Текст книги "Сказки и песни цыган России"

Автор книги: Н. Гесслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

42. Цыганское счастье

[42]42
  Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, № 12, с. 21—22) под названием «Счастливый случай спасает цыгана». Здесь название наше.


[Закрыть]

Прогнал меня отец из дому вон. И куда мне пойти, куда податься – неизвестно. Прознал я у мужиков про избу богатую. Там в муке хозяин деньги хранил. Залез я в дом, когда никого не было, и хоть деньги–то забрал, да в муке вывалялся почище черта. Выбрался из дома и давай удирать. По дороге, как на грех, встретился с мужиками, хозяевами, у которых деньги украл.

– Ты что так в муке запачкался? – спросил один, а другой вспомнил:

– Да это мои деньги в муке лежали, это он их взял. Лови его!

Поймали мужики меня, в бочку посадили и бросили в кусты.

– Лежи здесь, – говорят, – покуда деньги не увидим. Коли деньги целы – отпустим, а если не окажется – убьем тебя!

Ушли мужики, а я, бедняга, в бочке сижу. Дырку продолбил, чтобы хотя бы оглядеться. Откуда ни возьмись, появился волк и принялся вокруг бочки ходить и нюхать. Я в дырку руку просунул и цап волка за хвост! Волк бежать пустился, не видя дороги. А бочка за ним тащится. Как по корчевью пробежался, разбилась бочка о пни, и я, молодец, ушел. Много денег домой принес. А жене приказал:

– Пой песни, жена, теперь у нас с тобой много денег, теперь мы с тобой заживем!

43. Дурак на пиру

[43]43
  Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, № 4, с. 7—8) под названием «Дурак на пир зовет». Здесь название наше.


[Закрыть]

Зашел пир у мужика. Послали дурака горшки покупать. Накупил он целую телегу горшков. Едет обратно через просеку. А вокруг пни. Тут дурак и говорит:

– Что же вы, столько работаете, а шапок у вас нету?

Слез дурак с телеги, нацепил на каждый пень по горшку и отправился домой. Там его спрашивают:

– А где горшки? Он говорит:

– Жаль мне тех, кто много работает, а без шапок сидит. Вот я им каждому по шапке и отдал.

– Ну что с тобой поделать, отправляйся теперь за солью.

Поехал дурак за солью. Целую телегу купил. Подъехал к озеру, решил кобылу напоить, а она не пьет Тогда дурак ей и говорит:

– Ты погоди, сейчас я воду подсолю.

Подогнал дурак телегу к воде и перевернул всю соль в воду. Попробовал сам и радуется:

– Ах до чего ж вода солона.

Приезжает дурак домой, брат у него и спрашивает:

– Где же соль? Отвечает дурак:

– Да я кобыле воду посолил.

– Поди ступай за столом.

Пошел дурак за столом. Взвалил на спину и идет. Устал в дороге, сбросил стол, глядит, а у него четыре ноги. Обиделся дурак и говорит:

– У тебя, стол, четыре ноги, а ты меня везти не желаешь. А у меня всего две, а я тебя нести должен! Разве это справедливо?

Взял дурак и разломал стол. А щепки по сторонам разбросал. Так и пришел домой ни с чем. Послали тогда дурака за ложками. Набрал он этих ложек целый кошель. Все по дворам ходил.

В одном дворе ложку возьмет, в другом, глядишь, их уже много. Положил дурак кошель па плечо и бегом домой. А ложки в кошеле звенят, поют.

– Тсс! – проговорил дурак. – Не пойте, а то всех вас поразбросаю!

Да разве ложки послушают?! Взял дурак да все ложки и пораскидал.

Послали дурака за мужиками. Пошел он по дворам и, где ни появлялся, говорил:

– Вы, мужики, сами идите, а женок с собой не берите.

Пришли мужики. Хозяин спрашивает:

– Чего ж вы, мужики, с собой жен не взяли? А те отвечают:

– Так ваш дурак нам приказал.

– Ступай, дурак, по дворам, скажи, чтобы бабы пришли.

Дурак побежал по дворам. Стал баб созывать и при этом приговаривать:

– Вы, бабы, идите, а детей своих с собой не берите.

Пришли бабы. Хозяин их спрашивает:

– Что же вы сами пришли, а детей с собой не привели?

– Так это ваш дурак приказал, чтобы детей не брать.

– Ступай, дурак! Если увидишь, какие дети гуляют, с собой веди. Если кто грязный будет – умой!

Побежал дурак. Тех детей, которые плакали, лавкой задавил, что в грязи валялись – варом обварил, а которые просто на улице гуляли – тех привел в пустую избу, где для них стол был поставлен с угощениями. Поели ребятишки, и захотелось им пить. А там стояла бочка ведер на сорок. Схватил дурак бочку и вылил на пол. И так он вылил бочку, что половину дома водой залил. Позаливались все ребятишки, а дурак сел в корыто, из которого свиней кормят, и разъезжает по дому. Матери и говорят:

– Приведи наших детей.

– Погодите, сейчас перееду.

Глядят матери, а дети их все позалились, позахлебнулись. Домой пришли, глядят: а там все дети лавкой позадавлены да варом позаварены.

44. Как дурак быка продавал

[44]44
  Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, № 2, с. 4—5) под названием «Дурак быка продает; он же попа убил». Здесь название наше.


[Закрыть]

Послали дурака быка продавать. Ухватил он его за рога и повел. Привел быка в лес, привязал к пню и говорит:

– Пень, пень, купи у меня этого быка! Что ты мне за него дашь–то? Дай рубликов тридцать, и по рукам.

– Денег нет, – отвечает пень.

– А когда же они будут?

– А ты денька через два приходи.

Ладно, пошел дурак домой. Возвратился, тут братья его и спрашивают:

– Дурень, куда ж ты быка дел?

– Продал, – отвечает дурак, – а за деньгами было велено потом прийти.

Прогнали братья дурака. Пошел он в лес. Подходит к пню. Глядит, а от быка одна голова осталась. Рассердился дурак:

– А ну–ка давай деньги! Быка съел, а денег давать не хочешь.

Схватил дурак дубину и давай по пню колотить. Раздолбал его, вырвал с корнем, глядит, а под пнем целый котел денег лежит. Взял дурак котел и говорит:

. – Ишь хитрый какой! У самого целый котел денег, а со мной поделиться не хотел.

Взял дурак этот котел и потащил. Вдруг навстречу поп идет:

– Скажи, дурак, что ты несешь?

– А деньги...

– Дурак, дай мне хоть немного.

Насыпал дурак попу целый колпак и отдал. Пожадничал поп. Полез к дураку. Стал у него из котла горстями деньги хватать.

Не понравилось это дураку. Схватил он палку и как хватит попа по голове. Так разом и убил. Воротился домой дурак, братья его первым делом и спрашивают:

– Принес деньги?

Тот говорит:

– Принес.

Как посмотрели братья – со страху чуть не померли:

– Ты где взял?

Рассказал дурак свою историю.

– А попа я убил. Целого колпака денег ему мало показалось.

Принесли братья мертвого попа и бросили в овин.

Вот попадья по своему мужу шесть недель справлять стала. Братьев дурака к себе позвала. А дурак и говорит:

– Кто попа убил, того не зовут, а кто не убил – тот на пороге стоит.

– Ты чего мелешь, дурак? – спрашивает попадья.

– А это я попа убил.

– Так где же он?

– В овин бросил.

– Тогда пойдем туда.

Услыхали братья их разговор, встали из–за стола и скорей домой. Забили козла и бросили в овин, а попа похоронили в другом месте. А тут и попадья с дураком подошли. Пошел дурак в овин, потом возвращается и спрашивает.

– Твой поп с рогами?

– С рогами, с рогами! Подавай–ка его сюда.

– А твой поп с бородою?

– Подавай! Какой есть, такого и подавай.

Что делать, подал дурак попадье козла. А она и говорит:

– И вправду говорят: кто дурака послушает – сам в дураках останется. Сказал, что поп, а это – козел!..

45. Как цыгана черт попутал

[45]45
  Записана на ст. Семрино Ленинградской обл. от Б. И. Богданова (около 50 лет).


[Закрыть]

Ездил цыган на ярмарку, лошадей менял. Да так удачно сменял, что за свою клячу хорошую лошаденку получил, да еще денег целую кучу. На радостях завернул цыган в трактир, все деньги там и прогулял. Погрузили цыгана на телегу, и лошадка сама побрела к табору. Так и едут, так и едут. Лошадка телегу везет, на телеге пьяный цыган лежит, а сзади – смененный конь. Цыганская лошадка дорогу хорошо знает, сама до табора добрела. Подошла к шатру и встала как вкопанная.

Долго ли, коротко ли, открывает цыган глаза, а перед ним черт стоит и ухмыляется:

– И где же ты, цыган, был?

– На ярмарке был, – отвечает цыган. – Коней менял.

– И хорошо ли сменял?

– Хорошо. Денег целую кучу дали.

– А деньги–то куда дел? Небось в трактире прогулял?

– Прогулял, а тебе какое дело?!

– А такое дело, что я задавлю тебя сейчас... – сказал черт, руки растопырил, глаза вытаращил и на цыгана пошел.

Испугался цыган, а потом подумал: «Да что мне, цыгану, нечистая сила? Вот как возьму оглоблю да как хвачу черта по башке – будет знать!»

Схватил цыган оглоблю и давай черта лупить, а черт кричит, визжит, как баба.

– Что ж ты, черт, кричишь, как баба, – удивился цыган.

– Да сам ты черт! Да чтоб глаза твои повылазили! Посмотри, на кого ты похож? И что ты со мной делаешь?!

Протер цыган глаза, помотал головой, глядит – батюшки мои! – да это жена его, в синяках да в ссадинах. И никакого черта в помине нет. Бывает же!

46. Как цыган отца хоронил

[46]46
  Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.


[Закрыть]

Говорит цыганка сыну:

– Сыночек мой, отец твой родненький помер, лежит на лавке, как лебедь белый, ладаном от него пахнет. На же тебе, сыночек, три целковых, пойди ты к попу, пускай он твоего родненького батюшку похоронит.

Пришел цыган к попу:

– Не похоронишь ли ты, поп, моего родненького батюшку? Лежит он на лавке, как лебедь белый, ладаном от него пахнет.

– А ты мне дашь, цыган, три целковых? – спрашивает поп.

– За что три целковых? За такую стерву? За такого подлюку? Разлегся на лавке, как горелая головешка, оскалил зубы, как собака бешеная. Да чтобы я да за него да деньги платил?..

47. Цыган и мужик

[47]47
  Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.


[Закрыть]

Зашел цыган к мужику переночевать. Залез на печку и лежит. В животе у него бурчит: целый день ничего не ел. А мужик как раз накануне свинью зарезал. Наварила ему жена супу из потрохов, каши сварила со свининой. Налил мужик в тарелку супу, потроха наложил и за обе щеки уплетает. Цыган на печке ерзает, думает: «Как бы мне к мужику присоседиться?» Думал, думал – придумал.

– Ай, – кричит, – глухота я, глухота! Уж битый час хозяин меня за стол приглашает, а я лежу и сплю.

Слезает цыган с печки, подсаживается к мужику.

– Спасибо тебе, хозяин, за доброту твою, – говорит цыган и накладывает себе полную тарелку каши со свининой. Положил и давай уплетать свинину, аж целыми кусками в рот заталкивает. Жалко стало мужику, что его добро задаром переводится, вот он и говорит цыгану:

– Ты бы уж лучше, цыган, супу себе налил да легкое поел бы, чем мясо такими кусками наворачивать.

– Легкое, говоришь? – усмехнулся цыган. – А мне и свинину не тяжело есть.

– Да ты хоть по целому куску в рот не тащи, – совсем уже плачет мужик.

– А я и три куска в рот положу – не подавлюсь, – ответил цыган, съел всю кашу и опять отправился спать.

48. Как цыган мужика рыбой накормил

[48]48
  Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.


[Закрыть]

Рубил мужик дрова возле пруда. Рубил, рубил, уморился. Разжег костер и стал кашу варить. А рядом цыган в палатке стоял. Есть цыгану нечего, вот он и думает: «Как бы мне мужика обмануть и подкормиться немного?» Надумал. Подходит к мужику и говорит:

– Здорово, мужик!

– Здорово.

– Ты что тут варишь?

– Не видишь, что ли, кашу. Жаль только, мяса нет. Так и придется ее постной есть. Ну ладно мясо, хоть рыба была бы.

– Ой, мужик, не говори мне про рыбу, – скривился цыган. – Меня от этой рыбы аж тошнит: утром – рыба, в обед – рыба, вечером – тоже рыба. Сколько можно ее есть?

– Откуда же у тебя столько рыбы? – удивился мужик.

– Это уж моя хитрость, где рыбу доставать. Вот угостишь меня кашей, тогда я тебе и открою секрет.

Наложил мужик цыгану миску каши, хлеба дал. Тот сидит, за обе щеки уплетает. Наелись они до отвала, вот мужик и говорит:

– Ну что ж, цыган, накормил я тебя кашей, теперь твоя очередь, иди научи меня, как рыбы достать.

Повел цыган мужика к пруду, подводит к самому берегу и говорит:

– Пей, мужик, воду.

– Да ты что, в своем ли уме, цыган?

– Пей, пей, как до дна пруд выпьешь, так вся рыба твоей будет!

Плюнул мужик и пошел восвояси.

49. Хитрый цыганенок

[49]49
  Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.


[Закрыть]

Собрала мать цыганят и спрашивает:

– Кому борща налить?

– Мне, – закричал старший, – я хочу! Мне больше всех наливай!

Поели цыганята борща, тогда мать опять спрашивает:

– Кому каши положить?

– Мне, мне, мне каши! – опять закричал старший. – Клади побольше.

Поели цыганята каши, тогда мать их и спрашивает:

– Ну, кто из вас пойдет коней пасти?

– Мы, мы, – кричат младшие, а старший молчит.

– Ты что молчишь? – спрашивает его мать. – Ел ты больше всех, а работать не хочешь?

– Да что ты, мама, – обиделся старший цыганенок, – ведь я два дела лучше всех сделал, так мне еще и третье делать?

50. Ночная птица

[50]50
  Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.


[Закрыть]

Давно это было. Кочевал по свету цыганский табор, и когда встречался с другим табором, то часто между цыганами стычки происходили. А все из–за вожака. Как он скажет, так и будет. Случалось, убивали цыгане друг друга ни за что ни про что. Вражда возникала между таборами.

И был в этом таборе один цыган. Не мог он на все это смотреть равнодушно и однажды решил прекратить вражду. Пошел он к вожаку табора и сказал:

– Зачем братьев убиваем? Неужели мирно жить не можем?

– У каждого табора своя дорога, все должны по своей дороге ехать, и нельзя дорогам пересекаться, иначе несчастье будет, – ответил ему вожак.

– Почему ты так думаешь, баро? – спросил цыган у вожака, но тот ничего ему не ответил. Убежал тогда цыган из табора, пошел к другим цыганам.

– Чей ты, морэ, какого племени? – принялись расспрашивать его в другом таборе.

– Так и так, так и так, – рассказал он о себе, – хочу узнать я, откуда у нас вражда идет, почему мы братьев убиваем.

Не стали отвечать ему цыгане. Ненавидели они племя злого вожака. Много слез пролили они из–за этого племени. Но не тронули они чудака–цыгана, только выгнали его из табора.

Много еще таборов обошел цыган, но везде его не слушали, нигде не мот он сыскать ответа, отовсюду изгоняли его. Тогда зажил этот цыган один в лесу, а когда умер, превратилась его душа в черную ночную птицу.

Добрым он был смолоду, а как в лесу одиноко зажил, опустела его душа, жестокой стала, злобой наполнилась. Начал он после смерти мстить. Крикнет птица ночная, и тотчас умирает кто–то...

А табор злого вожака продолжал кочевать по свету. И случилось так, что попал он в темный лес, туда, где умер цыган, много лет назад покинувший этот табор, чья душа после смерти превратилась в ночную птицу.

Разожгли костры цыгане, а на душе неспокойно, словно предчувствие томит какое–то. Никто не поет, никто не пляшет. Тихо сидят. И вдруг, когда огонь уже стал понемногу угасать, над лесом словно бы плач раздался. И тень скользнула над деревьями. А голос у этой тени жалобный, как у ребенка. Вздрогнули все и давай огонь раздувать да сучья подкладывать, чтобы светлее было. Один только внук вожака засмеялся.

– Я, – кричит, – поймаю птицу ночную и в табор принесу.

Бросился вожак за ним, хотел остановить, да куда там, быстрей коня помчался цыганенок. С той поры больше его никто не видел.

– Проклятое место, братья, седлайте коней, скорей едем отсюда, – приказал вожак, и табор тронулся в путь.

Но снова наступила ночь, и снова закричала ночная птица, и снова скользнула ее тень над табором, унося сына вожака. Наутро сел вожак на камень и, обхватив голову руками, сидел так до самого вечера. А когда надвинулась ночь и закричала ночная птица, встал вожак и сказал:

– Простите меня, сын и внук мои, что из–за меня смерть приняли. Не за вами, а за мной прилетала ночная птица.

Сказал так вожак, шагнул в лес и пропал.

А с той поры словно проклятие с племени спало. Перестала прилетать ночная птица, цыгане пропадать перестали.

51. Изгнание из табора

[51]51
  Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.
  «Ловари» и «сэрвы» – названия цыганских этнографических групп. Наибольшее число цыган–ловарей проживает на территории Венгрии; цыгане–сэрвы в своем большинстве проживают на территории Украины и Южной России.


[Закрыть]

Испокон века встреча двух таборов негладко проходила, а если встречались разные племена цыганские, то добра не жди. Враждовали они между собой.

На горе свое полюбил цыган племени ловари девушку из племени сэрво. Куда деваться? Пошел парень к вожаку просить его о помощи, да тот и слушать не стал.

– Нельзя цыганский закон нарушать, – говорит.

– Будь проклят этот закон, если он мешает моему счастью, – возмутился цыган.

Зашумели цыгане, заволновались, услышав дерзкие слова:

– Что он говорит, баро? Как земля носит его, если он думает такое?

– Он один все знает, ромалэ, – поднял руку баро, и все замолчали. – А раз так, то мы ему больше не нужны. Оставим его одного, пусть он узнает, ромалэ, что такое быть одному.

Сказал так баро, и цыгане погрузили свои пожитки на телеги и уехали, оставив дерзкого цыгана на опушке леса.

Оставшись один, цыган долго не мог понять, что же произошло. Он переводил взгляд с кнута, зажатого в руке, на ветви деревьев. Потом он опустился на колени и принялся дуть на погасающие угли костра. Костер не хотел оживать. Испугался цыган. Бросился он вслед за уходящим табором. Цыган убыстрял шаг, задыхался, падал, но, терзаемый страхом, снова вставал и продолжал идти, держа перед глазами узкую колею, оставленную цыганскими повозками.

Лишь под утро, выйдя на берег реки, цыган увидел свой табор, расположившийся на отдых. Недалеко от палаток, на высоком берегу, у горящего костра, одиноко сидел старик и смотрел на тени, мечущиеся по земле.

– Старик, – воскликнул изгнанник, – разве прав был вожак, прогнав меня за то, что я любил? Разве я виноват, что мы из разных племен?

Старик молчал. Он даже не посмотрел в сторону цыгана, а продолжал курить свою трубку И разглядывать отблески костра.

Тогда цыган в бессильной ярости принялся проклинать всех: вожака, осудившего его, погасшее пламя брошенного им костра, цыганку чужого племени, которую он так любит и которая не может ему принадлежать.

– Старик! Ведь ты знаешь, что моя правда, но ты тоже боишься нарушить цыганский закон.

– Ты трижды нарушил цыганский закон, – прервал наконец молчание старик, – ты проклял братьев своих, ты проклял огонь, который согревал тебя, ты проклял ту, которую любишь. Разве не достоин ты той кары, которую наложили на тебя?

– Это несправедливая кара. За любовь не судят!..

– Не за то ты наказан, что любил, а за то, что ненавидишь!.. Ненавидишь... – тихо повторил старик, и нож, сверкнувший в его руке, вошел в сердце дерзкого цыгана.

52. Маричка

[52]52
  Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.


[Закрыть]

В старые годы это было. Кочевал по свету цыганский табор. Вел его по дорогам старый вожак. Был этот вожак мудрым и сильным Велика была его власть над цыганами, никто не мог ослушаться вожака, потому что за это ждала непокорного скорая расправа. И была у этого вожака жена–красавица да дочь по имени Маричка. Завидовали цыгане силе, мудрости и власти вожака, завидовали, что не им, а ему досталась жена–красавица, но никто виду не подавал.

И был в этом таборе один цыган, что не только завидовал вожаку, но и безумно, со всей силой влюбился в его жену. И готов он был на все, на любое преступление. Никто не знал о его любви, скрывал он это, лишь жена вожака догадывалась обо всем, но тоже молчала, не желала мужа своего огорчать, а может быть, боялась, что отомстит муж этому молодому цыгану, и не хотела понапрасну кровь проливать.

Долго таился молодой цыган, но не смог выдержать, настиг он однажды вожака и из засады всадил ему в сердце длинный цыганский нож. Так бы никто и не увидел этого убийства, если бы в ту раннюю пору Маричка, дочь вожака, не пошла за водой и не бросила случайный взгляд на высокий, раскидистый дуб, под которым над телом ее отца склонился убийца.

Никому не сказала Маричка о том, что довелось ей случайно увидеть в то утро, все равно ей никто бы не поверил. А цыган–убийца стал с той поры вожаком табора. Теперь он властвовал над людьми, и первое, что он сделал, это женился на вдове старого вожака...

Подросла Маричка и превратилась в красавицу–цыганку, на мать свою стала похожа. И таила в душе своей Маричка черную думу о мести. Но с новым вожаком была она веселой и приветливой, так что тот ни о чем не догадывался. А когда однажды почувствовала Маричка на себе его взгляд, то поняла, что час мести настал.

Как–то раз позвал новый вожак Маричку в лес на свидание, и та согласилась. Под раскидистым дубом встретились они: Маричка и убийца ее отца. Под тем самым дубом назначили они встречу, где когда–то был убит прежний вожак табора. Протянул цыган руки к девушке, обнял ее и вскрикнул от нестерпимой боли. А Маричка отпрянула назад, оставив в груди цыгана острый нож...

53. Сарина

[53]53
  Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.


[Закрыть]

Умерла у вожака жена. Что делать? Детей полным–полно, а кормить их некому. Задумал вожак жениться снова. А была в таборе молодая красивая цыганка, звали ее Сарина. Много парней сваталось к ней, да отказывала она им. Вот и решил старый вожак взять Сарину в жены. Пришел свататься. Увидала его Сарина, побледнела хуже смерти.

– Матушка, батюшка, не выдавайте меня замуж за старого, не смогу я жить с ним, уж лучше смерть, чем такая жизнь.

Погоревали родители, а делать нечего, как вожаку откажешь? Из табора тоже дороги нет. Пропадешь в одиночку. Вот и отдали Сарину за старого да нелюбимого.

Живет Сарина у вожака в шатре. Вроде бы и жена законная, да и не жена вовсе. Разговоры пошли в таборе. Видит вожак, что так больше продолжаться не может. И решил он Сарину силой взять.

Приходит к себе в шатер и сразу к Сарине.

Сарина кричит ему: «Стой, не подходи!» И руки крестом на груди сложила. Не послушался вожак ее. Но как только коснулся Сарины, вздрогнул и разжал руки. Почувствовали пальцы вожака холод. Окаменела Сарина.