятым, человеком.
– Мама, познакомься, это моя учительница по танцу, – радостно закричала Марисабель.
Джоана с интересом разглядывала эту бесспорно очень красивую женщину. Приятная улыбка, шарм, прекрасно себя держит, но хорошая ли она мать? Ведь ее почти никогда не бывает дома.
–: Ну, как она тебе? Правда, красивая? – допытывалась Марисабель у Марианны, когда сеньорита Смит ушла. – Ты не боишься, что она может понравиться папе?
Марианна рассердилась.
– Снова твои глупые, неуместные шутки, Марисабель! Если папа услышит, он рассердится. Ты не помнишь, что было в прошлый раз?
– Ладно, мама, – ответила девочка и добавила, – но ты же не можешь отрицать, что любой мужчина обратит внимание на красоту и грациозность сеньориты Джоаны? И не сердись. Ты ведь знаешь, что в последнее время папа тебя очень редко видит.
– Ты должна понять меня, Марисабель, – начала Марианна, но что она могла объяснить дочери! – Сейчас будем ужинать, – только и сказала она.
В ожидании ужина Марисабель говорила с отцом все о том же.
– Знаешь, папа, какой она чудесный педагог! Я ведь такая неловкая, а с ней все кажется очень легко. Она говорит, что я способная и когда-нибудь, возможно, выйду на профессиональную сцену.
– Да, – с любовью глядя на дочь улыбался Луис Альберто. – Марисабель Сальватьерра – прима-балерина классического танца Мехико! – Но улыбка исчезла с его лица, когда он спросил: – А мама вернулась?
– Да, она у себя в комнате, – сухо ответила Марисабель.
От Луиса Альберто не укрылись нотки раздражения в ее голосе, и он сказал:
– Посиди со мной, давай поговорим. Скажи, дочка, как по-твоему – изменилась мама?
– Бесспорно, – серьезно ответила Марисабель. – Она стала веселее. Раньше она всегда приходила такая грустная. А сейчас подолгу задерживается, но возвращается счастливая. Ты доволен, ты согласен с этим, папа?
– Понимаешь, – задумчиво ответил Луис Альберто. – Я бы тоже хотел, чтобы она больше времени проводила дома, но она человек добродетельный, помогает больным. Я не возражаю.
– А я возражаю! – вдруг взорвалась девочка. – Она забыла про нас всех. Она обещает, что это скоро кончится, но я ей не верю. Папа, давай сегодня все вместе пойдем в театр. Поговори с ней, вдруг она согласится.
– Поговори с ней ты, – предложил Луис Альберто. – Вдруг она устала… Я не буду ее принуждать.
– Но ты хотя бы попробуй, – уговаривала Марисабель. – Вдруг нам повезет. Так хочется пойти куда-нибудь вместе, а то сидим все время одни. Я пойду позову ее?
И Марисабель побежала в комнату матери. Марианна сидела в кресле и думала. Думала, разумеется, о своем Бето.
– Мамочка! – с порога закричала Марисабель. – Папа хочет поговорить с тобой. Только ты не выдавай меня. Он хочет, чтобы мы пошли в театр. Не отказывай ему, пожалуйста! Я знаю, ты, наверное, устала, но подумай, как нам с папой скучно, ведь мы в последнее время никуда не выходим. Ты же обещала уделить мне внимание, правда?
– Хорошо, – с трудом отрываясь от своих мыслей, ответила Марианна. – Я поговорю с папой.
Она вышла, но было видно, что она делает это с большой неохотой. Из глаз Марисабель брызнули слезы. Ей просто неудобно отказать! А она ведь явно хотела это сделать. И чем она занимается вне дома? Вряд ли сидит все время в больнице? Марисабель грызли самые ужасные подозрения. На кровати она увидела сумочку, с которой мать ежедневно уходила из дома. Сумочка была открыта и на самом верху виднелась сложенная вдвое записка. Марисабель, поддавшись импульсу, схватила бумажку. На ней был записан номер телефона и стояло имя. Это было мужское имя – Бето. Неужели у мамы с кем-то роман?
Девочка бросилась к стоявшему у матери в комнате телефону и набрала номер, который был записан на бумажке. Никто не снял трубку. Но одно теперь Марисабель решила наверняка – она этого так не оставит.
Луису Альберто было нетрудно уговорить жену пойти в театр. Он не стал тратить много слов, а просто подарил ей красивый браслет, который давно присмотрел, но купил только сегодня.
– Марисабель так обрадуется, когда узнает, что ты согласилась, – с нежностью глядя на жену, сказал Луис Альберто. – Это ведь ее идея. Но не говори ей об этом.
Мария накрывала в столовой ужин.
– Что так рано? – недовольно спросила Марисабель. – Я совершенно не голодна.
– Но ведь вы идете в театр, – ответила Мария. – Поэтому и ужин будет пораньше.
Марисабель все стало ясно. Она ушла в свою комнату и плотно затворила дверь. В горле застрял противный горький комок, но нет, она не будет плакать! Она объявит ей войну. И если оправдаются подозрения, то она возненавидит мать, навсегда, навсегда!
Когда Марисабель спустилась в столовую, Марианна попросила ее поторопиться, чтобы не опоздать в театр. Каково же было изумление родителей, когда девочка капризным тоном ответила, что ей расхотелось идти.
– Я передумала, – заявила она. – У меня болит голова. Я полежу и все пройдет.
– Тогда мы никуда не пойдем, – помрачнел Луис Альберто.
– Бедный папа, как мне тебя жаль! – воскликнула девочка. – Представляю, сколько сил ты потратил, чтобы уговорить маму пойти с нами в театр!
Папа никаких сил не тратил, я сама согласилась, – растерянно ответила Марианна, которая уже не знала, что и думать. – Марисабель, что с тобой? Может быть, нам пойти подышать воздухом?
– Нет, я останусь дома! – закричала на нее дочь. – Почему даже на головную боль нельзя пожаловаться, чтобы тут же тебе не стали досаждать? Спасибо за ужин, я пошла к себе!
И Марисабель, готовая вот-вот разреветься, бросилась вверх по лестнице.
– Марисабель! – крикнул ей вслед Луис Альберто.
– Оставь ее, – остановила его Марианна. – Лучше нам сейчас пойти погулять, чтобы она успокоилась. Я надену пальто и пойдем.
Глава 27
Филипе стояла в новой квартире посреди гостиной и восхищенно озиралась по сторонам. Она то подходила к окну, то осторожно ступала на ковер, то касалась руками дивана и кресел.
– Мы с тобой прямо в сказку попали, так здесь красиво, – наконец, сказала она. – Ковер какой… Прямо ступать страшно, потому что ноги утопают.
Чоли только радостно смеялась над подругой.
– Я тоже как будто в волшебном сне.
– Это не сон, Чоли. Хочешь я тебя ущипну? В гостиную быстрым шагом вошла Марианна.
– Ну вот, – обвела она рукой комнату. – Здесь вам втроем будет хорошо. Нуждаться ни в чем не будете.
– Чем мы можем отблагодарить вас? – качала головой Чоли. – Спасибо, сеньора. Верю, за то добро, которое вы для нас делаете, когда-нибудь вам выпадет большое счастье.
– Так вы довольны? – от всего сердца спросила Марианна.
– Вы еще спрашиваете? – воскликнула Чоли. – Довольны, не то слово.
– Наши бывшие соседи умирают от зависти, – добавила Филипе.
– А что ты скажешь, Бето? – спросила Марианна юношу, который все это время стоял молча.
Когда Марианна смотрела на него, веселая улыбка как бы сама собой сходила с ее лица. Ей было больно его видеть, и в то же время для нее не было большей радости, чем он.
– Сеньора, – тихо ответил Бето, – я хочу сказать, что очень люблю вас.
– И я тебя тоже, – ответила Марианна, и глаза ее покраснели.
Но Марианна не могла задерживаться здесь надолго – она и так все время отсутствовала дома. Нужно было возвращаться.
Пока матери не было, Марисабель решила сделать еще одну попытку – дозвониться до этого таинственного Бето. Какой он из себя – молодой или старый, высокий, красивый? Всего по телефону, конечно, не узнаешь, но она надеялась хотя бы слышать его голос. Ага, трубку сняли. Марисабель затаила дыхание, прислушиваясь к голосу, который говорил:
– Алло, алло, не слышу вас.
Голос показался Марисабель молодым, даже слишком. Чтобы удостовериться в этом, она позвонила еще раз. Может быть, заговорить с ним? Нет, страшно.
– Кто там звонил? – спросила у Бето донья Чоли.
– Наверное, ошиблись номером, – ответил сын. – Я пойду в свою комнату.
Снова и снова оглядывая роскошь, в которой она внезапно очутилась, донья Чоли вздохнула:
– То, что сделала для нас эта сеньора, никто бы не сделал.
– Да, – отозвалась Филипе. – Здорово истратилась. Только подумай – квартира, мебель. Потом, шкафы с одеждой, телефон. И этот преподаватель для занятий с Бето. Ой, не знаю, Чоли. Дурные мысли сами в голову лезут. То, что болтают в нашем квартале, очень похоже на правду.
– Это мерзкая сплетня! – оборвала ее Чоли. – Как можно подумать, что сеньора Марианна влюблена в моего сына?
– Вот что, Чоли, – заявила Филипе, – все это так, но я тебе по опыту скажу – то, что делает эта сеньора, может делать только любящая женщина!
В прихожей снова зазвонил телефон. Бето снял трубку. Опять не отвечают, нет ответили. Какая-то девушка, голос приятный.
– Это семья Пагасис? – спросила на другом конце провода Марисабель.
– Вы ошиблись номером, – вежливо ответил Бето.
– Значит, мой телефон не в порядке, – фантазировала Марисабель. – Уже третий раз звоню и все время не туда попадаю. Так значит, вас зовут Бето? У вас очень приятный голос. Извините за бестактность, сколько вам лет?
– Двадцать, – ответил Бето, на всякий случай прибавив себе лишних три года. – А вам?
– Мне на три меньше, – честно ответила Марисабель. – Знаете, по телефону вы производите приятное впечатление. Где вы учитесь?
– Видите ли, – замялся Бето, которому не хотелось говорить, что он дома наверстывает программу средней школы, – я в настоящий момент бросил учебу и собираюсь работать, – и чтобы уйти от этой неприятной темы, он спросил: – А чем вы занимаетесь, милая сеньорита?
Марисабель сама удивилась, когда вдруг выпалила:
– Мне бы хотелось подружиться.
– К вашим услугам, – ответил Бето. – Дайте мне свой номер, я тоже буду вам звонить.
– Ой, нет, – испугалась Марисабель, думая, что ее номер должен быть ему слишком хорошо известен. – Мои родители не любят, когда мне звонят мужчины. Но я бы хотела с вами встретиться. Что, если сегодня?
– Пожалуйста, – обрадовался Бето.
– У вас что, нет других дел? – Марисабель даже возмутилась, как легко он соглашается на свидание.
– Даже если были бы, я бы отложил их, – ответил юноша.
«Смотри, какой галантный», – с ненавистью подумала Марисабель и решила идти напролом.
– Тогда предлагаю встретиться в кафе рядом с кинотеатром «Глобо» через час. У меня длинные волосы, и я буду в синем платье с позолоченным поясом. А вы?
– Я буду в синем костюме и голубой рубашке с галстуком, – ответил Бето.
Бето тщательно готовился к свиданию и долго вертелся перед зеркалом, стараясь пригладить свои вихры.
– Куда это ты такой разодетый? – спросила его Филипе.
– Может, найду себе невесту? – ответил Бето, и на его лице засияла счастливая улыбка.
Ровно в назначенный срок Бето стоял рядом с кафе. Но ни одной девушки, подходящей по описанию, не было. «Длинные волосы, синее платье», – вспоминал Бето. Никого. В кафе было совершенно пусто. Только в углу за столиком сидела неопределенного возраста сеньора в широкополой старомодной шляпе и темных очках. Ее он даже не заметил, а между тем сеньора внимательно рассматривала его. «Мне кажется, я где-то его видела, – мучительно вспоминала она. – Ну да, конечно, это же продавец лотерейных билетов!» Сеньора встала и, расплатившись за кофе, вышла. Она прошла совсем рядом, но Бето снова не заметил ее. А зря – потому что это была Марисабель.
Бето простоял около кафе больше часу, но незнакомка так и не появилась. Обманула, не пришла. Наверное, просто хотела посмеяться над ним.
Медленно он пошел обратно домой, и путь показался ему в два раза длиннее.
– В чем дело, сынок? – встревожилась донья Чоли, увидев расстроенного Бето. – Вышел из дома такой веселый, а вернулся, как с похорон, лица на тебе нет.
– Так, просто скучно, – отозвался юноша. – Пойду переоденусь, – и повернувшись к Филипе, попросил: – Если меня будут спрашивать, сразу зови, пожалуйста.
Тетя Росарио не знала, как и угодить своей дорогой племяннице. Джоана стала совсем не похожа на прежнюю веселую девочку. Даже и не ест ничего, а так ведь недолго и заболеть. Было видно, что все ее мысли только о дочери. Решила, наверное, что в дочери весь смысл жизни.
– Так знай, девочка моя, – сказала тетя, – я тебе помогу во всем, в чем могу. Можешь на меня положиться.
Марисабель, запыхавшись, вбежала в дом. Нужно было еще переодеться, чтобы никто не увидел ее в этом странном наряде. А вот и мама. «Не буду с ней здороваться», – на ходу решила девочка и бегом поднялась к себе.
От Марианны и Луиса Альберто не укрылось враждебное отношение дочери к матери.
– Вы поссорились? – удивился Луис Альберто.
– И не думали, – недоуменно ответила Марианна. – Она упрекнула меня, что я хожу в больницу. Это, наверное, переходный возраст. Не обращай внимания, пройдет какое-то время, и она изменится, поверь мне.
– Хорошо, – согласился Луис Альберто, но ему было неприятно видеть, что дочь дерзит старшим. – И все-таки надо ее отчитать. Вот вернусь с совещания и поговорю с ней. А ты тоже уходишь? – спросил он жену.
– Как всегда, в больницу, – ответила Марианна. – Потом заеду к ювелиру, отнесу несколько серег и колец, чтобы почистил их и укрепил камни, а то так недолго и потерять. Давай поедем вместе.
Стоя на балконе, Марисабель с отвращением смотрела, как родители в обнимку идут к машине. Все было, как раньше.
– Как она может ему изменять! – воскликнула девочка, обнимая своего Коки.
Едва родители скрылись из виду, Марисабель снова бросилась к телефону. Нужно было проверить, к нему она ушла или нет. К этому Бето! Ведь ему всего двадцать лет! «Как она может с ним?» – с горечью размышляла девочка, и вдруг неожиданно для себя подумала: «А он как может с ней? Такой молодой?»
Марисабель решительно набрала знакомый номер. Она, конечно, не могла видеть, с какой поспешностью Бето снял трубку.
– Я хочу извиниться перед вами, – с волнением заговорила Марисабель. – Наверное, вы не захотите со мной разговаривать, но я не виновата. Вы не подумайте, что я нарочно вас заставила ждать. Мне не удалось ускользнуть. Отец и мама все время были дома. Вы не сердитесь, правда?
– Да чего уж там, – ответил Бето, у которого отлегло от сердца, – не сержусь. Я верю, что вы не нарочно, иначе бы вы не позвонили.
– Рада, что вы меня понимаете, – продолжала Марисабель, не зная, как спросить о матери. – В другой раз я сделаю все, чтобы нам увидеться. Скажите, вы меня долго ждали?
– Больше часа, – честно признался Бето.
– Ой, простите, – искренне воскликнула Марисабель, не подозревавшая, что он может прождать так долго.
– Мне надо идти, – вдруг сказал Бето. – Пришла сеньора Марианна.
– Марианна! – взволнованно переспросила Марисабель. – Вы сказали Марианна? Кто это?
– Это большой друг нашей семьи, – объяснил Бето. – Я ее очень люблю.
Повесив трубку, Марисабель бросилась на кровать. Слезы душили ее. Значит, она уже там! А говорила – пойдет в больницу. Вот что значит эта «больница» и эти «благотворительные дела»!
Не успел Луис Альберто перешагнуть порог, дочь бросилась к нему.
– Ее в это время никогда не бывает, – вызывающим тоном ответила Марисабель на вопрос отца о Марианне. – Это было бы чудом! Ты слишком ей доверяешь, запрети ей выходить из дома! Ты не боишься, что она может разлюбить тебя?
– Марисабель, – старался урезонить дочь Луис Альберто, – Марианна свободный человек и может поступать, как хочет. Я не могу ее держать взаперти. А если ты опасаешься, что она меня разлюбит, то этого не произойдет. Наша любовь крепкая и настоящая. Мы выстрадали ее, и ничто не может ее разрушить.
– Ты просто слепец! – выкрикнула Марисабель и в слезах убежала к себе.
– Не смей так говорить о матери! – закричал ей вслед Луис Альберто.
На кухне Мария с удивлением прислушивалась к шуму в гостиной. Неужели Луис Альберто поссорился с Марисабель?
– Да, Мария, – подтвердила ее подозрения Рамона. – Я такими их никогда не видела. И это все из-за Марианны.
– Эта девочка так обижает свою мать в последнее время, – неодобрительно сказала Мария. – Интересно, что она ему наговорила?
– Не знаю, – пожала плечами Рамона. – Я вышла, а она бежала по лестнице вся заплаканная. Я попыталась поговорить с ней, но куда там. Только закричала: «Святая Марианна».
– Не нравится мне все это, Рамона, – ответила Мария. – Марианна тоже хороша. Целыми днями где-то пропадает. Посмотри, который час, а ее еще нет. Не знаю, чем все это кончится.
– Луис Альберто собирается с ней поговорить, – сказала Рамона. – Попросил, чтобы, как только придет, сразу же зашла к нему в библиотеку. Я уверена, это из-за Марисабель.
Марианна была счастлива. Всякий раз, входя в эту квартиру, она забывала о всех своих невзгодах – о переходном возрасте Марисабель, о покорном одиночестве мужа, о том, что ей приходится обманывать его. Все было забыто – лишь бы ее мальчику стало хорошо.
– Я говорила с преподавателем, Бето, – начала она серьезный разговор с сыном. – Он будет приходить каждый день, тогда ты сможешь наверстать упущенное. Тебе придется много заниматься. Но если ты станешь усердно учиться, это будет лучшим подарком для меня, для твоей матери и даже для Филипе.
– Сколько сирот вокруг, – улыбнулся Бето, – а у меня три матери: мама Чоли, Филипе и вы.
– Я как раз этого и хочу, – глядя ему прямо в глаза, сказала Марианна.
– Ох, Чоли, Чоли, – причитала в другой комнате Филипе. – С каждым днем я боюсь все больше. Они сидят в гостиной, она держит его за руку, не сводит с него глаз, как зачарованная. Ой, святая богородица, неужели она в него влюбилась? А вдруг она его соблазнит?
– Придет же такое в голову! – рассердилась донья Чоли. – Она же зрелая женщина, а он совсем мальчик.
– А что, такого не бывает? – набросилась на нее Филипе. – Да я знаю старух, которые путаются с мальчишками. Сколько таких потаскух! Нет, я не говорю этого о сеньоре Марианне, но она, между прочим, очень молодо выглядит. Он-то, конечно, принимает ее помощь, потому что считает ее второй матерью. Он не из таких. А что у нее в голове, я не знаю!
